Глава 29
По спине Элизабет мурашки забегали от ужаса, когда ночь раскололась от крика пантеры, эхом отозвавшегося от стен каньона. Она вся задрожала и стремительно бросилась к большому дубу. Усевшись поближе к его стволу и притянув колени к груди, словно сокращение размеров ее тела могло ее лучше защитить, девушка уставилась в темноту.
Где-то наверху заухал и захлопал крыльями филин.
Вспомнив сон, в котором на нее нападала сова, Бет понадеялась, что этому филину не взбредет в голову сделать то же самое. Несмотря на все героические попытки сдержаться, горячие слезы закапали из глаз, а затем ручьем вниз хлынули по щекам. Невероятным усилием воли Бет заставила себя остановиться и вытерла рукавом слезы. Плачем не поможешь, ни себе, ни детям, рассудила она.
Обезумев от волнения за их безопасность, она звала, кричала, пока могла это делать. Теперь даже если самый свирепый зверь вздумает напасть и сожрать ее, она не сможет издать ни звука. Всю свою надежду Бет возлагала на Логана.
Она закрыла глаза, мысленно представляя себе образ своего золотоволосого возлюбленного. Охватив себя руками, Бет представила, что находится в его объятьях.
К этому времени Логан уже отправился на их поиски; она это знала также точно, как и то, что сидела там под деревом. Ей оставалось лишь надеяться, что сперва отыщутся дети.
Логан наклонился с седла и держал фонарь так, чтобы Люцифер мог видеть каменистую тропу. Бо, уткнув нос в землю, бежала чуть сбоку впереди них. Логан науськал старую ищейку на тропу при помощи сорочки, которую взял в комнате Элизабет. Он молил Бога, чтобы привязанность собаки к девушке помогла ее стареющему носу взять след Бет.
Дети сознались и рассказали все о своем плане свести вместе его и Элизабет. Они намеревались оставить ее у источника, а затем вернуться домой и сказать ему, что она потерялась, чтобы он мог спасти ее.
Когда их план полностью расстроился, они не знали, что предпринять. Теперь Логан надеялся, что ему удастся спасти их неудачно начавшийся заговор от трагического конца, если он найдет Бет, пока что-нибудь не случится.
Нат поскакал в Чертову Дыру за Саймоном Лэтэмом и его собаками. Логан знал, что и другие люди тоже помогут в поисках и присоединятся к Лэтэму.
Три года назад один маленький ребенок ушел из дому и заблудился, и несмотря на все усилия людей и собак, его обнаружили лишь год спустя. Логан постарался выбросить из головы память об этом случае. Ему было невыносимо даже подумать о том, что Элизабет может постигнуть подобная судьба.
– Лиззи, – звал он снова и снова, но ответа все еще не слышалось. «Дорогая, где же ты?» Он до боли в глазах всматривался в тени, но вне пределов света фонаря леса были также черны и непроницаемы, как душа дьявола. Логан похолодел от предположения, что Лиззи могла заснуть или ушибиться и потерять сознание, а он проедет мимо нее и никогда не узнает, что она была рядом.
Когда он добрался до источника, то спешился и расседлал мула, оставив Люцифера пастись вольно, без пут. Отсюда начиналась местность, непроходимая для мерина. Логан опустился на колени на бережку и напился досыта холодной, казавшейся сладкой водой, затем набрал ее в свой кувшин. Чтобы освежиться, он поплескал водой лицо.
Когда он отнес седло и прочую сбрую, а также еду на лужайку, недалеко от берега, то увидел там ее рюкзачок и брошенную нижнюю юбку.
– Лиззи, – заорал он, надеясь, что она может быть возвратилась и сейчас находится где-нибудь рядом. Не дождавшись ответа, он свистнул ищейке и опять поднес нижнюю юбку к влажному носу собаки.
– Ищи ее, Бо.
Старая серая ищейка подняла вверх голову и гавкнула, затем уткнув нос в землю, побежала вверх по оленьей тропе.
Логан схватил фонарь и кувшин с водой и последовал за ней. Они взбирались и спускались то на один хребет, то на другой, и в конце концов, обессиленные остановились внизу после очередного спуска, чтобы перевести дух. Пройдя много миль, ему все-таки так и не удалось обнаружить ее след.
– Лиззи, – кричал он снова и снова.
Бо подняла голову и залаяла. Чистый мелодичный звук, похожий на колокольчик, эхом отозвался из глубокого, заросшего лесом каньона. Посмотрев на Логана, собака понюхала воздух и потрусила вниз по еле видневшейся тропке.
Неужели она что-то почуяла? Сердце Логана забилось, вдохновленное надеждой. Подняв повыше фонарь, он побежал следом за Бо и вскоре они обнаружили небольшой клубок у подножья высокого дерева.
Собака завиляла хвостом и завыла. Она нашла то, что искала. Элизабет издала хриплый крик, затем подняла руки и обвила ими старую ищейку.
– Лиззи, – Логан поставил фонарь наземь и поднял рыдающую женщину своими сильными и заботливыми руками. – Благодарю тебя, боже, – пробормотал он, срывающимся голосом.
Закрыв глаза, он прижал ее к себе и покрыл ее лицо и волосы бесчисленным количеством поцелуев. Почувствовав, как она дрожит в его руках, Логан поклялся, что больше не допустит повторения такого случая.
– О, дорогая. Мы так волновались. – Он осторожно убрал локоны волос с ее воспаленных покрасневших глаз.
Она с тревогой схватилась за перед его рубашки.
– Логан, а дети! – прошептала она, ее голос больше походил на скрип. – Они заблудились в пещере, мы должны найти их.
– Нет. Маленькие дьяволята уже дома. – Он поцеловал ее лоб. – Они прибежали за помощью. От них я и узнал, что ты пропала.
– Они дома? Ты уверен?
Он запрокинул ее голову и посмотрел ей в глаза.
– Я даю тебе слово, мое сердце. Они в безопасности дома с бабушкой Джо.
Бет вздохнула, и ее тело разом обмякло, повисло на нем.
– Слава Богу.
Даже хотя он и чувствовал ее крайнее истощение, все равно с неохотой выпустил ее из своих объятий. Дав ей сделать глоток воды, он снова прижал ее к себе, словно это был единственный способ удостовериться, что с ней действительно ничего не случилось. И она в безопасности в его руках.
Ее зубы застучали.
– Тебе холодно, милая?
– Думаю, это нервы.
– Ты можешь идти?
Когда она утвердительно кивнула, Логан одной рукой охватил ее талию, а другой взял фонарь и повел ее назад по тропе. На этот раз он шел медленно, не желая утомлять и без того измученную Бет.
Чтобы отвлечь ее от пережитых страхов, он стал объяснять происхождение различных ночных звуков. Когда они увидели три пары глаз, уставившихся на них из темноты, Логан поднял повыше фонарь и показал ей трех маленьких енотов.
– Мне гораздо спокойнее теперь, когда ты рядом с фонарем, – сказала Бет, усмехнувшись осиплым голосом.
У источника он усадил Лиззи на лужайку, где оставлял вещи, затем развернул одеяло, захваченное с собой, и накинул ей на плечи. Потому, как бессильно обвисли у нее плечи, он мог заключить, что Бет слишком истощена, чтобы сразу отправляться в путь домой.
Он вынул из седельной сумки чистый кусок материи и смочил его в источнике. Затем он встал на колени рядом с Бет и нежно вытер ее заплаканное лицо.
– Ну, вот. Как теперь ты себя чувствуешь?
Она схватила его руку и прижалась к ней щекой.
– Гораздо лучше, – прошептала она. – Вот только горло болит. – Она показала на свой рюкзачок. – Может быть, попить немножко сидра и перестанет болеть?
Логан развязал рюкзак и достал небольшой глиняный кувшин. Он чуть-чуть глотнул и нахмурился. Это был не сидр. Это была яблочная водка бабушки Джо. Напиток был холодным и крепким, и в ее теперешнем состоянии это было то, что требовалось. Он поднес сосуд к ее губам.
– Пей медленно. Это поможет твоему горлу.
Она сделала, как сказал Логан. Через несколько минут она улыбнулась.
– Мне уже лучше.
– Бабушка Джо послала со мной немного еды, на случай, если ты проголодаешься.
– Я не очень голодна. – Она сдвинула одеяло в сторону и поправила свое платье. – Но мне жарко и я липкая от пота как патока. – Бет робко улыбнулась Логану. – Ты не обидишься, если я похожу по воде около берега?
Логан сдвинул свою шляпу на самый затылок и усмехнулся.
– Дорогая, чтобы ты ни делала, ничего меня никогда не обидит ни в малейшей степени. Дай-ка, я помогу тебе снять мокасины.
После того как он снял с нее мокасины, и она сняла чулки, Логан прилег, опершись на локоть, и стал наблюдать за тем, как Бет бегала в воде, окруженная брызгами темной ночной воды. Поглощенный этим зрелищем, он механически прихлопнул комара, а затем провел рукой по своей, покрытой толстым слоем пыли, щеке. «Кстати, это неплохая идея». Решив присоединиться к ней, Логан стянул ботинки, затем выпрямился и посмотрел на заводь. Он оторопел.
Небольшой темный предмет неожиданно появился на поверхности и, извиваясь на воде, поплыл к Бет.
– Мокасиновая змея!
– Что? – Бет, не расслышав, улыбнулась ему.
Она не видела ее! Логан молнией повернулся к своим вещам и выхватил свое ружье из седельного чехла. Оборачиваясь назад, он успел послать патрон в ствол и выстрелить.
Элизабет взвизгнула.
Предмет расщепился на мелкие кусочки.
– Все в порядке, – крикнул он. – Это была всего лишь палка.
С облегчением расслабившись, он вложил ружье в чехол. Когда он опять взглянул на заводь, Лиззи пропала из вида.
– Боже мой! Лиззи! – Логан забежал в воду и нырнул с подводного обрыва. Здесь бездонный источник был совсем не похож на воду около берега, будучи неподвижным и темным как ночь. Вдохнув столько воздуха, что его легкие чуть не лопнули, он опять нырнул поглубже, поводя рукой, пока не нащупал ее платье. Он потянул за тяжелую ткань, пока не пристроил тело Бет, обхватив его в поясе одной рукой. Энергично работая ногами, он вынырнул на поверхность.
Задыхаясь от неимоверного напряжения сил, он еле донес тело, с которого стекала вода, до берега, где рухнул на колени и стал нажимать на спину Бет, чтобы вытолкнуть из легких попавшую туда воду.
Закашляв и очнувшись, она села. Ее перепуганные глаза встретили его взгляд.
– Почему ты стрелял?
– Я подумал, что увидел змею и боялся, что она ужалит тебя. Уже после того, как я выстрелил, то обнаружил, что это была только коряга. – Он услышал, как стучат ее зубы и протянув руку, потрогал ее кожу. Она была холодная, как лед.
– Сними свою одежду.
– Что?
– Ты простудишься, если не снимешь с себя все мокрое. – Он поднял одеяло и растянул его на руках перед ней. – Ты можешь раздеться за этой ширмой.
Все ее тело сотрясала такая дрожь, что она едва могла расстегнуть пуговицы и снять намокшее платье. Все еще замерзая, она колебалась, а затем сняла с себя все остальное.
– Логан?
– Да, дорогая, – сказал он с другой стороны одеяла.
– Я разделась.
Заставляя себя не смотреть туда, он закутал ее в одеяло, а затем взял ее брошенную сухую нижнюю юбку и помог ей насухо вытереть волосы. Постаравшись устроить ее как можно удобнее, он выкрутил ее одежду и развесил ее на сучьях дерева.
– Тебе уже лучше? – спросил он в то время как его собственные зубы стучали так, что ему трудно было говорить.
Бет кивнула. Ее сердце затрепыхалось. Она подняла руку и откинула с его лица прядь мокрых волос. У нее напрочь перехватило дыхание, когда она увидела любовь в его серо-голубых глазах. Она подумала о всех других случаях, когда он всегда в нужный момент был на месте, когда она в нем нуждалась. Никогда не задавал вопросов, никогда не выпрашивал ничего взамен.
Капли воды на его ресницах, медленно падая, скатывались по его суровому лицу, оставляя следы на щеках.
Она подняла руку и вытерла их. Когда он повернул к ней голову и мягко прижался своими холодными губами к ее ладоням, она вздохнула и растаяла в его руках.
Логан привлек ее к себе и стал покрывать ее рот и лицо нежными поцелуями. Внезапно он отступил прочь.
– Посмотри на меня. Я же тебя снова промочу насквозь.
Он охватил себя руками подмышки. По его телу пробежала дрожь.
– Логан, ты замерзаешь. Думаю, что было бы лучше, если бы ты тоже снял свою мокрую одежду, – смущенно предложила она.
Дрожа от холода, он повернулся спиной и содрал с трудом с себя рубашку и штаны. Его тело с рельефной мускулатурой блестело, как вылитая из бронзы скульптура. Логан повернулся и бросил в ее сторону неуверенный взгляд.
– И это тоже, – тихо сказала она.
Он снял и промокшие подштанники, затем робко посмотрел на нее.
Немного стесняясь, но вся полная любви, Бет распахнула одеяло.
– Иди сюда.
Когда он присоединился к ней, она почувствовала, что его тело все еще пробивает дрожь.
– Тебе еще холодно?
– Нет, – ответил он. В его голосе чувствовалось напряжение. – Лиззи?
Она поглядела ему в глаза и затем согласно кивнула в ответ на его невысказанный вопрос.
– Ты уверена?
Она прижалась к нему теснее, так что ее груди стали почти плоскими, расплющившись о его теплую, но еще влажную грудь. Его дыхание было частым, и он дрожал с головы до ног, но все же не делал попытки обнять ее. Она обеими руками обвила его шею и улыбнулась в его темные глаза.
– Да, Логан, я полностью уверена.
Он прижал ее тогда так, что их тела слились в одно по всей длине. Их плоть копировала все впадины, выпуклости и изгибы друг друга и частицы тела свободно перемещались из одного тела в другое. Они поцеловались, едва касаясь губ, почти неохотно, как бы не желая ускорять события. Их тела согревались и стали жаркими, тогда их рты открылись и языки встретились. Интенсивность поцелуев все возрастала, пока сметенная бурною волной желания Бет не издала стон, шедший из горла. В ответ Логан еще крепче сжал ее, и его меч страсти запылал пламенем, и Бет почувствовала его низом своего живота.
Растаял последний осколок сдержанности Бет, и ее ответная реакция становилась все более требовательной, ищущей, ее тело изнывало от голода неудовлетворенного желания, насытить которое мог только Логан.
Он чуть было не задушил ее своими поцелуями, покрывая ими ее лицо и волосы миллион раз.
– Лиззи. Моя дорогая Лиззи.
Их взгляды сомкнулись, и Логан одним махом подхватил ее на руки и понес на бархатистую зеленую лужайку. Как самый хрупкий и драгоценный груз. Он очень медленно, осторожно опустил ее на землю. Его тело возбудилось, глаза ярко осветились изнутри, и он прошептал:
– Тебе не нужно этого делать. Я все равно буду тебя любить.
Глаза Бет наполнились слезами, и она поймала его за руки и опустила рядом с собой.
– Люби меня, мой милый. Сделай меня своей.
У него остановилось дыхание.
Улыбаясь, Бет отдалась вся без остатка этому высокому, мощному горцу. Она крепко вцепилась в него, сомкнув руки на его спине, добровольно став пленницей этого человека, которого она будет уважать и любить всю свою жизнь.
Логан нежно и осторожно познакомил свою драгоценную Лиззи с горной песней, столь же старой, как и само время.
Когда он растворился в ее прелести, его сердце выпрыгнуло из того стального обруча, который заставлял его так долго не верить ей. Он родился заново в ее объятьях, став единым целым, благодаря чуду ее любви. Его дух слился с ее в раскаленном горниле их единения. С радостным криком, чувствуя высвобождение давно сдерживавшейся страсти, он словно унес ее с собой, поднимаясь в ночное небо, усыпанное алмазами.
