Глава 15
Хэтти долго «пилила» мужа и, наконец, заставила его отвести их корову на случку с быком Мэтта. Кэтлен вызвалась сопровождать Питера, решив сделать передышку после утомительной работы в поле.
Теперь Кэтлен шла позади Питера, который вел корову на длинной веревке, слушала успокаивающий звон колокольчика, привязанного к шее Бонни, и думала о Нэте.
Сегодня пятница, днем Нэт должен вернуться домой. Сердце Кэтлен забилось сильнее при мысли о том, что ночью ее возлюбленный проберется в спальню и они снова будут любить друг друга.
Поначалу Кэтлен опасалась, что Хэтти или кто-нибудь из соседей случайно заметят Нэта. Иногда его желание иссякало лишь под утро, и он оставлял ее на рассвете. Но, судя по всему, Нэт был очень осторожен. Кроме того, если бы Хэтти каким-то образом узнала об этих визитах, она бы разразилась такой бранью, от которой бы рухнула крыша дома.
Наконец впереди показался дом Мэтта.
— Дальше ты не пойдешь, — неожиданно заявил Питер.
— Это почему же? — удивилась Кэтлен.
— Тебе незачем находиться рядом, когда Бонни подведут к быку.
— Христа ради! Я вовсе не собираюсь на это смотреть! — возмутилась Кэтлен.
— Я не это имею в виду. Просто иногда требуется время, чтобы корова приняла быка. Поэтому лучше отправляйся домой.
— Но, Питер…
— Никаких «но», — нетерпящим возражений тоном ответил тот. — Ты не пойдешь со мной.
— Ну, хорошо, — кивнула Кэтлен и медленно побрела обратно.
. Признаться, ей не хотелось сейчас возвращаться домой. Она вспомнила о водопаде Мэтта и решительно повернула направо.
Кэтлен не прошла и нескольких метров, как вдруг услышала чудесное пение. Кто эта певунья, удивилась она, ускоряя шаг.
Вскоре Кэтлен увидела Элис Спенсер, которая с двумя старшими сыновьями тащила через лес большой сук дерева к груде уже собранных ими сухих веток и обломков.
Элис было чуть больше сорока, но выглядела она гораздо старше, родив десятерых детей подряд. Заметив Кэтлен, она прервала пение и, отряхнув с рук прилипшие листья, улыбнулась ей приветливой улыбкой.
— Мы с ребятишками как раз собирались отдохнуть и перекусить. — Элис кивнула в сторону стоявшего на пеньке оловянного бидона. — Пообедаешь с нами?
Помня разговоры соседей о том, как тяжело живется Спенсерам, Кэтлен хотела отказаться. Но она знала, как горды обитатели гор. Элис наверняка оскорбится, если не разделить с ними трапезу.
— Я недавно съела огромное яблоко, — придумала отговорку Кэтлен, — и не очень-то голодна. Но немножко перекусить можно.
Элис открыла крышку бидона, и Кэтлен обнаружила, что весь обед состоял из пяти тонких ломтиков маисового хлеба, намазанных медом. Раздав по ломтику детям, последний кусок Элис разломила пополам и протянула половинку Кэтлен.
— О, нет, я не съем так много! — воскликнула та, разделив половинку еще надвое. — Я уже наелась яблоком.
Когда все уселись, поглощая скудную пищу, Кэтлен взглянула на гору сушняка, собранного Элис и ее детьми.
— А где Элам? — спросила она.
— Думаю, в Городке, проводит время с друзьями. Он в основном бывает именно там.
— Но разве Элам не должен сейчас помогать тебе и детям собирать дрова? — удивилась Кэтлен. — Те три сука кажутся довольно тяжелыми, чтобы вы смогли даже впятером дотащить их.
Элис вздохнула.
— Да, конечно. Но Элам — мечтатель. Он просто не замечает, что нужно сделать по хозяйству.
— Мечтатель! — ехидно заметил самый старший из ребят. — Лентяй — вот он кто.
— Джонни Спенсер, закрой рот, — резко приказала Элис. — Женщины больше думают о будущем, чем мужчины. Твоему папе просто нужно напомнить, что пора заготавливать к зиме дрова, — принялась она защищать мужа.
— Ага, — презрительно скривил губы Джон. — Тогда он пойдет и срубит молодые деревца. А между прочим, сырая древесина очень опасна. Она мало дает тепла. Ведь древесный сок тушит пламя. Так можно и дом подпалить: искры так и сыпятся из камина.
— Почему же твой отец использует такую древесину? — поинтересовалась Кэтлен.
— Потому что гораздо легче пройти всего несколько шагов и срубить живое дерево, чем рыскать по лесу в поисках сушняка.
— Джонни! Еще раз повторяю: закрой рот! — Элис бросила на сына сердитый взгляд.
Юный Спенсер, не говоря больше ни слова, направился к поваленному дереву и принялся рубить толстый сук.
— Он просто не понимает, насколько его отец отличается от большинства остальных мужчин, — вздохнула Элис. — Джонни не замечает, как Элам добр к нам. Я ни разу не слышала, чтобы с его губ слетело грубое слово, он ни разу не ударил никого из ребятишек.
Впрочем, Кэтлен вполне разделяла мнение Джонни, решив, что Элам просто ленится даже поднять руку на своих детей.
— Здесь холодные зимы? — спросила она, не желая больше обсуждать мужа Элис.
— Иногда. Прошлой зимой, например, свирепствовала буря. Дети тогда спали на сеновале под крытой щепой крышей, и по утрам часто просыпались все запорошенные снегом.
— А чем вы занимаетесь летом?
— Как обычно: работаем в огороде и на кукурузных полях запасаем провизию на зиму. Приходится затрачивать много сил и энергии, чтобы прокормить эту ораву. Кроме того, я заготавливаю шерсть. Зимой буду чесать ее, а потом прясть.
— Расскажи об этом, — поинтересовалась Кэтлен.
— Здесь нет ничего сложного. Сначала шерсть нужно промыть в теплой воде с щелочным мылом, а когда она станет мягкой и белой, просушить на солнце. Затем я убираю шерсть на зиму. Именно зимой, когда нет других дел, я пряду пряжу.
— Не знала, что вы держите овец.
— Их у нас не так уж и много. Мы держим овец только для себя. В этом году родились два черных ягненка. Это очень хорошо. Мне нужно навязать много носков и свитеров, и шерсть не придется красить. А чем вы занимались летом? — спросила в свою очередь Элис.
— Самыми обычными делами, — улыбнулась Кэтлен. — Я в основном помогала Питеру, работала с ним на табачной плантации. Буду очень рада, когда мы наконец-то уберем табак и развесим его в амбаре сушиться.
— Это время уже близко. Во второй половине месяца можно будет собирать урожай.
— Вы тоже выращиваете табак? Элис покачала головой:
— Элам все собирается засадить небольшой участок, но, судя по всему, у него до этого так и не дойдут руки.
Кэтлен ничуть не удивилась: выращивание табака требовало усердного, кропотливого труда.
— Рада была повидаться с тобой, Элис, — проговорила Кэтлен, поднимаясь с большого камня. — Но мне уже пора возвращаться. Хэтти собиралась сегодня квасить капусту. Дома меня ждет целый мешок кочанов.
— В вашем погребе какое-то время будет стоять ужасный запах, — усмехнулась Элис.
— Знаю, нас об этом уже предупредили. Зато зимой будет очень вкусно поесть квашеной капусты с копченой колбасой.
Элис согласилась, что это действительно вкусно. После этого Кэтлен попрощалась сначала с детьми, которые уже начали помогать своему старшему брату, затем с Элис и отправилась домой.
Ночной ветерок слегка раздувал портьеры. Кэтлен лежала, ожидая Нэта. Ночь выдалась на редкость жаркой и душной, поэтому Кэтлен забралась в постель нагишом. Если бы не Нэт, она бы не стала задергивать шторы, а устроилась спать прямо на соломенном тюфяке напротив открытой входной двери и, конечно же, надела бы ночную сорочку.
Нэт так и не появился сегодня днем, и к вечеру настроение Кэтлен совсем испортилось. Она уже не надеялась встретиться с возлюбленным, когда за ужином Питер сообщил:
— Я ставил мула в амбар и видел, как субъект, именуемый Нэтом, проскакал в направлении фермы Ингрэмов.
Кэтлен не удалось искупаться в реке, так как уже стемнело, но дома она тщательно протерла тело губкой, и теперь ее кожа нежно пахла розами.
Ждать пришлось недолго. Вскоре знакомые легкие шаги: это Нэт тихо крался в темноте в ее спальню. Затаив дыхание, Кэтлен прислушивалась к шуршанию снимаемой одежды.
Наконец матрас прогнулся под тяжестью его тела, в следующее мгновение жадные нетерпеливые руки притянули ее к себе. Сердце Кэтлен забилось еще сильнее, когда их тела, казалось, смяли друг друга. Ее набухшие соски касались волос на груди Нэта, а его напряженный фаллос упирался ей в живот.
Они так сильно желали сегодня друг друга, что нетерпеливый любовник Кэтлен не стал тратить время на поцелуи и ласки. Раздвинув ее бедра, он вошел в нее, но, сделав лишь два мощных толчка, содрогнулся всем телом и замер. Тепло его утоленного желания струями хлынуло в Кэтлен, вызвав у нее довольную улыбку. Впервые Нэт пролил свое семя не на простыни. Он так сильно желал ее, что забыл об этой обычной мере предосторожности.
Но вскоре Кэтлен забыла обо всем на свете. Нэт начал ритмично двигаться, рождая в ней бурю неистового желания. Однако каждый раз, когда Кэтлен была близка к блаженству, он останавливался и до тех пор ласкал ее, пока Кэтлен не начинала извиваться под ним, умоляя избавить от этой сладостной пытки.
Постепенно Нэт все увеличивал силу ударов, пока их тела одновременно не напряглись, а затем разрядились взрывом бурного экстаза.
Какое-то время они лежали рядом совершенно обессиленные. Немного передохнув, Кэтлен решила взять инициативу на себя.
Взобравшись верхом на Нэта, она прошептала:
— Теперь поработаю я, любимый.
Кэтлен слегка наклонилась вперед, совершая ритмичные движения, а невидимый любовник, приподнявшись на локтях, начал ласкать ее грудь, слегка покусывая соски. Вскоре они одновременно достигли чудесного наслаждения, к которому так неудержимо стремились. На глазах Кэтлен выступили слезы восторга, и она со стоном прижалась к широкой груди своего возлюбленного.
Постепенно Кэтлен пришла в себя и попыталась подняться, но Нэт удержал ее, снова приникнув жаркими губами к ее груди. Кэтлен с удивлением обнаружила, что готова откликнуться на ласки с прежней силой. Затем Нэт осторожно поднял ее над собой и уложил на спину. Теперь он овладел ею спокойно и нежно. Как всегда, не успели осторожные шаги любовника смолкнуть в ночи, Кэтлен уже спала беспробудным сном.
Кэтлен проснулась поздно утром, и сразу почувствовала, что грудь побаливает, а соски припухли. Она вспомнила о прошедшей бурной ночи, беспокоясь, не донеслись ли ее крики и стоны Нэта до домика Питера и Хэтти.
Через открытое окно в комнату ворвался удивительно прохладный ветерок, и Кэтлен с нежностью подумала о Нэте. Прежде чем уйти прошлой ночью, он раздвинул тяжелые шторы, так как в комнате было ужасно душно и жарко.
Кэтлен оторвала свое утомленное, разбитое тело от кровати, умылась душистым мылом и отправилась на кухню. Хэтти как раз шинковала капусту в большой чан. К большому облегчению Кэтлен, она ласково улыбнулась ей.
— Доброе утро, соня. Твой завтрак еще теплый. Он у камина.
Этим утром аппетит у Кэтлен разыгрался не на шутку, и она принялась жадно поглощать яичницу с ветчиной. Хэтти не мешала ей. Только когда Кэтлен уничтожила половину сковороды, негритянка как бы невзначай обронила:
— Приходил Нэт. Я сказала, что ты еще спишь, и он просил передать, что навестит тебя чуть позже.
— Хэтти! Тебе нужно было разбудить меня!
Хэтти небрежно пожала плечами.
— Я решила, раз ты спишь, значит, тебе необходимо выспаться.
Отговорка была явно неудачной, и обе прекрасно понимали это. Но Кэтлен промолчала. Она надеялась, что Хэтти, в конце концов, изменит свое мнение о Нэте.
Торопливо закончив завтрак, Кэтлен вымыла тарелку и вилку и отправилась в спальню. Сегодня она заправляла постель дольше обычного, настолько перекрутились и смялись все простыни после вчерашней ночи.
Переодевшись и причесав спутанные волосы, Кэтлен устроилась на крыльце поджидать Нэта. Она не рассчитывала увидеть его сегодня так рано и приятно удивилась, узнав, что он захотел встретиться с ней.
Наконец вдали показался всадник. Кэтлен в радостном нетерпении спустилась с крыльца. По привычке остановив жеребца на полном скаку, Нэт соскочил с седла и направился к ней. «Он выглядит очень усталым», — с лукавой усмешкой подумала Кэтлен, заметив темные круги под глазами.
— Как ты себя чувствуешь? — поинтересовался Нэт.
— Превосходно, — улыбнулась Кэтлен, поднимая голову для поцелуя.
Метнув в сторону дома настороженный взгляд, Нэт торопливо чмокнул в щеку.
— Что за поцелуй? — поддразнила Кэтлен. — Обычно так меня целует Хэтти.
— Именно из-за нее я и не могу поцеловать тебя по-другому, — пожаловался Нэт. — Я просто кожей чувствую, что эта старая ведьма подсматривает за нами. Давай сядем под дубом, — кивнул он в сторону приземистого корявого дерева, которому, по утверждению местных жителей, насчитывалось уже более ста лет.
Устроившись наконец под сенью ветвистого дуба, Кэтлен с нетерпением ожидала жаркого поцелуя Нэта. Однако он даже не пытался ее обнять, а сидел, погрузившись в угрюмое молчание. Кэтлен чувствовала, что надвигается буря.
— Что случилось? — решилась спросить она. — Тебя что-то беспокоит?
— Проклятая чернокожая ведьма — вот что меня беспокоит! — взорвался Нэт. — Разве ты не видишь, как она распоряжается твоей жизнью?!
— Неправда, — возразила Кэтлен. — Признаюсь, Хэтти немного любит командовать, но в важных для меня вопросах я всегда поступаю так, как считаю нужным. Хотя я часто прислушиваюсь к советам Хэтти, потому что она умная, умудренная опытом женщина.
— Привыкай к мысли, что скоро тебе не понадобятся ее советы. — Нэт злобно посмотрел в сторону дома. — Когда мы поженимся, этой ведьмы не будет рядом.
— О чем ты говоришь? Пусть даже Хэтти не будет давать мне советы, но разве она не останется со мной после свадьбы?
— Нет. В тот день, когда мы поженимся, она и ее бесхарактерный муженек немедленно уберутся с фермы.
Потрясенная до глубины души, Кэтлен на мгновение потеряла дар речи и лишь изумленно смотрела на Нэта широко распахнутыми глазами.
— Я ни за что в жизни не попрошу их покинуть мой дом, — наконец проговорила она.
— Тебе и не придется этого делать. Я сам прикажу им убираться, — с явным удовольствием заявил Нэт.
Кэтлен не могла поверить услышанному. Как Нэт мог быть таким злобным и жестоким? Ее разочарование оказалось столь велико, что она заметила без тени волнения:
— Ты не сможешь выгнать их. Хэтти и Питеру принадлежит половина фермы.
— Ха! — презрительно фыркнул Нэт. — Конечно, ты могла наобещать им что угодно, но я заберу это обещание обратно.
— Не заберешь, — покачала головой Кэтлен. — Все узаконено. Хэтти и Питер — равноправные владельцы фермы. У них есть документ, подтверждающий это. Недавно мы съездили в земельную контору и оформили необходимые бумаги.
Лицо Нэта перекосилось от бешенства, казалось, он готов был ударить Кэтлен. Набравшись смелости, она положила ему на плечо свою ладонь, желая убедить, что Хэтти и Питер не станут помехой в их семейной жизни. Однако Нэт со злостью отбросил ее руку и вскочил на ноги.
— Без твоей красоты ты была бы всего-навсего тупоголовой, безмозглой дурой, — злобно процедил он. — Я не стану связываться со столь глупой легкомысленной особой. Поэтому ты видишь меня в последний раз, Кэтлен Баррет!
Нэт развернулся и зашагал прочь.
«Лучше бы он ударил меня, но не говорил этих обидных презрительных слов», — с горечью подумала Кэтлен. Прошлой ночью она всецело отдалась ему, вела себя как последняя распутница. Но, оказывается, для него это ровным счетом ничего не значило! Если бы Нэт действительно любил ее, он не стал бы требовать выгнать людей, заменивших ей родителей.
Кэтлен опустила голову и безутешно зарыдала.
