Глава 10
Грета сидела на скале, оглядывая Огайо и долину реки. Корзина, полная сморчков, стояла рядом. Солнце медленно умирало, опускаясь за зеленую кайму леса.
Она повернула голову, заслышав приглушенные и невнятные мужские голоса. Девушка узнала язык индейцев. Вскоре показалось их каноэ, которое бесшумно разрезало темную гладь воды. Сидя тихо, стараясь не привлекать к себе внимания, она размышляла о том, что даже странно: живя здесь довольно долго, ей впервые пришлось так близко увидеть туземцев.
Когда суденышко пронеслось мимо, Грета отметила, что молодые люди, вся одежда которых состояла только из набедренных повязок, были стройными и красивыми.
«Считают ли девушки из племени их самыми лучшими? Учащается ли у них пульс, когда они смотрят на прекрасные, полуобнаженные тела так же, как у нее, когда Спенсер стоял перед ней, отбросив в сторону свою одежду? Заставляет ли их сердца трепетать вид широких плеч, плоского мускулистого живота и узких бедер?»
Жаркая волна охватила низ живота Греты, когда она вспомнила его сильное тело, склоненное над ней, и дикий восторг, который она с ним испытала. Ее глаза затуманились печалью.
«С кем он проводит эти ночи?» – грустно подумала она.
Прошла уже неделя, как он, взбешенный, ушел из дома. Бену его очень не хватало. Она видела это и чувствовала вину за то, что стала причиной разрыва между отцом и сыном. Порою ей хотелось уйти, чтобы не было между ними причины для ссор. Ее удерживало лишь то, что она знала – идти некуда.
Кроме того, Бен сделал для нее столько добра. Он дал ей дом, где она стала хозяйкой. Стал ей лучшим другом. Грета знала: уйди она из дома, и тоска по этим двум, таким разным, но все-таки любимым мужчинам сведет ее с ума.
Солнце спряталось за деревья. Приближались сумерки. Девушка встала, решив про себя, что должна еще раз поговорить с Беном. Она должна объяснить ему, что была добровольной участницей, а не жертвой страсти Спенсера.
Приближаясь к дому, девушка услышала поскрипывания кресла-качалки, которое стояло на крыльце. Она улыбнулась, когда старик радостно закричал:
– Где ты была, милая? Мы уже собирались идти тебя искать. Думали, может, старый и злой гризли утащил тебя в свою берлогу.
– Мы? – Сердце Греты тревожно забилось. – Спенсер вернулся домой?
Она разочарованно вздохнула, когда с перил встал их сосед Коллин Греди и робко произнес:
– Привет, Грета. Я принес вам масла и ведро свежего молока.
Девушка заставила себя улыбнуться и сказать «спасибо» красивому молодому человеку.
– Сейчас, только выложу грибы. Я перелью молоко в кувшины, и вы сможете забрать ведро.
Грета чувствовала, как глаза Коллина следили за ней, пока она шла к двери. Как большинству женщин, ей льстило, что на нее обращают внимание. Она была довольна, что сегодня на ней новое платье, которое ей очень шло. Она дошила его на следующий день, как Спенсер ушел от них. Еще одно раскроенное платье лежало наверху, ожидая своей очереди.
Девушке хотелось, чтобы Спенсер увидел ее в обновке, но тут же довольная улыбка сменилась унынием. Она вспомнила презрительный, горящий ненавистью взгляд, который он бросил на нее перед уходом.
«Эта грубая скотина не стоит твоих волнений, – приказывал внутренний голос. – Может быть, он и не соблазнял тебя, но все равно он воспользовался твоей беспомощностью. Если бы он любил тебя хоть капельку, он бы встал перед Беном и смело сказал ему: то, что произошло между нами – не просто грубая, животная страсть, не обыкновенная похоть».
– Да, это правда, – пробормотала она, разливая молоко по коричневым глиняным горшкам. Она расставила их у стены, чтобы позже перенести в подвал. Девушка тщательно вымыла большое деревянное ведро. Сполоснув его несколько раз, вытерла, и, спустившись на крыльцо, поставила рядом с Коллином. Молодой человек предложил ей посидеть вместе с ними. Стараясь соблюдать дистанцию, Грета опустилась рядом с ним на ступеньку.
Пока Бен и молодой фермер разговаривали, Грета тихо сидела и задумчиво глядела на серебряный серп луны, уже появившийся на потемневшем небе. Невдалеке квакали лягушки, но их голоса растворялись в звуках ночного леса. Она прислонила голову к перилам крыльца, прислушиваясь к этим звукам, совершенно не замечая взглядов, которые бросал Коллин на ее, освещенное лунным светом, лицо.
– Тебе не кажется, что это неплохая идея, девочка? – спросил Бен, как бы напоминая, что она здесь не одна.
– Извини, Бен. Боюсь, мои мысли были далеко отсюда. Что ты сказал?
– Я сказал Коллину, что, возможно, сделаю маленький огород. Посадим что-нибудь. Например, лук, редиску, бобы, сладкий перец и, конечно же, окру. Нет ничего вкуснее жареной окры. Уж можешь мне поверить, – он посмотрел на молодого человека. – Как ты считаешь, твоя мать выделит нам семян из своего запаса?
– А как насчет картошки, репы и батата? – В восторге подхватила девушка, мгновенно загоревшаяся идеей иметь все необходимые овощи рядом с домом.
– Их нет нужды сажать, – заверил ее старик. – Коллин снабжает ими в достатке.
– Я принесу вам семена завтра, – сказал Коллин, радостно улыбаясь. – У моей матери неплохой огородик, и в запасе всегда найдутся семена.
– А как поживает Агата? – поинтересовался Бен.
– Она опять приболела. Спина совсем отказывает. Наверное, это все оттого, что она слишком много работает в огороде. Я просил ее подождать несколько дней, пока не отремонтирую плуг, но она заявила, что луна сейчас как раз в том положении, которое благоприятно для посадки, поэтому нельзя ждать. Можно упустить самое подходящее время.
Бен больше не говорил об Агате, но, внимательно посмотрев на его лицо, Грета поняла, что старик явно недолюбливает эту женщину.
– Я на днях видел Спенсера, – Коллин сменил тему разговора. – Он сидел с Труди на крыльце ее дома. Правду говорят в фактории, что он переехал к ней?
На минуту воцарилось напряженное молчание. Недовольно крякнув, Бен сказал:
– Не думаю, что он до такой степени ослеп, чтобы сделать это.
Его сухой тон ясно давал понять, что он не намерен обсуждать эту тему. Он демонстративно зевнул, намекая, что Коллину пора отправляться домой. Тот все правильно понял и поднялся со ступенек.
– Думаю, мне уже пора. Надо посмотреть, как там мать. Может, ей что надо. – Он нежно посмотрел на девушку. – Было очень приятно поговорить с тобой, Грета.
Его последние слова несказанно удивили девушку. За весь вечер она не сказала ему и шести слов.
– Еще раз спасибо за молоко, Коллин. – Она приветливо улыбнулась. – Не забудь свое ведро.
Когда молодой фермер отошел довольно далеко и уже не мог ничего слышать, Бен сказал:
– Мне от души жаль ту женщину, которая сделает страшную глупость, выйдя за него замуж.
– Почему? – посмотрела Грета удивленно. – Он, кажется, очень хороший человек. Думаю, он будет хорошим мужем и отцом. Он так заботится о своей матери.
– Вот-вот, в этом-то и проблема. Он слишком носится со своей сварливой мамашей. Стоит ему привести в дом невестку, и она превратит жизнь молодки в ад. Он никогда не перечит своей матери. Она внушает ему, что болеет оттого, что надрывается с утра до ночи, пытаясь поставить его на ноги. Ее муж умер, когда Коллин был совсем ребенком. Она постоянно заставляет его чувствовать вину перед нею.
– Она много работает?
– Черта с два! Не больше, чем любая другая женщина на Холмах. У нее всегда был батрак, который выполнял всю самую тяжелую работу, пока Коллин не вырос, чтобы самому все это взвалить на свои плечи, как и положено сыну.
– Мне кажется, что все молодые женщины без ума от Коллина, – сказала Грета. – Он очень красивый мужчина.
Бен согласно кивнул головой.
– После Спенсера Коллин на втором месте у здешних женщин. – Он издал короткий смешок. – Хотя, должен сказать, многие умные матери отговаривают своих дочерей от замужества как с одним, так и с другим. Спенсер слишком необузданный, никогда не усидит на одном месте, а что касается Коллина то, выйдя замуж за него, девушка выйдет замуж и за эту несносную Агату тоже. Есть одна хорошенькая девушка в Пиней Ридж, которая согласна взять и его мать. Она большая скромница и любит Коллина. Думаю, он тоже не прочь жениться на ней. Иногда вечерами они гуляют вдоль реки. Он частенько обнимает ее за талию, и они весело смеются, разговаривая.
– Ты полагаешь, Спенсер действительно живет у этой Труди? – Грету вовсе не интересовала личная жизнь Коллина Греди.
– Проклятие! Если бы я только знал, девочка. Может, он это сделал, чтобы позлить меня? Он отлично знает, что я терпеть не могу эту потаскушку. – Бен встал и вытряхнул пепел из трубки. – Хочу лечь пораньше, чтобы выспаться, как следует. Завтра надо встать на заре и заняться нашим огородом. Ты идешь?
– Чуть попозже. Посижу еще немного. Так приятно посидеть вечером в тишине, когда запахи и звуки особенно остры. Я не долго.
Чего ей хотелось, действительно, так это побыть одной и подумать над тем, что сказал о Спенсере Коллин. Heyжели он и Труди… Нет, никогда ей не понять поступки и мысли мужчин. Особенно Спенсера.
Солнце еще не успело подняться и над землей стелился утренний туман, когда Грета уже следовала за Беном под навес, построенный между домом и сараем. Старик открыл двери и начал перебирать разные полезные вещи и хлам, который накопился здесь за долгие годы.
– Все немного заржавело, – задумчиво сказал он, проверяя плуг. Потом взял мотыгу и попробовал лезвие ногтем. – Да их просто необходимо наточить.
Но не успело солнце пригреть землю, а старик уже наточил плуг и мотыги. Впрягая мула, он покрикивал:
– Пошел, Джимбо, – он стегнул вожжами по его широкому крупу, и тот затрусил рысцой.
Острое лезвие врезалось в плодородную землю, оставляя за собою глубокие борозды. Когда пара борозд была сделана, Грета вытащила несколько разных пакетов с семенами, которые лежали в мешке. Бен нашел его на крыльце рано утром. Девушка удивилась, когда же Коллин успел это все принести.
Она взяла мешочек с бобами и кукурузными зернами и пошла по длинной первой борозде, бросая в землю семена одно за другим. Пройдет не так много времени, когда появятся первые зеленые ростки.
Больше половины огорода было вспахано и засеяно, когда солнце уже поднялось в зенит и настало время перекусить. Еще пара часов работы – и все будет закончено.
Грета прошла в дом, чтобы приготовить холодный ланч из ветчины с хлебом да кувшина холодной пахты, прямо из погреба. Бен распряг мула и повел его вниз к ручью, давая бедному животному передышку.
Ни старик, ни девушка не замечали грифельно-серых, прозрачных глаз, которые внимательно наблюдали за ними все утро.
Солнце, сверкая, искрилось на водной глади, когда Спенсер шел вдоль реки, мягко и легко ступая, как индеец. Когда Грета и его отец скрылись в доме, он решил пойти проведать братьев Гранди, которые утверждали, что продают лошадей. Он решил купить маленькую гнедую кобылку, которая привлекла его внимание в тот день, когда он набрел на только что построенный дом.
Если Джеттер Гранди откажется продать кобылицу, он только уверится в своих подозрениях. Это будет означать только одно: большая Пушная Компания пытается влезть в дела вольных охотников.
Спенсер хорошо знал вождя Большого Оттера. Он знал, что его словам можно верить. Если Оттер сказал, что много шкур было продано чужому человеку, то, значит, так оно и было. В его словах не стоило сомневаться.
Четыре года назад далеко на западе появилась Пушная Компания с центрами в Сент Луисе и Миссури. До сих пор они не пересекали границ Холмов. Ходили слухи, что и белые, и индейцы были недовольны тем, что в свое время их уговорили подписать контракт с промысловой Компанией Миссури.
Агенты Компании обманули охотников. Они не платили столько, сколько обещали. Трапперам не нравилось, что теперь Компания распоряжалась тем, где им жить и ставить ловушки. Стоило им проявить недовольство, как выяснялось, что виновники или погибали, или теряли все свое снаряжение.
Спенсер стиснул зубы, его рот превратился в жесткую тонкую полоску. Если Компания попытается проникнуть на Холмы, им придется взять в руки оружие.
Спенсер остановился в нескольких метрах от дома Джеттера и сошел с тропинки, чтобы внимательно осмотреться. Три лошади все еще стояли в загоне, и он подумал, иронично скривив губы, что Гранди не очень-то стремятся разбогатеть.
Готовый уже выйти на тропинку, Спенсер неожиданно замер, заметив мужчину, вышедшего из дома, который, не торопясь, зашнуровывал штаны. Он мог бы поклясться, что никогда прежде его не встречал, но, тем не менее, что-то в его лице было Спенсеру знакомо.
Когда вслед за незнакомцем вышел Джеттер, Спенсер отметил между ними несомненное сходство. Должно быть, это его брат. Тогда ничего удивительного, что лицо незнакомца показалось знакомым.
Спенсер вышел из леса и окликнул их. Мужчины мгновенно оглянулись. Незнакомец вздрогнул и, пробормотав несколько слов Джеттеру, ушел, быстро скрывшись за деревьями. Спенсер нахмурился.
«Интересно, почему он не хочет со мной встречаться?» Джеттер выкрикнул приветствие, и Спенсер решил отложить выяснение этого вопроса на потом.
– Готов биться об заклад, Эйткинс, ты пришел, чтобы купить одного из моих жеребцов. – Джеттер не спеша приблизился к охотнику.
Спенсер отрицательно покачал головой.
– Я говорил тебе, что у меня есть жеребец. Но вот маленькая гнедая кобылица меня, действительно, заинтересовала. Я решил ее купить.
Краем глаза Спенсер видел, что Гранди даже не шелохнулся, но он прекрасно заметил, как беспокойно забегали его глазки, когда он сказал:
– Безусловно, эта малышка – истинная красавица, – он навалился грудью на перила изгороди и добавил. – Но, к сожалению, я должен признаться, что она не очень резвая. Она плохо переносит большие перегоны.
– Мне и не надо носиться сломя голову, – равнодушно заметил Спенсер, – на наших Холмах сильно не разгонишься. Я буду ездить верхом, главным образом зимой, когда надо будет проверять ловушки. Моя полоса тянется на много миль. Охотник обычно жутко устает, находившись пешком по глубокому снегу. Я предпочитаю ездить.
Хитрый блеск появился в глазах Джеттера при упоминании об охоте.
– Свободным охотникам приходится так много работать. Но ты сможешь иметь больше свободного времени, если вступишь в большую Компанию. Я слышал, они платят вдвое больше, чем обычный продавец пушнины. А это значит, что и работать надо в два раза меньше.
– Для этого не так много возможностей в этой округе, – Спенсер сделал вид, что его не заинтересовало это предложение. – На Холмах, насколько мне известно, нет ни одной большой Охотничьей Компании.
– А что, если бы была? – Продолжал прощупывать почву Джеттер Гранди. – Например, если бы Пушная Компания Миссури или Сент Луиса обратилась к тебе с таким предложением, ты бы заинтересовался?
Спенсер равнодушно пожал плечами.
– Сомневаюсь. Я свободный охотник и не хочу ни на кого работать. Ну, так как насчет кобылы? – Он ловко перевел разговор на маленькое грациозное животное. С недовольным видом Джеттер перевел взгляд на лошадей, пасущихся в загоне.
– Хорошо, – помолчав сказал он. – Я хочу быть откровенным с тобой. Она не очень вынослива и капризна. Сомневаюсь, чтобы она могла провести весь день на холоде. Да и норов у нее ужасный.
Спенсер скользнул прищуренным взглядом по Гранди. У него исчезли последние сомнения относительно того, чем здесь занимались братья Гранди. Было ясно, что он не хочет продавать ему кобылу, как, впрочем, и других лошадей. Ни ему, ни кому бы то ни было на Холмах.
Он был здесь по заданию Пушной Компании Миссури, чтобы склонить местных охотников подписать контракт. Если он наберет достаточное количество желающих, Компания придет сюда и захватит угодья.
«Ну, уж нет, – раздраженно подумал Спенсер, – он или продаст мне кобылу, или прямо скажет, что здесь делает вместе со своим братцем».
– Она выглядит достаточно крепкой. Несколько часов на морозе ей не повредят. – Он твердо посмотрел на Джеттера. – Брось на нее седло, я хочу проверить какой у нее ход.
Он с интересом наблюдал, как липовый продавец мучительно придумывает причину, из-за которой Спенсер не мог бы купить кобылу. Но, взглянув в глаза, принявшие вид потускневшего олова, он неохотно перетащил седло через изгородь и набросил на спину животного. Надев уздечку на маленькую гордую головку, он вывел кобылу из загона.
– Готово, – бросил он неприязненно, – не гони ее слишком быстро. Она не очень вынослива.
«Прекрасно, – сказал себе Спенсер, ощущая под собой дрожь крепких мышц. – Эта маленькая бестия может бежать рысью весь день, стоит ее немного потренировать».
Пустив ее сначала легкой рысцой, потом переведя в спокойный галоп и, наконец, дав животному полный ход, он понял, почему Джеттер так упорно отказывался ее продавать. Эта малютка была прекрасным скакуном.
– Сколько ты за нее хочешь? – Спросил Спенсер, подъезжая к загону, где его ожидал Гранди.
– Она дорогая, – практически прорычал тот, когда молодой охотник спрыгнул на землю.
– Ты не можешь просить за нее много. Ведь ты сам сказал, что у нее куча недостатков.
Глаза Спенсера угрожающе сузились: этот лис не посмеет отказать ему.
Всякий раз, когда Джеттер, пытаясь поднять цену, расхваливал достоинства кобылки, тот напоминал ему его же слова о том, что животное капризно, не выносит длительной нагрузки, не приспособлено к холодам.
Лицо Гранди покраснело от ярости, когда сделка была завершена и кобыла вместе с уздечкой и седлом досталась Спенсеру, причем за цену, намного меньше той, которую он запросил вначале. Но, когда Спенсер потребовал свидетельство о покупке лошади, его чуть не хватил удар.
– Ты не доверяешь мне, Эйткинс? – сердито поинтересовался Джеттер.
– Верно, не доверяю, – спокойно ответил Спенсер. – Я вообще мало кому доверяю, но ты не из их числа.
Вечерело, и Бен с Гретой закончили пахать огород, когда Спенсер пригнал кобылу к кедровнику и сидел, наблюдая за ними.
«Отец не пахал с тех пор, как индейцы убили мать и сестру, – сердито думал он. – А сейчас, в возрасте семидесяти лет, довольно тащится за плугом, готовя землю для этой ведьмы, которая неторопливо и грациозно шла следом, бросая семена в почву».
Спенсер отметил, что отец выглядит счастливым. Казалось, он вовсе не переживал, что выгнал сына из родного дома. Он перевел взгляд на девушку, и дикое желание обожгло его тело, заставляя сердце бешено колотиться.
С тех пор, когда он видел ее в последний раз, она поправилась, и платье индианки, которое она одела на работу, облегало ее гибкое и упругое тело, оставляя открытой взору нескромную ложбинку между совершенных грудей.
Стоило ему вспомнить, как он ласкал эти дивные девичьи груди, как его руки скользили по бархату ее бедер, и сразу же его плоть восстала, чувствительно давя на кожу штанов. Это случилось не впервые. Непреодолимое возбуждение приходило к нему каждую ночь в снах.
Дважды он пытался найти облегчение с Труди, и оба раза приходил в бессильную ярость и замешательство, так как оба раза был ни на что не годен. Не подозревая, что Картер утоляет ту страсть, которую он будил в этой женщине, он размышлял, как долго она будет это терпеть.
«Скорее всего, попытается воспользоваться моими трудностями и постарается захомутать меня. Кому я теперь такой нужен?»
Заметив, что старик и девушка уходят с огорода, Спенсер затаил дыхание. Грета шла к дому, грациозно покачивая бедрами. Кожа платья откровенно обрисовывала ее маленькую, аккуратную попку. Сейчас она займется ужином, и после того, как отец напоит и отведет мула на пастбище, они уютно устроятся на кухне за столом, полным всякой вкуснятины. Спенсер чуть не захлебнулся слюной, представляя все те блюда, которые она так замечательно готовит.
Кобыла нетерпеливо била копытом и помахивала хвостом, отгоняя насекомых, нещадно кусающих ее. Спенсер успокаивающе похлопал ее по лебединому изгибу шеи, когда услышал, что Грета зовет отца домой ужинать.
Почти совсем стемнело, когда Бен, умывшись, отправился есть ароматное мясо, приготовленное вместе с бататом и пряностями. Спенсеру оставалось лишь вдыхать аппетитные ароматы, которые доносились даже до кедровника.
Он сглотнул слюну и, подтолкнув маленькую кобылку, повел ее вперед, к навесу около сарая. Яростно торгуясь, он уже понимал, что покупает ее для Греты.
Привязывая животное к столбу, он еще раз обозвал себя дураком, который выложил хорошие денежки ради женщины, которая его не любит и которой он совсем не нужен.
