Книга: Дочь дьявола
Назад: ЧАСТЬ ВТОРАЯ. СМЕРТЬ ДЬЯВОЛА
Дальше: ГЛАВА 20

ГЛАВА 19

 

 Рай… Раньше для Квинн это слово просто означало то место, куда даже не надеются попасть пираты. Однако за последние дни ей открылось его истинное значение. Ибо рай — это жизнь на острове вместе с Джередом, а находиться в раю — значит лежать рядом с ним на песке и любить друг друга. День за днем постигала Квинн эту простую премудрость.
 С восходом солнца она с головой уходила в дела: следила за ремонтом кораблей, встречалась с командой, чтобы обсудить дальнейшие планы, разбиралась с драчунами и другими нарушителями пиратского кодекса чести. Зато ночью Квинн целиком принадлежала Джереду. Они купались обнаженными в океане, занимались любовью, бродили вдоль берега и опять занимались любовью, спали на песке и вновь любили друг друга до сладостного изнеможения…
 Время, как и дела пиратов, потеряло для Квинн свое значение. Теперь она предпочитала смех — ссорам, занятия любовью — занятиям фехтованием, спокойную безмятежность острова — буйству океана. И причиной этого был мужчина, лежавший рядом с ней на песке. В его объятиях Квинн чувствовала себя надежно защищенной от всех тревог и волнений, он один знал, как приласкать ее и доставить ей величайшее удовольствие.
 Квинн убеждала себя, что она ему, действительно, не безразлична. Иначе чем объяснить его внимание и заботу? Разумеется, не следовало забывать, что Джеред Камерон истинный джентльмен, но тем не менее…
 — Джеред…
 «Каким страстным был он сегодня ночью, — думала Квинн. — Не удивительно, что у него такой крепкий сон».
 Она осторожно положила руку ему на грудь и прошептала:
 — Я люблю тебя.
 — И я тебя, — неожиданно ответил Джеред и улыбнулся, заметив ее удивление. — Да, Квинн, — подтвердил он, притягивая девушку к себе.
 Она вдыхала неповторимый аромат его тела, чувствовала соль на его губах и желала, чтобы это блаженство продолжалось вечно. Квинн буквально растворялась в объятиях любимого, забывая обо всем на свете.
 Однако действительность порой грубо вторгалась в их идилию, и это прекрасное утро, увы, не стало исключением. Неожиданно где-то вдалеке прозвучали два выстрела — сигнал Пиквита.
 — Мне нужно идти, — вздохнула Квинн, неохотно высвобождаясь из рук Джереда.
 — Пиквит! Что за жестокий надсмотрщик! А я-то думал, что у нас капитан — ты.
 — Я — капитан, но Пиквит назначен квартирмейстером.
 На пиратских судах квартирмейстер по праву считался вторым человеком после капитана, — который ничего не мог предпринять без его одобрения, — а также выполнял обязанности судьи.
 — Значит, быть посему.
 Лениво перекатившись на бок, Джеред наблюдал, как Квинн надевает свою любимую полосатую рубашку и влезает в темно-синие штаны. Затем она провела рукой по спутанным волосам и вдела в уши золотые серьги. Перехватив взгляд Джереда, Квинн ободряюще подмигнула ему.
 — Надеюсь, на этот раз произошло нечто важное, — со вздохом сказала она, жалея о том, что не может игнорировать свои обязанности. — Вчера, например, он вызвал меня только для того, чтобы сообщить, что на оба судна заползли морские уточки. Словно для принятия решения — очистить от них корабль — необходимо мое присутствие.
 Морские уточки… Джеред сам терпеть не мог этих ракообразных, которые так цепко прикреплялись к корпусу корабля, что их было очень трудно отодрать. Они также замедляли и затрудняли ход судна. А впрочем, какое ему до этого дело? Сейчас это уже не его корабль. Во всяком случае, пока.
 Джеред улегся поудобнее, закинув руки за голову, явно не собираясь ни в чем принимать участие. Зачем, если можно просто валяться на песке и наслаждаться утренним солнцем! О да, у любовника капитана оказалось много привилегий, и он успел это хорошо усвоить. Завоевывая сердце Квинн, Джеред становился все более свободным. Теперь с ним обращались не как с пленником, а как с пиратом.
 По существу, он вел сейчас довольно праздную жизнь, практически ничем не занимаясь. Солнце, море, Квинн… А почему бы и нет? Раньше Джеред постоянно на кого-то работал и что получил взамен? Корабль захвачен морскими разбойниками, дело всей его жизни пошло прахом. К чему тревоги и волнения? Джеред решил пока не думать о будущем.
 Подобное отношение к жизни наблюдалось и у остальных. Его бывшие матросы чувствовали себя среди пиратов как рыбы в воде. Даже Эпплгейт и Люсьен перестали жаловаться на судьбу и с головой окунулись в развлечения и беззаботные кутежи. Азартные игры и проститутки целиком занимали их время. «Так почему же мне не быть довольным теперешней жизнью? — думал Джеред, глядя вслед Квинн.
 Пройдя совсем немного, девушка неожиданно вернулась обратно, чтобы поцеловать его. Ей не хотелось расставаться с возлюбленным даже на минуту. Она потянула его за руку, заставляя подняться.
 — Пойдем со мной, Джеред. Пожалуйста!
 — Хорошо, — с готовностью согласился Джеред; в последнее время он ни в чем не мог отказать Квинн.
 Вскочив на ноги, Джеред натянул на себя лишь одни белые полотняные матросские штаны, так как на острове не было необходимости надевать что-либо еще.
 После этого они не спеша, рука об руку, направились к лагерю. Там вовсю кипела работа: стучали молотки, звякали гвозди, мастерились из обрывков канатов кисти для нанесения смолы, чинились паруса, проверялись пушки. Не занятые ремонтом мужчины наполняли бочки водой и отлавливали диких коз и морских черепах, обеспечивая запас свежего мяса. В общем делалось все для того, чтобы в любой момент оба корабля были готовы к отплытию.
 Неожиданно горло Джереда болезненно сжалось: он заметил, чем заняты двое пиратов на его, пусть и бывшем, корабле. Джереда задело то, что носовое украшение с изображением старого моряка заменяли на ангела с расправленными крыльями.
 — Это всего лишь для маскировки, на случай, если твой корабль начнут искать, — торопливо объяснила Квинн, видя его уныние; она ласково дотронулась до плеча Джереда. — Нам пришлось это сделать…
 — Да, конечно, — кивнул Джеред, стараясь понять ее, и все же попросил отдать ему на память старое носовое украшение.
 Вид корабля всколыхнул в Джереде прежние воспоминания. Впервые за столько дней у него вдруг испортилось настроение, и он погрузился в свои невеселые мысли. Внезапно в нем вспыхнул забытый интерес к кораблю. Взяв молоток, Джеред присоединился к своим новым товарищам и, казалось, полностью забыл о существовании Квинн, по крайней мере, на это время. Залитое потом тело Джереда блестело под горячими лучами утреннего солнца, делая его похожим на бронзовую статую.
 — Он бросит тебя при первом же удобном случае. Таковы все мужчины, все без исключения, — неожиданно промурлыкал позади Квинн знакомый женский голос. — Он бросит тебя и уйдет в плавание.
 Квинн резко повернулась к Рыжей Мэри, которая, подбоченясь, стояла перед ней в белых матросских штанах и синей куртке. В ее глазах был вызов.
 — Не бросит, — твердо возразила Квинн.
 Мэри сочувственно зацокала языком.
 — Бедняжка! Поверь, мужчинам нужно от женщины только одно, но они очень быстро устают от этого. Таков же и твой Джеред Камерон. Он обязательно найдет способ вернуть себе корабль и уплывет отсюда, вот только тебя с собой не возьмет.
 Слова Мэри разбередили душу Квинн. Что если она права? Если Джеред, действительно, однажды предаст ее и вернется к привычной жизни? Что тогда?
 Терзаясь этими мыслями, Квинн решила отправиться на поиски своего помощника и тут же заметила его неподалеку от корабля. Пиквит был занят тем, что пытался перевернуть на спину огромную морскую черепаху. Восседавший на его плече попугай что-то громко орал и хлопал крыльями.
 — Ты меня звал, Пиквит?
 Оба, и попугай, и человек, разом повернулись к девушке.
 — А, капитан! Ты уже здесь. Я боялся, что ты окажешься слишком далеко, чтобы услышать мой сигнал, — с этими словами Пиквит довольно бесцеремонно пощекотал Квинн под подбородком, как когда-то в детстве, когда она еще была маленькой девочкой. Заметив ее нахмуренные брови, он добавил; — Улыбнись!
 — О-оккк! Улыбнись, — тут же повторил попугай.
 Квинн нехотя повиновалась, стараясь отогнать прочь грустные мысли.
 — Какие новости для меня сегодня? — спросила она. — Надеюсь, не морские уточки?
 Пиквит понимающе рассмеялся.
 — О, нет. Нечто гораздо более важное, — он кивнул на горизонт. — Смотри.
 Квинн так сильно прищурилась, всматриваясь вдаль, что у нее даже заболели глаза. Наконец она увидела то, о чем говорил Пиквит.
 — Корабль под испанским флагом.
 Квинн равнодушно пожала плечами, не проявив к нему большого интереса.
 — Это судно набито золотом! — воскликнул Пиквит, протягивая ей подзорную трубу.
 — О-оккк! Золотом! — повторил попугай.
 — Корабль уже два дня в пути.
 — Слишком опасно! — возразила Квинн.
 Ей не понравилась эта идея, совсем не понравилась. Одно дело — напасть на корабль в открытом море, и совсем другое — грабить его вблизи пиратского пристанища. Ее беспокоила судьба тех, кто находился на борту судна. Если они откажутся стать пиратами, то их придется убить, чтобы пострадавшие не смогли рассказать о том, что с ними произошло и где. К тому же после этого на пиратов неминуемо обрушится гнев испанских властей. Достаточно и того, что им приходится все время опасаться английских военных кораблей.

 

 — Опасно? — переспросил Пиквит. — Совсем нет, — он подозрительно уставился на Квинн, чувствуя перемену в ее отношении к общему делу. — Неужели любовь к мужчине с золотыми волосами превратила тебя в трусиху?
 — О-оккк! Трусиху, трусиху! — проклятый попугай с удовольствием принялся твердить это слово.
 — Конечно же, нет! — искренне возмутилась Квинн.
 — В таком случае ты не скажешь «нет», если мы поставим вопрос на голосование.
 Таким образом Пиквит весьма деликатно напомнил Квинн, что последнее слово — не за ней. Напасть на испанский корабль или оставить его в покое — решать команде. А пиратам уже давно наскучила размеренная, спокойная жизнь острова, все жаждали новых приключений.
 — Что ж, будем голосовать! — покачав головой, Квинн бросилась прочь.
 Она знала, что команда проголосует за нападение, чувствовала сердцем, что столкновение с испанским кораблем неизбежно.

 

 

Назад: ЧАСТЬ ВТОРАЯ. СМЕРТЬ ДЬЯВОЛА
Дальше: ГЛАВА 20