ГЛАВА 9
В камбузе было жарко и дымно. Глядя на раскаленную железную плиту, Джеред с горечью подумал о том, что теперь, кажется, знает, как выглядит ад. Но именно здесь им теперь предстояло работать и даже спать. Постелью служила подвесная койка из парусины, которая постоянно раскачивалась в такт движению корабля. Разве о такой судьбе он мечтал, отправляясь в плавание?
— Не отчаивайся, кап. По крайней мере, мы вместе, — невнятно произнес Эпплгейт: привязывая покрепче гамак, он держал во рту конец веревки.
— Да, вместе, — подхватил Люсьен, тыльной стороной ладони вытирая со лба пот.
— Вместе… — прошептал Джеред, чувствуя себя предателем: ведь они так верили своему капитану… — Я пообещал вам спокойное удачное плавание, а вместо этого из-за меня вы оказались в таком положении.
Люсьен ободряюще потрепал его по руке.
— Мы с Эпплгейтом ни о чем не жалеем. Правда, Эндрю?
Эпплгейт кивнул.
— Я всегда говорил, что последую за тобой куда угодно: хоть в ад, хоть в рай, кап, — он с силой дернул за веревку, проверяя, надежно ли завязаны узлы.
— Так оно и вышло, — сухо заметил Джеред, окидывая угрюмым взглядом душный, дымный камбуз, насквозь пропитанный запахом протухшего мяса.
Хорошо еще, что в их обязанности не входило растапливать плиту и поддерживать огонь: во избежание пожара этим занимался только кок.
Эпплгейту досталось мытье котелков, сковородок, тарелок, вилок, ножей и прочей утвари. Его руки постоянно находились по локоть в воде. Люсьена назначили помощником кока: он проверял запасы продовольствия, резал мясо и овощи. Джеред же в основном драил палубу с уксусом и соленой водой, что представляло собой нелегкую задачу, учитывая все уголки и щели, которые практически было невозможно дочиста отмыть и просушить.
— Все не так уж плохо, капитан, — чуть ли не хором заверили его Люсьен и Эпплгейт.
— Еще как плохо! Именно я несу ответственность за то, что вы вынуждены гнуть спину на этих жестоких дьяволов, — проворчал Джеред, яростно оттирая шваброй очередное жирное пятно.
— Они не такие уж плохие парни, — как всегда оптимистично заметил Эпплгейт.
— Что?! — с жаром возразил Люсьен. — Да это же жестокие и жадные варвары, не подчиняющиеся никаким законам!
Словно желая спровоцировать ссору, он говорил не понижая голоса и нимало не заботясь о том, что его могут услышать пираты.
— Капитан… — тревожно переглянулись Люсьен и Эпплгейт.
— Между прочим, у них есть свои законы. Вот, взгляни, — порывшись в кармане, Эпплгейт вытащил смятый листок бумаги.
— Что это?
Отставив швабру, Джеред торопливо пробежал глазами написанные от руки строчки. Похоже, это действительно был пиратский свод законов, которому подчинялись все, кто входил в шайку Квинтины Тийч. Джеред почувствовал бессильную ярость.
«Статья первая. Каждый должен беспрекословно выполнять приказы капитана».
Джеред раздраженно хмыкнул:
— Капитана!
Он был просто вне себя от гнева, но из любопытства принялся читать дальше, надеясь найти способ поднять на корабле бунт.
В статье второй говорилось о том, что каждый пират имеет право голоса при решении всех текущих дел. «Каждый должен иметь равную долю свежей провизии и крепких напитков после ограбления торгового судна. Если запасы подходят к концу, доля каждого будет урезана». Так, здесь все ясно.
«Статья третья. При дележе всей добычи капитан имеет долю и еще половину; рулевой, плотник, боцман и пушкарь — одну долю и четверть. Все остальные получают поровну». Зная жадность пиратов, Джеред мысленно взял на заметку этот пункт. Интересно, как поведут себя морские разбойники, когда женщина всякий раз будет получать больше всех?..
«Статья четвертая. Если кто-нибудь попытается сбежать или что-то утаить от других, он будет высажен на необитаемый остров с одной бутылью пороха, с одной бутылью воды, одним стрелковым оружием и дробью». Итак, судя по всему, эти бедняги — такие же узники, как и он.
«Статья пятая. Человек, ударивший другого в то время, пока действуют эти законы, получает сорок ударов кнутом по голой спине». Что ж, весьма разумно для пресечения драк.
«Статья шестая. Если кто-то станет отлынивать от работы, то лишится своей доли или понесет другое наказание, которое сочтут подходящим капитан и члены команды». Весьма необходимое правило. У Джереда на судне тоже было нечто подобное.
«Статья седьмая. Если кто-нибудь обманет команду хотя бы на один доллар в столовом серебре, драгоценностях или деньгах или ограбит члена команды, ему отрежут нос и уши и высадят на берег, где он, наверняка, столкнется с огромными трудностями». Да, ужасная участь, но, по крайней мере, у этих грабителей есть кодекс чести.
«Статья восьмая. Тот, кто во время сражения самовольно покинет корабль или место поселения, будет казнен». Еще одно весьма необходимое правило: нельзя допускать проявление трусости.
«Статья девятая. Все ссоры между пиратами должны решаться на берегу при помощи шпаги или пистолета». Дуэль, подумал Джеред и продолжил читать вслух: «По команде рулевого стоящие друг к другу спиной противники одновременно поворачиваются и стреляют. Тот, кто не сделает этого, лишается своего оружия. Если оба противника промахнулись, они переходят на шпаги или кинжалы и сражаются до первой крови, после чего объявляется победитель».
— Хм, интересно, — покачал головой Джеред и, сложив листок пополам, сунул в карман, собираясь ночью, при свече, более тщательно изучить его.
— Что ты здесь делаешь? — удивленно спросил неожиданно появившийся кок, подозрительно глядя на Джереда.
— Я? — тот придал лицу невинное выражение. — Просто заметил, что с меня спадают штаны и решил, что уже проголодался.
— Что ж, если ты такой голодный, почему бы тебе не помочь мне? — кок, словно мячик, бросил Джереду лук. — Займись. Потом посмотрел на Эпплгейта и Люсьена и добавил: — Вы тоже.
Нож дали только Люсьену, да и то маленький и тупой. Джереду и Эпплгейту пришлось чистить лук вручную, а Люсьен уже резал его.
«Да, если у пиратов «Мести Черного Ангела» и есть какие-то жалобы, то только не на еду», — размышлял за работой Джеред.
Действительно, кладовая судна была до отказа набита продуктами. Кроме того, Люсьен оказался отличным кулинаром, и за последние дни кок приобрел большую популярность среди команды. Но, судя по всему, он вовсе не собирался благодарить за это своего нового помощника.
Однако Пиквит по достоинству оценил происшедшие перемены. Всегда приветливый и дружелюбный, он был единственным среди пиратов, к кому Джеред не испытывал ненависти. Наблюдая, как первый помощник спускается по лестнице в камбуз, он решил, что Пиквит чем-то напоминает ему Эпплгейта: оба невысокого роста, весьма общительные и преданные своим капитанам. Вот только Эпплгейт уже поседел, а немногие сохранившиеся на голове Пиквита волосы были еще черными.
— Только посмотрите, что я принес. Уверяю, капитан будет в восторге, — говорил Пиквит, волоча что-то за собой.
Приподнятое настроение первого помощника оказалось вызвано тем, что пираты поймали большую морскую черепаху. Обычно этих животных некоторое время держали живыми в трюме в качестве запаса свежего мяса. Однако эта выглядела так, словно собиралась вот-вот протянуть ноги.
— Приготовлю рубленое мясо с яйцами и луком, — решил кок.
— Отличная мысль, — согласился Пиквит.
Следуя рецепту кока, Люсьен принялся готовить аппетитную смесь из мяса черепахи, свинины и курицы. Все это резалось на кусочки, обжаривалось и мариновалось с пряностями в вине. Затем добавлялись капуста, манго, лук, оливки, анчоусы, чеснок, соль, перец и семена горчицы, заливалось маслом и уксусом и подавалось к столу. Блюдо полагалось запивать ромом или пивом.
— Может, по божьей воле, и нам достанется хотя бы по кусочку?! — воскликнул Джеред, вдыхая соблазнительный аромат: пираты ели очень много, и вряд ли что-нибудь останется от этого лакомства.
— Хотя бы по кусочку? — Пиквит загадочно подмигнул Джереду. — Кажется, капитан собирается предложить тебе кое-что получше.
— Капитан?
Как всегда, когда разговор касался Квинн Тийч, Джеред внутренне напрягался, тем более сейчас. Они не виделись уже целых два дня, и он начинал думать, что она избегает его. Если так будет продолжаться и дальше, то все усилия соблазнить Квинн пропадут даром.
Пиквит отвел Джереда в сторону, подальше от любопытных ушей, и прошептал:
— Капитан послала меня передать приглашение… пообедать с ней в ее каюте.
— Пообедать с ней? — Джеред отвесил театральный поклон. — С большим удовольствием принимаю приглашение.
Он вытер руки и последовал за Пиквитом. Они остановились перед закрытой дверью каюты капитана, которая когда-то была и его, Джереда, каютой. Он никак не мог забыть об этом.
Квинн нервно вышагивала взад-вперед по комнате, чувствуя себя не вполне уверенно. Может быть, она сделала глупость, надев это дурацкое бархатное платье и пригласив Джереда Камерона разделить с ней обед? Что ее ожидает: разочарование, разбитое сердце?
В мыслях Квинн давно считала Джереда своей собственностью и собиралась сегодня предъявить на него права, как это делают пираты с женщинами, поразившими их воображение.
«Но следовало ли мне столь смело приглашать его сюда?» — подумала девушка, с сомнением глядя на кровать.
Тем не менее это было единственное место, где они могли бы уединиться, скрыться от посторонних глаз. Здесь, в интимной обстановке и должно произойти то, к чему она так стремилась.
Обхватив себя за плечи, Квинн попыталась представить, как все это будет. Ей хотелось быть желанной, она мечтала привязать Джереда, чтобы он забыл о других женщинах. Сердце подсказывало Квинн, что они созданы друг для друга. И она обязательно добьется своего.
Время шло, и Квинн нервничала все больше и больше, убеждая себя, что он не придет, как всегда постарается избежать встречи с ней. Ее настроение ухудшалось с каждой минутой.
— Капитан! Капитан!
В дверь постучали, и голос Джереда развеял все опасения Квинн. Бросив быстрый взгляд на свое отражение в зеркале, она постаралась унять дрожь в руках.
— Входи, — пригласила Квинн Джереда, широким жестом указав на празднично накрытый стол.
О, разумеется, там стояло то самое мясное блюдо, над которым колдовали кок и Люсьен, а также сельдь, оливки, нарезанные апельсины и большой кусок сыра. Две большие кружки были наполнены темно-красным вином.
Пока Джеред приходил в себя от великолепия стола, Квинн оценивающе разглядывала капитана. Свет свечей и факелов подчеркивал точеные черты его лица, волевую линию подбородка, ореол золотистых волос. Карие глаза Джереда сияли каким-то загадочным блеском. Безусловно, он очень красивый мужчина и даже в рваной белой рубашке и порыжелых штанах производит отличное впечатление.
— Надеюсь, ты проголодался, — наконец мягко проговорила Квинн.
Джеред стиснул зубы, удержавшись от саркастического замечания, и со злорадством подумал о том, что когда-нибудь они все-таки поменяются местами, и уже она будет его пленницей…
— Да, — только и сказал он.
— И без сомнения, хочешь пить, — продолжала Квинн, протягивая ему кружку вина и одновременно делая три больших глотка из своей, чтобы согреться.
Поставив ногу на стул, Джеред принялся открыто рассматривать Квинн, мысленно сравнивая ее с известными ему женщинами. О, эти глаза могли свести с ума любого мужчину, который бы отважился заглянуть в их бездонную глубину! Красное бархатное платье очень шло ей, прекрасно сочетаясь с темными волосами. Глубокий вырез соблазнительно обнажал грудь.
«Красное, — подумал он. — Разве не этот цвет ассоциируется с дьяволом?»
— У меня нет платьев, но у моего отца их целый сундук: подарки женам, — призналась Квинн. — Я порылась и нашла вот это. Тебе оно нравится?
Взгляд Джереда был красноречивее всяких слов.
— Да.
Он заметил, что сегодня девушка по-другому уложила волосы, забрав их вверх, что лишь подчеркнуло ее длинную шею и правильные черты лица. Однако одна деталь не позволила Джереду забыть, кто она такая: вместо туфель на ней были эти проклятые черные кожаные сапоги.
— Отлично! — Квинн решительно пересекла каюту и уселась за стол. — Довольно разговоров. Давай поедим.
Облизнувшись, она потянулась руками к самым лакомым кусочкам, совершенно не заботясь о хороших манерах.
Какое-то время Джеред ошеломленно смотрел на нее, потом спохватившись, с легким поклоном опустился на стул напротив Квинн, подумав о том, что она мало чем отличается от остальных пиратов.
Кушанья на столе выглядели весьма аппетитно, но ему вовсе не хотелось есть. Джеред неохотно жевал мясо, совершенно не чувствуя его вкуса, целиком поглощенный мыслями о Квинн Тийч. Интересно, что она затевает? Зачем пригласила пообедать с ней? Наверняка, не для беседы. Возможно, ею движет обыкновенная похоть… Женщина, которая скитается по морям с пиратами, должна быть страстной натурой. Сколько же у нее любовников? Один, два..?
Странно, но эта мысль вызвала у Джереда приступ ревности. Он посмотрел на кровать и представил влюбленную парочку. Неожиданно Джеред понял, что нарисовал в своем воображении себя и Квинн, и торопливо отвел глаза.
Квинн сидела как на иголках. Аппетит у нее скоро пропал, и она лихорадочно пыталась найти тему для разговора, но не могла выдавить ни слова. Квинн чувствовала себя с Джередом не в своей тарелке. О, она отлично умела спорить с мужчинами, отдавать им приказы, сражаться бок о бок и пить наравне с ними, но не знала, как… завлечь мужчину в постель. Квинн не представляла, как соблазнить Джереда и что делать после того, как они покончат с обедом.
Между тем Джеред поднялся из-за стола и, переминаясь с ноги на ногу, принялся вертеть в руках компас, изредка поглядывая на кровать в углу каюты, которая притягивала к себе как непреодолимое искушение.
Интересно, какова эта пиратка в постели?
— Все… все было очень вкусным, — наконец выпалила Квинн, первой нарушив молчание.
Она чувствовала себя смущенной, и ей это не нравилось.
— Особенно лук. Кстати, я сам чистил его, — слегка улыбнулся Джеред, который почти не притронулся к еде.
Квинн рассмеялась.
— Да, особенно лук, — солгала она, потому что даже не попробовала его.
Джеред впервые услышал ее смех и удивился, каким он оказался мелодичным и приятным. Интересно, какой бы стала Квинн, если бы ее воспитывал кто-то другой, более человечный?
Джеред опять сел, вытянув стройные, сильные ноги. Он старался выглядеть более непринужденным, чем чувствовал себя на самом деле. Внезапно ему стало жарко, и он расстегнул ворот рубашки, собираясь совсем снять ее.
— Джеред?
Квинн тянуло к нему, словно мотылька к пламени свечи. Она до сих пор помнила то ощущение, которое испытала, поцеловав Джереда, и хотела вновь повторить это.
Запустив пальцы в густые светлые волосы, Джеред вспоминал тот же самый поцелуй. Ее губы были такими нежными, а она…
Он нахмурился. Отправляясь сюда, Джеред полагал, что сможет справиться с собой, но все оказалось гораздо сложнее. Теперь он знал, что играет с огнем.
— Я… я должен идти, — немного резко сказал Джеред.
Она слишком притягивала его к себе. Это не приведет ни к чему хорошему. Не время думать о таких вещах. Ему нужно поднять на корабле бунт или как-то по-другому расквитаться с пиратами.
— Идти? — в глазах Квинн отразилось разочарование. — Но ты не можешь… По крайней мере, до тех пор, пока… Ты должен поцеловать меня, — неожиданно выпалила девушка и тут же опустила глаза, понимая, что ее слова звучат как приказ, но иного выхода она не видела. «Смело бери то, что хочешь», — не раз говорил ей отец.
— Должен? — переспросил Джеред; в другое время это от души позабавило бы его.
— Да!
Квинн вскочила со стула и приблизилась к Джереду. Когда пираты хотят женщину, они просто берут ее, зачастую прибегая к насилию. Но для нее вряд ли подходит подобный вариант. Впрочем… Она нежно погладила его руку…
В этот момент Джеред понял, что погиб. Страсть, которую он так старательно держал в узде, вырвалась наружу помимо его воли. Джеред провел пальцами по ее щеке, дотронулся до губ.
— Дочь ты дьявола или нет, но я хочу тебя, — прохрипел он, выдавая себя с головой.
У Квинн все поплыло перед глазами, когда Джеред схватил ее за плечи и прижал к своей груди.
— И я хочу тебя, — едва слышно проговорила она.
Наклонившись, он жадно прильнул к губам девушки, обдавая ее жаром сильного мускулистого тела. У Квинн перехватило дыхание. Этот поцелуй показался ей в тысячу раз прекраснее первого, который она до сих пор не могла забыть. Квинн ощущала на языке вкус только что выпитого вина и чувствовала приятную теплоту во всем теле. Она страстно ответила на его поцелуй, с беспокойством ожидая, что же будет дальше.
Между тем язык Джереда ласково исследовал нежные глубины ее рта, еще сильнее возбуждая Квинн. Девушка смело повторяла все его движения, не в силах противостоять нахлынувшему на нее желанию. По телу Квинн пробежала сладкая дрожь, когда рука Джереда стала ласкать ее грудь.
Потеряв счет времени, она не знала, сколько длился их поцелуй. Для Квинн больше не существовало никого, кроме Джереда и его нежных, сильных рук. Она отбросила прочь все прежние сомнения, убежденная в том, что с ним у нее все будет иначе, чем с пиратом-изменником.
— Квинн!
Джеред с трудом оторвался от ее губ и посмотрел в пылающее лицо девушки. В его руках она стала такой мягкой и податливой, что он совсем потерял голову. Джеред шумно дышал сквозь полураскрытые губы, находясь во власти обуревавших его чувств. Он постарался хоть как-то успокоиться, но было уже поздно. Ему хотелось сорвать с Квинн одежду, прикоснуться к ней, познать наконец это восхитительное тело.
— Позволь мне ласкать твою грудь, почувствовать тепло твоих рук… Я хочу… глубоко войти в твое лоно, чтобы стать с тобой одним целым, — прошептал Джеред, кладя ее руку на свою отвердевшую плоть.
Квинн со стоном обвила его шею, и они снова слились в поцелуе. Не размыкая объятий, Джеред поднял девушку на руки, отнес на мягкую кровать и сам опустился рядом. О, Квинн была просто вне себя от восторга! Она чувствовала в душе такое же волнение, какое у нее всегда бывало перед боем.
«Эта женщина опасна, вероломна», — твердил себе Джеред, но не мог противостоять своей страсти, не получив удовлетворения. Он хотел увидеть ее обнаженной, извивающейся под его телом.
Джеред принялся осторожно стаскивать с нее платье. Вот обнажилась одна грудь, потом другая… Он улыбнулся, когда Квинн вдруг быстро прикрыла их руками. Она оказалась удивительно скромна, несмотря на все попытки соблазнить его, хотя Джеред сомневался, что у нее совсем нет опыта в любовных делах.
— Сейчас не время стесняться, — прошептал он.
— Что ж, быть посему! — Квинн сама положила его руку себе на грудь.
Джеред наклонился и поцеловал ложбинку между двух упругих выпуклостей, затем стал ласкать их губами и языком, дразня затвердевшие от желания соски до тех пор, пока Квинн не застонала от восторга. Даже в самых смелых своих мечтах она не могла предположить, что все будет так чудесно. Каждое его прикосновение словно огнем обжигало ее.
Несмотря на весь предшествующий опыт, Джеред почувствовал смятение: что-то было не так, по-другому… Может, это объяснялось его гневом и желанием отомстить Квинн? Или же здесь кроется что-то еще? Он не мог дать точного ответа на этот вопрос. Впрочем, сейчас ему было совсем не до этого. Джеред с благоговением прикасался к ее мягкой бархатистой коже, жадно пожирал глазами ее изумительную наготу. Ему нравилось выражение лица Квинн: на нем ясно читались желание и страсть.
Не в силах больше сдерживать себя, Джеред сорвал свою рубашку, чтобы прикоснуться обнаженным торсом к ее упругой груди, сгорая от нетерпения…
Неожиданный громкий стук в дверь заставил Джереда вспомнить о суровой действительности.
Квинн порывисто села, прикрывая рукой грудь, и, сделав ему знак хранить молчание, спросила:
— Кто там?
— Пиквит!
Она негромко выругалась, досадуя на то, что их так не вовремя прервали.
— Он не очень удачно выбрал время. Скажи ему, чтобы убирался, — прошептал Джеред ей на ухо.
Он снова потянулся к девушке и принялся с такой страстью ласкать соски, что Квинн едва сдержала стон.
— Капитан, капитан! — все так же настойчиво твердил Пиквит.
Решив не обращать на него никакого внимания, Джеред закончил раздеваться и подмял под себя Квинн. Когда их тела соприкоснулись, он задрожал от едва сдерживаемой страсти и с бешено бьющимся сердцем прильнул к ее губам.
— Капитан, вспыхнула ссора!
Джеред насторожился: ссора?.. Может, начинается бунт? Эта мысль заинтриговала его.
— Я… я опасаюсь, что возникнут беспорядки, — не унимался первый помощник.
— Беспорядки? — обеспокоенно переспросила Квинн, которая боялась мятежа. — Минуту, Пиквит.
— Пусть подождет, — прошептал ей на ухо Джеред.
Однако на этот раз им двигала не страсть. Он хотел задержать Квинн, пока ситуация на корабле станет неуправляемой.
— Подождет? — Квинн словно окатили холодной водой; всю ее страсть как рукой сняло.
— Мы должны завершить то, что начали, — продолжал шептать Джеред, настойчиво пытаясь вновь возбудить Квинн.
— Нет! — она довольно грубо оттолкнула его от себя. — Я — капитан и обязана навести порядок.
Нисколько не смущаясь, Квинн направилась к креслу, на котором лежала ее обычная одежда.
Джеред даже не успел налюбоваться наготой девушки, как она быстро влезла в штаны и рубашку, сердито схватив в одну руку пистолет, в другую — кортик. Казалось, от ее женственности не осталось и следа. Квинн промчалась мимо Джереда, словно он был для нее пустым местом. В ее голове билась только одна мысль: восстановить на корабле порядок.
