Глава 88

На следующее утро Мадди пришла на первую репетицию. Себастиан почувствовал, как его сердце болезненно сжалось. За то время, что они не виделись, она изменилась, повзрослела и стала еще красивее. Он с удовольствием отметил, что походка ее стала прежней, она легко шла через зал вместе с Джаспером. Она совершенно выздоровела.

Джаспер собрал всю труппу и познакомил участников спектакля с Мадди. Себастиан пристально смотрел на нее, но на ее лице не отразилось никаких эмоций.

– Отлично, – сказала она, – давайте начнем.

После ленча Мадди подошла к роялю, за которым сидел Себастиан.

– Начнем петь, а изменения внесем по ходу? – спросила она, глядя ему прямо в глаза.

– Как тебе лучше. Послушай, Мадди, я…

– Тогда начнем сразу, и я сама отмечу все, что необходимо. Мне надо много выучить, и чем скорее я начну, тем лучше.

Себастиан кивнул и начал играть.

Эта неделя была для Мадди сплошным кошмаром. Она этого и ожидала. Девушка видела, какую боль причиняет Себастиану своим равнодушием, но старалась не думать об этом.

Ей приходилось много и упорно работать, разучивая слова, движения и многое другое. Тело еще плохо слушалось ее. Однако хореограф просил не волноваться, так как годы занятий балетом и ее природная грация рано или поздно все равно должны были сказаться.

Когда состоялись первые представления в Брайтоне, Мадди вначале очень трусила. Ей было страшно, что она забудет, куда нужно идти, что говорить и петь. Рецензии были очень теплые, но она не обратила на них внимания.

Концерты начались в Ричмонде, и девушка чувствовала себя уже более уверенно. Она лучше двигалась, чувствовала пространство сцены. Концерты в провинции дали ей прекрасную возможность совершенствовать свое мастерство. Главная героиня была сложной личностью, и Мадди изо всех сил старалась, чтобы облик ее был живым и привлекательным. Когда Мадди еще занималась балетом, критики отмечали, что она очень артистична, и сейчас ей казалось, что выражать эмоции голосом значительно легче, чем с помощью танца.

Наконец настало время премьеры в Вест Энде. Перед этим должны были состояться еще несколько репетиций. Мадди не стала лучше относиться к Себастиану, чем в первый день, когда она появилась в труппе. Однако ей было очень тяжело, и каждый вечер, исполняя «Это любовь», она по-настоящему плакала. Ей очень хотелось, чтобы это скорее закончилось, ей было тяжело постоянно видеть Себастиана. Она знала, что ему так же плохо, как и ей. Иногда по ночам она видела сны, в которых отец был жив, и она была по-прежнему с Себастианом. Она просыпалась и понимала, что никогда не сможет его простить.

Публика и пресса с нетерпением ожидали спектакля. Джаспер был в восторге от того, как идут дела. Все билеты были проданы, критики благосклонно относились к предстоящему событию.

Утром в день премьеры Мадди проснулась в холодном поту. Она не боялась сегодняшнего вечера, а волновалась о предстоящем экзамене по вождению. Это событие должно было стать свидетельством ее полного выздоровления.

– Мисс Винсент, примите мои поздравления. Рад вам сказать, что вы успешно сдали экзамен, – экзаменатор улыбнулся Мадди и выдал ей права.

– Спасибо.

– До свидания, – мужчина вышел из машины, и Джефф сел на его место.

– Отлично! Позвольте отвезти вас домой, – улыбнулся инструктор.

– Представь себе, я сдала! – Мадди со счастливой улыбкой бросилась на шею Иветте. – После этого всякие премьеры и критики, которые только и ждут, чтобы разорвать меня на части, для меня просто ничто.

Иветта поцеловала ее и бросила на стол связку ключей.

– Молодчина, вот тебе мой подарок к премьере.

– Что это такое? – спросила Мадди.

– Ты знаешь, сегодня утром мне пришла в голову одна мысль. Машина твоего отца стоит в гараже с тех пор, как он умер. Почему бы тебе не взглянуть на нее? Если понравится, она твоя.

– Господи, Иветта, ты не можешь отдать мне «Ягуар», он стоит целое состояние.

– Конечно, могу, если ты пообещаешь иногда катать меня. Кристоферу нравилась эта машина, и я уверена, что он одобрил бы мой поступок. А теперь иди и взгляни на нее. Если ты не против, я с тобой не пойду.

– Спасибо!

Мадди сбежала по лестнице, выскочила на дорогу, повернула за угол и пошла вдоль длинного ряда одинаковых гаражей. Наконец она нашла нужный номер, открыла замок и вошла внутрь. Белый блестящий «Ягуар» стоял с открытым капотом, а на полу рядом с ним валялась канистра с маслом. Мадди готова была поклясться, что Кристофер совершенно не разбирался в моторах и вряд ли сумел бы отличить карбюратор от радиатора. Поэтому ее удивило, что отец, видимо, пытался что-то ремонтировать. Когда она села на водительское место, ей в глаза бросился конверт, который лежал на соседнем сиденье. Он был адресован ей. Под конвертом находилась пачка исписанной нотной бумаги. Мадди сразу узнала отцовский почерк. Она догадалась, что это та самая работа отца, которую давно ищет Иветта. С замирающим сердцем она открыла конверт и вытащила оттуда старую газетную вырезку. Однако в полумраке гаража ей не удалось разобрать ни слова, хотя не было ни малейших сомнений, что на газетной фотографии изображена ее мать.

Девушка вышла из машины и огляделась, включила свет и стала читать статью.

«ГИБЕЛЬ БАЛЕРИНЫ В АВТОКАТАСТРОФЕ

Антония Грэхем, балерина Королевского Национального театра, вчера погибла в автокатастрофе, возвращаясь из аэропорта Монако. Мисс Грэхем была приглашена туда на гастроли. В автомобиле с ней находились Том Ланг, музыкант оркестра, и С…»

Мадди не могла разобрать имени из-за большой дыры.

«…, которые помещены в госпиталь с серьезными повреждениями. У мисс Грэхем остались муж и маленькая дочь.»

Дальше в статье говорилось о достижениях Антонии. Мадди перечитала первые несколько строчек. Том Ланг был отцом Себастиана. Она растерялась. Почему отец никогда не упоминал о том, что ее мать и отец Себастиана вместе попали в автокатастрофу? Почему эта вырезка оказалась в машине вместе с новой симфонией Кристофера? Мадди посмотрела на лежавшую рядом газету, в которую были завернуты ноты. Это была «Ивнинг Стандарт» от 4 августа, дата гибели ее отца. Мадди догадалась, что разгадка именно в этом. Если ей удастся собрать вместе все факты, она сможет найти ответ на вопрос, почему погиб отец. Открытый капот, машинное масло, вырезка, дата в газете…

Через десять минут, убедившись, что машина не заводится, она поняла, в чем дело. Она осознала, что страшно ошибалась и напрасно обвиняла Себастиана. Ей хотелось кричать. По всей видимости, муки, которые они оба испытывали после гибели ее отца, были напрасными.

Мадди посмотрела на часы. Была четверть второго. Она должна поговорить с Себастианом до премьеры и прекратить этот кошмар. Схватив ноты, газету и вырезку, девушка закрыла дверь гаража и побежала к дому.

– Что случилось, Мадди? – Иветта удивленно смотрела на бледное взволнованное лицо приемной дочери.

– Иветта, ты уверена, что никто не заходил в гараж с тех пор, как умер отец?

– Конечно. У Кристофера был свой ключ, а у меня другой, тот, что теперь у тебя.

– Машина не заводится, с ней что-то случилось. Пожалуйста, позвони в мастерскую, а мне нужно повидать Себастиана. Увидимся после премьеры. – Она поцеловала Иветту. – Спасибо за машину, это самый прекрасный подарок в моей жизни.

Мадди стремительно выскочила из комнаты, оставив Иветту в полном недоумении.

Себастиан сидел в оркестровой яме и играл на рояле. Услышав чьи-то шаги, он оглянулся и увидел Мадди.

– Привет! – сказал он и, отвернувшись, продолжал играть.

– Себастиан, пожалуйста, ты не мог бы уделить мне несколько минут? Нам нужно поговорить, – взволнованно сказала Мадди.

Себастиан продолжал играть.

– Не сейчас, Мадди. У нас сегодня тяжелый вечер, и я думаю, никому из нас не нужно…

– Послушай, это не твоя вина. Я имею в виду, что мой отец не совершал самоубийство. Я в этом уверена.

Себастиан перестал играть и посмотрел на девушку, которая размахивала перед ним газетой и пачкой нот.

– Понимаешь, я сегодня сдала экзамен на вождение и…

– Поздравляю…

– Иветта сказала, что я могу взять «Ягуар», который стоит в гараже, ее подарок моему отцу. Я пошла туда и нашла вот это, – Мадди показала ему «Ивнинг Стандарт». – На ней число, когда погиб папа. Вот еще рукопись, а у автомобиля протекает масло и…

– Мадди, пожалуйста, не торопись, я ничего не понимаю из того, что ты мне пытаешься рассказать.

– Извини, – она села и старалась перевести дыхание. – Я начну с самого начала.

Она рассказала Себастиану о событиях последних двух часов, объясняя, как нашла автомобиль с открытым капотом, что обнаружила на сиденье.

– Каков же вывод, Мадди? – Себастиан все понял, но хотел услышать ее версию.

– Я думаю, когда ты ушел от папы, он собирался пойти за тобой и рассказать мне правду о рукописи твоего отца, но автомобиль не завелся, поэтому он решил ехать на поезде, но в спешке забыл это. Понимаешь, это значит, что папа не собирался совершать самоубийство, произошел несчастный случай.

Себастиан посмотрел на рукопись Кристофера.

– Как ты думаешь, зачем он хотел показать это нам?

– Не знаю. Возможно, хотел доказать, что у него есть талант.

– А как насчет газетной вырезки?

Мадди пожала плечами.

– Знаешь, я ничего не понимаю, но думаю, что папа хотел что-то рассказать о прошлом. Может быть, даже сказать, почему он подписал своим именем работу твоего отца. В статье говорится о моей матери и твоем отце. Я не знала, что они вместе попали в автокатастрофу.

Себастиан был очень удивлен.

– Я тоже, хотя и знал, что мой отец умер примерно в то же время.

– Есть точная дата. Иветта говорит, что никто не заходил в гараж с того дня. Себастиан, я уверена, что права. Как ты считаешь?

Ужасная боль, сжимавшая грудь, отпустила.

– Ну что же, мисс Марпл, если ваши выводы верны, то подозрения можно полностью снять, – медленно сказал он.

– Господи, Себастиан, мне так жаль.

– Это я должен извиниться. Тебе столько пришлось пережить из-за меня. Мне вообще не стоило идти к твоему отцу, но я должен был все выяснить до конца.

Мадди ответила, разглядывая газетную вырезку:

– Мы сможем это сделать, узнав, кто этот загадочный «С».

– Я люблю тебя, Мадди, – сказал Себастиан. Она посмотрела на него и вздохнула.

– Я тоже люблю тебя.

Они бросились в объятия друг другу.

Первые аккорды песни «Это любовь» прозвучали в затихшем зале.

Мадди посмотрела вниз и увидела, что Себастиан улыбается ей.

– Для тебя, папа, – прошептала она и запела.

Себастиану показалось, что от оваций обрушится потолок. Глядя на Мадди, стоявшую в центре сцены, он почувствовал, что едва сдерживает слезы. Зрители не отпускали ее, они вскочили со своих мест, бешено аплодируя. К ее ногам дождем падали цветы.

Через несколько минут его тоже вызвали на сцену. Он поклонился, поцеловал Мадди и прошептал:

– Помнишь, что ты обещала?

– Что? – шепотом спросила она.

– Как только ты сможешь пройти по комнате без посторонней помощи… Никаких отговорок больше не может быть. Ты уже несколько недель носишься по сцене.

– Неужели? – засмеялась она и снова поклонилась зрителям.

– Значит ли это, что ты согласна?

Мадди кивнула, и слезы радости выступили у нее на глазах. Себастиан взял ее за руку, подвел к краю сцены и прошептал:

– Они, как и я, очарованы тобой, моя дорогая.