Глава 66
– Как ты мог, Саша, Как ты только посмел!
Саша сидел на кухне и держал чашку с кофе, с нескрываемым любопытством наблюдая, как Николь мечется из угла в угол, дрожа от гнева и отчаяния, ломая руки. Насладившись этим зрелищем, он молча пожал плечами, а его жена взорвалась от негодования.
– Ты ублюдок! Ты это сделал, так как знал, что иначе я могла бы избавиться от него или рассказать всему миру, что мой муж не может как следует переспать с женой и сделать ей ребенка. Я не хочу его, понимаешь, не хочу!
Голос Николь достиг самой верхней точки и стал даже вибрировать от ярости. Саша хладнокровно возразил:
– Так ты же и сейчас можешь от него избавиться. Если, конечно, готова сказать этим людям, что убила своего еще не родившегося ребенка, чтобы он не мешал твоей блестящей карьере.
Николь резко остановилась и вперила в мужа горящий ненавистью взгляд.
– Ты же меня просто ни во что не ставишь!
– Да, – все так же спокойно кивнул он.
– И все же ты готов ломать эту комедию, будто ты отец моего ребенка, жить со мной под одной крышей, и все ради того, чтобы я не ушла от тебя?
– Да. У нас есть договор. Мы останемся вместе, пока я не получу эти проклятые бумаги. Если ты сейчас подашь на развод, для меня все будет кончено. Но теперь, даже если бумаги и придут, я намерен остаться с тобой, пока не родится ребенок. После этого можешь делать все, что захочешь.
– Ах, какой заботливый «отец»! Но у тебя ведь есть и еще какая-то причина? – тихо спросила она, задыхаясь от душившего ее гнева.
– Да. Ты лишила Мадди возможности танцевать, и я подумал, что мне выдался неплохой шанс сделать то же самое для тебя. Может, ты хоть на короткое время почувствуешь, каково было ей?
Николь решительно вскинула голову:
– Я не могу больше тут оставаться. Сейчас же отправляюсь в дом моей матери.
– Куда хочешь! Мне плевать. Но будь, пожалуйста, осторожна. Я уверен, что ты бы не хотела, чтобы пресса вдруг обнаружила, что мы стали жить отдельно вскоре после того, как стало известно, что ты ждешь нашего первого ребенка.
– Надеюсь, ты уже решил, кто будет твоей новой партнершей, пока не будет меня? – язвительно спросила Николь.
– Нет еще, – Саша пожал плечами. – Мы с Антоном обсудим это завтра. Вполне возможно, что я буду партнером твоей матери в новом балете «Симфония для двоих». Кажется, это твой отчим написал специально для нее?
– Ты грязная скотина!
– Ах, Николь, ну что ты так ругаешься! Вспомни, кто сказал мне, что уезжает в Америку, где ждет новый партнер? У тебя нет никаких оснований обвинять меня в том, что я вынужден буду искать себе новую партнершу.
– Ты об этом пожалеешь, Саша! Я тебе обещаю. Я найду способ отплатить за то, что ты разрушил мою жизнь и карьеру.
– Николь, ты меня удивляешь! Для большинства женщин беременность – это самый счастливый период их жизни. Мне, к счастью, удалось удержать тебя от поступка, о котором ты жалела бы всю жизнь. Вот увидишь, я стану самым заботливым отцом в мире, – теперь он уже открыто смеялся, явно наслаждаясь ее бессилием.
Николь, лишившись на некоторое время дара речи, с яростью смотрела на него. Наконец, так и не найдя новых оскорблений и подходящих угроз, она бросилась в свою спальню и быстро собрала чемодан и сумку. Внутри у нее все клокотало от гнева. Хлопнув дверью, она сбежала по ступенькам и остановила первое попавшееся такси.
Все было кончено. Жизнь превратилась в кошмар, а рядом нет никого, кто мог бы помочь или хотя бы посочувствовать.
Всю свою жизнь, сколько Николь себя помнила, ей хотелось удовлетворить свое самое заветное желание – стать известной балериной и заменить свою мать.
Чего же она добилась? Карьера, которая закончилась, не успев начаться. Ребенок, которого она не желает. Муж, который ненавидит ее так же, как она ненавидит его.
Николь стала сомневаться в своих силах, перестала верить в себя. До сих пор она была уверена, что все у нее будет прекрасно.
Никто не любит ее, кроме матери. Если бы Иветта узнала, что Николь сделала с Мадди, скорее всего, ее материнская любовь была бы не такой горячей.
Николь с несчастным видом сидела на заднем сиденье такси и думала о том, что все ее мечты о блестящем будущем потерпели крах. Это будущее выскользнуло из рук, жизнь совсем разладилась, но винить в этом некого, кроме себя.
