ГЛАВА 21
– Все только самое лучшее, мадам. Вам ясно? – Тинан развалился в удобном кресле, небрежно поигрывая тростью с серебряным набалдашником.
– Конечно, ваше сиятельство, непременно самое лучшее, – туго затянутая в корсет портниха согласно кивала густо напудренным лицом. В ее глазах появился алчный блеск – не часто в последнее время попадаются такие клиенты. – Предоставьте все мне и увидите, как изысканно мы оденем ее милость.
– Я не ваша милость, и вообще ничья, – вспыхнула Эрия и вздернула подбородок, отлично зная, что своим замечанием вызовет недовольство Тинана.
– Н-ну, конечно… да… – запинаясь, проговорила портниха. Она могла поклясться, что граф назвал даму своей женой… но, возможно, таким образом желает избежать неловкой ситуации.
– «Мадам» – то, что нужно, – с достоинством заявила Эрия.
– Конечно, конечно, мадам. Начнем, пожалуй, – портниха махнула рукой в сторону одной из дверей и пошла вперед.
Тинан встал с кресла и, смахнув воображаемую пылинку с рукава элегантного бархатного сюртука, пошел следом. В дверях портниха обернулась и была шокирована его намерением войти в примерочную.
– Ваше сиятельство, возможно, вам будет гораздо комфортнее подождать в приемной нашего ателье.
– И лишить себя зрелища, за которое я плачу деньги? Ни за что, мадам. Я должен убедиться, что мою жену оденут по моему вкусу и согласно моему положению. И конечно же, для моего удовольствия, – серые глаза смотрели холодно, у портнихи пропала всякая охота возражать. Он вошел в комнату вслед за Эрией и насмешливо посмотрел на ее красное от ярости лицо.
Примерочная была хорошо освещена, но совершенно лишена каких-либо удобств. На длинных столах лежали рулоны ткани, пол буквально устилали разноцветные лоскуты, а по стенам были развешены готовые и еще недошитые платья. Портниха и две молоденькие швеи засуетились в поисках удобного места для графа. Наконец, его усадили на скамью и расставили складную ширму.
– Сюда, мадам, – портниха повела Эрию за ширму и вздохнула. – Вам нужно раздеться, чтобы мы могли снять мерки.
– Это вовсе не обязательно, мадам, – Тинан указал на ширму. – Мне знакомо все, что скрывается под ее платьем. Вы можете работать прямо здесь, – и ткнул тростью в пол чуть не возле своих коленей. Портниха покорно кивнула.
Эрия была в бешенстве. Она встала посреди комнаты и позволила портнихе снять с себя платье. Воздух в примерочной буквально накалился от напряжения. Помощница портнихи сняла и записала размеры Эрии, взмокнув от пронизывающего взгляда графа, хотя и направленного вовсе не на нее.
– А теперь корсет, Луиза, побыстрее. Мы ведь не хотим утомить леди, – приказала портниха. Вскоре Эрию туго зашнуровали в обшитый кружевом элегантный корсет.
– Минуточку, мадам, – Тинан подался вперед и потрогал талию жены. – Не пойдет, – он покачал головой и оперся обеими руками на трость.
– Но, ваша светлость, уверяю вас…
– Корсет – обязательная вещь для леди, – вскипела Эрия и повернулась к портнихе. – Продолжайте.
– Я не чувствую тепла ее кожи, – Тинан холодно смотрел на жену. – Пустая трата денег, поскольку она все равно не будет его носить.
Тема была закрыта, и портнихе ничего не оставалось, как скрыть свое разочарование и согласно кивнуть. Она принесла эскизы платьев и показала Эрии, та бегло просмотрела без особого энтузиазма и вернула.
– Что-нибудь попроще… без панье… из добротной каламенки и камки хорошего качества.
Тинан встал, взял эскизы из рук портнихи и начал изучать. Два сразу же бросил на пол, заметив, что такие платья в Европе давно вышли из моды, отобрал четыре модели и вручил их портнихе, начавшей заметно нервничать.
– Эти мне нравятся. Разнообразьте рукава, вырез, отделку… Посмотрим, какие ткани у вас имеются.
В мгновение ока перед ним выросла гора разноцветных рулонов. Тинан посмотрел на тонкую, все еще затянутую в корсет талию Эрии и соблазнительную выпуклость груди.
– Выбирай, – он повел рукой в сторону груды материала, ожидая, что подобное изобилие цветов и оттенков растопит лед в ее душе. – Все, что пожелаешь.
Эрия уловила выжидательный блеск его глаз и раскусила уловку.
– Мне все равно, – она отвела взгляд. – Ты выбрал платья, выбирай и ткани. Я надену все, что угодно, – скрестила руки на груди и упрямо поджала губы.
Тинан повел себя, как истинный джентльмен.
– Отлично, – он немного подался вперед, чтобы было удобнее перебирать рулоны. Внимание привлекла блестящая тафта бледно-зеленого цвета, и на лице появилась сардоническая улыбка. – Вот эта. Очень похоже на цвет того платья, в котором я увидел ее впервые. Она была словно ледяная морская волна среди безвкусно разодетой толпы, – рулон был немедленно унесен на рабочий стол ошеломленной швеей.
Рутланд ласково погладил еще один рулон.
– А этот бархат цвета зрелого персика! Очень напоминает ее губы, вы не находите? – он вручил ткань портнихе, которая с жаром кивала головой. – А этот, – рулон был расшит золотой нитью, – атлас похож на ее волосы под полуденным солнцем, хотя и не такой мягкий, – рулон атласа последовал за двумя другими.
Тинан склонил голову и изучающе оглядел Эрию.
– Кажется, она любит зеленый цвет. Очень верно. К изумрудам ее глаз подойдет такая же юбка, – он извлек из груды подходящий бархат, расшитый бутонами роз, и немного развернул его, чтобы Эрия смогла как следует разглядеть. Расширенные от восхищения глаза выдали ее с головой.
Тинан обмотал руку пронзительно-голубым шелком.
– М-м-м… Переливается, словно река под лазурным небом, из которой она однажды поманила меня и заставила бежать за собой, – красновато-коричневая тафта в паре с кремовым муаром вызвали у него иные ассоциации. – Цвет опавших листьев, устилающих землю в дубраве, где… – он замолк и искоса взглянул на Эрию. Та упорно избегала его взгляда. Вздохнув, Тинан продолжил свое занятие.
Нежно-розовый шелк напомнил ее румянец, а шоколадно-коричневый бархат – цвет ресниц.
– А вот этот золотистый шелк сверкает, словно ее глаза, когда она злится.
У Эрии бешено билось сердце. С каждым новым сравнением Тинан заставил вспомнить тот или иной эпизод совместной жизни. Он ясно давал понять, как многое их связывает и как многое он помнит.
– Мадам обожает кататься верхом… Чалый жеребец ее отца был точно такого же оттенка. – При этих словах Эрия изумленно вскинула на него глаза. – Сшейте удобную амазонку. Итак, сколько всего?
Портниха бросила взгляд на стол.
– По крайней мере, два десятка, ваше сиятельство.
– Два десятка достаточно, любовь моя? – мягко спросил Тинан, не отрывая глаз от лица Эрии.
– Более чем достаточно, – тихо ответила та, глядя прямо в глаза мужу.
– Так. А теперь белье, нижние юбки и такие… ночные рубашки, которые особенно привлекательны для мужчины. Вы понимаете, что я имею в виду? когда портниха покраснела, одобрительно кивнул: – Вижу, понимаете.
– Как насчет перчаток? – получив утвердительный ответ, распорядился, чтобы принесли все. Одна из девушек разложила на столе несколько пар великолепных лайковых перчаток, и Рутланд посмотрел на Эрию: – Выбирай, и мы возьмем их с собой.
Эрия неохотно приблизилась и потрогала перчатки. Указала на длинные белые и темно-коричневые для верховой езды.
– Эти и эти, – пальчики нежно погладили мягкую кожу.
Тинан посмотрел на портниху.
– Дюжину тех и других, – он оставил без внимания протестующий жест Эрии, зато впился взглядом в выступающую из корсета грудь. – Кажется, я передумал. В этом изобретении что-то есть, – он провел рукой по вырезу корсета и засмеялся, когда Эрия отскочила, как ужаленная. – Мы возьмем их столько, сколько потребуется для такого гардероба. И чуть не забыл! Чулки! Шелковые чулки самого лучшего качества… как можно больше. Остальное на ваше усмотрение, мадам.
Рутланд встал и чувственно повел плечами, ловя на себе восхищенные взгляды очарованных им женщин. Затем вежливо раскланялся и покинул примерочную. Красавец негодяй, возмущенно думала Эрия, знает, как устроить спектакль!
* * *
Весь остаток дня Эрия то и дело выходила из экипажа и заходила в очередной магазин, поскольку Тинан приказывал кучеру остановиться всякий раз, когда замечал, что взгляд жены задерживается на витрине или вывеске более секунды. Последней они посетили небольшую ювелирную лавку, весьма неказистую с виду, но когда сухощавый владелец показал разложенные на бархате драгоценные камни, у Эрии перехватило дыхание.
Тинан сказал ювелиру, что именно хочет, и тот одобрительно закивал головой, попутно измеряя пальчики Эрии.
В экипаже Эрия утомленно откинулась на спинку удобного сиденья. Тинан взял ее руку и положил себе на бедро. Она посмотрела на него, но его взгляд был направлен в окно, а сам Тинан казался погруженным в свои мысли и не знал, что ответ, который он так упорно искал и не мог найти, был написан на ее нежном лице.
На следующий день прибыли первые свертки от портнихи. И не прошло и трех дней, как Эрию пригласили на примерку платьев. Она поразилась, с какой быстротой портниха и две ее помощницы справились с работой.
В течение недели были готовы несколько вечерних и повседневных платьев.
Эрия поспешила в спальню, чтобы примерить только что полученный наряд. С помощью горничной облачилась в элегантное изумрудно-зеленое бархатное платье и уставилась на себя в огромное зеркало, после чего в восторге закружилась по комнате, напевая от радости.
Неожиданно раздались аплодисменты. Эрия вздрогнула и резко повернулась к двери, где стоял Тинан.
– Ты выглядишь сногсшибательно, – он довольно улыбнулся и подошел ближе. – Тебе нравится?
– Не отрицаю… я нахожу, что платье очень красивое, – сдержанно произнесла Эрия.
Тинан рассмеялся над ее стараниями скрыть истинные чувства.
– Где же твоя честность? Будь восторженной, радостной, довольной, взбудораженной! – поддразнил он с улыбкой. – Но главное, будь благодарной!
В спальне повисла напряженная тишина. Граф кивнул в сторону двери, и смышленая горничная тут же оставила их наедине.
– Разве я не благодарна? Но мне кажется, что все твои покупки предназначены только, чтобы доставить удовольствие в первую очередь тебе, – едва слова слетели с языка, как Эрия пожалела, что произнесла их.
Тинан отошел в сторону и сел на диван возле камина. Выражение лица ясно говорило, насколько он уязвлен.
– Вот значит как? Ты капризна, как ветер перед весенней грозой.
– В таком случае, ты гром и молния.
– Тогда мы прекрасно подходим друг другу, не так ли? Мы с тобой как две стороны одной монеты – слиты воедино, но каждый смотрит в свою сторону, – он вдруг посерьезнел, но в лице не было ни гнева, ни высокомерия.
– Фридрих так не думает, – голос Эрии прозвучал неожиданно мягко.
– Да, добрый пастор все видит с точки зрения возможностей.
– А разве у нас нет никаких возможностей? – еле слышно прошептала Эрия.
Тинан, стараясь угадать, что таится за вопросом, внимательно посмотрел на жену:
– Кто может сказать, что возможно между мужчиной и женщиной, а что – нет?
– Может быть, это выяснится только со временем.
– Да, во время нашей совместной жизни.
Эрии показалось, что у нее остановилось сердце. Могло ли быть так, что ему хотелось от их брака чего-то большего? Она боялась даже надеяться.
– Я тебя почти не знаю…
– Ты видела меня в моих лучших и худших проявлениях. Что еще ты хотела бы знать – Тинан выжидательно смотрел на жену потемневшими глазами.
– Не знаю… какую еду ты предпочитаешь, кто научил тебя так хорошо управлять лошадью, откуда у тебя такие элегантные костюмы. Ты отказываешься отвечать на мои вопросы, отмахиваешься, будто я назойливая муха. Ты столько приложил усилий, чтобы заполучить меня, вернее, мое тело, но отвергаешь то, что и есть собственно я, – Эрия говорила тихо и немного сбивчиво.
– Ты презираешь мою искренность днем, но с удовольствием пользуешься ее плодами ночью. Обращаешься со мной, как с наскучившей тебе шлюхой, но требуешь от других, чтобы те раскланивались и расшаркивались передо мной, словно я действительно твоя настоящая жена. Мне отнюдь не льстит подобное лицемерие.
– По твоим словам выходит, что я – безнадежный негодяй, – чеканя каждое слово произнес Рутланд и встал.
Эрии вдруг захотелось броситься к нему на шею, но она не позволила себе это сделать.
– Я люблю жареную утку, говядину, сыр и фрукты, обожаю шоколад и торт с орехами и медом. Свою одежду я выписал из Европы два месяца назад.
Тинан повернулся и на негнущихся ногах вышел из комнаты, а Эрия с тоской смотрела вслед, держась за сердце обеими руками.
