ГЛАВА 4
Лайон приподнял Ариану и уложил на постель. Чувствуя жар его взгляда, она открыла глаза. Лицо мужчины горело от желания. Могучие руки обнимали ее хрупкое тело, а его губы жадно впивались в нее. Рывком рыцарь разорвал ее одежду, мешавшую ему.
— Милорд, прошу вас.
— Да, да, хорошо. Вы что же думаете, я не знаю, как доставить удовольствие женщине?
Губы Лайона коснулись ее шеи, язык отыскал пульсирующую жилу и проложил дорожку вниз, к ложбинке на груди. Девушка затрепетала, чувствуя на своей коже его разгоряченное дыхание. Он взглянул на ее грудь, удовлетворенно отметил, что сосок набух, и потянулся к нему. Ощутив губы мужчины на своем теле, она вскрикнула, вспыхнув от смущения. Что с ней происходит? Ариана протестующе застонала, сжав простыни, но норманн не унимался, покусывал, ласкал сосок до тех пор, пока девушка едва не лишилась чувств.
Она выдохнула его имя, так редко слетавшее с губ и звучавшее для его уха сладкой, неземной музыкой.
— Милая, — зашептал Лайон, сгорая от страсти, и в его голосе звучала мольба. — Вы посылаете меня на погибель.
— Что вы делаете со мной? Прошу пощады, милорд.
— Пощады не будет, Ариана.
Он слишком страстно ее желал, чтобы позволить мольбам дойти до сознания. Ему удастся заставить эту непокорную дикарку трепетать от желания и ждать его появления в спальне. Он, ее повелитель, ее господин, ее муж, приручит и усмирит ее! Лайон провел руками по восхитительному телу и, коснувшись округлых бедер, приподнял их. Почувствовав на них шершавый язык супруга, Ариана подумала, что не выдержит и потеряет сознание. Она попыталась вырваться, но рыцарь держал ее крепко. Девушке показалось, что земля разверзлась под ней и она летит в бездну, когда жестокий язык вошел в нее. Он проникал все глубже и глубже, скользил по влажной поверхности, вознося ее туда, где уже неважно, что Лайон — норманн, а она саксонка.
Руки Арианы сжали тонкую простыню, когда мужчина рывком подался вперед и отыскал ее губы. Ощутив свой собственный вкус на его губах, она едва не лишилась чувств. Лев поднял голову и взглянул в ее глаза.
— Я сделаю так, что вы тоже захотите меня. Выбор за вами — насилие или ласка. Выбирайте, леди, и говорите, но не просите меня остановиться.
Девушка, вздрогнув, закрыла глаза. Ее боль невозможно было передать словами. Она знала только, что причиной ее являлся Лайон, и хотела, чтобы боль утихла. Способен ли он на нежность? Возможно. Или жестокость? Несомненно. Может ли норманн сделать так, чтобы она возжелала его? Именно этого Ариана и боялась.
— Насилие! — солгала девушка.
Гордость не позволяла ей признаться, что норманн способен заставить ее трепетать от желания. Если он возьмет ее, пусть думает, что это произошло против ее воли.
Мужчина изумленно взглянул на жену и рассмеялся.
— Насилие, миледи? Боюсь, оно вам не понравится. Нет, Ариана, вы созрели для ласк.
Невзирая на ее мольбы, Лайон, притянув хрупкое создание ближе, начал нежно гладить чувствительное тело. Девушка вскрикнула, когда его сильные пальцы осторожно коснулись влажного лона. От его прикосновения у нее перехватило дыхание. Мужчина смотрел в зеленые глаза супруги, наблюдая, как в них вспыхнула страсть. Он улыбнулся, довольный, что жена не солгала. Она действительно невинна, ибо, познав мужчину, уже невозможно так открыто и непосредственно отвечать на ласку.
Ариана тяжело дышала. Ее захватил поток таких ощущений, которых ей никогда не приходилось испытывать и о существовании которых она не подозревала. Девушка чувствовала, что длинные пальцы рыцаря, ласкающие ее лоно, что-то ищут там, раздвигая набухшую плоть, и вздрогнула, сдерживая крик, когда они наконец нашли желаемое. Выгнув спину, Ариана тихо стонала, а Лайон нежно погладил небольшой бугорок, затем его пальцы вновь вошли в нее.
— Ты сгораешь от страсти, Ариана, — удовлетворенно прошептал норманн, гладя влажное лоно.
Она поняла, что простыни под ней стали влажными, и была готова провалиться от смущения.
Рыцарь ласкал ее тело, подготавливая для последней атаки, и вскоре Ариана почувствовала, как напряженная, твердая как гранит мужская плоть коснулась ее тела. Лайон, сдерживаясь из последних сил, старался действовать осторожно. Это ему удавалось с трудом. Кровь гулко стучала в висках, а напряжение достигло предела. Жена просила взять ее силой, но внутренний голос останавливал мужчину. Ведь она не служанка, привыкшая к грубому обращению, а его супруга, мать его будущих детей. Конечно, Норманнский Лев мог быть грубым, но он скорее положит голову на плаху, чем причинит Ариане страдания и боль. Нет, надо сделать так, чтобы она желала только его и мечтала разделить ложе только с ним.
Мужчина вошел глубже, ни на минуту не забывая, что перед ним девственница. Доказательств уже не требовалось. Ариана не лгала. Девушка вздохнула и закусила губу, чувствуя в себе его плоть и ощущая себя одним с ним существом. Сердце рыцаря наполнилось жалостью и состраданием к хрупкому созданию, которому сейчас предстоит испытать боль.
— Будет больно, — предупредил Лайон супругу. — Ты такая маленькая. Но я не знаю другого способа это сделать.
И норманн продвинулся дальше, упершись в хрупкий барьер.
Девушка, застонав, побледнела. Она почти ничего не знала о таких отношениях между мужем и женой. Ариана чувствовала, что мужчина заполнил ее всю без остатка, и удивлялась, как это возможно. Конечно, ощущала она и боль, однако не такую сильную, как представляла, не способную заставить забыть о предварительных ласках. И когда уже ей казалось, что самое страшное позади, Лайон последним толчком вошел в нее, разрушив преграду. Ариана закричала, и ее острые ногти впились в спину норманна, оставив кровавые пометки. Она попыталась вырваться, протестуя против грубой силы и боли. Мужчина замер, давая возможность болезненным ощущениям утихнуть.
— Худшее позади, дорогая, — успокаивающе прошептал Лев, убирая мягкие серебристые пряди с ее лица. Он с такой силой желал довершить начатое, что на его лбу выступили капельки пота.
Лайон двигался очень медленно, желая доставить удовольствие девушке. Боль все еще не утихла, но это была сладкая боль. Девушка, приподняв бедра и сама удивляясь своему поведению, попыталась двигаться ритмично с мужем, и тогда движения его стали интенсивнее. Вращая бедрами, Лайон чувствовал, как теплая сладостная волна поднимается в нем, грозя вырваться наружу. Напряжение достигло предела. Мужчина знал, что действует слишком быстро для жены, но ничего поделать не мог. В нем кипело желание такой силы, которое не испытывало ни одно человеческое существо. Лайон понимал, что супруга не получит наслаждения от близости с ним, и дал клятву доставить ей его в другой раз.
Ариана чувствовала, как напряглось его тело, как прерывистое дыхание обжигало ее ухо, услышала вскрик и ощутила, как теплая струя его семени излилась в нее. Через мгновение мужчина рухнул без сил рядом с ней. Тело девушки болело и горело, словно ее пытали. Она вскочила, негодуя, ненавидя норманна за сделанное им, за то, что он заставил ее чувствовать, какое неземное блаженство заставил испытать, не считая одного болезненного момента.
— Норманнский ублюдок! — выкрикнула она. К сожалению, ей так и не довелось сказать больше, потому что его длинная рука схватила ее за запястье и притянула к себе. Лицо мужчины потемнело.
За его кажущимся спокойствием скрывалось нечто темное и пугающее. Он походил на демона, нет, скорее на дикое животное, неприрученное, свирепое, смертельно опасное. Да, Лайон напоминал льва, сдержанность которого покоряла Ариану.
— Да, я незаконнорожденный и не отрицаю этого. Я знаю, вы считаете себя слишком хорошей, слишком чистой, чтобы стать супругой норманнского ублюдка, но придет день, и вы поймете, оцените мудрость Вильгельма, поженившего нас. Я долго жил с позорным клеймом, однако ужас тех дней остался позади. Сейчас у меня есть земля, которую я всегда желал иметь, надежная крепость и жена, в чистоте крови которой не приходится сомневаться. Наши дети станут правителями этих земель, они будут защищать Англию и дело Вильгельма.
— Может, у меня не будет детей, — запальчиво проговорила Ариана, потирая запястье, на котором остались следы его пальцев.
Глаза мужчины гневно заблестели:
— Откуда вам это знать? Видения, посещающие вас, сказали, что вы бесплодны? Вы ведьма?
Девушка затрепетала от страха:
— Нет, я не колдунья, а видения мои редко касаются меня, чаще окружающих.
— Как угодно, — язвительно заметил он. Внезапно его настроение изменилось. Рыцарь окинул жену взглядом, от которого она вспыхнула — Ариана стояла перед ним совершенно обнаженная. — То, чем мы сейчас занимались, не доставило вам большого удовольствия?
— А мне следовало бы его испытать?
— Да, леди, и вы будете удовлетворены, клянусь.
— Вряд ли. Может, я уже понесла. Тогда вам больше не придется стараться.
— А может, нет. Даже если вы и зачали, это вовсе не значит, что мы не будем продолжать заниматься любовными утехами ради нашего удовольствия.
— Ради вашего удовольствия, — поправила его Ариана. — Я не понимаю, как может какой-нибудь другой женщине понравиться то, чем мы занимались.
Изумление промелькнуло в холодных голубых глазах:
— Вы ошибаетесь, миледи. Грамотный в делах любви мужчина способен доставить женщине бездну наслаждения, а я многое знаю и умею.
Он уложил супругу на кровать, поднялся, зажег вторую свечу от гаснущего огарка и отыскал кувшин с водой. Налив целый таз, мужчина поднял сброшенную на пол рубашку и сел на постель. Ариана настороженно следила за ним, не зная, чего от него ждать. Окунув край рубашки в воду, рыцарь раздвинул ей ноги, и девушка закричала:
— Нет!
Не успела она вскочить, как Лайон прижал мокрую ткань к ее телу. На рубашке остались кровавые пятна. Ариана испуганно заморгала:
— Вы смертельно меня ранили!
— Нет, это нормально. Кровотечение быстро прекратится. Я действовал очень осторожно, был мягок с вами, несмотря на то, что вы предпочли насилие. В следующий раз никакой боли вы не испытаете, обещаю.
— Не думаю, что будет лучше. Может, вы не такой уж искушенный любовник. Думаете, нам следует часто этим заниматься? — поинтересовалась она, надеясь услышать отрицательный, радующий душу ответ.
Лайон рассмеялся, и его смех эхом звучал в огромной комнате:
— Откровенно говоря, никто на меня не жаловался. Большинство женщин считали меня опытным любовником.
— Да, возможно, вашей любовнице нравилось ваше умение. Насколько я понимаю, леди Забрина очень красива.
Лицо мужчины застыло.
— Что вы знаете о Забрине? — Ариана, закусив губу, отвела глаза. — Нет, позвольте мне самому догадаться, — продолжал рыцарь, гневно сверкая очами. — Лорд Эдрик рассказал вам, не так ли? Забудьте о нем, миледи, вы не сможете заполучить его, даже если вам станут помогать все демоны ада. Я ваш муж, мы связали нашу жизнь супружескими, кровными, если так можно сказать, узами, и я намереваюсь спать с вами каждую ночь, дважды, трижды за ночь, если мне понравится.
Девушка недоверчиво взглянула на супруга:
— Считаете меня глупой? Это невозможно.
Лайон усмехнулся, причем довольно злобно:
— Неужели? Я молод и полон страсти. Дайте мне пять минут отдыха, и я докажу вам это.
Взяв руку жены, он положил ее на низ живота. Кровь прилила к его плоти, и она тут же начала расти и подниматься. Не повинуясь рассудку, пальцы девушки сжали ее, словно пробуя силу. Низкий, протяжный стон вырвался из груди норманна, по его телу пробежала дрожь, когда Ариана непроизвольно сжала его древко. Желание охватило рыцаря с новой силой.
— Господи! — его хриплый возглас так напугал Ариану, что она разжала пальцы, однако огонь уже пылал. Мужчина поднял ее и посадил на себя.
— Как вам понравится прогулка верхом, леди? Я дал клятву и намереваюсь сдержать ее. До того, как первые лучи солнца упадут на нашу грешную землю, вы узнаете, что такое настоящее наслаждение.
— Если не умру, — со страхом прошептала девушка.
Прижав хрупкое создание к себе, Лайон потянулся к ее рту. Пальцы его перебирали пряди непослушных серебристых волос, а кончик языка нежно касался сочных губ. Руки мужчины ожили и начали настойчиво ласкать соблазнительное тело. Он целовал ее грудь, нежно гладил влажное лоно, разжигая в зеленоглазой красавице дикую, безумную страсть.
Сердце словно сжало тисками, а мозг будто пронзила молния. Ариана, обняв мужа за мускулистые плечи, начала отвечать на его жаркие поцелуи, поглаживать пальцами густые черные волосы, испытывая странное желание дарить нежность и расточать ласки. Пытаясь анализировать свои чувства, она решила, что разум покинул ее, уступив место безумию. Этот человек пришел с мечом на ее землю, растоптал ее поля, отобрал ее владения, убил семью и заставил выйти за себя замуж. Ариана ненавидела его и ненавидела свое тело, которое предательски поддавалось его ласкам, отзывалось на нежность страстными вздохами и стонами.
— Я вхожу в тебя, любовь моя, — хрипло прошептал Лайон, приподнимая ее ягодицы и вновь опуская на себя. Он вошел с трудом, однако барьера, препятствующего дальнейшему продвижению, уже не существовало, поэтому мужчина погрузился целиком в ее влажную теплоту. Ариана, настроившая себя на боль, приятно удивилась, что ее нет.
Молча она приникла к Лайону, повинуясь инстинкту и стараясь попасть в ритм. Мужчина, казалось, передал ей свое дикое, необузданное желание, теснившееся в груди. Лайон, отдавшись страсти, думал лишь о том, что такого, когда полностью теряешь над собой контроль, он не испытывал ни с одной женщиной. Чувствуя, что вот-вот взорвется и вновь оставит жену неудовлетворенной, рыцарь коснулся набухшего бугорка, стараясь и ее довести до конца.
Ариане показалось, словно тысячи разноцветных огней вспыхнули в мозгу, посылая божественные импульсы в тело. Девушка подумала, что оно больше ей не принадлежит, будто незнакомое, чужое создание поселилось в ней. Сладкая истома, начавшаяся с кончиков пальцев, побежала по телу, прогремел гром, и звезды посыпались с неба. Затем Ариана решила, что умерла. Через несколько мгновений она окончательно пришла в себя и увидела, что лежит, содрогаясь, на бронзовом теле супруга.
— Что произошло?
Медленно возвращаясь к реальности после путешествия в рай, Лайон выждал, пока дыхание не восстановится, и ответил:
— Я выполнил обещание. Вы по-прежнему считаете меня неумелым?
Ласковый взгляд его голубых глаз пробежал по её разгоряченному телу. Девушка, вспыхнув, отвела глаза, смущенная своей реакцией на его ласки.
— Может, я ошибалась, — ответила девушка, и, взглянув в окно, она заметила первые лучи солнца. — Наступил день, милорд. Я должна приступать к своим обязанностям.
— Но сначала мы вместе вымоемся, Ариана. Вставай.
С этими словами мужчина подал ей руку. Она хотела отказаться, но его глаза умоляли, и девушка протянула хрупкую ладонь. Взяв ее, Лайон улыбнулся. Он все равно усмирит ее, покорит, сделает ее сердце ручным. Думая так, рыцарь подал жене нижнюю сорочку и надел свою. Как только Ариана полюбит его, она станет идеальной женой.
После купания девушка надела новое белье и платье, законченные этим утром. Теплая мягкая ткань приятно ласкала бедра и грудь, ничем не напоминая жесткие, грубые сорочки монахинь. Ярко-голубое платье, отороченное горностаем, было достойно баронессы. Довольная Ариана приколола к плечу даже сверкающую драгоценными камнями брошь, доставшуюся ей, как и многое другое, от матери, любившей блестящие побрякушки. «Интересно, заметит ли Лайон?» — подумала она и тут же, тряхнув головой, отбросила глупую мысль. Лайон заботился только о своей земле, своем короле и своих удовольствиях.
Прежде чем выйти из спальни, Ариана бросила застенчивый взгляд на постель, вспоминая жаркие, страстные ласки норманна и ту бездну наслаждения, куда он ее поверг. Хотя она и сопротивлялась ему и телом и душой, Лев все же добился того, чего хотел. Мужчина дважды овладел ею ночью и еще один раз в купальне, разбрызгивая во все стороны воду. Ему невозможно было отказать, потому что он напрочь отметал все предрассудки, для него не существовало преград. Этим утром Ариана испытывала боль, но боль удивительно приятную. До сих пор во всем теле ощущалась сладкая истома. И нежность Норманнского Льва удивила саксонку.
При воспоминании о прошедшей ночи щеки девушки зарделись, и она, собравшись с духом, вышла из спальни. На лестнице ее встретила Терза.
— Миледи, у меня для вас важное сообщение, но оно предназначается только для ваших ушей, — прошептала служанка, испуганно озираясь. — Если лорд Лайон услышит, мне не избежать наказания, и я не хочу, чтобы сэр Бельтан плохо обо мне думал.
Баронесса растерянно смотрела на девушку, отметив ее необычное возбуждение.
— Пройди в спальню, Терза. Лорд Лайон уехал на охоту еще до утренней молитвы и не вернется до захода солнца.
Войдя в комнату, служанка сразу же заговорила шепотом:
— Он здесь, миледи, и желает встретиться с вами в саду, за кухней. Он просил передать вам, что будет ждать за стеной, у обвитой виноградом арки.
— О ком ты говоришь, Терза? Мне некогда разгадывать загадки.
— Да о том, кто платил мне за то, что я переда вала вам записки, когда вы жили в монастыре. Теперь я знаю, что его зовут лорд Эдрик Блэкхит. Сначала я его не узнала, потому что на нем плащ с капюшоном. Лорд Эдрик остановил меня в деревне и попросил передать вам сообщение.
Сердце Арианы, казалось, перестало биться. Конечно, она хотела поговорить с Блэкхитом, но осмелится ли сделать это, зная, как отреагирует Лайон? Девушка узнала его нежным и ласковым, когда они предавались любовным утехам, но прекрасно понимала, что у медали всегда есть обратная сторона. А Лайон только приоткрыл, каким может быть в гневе, когда супруга назвала его «норманнским ублюдком».
— Спасибо, Терза. Не бойся, ни лорд Лайон, ни сэр Бельтан не узнают о твоем поступке, по крайней мере, от меня.
Служанка вздохнула с видимым облегчением. После того, как норманн предотвратил ее ужасный брак с Доралом, она испытывала к нему глубокое уважение, но нежно привязана Терза была только к своей госпоже.
— Вы встретитесь с лордом Эдриком, миледи? Он такой богатый, знатный и красивый, хотя не настолько красивый, как лорд Лайон… или Бельтан, — застенчиво добавила она.
— Я подумаю, — тихо отозвалась Ариана. — А теперь иди, сегодня нам нужно многое сделать. Кин говорит, что пора заняться свечами. Помоги ему.
Хозяйка Крэгмира даже не заметила ухода служанки. Мысли роились в мозгу, словно рассерженные пчелы в улье. Как удачно все складывается. Муж уехал на целый день, и никто не узнает о ее встрече с Эдриком. Лайон очень хитер и опасен. Он нанесет удар тогда, когда меньше всего ждешь. Как истинная саксонка, девушка обязана предупредить Эдрика об опасности. Правильно она поступит или нет, но все же выйдет в сад и поговорит с Блэкхитом до возвращения Льва.
Эдрик стоял, прислонившись к стене и зная, что его никто не увидит из-за густых виноградных лоз, обвивавших арку. Он не имел представления, придет Ариана или нет, и молил Бога, что бы та явилась. Его сердце разрывалось на части при мысли, что ее телом завладел Норманнский Лев. Он сделал бы все возможное, чтобы освободить девушку из лап хищника и вернуть ее. Его размышления были прерваны шелестом листьев. Ариана.
— Эдрик, где вы?
— Здесь, миледи, — прошептал мужчина, скрытый густыми лозами. Рыцарь схватил руки девушки и притянул ее к себе. — Я боялся, что вы не придете.
— Я не могу долго задерживаться. Я пришла, чтобы предупредить вас.
— Предупредить меня? О чем?
— Лайон. Ему известно о наших тайных встречах в монастыре. Я не знаю, на что способен этот человек, и опасаюсь, что он просто ждет удобного случая, чтобы расправиться с вами.
— Я не боюсь вашего мужа, Ариана. Кроме того, — с уверенностью проговорил сакс, — я поклялся в верности Вильгельму, а мои рыцари пополнили ряды его армии. Мое убийство придется не по душе Завоевателю.
Девушка нахмурилась:
— Разве вы человек Вильгельма? А я думала…
Лицо Эдрика исказила ненависть:
— Нет, миледи, я сакс и никогда не забуду об этом. Я презираю ублюдка Вильгельма и всех его блюдолизов. А поклялся в верности я не случайно. Однажды наступит день, когда саксонские бароны, лишившиеся своих земель, поднимут восстание. Тогда придет мой час, я присоединюсь к ним. Я встречался с королем Малькольмом, и тот щедро снабдил нас людьми и оружием. Клянусь, что скоро освобожу вас от этого ужасного человека и вы станете моей женой. Именно из-за вас я не женат вот уже столько лет. Я жду вас, миледи.
Ариана была потрясена искренностью, с которой говорил Блэкхит, и в ее сердце поселилась надежда, хотя она не понимала, каким образом можно оборвать узы, связывающие ее с Лайоном.
— Боюсь, это невозможно. Даже глупо мечтать об этом, — с горечью произнесла девушка.
— Возможно, и очень скоро, если вы согласитесь убить Льва. Без него Крэгмир станет легкой добычей для Малькольма. Лайон очень силен, а замок его надежно укреплен. Он должен умереть как можно скорее. Именно поэтому я прошу вашей помощи, Ариана. Вы близки с ним, спите в его постели. Согласитесь ли вы помочь нам?
Ариана смотрела на собеседника с нескрываемым ужасом:
— Вы хотите, чтобы я убила Лайона? Нет, вы просите слишком много. Я презираю всех норманнов. Я никогда не хотела стать его женой, но у меня не хватит смелости убить его своими руками.
Эдрик пытливо взглянул на девушку:
— Что он сделал с вами, Ариана? Вы покорились ему?
— Нет! Как вы могли подумать такое! — негодующе воскликнула она.
— Вы любите его?
— Конечно, нет! — пылко возразила девушка, хотя ответить на этот вопрос оказалось нелегко. Лайон — загадка. Он не походил ни на кого из знакомых ей людей. Ариана вспомнила его сильные руки, способные причинить боль, страдания и смерть, но такие нежные, когда касались ее тела. Она не раз давала ему повод воспользоваться силой, но мужчина никогда не пускал ее в ход.
Эдрик удовлетворенно улыбнулся:
— Я так и думал.
Не отрывая глаз от собеседницы, рыцарь сунул руку в кошелек и извлек оттуда маленький флакон, наполненный зеленовато-серой жидкостью. Он положил пузырек на ее ладонь, затем сжал пальцы.
— Что это? — испуганно спросила девушка, рассматривая флакон и надеясь, что там не то, о чем она думает. К сожалению, Ариана оказалась права.
— Это яд, — тихо произнес Блэкхит. — Очень сильный и быстродействующий. Достаточно одной-двух капель.
— Яд! — в ужасе вскрикнула она и попыталась убрать руку, передернувшись от отвращения. — Что мне с ним делать?
Эдрик недоверчиво взглянул на хозяйку Крэгмира:
— Ариана, дорогая, подумайте, какого мощного сторонника лишится Вильгельм в лице Лайона. Без сильной руки Льва, без его мощи Нортумбрия не устоит. Подумайте, что это значит для нас.
Девушка попыталась вернуть флакон:
— Я… я не могу, правда, не могу.
Блэкхит отрицательно покачал головой:
— Нет, возьмите. Вы саксонка, и пусть ваше сердце подскажет вам, что делать.
— Я не могу!
— Ариана, вы должны. Вспомните о ваших братьях, убитых кровожадными норманнами, вспомните о ваших владениях, которых вас лишили, о годах, проведенных за глухими монастырскими стенами. Подумайте, какое облегчение принесет народу Англии смерть Лайона.
Девушка не могла думать, не могла дышать. Слова Эдрика парализовали ее мозг. Медленно она отошла на несколько шагов, затем резко повернулась и бросилась со всех ног в замок. Как бы Ариана ни старалась, она не могла не чувствовать правоту Блэкхита.
Господи, он хочет, чтобы она отравила Лайона! Поднимаясь по лестнице, ведущей в спальню, девушка лихорадочно обдумывала слова Эдрика. Рухнув на скамью, Ариана раскрыла ладонь и с ужасом уставилась на флакон с ядом. Нет, она не сможет это сделать!
