Глава 24
Джордж спокойно ехал на лошади, которую Тед Вильсон привел специально для него. Щиколотки негра были соединены цепью под брюхом животного, вторая цепь закрепляла руки так, чтобы он не смог убежать. Несмотря на то, что его продали, Джордж был даже рад, что уезжает с плантации Веста. Больше всего он страдал от того, что не сумел помочь Джесси. Рабы Веста по секрету сообщили ему, что бедняжка Джесси была продана три дня назад.
Джордж потерял всякую надежду на освобождение. Какая разница, кому его продали? Тех, кого он так любил, уже нет с ним: Блейк — мертв, Джесси — продана, и, возможно, ему уже никогда не удастся найти ее, даже оказавшись на воле. Джорджу оставалось только молиться, чтобы новый хозяин оказался добрее Ника Веста. Хотя сомнительно, чтобы среди знакомых Веста были люди, отличавшиеся такими качествами.
Джордж решил, что единственной причиной, по которой Вест решил продать его, являлось то, что Джесси уже нет на плантации, и он больше не сможет мучить из-за нее Фридома. Скорее всего, она надоела Весту, и он решил продать ее как породистую лошадь. Очевидно, и за Джорджа Вест получил хорошую цену, так как негр был огромным и сильным. Возможно, его даже станут использовать как племенного жеребца для получения крепкого здорового потомства.
— Куда вы везете меня? — снова спросил Джорджу Вильсона.
— Я уже сказал, что не знаю имени покупателя. Я должен только доставить тебя на место.
Джордж ощутил в своей душе гнев: именно этот человек убил Блейка.
— Скажи, Вильсон, что ты чувствуешь, когда стреляешь в голову человека и видишь, как его мозги разлетаются в разные стороны? Тебе не снится все это во сне?
— Заткнись, ниггер, иначе именно твои мозги разлетятся по дороге, — сухо ответил Вильсон, чтобы у Джорджа было злое, враждебное выражение лица на тот случай, если им встретится кто-нибудь из людей Веста. Пока он не мог сказать ему правду.
— Ты не пристрелишь меня, — возразил Джордж. — Я слишком дорого стою. Вест прирежет тебя за это.
Вильсон продолжил путь, а Джордж запел старый негритянский гимн надежды, испытывая от этого большое удовольствие, так как это не разрешалось делать на плантации.
Они проехали уже три мили и оказались у старой заброшенной фермы недалеко от города.
— Это Индепенденс? — спросил Джордж.
— Да.
— Мой новый хозяин ждет меня здесь?
— Да, он ждет тебя.
Подъехав поближе к дому, Вильсон спешился, достал из кармана ключ и открыл замки на руках и ногах Джорджа.
— Тот был обескуражен.
— Что ты делаешь?
— Кое-кто ждет тебя в этом доме. Слезай с лошади и ступай туда.
Джордж посмотрел на дом, затем — снова на Вильсона.
— В чем дело? — подозрительно спросил он, медленно слезая с лошади. — Ты собираешься выстрелить мне в спину? А потом заявишь, что я хотел бежать?
— Нет, — Вильсон поднял цепи и небрежно перекинул их через седло второй лошади. — Ничего подобного. Просто я выполнил свою работу. А теперь иди в дом.
Джордж с тревогой наблюдал как Вильсон снова сел на лошадь и взял поводья второго животного.
— Все очень просто: моя любовь к семье гораздо сильнее, чем ненависть к идее освобождения рабов. Скажи этому человеку в доме, что я желаю ему удачи и надеюсь, мы с ним никогда не встретимся снова.
С этими словами Вильсон повернул лошадей и поскакал к городу.
Джордж изумленно смотрел ему вслед, не веря происходящему. Наконец, он перевел взгляд на ферму и, заметив двух привязанных лошадей, направился к ним. Джордж шел медленно, с трудом сохраняя равновесие, потому что отвык двигаться без цепей. Ему казалось, что сейчас он может подпрыгнуть и полететь над землей. Интересно, кто же в доме? Может, его собираются убить? Почему Вильсон просил пожелать этому человеку удачи?
В это время на крыльцо вышел человек. Джордж даже похолодел от ужаса, не веря своим глазам. Мужчина сильно похудел, но лицо…
— Блейк?
— Входи, Джордж, — раздался знакомый голос. — Нам нужно многое обсудить.
На глазах негра выступили слезы.
— Что, черт возьми… — он с трудом поднялся на ступени, не понимая, что происходит.
— Я не призрак, — заверил его Блейк. — Рад снова видеть тебя свободным, старина.
Он протянул своему другу руку, и тот взял ее с благоговейным страхом, все еще не веря, что это не сон, пока не почувствовал сильное пожатие Блейка.
— О, Боже, — пробормотал Джордж.
В следующую минуту друзья обнялись, их глаза наполнились слезами радости.
— Ради всего святого, белый человек, что нужно, чтобы тебя убить? — мрачно пошутил Джордж.
— Гораздо большее, чем плети Ника Веста, — ответил Блейк, хлопая друга по спине. — Входи в дом.
Джордж помедлил, глядя в ту сторону, куда уехал Тед Вильсон.
— Вильсон… ведь он должен был пристрелить тебя! Но Вильсон снял цепи с меня и отпустил! Не может быть, чтобы Ник Вест знал об этом.
Он ничего и не знает, но это длинная история, Джордж. Давай, входи, — но негр продолжал смотреть вслед Вильсону.
— Все-таки Бог милосерден, — сказал Джордж охрипшим от волнения голосом. — Пусть Вильсон и работал на Веста, но он же и отплатил ему. Такова была воля Бога.
— Бог милостив к тем, кто этого заслуживает, Джордж, — Блейк обнял друга за плечи и усадил на корзины. — Нам нельзя здесь задерживаться. Мы должны успеть на пароход.
Звуки расстроенного пианино и густой сигаретный дым наполняли игорный зал речного парохода. Ник Вест в костюме из плотного шелка, в гофрированной белой рубашке сидел за картами и курил тонкую сигару. Его холеные руки с наманикюренными ногтями украшали золотые кольца с бриллиантами. Вест любил эти путешествия на пароходе с игрой в карты и ежегодно совершал их в самое жаркое время года. Все-таки приятно отдохнуть, сменить обстановку. Пусть ниггеры работают на полях и в вонючих конюшнях. Работники, которым он хорошо платил, будут следить за рабами, чтобы все шло, как обычно.
Вест проиграл партию и начал вторую, постаравшись сосредоточиться. Но мысли его вернулись к Джесси. Интересно, остался ли доволен ею новый владелец? Вест даже немного скучал по ней. Однако, он надеялся в Сент-Луисе подыскать Джесси хорошую замену. Вест был уверен, что как только у него появится новая рабыня, Джесси быстро забудется.
На этот раз ему удалось выиграть партию. Вест сгреб крупный выигрыш, довольный удачной игрой. Он провел за карточным столом уже несколько часов и порядком устал. Сложив деньги в кожаное портмоне и поблагодарив партнеров, плантатор поднялся из-за стола и спустился на нижнюю палубу, глубоко вдыхая ночной воздух.
Было уже поздно. Большинство пассажиров отдыхали в своих каютах или находились в игорном зале. Вест наслаждался тишиной, одиночеством и прохладой. Наконец, он направился на корму парохода, чтобы подняться на верхнюю палубу, где размещались каюты первого класса. За ним бесшумно следовала молчаливая фигура; на ногах мужчины были мокасины, которые обычно носят индейцы. Лопасти гребного колеса лениво били по воде, заглушая посторонние звуки.
Вест немного помедлил у лестницы, решив еще немного побыть у воды, полюбоваться сверкающей в лунном свете рекой. Он испытывал полное удовлетворение, чувствуя себя победителем. Блейк Хастингс — мертв, а его жена гниет в тюрьме, где она и ее ребенок, возможно, умрут. Чета Уолтерсов умолкла навсегда. За Джесси получена приличная сумма денег, а теперь можно купить себе и молоденькую девственницу. Да и урожай на плантации в этом году обещает быть хорошим.
Эти мысли стали последними для Веста. Неожиданно сзади на него навалилось чье-то тело, и прежде чем он сообразил, что произошло, тяжелая цепь сильно сдавила его горло, не давая дышать.
— Вот мы и снова встретились, — раздался знакомый голос. — Ты еще не забыл меня, Ник? Я Блейк Хастингс.
Вест попытался просунуть пальцы под цепь, чтобы ослабить ее давление, но — тщетно. Хватка Блейка оказалась железной. У Веста кругом шла голова, он не мог поверить происходящему. Блейк Хастингс?! Как это могло случиться?
Блейк оттащил его в тень.
— Ты повесил моего отца, — прорычал Хастингс, — заставив умирать мучительно медленно, задыхаясь от нехватки воздуха, вот как ты сейчас! Самая подходящая для тебя смерть, не так ли? Но я решил использовать не веревку, а цепь, на которой ты все это время держал Джорджа! Что ж, Джордж уже на свободе, мой друг, как и Джесси! Да, именно Джесси! Ты сам продал ее моему шурину, Вест. Не находишь ли ты это забавным?!
Нападение оказалось таким неожиданным, что Вест не смог оказать никакого сопротивления, и буквально через минуту его руки безвольно упали вдоль туловища. Блейк стянул цепь сильнее. В его душе бушевали противоречивые чувства: к гневу и ненависти примешивалось смутное раскаяние и сожаление. И только твердое убеждение, что людям станет спокойнее жить на земле, если этот человек покинет мир, и воспоминание о том, что Вест сделал с ним, с Сэм, с Джорджем и Джесси, заставили Блейка идти до конца. Нет, он должен отомстить. Ненависть к этому человеку снова охватила Блейка, его буквально трясло от гнева. Блейк стягивал цепь на шее Веста до тех пор, пока тело плантатора не обмякло.
Тяжело дыша, Блейк склонился над Вестом, грудь ему сдавило, на глазах выступили слезы. Он медленно снял цепь и проверил пульс. Пульса не было.
Блейк вытер глаза рукавом рубашки.
— Теперь все кончено, ублюдок, — прошептал он, глубоко дыша, чтобы успокоиться.
Блейк вспомнил, как Саманта противилась тому, чтобы он мстил, но, в конце концов, и она согласилась, что другого выхода нет. Могли пострадать многие невинные люди, начиная с жены Теда Вильсона и его детей. Блейк тоже убеждал себя думать о них, совершая это возмездие.
Он отошел от тела Веста и, заметив на палубе темный предмет, поднял его — кожаное портмоне, полное денег. Что ж, будет даже лучше, если причиной смерти этого негодяя посчитают ограбление. К тому времени, когда тело Веста найдут вниз по реке, никто не сможет точно определить, где в момент убийства находился пароход. Что бы ни подумали люди, Ник Вест — все равно мертв, а они с Джорджем скоро окажутся в безопасности в Новой Англии. На пароходе никто не знал их настоящих имен, а также о том, что их связывает с Вестом. Джордж тоже хотел участвовать в убийстве, обуреваемый жаждой мести, но Блейк решительно возражал против этого, опасаясь неудачи.
— Если все откроется, тебе придется гораздо хуже, чем мне, — сказал он Джорджу.
Блейк торопливо рассовал по карманам деньги, затем выбросил в воду цепь и кожаное портмоне. К счастью, на палубе никого не было, и луна зашла за облако. Он вернулся к телу Веста и, еще раз осмотревшись по сторонам, поднял его, быстро отнес к борту и перекинул вниз. Раздавшийся всплеск воды слился с ударами лопастей гребного колеса. Была ночь, на реке никого не было. Пароход плыл вверх по течению, а тело должно было снести вниз. Когда его обнаружат, они будут уже слишком далеко. Пройдет несколько дней, прежде чем смогут определить, что это за человек.
Из-за тучи выглянула луна. Блейк снова осмотрелся, но никого не заметил и спустился на общую палубу, где они с Джорджем спали на матрацах, купив самые дешевые билеты. Здесь же находился скот, повозки, различные товары, и царила такая неразбериха, что уход или приход какого-либо человека не вызывал никакого интереса.
Блейк опустился рядом с Джорджем, который лежал на спине, глядя в темноту открытыми глазами.
— Дело сделано? — тихо спросил он.
— Сделано, — ответил Блейк.
— С тобой все в порядке?
Блейк перевернулся на бок, сжав руками живот. Да, одно дело — сражаться с врагом лицом к лицу, и совсем другое… Ему еще никогда не приходилось убивать подобным образом.
— Нет, но все будет в порядке… как только я вернусь к Сэм. Мы сойдем на следующей остановке и поездом отправимся на восток. Мне хочется поскорее выбраться отсюда.
Голос Блейка дрогнул. Теперь он понимал, что Сэм права: нельзя убивать людей.
Середина июля, 1856 год
Саманта услышала внизу дома какой-то шум, и ее сердце радостно забилось. Неужели это голос Блейка?! Вместе с Дру и Джесси они жили в доме священника методистской церкви. Саманта ежедневно молилась о благополучном возвращении мужа, благодаря Всевышнего за свободу, мир, простые удобства, такие как настоящая постель и домашняя еда. Услышав на лестнице знакомые шаги, она села в кровати, волнуясь, хорошо ли выглядит.
Распахнулась дверь, и на пороге появился Блейк. Он замер, упиваясь прекрасной картиной: жена с ребенком на руках…
— Они сказали мне… внизу, — произнес Блейк, закрывая дверь и подходя поближе; взор его затуманился от слез. — Боже мой, Сэм! Мои глаза никогда еще не видели ничего более изумительного.
На одной руке Саманта держала ребенка, другую протянула к мужу.
— О, Блейк! Слава Богу! — радостно воскликнула она. — С тобой все в порядке? Ты не ранен?
Блейк осторожно присел на край постели и обнял жену вместе с ребенком.
— Со мной все в порядке.
Несколько минут они молча сидели, прижавшись друг к другу, наслаждаясь счастьем встречи и чувствуя себя, наконец, в безопасности. Затем Блейк немного отстранил жену, окинув ее внимательным взглядом.
— А как ты себя чувствуешь? Эта женщина внизу… миссис Диллс, не так ли? Она сказала, что тебе пришлось довольно трудно.
— Говорят, что первые роды всегда трудные, тем более, что ребенок появился на свет раньше срока, — Саманта вытерла слезы, не зная, плакать ей или смеяться. — Я надеялась, что он подождет до твоего приезда, и еще не дала ему имя, — она нежно поцеловала ребенка в головку. — Он очень красивый, Блейк, просто совершенство. Благодарю Бога, что мои испытания не отразились на нашем сыне. Кстати, он унаследовал твою силу и мое упрямство.
Они рассмеялись. Затуманенным от слез взором, Блейк с любовью смотрел на жену и сына, не в силах наглядеться.
— Я хочу подержать его, — попросил Блейк. Саманта помогла ему взять на руки малыша.
— Я собиралась назвать его Беном: в честь твоего отца, если ты не против.
Приоткрыв одеяльце, Блейк затаив дыхание рассматривал сына, любуясь его ручками и ножками, хорошеньким личиком и темными пушистыми волосами.
— Бен — хорошее имя, — Блейк закрыл глаза, прижал ребенка к груди и осторожно коснулся губами его волос. — Спасибо тебе, Сэм, огромное спасибо, теперь мы — настоящая семья.
Саманта внимательно всматривалась в лицо Блейка. Казалось, муж очень изменился с тех пор, как они расстались в Индепенденсе, стал мягче.
— Ты приехал с Джорджем? Блейк поцеловал сына в щеку.
— Да. Он во дворе дома, с Джесси. Им придется привыкать к новой жизни, но для этого нужно попытаться забыть перенесенные ужасы, — Блейк положил ребенка рядом с женой и погладил ее по лицу, по волосам. — Ты очень похудела.
— Я быстро поправлюсь, особенно, если на время останусь в этом доме: миссис Диллс прекрасно готовит. Дру собирается пробыть с нами до начала нового семестра, а затем вернется в университет. Теперь он может послать Хэнксам телеграмму, что у нас все в порядке.
Их взгляды встретились. Блейк понимал, что у Саманты еще много вопросов. На его глаза навернулись непрошенные слезы, и он быстро отвернулся.
Все оказалось совсем не так, как я предполагал, Сэм… никакого чувства победы. Действительно, идет война, и нам от нее не спрятаться.
Многое можно сделать и здесь, Блейк. Джорджи Джесси могут выступать в местной церкви, рассказывая людям об ужасах рабства. А мы, надеюсь, сумеем наладить выпуск аболиционистской газеты. Только придется подождать, пока я отниму ребенка от груди. Кстати, большинство северян выступают за отмену рабства, так что мы сможем расширить наше движение.
Блейк взглянул на жену и грустно улыбнулся. — Очевидно, ты никогда не остановишься.
— Нет, как и ты.
Блейк поднялся и подошел к окну. Он выглядел очень измученным и похудевшим.
— Джордж беспокоится о рабах, которые остались на плантации Веста. Скорее всего, их всех продадут с аукциона. Я никогда не слышал, чтобы у Веста были близкие родственники.
— Скоро это уже будет не важно: всех их освободят. Я верю в это всем моим сердцем. Господь был так милостив к нам: ты — жив, Джордж и Джесси — свободны, у меня на руках лежит прекрасный ребенок. Я точно знаю, что Бог поможет нам в справедливом деле освобождения рабов, и с рабством будет покончено навсегда.
— Будем надеяться, что ты окажешься права, — Блейк раздвинул шторы. — Посмотри в окно. Ты видишь их?
Окно находилось совсем рядом с постелью, поэтому Саманта только выпрямилась: Джордж и Джесси сидели на скамейке. Женщина положила голову на плечо Джорджа и плакала.
— Ты бы видела их лица, когда они снова встретились, — сказал Блейк. — Да, ради этого стоило бороться. Я думаю, если бы мне пришлось начать все сначала, я бы поступил точно так же.
— И я тоже, — ответила Саманта. — Сядь со мной рядом. Ты выглядишь усталым.
Блейк протер глаза.
— Ужасно устал. Все это сильно подействовало на меня, — он подошел к постели, снял ботинки и прилег рядом с женой, уткнувшись в ее плечо.
— Боже, какое это блаженство, — тихо произнес он.
— Муж — на одной руке, мой сын — в другой, — сквозь слезы ответила Саманта. — Чего еще может желать женщина?! — она поцеловала Блейка в волосы. — Я люблю тебя. Однажды ты сказал моему отцу, что иногда Бог использует таких людей, как ты, чтобы осуществлять справедливое возмездие. Я думаю, Бог не осуждает тебя.
Блейк обнял ее за плечи.
— Все вышло совсем не так, как я предполагал. Я думал, что испытаю удовлетворение от мести, но оказалось совсем наоборот. Если все это приведет ко всеобщей войне, мне, возможно, придется участвовать в ней и убивать людей за идею, за свои убеждения. Они могут быть не похожи на Ника Веста. Вдруг это будут невинные люди?
Ты должен помнить Блейк, почему это необходимо. Ты сам ответил на свой вопрос, когда сказал, что Джордж и Джесси стоили наших усилий. Давай на время забудем о прошлом и насладимся миром и спокойствием. Мы будем продолжать делать все, что от нас зависит и молиться, чтобы не было войны.
Саманта почувствовала, что ее рубашка стала мокрой от слез Блейка; плечи мужа сотрясались от беззвучных рыданий. Ей и самой захотелось заплакать от жалости к нему.
— Все закончилось, Блейк, — сказала она, ласково гладя его по волосам. — Здесь у нас с тобой будет мирная спокойная жизнь. Мы сможем любить и смеяться. Рядом с нами будут Джордж и Джесси. У нас еще родятся дети. Я думаю, Бог не оставит нас.
Блейк протянул руку и коснулся маленького Бена, который тут же ухватился своей крошечной ручкой за палец отца.
