Глава 11
Холодный северный ветер вместе с дождем и снегом дул им прямо в лицо, когда Блейк Хастингс и шериф Таккер подъехали к ферме Ника Веста, которая находилась к северу от Лоренса. Блейк натянул шляпу на самый лоб и направил лошадь вверх по холму, где стоял, судя по всему, выстроенный совсем недавно дом. В нем росла злость на Веста, который поселился в Канзасе только для того, чтобы завоевать голоса для расистски настроенных кандидатов.
В загоне паслось небольшое количество лошадей и скота, а кроме этого ничто не напоминало о том, что на этой ферме занимались хозяйством. На несколько акров протянулись желтые кукурузные поля, унылые и пустые: початки были собраны уже месяца два назад.
Наконец, подъехали к дому. Блейк оглянулся, чтобы проверить, на месте ли прикрепленная к седлу сумка. Он всю дорогу волновался, чтобы сильный ветер не сорвал ее: в ней лежала тысяча долларов, пожертвования горожан. Там, в Лоренсе, Джонас Хэнке вносил в список каждого, кто соглашался помочь Джорджу, чтобы в случае неудачи вернуть деньги. Но Блейк даже не хотел думать об этом, моля Бога, чтобы ему каким-то чудом удалось бы привезти Джесси. Он представлял, что предпримет Джордж, если их миссия окажется тщетной.
Не успели они спешиться, как к ним подошел какой-то человек, очевидно, работник фермы. Воротник его кожаной куртки был поднят из-за сильного ветра.
— По какому делу приехали? — грубо спросил он.
Блейк подъехал поближе.
— Я Блейк Хастингс, а это шериф Таккер из Лоренса.
— Я знаю, кто вы такие. Какого черта вам здесь нужно?
— Присмотревшись внимательнее, Блейк узнал в мужчине одного из людей Веста, который держал его во время драки возле салуна, но постарался ответить как можно спокойнее.
— Мы приехали поговорить с Ником Вестом.
— О чем?
— Это не твое дело. Где Вест?
— Его нет здесь. Вернулся в Миссури. Услышав это, Блейк похолодел.
— Когда?
— Больше недели назад. Блейк посмотрел на дом.
— А если мы сами проверим?
— Мужчина бросил на него хмурый взгляд, очевидно, принимая какое-то решение.
— Хорошо, проверяйте, — наконец, согласился он. — Здесь только я и еще двое мужчин. Нас оставили присматривать за хозяйством. За порядком в доме следит женщина — проститутка из города. Вряд ли она может быть вам полезна. Впрочем, идите и смотрите сами. Вест уехал, возможно, до будущей весны, если вообще надумает вернуться сюда. Если хотите, можете обыскать пристройки и убедиться, что его красивой коляски тоже нет на месте.
— Тебе известно что-нибудь о негритянке, которая была здесь с Вестом?
— Джесси? Конечно. Он забрал ее с собой. Вест объяснил, что у него нашелся на нее покупатель, один крупный плантатор из Джорджии, с которым они встретились несколько месяцев назад. Этот человек сразу предложил купить Джесси, но тогда Вест не согласился. А перед отъездом он сказал мне, что, возможно, телеграфирует плантатору и предложит ему эту сделку. Вест пояснил, что Джесси доставляет слишком много беспокойства.
— А он не говорил, сколько тот человек предложил за девушку? Может быть, Вест упоминал имя плантатора?
— Нет, он не называл имени этого человека, но говорил, что теперь, когда Джесси, так сказать, укрощена, за нее можно получить полторы тысячи долларов.
Мужчина похотливо засмеялся, а Блейк удивился, как еще до сих пор не пристрелил этого типа на месте. Он повернул своего коня к дому, где и спешился. К нему подъехал шериф Таккер.
— Что сказал этот человек?
— Кажется, все напрасно. Этот сукин сын утверждает, что Вест уехал в Миссури и, кроме того, собирается продать Джесси какому-то плантатору из Джорджии. Пойдем, проверим дом.
Блейк поднялся на крыльцо и постучал в дверь, заметив на стекле красивый морозный рисунок. Прошло некоторое время, прежде чем им открыли. Сначала женщина подозрительно смотрела на них, но узнав шерифа Таккера, удивленно подняла брови.
— В чем дело? — спросила она.
— Мы хотим осмотреть дом, — объяснил ей Таккер. — Работник ранчо разрешил нам это сделать.
— Что вы ищете?
Блейк отметил про себя, что эта женщина плохо выглядит: расплывшаяся фигура, выкрашенные в иссиня-черный цвет неопрятные волосы, лицо хранило следы злоупотребления спиртным и табаком.
— Мы хотим убедиться, что Ник Вест, действительно, уехал и увез с собой негритянку, которая была с ним.
Женщина отступила назад.
— Входите быстрее, я закрою дверь, а то очень холодно, — мужчины вошли внутрь хорошо ухоженного дома, заметив, что полы украшали дорогие восточные ковры. — Смотрите, где хотите, — пожала плечами женщина, окинув Блейка жадным похотливым взглядом. — Меня зовут Гетта. Не помню, чтобы я встречала тебя в Лоренсе.
Блейк снял шляпу; щеки его покраснели от мороза.
— Я Блейк Хастингс. Живу в Лоренсе недавно, всего около года. Большую часть этого времени я женат.
Гетта усмехнулась, догадавшись о значении его замечания.
— Ну, а я уже больше года работаю на мистера Веста, очевидно, поэтому и не встречала тебя ни в одном из салунов, — она повернулась к шерифу Таккеру, который заглянул в одну из спален. — Что вас все-таки интересует? Незаконное оружие или что-то еще? Уверяю вас, если бы Вест и совершил что-нибудь противозаконное, он не стал бы хранить улики в своем доме.
— Вест подозревается в организации бандитских налетов. Тебе об этом что-нибудь известно? — глядя ей прямо в лицо, спросил Таккер.
Гетта напряглась.
— Нет, мне ничего не известно об этом, шериф. Я только смотрю за домом и не сую нос в личные и политические дела своего хозяина.
— В таком случае, ты должна знать его любовницу, — заметил Блейк. — Она находилась с ним в этом доме.
— Ну и что?
— Вест мучил ее? Насиловал? Гетта уперлась руками в бедра.
— Вот что, мистер, когда речь заходит о том, как мужчина обращается со своей женщиной, меня это не касается. Вас кто-нибудь спрашивает о том, что выделаете с женой: мучаете, принуждаете спать с вами?
— Не сравнивай жену и купленную рабыню! Я привез деньги, чтобы выкупить ее у Веста. Мы надеялись, что застанем их обоих.
— Как видите, их здесь нет. Мистер Вест забрал Джесси с собой в Миссури. Он говорил мне, что хочет продать ее какому-то человеку в Джорджии и даже сам отвезет туда Джесси. Мистер Вест решил на время покинуть Канзас и Миссури, пока не улягутся страсти после выборов.
— Он просто решил уехать подальше от человека, который любит Джесси, вот в чем дело, — сердито усмехнулся Блейк, взглянув на Таккера. — Очевидно, Вест испугался, что Джордж попытается освободить ее.
— Зайди сюда на минутку, Блейк, — позвал его шериф, появляясь в дверях спальни. Он указал на медную ножку кровати, которая в одном месте потускнела и была несколько перетерта. — Возможно, это след от цепи. Но почему только здесь?
— Черт возьми! — пробормотал Блейк и, сжав кулаки, быстро вышел из спальни. — Вест приковывал ее цепью к кровати? — спросил он Гетту.
Женщина пожала плечами.
— Меня не касается то, что происходит за закрытыми дверьми. Я уже объяснила, что всего лишь смотрю за домом.
— Но ты должна была помогать присматривать за этой девушкой, — разозлился Блейк, повысив голос.
Гетта нервно сжала руки.
— Ну, хорошо. Джесси, действительно, держали нацепи, но только за одну ногу. Вест никогда не бил ее или что-то в этом роде. Девушку хорошо кормили и содержали в чистоте. Вест даже учил ее читать и покупал детские книжки, чтобы немного развеселить. Джесси прикрепляли цепью, потому что она — рабыня, и мистер Вест опасался, что девушка попытается убежать. Она ему очень нравилась.
— Тогда почему же он собрался продать ее человеку из Джорджии?
— Откуда мне знать? Возможно, она доставляла ему много хлопот, а может быть, Вест просто устал от нее. Всю свою жизнь я была связана с куплей-продажей женщин. А вот какое это имеет отношение к тебе? Она ведь черная. Или тебе нравятся негритянки?
Блейк угрожающе шагнул к женщине, заставив ее отступить назад. Ей даже на секунду показалось, что он хочет ударить ее.
— Мой лучший друг — негр. Он собирался жениться на этой девушке незадолго до того, как Ник Вест купил и увез ее! Я стараюсь вернуть Джесси для него!
— Ну, что ж! Теперь это невозможно: она уехала отсюда. Насколько я знаю Веста, он не назовет имя ее нового хозяина, чтобы у этого человека не было неприятностей.
Блейк с отвращением посмотрел на женщину.
— Я даже ни разу не видел ее, но знаю точно одно: Джесси в десять раз больше женщина, чем ты, отвратительная шлюха.
— Блейк! — в комнату вошел Таккер. — Поехали отсюда.
Блейк сердито посмотрел на Гетту, которая встретила его взгляд с такой же ненавистью, вся дрожа от нанесенного оскорбления.
— Да, убирайтесь отсюда, — разозлилась она. — Убирайтесь отсюда к черту!
Блейк повернулся и быстро вышел из дома. Его сердце разрывалось от боли за Джорджа. Как сказать ему, что Джесси уехала? Было бы легче знать, что она здесь, недалеко, пусть и в руках Ника Веста. По крайней мере, Джордж мог хоть что-то услышать о ней. Теперь же надежда найти Джесси снова исчезла.
Блейк вскочил на своего черного мерина и какое-то время сердито кружил на нем возле дома, ожидая, пока шериф Таккер отвяжет от столба свою лошадь.
— Мне очень жаль, Хастингс.
Блейк с болью подумал о том, что бы он сейчас чувствовал, если бы подобное случилось с Самантой…
— Мне тоже. Только не рассказывай Джорджу о том следе от цепи на кровати.
Таккер кивнул.
— Я ничего не скажу.
Больше всего на свете Блейку хотелось сейчас убить Ника Веста.
— Поехали, — мрачно сказал он, трогая жеребца.
Блейк выехал из-за дома и сразу же заметил Джорджа, который несмотря на мороз стоял в дверях кухни. На его лице появилось выражение ужасного разочарования и безнадежности, когда он понял, что Хастингс возвращается один, без Джесси.
Блейк соскочил с лошади, привязал ее и медленно подошел к дому.
— Я… э… оставил деньги у Таккера, — сказал он, встретив взгляд Джорджа. — Все, кроме своей доли.
— Таккер проследит, чтобы деньги были возвращены их владельцам.
Джордж закрыл глаза и отвернулся. В глазах Саманты Блейк уловил печаль, смешанную с облегчением, что муж, наконец, вернулся целым и невредимым. Тяжело вздохнув, Блейк вошел в дом и закрыл за собой дверь. Но прежде, чем он успел снять куртку, Саманта приникла к нему, на мгновение задержавшись в его сильных объятиях, ощущая знакомый запах кожи и чувствуя себя в полной безопасности. Как бы ей хотелось, чтобы бедной Джесси было так же хорошо.
— Он хотел еще денег? — наконец, спросил Джордж. Блейк нежно отстранил от себя Саманту и снял куртку, которую она тут же взяла у него из рук и повесила на вешалку.
— Веста там не оказалось, Джордж. Он забрал Джесси и уехал в Миссури, — Блейк тяжело вздохнул, водрузив на вешалку свою шляпу. — По словам одного из работников фермы и женщины, присматривающей за домом, Вест собирается отправиться в Джорджию, чтобы продать Джесси какому-то плантатору, с которым познакомился несколько месяцев назад. Никто не знает, кто этот человек, и мы понимаем, что Вест никогда не скажет нам об этом.
Джордж сокрушенно покачал головой.
— Боже мой, — простонал он.
— Мне очень жаль, Джордж. Даже если бы Джесси находилась здесь, Вест не продал бы ее меньше, чем за полторы тысячи долларов. Работник ранчо сказал, что ему уже предлагали за девушку такую сумму. Я понимаю, это звучит, как жестокий комплимент, но… она, должно быть, очень красива.
Джордж, не поворачиваясь, кивнул.
— Да, красива, — он посмотрел на них глазами, полными слез. — Почему Бог сделал так, что я снова увидел Джесси? Я бы мог как-то смириться со своей участью, ничего не зная о ней. Но вновь встретить Джесси, убедиться, что она страдает и будет страдать, когда ее продадут как шлюху… Джордж закрыл глаза и вытер слезы. — Я не могу допустить этого, Блейк.
— Ты должен забыть о Джесси, если не хочешь умереть или снова попасть в рабство. Тебе нужно держаться подальше от Ника Веста. Он погубит тебя.
— Какая разница? Я уже почти погиб, — простонал Джордж, приблизившись к Блейку. — Я не могу так жить дальше. Для чего мне свобода, если я не сумею разделить ее с Джесси? Я должен попытаться, Блейк. Ты бы сделал то же самое. Я непременно должен отправиться за ней.
— Черт возьми, но это же самоубийство!
— У меня нет другого выхода.
— Пойми, Джордж, я не смогу помочь тебе. Я не рискну оставить Саманту на такое долгое время, которое может понадобиться, чтобы найти Джесси. Кроме того, мы с тобой никогда не соберем достаточно денег, чтобы выкупить ее.
— Я и не рассчитывал, что ты поедешь со мной. На поиски могут уйти недели, а может, и месяцы. Ноя найду Джесси и, если понадобится, выкраду ее! Никто не остановит меня. Я сам хочу сделать это. Я не могу зависеть от тебя всю жизнь, Блейк.
В комнате воцарилась тишина, они стояли и смотрели друг на друга. Стало ясно, Джордж принял решение и уже никто не сможет отговорить его.
— Ты уже давно все решил? — спросил Блейк.
Джордж кивнул.
— У меня было мало надежды на то, что ты привезешь Джесси. Но я думал, что она, по крайней мере, здесь, на ранчо Веста, и можно будет выкрасть ее оттуда. Теперь поиски значительно усложнятся, но рано или поздно я найду Джесси.
— Представляешь, на южной плантации появляется негр и разыскивает негритянку. — Блейк потер переносицу. — Пожалуй, ты закончишь тем, что тебя посадят на цепь.
Джордж изо всех сил стиснул спинку стула.
— Может быть. Но это не хуже, чем знать, что Джесси страдает. Я никогда не смогу поселиться с тобой на ферме и спокойно жить, зная, что где-то Джесси мучается от боли и унижений.
Блейк выдвинул стул и устало сел на него.
— Хорошо. Допустим, тебе удастся найти Джесси, предположим, ты даже украдешь ее. Куда ты отправишься потом?
— В Канаду, — Джордж тоже опустился на стул, в глазах его появилась надежда снова найти Джесси. — В Канаде есть места, где беглые рабы чувствуют себя в безопасности. Я смогу написать тебе и сообщить, что у меня все в порядке.
Блейк откинулся на спинку стула и, достав из внутреннего кармана брюк пачку банкнот, положил их на стол.
— Возьми мою долю.
— Нет, я не могу…
— Возьми, — приказал Блейк. — Тебе понадобятся деньги: возможно, придется долго скитаться, не работать. Когда ты собираешься уезжать?
— Утром. Может, мне повезет, и Вест передумает продавать Джесси. Тогда я найду ее на его ранчо в Миссури.
Их глаза встретились. Друзья понимали, что завтра расстанутся и могут уже никогда не увидеть друг друга.
— Если ты собираешься появиться на ранчо Веста, будь очень осторожен.
— Я буду скрываться в полях, поговорю сначала с другими рабами, посмотрю, что скажут они. Вест ничего не узнает о моем прибытии.
Саманта подошла к Джорджу и коснулась его плеча.
— Все это так опасно, Джордж. Мы будем очень переживать за тебя.
Он тяжело вздохнул.
— Я постараюсь написать перед тем, как отправиться в Канаду. Однако, если мне удастся освободить Джесси, будет лучше, если вы какое-то время ничего не услышите обо мне. Возможно, Вест и его люди постараются запугать вас, чтобы выяснить, куда я скрылся с Джесси.
Блейк грустно усмехнулся.
— Неужели ты думаешь, что мы что-нибудь скажем? Джордж отодвинул стул и поднялся, с любовью глядя на друзей.
— Нет, конечно, нет. Я… э… люблю вас обоих. Может быть, когда-нибудь мы будем жить вместе и в мире. Глаза Саманты наполнились слезами.
— Может быть. Я буду молиться, чтобы это произошло как можно скорее.
Она обняла Джорджа, а Блейк — сразу их двоих. Джордж всхлипнул и отстранился, стараясь успокоиться.
— Мне еще нужно собрать вещи.
— Я что-нибудь приготовлю перед рассветом, — сказала ему Саманта. — Приходи, мы вместе позавтракаем перед отъездом.
Джордж кивнул.
— А как насчет лошади? — озабоченно спросил его Блейк. — Если хочешь, можешь взять Миднайт.
Джордж покачал головой.
— Спасибо, но я уже давно собирался отправиться в длительное путешествие и собрал достаточно денег — помимо тех, которые отдал за Джесси — чтобы приобрести лошадь. После вашего отъезда на ферму Веста я купил себе в конюшне Джулиана Кейда неплохого гнедого.
Одной рукой все еще обнимая Саманту, Блейк провел другой по своим волосам.
— Судя по всему, ты давно строишь эти планы. Мужчины обменялись крепким рукопожатием. Не нужно было никаких слов, чтобы выразить те глубокие дружеские чувства, которые они испытывали друг к другу. Этим жестом было сказано все. Бросив на друзей прощальный взгляд, Джордж резко повернулся и вышел, тихо прикрыв дверь.
Блейк без сил прислонился к стене.
— Черт побери эту жизнь! — простонал он. — Пусть все они идут к дьяволу!
Саманта и Блейк еще упорнее, чем прежде, занимались теперь выпуском аболиционистской газеты. Ужасы рабства коснулись их лично, затронув судьбу Джорджа и Джесси. Поэтому они были полны решимости сделать все зависящее от них, чтобы Канзас стал свободным.
Возможно, придет такое время, когда рабство будет уничтожено повсюду.
«Президент Пирс не признал новую законодательную власть», — прочитала Саманта заголовок сегодняшней газеты. Охваченная чувством какой-то безнадежности, она старательно набирала шрифт. «Прорасистски настроенные граждане Канзаса вновь избрали убежденного расиста Дж. У. Уитфильда представителем от штата в Конгресс. Но мы продолжаем поддерживать Эндрю Ридера, как человека, назначенного Президентом губернатором Канзаса. Правда, после того как прошли первые незаконные выборы, наш безвольный Президент быстро отказался от Ридера, заменив его еще одним расистом: Уилсоном Шенноном. Кажется, наш Президент не собирается учитывать волю граждан штата и не понимает, что Канзас стоит на пороге гражданской войны. Пока Президент не разрешит провести нам в Канзасе новые честные выборы, мы должны держаться все вместе и оставаться до конца верными нашим убеждениям. Нас не запугают люди, приезжающие из других штатов, и бандиты, орудующие на границе».
Саманта еще раз внимательно проверила текст, но не обнаружила в нем типографских ошибок и, откинувшись на спинку стула, задумалась о Джордже. Наступил декабрь. Прошел месяц с тех пор, как уехал Джордж, а о нем ничего не было известно. Саманта понимала, что Блейка постоянно беспокоили мысли о друге: последнее время он стал каким-то тихим и задумчивым. Даже занимаясь любовью, Блейк, казалось, находился теперь далеко от Саманты. Несмотря на их упорные попытки отгородиться от внешнего мира, борьба, которая происходила за стенами их дома, проникала и в спальню, непрошенная, нежеланная, разъедающая все вокруг словно инфекция. Как это угнетало Саманту!
В это время в типографию с мрачным лицом вошел Блейк.
— Весь город просто кипит от негодования. Может случиться ужасное. Возможно, это станет темой целой статьи для газеты.
Из задней комнаты показался преподобный Уолтерс.
— Что произошло, Блейк?
— Мужчины собираются на улицах города. Застрелен Сэм Клей.
— Сэм?! Это же один из самых горячих наших сторонников!
— Теперь он мертв. Сэм поспорил из-за земли с одним расистом недалеко от Вакарузы, и тот человек застрелил его.
Уолтерс тяжело вздохнул, покачав головой.
— Это ужасная потеря.
— Но это еще не самое худшее. Соседи Клейя были свидетелями ссоры и сообщили о случившемся шерифу округа Дуглас. Однако, он ничего не предпринял, сказав, что тот человек защищался, следовательно, закон не нарушен. И это несмотря на то, что есть люди, готовые подтвердить, что Клей был безоружен.
— Всем хорошо известно, что шериф этого округа — расист, и ему платит новое территориальное правительство, — заметила Саманта. — Разумеется, он не станет ничего делать.
Теперь мужчины собираются на улицах, готовые на самые решительные действия. Уже создан комитет по расправе с этим расистом, который призывает людей отправиться к дому убийцы и сжечь его.
— Боже мой! — пробормотал Уолтерс. — Будет только еще хуже!
— Очевидно, вам в этом скоро придется убедиться, — ответил Блейк. — Положение, действительно, все ухудшается. Настанет час, когда будет невозможно продолжать борьбу только мирными методами. В Лоренс придет насилие. Если эти люди на улицах все-таки расправятся с убийцей, расисты захотят отомстить. Всем известно, что Лоренс — оплот аболиционистов. Лучший способ проучить нас — это прийти туда, где мы живем.
— Блейк, ты… ты ведь не поедешь с этими людьми, чтобы сжечь дом убийцы, правда? — с трепетом спросила Саманта. — Любой, кто примет в этом участие, будет назван преступником, участником незаконной расправы!
Блейк подошел к окну, наблюдая за разъяренной толпой на улице.
— Мы уже считаемся предателями. Одно то, что мы выпускаем эту газету, ставит нас вне закона. Проповеди против рабства делают нас предателями. Вам это было известно с самого начала.
— Пожалуйста, Блейк, не вмешивайся в прямое насилие.
Он повернулся и посмотрел ей прямо в глаза.
Не знаю, сколько я еще смогу сдерживать себя. Но я чувствую, настанет день, когда у меня просто не будет выбора, Сэм, — Блейк перевел взгляд на Уолтерса. — Возможно, такое произойдет и с вами.
— Никогда! Я никогда не подниму руку на другого человека! — возразил преподобный отец.
— А если этот человек поднимет руку на вас? Если Богу угодно, чтобы вы принимали участие в этой борьбе, Говард, вам нужно использовать все возможные средства, — Блейк подошел к Саманте и взял ее за руку. — Пойдем.
— Куда?
— Домой. Уже поздно. А эту работу ты закончишь завтра утром.
Она беспомощно посмотрела на отца.
— Иди домой, — кивнул он. — И не отпускай его от себя.
Блейк помог жене надеть пальто, и они вышли на улицу, где шел небольшой снег. Саманта услышала гневные голоса, заметила мужчин, верхом на лошадях с зажженными факелами, но Блейк быстро свернул с главной улицы.
— Мы пройдем стороной: не хочу вести тебя сквозь разъяренную толпу. Бичер подстрекает этих людей на расправу, но даю гарантию, он запомнит имя каждого, кто примет в этом участие, и сообщит нужным людям, например, шерифу округа.
— Но, Блейк, в прошлое воскресенье мистер Бичер прочитал прекрасную проповедь против рабства.
— Запомни мои слова: он — самый большой лжец и лицемер на земле.
Блейк крепко сжал ее руку и оставался мрачным до самого дома. Саманта чувствовала его тревогу и напряжение и понимала, что отсутствие известий от Джорджа лишь ухудшало это состояние. Только добравшись до дома, она почувствовала облегчение. По крайней мере, Блейк не присоединится к участникам расправы. Он молча снял куртку и шляпу, подбросил в печь дров. Саманта ласково дотронулась до его спины. Блейк тут же повернулся и схватил ее за руки.
— Я чувствую, что многое теряю, Сэм. Она коснулась рукой его щеки.
— Но только не меня. Я здесь, с тобой.
Блейк наклонился и поцеловал Саманту в губы, затем поднял на руки и отнес в спальню. Внезапно они почувствовали, что происходящее на улице может отнять у них и эту любовь. Блейк осторожно опустил жену на кровать и, проникнув рукой под платье, поцеловал ее в шею.
— Я хочу любить тебя, Сэм, — простонал он. — Хочу войти в тебя и почувствовать, что ты принадлежишь только мне.
Блейк начал жадно целовать Саманту, желая забыться в объятиях любимой. На этот раз она знала, что он полностью принадлежит ей, что хоть на одну короткую ночь они смогут не пустить этот мир насилия в свою спальню.
Саманта и Блейк неистово отдавались друг другу в эти поздние ночные часы, а толпа людей на улице, готовых принять участие в расправе, уже выросла до неуправляемых размеров. Все мужчины были на лошадях, факелы в их руках зловещим светом озаряли темное небо.
