ГЛАВА 15
В ночи пронзительно стрекотали сверчки. Калеб сидел рядом с Кейлом и наблюдал, как мать Сына Буйвола тщательно наносит на его тело краску. Кейл и Калеб были в одних набедренных повязках. Калеб разукрасил лицо белыми полосами, а Кейла помогли разукрасить родители Пуночки и Сына Буйвола. Пуночка тоже присутствовала, но скрывалась в тени и оттуда с восхищением наблюдала за приготовлениями к ритуалу.
Несмотря на несколько дней поста, Кейл выглядел сильным и крепким; он был крупнее и выше мальчиков своего возраста. Сейчас все его тело было разрисовано глиной и цветочной пыльцой, и Пуночке он казался очень красивым. Она считала, что свой рост Кейл унаследовал от дедушки, который в свою очередь получил его от белого отца. Семья Пуночки очень хорошо относилась к Кейлу, он был для них как родной, а поскольку Кейл – внук легендарного Голубого Ястреба, то они гордились тем, что обучают его. Им очень хотелось, чтобы Кейл жил в племени, и их обеспокоило, что индейцы не захотят принять его из-за скандала с женщинами.
Пуночка тайно мечтала о дне, когда она сможет выйти замуж за Кейла. Возможно, когда придет ее время, Кейл попросит разрешения ухаживать за ней. Он принесет ее отцу мяса, шкуры и приведет лошадей. Кейл прекрасно ловил диких лошадей, а лошади – это отличный подарок.
– Дедушка, – слабым голосом произнес Кейл.
Калеб подумал о том, что внук уже достаточно намучился тем, что голодал и последние два дня провел без воды.
– Я здесь, Кейл.
– Ты думаешь, у меня будет видение, которое подскажет мое новое индейское имя?
– Это часто происходит. Но только помни о том, что ты никому не должен говорить о своем видении, даже мне. Но если ты услышишь голос, который назовет тебе имя, то можешь сказать мне об этом.
Кейл вздохнул. Он одновременно испытывал ужас и волнение перед тем, что произойдет завтра.
– Молись за меня, дедушка. Я не хочу кричать от боли. Иначе я опозорюсь.
– Ты не будешь кричать. Каждый раз, когда тебе захочется крикнуть, ты будешь изо всех сил дуть в свисток.
– У меня нет свистка.
Калеб развернул маленький кожаный мешочек, привязанный к поясу, и порылся внутри него. Он взял руку Кейла и вложил в нее свисток из кости.
– Теперь есть.
Кейл разжал ладонь и посмотрел на свисток, затем на деда.
– Это из твоей сумки? Калеб улыбнулся и кивнул.
– Да. Этот свисток я получил от старого индейца, когда участвовал в Танце Солнца. Я храню его уже больше тридцати пяти лет. У каждого воина должна быть своя сумка со снадобьями, и в ней хранятся вещи, которые дают ему силу и энергию. Моя сумка помогла мне выжить, помогла мне найти Сару и дочь. Пройдет много лет, и я опять стану настоящим индейцем, но только в том случае, если Сара умрет раньше меня. То, что ты собираешься стать настоящим шайеном, вселяет в меня веру в будущее.
Глаза Кейла увлажнились. Калеб сжал его руку.
– Не надо слез. А то ты испортишь красивую раскраску, которую сделала тебе Белая Птица.
Кейл выдавил улыбку.
– Спасибо, дедушка. Ты не должен был отдавать мне свой свисток. У меня уже есть твое ожерелье, – растроганно произнес он.
– Эти вещи должны передаваться тем, кто любит людей и верит в них; тем, кто хранит традиции шайенов. Я знаю, что твой отец был чероки, но шайены – тоже индейцы. Самое главное, нужно помнить о своем народе. Не допусти, чтобы вымер наш народ, Кейл. Я предвижу, что белые сделают все, чтобы уничтожить индейцев и их культуру. Не допусти, чтобы это случилось. Учи этому своих детей. Белый человек может отобрать у индейцев землю, но он не может отобрать у них душу, Кейл. Пусть живет дух индейца!
Мальчик кивнул.
– Я сделаю все что смогу, дедушка. Ты сделал мне отличные подарки, но самое главное, ты подарил мне свою любовь и силу. Скажи моей маме, почему я все это делаю, заставь ее понять. И… и скажи Джеймсу, что несмотря ни на что, он всегда будет моим другом. Я буду за него молиться. Он будет счастлив, когда найдет свое место в жизни.
Сердце Калеба болезненно сжалось при мысли о сыне.
– Я скажу ему.
Наконец все приготовления были закончены.
– Теперь нам остается только ждать и молиться, – сказала Белая Птица.
Кейл показал свисток Сыну Буйвола.
– Подарок моего дедушки. Он пользовался им, когда принимал участие в Танце Солнца.
Сын Буйвола с восхищением смотрел на свисток.
– Ты должен заиметь такую же сумку, Кейл, и собирать туда вещи, полезные для здоровья и силы. Я сделаю ее для тебя, – сказал он на языке шайенов.
Кейл с удивлением взглянул на него.
– Ты?
– Ведь ты мой друг. Мы – как братья. И я завидую тебе, ты такой храбрый. Ты собираешься вынести все муки. Когда-нибудь я тоже это сделаю, но сейчас я еще не готов. Немногие отваживаются на это в твоем возрасте.
Кейл выпрямился и выпятил грудь.
– Это, докажет, что я мужчина, и смоет мой позор.
– Твой позор послезавтра будет забыт, Кейл. Кейл посмотрел на деда и улыбнулся.
– Да. Послезавтра я стану настоящим воином. Я буду с гордостью носить шрамы, и мне можно будет помогать священникам проводить обряды.
Он посмотрел на шрамы на груди Калеба и, наверное, впервые осознал, насколько болезненная процедура ему предстоит. Но на него будут смотреть и Калеб, и Сын Буйвола, и Пуночка. Он должен быть мужчиной.
– Послезавтра не останется никаких сомнений в том, что я – шайен. Послезавтра я не буду чувствовать, что у меня есть немного белой крови.
Калеб кивнул.
– Утром начнутся танцы. Их глаза встретились.
– Тебе хорошо здесь, да, дедушка? Калеб улыбнулся.
– Да. Мне здесь хорошо, Кейл.
Он с любовью подумал о Саре, терпеливо ждущей его возвращения, да, ему действительно хорошо здесь: среди вигвамов, среди раскрашенных индейцев, ему приятна вся эта суета перед праздничным ритуалом. Как давно он не был на Танце Солнца! Он вспомнил свою первую жену, и мысли сразу привели его к Тому.
Том. Что случилось с его первенцем? Только дела семьи удерживают Калеба. Он давно бы уехал в Калифорнию, а сейчас ему остается только молиться за него.
* * *
Джеймс оторвал свой взгляд от изгороди, которую он ремонтировал вместе с Джессом, и воскликнул:
– Джесс! Они едут!
Джесс посмотрел в северном направлении и увидал далеко в долине двух всадников. Он сразу узнал Калеба по характерной посадке на лошади.
– Я поеду за Линдой, а ты привези мать.
Оба побросали инструменты и вскочили на лошадей, чтобы поскакать к хижинам, которые находились в полумиле к югу отсюда.
Джесс нанял охранника, чтобы оберегать жилища, когда они с Джеймсом будут работать на полях. И сейчас, завидев их, охранник вскинул ружье, затем быстро опустил, узнав хозяина. Джесс направился к своему дому, чтобы порадовать Линду.
Джеймс подъехал к своей хижине, быстро спрыгнул с коня и привязал лошадь.
– Они возвращаются, Карл! – сказал он охраннику, прежде чем войти в дом. – Мама, – окликнул он с порога, – папа и Кейл едут домой.
Сара радостно взглянула на сына. Она торопливо сняла передник и побежала в спальню, чтобы посмотреть на себя в зеркало. Она пощипала себя за щеки и пригладила волосы, уложенные на затылке в большой пучок, чувствуя, что взволнована, словно маленькая девочка. Она всегда с тревогой ожидала приезда Калеба и радовалась его возвращению. Но сейчас был особый случай. Ведь он находился среди шайенов, а она всегда боялась потерять его, отдать его индейцам. Он был среди женщин со смуглой кожей и длинными темными волосами, с гибкой фигурой и кошачьей грацией. Может, ему всегда хотелось иметь краснокожую жену. Ведь был же он женат на матери Тома.
Сара услышала, как Джеймс выскочил наружу, и поспешила выйти из дома. Линда уже шла к ней навстречу, ведя за руку Джона. Она находилась уже на седьмом месяце, и пока все проходило хорошо. Сара предостерегающе посмотрела на Джеймса – он не должен испортить долгожданную встречу. Но Джеймса и самого переполняли радостные чувства, его распирало от любопытства, и на время он забыл о ревности к Кейлу.
Дед и внук подъехали совсем близко. Ни у кого из встречающих не возникло сомнения в том, что к ним приближаются настоящие индейцы. На лице Кейла отчетливо виднелись голубые полосы, он выбрал этот цвет, потому что его дедушка – Голубой Ястреб. Оба были одеты в костюмы из оленьей кожи. На шее Кейла кроме ожерелья болтался свисток на кожаном ремешке. На его голове ярко выделялась красная повязка, а лошадь была украшена рисунками, соответствующими празднику: солнце, вигвамы, бизоны и Голубой Ястреб. Сара заметила, что на голубом ожерелье внука появился еще один камень – круглый, красноватый, с каким-то знаком на нем.
Лошадь Калеба тоже была раскрашена в разные цвета. Его длинные волосы развевались на ветру, на лбу красовалась пунцовая повязка, на щеках – горизонтальные белые линии. Сара и гордилась мужем, и испытывала чувство вины перед ним, поскольку он жил не в том мире, которому принадлежал. Но больше всего она радовалась тому, что он возвращался к ней, несмотря на то, что несколько недель провел среди индейцев. Сейчас Калеб был похож на красивого гордого воина, который прискакал, чтобы похитить ее. Но он уже сделал это много-много лет назад.
Калеб с улыбкой спрыгнул с коня и сразу обнял ее.
– Как ты? – спросил он.
– Все прекрасно. И у Линды все хорошо.
Он поцеловал ее в волосы и оглянулся на Кейла.
– Это – Хеаманаку, что на нашем языке означает Медведь, Парящий Наверху. – Калеб посмотрел на Линду. – Теперь так ты должна звать своего сына. Он больше не Калеб Ли – Белый Камень. Я не думаю, что Ли стал бы возражать, надеюсь, что и ты не будешь. Медведь, Парящий Наверху, выдержал испытание с большим достоинством, его посетило видение, потому и появилось это имя.
Линда со слезами на глазах смотрела на старшего сына. Он очень похудел, но выглядел неплохо. Его длинные волосы были заплетены с одной стороны в косичку с вплетенными в нее бусинками.
– Как ты себя чувствуешь? Кейл улыбнулся.
– Отлично, мама. После праздника прошло четыре недели. Одна из моих ран загноилась, поэтому заживала дольше, чем я думал. Дедушка помогал мне во всем, – он с любовью взглянул на Калеба. – Я останусь на два дня, не больше. Затем я должен возвратиться к индейцам. Мне многому надо научиться. – Он посмотрел на Джеймса и тряхнул головой. – Как я выгляжу?
– Как индеец, – ответил Джеймс. – Довольно жутко.
Все засмеялись.
– Тогда, возможно, если мне придется воевать против белых людей, я просто смогу напугать их своим видом, – слезая с коня, ответил Кейл.
Никто не нашелся, что сказать на это заявление Кейла, потому что никто не желал представлять, как он воюет с солдатами. Но, по всей вероятности, такой день настанет.
– Воины не должны показывать свои чувства, – сказал Кейл матери. – Но поскольку я не среди шайенов, думаю, что могу обнять тебя.
Линда улыбнулась сквозь слезы, глядя на него. Кейл – это все, что осталось у нее после первого мужа. Она крепко обняла его.
– Твой отец гордился бы тобой, Кейл… Я хотела сказать Медведь, Парящий Наверху. Мне нужно привыкнуть к твоему новому имени.
– Я понимаю. – Он посмотрел на ее живот. – Ты себя хорошо чувствуешь?
Она слегка покраснела и положила на живот руку.
– Да, думаю, что на этот раз все будет нормально. Кейл улыбнулся и подхватил на руки Джона.
Немного покружив его, он поздоровался за руку с Джессом.
– Я рад, что у тебя все прошло хорошо, Медведь, Парящий Наверху, – сказал ему Джесс. Ему казалось странным, что он так быстро потерял отцовский контроль за Кейлом. Возможно, индейцы взрослеют быстрее, чем белые.
Кейл повернулся к Джеймсу и протянул руку. Их глаза встретились, и Джеймс, наконец, протянул свою. Они крепко пожали друг другу руки.
– Итак, мы пошли разными путями, Джеймс. Возможно, мы никогда не увидимся с тобой, особенно, если вы переедете отсюда. Будем ли мы еще когда-нибудь так близки, как в Техасе?
– Скорее всего, нет. Ты избрал жизнь, полную опасностей, Кейл. – Джеймс торопливо исправился: – Нет… Медведь, Парящий Наверху.
Кейл все еще держал Джеймса за руку.
– Посмотри на меня. Мог ли я избрать другой путь в своей жизни и быть счастливым?
Джеймс улыбнулся.
– Нет. Полагаю, что нет.
– Для меня жить среди шайенов менее опасно, чем жить среди белых. А ты можешь жить в мире белых и чувствовать себя в безопасности. Только не забывай, кто твои родственники.
Повисло напряженное молчание. Джеймс ничего не ответил, а Кейл повернулся к бабушке и обнял ее.
– Ты напоминаешь мне молодого Калеба, – сказала Сара. – Мы все любим тебя, Медведь Парящий Наверху, Ты в любое время можешь приехать к нам. Помни об этом.
– Я буду помнить. И вы будете часто меня видеть, пока вы здесь. Я буду приезжать в форт вместе с Сыном Буйвола и его семьей. – Он показал всем камень на своем ожерелье. – Видите, что дедушка сделал для меня? Это – камень солнца. Он круглый, как бесконечный жизненный круг, и на нем изображен медведь – мой символ.
Сара с любовью погладила ожерелье. Оно очень много значило для всей семьи и передавалось из поколения в поколение.
– Очень красиво, – негромко сказала она, затем дотронулась до плеча Кейла. – Ты очень похудел, Медведь, Парящий Наверху. Мы с Линдой приготовили ужин, от которого ты сразу же растолстеешь.
Все засмеялись, но Калеб уловил боль в глазах Линды. Джесс ободряюще обнял ее, и Калеб подумал о том, что Линде очень повезло с мужем. Пока у нее есть Джесс, он поможет ей перенести разлуку со старшим сыном. Линда – сильная женщина, она переживет, она – Сакс.
– Мы будем ужинать у нас, – сказала Сара. – Я не хочу перегружать Линду.
Маленький Джон отвел лошадей в конюшню. Он очень гордился тем, что стал достаточно взрослым и теперь может помогать по хозяйству. Калеб повернулся к Саре и по ее глазам увидел, что она чем-то озабочена. Он взял ее за руку и отвел в сторону. Его сердце сжалось. Неужели что-нибудь опять с ее здоровьем или что-то не в порядке с Линдой?
– Я рада, что все прошло хорошо, Калеб, и твой подарок Кейлу очень красив, – Сара тяжело вздохнула. – В округе много солдат. Некоторые даже заглядывали сюда и интересовались, нет ли у нас неприятностей с шайенами. Если бы дело не обстояло так серьезно, я бы просто посмеялась над этим.
Сара попыталась улыбнуться, но глаза ее наполнились слезами, и она отвела взгляд.
– Что случилось, Сара?
Она посмотрела ему в глаза. Как ей не хотелось сообщать ему плохие новости.
– Наше письмо к Тому вернулось назад. Калеб нахмурился.
– Вернулось!..
– Да. Посыльный нашел гасиенду, но она была разорена, и там хозяйничали американцы. Он сказал… – Она немного помедлила, затем продолжила: – Ему рассказали, что там была стрельба и хозяин поместья убит. Толком никто ничего не знает. Знают только, что на ранчо были найдены трупы нескольких американцев и трех мексиканцев. Один из мексиканцев был изуродован до крайности. Те, кто раньше жили на ранчо, куда-то исчезли, включая и Хуаниту Гальвес. Никто не знает, что с ней случилось и кто убил всех этих людей.
Сара увидела ужас в глазах мужа, смешанный с жаждой мести.
– Если что-то случилось с этой девочкой, то я знаю, кто совершил все эти убийства. Он совершил месть, как когда-то мстил за свою жену его отец. – Он сжал кулаки и повернулся к Саре: – Проклятье! Случилось что-то ужасное, Сара. Возможно, он ранен и поэтому не пишет.
– Но девушки же нет? Кто еще мог увезти ее, кроме Тома? А если он это сделал, то значит, у него все в порядке, Калеб. Мы должны верить в это.
Калеб не отрывал взгляда от гряды пурпурных гор на Западе.
– Посыльный сказал, как обстоят дела в Калифорнии в целом?
– Сейчас там довольно спокойно. Американцы завоевали ее. Хуже всего было около Лос-Анджелеса. Там сейчас командует коммодор Стоктон, у которого были разногласия с полковником Керни. Керни сейчас возвращается на восток, с ним еще кто-то по фамилии Фремон. Сейчас стреляют мало, разве что случаются нападения калифорниос на американских поселенцев.
– Калифорниос?
– Это испаноязычное население, которое не желает, чтобы ими управляли американцы. Они называют себя лос-малос, что значит «плохие».
Калеб повернулся лицом к Саре. Увидев скорбь в его глазах, она попыталась его успокоить:
– С ним все в порядке, Калеб. Я чувствую это. Помнишь, мы думали раньше, что его убили в Аламо. Ты отказывался в это верить и оказался прав. Я уверена, что мы скоро получим от него письмо.
– Мне все это не нравится, Сара. Банда американцев напала на ранчо сеньора Гальвеса. Его убили, дочь пропала неизвестно куда. Я чувствую, что с ней что-то случилось. Должно быть, Том очень страдает. Не зря я видел сон несколько месяцев назад.
Сара глубоко вздохнула. Как бы ей хотелось успокоить его! Она дотронулась до руки мужа.
– Я должна приготовить ужин, Калеб. Все, что нам остается, – это верить и ждать. Бедная Линда очень переживает. Она считает себя виноватой в том, что мы не едем в Калифорнию. Том очень много значит для нее. Они были так близки. Пожалуйста, не показывай перед ней своей тревоги.
Калеб сжал ее руки, наклонился и поцеловал ее в волосы.
– Мы можем только ждать и молиться. Хорошо, что хотя бы с Кейлом и со всеми нами все в порядке. – Он обнял ее. – Я скучал по тебе, Сара. Мне очень плохо, когда я нахожусь вдали от тебя.
– И я не люблю, когда ты уезжаешь.
Он прижал ее к себе, и она почувствовала его силу, его желание.
– Начинай готовить ужин. Я скоро приду. Она ободряюще улыбнулась.
– Мне не стоило говорить о письме, но я подумала, что надо поставить тебя в известность.
– Все в порядке.
Она повернулась и неохотно пошла в дом.
– Лос-малос, – пробормотал он. – «Плохие». Конечно же, эти «плохие» были калифорнийцами, которые принялись мстить за причиненный им ущерб и страдания.
Это напомнило Калебу о том, как он сам мстил кроу. Сердце подсказывало ему, что во главе налетчиков стоит Том. Возможно, этим и объясняется то, что от него нет никаких вестей. Человек, охваченный жаждой мести, думает только об этом и ни о чем другом. Он забывает даже о тех, кого любит. Калебу хотелось бы, чтобы его подозрение не оправдались. Налеты на американские поселения – очень опасное занятие, все-таки у Тома достаточно здравого смысла, чтобы не ввязываться в такие дела.
