Глава 22
Не разговаривая друг с другом, они вернулись назад. Аманда сразу же отправилась в свою комнату, все еще страшно злая на Коула, отвергая его объяснения, как новую ложь. Она позвала Кончиту и попросила согреть воду, потом почти час с удовольствием плескалась, вымыла и высушила волосы. Она решила сменить платье, надела самое простое, будничное и спустилась к ужину.
Аманда молча села за стол и ждала, когда Коул задаст ей вопрос. Она больше не собиралась притворяться: прогулка и купание, а также вынужденная диета предыдущего дня сделали свое дело – она просто набросилась на еду, превосходно приготовленную Кончитой. Это развеселило Коула. После ужина он предложил ей выпить кофе в оранжерее около фонтана. Аманда согласилась, ведь это было очень приятное место: тихо журчал маленький фонтанчик, в темном небе над ними сверкали мириады звезд, прохладный ветерок шелестел в листьях деревьев. Она подумала, что хорошо сделала, захватив шаль.
Аманда медленно, с удовольствием выпила кофе и пошла к себе. Конечно, он пытается прельстить ее всеми этими приятными вещами, но ничего не выйдет! Никакие соблазны не заставят ее простить обман и предательство!
На следующее утро она проснулась поздно, хорошо отдохнувшая и готовая к новой прогулке. Но когда она спустилась в столовую, обнаружила, что место Коула пустует. Его нигде не было. Аманда едва дождалась, пока Кончита принесет завтрак – картошку с яйцами и свежим хлебом.
– Вы сегодня поздно встали, – сухо сказала мексиканка, – может, еда не понравится. – Она поставила перед ней тарелку.
– Нет, нет, я люблю это, – ответила с улыбкой Аманда. – Надеюсь, другие уже позавтракали?
– Сеньор Коул уехал очень рано. Он распорядился накормить вас и показать дом, если захотите. До его приезда вам не нужно никуда отправляться.
Аманда рассердилась, услышав о столь самонадеянном приказе.
– Вы хотите сказать, что Педро не оседлает лошадь, если я попрошу об этом?
– Нет, сеньора. Педро и я делаем так, как велит сеньор Коул.
Аманде пришло в голову, что она и сама оседлает лошадь, пока не будет Кончиты, но мексиканка, словно прочитала ее мысли.
– Для женщины небезопасно кататься одной в этих местах. Слишком много плохих людей.
– Я никого не видела вчера.
– Сеньор Коул был с вами. Сеньора хочет шоколада?
Аманда кивнула, обдумывая слова Кончиты. Ей очень хотелось посмотреть на здешних разбойников. Может быть, все-таки провести день за осмотром дома? Она договорилась, что Кончита зайдет к ней попозже, и провела остаток утра за чтением книг. Когда она спустилась вниз, Кончита чистила картофель на кухне.
– Одну минуту, сеньора, сейчас я закончу и покажу вам дом.
Аманда села и осмотрелась. Ей понравилась светлая, прохладная кухня, отделанная изнутри оштукатуренной черепицей и идеально прибранная.
– Тот, кто строил этот дом, очень заботливо все сделал, – сказала Аманда. – Я никогда не видела такой красивой черепицы.
– Это ручная работа. Привезли из Мексики. Старый сеньор очень старался. И жена его любила все красивое.
– Вы имеете в виду владельцев дома? Кто они были, Кончита? Где они сейчас?
Кончита удивленно посмотрела на нее.
– Владелец – сеньор Коул. Аманда быстро взглянула на нее.
– Дом принадлежит сеньору Коулу?
– Да, сеньора. Его отец, старый сеньор, построил этот дом. Когда он умер, все перешло к сеньору Коулу. Правда, он здесь редко бывает. Раньше у сеньоров было большое ранчо. О, тут было на что посмотреть. Еще девчонкой пришла я вместе с матерью сюда, чтобы работать на кухне. Я так давно живу здесь, что кажется, будто это и мой дом.
Аманда стряхнула с юбки несуществующую пылинку.
– Значит," этот дом сеньора Коула?
– Ну да. Но он не часто живет здесь. Иногда появляется, приводит лошадей в корраль. Педро и я всегда держим все наготове, на случай его приезда. – Нож замер в руке Кончиты, она смотрела перед собой в одну точку, видимо, что-то вспоминая. – Каким было это место раньше! Много лошадей и скота. В доме было всегда шумно. Приезжали и уезжали люди. Играла музыка. Танцевали. Старая сеньора любила танцевать. Жаль, что вы не можете увидеть этого.
– Да, очень жаль. – Аманда улыбнулась. Она подозревала, что дом принадлежит Коулу, но не хотела в это верить. – Скажите мне, Кончита, почему сеньор Коул не живет в доме? Почему не присматривает за ранчо, которое так процветало при отце?
Кончита бросила последнюю картофелину в кувшин с водой и собрала очистки.
– Все началось с одной неприятности. Он сошел с ума, этот сеньор Коул. Он никогда не ценил того, что делал для него отец. Когда он ушел из дома, мать заболела. Потом она умерла, а вскоре и отец.
– Почему Коул уехал из дома? Что случилось?
Кончита поджала губы, убрала в сторону кувшин с картошкой и бросила очистки в корзину.
– Я думаю, сеньора, он сам вам расскажет об этом. Если хотите осмотреть дом полностью, я вас провожу.
Между Амандой и Кончитой закрылась невидимая дверь.
– Да. Я хочу все посмотреть, – сказала она и встала.
Вечером Аманда надела самое красивое платье, повязала волосы лентой в тон платья и спустилась вниз. Она была разочарована – Коул еще не появился. Аманда села за стол, уверив себя, что это даже к лучшему и не имеет для нее никакого значения. Однако как только она услышала знакомые шаги и звон шпор, у нее перехватило дыхание. Аманда страшно разозлилась на себя.
Коул вошел в столовую в дорожной одежде, покрытой пылью. Как ни старалась Аманда казаться равнодушной, заставляя себя даже не смотреть в его сторону, тем не менее, с трудом оторвала взгляд от высокой, стройной фигуры Коул а.
– Извини, я опоздал, – сказал он, снимая шляпу. – Я могу сесть так, или мне привести себя в порядок.
Аманда пожала плечами:
– Как хочешь, я уже начала ужинать.
Ей не терпелось задать ему несколько вопросов, на которые отказалась отвечать Кончита, но Коул, казалось, был больше поглощен едой, чем расположен к разговорам. И Аманда решила подождать. Он сказал ей только то, что кто-то хотел видеть его, и эта встреча заняла намного больше времени, чем он предполагал.
– Надеюсь, ты не очень скучала?
– Совсем нет. Правда, мне хотелось покататься, но Педро отказался оседлать для меня лошадь, и я провела время с Кончитой. Она показывала мне дом.
– Хорошо, – ответил Коул и снова занялся ужином.
Аманде не хотелось нарушать тишину, воцарившуюся за столом. Коул завершил ужин, извинился, сказав, что ему нужно почистить одежду, и ушел. Она решила выпить кофе в оранжерее, следуя его совету.
С чашкой кофе Аманда вошла в оранжерею. Здесь было прохладно. Она подставила этой прохладе лицо и шею, подумав о том, что не мешало бы заодно остудить и голову: мысли о Коуле опять теснились в ней, возвращая ненужные воспоминания.
Коул Картерет. Что это за имя? Оно показалось ей странным. Этот человек обманул ее, предал, уехал, не сказав ни слова. Не объяснил, не прощался, а потом заманил сюда. Нет, об этом нельзя забывать.
У Аманды было множество вопросов к нему, и в запасе есть еще четыре дня. Она обо всем спросит у него, прежде чем уедет в Тумстоун. Он обязан ей ответить.
Около часа наслаждалась она прохладой оранжереи, Коул не возвращался, и Аманда решила, что он лег спать, устав после долгого путешествия. В доме было тихо, когда она поднималась к себе. Аманда решила немного почитать перед сном.
Через открытую дверь балкона она видела ночное небо, все в звездах. Они сверкали бриллиантами в черном бархате ночи. Появилась луна, заливая все вокруг бронзовым светом. Аманда вышла на балкон. Воздух был чистым и свежим. Казалось, протяни она руку – достанет бриллианты с неба, погружаясь в лунное золото. Она подняла руку, будто надеясь на самом деле дотронуться до этого волшебства.
– Красиво, правда?
Аманда вскрикнула от неожиданности, повернулась и увидела, что Коул стоит недалеко от нее. Он курил. Красный огонек сигареты сверкал в темноте. Он подошел ближе, и она увидела, что вместо дорожной одежды на нем – белая, открытая у ворота рубашка, темные брюки и домашние тапочки. Волосы волнами падали на плечи. От него пахло цитрусовой водой.
– Ты испугал меня, – сказала она, поднося руку к горлу.
– Извини. Я бы заговорил, но ты любовалась небом, а я… кое-чем еще. – Он показал рукой на небо. – Чудесно, правда? Мне кажется, я никогда и нигде не видел неба лучше, чем здесь, в Пасо-Диабло.
– Пасо-Диабло? Тропа дьявола? Очень странное название для такого красивого места.
– Я тоже также всегда считал.
– Это ты придумал название?
– Нет, – рассмеялся он.
– Твой отец? Или мать? Наступило тягостное молчание.
– Кончита сказала?
– Да, – ответила Аманда, прислоняясь спиной к балконной двери, и скрестила руки. – Она рассказала, что ты унаследовал это милое место от родителей, и когда-то здесь было оживленно. Ранчо процветало. Она отказалась ответить, почему случилось так, что ранчо заброшено и пустует.
Коул глубоко затянулся сигаретой.
– И ты хотела бы услышать это от меня. Он помолчал, как будто решая, стоит ли говорить, затем бросил сигарету под ноги, наступил на нее и растер ногой. Затем положил руку на перила балкона, всматриваясь в темноту.
– Мои родители были хорошими людьми. Они много и успешно трудились. Отец был состоятельным человеком. К несчастью, в семье был один ребенок. Они ужасно разбаловали его… Я рос, считая, что могу делать все, что захочу. Вдобавок ко всему, у меня оказались некоторые способности. К пятнадцати годам я считал, что весь мир принадлежит мне. Конечно, я попал в беду. В восемнадцать лет я убил мальчишку, который втянул меня в перестрелку. Он тоже был виноват, но держи я себя в руках, этого бы не произошло. Вместо того, чтобы остаться и покаяться, я убежал. Когда меня поймали, за мной уже тянулся длинный список преступлений. Отец вложил много средств, чтобы спасти меня от тюрьмы, но все оказалось напрасным. Меня выслали в Юму. Вскоре родители умерли, оставив мне только этот дом и землю вокруг.
Аманда молча слушала этот тихий рассказ. Когда Коул замолкал, она боялась, что он больше ничего не скажет, но он снова продолжал.
– В Юме у меня было время подумать. Там я встретил человека, которого не мешало бы встретить намного раньше. Он помог мне выбросить дурь из головы и взялся устроить дело так, чтобы приговор смягчили. За это я должен был кое-что сделать для него.
– Правительственный агент? – спросила Аманда.
– Что-то в этом роде. Я мог вернуться в Пасо-Диабло и восстановить ранчо. Но мысль о том, что я натворил много дурного и принес только горе своим родителям, делала невозможным возвращение. Я организовал шайку и совершил несколько ограблений. Теперь у меня была репутация, вполне подходящая для сбора информации, которая нужна была моему другу. Сегодня я встречался с ним.
– Тебе нравится эта роль, верно? В ее голосе он что-то уловил.
– Эйсис Мэлоун прислал мне письмо, написав, что в Тумстоуне кое-что происходит. Меня попросили проверить. Я решил использовать для этого сутану священника и имя преподобного Стори. Таким образом, я хотел проникнуть в город, увидеться с ним и уехать. К сожалению, получилось не совсем так, как я задумал.
– А Тилли? Она заходила в аптеку и спрашивала о тебе.
– Тилли Лэсей содержала публичный дом в Ньютоне, в Канзасе. Я узнал ее в экипаже. Она никогда не встречалась со мной, и я считал, что все будет в порядке. Но, оказывается, она слышала обо мне и стала подозревать, что Кэбот Стори – не тот, за кого себя выдает. К тому же, она накоротке с шерифом, чего я не мог предугать.
– Шериф Бихэн? Он знает об этом?
– Один из тех хлыщей, которого я убил, был его кузеном. Он снова пытался засадить меня в тюрьму, как только я возвратился из Юмы.
– Эх вы, мужчины. – Аманда вздохнула. – Он приглашал меня прогуляться. Думаю теперь, что надеялся встретиться с тобой.
– Ты недооцениваешь себя, Аманда. Любой мужчина пошел бы с тобой безо всяких причин.
Аманда только сейчас заметила, что он стоит совсем близко. Она ощущала его тепло и цитрусовый аромат, исходивший от кожи, и запах табака. Воздух словно ожил между ними.
– Спокойной ночи. Я иду спать, – сердито бросила она и направилась в комнату.
Коул наблюдал за ней, стараясь подавить желание. Она была такой красивой и… такой вызывающе надменной, – как она смела так обращаться с ним!
Коул догнал ее, развернул спиной к стене и перехватил руку над головой.
– Не сегодня, – сказал он, наклоняясь к ней.
– Пусти меня! – крикнула Аманда и попыталась вырваться.
Он прижал ее к стене.
– Пусти меня…
– Не сегодня. Ты уходишь как ни в чем не бывало? И это – после того, как я тебе все выложил?!
– Ты обещал не приставать ко мне! – Аманда вертела головой, чтобы не чувствовать его обжигающего дыхания.
– Тогда скажи сейчас, что не хочешь меня видеть. Прикажи не дотрагиваться до тебя, не целовать, не держать на руках. Скажи, что я – ничто для тебя, и я уйду..
Она открыла рот, но не произнесла ни слова. Прижатая к нему, Аманда смотрела в его потемневшие, горящие глаза, желая и боясь это сказать, потому что больше всего на свете сейчас она хотела его и была готова кричать об этом.
– Скажи мне, Аманда, – повторял Коул, все сильнее обнимая ее и обжигая поцелуями.
Она подняла кулак, но он поймал ее руку. Ногти вонзились в ладонь. Свободной рукой она обвила его за шею и подставила губы для поцелуя. Коул понял, что она сдается, и стал жадно целовать. Его рука скользнула вдоль тела, ощущая все его изгибы. Он схватил ее за юбку и рванул, пытаясь сбросить.
Аманда больше ничего не ощущала, кроме страстного желания быть в его объятиях. Истосковавшаяся по его ласкам, она вся изогнулась ему навстречу.
Она слышала, как он шепчет: «Если бы ты знала, как я хотел тебя…»
– Тогда бери меня, – выдохнула она, почти теряя сознание, как прежде.
Коул нежно взял ее на руки и отнес на кровать, потом буквально бросился на нее, жадно целуя губы. Аманда слабо сопротивлялась.
– Скажи, что хочешь меня, – требовал Коул, возбуждая ее откровенными ласками. – Скажи, – повторил он, шепча в ухо и нежно целуя его. – Скажи, что любишь.
Она полностью сдалась. Желание победило рассудок.
– Я люблю тебя. Люблю…
Его рука была в ее спутанных волосах. Он овладел ею. Она кричала от наслаждения, и он слышал ее голос и тоже кричал. Они были как безумные, не видя и не слыша ничего вокруг, кроме самих себя. Только страсть и желание, сумасшедшие ласки и миг высочайшего наслаждения, соединивший мужчину и женщину в единое целое.
Они какое-то время еще были вместе. Коул нежно обнимал ее. Аманда слышала удары его сердца, ощущала его взмокшее тело. Дыхание ее стало спокойнее, она прижалась к нему, побежденная, но ужасно счастливая.
Коул пришел в себя и мягким движением убрал прядь волос с ее лба, положил ее голову к себе на грудь. Она провела рукой по красным полосам на его плече.
– Я сделала тебе больно.
– Ты хотела этого.
Он сказал правду, но Аманда не хотела признаваться. Она с нежностью поцеловала эти царапины. Коул наслаждался этой осторожной лаской, затем поднял ее голову и заглянул в глаза.
– Ты все еще без ума от меня? Она обвила руками его шею.
– Да. – Она положила руку ему на щеку. – Нет.
Он погладил ее по волосам и поцеловал брови.
– Думал, что никогда больше не услышу «люблю» от тебя.
– Ты воспользовался ситуацией.
– Не думаю. – Он рассмеялся.
– Знаешь, был момент, когда мне нужно было что-нибудь сказать. – Она тоже рассмеялась.
Аманда опять прижалась к нему, счастливая и довольная: все тревоги остались позади, возможно, только на время, но сейчас она не хотела думать об этом, не хотела мешать своему счастью. Они были одни. Им никто не мешал. И никому не было до них дела. Она ощущала себя в каком-то волшебном мире, вдали от каждодневных забот и реальности жизни. Она решила: пока длится это блаженство – пусть будет так.
Долгое время слышала она его тихое дыхание и решила, что он уснул. Она сама почти задремала, но вдруг почувствовала, как ожили его руки, и все чувства обострились вновь. Они так и оставались полураздетыми. Теперь Коул стал медленно раздевать ее.
Она лежала, блаженно ощущая эти мягкие прикосновения. Вот он снял блузку, затем сорочку, оголил грудь и нежно коснулся ее губами, не дотрагиваясь до маленького соска. Только тогда, когда, застонав, она подалась к нему грудью, он впился губами в этот розовый лепесток и стал жадно целовать. Лежа у него на руках, она прислушивалась, как вновь пробуждалось в ней желание. Она перевернулась и сняла с него рубашку, обвила его ногами и сама стала жадно целовать все его тело, осыпая поцелуями его грудь, живот. Ее губы опустились ниже, и он застонал… Когда ее неожиданные, страстные ласки довели его почти до безумия, она медленно опустилась, сливаясь с ним в жарком танце любви.
– Бери меня! – слышала она свой крик, забыв всякую гордость.
– Да, да, – шептал он, продлевая этот сладкий миг.
Их объятия, казалось, не сможет разъединить никакая сила в мире. Но ничто не может быть вечно…
Она лежала в полном изнеможении, желая сказать то, о чем он так просил, так хотел услышать. Да, она любит его, несмотря ни на что. Она услышала его глубокое дыхание и поняла, что он уснул. Ничего удивительного, подумала она: он уже был усталым и до этого, к тому же, предшествующие объяснения никому не прибавили бодрости.
Аманда гладила его щеку, волосы, прижалась к нему и уснула.
Она пробудилась с первыми лучами солнца, и ощутила на себе его руки. Она тихо лежала, наслаждаясь, затем его руки стали более настойчивыми, снова требующими любви. Комната наполнялась светом. Аманда вскочила на ноги и потянулась.
– Вставай! – Она потрясла Коула за плечо. Он лениво, не открывая глаз, продолжал лежать. – Уже поздно. Мы проспали завтрак. Что подумает Кончита?
– Кому какое дело?! Пусть думает, что хочет, – пробормотал он перевернулся на другой бок.
Аманда надела его рубашку и завязала внизу узлом. Коул наблюдал за ней.
– Иди сюда, – позвал он. – Кому нужен завтрак?
– Мне. Я умираю от голода. Я чувствую себя так, будто всю ночь скакала на лошади.
– Так оно w было, – удовлетворенно зевнул он и протянул к ней руки. – Буду лежать целый день. Иди сюда, присоединяйся ко мне.
– Я не выживу, – рассмеялась Аманда. Она потянулась, чтобы взять одежду. – Вставай, лодырь. Я хочу покататься на лошади. Вчера ведь я не могла, помнишь. Я еще многого здесь не видела. Вставай. У нас впереди еще четыре ночи.
Аманда стала одеваться, а Коул и не думал вставать, лишь удобнее устроился на мягкой перине, не открывая глаз. Аманда тихонько взяла кувшин с водой, на цыпочках подошла к кровати и вылила на него воду. Он с воплем вскочил.
– Что ты делаешь, женщина?! Мне же холодно.
Аманда рассмеялась и бросила ему полотенце.
– Я иду завтракать. Можешь валяться в кровати до вечера.
Коул вытер мокрое лицо и хмыкнул.
– Хорошо, я встану. Но предупреждаю, ночью я отыграюсь за это.
Пять дней пролетели как один миг. Дни они проводили в верховых прогулках, а ночи – в любовных ласках. Они вели бесконечные разговоры, смеялись, разыгрывали друг друга, воображали, каким может и должно быть ранчо, но избегали говорить о будущем и о том, что привело их сюда. Представив несколько раз, что ожидало их в скором, они перевели разговор на другую тему: сейчас их драгоценное время не должно ничем омрачаться.
Идиллия закончилась. Настало время возвращаться в Тумстоун. Коул ждал ее внизу. Аманда стояла в дверях своей комнаты, в последний раз оглядывая ее. На сердце было пусто.
Он сопровождал ее до города, насколько это было возможно. Когда они добрались до дороги, ведущей в Тумстоун, Коул спустился с лошади и подошел к ней.
– Давай пройдем немного.
Аманда молча спустилась, обняла его за пояс, и они шли так до выступа скалы, откуда уже виднелась долина. Дорога вилась спиралью по выгоревшей пустыне. Вдалеке были видны крыши домов, а за ними – завод. Воздух был чист и прозрачен. Аманда даже различила удары молота, эхом разносившиеся по пустыне.
Коул повернул ее к себе и посмотрел в глаза.
– Ты мне все простила? Она обняла его за шею.
– Кое-что. – Она взяла в ладони его лицо и поцеловала. – Эти дни были счастливыми. Если бы так было всегда, но я знаю, что это невозможно.
Коул провел рукой по ее щеке.
– Ты знаешь, что можешь остаться здесь.
– И ждать с Кончитой, когда ты появишься? Думать, убили тебя, посадили в тюрьму или повесили? Нет, я так не могу.
Он притянул ее к себе и крепко обнял.
– Я тоже не хочу так жить. Аманда, если бы я мог прожить эти последние десять лет заново!
– Мы уже говорили об этом, – ответила она. – Это невозможно, Коул. И мы ничего не можем изменить. Ты не можешь вернуться в Тумстоун, а я – вести жизнь преступника, ожидая возмездия. Лучше все забыть.
Он взял ее лицо в ладони и посмотрел прямо в глаза, цвета пустыни после дождя.
– Я никогда не забуду тебя. Я люблю тебя, Аманда. Ты – единственная, кому я это говорил. Единственная женщина, которую я любил. Как я могу отпустить тебя навсегда? Особенно после того, что было между нами?!
– Ты уже сделал это однажды, – с горечью сказала Аманда.
– Нет, я знал, что увижусь с тобой.
– Но мне ты ничего не сказал, Коул. Разве ты не понимаешь? Пусть лучше будет так, оставь меня.
– Чтобы ты торговала в аптеке? Что это за жизнь?
– А какую жизнь выбрал ты? Он с отчаянием вздохнул.
– Хорошо. Ты этого хочешь?
– Так будет лучше, – мягко сказала она, зная, что говорит неправду.
Он наклонился и поцеловал ее, прижав к себе, пытаясь сохранить в памяти всю сладость этого горького поцелуя. Аманда оттягивала момент расставания, понимая, что должна забыть о недолгом счастье, которое было у них. Когда он, наконец, отпустил ее, у Аманды едва хватило сил, чтобы не броситься ему на шею снова. Обняв друг друга, они пошли к лошадям. Коул помог ей сесть в седло.
– До свидания, Коул, – прошептала она и отвернулась, чтобы скрыть слезы.
– Если я тебе буду нужен, дай знать.
Она кивнула и, стегнув лошадь, поскакала в сторону города. Она знала, что он стоит и смотрит ей вслед. Аманда заставила себя не оглядываться. Она все равно не увидела бы его из-за слез, ручьем бегущих по лицу.
