В последующие дни Джессика поговорила с двумя кандидатами на должность управляющего. Один из них был пьяный. Другой предложил свои услуги, если ему сдадут в аренду землю Оливера в западной части Спиндлтопа. Больше желающих не было, и Джессике самой пришлось обеспечивать поставку лесоматериалов по заказу капитана Лукаса. Для этого надо было поездом поехать на восток, провести ночь в чужом городе, самой заняться всеми расчетами. Когда она вернулась в Бьюмонт, то с радостью увидела, что у нее появились еще заказчики, потому что стройматериалы требовались очень многим бурильщикам и владельцам скважин. Очевидно местный древесный король мистер Кэрролл не мог удовлетворить все требования. Это заставило Джессику задуматься, сколько же убытков понес дедушка из-за своего бывшего управляющего.

По возвращении ее ждало письмо от некоего мистера Толливера, и она очень надеялась, что он будет подходящим на предлагаемую должность. Но этот грубый человек нагло заявил, что в его собственность должна перейти земля на Спиндлтопском холме, на которой стоит дом дедушки. Терпение Джессики лопнуло. Она очень устала от поездки, недоспала, ей пришлось заключать сделки с поставщиками леса, которые считали основным занятием женщины кухню и воспитание детей. Кроме того, пришла гневная телеграмма от Оливера с требованием оставаться в Бьюмонте.

И вот теперь какой-то тип с бегающими глазками думает, что получит ее дом, дом, который ей самой позарез нужен, кровать, в которую она собирается завалиться не меньше, чем на четырнадцать часов. Она обошла вокруг застывшего в удивлении мистера Толливера и отчеканила:

— Я предполагаю, что у вас есть документы и на владение ледником, который я вычистила, и на владение простынями, которые я выстирала, и на…

— Леди, — прервал ее Толливер, — мне не нужны ваши вещи. Я только хочу нанять бурильное снаряжение и…

— Дайте мне сказать, мистер Толливер. Я могу вернуться в далекую историю и рассказать вам то, что касается этой земли еще при испанском владычестве.

Мистер Толливер очень смутился.

— Но, мэм, у меня есть сообщение… — он достал из кармана помятый лист бумаги, — … от Джона Джека Плассермана.

— Что это? — Джессика вырвала бумагу у него из рук.

— Я же вам говорю — сообщение.

— Оно не является юридическим документом.

— Нет, мэм. Это… это обертка с жевательного табака Мейл Рауч.

— И вы считаете, что мой дед отдаст землю на основании каких-то каракулей с обертки жевательного табака?

— Ну, мэм, вы леди и возможно не понимаете…

— Мистер Толливер, — в голосе Джессики зазвучали надменные ноты, — я три года изучала законы в Колумбийском Университете в Вашингтоне, столице нашей страны. Поэтому не надо пытаться объяснять мне, что является юридическим документом, а что нет.

— Вы юрист? — Если бы перед Толливером появился разъяренный медведь, он бы удивился меньше.

— Если кто-то получил с вас деньги за эту табачную обертку, вы должны на него подать в суд, потому что против дедушки и меня у вас ничего не получится. Наши права на владение этой землей неоспоримы.

— Может, мы заключим соглашение по правам на полезные ископаемые? Мы установим для каждого…

— Всего хорошего, сэр. — Джессика шлепнула табачную обертку ему в руку, взяла велосипед, погрузила на него свои покупки и поехала домой. «Мистер Толливер, — подумала она удовлетворенно, — решил, что справится со мной, потому что я женщина». Подумав, что она еще не раз может быть объектом таких нападок, Джессика решила просмотреть в суде все документы, касающиеся землевладений дедушки.

В ближайшие дни она поехала в Бьюмонт в суд, тщательно изучила все документы, заключила еще несколько сделок по стройматериалам, проверила, выполнение поставок для капитана Лукаса, получила банковские платежи по его счетам и отражала нападки дельцов, пытающихся арендовать землю на холме. Она мило улыбалась и говорила:

— Я не расположена в данный момент заниматься проблемами прав бурения.

Ответ вызывал предложение более высокой цены. В действительности весь разговор занимал ее по одной причине: интересно, насколько высокую цену ей могут предложить. Конечно, она не собиралась принимать никаких предложений. Джессика была совершенно не расположена видеть нефтяную вышку во дворе напротив дома и не собиралась сдавать землю в аренду, по крайней мере до тех пор, пока будет оставаться здесь. Для дедушки, по-видимому, вопрос был решен, поскольку вслед за телеграммой он прислал свод законов и почти всю ее одежду после того, как она сообщила ему о новых заключенных ею сделках по поставкам стройматериалов. Однако, хотя она и не собиралась сдавать в аренду свой двор, Джессика тщательно изучила правила заключения соглашений. Бьюмонт и Спиндлтоп, конечно, непривлекательны, но в них есть свое очарование. Хорошо изучив все документы в суде, Джессика теперь спокойно расправлялась с теми, кто претендовал на землю дедушки, повергая их в шок пространными рассказами из глубокой истории и цитатами из земельного законодательства. Хотя она знала, что некоторые типы могут подделать подписи на документах, ни один из них не смог бы их зарегистрировать в суде после ее приезда в Бьюмонт. На самом деле ее борьба с посягательствами на землю была столь успешной, что двое из них исчезли, прекратив всякие попытки, а несколько мужчин обратились к ней, надеясь получить юридическую консультацию. Интересно, заплатят ли они? Будет ли правильно с юридической точки зрения взять с них плату? Она должна это все выяснить.

Тем временем ей нужно было позвонить дедушке и рассказать ему про положение в скобяной торговле здесь в Бьюмонте. Заказы должны быть, а цены менялись просто феноменально. Она сама покупала молоток, чтобы прибить оторвавшийся в доме ставень, и была просто потрясена его стоимостью. Сделав покупку, она предложила владельцу лавки закупать скобяные и металлоизделия у Дюплесси. Тот заинтересовался, но больший интерес у него вызвали слухи о последнем предложении аренды земли, которое она отклонила.

— Да поможет вам Бог, маленькая леди, — восхищенно сказал он. — Хотел бы я иметь землю там наверху, хотя не знаю, смог бы я ее удержать, как это делаете вы.

Джессика загадочно улыбнулась, но задумалась, говорить ли с дедушкой по поводу предложений. Она может лишить его хороших денег, потому что ее собственное желание заключается в том, чтобы избежать потоков нефти на собственную крышу или пожирающего огня на собственном дворе. Она содрогнулась от этой мысли и решила поддерживать расположение к себе как можно дольше, по крайней мере до тех пор, пока кто-нибудь не заменит ее.

Джессика продолжала настаивать, чтобы Оливер прислал управляющего из Форт Ворса, но в последнем телефонном разговоре он сказал, что прислать некого, потому что нет такого компетентного, как она, человека. Такая высокая оценка была очень приятна, но будет ли он доволен, узнав, какие предложения она отклонила.

— Джессика?!

Она подняла глаза и увидела мужа. Теперь она поняла, почему Тревис не приходил: он даже не предполагал, что она до сих пор в городе.

— Господи, Тревис, как раз тебя мне и нужно было увидеть, — быстро нашлась она.

Тревис нахмурился.

— Ты что, приехала еще раз в Бьюмонт, чтобы увидеть меня?

— Нет, конечно. Вообще-то я не уезжала. Только совсем ненадолго в восточный Техас. У меня к тебе есть вопрос.

Она хотела спросить, была ли цена, которую ей предложили в последний раз за землю на Спиндлтопе, хорошей. Она на самом деле хотела это знать, но не была уверена, что Тревис даст ей заслуживающей доверия совет. Оливер поверил ему, она же не верит. Но таким путем она сможет поговорить с ним несколько минут, а потом уйти. Выглядел он прекрасно — широкополая шляпа, джинсы и высокие сапоги, шерстяная клетчатая рубашка и кожаный жилет, невзирая на холодную мартовскую погоду.

— Где ты живешь? — требовательно спросил он.

— В дедушкином доме на Спиндлтопском Холме.

— Боже мой, я надеюсь, ты там не одна?

— Одна, Тревис, одна. Послушай, я хочу тебя спросить…

— Я провожу тебя домой и все там осмотрю.

Он очень разозлился, крепко взял ее за локоть своей сильной рукой и потащил по улице.

— Я еще не закончила дела, — запротестовала Джессика. Она совершенно не хотела вести его к себе.

— Я не представляю, что думает Оливер, позволяя тебе одной жить в Бьюмонте.

— Пусти меня, Тревис. Мне нужно еще забрать велосипед у…

— Ты здесь ездишь на велосипеде? Я удивлен, что до сих пор мне не сказали об этом. — Он продолжал тащить ее за собой по улице. — Мне кажется, я слишком долго отсутствовал в городе.

— Тревис!

— Этот мужчина пристает к вам, мэм? — рядом с ними стоял человек из службы шерифа Лэндри.

— Этот мужчина — ее муж, — отрезал Тревис.

— Это так, мэм?

— Мы не живем вместе, — пробормотала Джессика и покраснела.

— Женаты — значит, женаты, — решил человек после минутного раздумья и пошел восвояси.

— Если бы ты целился в меня из ружья, он тоже бы сказал «женаты — значит, женаты» и ушел, — с горечью сказала Джессика.

— Не надо было говорить, что мы не живем вместе, — проворчал Тревис.

Поговорив, они пришли к компромиссу. Тревис поехал верхом. Джессика ехала на велосипеде, не обращая на него внимания, в основном потому, что он всю дорогу бурчал по поводу ее слишком короткой юбки, из-под которой видны лодыжки. Она заявила, что ее лодыжки его не касаются. Они оба выглядели так комично на дороге, что все возвращающиеся со скважины мужчины подшучивали над ними.

Как только они приехали, Тревис сразу обошел весь дом, проверяя все окна, двери и запоры, и заявил, что к ним не притрагивались уже лет шесть. Джессика лишь досадливо поморщилась: что лишний раз напоминать об этом, если сделать пока все равно некому. Затем Тревис увидел ее жестяную ванну.

— Ты должна разрешить мне попользоваться ею, — попросил он.

Джессика свирепо глянула на него.

— Ты даже не представляешь, как мало ванн здесь, в Бьюмонте, — взмолился он. — Не больше двенадцати. И большинство из них в парикмахерских. Они настолько мерзкие и отвратительные, что лучше пойти грязным, чем залезть в такую.

Тревис всегда был опрятным, но теперь он выглядел просто ужасно, не только его одежда была грязной, но и он сам. Джессика понимала, как сильно это ему досаждает.

— Я предлагаю сделку, Джесси. С твоей стороны — обед и ванна, с моей — укрепление всех окон и дверей. Как? Согласна.

Он с такой мольбой смотрел на нее, а в доме нужно было столько сделать того, с чем бы она сама не справилась, что Джессика нехотя согласилась.

— Ладно, но на большой обед не рассчитывай. Я не думала, что у меня будет гость.

Тревис радостно сверкнул зубами и сгреб с кухонного стола инструменты.

— Ты поставь греть воду, а я начну с входной двери. Нет, сначала я принесу воды.

Джессика смотрела, как он вприпрыжку с ведром в руке спустился с заднего крыльца, и крепко сжала губы. Мысли о нем причиняли боль. Ему нельзя верить. Ведь ему совершенно не нужна ее любовь.

Тревис сдержал слово. Пока грелась вода, он починил массу вещей. А пока Тревис мылся, Джессика готовила обед и думала о нем, мокром и обнаженном в маленькой жестяной ванне, которую они переставили в гостиную. На самом деле, нельзя же было позволить ему принимать ванну на кухне, где она занята обедом.

Джессика стояла у окна и смотрела в темноту. Где-то там было полно мужчин, которые бурили землю, были слышны голоса и звуки работающего оборудования. Бригада Тревиса тоже, наверно, работает ночью. Пообедав, он, может, вернется к ним, а может, поедет в город к одной из девушек на Дип Крокет, как они называют этот публичный дом.

Она вспомнила, как когда-то беспокоилась по поводу его посещений заведения Фанни Портер. Тогда он смог убедить ее, что вполне счастлив дома, но теперь… у него нет дома и, возможно, он… Господи, она до сих пор ревнует, ревнует мужчину, с которым никогда не будет жить. Он предал ее и…

Ее мысли оборвались, когда сильные смуглые руки сомкнулись вокруг нее.

— Два месяца, Джесс, — шепот и теплое дыхание коснулись ее уха. — Два месяца я думаю о тебе, мечтаю сжать тебя в объятиях, разделить с тобой всю мою страсть, всю мою неистовую страсть. — Он вздохнул. — Любимая моя, это было так жестоко. Я думал…

— Тревис, пусти меня.

Вместо того чтобы отпустить, его руки еще сильнее прижали ее к себе.

— Я не хочу отпускать тебя, моя сладкая. — Он хотел поцеловать ей шею, но мешал высокий воротник, и он нежно захватил губами мочку уха. — Я не хочу, чтобы ты жила здесь одна. — Одной рукой он крепко обнял ее талию, а другой расстегнул воротник и поцеловал сначала шею, потом прижался губами к плечу. — Я вообще не хочу, чтобы ты жила где-нибудь без меня.

Джессика почувствовала себя совершенно беспомощной и обессиленной в его руках, а когда его губы прижались к обнаженному плечу, теплая волна захлестнула ее. Пальцы Тревиса легли ей на грудь и через ткань блузки гладили ее, в ответ соски напряглись и затвердели, а кровь закипела в жилах, подчиняясь древнему как мир закону страсти, отрасти, которую она изо всех сил старалась подавить в себе и которая теперь требовала выхода.

— Я хочу, чтобы ты вернулась, Джесс. Я смертельно хочу тебя, — голос был глухим и требовательным.

Джессика попыталась освободиться из его объятий. Однажды она уже поверила ему, полюбила его, а взамен получила только боль и страдания. Но теперь — нет. Теперь она знает его гораздо лучше. Возможно, он хочет заняться с ней любовью, но должны быть и другие, более веские причины. Она догадывается, какие.

— Может, то, что ты хочешь, это земля, — заметила она. — Что ты хочешь еще, Тревис, кроме меня? Аренду на твое имя? Скважину во дворе? — Ее голос звучал издевательски.

Его руки опустились, он отступил.

— Что с обедом? — голос звучал холодно.

— Через десять минут, — ответила Джессика.

Он смог сдержать свою страсть, подавил свое желание.

— Ты поступила плохо. Я это исправлю. — Он глубоко вздохнул, пошел в гостиную одеться, вылил воду из ванны и начал прибивать сломанную ступеньку на заднем крыльце. Вернувшись на кухню, принес еще два ведра воды, за что она вежливо поблагодарила.

За обедом он посоветовал пока не сдавать землю Оливера. Самый бум еще не начался по-настоящему, но к концу месяца заработает еще несколько скважин, и цены просто взлетят. В последующие месяцы она сможет продать землю за пределами холма с огромной выгодой. Цена будет намного выше реальной стоимости, потому что к тому времени люди просто еще не будут знать, что в этом месте или совсем нет нефти, или есть очень мало. Он посоветовал именно продать, а не сдать в аренду землю за холмом и сделать это раньше, чем там появятся сухие скважины.

— А почему не сдать в аренду? — спросила Джессика.

— Потому что аренда гарантирует бурение на определенные сроки и дает тебе определенный процент от нефтяных доходов, а нефти там не будет, — объяснил Тревис. — Таким образом, аренда будет ошибкой, а земля станет испорченной и упадет в цене. Ведь все поймут, что настоящая нефть только на холме. К тому времени ты решишь, продать землю на холме или сдать в аренду.

Джессика поняла его доводы. Но не вводит ли он ее в заблуждение? Прежде всего, Оливер — отец Пенелопы, и Тревис попросту может иметь на него зуб. Но, с другой стороны, совет Тревиса стоящий, однако, нет полной гарантии, что он прав в своих рассуждениях. Ведь люди покупают землю в окрестностях Спиндлтопа даже сейчас. Они надеются разбогатеть.

Тревис посмотрел на ее нахмуренное лицо и произнес с ленивой ухмылкой:

— Недоверие прямо написано у тебя на лбу, Джесс, но я хочу тебе сказать, что Оливер никогда не одобрит, если из-за тебя он потеряет деньги.

— Представляю, как ты радуешься, поставив меня в такое положение, — со злостью огрызнулась Джессика.

— Меня совершенно не радуют мои проблемы с тобой, Джесс, — голос звучал глухо. — Я не хочу ни обманывать тебя, ни ссориться с тобой. Единственное, чего я хочу, — это остаться здесь на ночь, заниматься с тобой любовью сегодня ночью, и завтра ночью, и…

Джессика поспешно встала и вышла из комнаты. Она слышала, как он выругался, затем открылась входная дверь и захлопнулась вслед за ним.

После трех недель пребывания Джессики в Бьюмонте у нее появилась экономка. Джессика навсегда запомнила эту дату — 26 марта. В этот день заработала скважина Битти. Нефть ударила с такой силой, что смыла Джима Старма из Корсиканы, который стоял на верхней площадке буровой вышки и болтал с Лигом Адамсом, арендовавшим землю под Битти и работавшим поваром на участке. Джессика знала их обоих.

Когда до нее дошли эти новости, первая мысль была о Тревисе. Она даже хотела поехать туда и удостовериться, что с ним ничего не случилось. Да, первое предсказание Тревиса сбылось. Нефть нашли именно на холме и еще до окончания месяца. Сразу же, как он и говорил, цены подскочили. Со всех сторон ее начали атаковать с предложениями купить или арендовать землю дедушки. Она получала дюжины предложений, но думала только о Тревисе. Скоро должна заработать его скважина, не случилось бы чего-нибудь страшного.

Джессика внимательно смотрела на женщину, стоящую у дверей. Во-первых, она очень понравилась ей внешне, хотя раньше с такими, как ее экономка, ей не приходилось встречаться. Очень худая, худее самой Джессики, с темной красновато-коричневой кожей, широкими и высокими скулами. Очевидно, она ровесница Джессики, но по внешнему виду царственно экзотичная и, наверно, упрямая и не очень разговорчивая.

Когда Джессика открыла дверь, женщина просто объявила, что ей, Джессике, нужна экономка, с чем нельзя было не согласиться. Расширение дел в Бьюмонте и на холме отнимало все ее время, а кроме того хотелось продолжать писать материалы для газет Форт Ворса, за них очень хорошо платили. Газеты наперегонки брали ее статьи, потому что они были очень популярны у читателей. Часто она посылала одну и ту же статью в газеты других городов, таким образом увеличивая свои гонорары. Но она совершенно не успевала и писать, и управляться по дому. Ведь нужно было стирать, убирать, закупать продукты, готовить еду. Ей очень нужна экономка, и она готова платить любые деньги, которые та потребует.

Вдобавок ко всему, посторонний человек в доме будет барьером между ней и Тревисом. Последнее время Джессика страстно хотела его видеть и подозревала, что у нее не будет ни сил, ни желания сдержаться и не обнять его, как только он появится в дверях. При постороннем же человеке она будет вести себя по-другому. А если Тревис уже никогда не придет? Что ж, могут придти другие. С экономкой будет спокойнее и надежнее.

Только когда они обговорили все условия, Джессика выяснила, что ее новая экономка замужем и вечером будет уходить к мужу. Рейни жила в «Южной Африке», квартале, населенном неграми и мексиканцами. Возможно, если ее муж заслуживает доверия, Джессика в будущем предложит им жить здесь, в доме на Спиндлтопских Холмах, тем более, что есть подходящая комната. Возможно, они подружатся, и женщина расскажет Джессике свою историю. Она представилась просто Рейни, но имя ей не соответствовало. Рейни Бейкер, которая говорила очень мало, а работала много, возбудила любопытство Джессики. Ей будет о чем подумать вечером, а то все ее мысли, до того как уснуть, занимал Тревис.

— Эта девочка принесет мне целое состояние, — заявил Оливер Дюплесси.

— Правда, папа? — Пенелопа удивленно подняла брови. — И как же моя маленькая дочь принесет тебе богатство? Она поделится с тобой деньгами, которые заработает в газете? — Она рассмеялась, чтобы скрыть раздражение. Оливер опять заводит разговор о Джессике.

— Не старайся казаться глупее, чем ты есть на самом деле, Пенелопа, — отрезал отец. — Состояние делается в Спиндлтопе. Цены на землю растут с невероятной скоростью. А там у меня есть земля. — Он самодовольно улыбнулся.

— И что Джессика должна с ней сделать?

— Она ведет продажу и аренду для меня.

— Да? И ты говоришь, что цены растут?

— Растут и очень быстро. Там можно нажить миллионы.

— Миллионы?

— Глупая девчонка хочет вернуться сюда, но я попросил ее пока остаться там. Она слишком хорошо справляется с работой, чтобы поставить на ее место какого-нибудь пройдоху, которому я не верю.

— В самом деле, папа, пусть лучше Джессика остается там.

— Почему? — Отец подозрительно посмотрел на дочь, а потом довольно ухмыльнулся. Ведь Пенелопа прилагала все усилия, чтобы развести Тревиса с Джессикой, а потом выдать ее замуж, определенно с какими-то целями, с какой-то выгодой для себя и для Хьюга. Ладно, она будет очень разочарована, она же не знает, что Тревис Парнелл тоже в Бьюмонте.

Нет, Оливер не будет забирать внучку домой. Он оставит ее в Спиндлтопе до тех пор, пока она не помирится с мужем. Тревис очень этого хочет, он все это время поддерживает отношения с Оливером. Кроме того, Тревис присмотрит там за девочкой, при необходимости даст ей хороший совет. Хотя, конечно, она сама очень сообразительная, чтобы нуждаться в советах. Джессика замечательная девочка и заслуживает замечательного мужа, а уж Оливер постарается, чтобы она сохранила того, который у нее уже есть.