Глава 7
Так вот почему у нее такой несчастный вид — она жертвует собой. Мученица, черт возьми! Вот кем считает себя Изабель, боится, что ее честь в опасности. Ледяной пристальный взгляд кажется холоднее, чем когда-либо.
— Что заставило вас изменить решение?
— Я не могу вернуть мальчиков в Остин. Считаю, вы не хуже, чем другие, к кому они могут попасть.
Изабель смотрела прямо в глаза, не отводя взгляда. Она не трусиха, нужно отдать ей должное, оскорбляет прямо в лицо.
— Ваше предложение остается в силе? Вы возьмете Бака?
Он, должно быть, свихнулся. Хуже, чем безнадежен. Собирается гнать большое стадо по территории индейцев и берет с собой полдюжины детей — детей, которые не умеют ездить верхом, не умеют стрелять, ничего не знают о коровах или как уцелеть на открытой равнине — и все это потому, что некая ледяная принцесса не может оттаять даже под солнцем Техаса.
Но там, внутри, есть другая женщина. Джейк чувствует это и должен найти способ добраться до нежности, которую она прячет подо льдом. Он точно знает — она существует, ведь мальчики добрались до нее.
— Да, и Бака.
Вилл и Пит ухватили Изабель за руки и возбужденно прыгали вокруг нее. Она не могла не улыбнуться. Джейку нравилась ее улыбка, преображавшая лицо, но улыбалась Изабель не часто. Интересно, была ли она когда-нибудь счастлива, радовалась ли жизни по-настоящему? Почему-то у него было ощущение, что девушка всегда слишком связана хорошими манерами и благопристойным поведением, чтобы дать себе волю.
Джейку хотелось вызвать у нее улыбку, как эти мальчики. Хоть однажды увидеть, что Изабель забыла правила благопристойности и ведет себя естественно. Увидеть ее бегущей по траве, подняв юбки до колен, переходящей вброд ручей, гуляющей под дождем, собирающей цветы в тяжелой, покрытой росой траве.
Джейк был уверен: ей бы это понравилось, если бы она только позволила себе подобное. Живая женщина — пленница ледяной оболочки. Она существует, иначе Изабель не имела бы такой власти над ним.
Мальчики тоже завладели им, но Джейк мог оставить их, когда они устроятся, и не был уверен, что может оставить Изабель. Он продолжал находить в ней слишком много такого, что ему нравилось. Особенно, как платье подчеркивает линии тела, одновременно придавая строгий вид. Изабель не была безучастна ко всему, как если бы отказалась от борьбы. Она полна решимости драться и пробивать себе путь до конца.
Джейку это нравилось, так как очень напоминало его самого.
Изабель подняла на него глаза, рука все еще лежала на плече Вилла.
— Вы обещали взять всех мальчиков и не можете вышвырнуть кого-то через несколько дней.
— Разве я не сказал, что возьму всех? Возможно, я немногого стою, но свое слово держу.
— Я вовсе не собираюсь оспаривать вашу честь, мистер Максвелл, просто беспокоюсь из-за вашего изменчивого настроения.
Сейчас у Изабель такой вид, будто она боится ранить его чувства. Нужно успокоить ее на этот счет. У него нет никаких чувств, которые она может задеть. У него их не было годами.
— Вы можете оспаривать во мне все, что хотите, но я действительно держу слово. Вы держите свое. Мы с ребятами займемся дрессировкой некоторых лошадей, а пока будем заняты, позаботьтесь об ужине.
— Вы, видимо, забыли, я не умею готовить. Мне нужен Мэтт, чтобы выучиться.
— Возьмите одного из маленьких нахалов, Вилла или Пита.
— Не называйте их «маленькими нахалами». Их самоуважение и так сильно пострадало.
— Но они действительно нахалы.
— Тем больше оснований не называть их так. Боже милостивый!
— Давайте кое-что выясним сразу. У меня нет времени обдумывать каждое слово, прежде чем оно вылетит. Может быть, им не нравится, как я их называю, но придется привыкнуть.
— Да, давайте выясним, — Изабель выпрямилась и смотрела на него так же свирепо, как корова, защищающая своего теленка. — Вы будете считаться с чувствами мальчиков или ответите за иное.
Джейку оставалось только рассмеяться. Ситуация оказалась слишком нелепой, чтобы реагировать как-то иначе.
— Леди, мне придется гоняться за тысячью упрямых быков пятьсот миль по пыльной равнине, и времени обращать внимание на вас не будет. Если быки бросятся бежать сломя голову, постараемся не потерять их всех. Если индейцы попытаются преследовать нас, придется спасать свои шкуры.
— Так начните сейчас, пока у вас есть время, — парировала Изабель. — Можете начать с того, что последите за своим языком. Я не потерплю ругательств.
— Вы не потерпите… — Джейк был не в состоянии закончить фразу. Эта тростинка, слабая, беззащитная женщина считает, что может командовать им. Да она просто не в своем уме. Только и всего. Разговаривать с ней бесполезно.
— Непременно, мадам, кaк скажете.
— Меня зовут мисс Давенпорт.
— Просто Изабель.
— Я не буду отвечать.
— А меня вы будете звать Джейк.
— Безусловно, нет.
— Что ж, по крайней мере, не придется слушать вашу трескотню, — Джейк пошел вперед, но обернулся. — Вам нужно управиться с готовкой до темноты. Ночью индейцам легко обнаружить костер.
Ужас, промелькнувший в глазах девушки, остудил гнев. Уму непостижимо, как женщина, шипящая, словно дикая кошка, способна перейти к виду такой беззащитности, что мужчине остается только обнять ее и убедить, что все будет в порядке. Против этого обязательно должен быть закон.
— Вот уже второй раз вы упоминаете индейцев, мистер Максвелл. Здесь, действительно, небезопасно?
— Да, мадам. Полагаю, убийства, скальпирование и увечья здесь точно такая же опасность, как и вы.
— Разумно ли гнать ваших коров в Нью-Мексико? Не лучше ли отправиться в Сент-Луис или Новый Орлеан?
— Конечно, лучше, но между мной и Сент-Луисом индейцы. Между мной и Новым Орлеаном белые, которые еще хуже. Думаю, в Нью-Мексико мои шансы выше, — видя, что Изабель не успокоилась, он добавил: — Так обстоят дела, мадам. И перегонять быков — единственный известный мне способ заработать на жизнь.
Вид у девушки был испуганный. И задумчивый. Должно быть, жалеет о своем согласии. Затем Изабель, по-видимому, пришла к какому-то решению.
— Полагаю, мне лучше заняться обедом. У вас есть какие-нибудь продукты?
— Ничего, о чем стоило бы говорить.
— У вас много говядины.
— Если мы ее съедим, то не сможем продать.
Джейк направился к коралю. Он не хотел объяснять, что у него почти нет продовольствия и денег, чтобы хоть что-то купить.
— Мистер Максвелл.
Джейк остановился и обернулся.
— Зовите меня Джейк.
— Что вы намерены делать с мальчиками, когда доберетесь до Санта-Фе? — она упрямо отказывалась назвать его по имени.
— Не знаю.
— Если не сможете найти им место в Санта-Фе, вам придется оставить их у себя, дать постоянную работу. Это обязательное условие.
— Я подумаю об этом. Но если сделаю так, вы тоже останетесь.
Это ее озадачило. Ничего подобного Изабель не ожидала. Он, впрочем, тоже.
Сидя на лошади, Джейк наблюдал, как Хоук, Мэтт, Чет и Шон напоминают лошадям, что значит иметь наездника. Они уже справились с половиной табуна. К завтрашнему дню нужно закончить с остальными. На некоторых лошадях не ездили верхом, возможно, с тех пор, как он ушел на войну. Понадобится несколько дней, может быть, недель, чтобы окончательно приучить их к седлу. Теперь у него будет семь или даже восемь верховых лошадей на каждого мальчика. Это будет сильная команда, достаточная для перегона скота.
Джейк не хотел в этом признаваться, но не мог подавить волнения. Он сделает это, выберется из Техаса с достаточным количеством скота, чтобы начать сначала где-нибудь в другом месте. Конечно, четырех помощников недостаточно, чтобы гнать большое стадо в Нью-Мексико, но у него и нет большого стада.
Оставалось надеяться, что кое-кто из младших ребят сможет держаться в седле без необходимости связывать их ноги под животом лошади. Люк Аттмор показал себя с лошадьми достаточно ловким. Джейк подумывал, не назначить ли его старшим.
А вот что выйдет из Брета? Парень околачивался возле кораля, наблюдал за происходящим, но держался холодно. Ни разу не попросил разрешения проехать верхом и не предлагал помочь. Брет уже большой мальчик, Изабель сказала, ему двенадцать лет. Джейк имел на него виды.
Семнадцатилетний Бак, вероятно, умеет ездить верхом. Но сейчас настолько слаб, что едва может выбраться из кровати и прислониться к изгороди кораля. Джейку нравилось, как блестели при этом его глаза.
Сердце подскочило, когда Вилл перелез через изгородь и бегом бросился к нему. Мальчик, казалось, не замечал полудиких лошадей, кружащихся в корале.
— Какого черта ты тут делаешь? — строго спросил Джейк. — Видишь этих лошадей? Они могут зашибить тебя. Никогда не входи в кораль.
— Я хочу, чтобы вы научили меня ездить верхом.
— Почему ты не помогаешь Изабель?
— Собирать дрова и носить воду — обязанность Брета.
— Я научу тебя завтра. Сейчас поворачивай и… — Джейк хотел сказать, чтобы Вилл вернулся к Изабель, когда лошади вдруг устремились в его сторону.
— Подними руки! — резко приказал Джейк, низко наклоняясь с седла.
Вилл с готовностью поднял руки над головой. Джейк поднял мальчика в седло перед собой и едва успел отвести коня с пути несущегося табуна.
— Видишь? — Джейк содрогнулся при мысли о том, что могло произойти. — Они пробежали бы прямо по тебе.
— Я только хотел научиться ездить, как Мэтт.
От сочетания ангельской красоты и обиженного выражения лица малыша гнев Джейка улетучился.
— О'кей, но при одном условии.
— Каком?
— Ты выполняешь все мои приказы. Все, без исключения. И выполняешь немедленно, не задавая вопросов.
Это условие Виллу явно не понравилось. Мальчик обернулся в седле, чтобы посмотреть на Джейка.
— Почему?
Удивительно, ради чего он, сидя на лошади посреди кораля, объясняет восьмилетнему ребенку, что пытается спасти ему жизнь. Джейк метнул взгляд на Изабель, хлопочущую над костром. Это все из-за нее. Ничего подобного с ним не случалось, пока она не показала пример.
— Лошади и быки — дикие животные, — объяснял Джейк. — Им не нравится, когда их загоняют в хлев, ездят на них верхом или гонят далеко от дома. Они сопротивляются, и люди могут пострадать. С тобой будет все нормально, если знаешь правила и твердо их выполняешь.
— Хорошо, но вы должны научить меня ездить верхом.
— Мы начнем завтра, если у меня будет время, — хорошо еще, если он успеет закончить с лошадьми.
— Почему нельзя сейчас? Я уже на лошади. Джейк не мог не улыбнуться.
— Не думаю, что кораль, полный испуганных лошадей, подходящее место для начала.
— Вы не дадите мне упасть.
Нет, не даст. И, как говорит старая пословица, куй железо, пока горячо. Определенно, интерес Вилла не может быть горячее, чем сейчас.
— Ладно. Первое, чему ты должен научиться, это седлать лошадь, но, думаю, это подождет.
— Я хочу ездить верхом, — настаивал Вилл. Джейк снова хмыкнул.
— Держи поводья прямо перед моими руками.
— Можно мне держать одному?
— Пока нет. Если хочешь повернуть влево, то слегка натягиваешь повод левой рукой.
Вилл дернул поводья.
— Я сказал, слегка. Если будешь дергать, конь сбросит тебя в аройо.
— А что это?
— Глубокая канава.
Вилл потянул поводья мягче, и лошадь медленно повернула влево.
— Теперь вправо.
Снова Вилл слегка потянул поводья, и лошадь послушно повернула вправо.
— Как тронуть его с места?
— Ты сжимаешь ноги и чмокаешь.
Вилл издал странный звук и изогнулся в седле.
— Он не идет.
Конь послушно тронулся с места по сигналу Джейка.
— Почему он не послушался меня?
— Послушается. Легко заставить его идти, — Джейк маневрировал по коралю. — А вот заставить делать то, что тебе нужно, трудно.
— Я хочу эту лошадь, — Вилл показал на жеребца, тяжело прогрохотавшего мимо. Он был единокровным братом Соутута.
— Пока нет, начнем с чего-нибудь поменьше. Они добрались до изгороди как раз вовремя, чтобы увидеть приближающегося Пита. Тот, казалось, удивился, увидев Вилла, сидящего на лошади вместе с Джейком. Зеленоглазый демон ревности атаковал так стремительно, что Джейк чуть не рассмеялся.
— Мисс Давенпорт зовет ужинать, — объяснил Пит. — Почему вы разрешили Виллу ехать с вами?
— Он учит меня ездить верхом, — важно заявил малыш.
— А я знаю, как нужно ездить. Но не очень хорошо. Вы и меня научите?
— Непременно.
Почему нет? Ведь ему больше нечем заняться, кроме как учить маленьких нахалов ездить верхом на лошадях, слишком больших для них, и ловить коров, у которых телята больше мальчиков. Поверх изгороди кораля Джейк призывно помахал остальным, а Вилл соскользнул на землю и пулей бросился бежать.
— Я расскажу мисс Давенпорт! — крикнул он.
— Я тоже! — Пит не отставал.
Джейк покачал головой, представляя себе, во что сам себя втравил.
— Ужин готов, — сказал он подъехавшим мальчикам. — Оставьте седла на их спинах. Это поможет им не забывать, что такое носить на себе седока. После ужина объедем стадо и посмотрим, как там дела.
Завтра после обеда Джейк собирался взять этих четырех парней ловить коров, чтобы оценить, насколько хорошо они ездят верхом. Потом можно подумать, что делать с остальными.
Трое мальчиков быстро спешились. На мгновение пристальный взгляд Мэтта сфокусировался и остановился на Джейке. Это было так неожиданно, что Джейк почти не успел уловить, что за чувство мелькнуло во взгляде, но мог бы поклясться — это гнев, даже ненависть. Но это же глупо, у Мэтта нет никакой причины сердиться на Джейка, и уж совершено никакой, чтобы ненавидеть.
Через мгновение взгляд Мэтта стал безразличным, Джейк даже засомневался, что вообще что-нибудь видел. Однако это его потрясло. Он взял этих парней во многом из-за Мэтта — никак не мог забыть, как тот просто стоял и ждал, чтобы Соутут растоптал его. Джейк был уверен, что сможет помочь мальчику. Но не в том случае, если Мэтт его ненавидит.
Мэтт спокойно спрыгнул с лошади, перелез через изгородь и, не оглядываясь, направился к хижине. Удивленный Джейк несколько мгновений смотрел ему вслед, потом спешился и пошел к костру, отогнав странное чувство.
Проведя день в седле, Джейк проголодался и с удовольствием предвкушал ужин. Особенно хотелось выпить кофе, чтобы смыть толстый слой пыли, покрывающий глотку.
Во время войны он научился готовить, но только чтобы не умереть с голоду. Приличной пищи, приготовленной женщиной, не ел с тех пор, как сбежала его мать.
Запах подгоревшего мяса оказался первым знаком, что все будет не так, как надеялся Джейк. Неохотный вид, с которым мальчики брали тарелки, был вторым сигналом. Третьим — выражение лица Изабель.
Джейк взглянул на свою тарелку и отпрянул — бекон был покрыт угольно-черной коркой. Вернее, он думал, что это был бекон. Бобы казались маленькими коричневыми островками в грязной луже. Джейк попытался подцепить один вилкой. Тот был твердым, как камень, и таким же скользким — выпрыгнул из тарелки и шлепнулся на землю в нескольких шагах.
— Вы их варили? — Джейк был в ярости от разочарования.
— Конечно, — удивилась Изабель. — Они горячие, разве нет?
— Они твердые, как камень.
— Я варила их почти полчаса.
— Этого мало. Сколько вы их вымачивали?
— Почему их нужно вымачивать? Они не были грязными.
О Боже, она и в самом деле не умеет готовить!
— Это сухие бобы, их нужно вымачивать целый день!
— Вы кричите, — Изабель говорила обычным тоном, будто делала замечание ребенку за какую-то оплошность.
— Конечно, кричу. Вы бы тоже кричали, если бы я подал вам уголь и мокрые бобы.
— Это бекон.
— Возможно, это был бекон, но сейчас это просто уголь!
— Вы опять кричите!
— Если пообещаете превратить это во что-нибудь, отдаленно напоминающее бекон, обещаю не кричать.
— Это не так уж плохо, если соскрести корку, — сказал Чет.
— И немного посолить, — добавил его брат.
— Он, вероятно, сырой внутри.
— Прожарился, — возразил Чет. — Я проверил. Джейк в изумлении уставился на братьев Аттмор. Почему их никто не усыновил давным-давно? Оба белокурые, хорошо сложены, похожи друг на друга, словно близнецы. Врут с невинными лицами. Эта пища не годилась даже собакам, и мальчики это знали.
— Дайте мне кофе, — сказал Джейк. — Может быть, я смогу проглотить это вместе с кофе.
Он сразу понял, что кофе слишком жидкий. Вкус подтвердил предположение.
— Вы выбросили старую гущу.
— Конечно.
— Я говорил, чтобы вы оставили ее.
— Я отказываюсь пить кофе, приготовленный на старой гуще, — Изабель говорила оскорбленным тоном.
— Тогда варите два котелка кофе.
— Это нелепо!
— Согласен. Но вам придется научиться готовить приличный кофе.
— Я сделала приличный кофе.
— Если вы собираетесь варить такой кофе, какой мы пьем здесь, в Техасе, нужно выбросить только треть гущи. И не больше. Потом добавить горсть новых зерен и кипятить. Когда кофе становится черным, его можно пить.
— Похоже на рецепт приготовления грязи.
— Возможно, но получается еще и хороший кофе. Ну, что еще вы приготовили?
Должно же быть что-нибудь еще. Если нет, они умрут от голода.
— Бисквиты и пирог.
Если это сделано так же, как бекон и бобы, не хочется даже думать о бисквитах и пироге. Джейк ссыпал бобы обратно в котел.
— Оставьте котелок на огне. Если повезет, сможем ими позавтракать. Вы сделали соус?
— Я не умею.
Бормоча проклятия, которые не пытался скрыть, Джейк соскреб, сколько мог, подгоревшую корку со своего куска мяса. Хм, это стало больше похоже на бекон. Он откусил кусок. Черт, мясо оказалось жестким, как подошва.
— Черт подери, женщина, это ужасно.
— Я предупреждала, что не умею готовить.
— Каждая женщина говорит, что не умеет готовить. Поэтому думаешь, что она сделала что-то исключительное.
— Я не лгу.
Джейк бросил взгляд на свою порцию, и все надежды на приличную еду исчезли.
— Похоже на то. Вы умеете готовить хоть что-нибудь?
— Бисквиты.
Ответ ни в коей мере не поднял настроение Джейка. Бисквиты — самое трудное. На войне тому, кто умел печь действительно вкусные бисквиты, не приходилось больше ничего делать. Все, кто ел бисквиты, с радостью выполняли за него его обязанности.
— Дайте мне парочку. Может быть, я смогу протолкнуть в глотку этот бекон, если заверну его в бисквит.
— Вы не должны есть, если не хотите.
— Хочу. Выездка лошадей — трудная работа. Нам придется есть это, чтобы не умереть от голода.
— Если бы вы оставили Мэтта…
— Я не могу обойтись без него. Бисквиты готовы?
— Думаю, да.
Изабель сняла крышку духовки и совершенно божественный аромат наполнил ноздри Джейка. В глубине виднелись две дюжины самых восхитительных бисквитов, какие он когда-либо видел.
