Глава 1
Штат Аризона, 1877 г.
…Пронзительный крик разорвал мирную тишину пустынного каньона. Кому принадлежал этот тревожный звук? Орлу? Какому-то мелкому животному? Когда же крик повторился, у Хена Рандольфа не оставалось сомнений: кричала женщина. Хен без раздумий бросился по узкой тропинке, извивавшейся вдоль отвесной стены ущелья.
Обогнув каменистый выступ, молодой человек увидел небольшой участок земли, окруженный крутой скалой, вдоль которой текла маленькая речушка. Вокруг не было видно ни камешка, ни валуна. В некотором отдалении от ручья, прямо у подножия ущелья, прилепился крошечный глинобитный домик.
Перед хижиной стояли двое: мужчина и женщина. Размахивая руками, они пытались, ожесточенно споря, перекричать друг друга. Хен замедлил шаг, затем в нерешительности остановился. Насколько он знал, Лорел Блакторн, хозяйка домика, была не замужем. Но развернувшаяся перед глазами сцена очень напоминала семейную ссору.
Молодой Рандольф уже поворачивал обратно, когда до него донесся полный отчаяния голос женщины.
— Если ты прикоснешься к моему ребенку, клянусь, я убью тебя!
Мужчина грубо отшвырнул ее в сторону. Но Лорел все равно побежала впереди обидчика.
— Адам, прячься! — отчаянно закричала она.
Мужчина ускорил шаг. Лорел всем телом бросилась на него, схватила за руку, пытаясь удержать.
Хен решительно направился, к домику.
Мужчина, казалось, старался изо всех сил избавиться от Лорел. Но хрупкая женщина вцепилась в него мертвой хваткой. Тогда, он, недолго думая, ударил ее в лицо.
Она упала на землю.
Хен почувствовал, как кровь закипает в жилах. Его охватил безудержный гнев. Он твердо придерживался тех немногих принципов, которые имел. И одним из самых важных был такой — мужчина ни в коем случае не имел права поднимать руку на женщину. Хен потянулся к пистолету.
Мужчина же, не обращая внимания на отчаянные крики Лорел, собравшейся с последними силами, скрылся в домике. Спустя несколько минут, он появился на пороге, ведя за руку мальчугана.
— Отпусти! — кричал мальчик, пиная мужчину ногами.
Лорел с трудом поднялась на ноги и снова попыталась защитить ребенка. От следующего удара она пошатнулась, но устояла на ногах. Мужчина направился к лошади, Лорел упрямо следовала за ним. Она не желала сдаваться!
На ходу доставая пистолет из кобуры, Хен бросился вперед. Он не мог стрелять. Риск ранить женщину или ребенка был слишком велик. Поглощенные борьбой, ни Лорел, ни мужчина не заметили появления Хена.
— Немедленно отпусти мальчика! — приказал тоном, не терпящим возражений, Хен. Их все еще разделяли несколько ярдов. Мужчина от неожиданности остановился как вкопанный. Мальчуган по-прежнему извивался всем телом, стараясь освободиться. Лорел из последних сил сжала кулак и ударила обидчика. В ответ тот сдавил рукой лицо женщины. От сильного толчка она невольно опустилась на колени. Подскочив к мужчине, Хен перехватил его руку и, резко дернув, повернул лицом к себе. В следующее мгновение сокрушительный удар заставил мужчину распластаться на земле. Мальчик, наконец, вырвавшись из цепких рук, побежал к матери.
— Позвольте помочь вам подняться, мэм, — произнес Хен, протягивая руку.
Но женщина не шелохнулась. Оперевшись на одну руку и обхватив сына другой, она судорожно хватала воздух, пытаясь прийти в себя. Тело ее нервно дрожало.
Когда она подняла голову, у Хена засосало под ложечкой. Волна ярости, еще более мощная, чем прежде, охватила его: лицо женщины было сплошь покрыто кровоподтеками. Она сумела выстоять в жестокой схватке, но противник безжалостно избил ее.
Повернувшись, Хен обнаружил, что мужчина, пошатываясь, поднимается на ноги.
— Только трус способен избить женщину, — прорычал Хен и сильным боковым ударом повалил мужчину на землю. Затем схватил его за шиворот и резким движением поставил на ноги. — Только презренный негодяй может поднять руку на ребенка. — За словами последовал каскад ударов. У мужчины подкосились ноги, он был не в состоянии стоять, но Хен крепко держал его, не позволяя упасть.
— Если я еще хоть раз увижу тебя здесь, я прострелю твою глупую голову. Только посмей прикоснуться к этой женщине или ее ребенку — и можешь распрощаться с жизнью!
От последовавшего удара мужчина свалился на землю как подкошенный. Хен небрежно отбросил в сторону его пистолет. Затем отвязал от седла веревку, повернул, ткнув лицом в пыль, поверженного соперника на живот и связал руки за спиной.
— Я с тобой расквитаюсь! Я убью тебя! — мужчина с трудом шевелил губами, по которым текли струйки крови.
— Ну что же, попробуй, — отозвался Хен, затягивая узел на веревке.
— Никому еще не удавалось дотронуться до Блакторна и остаться в живых.
Склонившись к мужчине, Хен зловеще прошептал ему в самое ухо:
— В таком случае, запомни на всю оставшуюся жизнь: у этого «никого» появилось имя — Рандольф. Хен Рандольф. И если ты побеспокоишь эту женщину еще раз, я выжгу это имя каленым железом на твоем лбу.
Хен перевернул мужчину на спину. Когда тот попытался оттолкнуть молодого человека и подняться на ноги, Рандольф дернул за веревку с такой силой, что мужчина вскрикнул от боли. Опустившись на колени, Хен связал его так, как обычно связывают телят перед клеймением.
Затем повернулся к Лорел. Она все еще сидела на земле, обхватив рукой сына, словно ему продолжала угрожать опасность.
— Позвольте помочь вам. Нужно что-то сделать с вашими кровоподтеками.
— Кто вы? — спросила женщина.
— Новый шериф Сикамор Флате. А вы, насколько я понимаю, Лорел Блакторн?
Лорел пристально посмотрела на шерифа.
— Надеюсь, вы осознаете, что только что подписали себе смертный приговор?
Она говорила резко, в голосе не было даже нотки благодарности. Хен почувствовал себя не-. сколько обескураженным. Подобной реакции он не ожидал!
— Не понимаю, мэм. Я думал, что помогаю вам и вашему сыну. Почему вы посмотрели на меня так странно?
— Этого человека зовут Дэмьен Блакторн. — Голос по-прежнему звучал сухо и напряженно.
— И что же из этого следует?
— У него есть, по меньшей мере, две дюжины братьев, кузенов и дядюшек.
«Возможно, она слишком напугана, чтобы показать подлинные чувства», — решил Хен.
— Благодарю за информацию. Учту. Двум смертям не бывать — одной не миновать.
Лорел не отрывала от него глаз.
— Вы либо глупец, либо безумец! Хен улыбнулся.
— Меня и прежде не раз называли и тем, и другим. А теперь давайте-ка лучше позаботимся о вашем лице. Я слышал, вы красивая женщина. Но в настоящий момент об этом довольно трудно судить. — Он снова протянул Лорел руку, но она по-прежнему не шевелилась.
— А вы, пожалуй, симпатичнее всех остальных храбрецов, пытавшихся стать шерифом, — заметила Лорел, окидывая молодого человека взглядом с ног до головы. — Думаю, когда вас убьют, город устроит вам пышные похороны.
— Я стал шерифом совсем недавно, мэм. Но не это сейчас важно. Если вы не поспешите подняться с земли, боюсь, вскоре здесь появится Хоуп, чтобы выяснить, почему я опаздываю к обеду. Кроме того, кровь легче смывается, пока не засохла.
В конце концов, Лорел решилась принять предложенную помощь. Она взялась за протянутую руку. Хен с удивлением обнаружил, что ладонь женщины не похожа на мягкие ручки других леди — она была жесткой и сухой.
Малыш продолжал всем тельцем прижиматься к матери. Он, видимо, еще не решил, можно ли доверять незнакомцу.
— А что здесь делал он? — уточнил Хен, кивнув в сторону связанного Дэмьена.
— Не твое дело, черт бы тебя побрал! — заорал Дэмьен. — Как только я освобожусь, я сделаю в твоей глупой голове столько дырок, что…
Хен достал из кармана Дэмьена носовой платок и небрежно заткнул пленному рот.
— Похоже, этот парень так и не научился, как следует вести себя в присутствии дамы, — проронил он, поворачиваясь к Лорел. — А теперь давайте посмотрим, что можно сделать с вашим лицом.
— Я и сама в состоянии позаботиться о себе. Она явно не хотела, чтобы он дотрагивался до нее, это огорчило Хена.
— Не сомневаюсь, что в состоянии. Но, уверен, будет лучше, если я помогу вам.
— Я бы предпочла все сделать сама.
— Ну, людям не всегда удается делать то, что им хочется.
— А вам никто не говорил, что в ваши обязанности входит защищать людей, а не запугивать?
— Думаю, они до такого просто не додумались. Похоже, горожане были сильно озабочены лишь тем, как бы поскорее прикрепить ко мне шерифский значок, пока я не передумал.
— Очень похоже на обитателей Сикамор Флате, — пренебрежительно проронила Лорел. — Они самонадеянно полагают, что если не замечать ничего плохого, то ничего плохого и не произойдет.
— На свете немало людей, которые думают так же. Так проще жить — не нужно ничего делать. — Он оглянулся вокруг и увидел, пустую миску. — Я принесу воды. А вы пока поищите какое-нибудь средство.
Лорел, очарованная его самоуверенностью, смотрела Хену вслед. Либо он большой глупец, либо настоящий мужчина, мужчина в большей степени, чем полдюжинь Блакторнов, вместе взятых. По спине пробежала легкая дрожь, такую же дрожь она почувствовала, когда Хен прикоснулся к ней. Конечно же, мужчина в полном смысле этого слова. То, как он вел себя с Дэмьеном, красноречиво говорило само за себя. Но, с другой стороны, она хорошо понимала, что только глупец мог согласиться стать шерифом в Сикамор Флате!
Когда Хен вернулся с водой, Лорел находилась уже в доме. У двери стоял Адам с таким видом, словно собирался защищать мать.
— Ты не ранен? — спросил Хен у мальчугана.
— Нет.
— Дэмьен никогда не причинит зла другому Блакторну, — заметила Лорел, выходя на крыльцо. — Адам — его племянник, — пояснила она, заметив смущение шерифа.
— Плохо, что он не ведет себя таким же образом по отношению к вам.
— Уверена, что вел бы, если бы я согласилась отдать то, что он хочет.
Хен передвинул из-под навеса стул, поставив его на более освещенное место.
— Садитесь.
Лорел не приходилось встречать раньше такого невозмутимого и такого нелюбопытного человека.
— Разве вы не хотите спросить, что именно он хотел получить?
— Полагаю, это меня не касается.
— Верно. Но теперь Дэмьен не оставит вас в покое. — Лорел поморщилась от боли, когда Хен дотронулся до лица и повернул его к свету.
— Не разговаривайте.
Женщина застыла, стараясь не подавать вида, что испытывает мучения. Однако лицо постепенно превращалось в сплошной сгусток боли. Прикосновения холодной влажной ткани не могли унять страданий. И не могли стереть с лица уродливые отметины, которые не позволят Лорел появляться на людях в течение нескольких недель.
— Вы нашли что-нибудь лекарственное?
— Да, настой лечебных трав.
Лорел протянула маленькую бутылочку. Хен осторожно понюхал содержимое флакона. Удовлетворенно кивнув головой, он, без единого слова, неторопливыми, мягкими движениями смыл кровь и грязь с лица женщины и, чтобы обеззаразить ранки, протер кожу тряпочкой, обильно смоченной травяным настоем.
Нежные, осторожные прикосновения рук Хена заворожили Лорел. Ей не приходилось встречать мужчину, который бы проявлял к ее беде столько внимания. По негласно принятым правилам женщины всегда заботились о себе сами. Трудно было даже вообразить, что руки мужчины, всего несколько минут тому назад расправившегося с Дэмьеном, могут быть такими нежными. При всем при том в легких прикосновениях его пальцев чувствовалась жесткость, которая, казалось, являла саму суть этого мужчины.
— Так что же здесь произошло? — спросил он наконец.
— Я думала, вам неинтересно. — Хен так долго обходил молчанием случившееся, что Лорел даже начала испытывать раздражение.
— Лично мне нет. Но шерифу нужно все знать.
— Разве есть разница?
— Несомненно.
Лорел поверила ему. Видимо, в этом мужчине удачно уживались два разных человека. Удавалось же ему прикасаться к ее лицу с такой нежностью и при этом оставаться невозмутимым и холодным! Разительный контраст и… небесно-голубые глаза молодого человека заинтриговали Лорел.
— Мой муж умер еще до рождения Адама. Пока мальчик был совсем крошкой, никто из родственников мужа не вспоминал об Адаме. Но сейчас, когда ему исполнилось шесть лет, они решили, что мой сын должен жить с ними.
— Насколько я понимаю, вы не согласны?
— А вы бы согласились, окажись на моем месте? — вспылила Лорел. Лицо ее дернулось под руками Хена, и она вздрогнула от резкой боли.
— Сидите спокойно, — сухо попросил Хен.
«Да, он, конечно, внимателен и нежен, — подумала женщина, — но в нем нет ни капли сострадания». Она была уверена, что даже к своей лошади он относится с большим чувством.
— Я пока не в курсе происходящего, — равнодушно, но уверенно произнес шериф, не отрывая глаз от работы. — Но по своему опыту знаю, что если мальчик растет под присмотром одной лишь матери, он вырастает слабым и мягкотелым. А это смертельно опасно для мужчины. Это может рано или поздно привести его к гибели.
Лорел резко отстранилась от Хена.
— А что вам личный опыт говорит о мальчиках, которые воспитываются, как воспитывался Дэмьен? Что случается с ними?
— Как правило, они губят себя.
Хен вел себя так, словно разговор шел о погоде, а не о вопросе жизни и смерти.
— И вы полагаете, что, и Адам должен вырасти таким же?
— Я не сторонник убийств. Я не люблю, когда убивают, даже когда убивают тех, кто заслужил это. — Хен взял лицо женщины в руки и придирчиво осмотрел результаты своего врачевания.
«По крайней мере, — отметила Лорел про себя, — он не одобряет убийства. Это говорит в его пользу».
— Я не позволю, пока жива, ни Дэмьену, ни кому другому из клана Блакторнов прибрать к рукам Адама. Конечно, я не хочу, чтобы мой сын вырос слабым, и сделаю все возможное, чтобы привить ему взгляды и принципы, которые помогут ему выжить.
— Надеюсь, вам это удастся.
— Но вы не уверены, что я сумею, не так ли? — «Какое мне дело до мнения шерифа?» — мысленно одернула себя Лорел, разозлившись на себя за невольно вырвавшийся вопрос.
— Не знаю. Вы производите впечатление сильной и настойчивой женщины. Но не знаю, хватит ли у вас сил добиться желаемого.
Лорел снова отшатнулась от Хена.
— Хватит! Хватило же у меня сил заботиться о себе и сыне на протяжении почти семи лет!
— Но впереди вас ожидает еще более тяжелая работа.
Хен повернул Лорел к свету. Она вскрикнула от боли, когда он прикоснулся к ее плечу.
— Должно быть, здесь у вас тоже ушиб.
— Ударилась о камень, когда улала.
— Позвольте посмотреть.
— Нет.
— Вы боитесь, что я попытаюсь воспользоваться вашей беспомощностью? — Его глаза требовали незамедлительного и искрелнего ответа.
— Н-нет, конечно.
— Вы думаете, что это будет выглядеть неприлично?
— Я так не думаю.
— Тогда позвольте мне осмотреть рану. — Голос шерифа по-прежнему не выражал ни чувств, ни эмоций. Лорел опустила платье с плеча. «Он совершенно не хочет понимать, что его забота унизительна», — отрешенно подумала женщина.
Когда он дотронулся до ее плеча, Лорел захотелось соскочить со стула и убежать. Его легкое прикосновение не причинило боли, но женщина почувствовала неожиданный прилив энергии, у нее закружилась голова. Она мгновенно забыла о ноющих ссадинах на лице. Женщина ощущала лишь пальцы, легко скользящие по обнаженной коже.
Лорел не могла решиться поднять на Хена взгляд. В долю секунды она вдруг, сама, не желая того, осознала, что рядом находился мужчина. Как никогда раньше она ощутила себя женщиной и пришла в замешательство.
«Возьми себя в руки! Не глупи! — приказала она себе. — Твоя реакция вполне естественна: почти семь лет ни один мужчина не дотрагивался до тебя». Тем не менее, Лорел не могла оставаться равнодушной и спокойной.
— Открытой раны нет, — рассуждал Хен, легко надавливая пальцами на кожу. Внезапно женщину пронзила острая боль. Шериф не мог не заметить, как она поморщилась и судорожно стиснула зубы, но не счел нужным извиниться. — Вам потребуется покой в течение нескольких дней.
— Я могу одеться, доктор? Он улыбнулся.
— Где-нибудь по близости можно найти опунцию?
— В глубине каньона их много, — ответила Лорел, поправляя платье.
— Я скоро вернусь. — Неторопливой поступью молодой человек направился в глубь ущелья.
Лорел почувствовала облегчение, когда он удалился. Ей нужно было время, чтобы прийти в себя и успокоиться. Она пыталась понять, почему ее тело так непривычно и странно отреагировало на прикосновения незнакомого мужчины. И пыталась убедить себя, что не хочет, чтобы он снова дотрагивался до нее. Но ей не удалось обмануть себя — она жаждала его новых прикосновений.
— Куда он пошел, ма? — спросил Адам. Все это время он ни на шаг не отходил от матери.
— Он хочет найти опунции. Хотя для меня остается загадкой, что он собирается с ними делать.
На самом деле Лорел нисколько не интересовала эта загадка. Она была полностью поглощена раздумьями куда более важными: почему его прикосновения оказали такое сильное влияние на нее. Ласки Карлина, ее мужа, никогда не доставляли такого удовольствия, не доставляли даже тогда, когда она еще была дико и слепо влюблена в него и свято верила в его любовь. Странно, но близость мужа не приносила радости. Но, о чудо, стоило незнакомцу дотронуться до нее, как тело мучительно заныло, желая новых прикосновений, кожа запылала, а чувства обострились.
Возможно, причиной столь странной реакции послужило пережитое накануне потрясение и грубость Дэмьена. Потребуется несколько дней, прежде чем она сможет прийти в себя.
— А за мной может еще кто-нибудь приехать? — осторожно спросил Адам. Мальчик выглядел сильно напуганным.
Лорел всегда боялась, что наступит день, когда на пороге ее дома появятся Блакторны, чтобы забрать сына. Она знала, что рано или поздно это произойдет. И все же появление Дэмьена сегодня было жестоким ударом.
— Возможно, — отозвалась Лорел. — Но в следующий раз мы подготовимся к встрече.
Сегодня Лорел не была готова. И если бы не помощь этого странного человека, Адам находился бы уже далеко. Конечно, шериф, защищая ее сына, лишь исполнял свои обязанности, но Лорел никогда не встречала мужчину, хотя бы отдаленно похожего на него.
— Он возвращается, — поспешил предупредить Адам.
— Подержите, — Хен высыпал плоды опунции на колени Лорел. Затем достал из кармана нож, взял один грушевидный фрукт и, разрезав пополам, выдавил сок. — У вас найдется кусок марли?
— Конечно.
— Остальные разрежьте так же, протрите соком кровоподтеки и приложите к лицу марлю. Вот увидите, раны заживут вдвое быстрее.
— Но с этой марлей на лице я буду выглядеть так, словно готовлюсь к захоронению, — возразила Лорел. Затем, пристально посмотрев на шерифа, спросила: — А зачем вы приехали сюда?
— Я собирался попросить вас выстирать мою одежду, — он оглянулся вокруг. — Я оставил сумку с вещами где-то неподалеку.
— Я принесу ее сейчас, — сорвавшись с места, прокричал Адам. Мальчик уже успокоился.
— Даже не знаю, когда смогу сделать это, — робко произнесла Лорел. — У меня сейчас очень много работы. — Она понимала, что должна хотя бы из чувства благодарности выстирать его одежду в первую очередь. Но чувство разочарования, чувство безудержного раздражения подавили, вытеснили все остальные чувства. Каждой клеточкой она ощущала, что рядом находится мужчина. Но Хен, в свою очередь, оставался, казалось, равнодушным к тому, что она была женщиной.
— Сегодня вам вообще не следует браться за работу.
— Нужно лишь приложить к телу плоды опунции и сидеть, да?
— Совершенно верно.
Ей показалось, что на губах шерифа появилась слабая улыбка, а глаза засверкали, играя солнечным светом. Лорел улыбнулась в ответ.
— В таком случае, людей, недовольных тем, что их белье не готово в срок, я буду направлять к вам.
— Думаю, лучше всего будет посоветовать им, обратиться за объяснениями к Дэмьену.
Шутливый настрой мгновенно покинул женщину.
— Боюсь, это не поможет. Блакторны никогда не считались с желаниями других людей.
— И, тем не менее, рано или поздно вам придется тоже встретиться с Блакторнами и попытаться решить проблему. Если мальчик окажется между вами и семьей вашего мужа, боюсь, это не принесет ему ничего хорошего.
— Вы просто ничего не знаете, — холодно отозвалась Лорел.
— Верно. Но я знаю одно: вы не можете выбрать сыну другого отца. Об этом думать уже поздно.
— Но я могу воспитать его так, чтобы он, когда станет взрослым, не думал, что ему все позволено лишь потому, что он умеет пользоваться ружьем лучше другого.
Неприятный разговор прервало появление Адама. Он был довольно крупным для своего возраста мальчиком, поэтому легко справился с тяжелой сумкой.
— Как много белья вы привезли, — проговорила Лорел, кинув быстрый взгляд на увесистый саквояж.
— Я уже давно покинул дом.
— Может, вы еще надумаете вернуться обратно?
Ни один человек не был так внимателен к ней, поэтому Лорел решила отплатить за добро добром, хотя хладнокровие Хена и злило ее. Но она от души желала ему добра. И не хотела, чтобы его убили.
— С таким же успехом вы можете изменить свое решение и позволить своему сыну встречаться иногда с дядюшками!
Лорел бросила на Хена колючий взгляд. Желание быть доброй мгновенно исчезло.
— Это не ваше дело!
— Куда я направляюсь или собираюсь направиться — то лее не ваше дело!
— Вы, между прочим, находитесь сейчас на моей земле, — выпалила она в ответ. — Я выстираю ваше белье. А сейчас поторопитесь убраться из моих владений!
— Советую вам приложить парочку разрезанных кактусов к лицу и немного полежать. Завтра вам станет намного лучше.
— Уходите немедленно! — почти закричала разгневанная женщина. — И забирайте свои вещи!
— Завтра я навещу вас, — спокойно произнес Хен.
— У меня есть пистолет!
— Хорошо. Женщина, живущая одна, должна уметь защищаться. — Хен повернулся к Адаму. — Приглядывай за мамой, сынок. В таком состоянии она способна наброситься на кого угодно. Даже на пантеру. Бедная кошка не успеет пикнуть, как окажется растерзанной на мелкие кусочки. И вскоре весь ваш двор покроется шкурами несчастных животных. А тебе, малыш, придется с утра до ночи только и делать, что выбивать из них пыль.
Лорел усилием воли сдержала еще один порыв гнева.
— Я была бы вам крайне благодарна, если бы вы как можно скорее покинули нас, прежде чем успеете опорочить меня в глазах сына.
— Вот видите, значит, вы умеете разговаривать вежливо, когда захотите, — заметил Хен. В его глазах не было и тени иронии. — Приятно было познакомиться с вами.
Хен подошел к Дэмьену и развязал пленнику ноги. Затем грубо забросил последнего в седло. Надвинув на глаза шляпу, шериф направился прочь, уводя за поводья лошадь со связанным седоком.
— Вы забыли одежду, — крикнул Адам в спину удаляющемуся шерифу.
Хен безразлично махнул рукой, даже не удосужившись оглянуться.
— Ма, но он забыл…
— Не забыл, — поправила сына Лорел. — Просто он не собирался возвращаться обратно с ворохом грязного белья.
— И что ты собираешься с ним делать? Она тяжело вздохнула.
— Стирать…
— Но ты же сказала, что не будешь делать это.
— Сказала, но, похоже, господин шериф не расслышал моих слов.
— Его зовут мистер Рандольф. Я запомнил, он сам сказал.
— Знаю. Хен Рандольф. Что за причудливое имя для взрослого мужчины. Хен. Сразу представляешь что-то, покрытое перьями, ковыряющееся в грязи в поисках зерен и червей. Единственным достоинством этого кудахтающего «что-то» является количество яиц, снесенных в кустах.
Адам захихикал.
— Но у него нет перьев, ма. И он не кудах-чивает.
— Кудахчет, — поправила его Лорел. — Да, не кудахчет, зато говорит слишком много глупостей.
— А мне он понравился. И он здорово разделался с этим дядькой.
— Да, это получилось у шерифа неплохо, — вынуждена была согласиться Лорел. Вспомнив короткую схватку, она невольно вздрогнула: насилие пугало ее, Хен был жесток и беспощаден с Дэмьеном.
— Как ты думаешь, он вернется?
Лорел устремила взор к месту, где несколько мгновений назад Хен, спускаясь, вниз по ущелью, исчез из вида.
— Сомневаюсь, что мы когда-нибудь увидим его еще.
— Мне очень не понравился этот человек. Если бы у меня было ружье, я бы застрелил его, как только он появился бы здесь снова.
— А-а, ты говоришь о Дэмьене, — вздохнула Лорел, медленно возвращаясь к реальности. — Боюсь, он вернется, хотим мы этого или нет. Но ты не будешь стрелять ни в кого. А теперь, ступай принеси воды и собери дров. Мне придется заняться бельем мистера Рандольфа.
— Но он сказал, что тебе нужно лежать.
— Я знаю, что он сказал. Но что бы он ни говорил, уверена, он будет ждать чистую одежду к завтрашнему дню.
Адам живо подхватил деревянную бадью и направился к ручью. Наблюдая за сыном, Лорел думала: «Неужели Хен на самом деле будет забирать завтра чистое белье?» Она испытывала противоречивые чувства и не понимала этого человека. Все мужчины, которых ей доводилось встречать прежде, за исключением отца (но она его едва помнила!), считали, что женщины существуют лишь для того, чтобы создавать уют в доме и доставлять удовольствие мужу.
Да, Адам действительно нуждался в мужской руке. Когда Хен говорил об этом, он ничем не отличался от всех остальных мужчин. Но когда он обрабатывал раны, его неясные прикосновения давали повод думать, что он все же не такой, как все.
Тут Лорел вспомнила безудержную ярость, вспыхнувшую в его глазах, когда он избил Дэмьена до полусмерти. Она невольно вздрогнула. Также жестоко, до потери сознания, когда-то ее избивал отчим. Лорел до сих пор помнила град ударов и чувство беспомощности. И тогда она поклялась, что никогда в жизни никому не позволит поднять на нее руку. Да, Хен жестоко расправился с Дэмьеном. Но Лорел была уверена, что он никогда не ударит женщину.
— Мне понадобится еще вода, — сказала она, когда Адам вылил из первой бадьи воду в котел. — Уму непостижимо, как много белья оставил шериф.
Лорел любовалась сыном, который послушно шел к речке. Она испытывала чувство гордости: Адам рос хорошим мальчиком. Пусть Хен Рандольф думает что угодно! Она сделает все возможное, чтобы он не попал в руки Блакторнов. И даже не побоится воспользоваться ружьем, которое спрятала под кроватью.
Хен говорил о необходимости мужского влияния на Адама, но ведь он не одобрял Блакторнов! Хотя, кто знает, что скрывается за привлекательной внешностью, способной заставить сердце женщины затрепетать от волнения?
Лорел вспомнила светлые, выгоревшие почти добела пряди волос, видневшиеся из-под шляпы. Перед глазами вдруг возникло смуглое худощавое лицо Хена, скрытое под беспристрастной маской равнодушия… и высокая могучая фигура, одним ударом уложившая Дэмьена Блакторна на землю.
Но самым поразительным в его облике были, пожалуй, небесно-голубые глаза, в которых не отражалось ни человеческой теплоты, ни заинтересованности, ни печали. Ничего! Даже защищая ее, заботясь о ее ранах, Хен выглядел совершенно холодным и бесчувственным. Неужели он действительно такой, каким кажется? Ведь он рисковал жизнью из-за нее!
«Прекрати заниматься глупостями, — остановила она себя. — Все эти размышления не более чем чепуха! Если бы в свое время у тебя хватило ума задуматься хоть немного о подобных вещах, прежде чем выскочить замуж; за Карлина, ты бы не оказалась сейчас в таком бедственном положении».
Выбросив мысли о бывшем музее из головы, Лорел подняла саквояж: с земли и поставила на стул. Но от малейшего движения кровь приливала к лицу, вызывая ноющую боль. Тихо застонав, женщина оперлась рукой о спинку стула. Она была слишком слаба, чтобы работать сегодня.
Однако выбора не было — в доме не оставалось ни гроша. Да и горожане вряд ли согласятся платить, если их вещи не будут выстираны вовремя.
— Жалко, что речка так далеко, — пожаловался Адам, выливая воду в котел. Он принес уже три бадьи воды.
— Да, но если бы ручей протекал ближе, то каждый раз в сезон дождей он бы затапливал наш дом. — Адам и сам знал это. Лорел с жалостью подумала о сыне: он терпеливо переносил все превратности судьбы и очень редко жаловался.
Лорел открыла саквояж и начала одну за другой доставать рубашки. Вот это да: как много! Но качество материи, из которой они были сшиты, поразило женщину еще сильнее. Такой великолепной ткани Лорел давно не видела. Тщательно осмотрев швы, она убедилась, что и шитье было выше всяких похвал. Ни один житель Сикамор Флате не имел таких дорогих вещей.
Когда саквояж: наконец опустел, Лорел насчитала двадцать две рубашки. Нижнее белье, брюки и носки были тоже превосходного качества. Имелся даже накрахмаленный воротничок! Должно быть, в его гардеробе есть и фрак…
Этот человек раньше не был шерифом. А если и был, то очень недолго. Ведь положение шерифа обязывает человека быть расчетливым и осторожным. И прислушиваться к мнению людей, обладающих властью. Чего нельзя сказать о Хене — он производил впечатление человека, привыкшего считаться со своими желаниями и не задумывающегося о последствиях.
Интересно, какой стала бы жизнь, если бы она вышла замуж не за Карлина, а за такого человека, как Хен?
Этот мужчина, определенно, был не из тех, кто обращается с женщинами, как с дешевыми шлюхами, или которых убивают за кражу быка. Будь на месте Карлина Хен, он бы обязательно устроил торжественную брачную церемонию в церкви, вместо того чтобы среди ночи силой вытаскивать никому неизвестного священника. Этого злосчастного священника она не может отыскать уже почти семь лет! И уж, конечно, Хен не бросил бы жену на произвол судьбы. И не оставил бы без средств к существованию с младенцем на руках.
Но, увы, ей, видимо, не суждено выйти замуж за такого мужчину, как Хен. Ее мужем был Карлин Блакторн. Поэтому вот уже шесть лет Лорел воспитывала сына одна. Ради Адама, чтобы он не умер с голода, она стирала белье жителям города. Ради сына она была готова на все.
Хорошо, она выстирает одежду шерифа. Ведь он заплатит! И она сможет купить немного еды.
