ГЛАВА 25

– Ты опять за свое, Заниша. И для чего я только согласился выучить твой язык? Чтобы слушать эту бесконечную чушь про побег? – Энджанга не смотрел на напарника. Ему хотелось, чтобы госпожа велела принести воды, тогда и он бы смог сделать пару глотков. А еще лучше, потребовала бы винограда или оливок.

– Это наш язык, твоих родителей и предков. И когда ты наконец поймешь, что человек не может так жить, мы должны хотя бы попытаться сбежать.

Нет, Энджанга не собирался бежать. Раб считал, что тягаться с могуществом вердугов равносильно самоубийству. Сколько Заниша ни рассказывал про огромные города, великих воинов и магов их народа, для рожденного в неволе это были всего лишь слова. Да и жилось ему не так уж плохо. Вердуги считали чернокожих существами, предназначенными специально для рабства, а потому ценили много выше испорченных солнцем светлолицых. Заниша называл их труд унизительным. Энджанга не понимал, как может унизить паланкин верховной жрицы на плечах и ее мелкие поручения. Куда лучше, чем работать в поле или на рудниках. Были в его цвете кожи и другие преимущества. Энджанга мог отобрать вещь или еду у другого раба, взять любую белую рабыню.

– Мы могли бы бежать на север, – похоже, что-то он пропустил в болтовне напарника. Обычно их обсуждения упирались в одно и то же – по словам Заниши, до спасительных джунглей на юге было не меньше двух недель ходу по густозаселенным землям Пяти. Теперь появился новый вариант.

– На севере тоже живут белые люди? Заниша кивнул.

– И ты думаешь, они будут для нас лучше вердугов?

– Думаю, кто угодно будет лучше вердугов.

Ответ прозвучал не слишком уверенно, и Энджанга поспешил закрыть тему побега, по крайней мере на этот раз:

– Если ты не заметил, здесь намечается война. Как ты думаешь, что сделает первый попавшийся арбалетчик, колдун или Темный знает кто еще есть у этих людей? Лучше уж нам посидеть у носилок госпожи Рашир, чтобы сберечь свои черные шкуры.

Верховная жрица была вне себя от ярости: сначала тальпак, а теперь дерву – этот идиот хочет исчерпать дарованную ей власть еще до начала настоящей драки. И почему он так уверен, что стоит взять город, как Дасия свалится к его ногам, а сильнейшие дома поспешат направить знамена под его командование? Вызов дерву отобрал у нее последние силы. Демон-маг со странными синими отростками на голове, плоским носом, мелкими красными глазками и морщинистой кожей, свисающей, как дождевой плащ, прохрюкал что-то и отправился вниз, под стены Ревенуэра. А она совершенно лишилась сил, не могла даже приказать рабу подать воды. Через полупрозрачную черную занавеску Рашир видела, как перестраиваются войска, готовясь к атаке. Если только он подставит под удар демонов… Темный Шторм не терпел тех, кто попусту растрачивал его милости. Жрица сделала над собой усилие, поднялась на подушках и постаралась произнести громко и без дрожи в голосе:

– Эй, рабы! Подать мне воды и фруктов! И стащите мой паланкин с этой жженной солнцем горы вниз к войскам!

Капитан Трауток проснулся от истошных криков ординарца: «Вердуг! Вердуг!» Сперва он решил было, что кто-то по старой армейской привычке сыграл с ним нехорошую шутку. Просто услышал, как полковник Урди говорил: «Оставляю тебе первую роту, смотри не пропусти в город вердугов», – и решил разыграть. Не может ведь такого быть, чтобы накануне поздно ночью один полк спешно отбыл маршем на север, другой был выведен за Тагру, а утром враг появился под стенами города? Или может? Капитан колебался лишь мгновение – он не слишком верил в актерский, как, впрочем, и в любой другой талант тупого деревенского увальня, своего ординарца. Одним движением Трауток скатился с высокой каменной лавки, запрыгнул в штаны и схватил кольчугу. Выбежал из комнаты, раздавая на ходу приказания:

– Стрелков на стену! Гонца в Разноцветный! Приготовить сети! Подогреть смолу! Проверить катапульты!

Два пролета – и он на стене. Вердуги приближались быстро, но гораздо больше беспокоила капитана черная точка высоко в небе, уже не маленькая, с хорошо различимыми широкими крыльями.

Эмишнутер бежал широкими, размашистыми шагами. Серая полуистлевшая хламида до пят поверх кольчуги развевалась как боевое знамя. Вышитые человеческими жилами древние символы не потускнели и не утратили силы. Поговаривали, что этот оберегающий от стали и магии балахон создала для мясника одна влюбленная жрица. Впрочем, спросить у самого вряд ли бы кто решился, особенно если при нем всегда были два здоровенных боевых тесака с широкими закругленными лезвиями. Ву-у-ву! – гудели, вращаясь, топоры – командир злился, и бойцы, научившиеся угадывать его настроение с первого дня в отряде, держались на почтительном расстоянии. Эмишнутер привык к авантюрам, после которых приходилось добирать три четверти мяса, но раньше от этого всегда был прок. Сегодня же под нож мог пойти весь отряд без малейшего смысла и пользы. Крылатый демон, отпирающий для армии ворота, – это ж придумка как минимум двухвековой давности. Конечно, госпожа Рашир вызвала им в помощь исключительного здоровяка, да и другая синемордая страшила наверняка не без пользы свои вонючие слюни расшвыривает. Но подстрелят демона северяне, а потом под стенами положат солдат магией, смолой горячей, из арбалетов. Даже его оберег в такой заварухе вряд ли сработает. А умирать не хотелось.

«Ну надо же, – подумал мясник, – на старости лет».

Вначале он искал смерть, потом стал к ней безразличен. Может, теперь, когда почувствовал вкус к жизни, старик с топором заберет его.

Серые стены стремительно приближались. Начали похлопывать дасские бельты, стрелки били на редкость точно. От башни отделилась и начала опускаться в самый центр отряда золотисто-красная лохматая завитушка. Эмишнутер услышал низкий рев пламени, ощутил жар и мысленно приготовился к путешествию в чертог воинов, но магический огонь в последний момент натолкнулся на какое-то невидимое препятствие, покачнулся и рассыпался салютом. Раздались крики и ругательства, но, кажется, никого не спалило.

– Значит, этот новый некроном только кажется франтоватым выскочкой. Так, может, у нас все-таки есть шанс? – Мясник оскалился, стараясь не замечать боли в обожженном плече.

– Внимание! Цель! – заорал Трауток. Зависшая было высоко над крепостью крылатая точка устремилась вниз. Демон снижался под углом и с огромной скоростью, так что несколько щелчков направленных на него тяжелых самострелов последствий не возымели. «Ну, ничего, тварь обязательно раскроет крылья, : чтобы не расшибиться о землю, и тогда она наша», – решил Трауток.

– Будьте наготове, – закричал капитан.

Внезапно демон погасил скорость, раскрыв крылья. Слишком высоко, никто этого не ожидал. Что-то плотное и маленькое выпало из его лапы и полетело прямо за ворота. Тварь усиленно заработала крыльями, унося прочь свою вонючую тушу. Практически одновременно разрядили самострелы стрелки. Трауток видел, как отскакивают бельты от толстой шкуры демона. Впрочем, один нашел уязвимое место под коленом, а другой– у основания крыла. Сине-зеленая магическая волна окатила, без особого, впрочем, вреда, ноги и живот чудища. Один из магов, кажется Ратки, сбил ледышкой брошенный демоном предмет. На землю посыпались глиняные черепки.

– Похоже, демон у них с больным желудком – без горшка в атаку не идет! – выкрикнул какой-то весельчак.

Крылатая тварь удалялась. Вердугские оборванцы достигли стены, безуспешно наседали и обламывали оружие о ворота. На них потекло еще, наверное, недостаточно прогретое масло, смола. Защелкали арбалеты. Сверкнул магический огонь, и все, казалось бы напрасно пролитые, припасы вспыхнули. Под стенами началась паника. Капитан отвел взгляд и увидел, что демон снова снижается. Сладковатый запах защекотал ноздри.

– Вердугское зелье?! – Трауток иногда баловался конфискованной контрабандой и с некоторыми побочными эффектами этой радости был знаком. – Горшок?! – Демон приближался, нужно было срочно что-то решать, отдавать команды, но мысли путались, горлу подступала тошнота, слабели колени. Арбалетчики и метатели сетей над воротами уже сползали на пол, отравленные наркотиком, но выстроенный внизу взвод, кажется, не пострадал. Его командир, еще совсем желторотый, стрелял по сторонам глазами, не в силах сообразить, что происходит.

– Вниз! Вниз! Пригнитесь! – Трауток пытался говорить погромче (кричать не было сил), поднимал и опускал ослабевшую руку, но все без толку. Он понял, что вот-вот потеряет сознание, перевалился через парапет, рухнув на твердую, как кулак, землю с деся тиатной высоты. Мир перевернулся, раскаленные лезвия впились в ноги, спину и живот. Впрочем, в голове чуть прояснилось. Капитан заметил, как старый седой знаменщик потянул командира вниз за рукав.

Мощный удар воздуха едва не вырвал крылья из спины тальпака. Кто-то все-таки бросил сеть, скомканная, она лишь зацепила крыло, и он стряхнул одним движением. Люди с железками не спали и были в полном порядке, вопреки заверениям первого меча Тальпак оскалился, в отличие от большинства слуг Пяти, он не питал любви к этому миру, но вот боль, не от их примитивного оружия, а настоящие муки развоплощения, хотелось отсрочить хоть бы ненадолго. Демон мог бы все бросить в любую минуту: призвавшая его ледяноглазая служительница не имела над ним истинной власти – так, сковывала бурлящую в нем ярость, другое дело его истинный темный хозяин. Великий правитель и мудрец, взявший себе дурацкое прозвище Шторм, он умел благодарить и карать. Непонятная тальпаку жажда повелевать смертными заставляла хозяина держать слово и не оставляла демону выбора. Лишь коснувшись земли, тальпак рванул к воротам, он ощутил, как впились в крылья, плечи и ноги крючья кошек и багров. Одновременно зазубренные копья начали искать уязвимые места в его броне. Людишки хорошо подготовились – длинное оружие держало демона на расстоянии. Но это уже не имело значения. Широкими шагами, обрывая куски черной, брызжущей болотной клейковиной плоти, тальпак продвигался к массивным стальным створкам. Откуда-то сверху ударило яркое крученое пламя. Созданный дерву демагнитизирующий слой давно истаял, и шкура демона зловонно задымилась. Тальпак поплотнее сжал лапу, по словам этого трусливого умника, если не раскрывать ладонь, антимагии как раз хватит, чтобы на время вывести из строя запирающие чары. Со спины так и сыпались удары, кто-то рубанул снизу по ноге. Еще одно заклинание ударило сверху, пробив череп и ослепив демона, но он все-таки смог сделать последний шаг, дотянуться до тяжелой запирающей балки и впечатать –ладонь в проржавевший железный брус. Огромная рука подхватила балку, вытащила из скоб и швырнула назад, на людей. Наконец созданная Великим Повелителем плоть не выдержала, распалась на куски и растаяла.

Мастер Палери раскраснелся от быстрого шага. Дорога до гильдии была неблизкая. Контролер поручил хозяину гостиницы отправить сообщение в Нармрот: мешанина из букв, цифр и каких-то странных значков – ни намека на суть расследуемого дела. Оставлять надолго Дозери одного не хотелось – в «Красный Дракон» мог заглянуть кто-нибудь из сообщников по ночному приключению и сболтнуть лишнее. Мастер Палери уже подходил к гостинице, когда услышал истошные вопли: «Вердуг! Вердуг!» Затем из переулка выбежал растрепанный человек с узелком под мышкой и умчался в сторону северных ворот. Хозяин гостиницы постарался двигаться быстрее, что при его комплекции требовало значительных усилий. На следующем перекрестке мастер Палери увидел уже три семьи с пожитками, спешащие на север. Два знакомых камнереза двигались в противоположном направлении, проверяя на ходу ударный баланс кирок и старых заржавленных мечей. Отворив наконец дверь гостиницы, мастер Палери долго не мог отдышаться и только махал руками, указывая на улицу уставившемуся на него контролеру. Собравшись с силами, он пропыхтел почти членораздельно:

– Вердуги в городе, господин контролер.

Дозери медленно поднялся с табурета, подошел к дверям и осторожно выглянул на улицу. Странное поведение хозяина гостиницы он сперва отнес на счет нового хитроумного плана ревенуэрских заговорщиков. Сделал десяток шагов до середины миниатюрной площади и постарался разглядеть что-то в кривых переулках.

Эмишнутер бежал по узким, как крысиные тропы, улочкам дасского города. Его затылок и левая щека были сильно обожжены, добрый десяток неглубоких порезов и уколов по всему телу давал о себе знать. Где-то глубоко внутри он помнил боевую задачу: как можно скорее добраться до северной крепости и завладеть мостом через Тагру, но вело его вперед и наполняло нечеловеческой силой странное, опьяняющее, наполняющее горечью чувство. Может быть, он и в самом деле надышался наджашнар в схватке у ворот. «Золотая война», – так, кажется, назвал эту хитрость один из командиров знамен. Гашад поставил все состояние на Каменный Кулак. Нет, эта жгучая горечь нахлынула раньше, когда его люди были зажаты между стеной и облаченными в доспехи благородными, а по головам бежал огонь, и кто-то завыл и зарыдал в голос. После скорой и горячей резни за воротами Эмишнутер больше не видел никого из мяса. За ним увязался небольшой отряд из трех воинов под вуалями в дорогих доспехах и десятка их слуг, экипированных тоже весьма прилично. Но мясник не обращал на них внимания, периодически отмахиваясь тесаком от попавшегося на пути горожанина и не реагируя на случайные выстрелы из окон.

Замерцал просвет между бесконечными каменными коробками, Эмишнутер разглядел небольшую площадь, посреди которой стоял человек в черном. Мясник сперва даже принял его за вердуга: дасы испокон веков предпочитали белые, песочные и золотые цвета, но тот выхватил из-за пояса что-то маленькое и блестящее и пальнул в переулок ярко-белым огнем. Эмишнутер не успел ни кинуться в сторону, ни упасть на мостовую, но выстрел все равно прошел мимо. Впрочем, не совсем – сзади заорало как минимум три человека. Мясник прибавил скорости и ушел вправо, давая возможность стрелкам, если таковые остались, ответить дасскому колдуну. Посягнувший на священный цвет Пяти оказался не так прост – в два длинных шага он разогнался и плавным движением взлетел на крышу трехэтажного дома. Сбитые с толку стрелки промазали. Эмишнутер услышал четыре щелчка – значит, дела не так уж плохи. Тем временем колдун прыгнул с крыши и начал медленно опускаться за дом, в один из уходящих с площади переулков. Еще мгновение – и он был бы в безопасности, но тут разрядился еще один арбалет. Мясник прекрасно видел, как дернулось в воздухе тело, хоть точно и не сказал бы, куда угодил бельт. Эмишнутер обернулся и увидел стрелка. Он лежал на спине и был сильно обожжен, кажется, даже доспехи местами сплавились, вуаль сбилась с лица, и под косые лучи ненавистного солнца попали тонкие губы, подбородок и черные локоны. Кажется, это была женщина. Командир мяса бегом пересек площадь и ворвался в укрывший врага переулок. Колдун как раз пытался заползти в один из домов. Его левое колено было снесено напрочь, голень волочилась на обрывке сухожилия.

«Ну и выстрел! Должно быть, заговоренное жрецом или некрономом оружие», – подумал Эмишнутер, погружая тесак в спину врага.