Я придержал своего коня и откинул раздражающий капюшон плаща. Он слишком хорошо защищал меня от дождя. Прохладные упругие струи воды ударили по лицу, в одно мгновение вымочив волосы. Я поднял лицо к небу. С самого раннего детства я радовался, когда небо заволакивало тучами, а уж когда бушевала гроза – это было неземное счастье. Мама всегда смеялась над этой моей страстью, утверждая, что любовь к дождю – это по ее линии, так как отец, кажется, не очень любил мокнуть под открытым небом.

Теплые струйки просочились по шее под мундир, и хотелось мурлыкать от этого ощущения крадущихся ручейков по голой коже. Конь нетерпеливо переступил с ноги на ногу, но я лишь крепче сжал поводья, пытаясь продлить краткую свободу.

А затем в мозгу мелькнула мысль, и я оглянулся на свиту, терпеливо ожидавшую своего господина. Усмехнулся: эти-то привычные к моим выходкам и не такое видели, особенно во время дождя.

Мой адъютант тоже скинул капюшон. С недавних пор, как я думаю, он старается понять, что мною движет в моих поступках. Удачи ему в поиске, возможно, он будет первым, кто действительно поймет. И тогда я задам ему вопрос, на который сам давно ищу ответ.

– Тамир.

Бес вскинул глаза.

– Наперегонки до города? – предложил я, чувствуя, как губы расползаются в неудержимой хулиганской улыбке.

Парень аж просиял:

– С удовольствием, мой господин!

Кто-то из свиты издал мученический стон, на который я отозвался смехом и пустил коня в галоп:

– Вперед! Кто меня обгонит, получит повышение!

Давняя наша игра с подчиненными. Пару раз меня действительно обгоняли. И я выполнял свое обещание – повышал победителей по службе. Шанс был у любого, но только не во время дождя. Дождь превращает мир в подобие сна, покрывая его пленкой, которая искажает зрение, и иллюзии рождаются в нас самих, без помощи какой-либо магии.

Дождь – это моя стихия. А музыка дождя – это ноты моего танца. Мы тенями и иллюзиями неслись сквозь пелену воды, криками подгоняя коней. Никакой магии. Только наши собственные физические силы и доверие своему коню. Вперед. Не оглядываясь. Истинный демон должен поступать именно так. Потому что такая жизнь ближе всего к понятию свободы. Думаю, моя свита с каждым разом все ближе и ближе к этому пониманию. И тот, кто наконец достигнет этого, сможет обогнать лорда Иллюзий в бешеной гонке... даже под дождем.

Магическая завеса защищала от дождя только отдельные участки города. К сожалению, к ним не относились ни ворота и казарма неподалеку от них, ни пост над воротами. Уберечь каких-то простых бесов от возможной простуды? Если таковая и настигнет стражей, это будет говорить лишь против них. Бес тем и ценен, что фактически неуязвим. Это воин и страж. Слабым среди живущих не место.

Старший поста тоскливо посмотрел в небо: похоже, надолго зарядил. И почему именно в его смену? Бес терпеть не мог дождь. Во время дождя жди неприятностей. Разглядеть что-то в этом сером колышущемся мареве невозможно, тут никакое ночное зрение не поможет, унюхать – и того хуже: вода, сплошная вода. Он хотел было выругаться, но покосился на своего соседа и сдержался.

Рядом, нахохлившись в своем плаще, стоял высокий лорд – демон. Пусть молодой совсем по виду пацан, но потомственный лорд, находившийся неизмеримо выше на иерархической лестнице по сравнению с бесом. Однако это не помешало стражу невольно посочувствовать ему: угораздило лордика попасть под приказ о встрече гостя. Вот и стоят оба, маются на воротах в такую мерзкую погоду. А высокий гость, поди, уютно устроился в какой-нибудь карете и спокойно, а может и не очень спокойно, слушает стук капель этого проклятого дождя. Откуда только этот гость едет, что порталом не пользуется?

– Капитан, слышите? – внезапно дернулся юный лорд.

Бес оторвался от своих размышлений. Где-то в глубине дождя раздавались невнятные звуки, которые становились все громче. Видимо, источник звука стремительно приближался.

– Кажется, это и есть те, кого вы ждете, повелитель, – сказал страж.

Звуки доносились из самой глубины дождя, сначала слишком тихие, дальше все громче и четче. А потом появились и смутные тени, которые неслись прямо на ворота, словно не видя стен, выросших прямо перед ними.

И на мгновение стражу показалось, что тени-всадники, не заметив стены, растворятся в ней, преодолев препятствие, словно его нет и никогда не было. Залихватские крики, подгонявшие животных, звучали так, как будто это была не делегация гостей, а ночная охота демонов, которые вышли в ливень повеселиться, гоняя жертву по скользкой от грязи дороге.

Когти стража непроизвольно царапнули кладку стены, когда один из всадников поднял коня на дыбы, на полном скаку остановив его перед препятствием.

Бес вздрогнул, глядя вниз прямо в безумно бешеные глаза демона, оседлавшего стихию. Синие размытые омуты настоящей бездны вместо глаз.

Рядом ощутимо дернулся молодой лорд-демон:

– Лорд Иллюзий... почему он... – шепот был почти неразличим в шуме ливня, но казалось, будто демон у ворот услышал парня. Рот прибывшего скривился в усмешке, когда он откинул голову, чтобы лучше рассмотреть фигуры в надвратной башне.

Рядом гарцевали всадники свиты. Все еще разгоряченные скачкой кони ржали и скалили зубы. Из-под копыт летели брызги, больше похожие на искры, высекавшиеся копытами из камней дороги.

– Хей! – Один из всадников обогнул своего неподвижного предводителя. – Крин! Лорд Янус, повелитель Иллюзий, стратег его величества императора Сурана, правителя Темной империи, один из Великой Четверки, подчиняющейся только императору, повелитель Восточных пределов, прибыл как посол империи!

Страж почувствовал, как по спине бежит ледяная волна.

– Великие Изначальные! – хрипло выдохнул он и, вспомнив о присутствии лорда, прикусил язык.

Империя прибыла наконец за своею данью. Крин проиграл и должен выполнить условия проигранного поединка, который состоялся почти полгода назад. Все эти месяцы казалось, что империя забыла о кринитах, однако прибытие этого демона показывало: пришло время платить по счетам.

– Открыть ворота, – тихо приказал лорд-демон и, резко развернувшись, стал спускаться вниз, чтобы встретить нежеланного посла.

Уже отдавая приказы под скрип нехотя открывавшихся ворот, страж вспомнил: повелитель Иллюзий был тем, кто убил лорда Тумана, одного из лучших воинов и одного из самых свирепых демонов Крина.

Хотелось покачать головой, но я сдержался, глядя на стоявшего передо мною юнца. И это вся делегация по встрече почетного гостя? Интересно, таким образом мне пытались нанести оскорбление или выказать пренебрежение? В любом случае и то и другое было в крайней степени неразумно, учитывая, что я мог учудить в ответ. И это после того, как мною был убит Туман, демон, который, по идее, должен был убить меня не задумываясь ни на секунду. Достойно сожаления, если они все еще продолжают недооценивать лорда Востока. Хотя... я вновь окинул взглядом юного лорда-демона. Не стоит делать поспешных выводов. Может, это я недооцениваю противника?

– Лорд Янус, – прохладно поклонился мне юноша, – это принято среди жителей империи – оценивать кого-то как скот на рынке?

Я усмехнулся и отвел пряди волос, которые налипли мне на лоб и щеки:

– Не показывайте зубы раньше времени, юноша. Я всего лишь пытаюсь понять ситуацию: нанесено ли мне оскорбление или нет. Ваш возраст и отсутствие полноценной делегации по встрече посла от державы-победительницы говорит о явном пренебрежении к императору Сурану. Его величество был бы недоволен такой встречей, если бы сам сюда прибыл. А ведь я, как посол, представляю здесь его персону, а не себя лично.

Кринит явственно побледнел, потом усилием воли взял себя в руки:

– Простите, лорд-демон. Просто никто не ожидал, что император Суран пошлет столь приближенного к нему господина. Мы ждали... скажем так, менее значительное лицо. Ведь проигравшая сторона – Крин. И, согласно нашим сведениям, был избран наиболее подходящий для подобной встречи демон. Если вы недовольны моей особой, я немедленно сообщу вышестоящим лицам, и вам предоставят наиболее подходящего спутника.

Я видел, как блестят его глаза. Темные, как у хищной птицы. Я еще не отошел от эйфории дождя и скачки. Может, именно этим состоянием был продиктован мой импульс. Я рассмеялся:

– Ну уж нет! Не собираюсь расставаться с таким подарком Крина. Как твое имя?

– Я Ворон из клана Летящих, – немного растерянно ответил он. – Младший из пяти сыновей.

– Что ж, Ворон из клана Летящих, младший из пяти сыновей. Пока я посол на Крине – ты мой проводник и спутник. Покажи мне свой Крин. Я хочу увидеть его таким, каким видишь его ты сам.

Парень нахмурился:

– Разве вы прибыли не за данью? – В его голосе звучал гнев.

– И за этим тоже, – почти легкомысленно согласился я. – Но об этом позже. Думаю, мы несколько застряли в этой караулке. Так не могли бы вы распорядиться, чтобы мне и моим людям подали чего-нибудь горячего и показали, где можно переодеться?

Ворон почти покраснел:

– Ливень очень сильный, но, как только он закончится, мы переберемся в более подходящее место.

– Не спорю, – пожал я плечами. – Даже не скандалю, как вы могли заметить. Мне не привыкать к тесным пространствам, и я умею довольствоваться солдатской пищей. Вам повезло, что император Суран не прислал леди Каину. Вот уж кто устроил бы по этому поводу жуткий скандал, учитывая, что она последнее время почти не вылезает из Пустыни и ее не особо радует песок в волосах.

Моя свита непроизвольно содрогнулась при последних словах, и кто-то пробормотал:

– Уж лучше самому себе горло сразу перерезать.

Криниты, кажется, прониклись, хотя в глазах Ворона я заметил тлеющие искры смеси гнева и недоумения. Похоже, я не особо соответствовал его представлениям о великом и ужасном четвертом лорде императора.

Через некоторое время я сумел-таки переодеться и сесть за стол, где передо мною поставили кружку с чем-то дымящимся и тарелку с мясным рагу. Страж, который поставил передо мною еду, низко поклонился:

– Простите, повелитель, но нас не предупредили, что кто-то вашего ранга разделит с нами трапезу. Поэтому здесь только то, что приготовлено, рассчитывая на вкус простого солдата.

По-моему, он сам испугался своих слов. Я пожал плечами:

– Я сам солдат, бес. И если в этой тарелке есть мясо, этого уже достаточно.

– Особенно если мясо с кровью, – тихо сказал со своего места Тамир.

Я бросил взгляд в сторону адъютанта:

– Кажется, я стал слишком мягок с вами.

Мои воины повскакивали с мест и склонились в поклонах:

– Простите, повелитель! Это все дождь... – Но их глаза блестели.

– Ну-ну, – качнул я головою и запустил ложку в рагу.

Несмотря на свое вызывающее поведение, мои воины уже успели проверить еду. Я мог есть спокойно и наслаждаться пищей.

– Разве вы не накажете их за дерзость? – тихо поинтересовался Ворон.

Я перевел взгляд на кринита и покачал головой:

– Дерзость? Нет уж. Все было в пределах допустимого. Мне нужна их верность, а не пресмыкание. Для покорности есть гаремные бесы и лакеи. Этого достаточно. Моя свита опасна не для меня, а для моих врагов. Дерзость – это когда они ослушаются приказа. Но тогда только одно наказание – смерть. Перешедшего границу дозволенного я даже не увижу: для этого у меня есть командиры, которые отвечают за своих воинов. Если командиры справляются, какой смысл мне лично вмешиваться?

Он смотрел на меня ошеломленно. Что ж, как я и предполагал, Крин – это не империя. Судя по взгляду этого мальчика, он и не подозревал о возможности таких отношений между демонами и бесами. Посмотрим, что еще интересного я узнаю о Крине.