Книга: Жрец Лейлы
Назад: Часть первая Изгнанник
Дальше: Глава 2 Мечта пирата

Глава 1
Зеленая лента

Лак ложится ровно и красиво. Ногти приобретают приятный золотистый цвет. Ничего вызывающего, только плавные линии и теплые оттенки.
Сегодня бал. Я дую на ногти, чтобы быстрее высох лак и снова смотрюсь в зеркало.
Глаза аккуратно подведены черной тонкой линией. Слабые золотистые тени. Эти маленькие ухищрения делают мои глаза еще выразительнее. Они просто светятся на моем лице — прекрасные глаза глубокого сапфирового цвета.
Ярус не слишком длинных, подстриженных иссиня-черных волос обрамляет мое почти треугольное лицо, а остальные пряди практически достигают талии. Их я убрал в хвост, который скрепил серебряным зажимом с сапфиром.
Ничего воинственного в моем облике нет — только нежность и хрупкость. Отец будет в бешенстве.
— Ваше высочество, церемония начинается. — Слуга робко заглянул в дверь.
— Иду.
Лак высох. Так, поправим сапфировые серьги. Я поднимаюсь, и струящиеся шелка цвета золотистого солнца издают легкий шелест. Мягкие кожаные туфли позволяют мне идти бесшумно.
Длинными коридорами я направляюсь в главную залу, где остальные члены семьи дожидаются только меня. Сегодня отец собрал цвет королевства, чтобы объявить имя своего наследника.
Слуги кланяются и отступают. Дворецкий Конан поглядывает на меня неодобрительно. Он всегда так на меня смотрит, но не смеет произнести ни слова. Я киваю, и он распахивает передо мной двери. Его звучный, с металлическим оттенком голос возвещает:
— Его королевское высочество, старший сын короля Мирейи Регила Катани — Лилиан Катани!
И я появляюсь из тьмы коридора в свет залы…
Губы отца при виде меня сжались в тонкую линию, глаза вспыхнули. Мать горестно опустила голову. Лишь братья никак не отреагировали.
Придворные и гости почтительно склонились.
Я прекрасен, я старший сын, но я никогда не стану наследником престола.

 

Это было намного позже. Гости еще спали, когда слуга доложил о том, что мой отец, король, желает меня видеть. Я не слишком торопился, ибо догадывался, что услышу от него. После бала он ни разу не взглянул в мою сторону и не заговорил со мной. Наследником трона был объявлен мой брат Кириан — он второй по старшинству. Что ж, он достоин быть королем этой несчастной, измученной страны, а у меня были несколько иные планы на остаток жизни.
Я вошел в кабинет отца. Он сидел в своем любимом кресле, повернувшись к окну. Лучи играли в солнечных зайчиков на его волосах, иногда высвечивая благородную седину. Мой отец был красив, и многие благоговели перед ним, я же всегда испытывал к нему тяжелую, давящую ненависть.
Король Мирейи развернулся и окинул меня холодным взглядом. Не люблю я этот взгляд. Ой не люблю. Когда я впервые ощутил его на себе, это перевернуло всю мою жизнь до основания. А ведь мне тогда было всего четырнадцать.
Отец молча пододвинул ко мне бумагу, лежащую на столе. Чернила уже успели просохнуть, — значит, это было окончательное решение, которое он никогда не изменит. Король ждал, так и не проронив ни звука. Я протянул руку и взял лист.
— Читай! — Слово упало как камень.
Я прочитал и поднял глаза. Я не смел даже надеяться на подобное. Отец поднялся и выпрямился:
— Отныне ты не сын мне. Я отрекаюсь от тебя и изгоняю из своего королевства за недостойное для принца поведение. Ты позор для всей семьи Катани, посему должен быть забыт. Я когда-то надеялся, что ты образумишься, но сегодняшнее твое явление на балу определило мое решение. Теперь ты никто. Можешь взять все, что в состоянии будешь увезти прямо сейчас, и немедленно убирайся за пределы страны. Принца Лилиана не существует более.
— Мне дозволено попрощаться с матерью? — Я был на удивление спокоен.
— Нет, у тебя нет здесь матери.
— Понятно… — Я развернулся, чтобы выйти.
— Ты больше ничего не хочешь сказать? — нагнал меня его голос.
— Что, ваше величество? — обернулся я. — Я могу сказать только спасибо, так как больше не буду зависеть от такого ублюдка, как вы. Об этом я мечтал все последние десять лет. Желаю вам счастливой жизни и благополучного неба, ваше величество, без моего участия и благословения. — С этими словами я вышел.
Горько расставаться с родным домом, были здесь и минуты счастья. Отныне я изгой и безродный бродяга. Мои братья наверняка уже об этом знают. Я думаю, только мама поймет, что для меня это лучший вариант, и, возможно, Кирилл. Он умный мальчик.
Я взял золота, так дабы хватило на несколько месяцев, и кое-что камнями. Пару украшений на продажу и еще несколько — дорогих мне как память. Я грустно улыбнулся своему отражению. Но разве я не этого добивался все минувшие годы? Свободы. Свободы от него и трона. Что ж… Я взял полотенце и тщательно стер весь макияж со своего лица. Затем разделся и достал из сундука старые, потертые брюки и простую темную рубашку. Еще там обнаружились добротная куртка и теплый плащ.
Длинные волосы я заплел в косу, чтобы не мешались. Из-под шелков, из глубин сундука, я извлек то, что скрывалось до поры до времени. Меч в простых ножнах и лук, сложенный для похода, с колчаном стрел с синим оперением. Они долго дожидались своего часа. Когда я шел по коридорам, никто не узнавал меня, лишь окидывали удивленными взглядами, задерживая взгляд на рукояти меча.
В конюшне никого не оказалось, чему я был только рад. Я подошел к стойлу, где стоял мой любимец. — Призрак, серый с голубым, сияющим отливом конь. Удивительное животное, его мне подарили еще жеребенком, и я самолично воспитывал его. Подарок единственного друга, который на тот момент у меня был.
— Лилиан?
Я обернулся. В дверях конюшни стоял Кирилл, самый младший из моих братьев. Ему было всего девять.
— Привет, малыш.
Он серьезно смотрел на меня:
— Ты выглядишь совсем по-другому.
— Верно, — улыбнулся я. — Мне больше нет нужды притворяться. Я уезжаю довольно далеко.
— Он выгнал тебя? — Кирилл не называл Регила отцом с шести лет.
— Да. Теперь у тебя только два брата. Но где бы я ни был, помни, я всегда буду любить тебя и, только позови, постараюсь прийти на помощь. Никогда не проигрывай. Помнишь, чему я тебя учил?
Он кивнул. Он действительно помнил.
Раздались шаги, и в дверях конюшни появился Кириан. Он удивленно моргнул:
— Кто?.. — И резко оборвал себя, узнав: — Лилиан?
Я выпрямился:
— Отец только что отрекся от меня. Теперь ты старший. Ты будешь отличным королем, Ки. Только не смей поддаваться ему.
Он взглянул на меч за моей спиной:
— Ты умеешь с ним обращаться?
Я усмехнулся и вывел Призрака из загона.
— Попрощайтесь за меня с мамой и Крисом.
Кирилл кивнул, а Кириан просто смотрел на меня. Мне хотелось, чтобы они поняли меня, но… Я взглянул на Кирилла и, встретившись с его отнюдь не детскими глазами, промолчал.
Когда я выезжал за ворота, некоторые из воинов, узнавая меня, смотрели с непомерным удивлением; они еще не знали, что я стал изгнанником.

 

— Эй, Лиан, ты что, уснул?! — Окрик пробудил меня от воспоминаний. Я вздохнул и поднялся со скамьи. Наставник, кажется, решил, что я сегодня неплохо подхожу на роль его манекена для битья.
Я покрепче перехватил палку. Прошел всего год со дня моего изгнания. Теперь я обычный солдат-наемник в армии таких же воинов Дамира. Выбора у меня особого не было. В армию я попал через месяц своего путешествия. Напился в трактире, очнулся в казарме.
Мечом и луком я владел в совершенстве, а вот арбалет мне абсолютно не нравился, хотя и был намного эффективнее для некоторых. Топор и палка — это мне не подходило еще больше, но… следовало научиться владеть любым доступным оружием. Вот я и учился. Кажется, сегодня придется залечивать синяки и ссадины.
— Держи палку крепче, красавица, — буркнул наставник.
Я сжал губы. Первый месяц пришлось попотеть, убеждая особо пылких поклонников моей красоты, что я не потерплю насилия над собой. Им в это с трудом верилось, так как в течение последних десяти лет я изображал из себя женоподобное существо — и было довольно трудно избавиться от некоторых привычек. Но им пришлось мне поверить. Однако обращение «красавица» осталось. Только звучало оно теперь немного по-иному. С уважением.
Ну что поделать — я действительно красив.

 

Мы стояли под стенами Талига. И успели провести два штурма. Безуспешных.
Я впервые принимал участие в битве, реальной, настоящей и… возбуждающей. Я давно знал, что испытываю удовольствие от вида пролитой крови. Поколения и поколения моих предков были завоевателями, довольно часто жестокими и беспощадными. Таким был мой отец, таким был мой дед, который прославился тем, что уничтожил культ Лейлы, богини охоты и ночи, в пределах своего королевства и помог вычистить Прибрежные королевства. Безумная жажда боя была у меня в крови, и лишь одно спасало меня и моих братьев — кровь нашей матери, которую отец взял в жены в далеких восточных краях. Она разбавила это безумие, дала ему иное направление. Пока из нас, четверых братьев, только я осознал свой путь и Кириан, который наконец увидел свой.
Бой… Я обожал убивать. Это выяснилось в первой же битве. Восхитительное чувство. Но я старался не слишком это демонстрировать. Людей, стремящихся проливать кровь и теряющих контроль над собой, не особо любят. Я не терял контроль, но… кто этому поверит?
— Эй, красавчик! — Волт, мой сосед, толкнул меня локтем, отрывая от размышлений. — Посмотри-ка, что-то командиры расшалились.
Я поднял голову и взглянул в сторону шатра повелителя Черной Ложи. Там сейчас допрашивали пленного, которого захватили в прошлой битве. Что-то действительно происходило.
Я накинул на лук тетиву и проверил натяжку. Что заставило меня это сделать, я и сам не знал.

 

Полог шатра разошелся, и оттуда выскочил человек, который тащил за собой еще кого-то.
— Клянусь Доэром! — вскочил на ноги Волт. — Что они там делают?! Он же взял заложника!
Никто не смел что-либо предпринять, а недавний пленник, настороженно оглядываясь, продвигался прочь от шатра, используя заложника как живой щит. За ним медленно следовали командующий армией Темных лорд Кэртис и один из генералов, который, похоже, принимал участие в допросе пленного.
Я облизнул губы и поднялся на ноги. Пленник находился как раз на расстоянии выстрела из моего лука. Я натянул тетиву.
— Что ты делаешь? — прошептал Волт.
Я не ответил. Парень обернулся, почувствовав мой взгляд.
— Опусти лук, — прохрипел он.
Сердце пропустило один удар, я знал этого человека. Нож дрожал у горла заложника.
— Князь Сакур, — внезапно улыбнулся я, — надеюсь, Лейла будет к тебе милостива.
Стрела пропела свою последнюю песню. Синее оперение цветком расцвело в его левой глазнице. У него на лице застыло почти недоуменное выражение, когда он упал.
Заложник мигнул и оглянулся несколько растерянно. Его глаза встретились с моими.
— Отличный выстрел, мальчик.
— Спасибо. — Я опустил лук.
— Спасибо. — Наемник опустил лук.
Черные пряди волос обрамляли узкое лицо, странно прекрасное. Что-то южное, восточное и одновременно северное было в нем. Казалось, смешалось огромное количество различных кровей, создав нечто необычное. Темные сапфиры глаз, местами их цвет переходил в индиго. Наемник был до неприличия красив. И ни единого шрама.
Лорд Кэртис пригляделся, стараясь убедиться, что зрение его не обманывает и на губах лучника действительно виден легкий блеск, а глаза подведены.
— Надеюсь, я своим выстрелом не помешал каким-либо планам лорда Дэвида? — Голос оказался низким и глубоким, он дисгармонировал с довольно хрупким телом его обладателя. Юноша был почти на голову ниже самого Кэртиса. — Мне показалось, что сложилась несколько затруднительная ситуация.
— Было немного, — кивнул повелитель Черной Ложи. — Знаете, не люблю, когда мне горло перерезают, особенно с утра пораньше. Но позвольте узнать, что делает в отряде Дамира наследный принц Мирейи?
Губы лучника скривились в подобии улыбки.
— Узнали, лорд Дэвид? А ведь мы встречались всего два раза на официальных приемах.
— Конечно, на вас нет того слоя макияжа, которым славится принц Лилиан Катани, да и вид не такой скучающий. Однако я на память не привык жаловаться, — пожал плечами колдун. — Так что же случилось? Я никак не могу припомнить среди ваших увлечений стрельбу из длинного лука. Мало того, именно из этого лука.
Его собеседник опустил взгляд на оружие, которое держал в своих руках. Остальные тоже с интересом уставились туда же, не понимая пока, о чем идет речь. Но начало разговора уже интриговало неимоверно. Принц, или наемник, задумчиво кивнул сам себе:
— Все верно, за пятьдесят лет не все забывается. Тем более такими, как вы. — Он поднял глаза. — Занятые войной с Талитом, вы, видимо, упустили события светской жизни полугодовой давности, лорд Дэвид. Полгода назад, в день именования наследника престола Мирейи, король Регил Катани отрекся от своего старшего сына. И как от наследника, и как от сына. Теперь у Мирейи три принца. И наследника зовут Кириан. Если кого-то интересует мое личное мнение, он более подходящая кандидатура на роль короля, чем непутевый принц Лилиан. Так что перед вами теперь простой лучник отряда наемников Дамира Лиан, к вашим услугам! — И он подчеркнуто вежливо поклонился.
Лорд Дэвид задумчиво покачал головой:
— Надо же, как сильно я отстал от жизни. Но принц, или простой лучник с очень непростым луком, я тебе должен. Какую награду ты желаешь?
Юноша вздохнул и с внезапной горечью заметил:
— Выкупить мой контракт у Дамира.
Кэртис, внимательно следивший за разговором, сам не заметил, как качнул головой. Ссориться с наемниками из-за одного мальчишки? Тем более Дэвид и так бы не умер.
Но, похоже, у его господина было другое мнение. Он хитро прищурил золотые глаза и вкрадчивым голосом поинтересовался:
— За простое избавление от головной боли, коей был Сакур?
— А за что? — Сапфирово-синие глаза вспыхнули.
— Владелец лука Станислава. Это многое говорит мне. Возможно…
— Вы думаете?
— Я знаю предел своих притязаний. Поэтому могу лишь надеяться, — перебил его колдун. — На Эмире много чудес случается. И я не считаю, что одно из них безвозвратно растворилось.
— Ты что-нибудь понял? — тихо шепнул генерал своему командующему.
Тот качнул головой, от чего дрогнул пушистый кончик его косы. Он только понимал, что Дэвид собирается заключить с этим пареньком Сделку. И единственным мотивом служит этот огромный, с черным узором по синему фону, лук.
Наемник долго молчал, а потом глухо спросил:
— Тебе нужны открытые ворота города?
— О большем я и не прошу, — развел руками лорд Дэвид, словно не заметил перехода на «ты».
Кэртис бросил суровый предупреждающий взгляд на своего генерала, который явно открыл рот, чтобы прокомментировать. Происходило нечто, и его можно было назвать чудом. Похоже, Дэвид в очередной раз подтверждал свою удачливость. Он, несомненно, был убежден, что стоящий напротив него наемник сможет совершить чудо. Талиг на протяжении сотен лет находился под божественным покровительством Венуса, бога торговли. Венус позволил городу процветать и богатеть, защищая от посягательств нападающих. Именно из-за этого божественного покровительства они уже полгода торчали под стенами Талига. И никакая магия не помогала.
Лучник поднял голову:
— Я не могу дать ответ прямо сейчас. Мне нужно немного времени и…
— Что еще? — Голос лорда Дэвида приобрел почти деловые интонации.
Ответ ошарашил всех троих:
— Ленту из косы вашего командующего.
— Но зачем? — искренне удивился Кэртис.
— Она зеленая, — пожал плечами юноша и шагнул мимо них к распростертому на траве телу. Перевернул труп ногой и, присев на корточки, деловито обломил кончик стрелы, вышедший из затылка покойного князя. Снова перевернул и выдернул древко из глазницы.
Только впечатлительный генерал вздрогнул от хлюпающего звука, с которым вышла стрела.
— Кэртис! — Повелитель Черной Ложи посмотрел на своего стратега и главнокомандующего пристально и строго. Тот вздохнул и покорно начал расплетать косу, попутно заметив: — Надеюсь, оно стоит того. Эта лента моя любимая. Все-таки подарок мамы.
Генерал фыркнул, а лучник рассеянно ответил:
— Стоит, пушистый, стоит. Твой господин знает, о чем просит…
— К-как ты меня назвал? — аж начал заикаться командующий.
Лорд Дэвид тихо хмыкнул. А наемник моргнул, словно просыпаясь, и поклонился:
— Простите, ваша темность, с языка сорвалось. — А глаза все же насмешливо блестят. — Я так дома с котом разговаривал. Вот и не удержался…
— Какая наглость! — Вперед выступил генерал, явно сдерживающий порывы смеха. — Сравнивать нашего великого командующего с каким-то простым котом.
Сапфировые глаза погрустнели.
— Хороший был кот, генерал. Молодой, энергичный. Мне его мама подарила на день рождения, когда мне десять лет исполнилось. Вот только, когда мне исполнилось тринадцать, его затравили на охоте егеря короля Регила. Ему показалось забавным поохотиться на пантеру…
И генерал, и командующий словно окаменели.
Лорд Дэвид забрал ленту из рук Кэртиса и молча протянул бывшему принцу.
Тот принял ее, поклонился и зашагал прочь.
— Наследный принц и его отец Регил были не просто не в ладах друг с другом, — тихо заметил наконец колдун, когда Лиан почти скрылся из вида. — Никто не мог понять, как вообще смогло выжить это создание рядом с отцом, который всеми фибрами души ненавидел подобное. Принц славился своими эпатажными выходками и подражанием «восточному идеалу». Он носил роскошные наряды, красил лицо, презирал воинское искусство и меч. Меня в свое время разобрало любопытство. Я ведь встречался с Регилом. Тот еще образец тяжеловесного диктатора-ублюдка! Такого сына он должен был придушить, еще когда он заметил у него первые признаки, отличающие его от других. Во всяком случае, выбить дурь. Хотя бы для спасения чести своей семьи… Какой же силой нужно было обладать, чтобы противостоять своему собственному отцу, когда никто не может и не смеет защитить.
— Это только твое мнение? — Кэртис теребил растрепанные пряди длинных темных волос.
— Я долго живу на свете, — вздохнул повелитель Черной Ложи. — Его выдавали глаза. Я был удивлен, но, кажется, никто, кроме королевы, не имел представления, кто же на самом деле принц Лилиан. На нем уже тогда чувствовалась печать богов.
— Это все каким-то образом связано с моей лентой? — осведомился Кэртис.
— Тс-с… не спугни удачу, мой пушистый друг, — приложил палец к губам его господин. Золотые глаза были задумчивы.

 

Я перебирал мягкие золотистые волосы, пропуская их сквозь пальцы, и расчесывал гребнем.
Лейла мурлыкала. Она сидела верхом на бревне, болтала в воздухе босыми, перепачканными травяным соком ногами и жмурила глаза от удовольствия.
— Ты нашел ленточку под цвет моего платья, — заметила она.
Я улыбнулся.
— Сам удивился, как легко она мне досталась. Всего лишь за намек… И большая злая кошка отдала мне ленту.
— Оборотни такие милые, — хихикнула она. — Особенно большие кошки.
— Это ты так говоришь, потому что Рой их не любит, — усмехнулся я и начал заплетать ей косу. — Мало кто с тобой согласится, что лорд Кэртис из клана Пантер, главнокомандующий армией Черной Ложи — милый.
— Он отдал ленточку, — с непоколебимой решительностью отозвалась девочка тринадцати-четырнадцати лет в зеленом платье под цвет ленты, которую я взял у оборотня.
Толстая золотистая коса спустилась вдоль спины, увенчанная бантом.
Она моментально развернулась ко мне лицом и серьезно посмотрела:
— Скажи сыну Ролани-Барда, что ворота Талига будут открыты его войскам, а город будет лишен божественного благословения. Венус мне кое-чем обязан, а я должна Ролани. Он спел одну из самых правдивых песен обо мне…
Я вскинул бровь:
— Лорд Дэвид — сын знаменитого Ролани-Барда, певшего богам? Но он же пропал около восьмисот лет назад! Это сколько же лет Верховному магу Черной Ложи?!
— А посчитай, — хитро улыбнулась она и исчезла.
Я задумчиво снял с гребешка два длинных золотистых волоса и дунул на них. Они рассыпались тающими в воздухе золотыми искрами. Что ж, моя богиня всегда отличалась любовью к ярким эффектам.
Лорд Дэвид чуть-чуть подождет. Он этот город осаждает уже полгода. Потерпеть еще часик ему несложно. Я улыбнулся и занялся собственными волосами, пряди которых могли соперничать по длине с косой лорда Кэртиса.

 

— Отпечаток твоей ладони стоит на контракте, — холодно указал капитан на бумагу, лежащую перед ним. — Почему же командование Темных готово пойти на конфликт с наемниками, чтобы только выкупить твой контракт? Притом что они заплатили нам золотом?
— Это Сделка. Моя и лорда Дэвида, — спокойно отозвался лучник. — Мой контракт — это цена.
— Ты подписался на пять лет, — хмуро заметил капитан.
— Не я, — отозвался тот. — Вербовщик приложил мою ладонь к бумаге. Я бы поставил роспись. И вы, капитан, это знаете.
Старый воин промолчал. Этот парень пробыл у них несколько месяцев. И капитан до сих пор не мог понять, как он очутился в его отряде.
Его лук и мастерство, с которым он им владел, вызывали настоящую зависть среди остальных. Его работа с двуручным мечом — это было что-то вообще выходящее за рамки обыденного. И в то же время он никак не мог освоиться с копьем и строевой подготовкой. А его манеры…
Капитан прекрасно был осведомлен, почему кое-кто из его подчиненных пропустил несколько увольнительных. Драки между товарищами были запрещены Кодексом наемников, но никто и не жаловался. Потому что попытка изнасилования товарища наказывалась не простым изгнанием из отряда, а пропуском через строй.
Но этот Лиан разобрался с проблемой сам. А по виду не скажешь. Невысокий, гибкий, почти худой. В полном облачении, с луком да еще мечом за спиной, он казался невесомым. Однако, как показала практика, у парня недюжинная сила. И где только прячется? Ко всему прочему, ходили слухи, что он со странностями. С какой-то мистической заморочкой. Воин вздохнул. Этого ему не удержать, да и стоило ли? Одна сплошная ходячая проблема. Рядовой из него никакой.
— Как ты так промахнулся с вербовщиком? — уже спокойно поинтересовался он.
— Пьян был сильно, — отозвался лучник. — Не каждый день тебя от семьи по полному ритуалу отлучают.
Наемник кивнул. Это многое объясняло. Он взял бумагу и порвал на несколько частей, демонстрируя собеседнику.
— Запомни, теперь тебе нет пути в мой или какой другой отряд. Наемники не примут того, чей контракт выкуплен.
Тот пожал плечами:
— Ничего страшного, капитан. У меня другой путь. Наемники и армии — это не то, что ждет меня.
— Подашься к Темным?
— Нет, — отрицательно качнул тот головой. — Не поверите, но меня зовет религия.
Воин вскинул бровь:
— Религия? Тебе действительно не с нами…
— Именно религиозная Сделка освободила меня от контракта, — улыбнулся лучник, — и связала с лордом Дэвидом. — Он помолчал и внезапно добавил: — Капитан, готовьте людей. Завтра Темные возьмут Талиг.
С этими словами он развернулся и вышел. А капитан поворошил обрывки бумаги на своем столе и добавил:
— Боги, которым мы служим, бывают разными…
Он ни секунды не сомневался, что увидит своего бывшего подчиненного в завтрашней битве.

 

Лилиан… Лиан… Ли… — пела моя богиня в моей крови, когда меч опускался и поднимался, обагренный кровью. Каждый убитый мной лишался предначертанной ему судьбы. Его душу забирала к себе в чертоги Лейла, богиня ночи и охоты. В следующем своем перерождении ни один из них не сможет быть человеком. Лейла отпускала своих пленников в ночь, создавая или возрождая легендарных, прекрасных или ужасающих, чудовищ или просто животных. Она не очень любила людей, но и не ненавидела. Ею всегда двигало чувство парадокса. Поэтому я и стал ее жрецом. Внук и правнук тех, кто почти полностью уничтожил ее культ на Эмире. Я же собирался его возродить.
Не из чувства справедливости, нет. Просто я любил свою богиню. Эту девочку и ту, что пока спала, затаившись на время под обманчивой оболочкой. Она стала моей семьей и моим единственным другом, тем самым, что подарила мне коня.
И она пела, когда я убивал во имя ее и для нее.
Город пал, как я и обещал повелителю Черной Ложи. Город, который оскорбил лорда Дэвида, надеясь на божественную защиту. А упрямый колдун все же решился объявить войну. Он и раньше славился тем, что совершал невозможное. Сегодня о нем сложат новые песни и легенды.
И вряд ли мы с Лейлой будем там упомянуты. Наш путь только начинался. И мы с моей богиней были не против. После шестидесяти лет почти полного забвения тщеславие Лейлы изрядно уменьшилось в размере. Она выжила и собиралась возродиться в своем новом виде, новом блеске и славе. Она получила хороший урок.
Я отбил удар меча и развернулся, позволяя лезвию собственного упасть вниз. Кровь забрызгала мне рубашку и лицо. Я облизал губы, чувствуя солоноватый привкус. Никогда раньше мне не доводилось принимать участия в таких битвах. Принцу не положено, а принцу Лилиану и вовсе. Его тошнило при одном упоминании крови. Битвы при осаде города все-таки были иными, плюс приходилось постоянно сдерживаться. Сильно сдерживаться. Так что на самом деле этот поток крови был первым моим настоящим жертвоприношением Лейле.
Я моргнул, стряхивая капли крови с ресниц, и встретился взглядом с зелеными кошачьими глазами. Пронзительными и ясными глазами настоящего хищника.
«Глаза судьбы… — мурлыкнула Лейла. — Лента связала вас… и не вернуть ничего. Так как лента у меня в волосах. Она уже не принадлежит никому из вас».
«Что?»
«Потом поймешь, Ли, — рассмеялась она. — Потом…»

 

Кэртис смотрел на гибкую фигуру, облаченную в черные одежды, украшенные странным синим узором. Один размер лука наталкивал на мысль о силе его хозяина, но то, что видел сейчас оборотень, даже пугало.
Орудующих двуручным мечом одной рукой командующий Темных мог пересчитать по пальцам одной руки. И все они отличались довольно крупной комплекцией. Юноша впереди развернулся, и меч упал, разрубая нападавшего пополам. Мечник поднял голову, и Кэртису показалось, что его затягивает в эти сапфировые омуты магии, силы и… тоски.
«Судьба, — шепнул девичий голосок в его сознании. — Он может дать тебе то, что ты не смог найти даже с Дэвидом».
На какое-то мгновение оборотень оказался в оглушающей тишине, а потом его снова выбросило в шум погибающего под ударами мечей и магии Талига.
Человек, который подарил им этот город, поклонился, развернулся и зашагал прочь. И каким-то шестым чувством Кэртис догадывался, что направляется он в сторону храма Венуса. Того самого бога, что не оправдал надежд жителей города.
Командующий покачал головой, этот парень его заинтриговал. От его запаха шерсть бы вставала на загривке дыбом, если бы он находился в своей животной форме. Изгнанный принц наслаждался битвой и вкусом крови. Но совсем не пах безумием. Здесь было что-то иное. Да, еще этот странный голос…

 

Я чувствовал мягкую поступь позади и взгляд зеленых глаз. Я почти видел, как качается кончик его косы в такт скользящим шагам.
«Лейла?»
Тихий смешок был мне ответом. Моя богиня увлеклась какой-то игрой, в которую включила и меня. Что ж, я был не против. Давно пора чему-то начаться.
Я поднял голову и посмотрел на храм Венуса, возвышающийся на главной площади Талига. Двери здания были плотно закрыты.
«Иди, — шепнула богиня. — Венус подарил эти души мне».
Я кивнул и начал подниматься по лестнице. Никто меня не удерживал и не пытался помешать. Наконец я протянул руку и коснулся кончиками пальцев дверей храма. Высокие тяжелые створки распахнулись, словно ждали только меня. Возможно, так оно и было на самом деле.
На меня набросилось сразу несколько человек. У Венуса большой и просторный храм, там было где развернуться. Кто-то кричал. Кто-то молился. Я чувствовал привкус чужого страха. Он слегка кислил.
И когда я остановился, наступила оглушающая тишина.
Всхлипнула какая-то женщина, и я взглянул в сторону испуганной толпы, состоящей из безоружных женщин и детей.
— Брысь отсюда! — приказал я им.
Они бежали, словно морская волна выплеснулась на берег, но ни единая капля не коснулась меня и моей одежды. Они обтекали меня стороной, изгибаясь. Великая вещь — страх. В их глазах я выглядел чудовищем.
И лишь один старик остался стоять у алтаря залитого кровью служителей. Он щурил подслеповатые глаза и молчал.
Я направился к нему, переступая через трупы, и, когда остановился прямо напротив, замер, выжидая.
Старик покачал головой:
— Не думал я на своем веку удостоиться такой чести — встретить в наше смутное время кого-то из жрецов Лейлы.
«Убей его! — Лейла смеялась. — Венус подарил мне и его душу тоже!»
Я посмотрел на старика, на меч в своих руках и… медленно положил его на пол. Для верности еще и прижал лезвие подошвой сапога.
В выцветших глазах старика появилось недоумение, а за его спиной на алтаре возникла девочка в зеленом платье. Детский голосок возмущенно взлетел к расписному потолку храма:
— Ли! Что ты делаешь?! Он мой!
Я покачал головой и укоризненно заметил:
— Во-первых, ты испачкала платье; во-вторых, вся растрепалась.
Она ойкнула и поднялась в воздух. Однако было уже поздно. Кровавые пятна безнадежно испортили подол ее платья.
Я же продолжил:
— И, в-третьих, девочки твоего возраста не должны быть такими кровожадными, злобными и мстительными. Их мальчики любить не будут.
— Ли! — обиженно взвыла богиня. — Он знаешь сколько моих жрецов в свое время убил?! И не нужны мне никакие мальчики!
Я задумчиво приложил указательный палец к подбородку:
— Понятно, мальчики тебе не нужны, значит, жрецами станут одни девочки? Милая, я ж свихнусь с целой оравой дам! — А насчет старика, — пожал я плечами, — кто я такой, чтобы осуждать его? Он стар, и его бог только что предал его. Разве ему не достаточно боли? Если бы мы встретились тогда, когда он был молод, я бы еще подумал. Лучше мы с ним попозже свидимся… — Я усмехнулся, глядя прямо в потрясенные глаза старика. — На поле битвы под названием «торговля» и посмотрим кто — кого. А, Дитрих? — Я подмигнул.
— Так ты знаешь меня… — Он смотрел на меня, и в его глазах не было страха.
— Я много чего знаю, — отозвался я. — И еще больше узнаю в будущем. — Я перевел взгляд на свою задумавшуюся богиню. — Госпожа, я бы на вашем месте срочно переоделся.
— Хорошо, — все еще обиженно буркнула Лейла, и ее зеленое платье сменилось на тепло-желтое. — Так лучше?
— Лучше. — Я тяжело вздохнул. — Пойду искать вам желтую ленту для волос.
— Две! — моментально просветлела она. — Хочу две косички!
— Как прикажите, госпожа. — Я поклонился, скрывая улыбку, и заодно поднял с пола меч.
— Ты самый странный и необычный жрец Лейлы, какого я только видел… — Дитрих, которого когда-то, почти пятьдесят лет назад, называли Убийцей убийц, делал вид, что в упор не замечает мою богиню.
— Живи, старик! — Я развернулся, чтобы покинуть это место. — Живи. То ли еще увидишь…
Моя богиня рассмеялась и исчезла.

 

Главнокомандующий Темных сидел на ступенях храма Венуса среди трупов и играл с котенком, которого, похоже, совсем не волновало происходящее вокруг. Длинные пальцы щекотали пушистый живот и отскакивали, спасаясь от шустрых когтистых лапок.
— Неужели у командующего армией, которая захватывает сейчас город, нет других дел? — искренне удивился я, останавливаясь ступенью выше.
Он поднял на меня зеленые глаза с узкими вертикальными зрачками:
— У меня куча генералов и заместителей, лорд Лилиан. Справятся как-нибудь. Гораздо интереснее наблюдать за вами. — Он покачал головой. — Вот уж не думал, что увижу самую красивую богиню Эмира. Только в песнях почему-то забыли упомянуть, что она выглядит как ребенок.
— Долгая история, — вздохнул я. — И я не был никогда лордом. Зовите лучше как все — по имени.
— Лилиан? — вскинул он бровь. — Для меня слишком длинно. Я буду звать тебя Лиани.
— Лиани? — Я задумчиво потерся щекой о плечо. — Звучит забавно. Так меня никто еще не называл.
Оборотень хмыкнул:
— Я всегда отличался оригинальностью мышления. Поэтому Дэвид и поставил меня командовать своими войсками. Кстати, можешь звать меня просто Кэртис.
— Что ж, Кэртис… — Я спустился на несколько ступеней вниз, старательно следя за тем, чтобы не наступить на хвост разыгравшемуся котенку. — Ты случайно не в курсе, где в этом городе можно найти две желтые ленты для волос?
Он рассмеялся:
— Пойдем поищем. Знаешь, наверное, правда, что коты весьма любопытные создания. А у больших котов любопытство соответствующих размеров.

 

— А вы с этим юным жрецом Лейлы неплохо спелись, — заметил Дэвид.
Кэртис поднял гудящую голову со столешницы.
— Точнее, спились, — простонал он. — Этот парень пьет вино как воду. У него небось и головной боли никакой нет.
— Мои соглядатаи докладывают, — усмехнулся его повелитель, — что наш гость выполз из предоставленного ему шатра чуть ли не на четвереньках. И очень долго поливал себя водой из колодца. Видимо, вчера вы знатно повеселились.
— Главное — мы все же добыли эти две проклятые желтые ленты, — буркнул оборотень.
Колдун вскинул бровь:
— А ты помнишь где?
— Нет… — Зеленые глаза настороженно уставились на собеседника.
Дэвид с огромным удовольствием сообщил:
— Вы поймали Ольгара Безумного, пришпилили его к дереву. Ты в животном виде сверкал клыками у его горла, а твой собутыльник просто-напросто заломил этому медведю руки. Свидетели говорят, что более необычного зрелища никогда не видели. В общем, вы оба его настолько потрясли, что он отвязал с рукояти своего меча обе ленты и отдал вам.
— Ленты его дочери?! — ахнул командующий и застонал. — Дэвид, прикончи меня сейчас. Я по крайней мере умру легкой смертью.
— Нет уж, — усмехнулся тот, — живи и мучайся. Я потом как-нибудь найду за что тебя убить. Когда вернешься…
Оборотень вскинулся:
— Вернусь? Я куда-то отправляюсь?
— Вчера ты заявил, да, — кивнул колдун, — что Лейла попросила тебя приглядеть за ее слегка сумасшедшим жрецом, а ты не смог отказать богине. Причем она появилась у меня в шатре и подтвердила это, чем весьма потрясла мою хрупкую психику.
— Хрупкую, как же! — хмуро пробурчал его командующий.
— Не перебивай, — погрозил ему пальцем повелитель. — Сразу я тебя не отпущу. Надо завершить некоторые дела. А потом ты догонишь этого жреца.
Кэртис внимательно посмотрел на лорда Дэвида и обхватил голову руками:
— Я этого парня знаю от силы сутки, половину из которых даже не помню.
— Но следовать за ним тебя тянет, — мягко заметил Дэвид, почти сочувственно. — Иди, Кэрт. Ты молод, и не только Черная Ложа является твоей судьбой. Мой отец сказал бы, что по стопам этого парня шагает легенда. И ты можешь стать ее частью. Мы все уже попали в новый виток судьбы. Наш мир — это мир, по которому свободно разгуливают боги. Это мир чудес. Жрец Лейлы, кого ты называешь Лиани, в самом центре этих чудес. И тебя угораздило угодить в водоворот. Даже мне не по силам вытащить тебя из него. — Колдун хитро прищурился. — А все потому, что ты сам этого не желаешь. Кстати, можно вопрос?
— Какой? — Ошарашенный оборотень поднял глаза, ожидая уже чего угодно. Даже голова почти перестала болеть.
— Зачем вы притащили мне котенка? — Дэвид указал вниз, себе под ноги. Там о его сапог с тихим мурлыканьем действительно терся пушистый серый комок.
Кэртис внезапно улыбнулся:
— А вот это я помню. Лейле стало его жалко, и она нам приказала его куда-нибудь пристроить.
— Ну, — покачал головой повелитель Черной Ложи, — и вы двое по доброте душевной решили, что лучше моего шатра места не найти?
— Тогда это мне показалось хорошей идеей, — пожал плечами командующий. — Ты так хорошо ладишь с кошками.
Колдун рассмеялся, подхватывая пушистика на руки.
— Что ж, кот, я вижу, ты уже пришел в себя немного. Это хорошо, так как, может, еще успеешь попрощаться со своим собутыльником. Он, говорят, седлает коня.

 

Отец не знает, что я увел с королевских конюшен лучшего скакуна во всей Мирейе. Ни один конюший не мог вспомнить, откуда он взялся. Зато я помнил. Мне его подарила Лейла.
Серый, дымчатой масти, назвал его Призраком. Очень умная скотина. На это моя богиня иногда, хихикая, замечала: знал бы я, кем он был в прошлой жизни. А кем, так и не сказала. Зараза, а не богиня.
— Уезжаешь? — осведомился голос за спиной, и я чуть не подпрыгнул. Еще никто не мог подкрасться ко мне неслышно, как это проделал оборотень.
Я обернулся и укоризненно заметил:
— Сначала споили, а теперь решили до инфаркта довести?
— Тебя доведешь, — широко улыбнулся он. — Согласись, мы славно погуляли вчера. И ленточки нашли.
Я церемонно поклонился:
— Лейла благодарит тебя, о пушистый зверь с острыми клыками.
Он так же официозно ответил поклоном и внезапно как-то стал серьезнее.
— Знаешь, до сих пор не могу поверить, что вживую видел богиню.
Я усмехнулся:
— То ли еще будет. Она твердит, что та зеленая лента, которую я взял у тебя, теперь связала наши судьбы.
— Мне сказали то же самое, — кивнул он черноволосой головой. — Подозреваю, что наши дорожки скоро снова пересекутся, жрец.
— Не удивлюсь этому. И знаешь, оборотень, я буду только рад.
Зеленые глаза сверкнули:
— Куда ты сейчас?
— В Пирис. Нанимать корабль.
— Но зачем?
— Нужно встретиться с одним пиратом, — улыбнулся я. — Лейла намекнула, что эта встреча нужна ей. Да и мне пригодится.
Оборотень хмыкнул:
— Пират-жрец. Неплохо звучит.

 

Когда Призрак вынес меня далеко за пределы видимости лагеря лорда Дэвида, я оглянулся. Оборотень интриговал. С ним было легко. Но я привык к своему эмоциональному одиночеству. Я и моя богиня. Больше никого вокруг.
— Боюсь, тебе придется смириться с некоторыми изменениями, — тихо заметила Лейла, появляясь в седле чуть впереди меня.
Я взглянул на ее макушку, ожидая продолжения.
— Круг расширяется. — Две толстые золотые косы с новенькими желтыми лентами покачивались в такт конскому бегу. — Камень брошен, и круги бегут по воде и исчезают, когда границы уже не нужны.
— Чересчур мудро для меня, о великая и многоумная, — хмыкнул я и почувствовал ее улыбку.
— На море ты не сможешь этого отрицать. Ли, море — оно вне времени и пространства. Там раскрываются души.
Я слегка дернул ее за одну косичку:
— Слишком много о будущем и умных слов, моя госпожа. Давай пока жить сегодняшним днем, а там посмотрим.
Она хихикнула и исчезла.
Я тронул поводья, и Призрак облегченно рванул вперед. Ему надоел размеренный шаг.
Назад: Часть первая Изгнанник
Дальше: Глава 2 Мечта пирата