ГЛАВА 14
О том, что с нами делает любовь…
На следующий день я безбожно проспала до обеда, а все потому, что ночью меня опять мучили кошмары. Недавнее страшное происшествие, днем отошедшее на второй план, опять вылезло ночью, в пору всех кошмаров, не давало нормально спать и давило на мою нечистую совесть.
«Ты же сама всегда говорила, что совести у тебя не было, нет, не будет и не надо», — это Шайтан проснулся. И опять без спроса влез в мои мысли.
— Это нормальной совести. А то — нечистая! Видишь разницу?
«Не особенно».
— Вот тогда и нечего совать повсюду свой любопытный нос.
«Подумаешь. Уже и спросить нельзя».
Зевнув, я сладко потянулась и спросонья не сразу сообразила, где нахожусь. Ах, да. Дом. Новый дом. Очень уютное, надо сказать, местечко. Двухэтажное и к тому же мое. Маленькое, правда, всего пара комнат, кухня, веранда и пристройка для живности, ну да я непривередливая.
«Молчу, молчу», — язвил Шайтан.
— Вот и молчи. — Я снова потянулась. — А лучше сходи на рынок и купи поесть что-нибудь.
«И как ты себе это представляешь?»
— Очень просто.
«Да? Лошадь ходит по рынку с авоськами и сама за продукты деньги платит?»
— А ты в найтанна превратись, — предлагаю я. — Тогда и платить ничего не придется. Народ, как тебя увидит, разбежится кто куда. Ходи себе в гордом одиночестве и выбирай самое лучшее.
Шайтан в своей пристройке фыркнул так громко, что я и здесь услышала. А что я такого сказала?..
«Вот полежи и подумай».
Полежи… Полежишь тут… Есть-то хочется… И меня осенило.
— Ифрит! — позвала я.
— Чего? — вылез из носика своей лампы он, поправляя ночной колпак.
— Сходи на рынок, а? Есть хочу — умираю!
— И как ты себе это представляешь? — с сарказмом спросил он.
Это заговор, не иначе.
«Вставай, вставай. Долго спать — вредно».
«Иди к черту!»
«Дорогу покажешь?»
«Знала бы — давно бы там от вас схоронилась». Вздохнув, я поплелась на кухню умываться. Айс быстро нагрел воды, не сводя с меня влюбленных глаз. Ты один меня любишь…
«Угу. Лучше вспомни, когда ты его в последний раз кормила».
— Ну все, язва, дошутился! — рассердилась я. — Будешь теперь сидеть в своей пристройке, пока плесенью не зарастешь!
«Да не сердись ты так. Просто мне стало скучно».
— Да, и почему бы не развеять эту скуку, поиздевавшись надо мной?
«Тебе это только на пользу. Иначе совсем раскиснешь».
— И то верно…
«Вот видишь».
— Ладно, сегодня вечерком поедем осматривать окрестности. Доволен?
«Вполне».
— А теперь сиди в конюшне и жуй свою солому!
«И тебе тоже приятного аппетита».
В животе жалобно заурчало. «А, ладно, не пойду я ни на какой рынок. Зайду перекушу на ближайший постоялый двор», — подумала я.
«А как же айс?» — тут же вмешался в мои мысли Шайтан.
— С собой возьму и там накормлю чем-нибудь.
Благо, постоялый двор находился в двух шагах от меня, и при непосредственной помощи пары лишних монет я уговорила добродушного хозяина накормить и мою голодную живность. Хозяин, оказавшийся обычным человеком, удивленно поахал над айсом, но свое слово сдержал.
Готовили здесь относительно неплохо, в чем я и убеждалась ближайшие полчаса. Методично выскребая ложкой остатки обеда, я размышляла о своем, абстрактном, когда рядом с моим столиком наметилось какое-то движение.
— Добрый день.
Этого-то, какая нелегкая сюда занесла…
— Добрый, — кивнула я, поднимая глаза на Элвина.
— Ты не против, если я составлю тебе компанию?
Вообще-то против. Еще как против. Но — зато против меня были абсолютно все занятые столики.
— Садись, — кивнула я.
Он уселся и в ожидании своего обеда явно решил меня разговорить.
— Как спалось?
— Хуже некуда, — призналась я.
Элвин несколько мгновений недоуменно смотрел на меня, а потом в его глазах засветилось понимание.
— И не спрашивай, кто мне снился, — предостерегла я.
— Я могу тебе чем-нибудь помочь? — прямо спросил он.
Ну, сказать, что я сильно удивилась, значит, ничего не сказать вообще. Я просто онемела от изумления. Вот так прямо предлагать свою помощь почти незнакомому человеку… Я чуть было не купилась, однако холодный рассудок живо подсказал, что бесплатным бывает лишь сыр в мышеловках и неизвестно еще, чем вся эта «помощь» обернуться может, а своему здравому смыслу я привыкла доверять безоговорочно.
Я покачала головой:
— Нет, сама справлюсь как-нибудь. Но… спасибо.
— Не доверяешь? — Элвин улыбнулся, отчего на его щеках проступили ямочки.
Ты бы, что другое лучше замечала…
— Неа, — спокойно подтвердила я.
— И правильно делаешь, — одобрительно кивнул он.
Естественно. Я бы никогда сюда сама не добралась, если бы доверяла, кому не следует. Нет, когда-то давно я умела доверять, но общение с одним всем известным типом живо научило меня осторожности.
А Элвин все смотрел на меня, и от его взгляда мне становилось неловко. Что-то такое в нем было — спокойствие, уверенность, теплота…
Тьфу ты, черт, Лекс! Еще неизвестно, какого плана эта теплота…
Заставляя себя усидеть на месте, а не удрать немедленно и с позором, я допила чай.
— Ну, мне пора, — я встала, подхватив под сытое брюхо свою живность. — Приятного аппетита.
— До встречи, — кивнул он, тоже вставая.
Еще чего не хватало.
Сбежала я все-таки, как мне показалось, позорно, но поделать с собой ничего не могла. И причина на то у меня была вполне серьезная. Чертов проходимец начинал мне нравиться! А это могло привести к еще более тяжелым последствиям. И, как всегда, я предпочла удрать от неминуемой опасности, пока мы не столкнулись с ней лбами.
«Лекс, да ты влюбилась», — начал Шайтан.
«Вот еще! Добра такого… Нет, по крайней мере, пока…»
Разумеется, на этом все дело не закончилось, а, скорее, только началось. Вечером, пока мы с Шайтаном бродили близ Сонных гор, я перебирала в памяти обе наши встречи и гадала, как Элвин успел так незаметно просочиться в мои мысли, но так ничего и не поняла и всю ночь не спала уже по другой причине.
На следующий день, чтобы себя занять, я разобрала-таки свои дорожные сумки и, тихо ужаснувшись, совершила набег на торговые ряды с одеждой, а по пути домой (странно все же звучат слова «мой дом» ведь я уже успела отвыкнуть от того, что он у меня есть), по уши утопая в сумках, я как-то совершенно случайно напоролась на Элвина, а он как-то совершенно естественно предложил мне помочь всю эту тяжесть донести.
После сего героического подвига отказать ему в совместном обеде мне строго запретила элементарная вежливость, а в последующей прогулке по городу — собственное любопытство. А сон теперь наотрез отказывался посещать меня раньше, чем под утро.
И все бы ничего, если бы под ногами не вертелась целая толпа сводников, решивших во что бы то ни стало помочь мне «обрести счастье в личной жизни».
А начал все Шайтан. Подлая скотинка, как-то разбудив меня спозаранку, потребовала немедленной прогулки, на что я и послала ее прогуляться, правда, совсем не туда, куда ей так хотелось. За что и получила. И она и я.
После того как жеребец совсем некстати меня растормошил, долго проспать не удалось. Стоило мне только задремать, как раздался громкий стук в дверь. Подскочив, я протерла глаза.
Кого еще нелегкая принесла в такую рань!..
— Кто там? — грозно рявкнула я, до смерти перепугав доселе мирно сопящего в моих ногах айса.
Молчание — знак неуважения.
— Прибью всех к чертовой бабушке, чтоб не ширились где попало, пока все приличные люди еще спят!..
С яростным воплем я слетела вниз по лестнице, распахнула входную дверь и… нос к носу столкнулась с Элвином, за спиной которого маячил Шайтан.
Все, Лекс. Аминь. Теперь этот тип не оставит тебя и покое до конца дней твоих… А чего ты хотела? Вспомни, как обычно народ реагировал на твою пижаму! До сих пор не понимаю, почему розовые мишки на голубом фоне вызывают у людей такую неадекватную реакцию?
В глазах Элвина заискрился смех, но за то, что он его как-то сдерживал, я была ему безмерно благодарна.
— Лекс, доброе… утро… — Широкая ухмылка все-таки расползлась по его смуглой физиономии. — Извини, что… гм… разбудил. Это ведь твой конь?
Я сдержанно зашипела, а Шайтан лишь выглянул из-за его плеча и невинно похлопал ресницами. Мол, а что я такого сделал? Что такого?! Я те покажу, что такого!..
— Какого дьявола ты поперся куда-то без моего ведома?! — на всю округу завопила я.
Жеребец фыркнул. Элвин — тоже.
«Не ори ты так, народ разбудишь», — заметил Шайтан.
— Народ разбужу?! Значит, меня будить можно, а народ — нет?!
«Можно на полтона пониже, если тебе не трудно».
— Нет, мне трудно! Мне очень трудно! — взъелась я. — Ты не имеешь никакого права будить меня черт знает во сколько только по своей собственной проклятой прихоти!
Темная бровь Элвина изумленно приподнялась.
«Лекс, опомнись, ты же не сама с собой разговариваешь».
Я поперхнулась следующим проклятьем.
— Не обращай внимания, это я не тебе. — И, чуть поразмыслив, добавила: — Извини.
«Какие мы вежливые стали, с ума сойти».
«Да тебе уже сходить там не с чего!» — снова разбушевалась я.
«Кто бы говорил», — огрызнулся найтанн.
— Пошел к черту!
— Лекс…
— Это я опять не тебе, — чуть успокоилась я, обращаясь к Элвину. — Извини.
«Что-то извиняться слишком часто стала. Тебе это не идет, Лекс, не твой стиль, а посему внушает мне известные опасения», — саркастически заметил Шайтан.
— Еще одно нелестное слово в мой адрес!..
«Смотри не влюбись».
— Сейчас у меня кое-кто получит! — опять вышла из себя я.
«Прямо при свидетелях?»
Я снова осеклась и так и застыла с раскрытым ртом.
— Это… — кое-как пришла в себя я и, смущенно кашлянув, посмотрела на Элвина. — Это…
— Это ты опять не мне, — добродушно улыбнувшись, кивнул Элвин. — Я так и подумал.
Святые боги!.. Теперь я наконец-то понимаю, почему вы даровали нам с животными разные языки!..
«Но кое-кому не повезло, увы и ах».
— А ну-ка иди сюда немедля, ты, трусливая скотина!!! — совершенно потеряв над собой контроль, зарычала я.
«Имей в виду, я тебя не боюсь».
— Это поправимо, — зловеще улыбнулась я, закатывая рукава пижамы и решительно надвигаясь на коня.
Шайтан осторожно попятился, и ему на помощь неожиданно для меня пришел Элвин. Он преградил мне дорогу и успокаивающе положил руки на мои плечи:
— Лекс, не злись. Что он тебе сделал?
— Что он мне сделал?! Что он мне сделал!!! Да это несносное млекопитающее только и делает, что все время меня изводит!
«И заодно жизнь спасает. Но это так, лирика».
— А то не в счет!
— Лекс, успокойся. Это ведь всего лишь животное! — успокаивал меня Элвин.
— Что?! — Я метнула на жеребца злобный взгляд. — Нет, дорогой, это не животное! Это сам дьявол воплоти!
«Попрошу тебя не искажать мое имя. Дьяволом зовут другого, а я — Шайтан».
— То есть ты им был!
И я, вырвавшись из рук Элвина, в ярости кинулась на своего врага, сжимая в ладонях кинжалы.
Картину мы собой являли выдающуюся: жеребец улепетывал от моего праведного гнева со всех ног, куда глаза глядят, я, матерясь, на чем свет стоит, в одной пижаме и босиком чесала за ним, а следом, крича что-то успокаивающее, вприпрыжку несся Элвин.
Он же первым меня и догнал, потому что изловить Шайтана было все-таки выше сил человеческих.
Выдохшись, я устало прислонилась к стене и прижала руку к покалывающему боку. Ну сволочь, ну попадись мне только! Сзади на меня что-то налетело, а я, развернувшись, инстинктивно подняла руку и выставила перед собой кинжал.
Тонкая струйка крови потекла по подбородку Элвина. Несколько мгновений мы, ничего не понимая, смотрели друг другу в глаза, а потом я, сообразив, что натворила, страшно перепугалась. Даже больше, чем тогда, когда всадила проклятый кинжал в бок тому негодяю.
— Элвин! Прости, ради Святых богов! — засуетилась я. — Я думала, это Шайтан опять тут поблизости шляется!
Проклиная дрожащие руки, я кое-как отрезала кусок ткани от пижамы и прижала его к ране.
— Ничего страшного, Лекс. — Он, улыбнувшись, положил свою ладонь поверх моей. — От потери крови не умру.
— Будь проклят тот день, когда проклятый мерзавец ко мне прицепился, — пробормотала я.
Но даже и эти слова не помогли мне снова прийти в себя и почувствовать злость. Не помогли, потому что в тот момент, когда Элвин посмотрел на меня и прикоснулся к моей ладони, в мире для меня уже не существовало никого, кроме него…
«Ау, голубки», — ехидничала подлая коняшка.
Встрепенувшись, я зорко огляделась по сторонам. Где же затаился чертов прохвост?!
— Что? — Элвин тоже огляделся, не выпуская моей руки. — Что такое?
— Мне показалось, что тут где-то пробежала лошадь, — с подозрением смотрела во все глаза я.
— Гм. Точно. Вон копыта стучат.
Какие еще копыта?! Ведь я точно никого не слышала!
— Где?!
И только тогда до меня дошло. Тьфу, пропасть, да ведь Шайтан же двигается абсолютно бесшумно!..
— И ты тоже надо мной шутить вздумал?
Я с возмущением воззрилась на него, но привычно наорать почему-то не смогла. Почему — кто его знает! Ну, просто не могу я кричать на человека, который смотрит на меня с такой нежностью и искренней теплотой! Вот не могу, и все тут!
— Извини. — Он подмигнул. — Не удержался.
— В следующий раз не извиню, — проворчала я.
Что я им тут, шут гороховый, что ли?
— Мне, наверно, тоже послышалось, — поспешил оправдаться передо мной Элвин.
Ух, хитрец! Меня не обманешь! Вижу ведь, как глаза смеются! Ведь специально же сказал!
— Имей в виду, — пригрозила ему я. — Подшучивать надо мной опасно для жизни!
— Понял уже. — И он с картинным вздохом снова приложил к уже некровоточащей ранке тряпицу.
Артисты, блин… Все, мне этот цирк уже знаете, где сидит!.. Надоело. Вы как хотите, так и живите, а лично я пошла спать.
Я уже открыла рот, чтобы попрощаться, когда Элвин перевел взгляд на мои босые ступни.
— Лекс, ты так и не обулась!
Тоже мне, новость. А то я ничего не знала, ни о чем не догадывалась и была счастлива в своем неведении…
Этого я, конечно, тоже не сказала. Хамить ему, как и орать на него, мне почему-то тоже как-то не удавалось.
— Ну и что?
— Ведь наверняка и пораниться тоже успела! Дай посмотрю.
Еще чего! Терпеть не могу, когда надо мной кудахчут! Я решительно попятилась.
— Нет, пустяки, — пробормотала я.
— Ты так простудишься, — не унимался он. — Сейчас не лето, чтобы по холодным дорогам босиком разгуливать!
А ноги и, правда, немного замерзли…
— Дойду до дома, суну ноги в теплую воду, и всего делов. — Я, как могла, уходила от его настойчивости.
— Никуда ты так не пойдешь, — непреклонно возразил Элвин, подступая ко мне.
— Ты чего задумал? — прищурилась я с подозрением.
Чего, чего… Прежде чем я смогла сказать хоть слово, он уже успел ловко меня изловить и теперь преспокойно тащил по направлению к моему дому. И никакие отчаянные протесты избавиться от его заботы мне не помогли.
— Элвин! — вопила я, извиваясь в его руках. — Немедленно поставь меня на ноги, слышишь?! Брось, а то уронишь!
— Так бросить? — лукаво, одними глазами, улыбнулся он.
— Да! То есть нет! То есть положи, где взял!
— Далеко возвращаться придется, — спокойно отреагировал он. — До твоего дома ближе.
Город уже успел проснуться, люди спешили по делам, и я не знала, куда деть глаза. Прохожие таращились на нас так, что я начала медленно и мучительно краснеть.
— Да брось, Лекс. Никому до тебя и дела нет.
— Это до тебя нет! А до меня есть! Пялятся-то ведь на меня!
— Чушь. Они смотрят на меня. Спорим, сейчас все женщины умирают от зависти?
Я нерешительно посмотрела по сторонам, но, встретив неодобрительный взгляд какой-то почтенной матроны, поспешно спрятала лицо на плече Элвина и услышала его тихий смех.
— Ты находишь это забавным? — аж покраснела от ярости я.
— Есть немного.
— Ну… ну… знаешь…
— На самом деле я просто горжусь тем, что ты сейчас здесь, со мной.
Я прикусила язык, подавившись готовым вырваться наружу ядовитым замечанием. Проклятие. И как это ему удается каждый раз так ловко меня обезоруживать?..
А Элвин словно догадался, о чем я сейчас думаю. Дойдя до моего дома, он как-то исхитрился открыть дверь и, усадив меня на диван, неожиданно мне подмигнул:
— А ты молодец! Умеешь постоять за себя!
— А то, — буркнула я. — Меня не тронь — сама побью кого хочешь.
Только один негодяй этого избежал, но и за ним дело не станет. Я уже столько всего пережила! Мне теперь море по колено!
— Опасная девушка, — одобрительно кивнул он и по-хозяйски оглядел мою территорию.
— Ты даже представить себе не можешь, насколько опасная, — пробормотала я.
— Правда? — Он как-то странно взглянул на меня сверху вниз. — А мне кажется, что могу.
И поспешил перевести тему в более безопасное русло:
— Так, а где у тебя теплая вода и тазик?
На мгновение я опешила.
— Иди ты к черту со своим тазиком! — только что не взвыла я. — Мне не нужна помощь, я не инвалид!!!
И с яростью начала наблюдать за тем, как смело этот нахал копошится в моем хозяйстве.
— Да что ты все время кричишь? — спокойно осведомился Элвин, уже успевший где-то разыскать тазик и теперь рыскавший по моему дому в поисках воды.
— Но если вы по-другому не понимаете и понимать не хотите!..
— Не обобщай. — И он появился из кухни с двумя кувшинами. — Я просто хочу за тобой немного поухаживать. Это так плохо?
Я снова осеклась. Черти в меня сегодня вселились, что ли?.. Я проанализировала свое поведение, и мне стало жутко стыдно, аж глаза от слез защипало. От обиды на себя, естественно.
— Я… просто… — Я замялась, наблюдая за тем, как Элвин наливает в таз воду. — Я просто поспать люблю и выхожу из себя, когда меня вот так вот будят…
— О, это веская причина!
— Будешь издеваться…
— Что ты, какие издевки. — И он обезоруживающе улыбнулся.
Сердце у меня почему-то екнуло и, пропустив один удар, забилось с удвоенной силой. Что со мной происходит, черт побери?.. Что же он со мной делает?..
— Так. — И Элвин опустился рядом с диваном на корточки. — Давай — ножки в тазик и сиди смирно.
— А я и не собираюсь никуда, — сварливо уведомила его я.
— И слава Святым богам. Иначе мне придется привязать тебя к дивану. — И, прежде чем я снова успела возмущенно завопить, добавил: — А я пока схожу и принесу тебе что-нибудь на завтрак.
И удрал. Трусливый цыпленок!..
Из кухни робко высунул любопытную мордочку айс и, встретив мой разъяренный взгляд, поспешил где-то схорониться. Чтобы не подвернуться мне под горячую руку…
— Лекс! — сунулся ко мне ифрит, но быстро испарился по той же простой причине, что и айс.
Воистину, я была страшна в гневе, если до такой степени успела запугать своих спутников!
Я вздохнула. Тазик и теплая вода неожиданно благотворно на меня подействовали. Я снова вздохнула, пытаясь успокоиться и взять себя в руки. Как давно я уже не теряла над собой контроль! Видимо, это все нервы. Столько неприятных событий нагромоздилось в одну кучу, и вот вам, пожалуйста, результат…
Я удобнее устроилась на диване. И как Элвину выдержки хватило терпеть все утро мои отвратительные выходки? Нервы у него просто железные, не пример моим. Да что тут говорить? Я слишком давно не испытывала столь сильных эмоций, слишком долго ходила подавленной из-за происшествий в замке Звездочета и за его пределами. Явно сказывается отсутствие Вэла. С ним я всегда пребывала в отличной форме и так сильно не взрывалась. М-да. Расставание с ним все-таки пошло мне во вред… Я неожиданно для себя ухмыльнулась. Так вот в чем твой секрет, поросенок! Ты ведь жутко эмоциональная сволочь и, доводя до белого каления меня, всего лишь тоже боишься однажды взорваться? И, когда я начинала тебя злить, сам понемногу выплескивал чрезмерные эмоции наружу? Ну, теперь держись у меня!..
Дверь хлопнула, и в комнату ввалился Элвин с подносом в руках.
— Уже улыбаешься?
Я тотчас же скроила недовольную мину:
— А ты не подсматривай.
— Ладно, не кипятись. — Он поставил поднос на диван. — Есть будешь?
Еще бы! Да после утреннего забега у меня прорезался прямо-таки волчий аппетит.
— Буду…
Элвин взялся за ложку.
— …но сама! Руки у меня не пострадали, как видишь!
Он вздохнул и, снова подмигнув мне, пододвинул поднос ближе.
— Что?.. — покосилась на него я.
— Ничего, — развел руками Элвин.
Теперь причин не доверять ему у меня было даже больше, чем вначале, но… проклятие. Почему-то ни одной приличной сейчас, как назло, не находилось! И даже более того, в его присутствии мне становилось невероятно легко, уютно и совершенно спокойно. Словно мы давно друг друга знаем, когда-то однажды уже встречались, но на какое-то время почему-то друг о друге просто забыли…
Занятая своими мыслями, я в рекордные сроки подчистую смела все, что он мне притащил, и нерешительно посмотрела на пустые тарелки.
— Чего еще пожелать изволите? — с подозрительной серьезностью осведомился Элвин.
— Чаю, — обнаглела я.
— Будет сделано.
Пока он ходил за чаем, я выудила из воды ноги и внимательно осмотрела ступни. Ничего страшного. Подумаешь, пара пустяковых царапин. Все-таки чистоту на городских дорогах поддерживали приличную, а я всю жизнь босиком по лесу гоняла.
Вытерев ноги полотенцем, которое заранее приволок предусмотрительный Элвин, я натянула на себя плед и зевнула. Вот сейчас его выгоню и все. Знать ничего не знаю. Что бы вокруг меня ни происходило, буду спать как убитая до следующего утра. И точка.
Он появился с двумя чашками чая, одну из которых со всей торжественностью вручил мне. Только на одно колено перед дивном не встал. Но пусть бы только попробовал!.. Я этого клоуна живо бы за дверь вытолкала, и никакая физическая сила его не спасла бы.
— Ничего не болит? — ворвался в мои мстительные мысли его заботливый голос.
— Нет, там ерунда всякая, — пробормотала я. — Я же говорила…
— А я, может быть, тоже тебе пока не доверяю, — улыбнулся Элвин.
«Мне?! Мне — и не доверять?!» — мысленно возмутилась я.
— А то мало ли какие вертихвостки преследовали меня всю жизнь, — как ни в чем не бывало, продолжил он.
«Я не вертихвостка!!!» — продолжала в душе возмущаться я.
— Но, по-моему, насчет тебя я все-таки ошибался, — доверчиво закончил Элвин и внимательно посмотрел в мои глаза.
Я снова растерялась и теперь тупо пялилась на него, даже представления не имея о том, что именно он хочет от меня услышать. Хотя вряд ли он что-то хочет услышать… И у него опять хватило выдержки сдержаться и не торопить события. И поцеловал он меня в итоге не туда, куда мысленно планировал, а в щечку, по-дружески. Я на мгновение ощутила укол разочарования.
— Лекс, ты устала, да и мне пора. — Элвин встал. — Нет, нет, сиди. Я сам за собой дверь закрою.
Не мужчина, а просто сокровище какое-то… На пороге он обернулся:
— Мне придется ненадолго уехать, но потом, когда я вернусь, ты не будешь ничего иметь против того, если мы сходим вместе пообедать?
Как это ни странно, против, я ничего не имела. Сама себе сижу и удивляюсь…
— Тогда — до встречи. — Элвин уже закрывал за собой дверь, когда вдруг снова сунулся в дом: — И спасибо за прекрасно проведенное утро!
Я со всей дури запустила в него диванной подушкой. Жаль, чуть-чуть промазала, ой, как жаль! Подушка смачно шлепнулась о дверь, и до меня донесся его тихий удаляющийся смех.
Черт возьми, и почему я все никак не могу на него рассердиться?
Завернувшись в одеяло, я свернулась клубком на диване. И почувствовала, как на губах, помимо моей воли, появляется совершенно глупая и дурацкая улыбка.
