Глава 9
Спокойная ночная жизнь царит в обоих лагерях. Нежить копошится на окраине леса, обустраивая себе укрытия. Она вообще молчалива по своей природе. Ополчение мы отправили спать, на стенах остались стражники и я. Стражникам не до разговоров – обстановка не располагает к беседам.
Волчий час… Самое время для штурма.
Вот, как всегда, накаркал: сотня костяков отделяется от основной массы и рысью бежит к стенам. Лестниц у них нет, как же они преодолеют ров и вскарабкаются на стены?
– Тревога! – подает команду капитан. – Оружие к бою!
А прыгают они превосходно, да и подниматься по отвесной стене, цепляясь за малейшие неровности, тоже умеют.
Воины приготовились к ближнему бою. За луки с самострелами никто не схватился – мои наставления все хорошо запомнили. Первые костяки только успевают появиться над зубцами стены, как им сразу же рубят головы. Тела рассыпаются на отдельные костяшки и с негромким плеском падают в ров. Неожиданно раздается вскрик. Оборачиваюсь и вижу, что одного из воинов пытается загрызть костяк. Но воин отрывает его от себя и швыряет вниз. Молодец, не растерялся.
Вот и последняя волна первой атаки. Недолгий штурм отбили без потерь, не считая царапин и укусов у бойца. В лагере нежити воцарилась тишина – мертвяки замерли группками, большая часть скелетов затаились в недавно выкопанных ямах. Возле телег тоже не видно движения. Чувствую, что настоящий штурм еще предстоит. Только непонятно, почему эта ночная вылазка неприятеля так скоро закончилась. По всему видно, мы нарушили их план. И рисковать никто не хочет.
Вот и рассвет забрезжил.
– Охотник, днем они не сунутся? – интересуется Тарион.
– Нет, – коротко отвечаю ему.
– Точно?
– Капитан, я давно уничтожаю нежить и кому, как не мне, знать ее повадки?! – начинаю выходить из себя.
– А почему? – Он начинает править лезвие топора – оно слегка выщербилось об кости нежити.
– Днем нежить становится вялой, – менторским тоном начинаю объяснять, – а вот ночью она ведет себя гораздо шустрее. С чем это связано, не знаю.
Вернувшись в дом гоблина, застаю его в теплой компании какого-то мужчины и бутылки вина.
– Не помешаю? – спрашиваю у Ртуха.
– Конечно же нет! – восклицает гоблин. – Присаживайся, разрешишь наш спор.
– Спор – это хорошо. – Беру бутылку со стола и делаю глоточек, ну и гадость! – Но может, ты познакомишь нас?
– Я Кирионтар Огненный, – сам представляется собеседник гоблина и после небольшой паузы добавляет: – Можно просто Кир…
– Приятно познакомиться, я так понимаю, вы боевой маг?
Только одно странно – какого лешего ты сидишь тут, а не на стене? Или капитан не понимает, чем может грозить архилич?
– Да, – соглашается он, – и можно на «ты».
– А разве ты не должен быть на стене? – задаю мучающий меня вопрос.
– Не обязательно, в стены вмурованы амулеты, – объясняет он, – если они начнут истощаться, я почувствую и приду.
– А что за амулеты?
– Сигнальные – для определения нежити и нечисти, а также щитовые – для отражения магических атак…
– Ясно. Так что за спор?
– Кир говорит, что мы уничтожим армию нежити за день, – объясняет Ртух, – а мне так не кажется.
– Кир, а какой у тебя уровень силы и знаний? – уточняю у мага.
– Я уже три года как полноправный мастер.
– Это хорошо, значит, мы сможем продержаться подольше.
– Что ты имеешь в виду? – настороженно спрашивает мастер магии.
– Если уважаемый Кир сможет уничтожить архилича…
– Архилича?! – в один голос вскрикивают они.
– Да, вы же видели химер, которые тащили телеги?
Кир кивает, а Ртух отрицательно машет головой.
– Так вот, химер может создать или магистр некромантии, или архилич…
После моих слов в комнате повисает тишина, вязкая и напряженная.
– Ты уверен? – нарушает ее своим вопросом маг.
– Полностью, химеры от сырости не размножаются.
– И что теперь делать? – спрашивает гоблин, выходя из оцепенения.
– Уважаемому магу быть готовым отразить атаку архилича, а нам… нам не пустить нежить в город.
Кивнув, маг допивает вино из кубка.
– Ну что ж, раз там архилич, то мне лучше быть на стене, – озадаченно произносит Кир, вставая из-за стола.
Я дожидаюсь, пока за ним закроется дверь, прежде чем начать расспросы.
– И зачем же он приходил? Только не говори, что винца попить.
– Ну, он приходил…
– Ртух, – перебиваю гоблина, – скажи правду или промолчи, но врать мне не надо.
– Хорошо, – тяжело вздохнув, соглашается он. – Он хотел выяснить, примут ли гоблины беженцев.
– У него тут семья?
– Что? Семья? Нет, – рассеянно отвечает гоблин.
– Тогда мне непонятно его беспокойство, он что, заботливый такой?
– Нет, он человек весьма себялюбивый.
– Тогда тебе не кажется это весьма странным? – смотрю ему в глаза.
– Возможно, – бормочет он, потирая виски, – от этой осады голова кругом.
– Бывает, – соглашаюсь я. – Что думаешь делать?
– В смысле? – удивляется Ртух.
– Слушай, – говорю, еле сдерживая раздражение, – вы сколько выпили?
– Всего две бутылки… – рассеянно отвечает он.
А соображает как после пары кувшинов гномского «горлодера». Не могло же так известие об осаде на него подействовать.
– Ртух, а это было твое вино или его принес маг?
– Он принес, – невнятно бормочет гоблин, – редкий сорт…
Мне это не нравится все больше и больше.
Открываю поясную сумку и начинаю искать универсальный индикатор и противоядие. Через пару минут нахожу нужную коробочку. Так-с, в кубках вина нет, из бутылки вытряхиваю на стол пару капель и посыпаю их. Порошок начинает густо пениться, но цвет не меняет. Значит, или яда нет, или он не из простых.
– Ртух, ты как себя чувствуешь?
– Нормально, я бы сказал, даже отлично.
– Слушай, а где живет целитель?
– Ты заболел?! – И, не дожидаясь ответа, вскакивает с кресла и тянет меня в сторону входной двери…
– Что с вами случилось? – приветствует нас целитель, едва мы переступаем порог его дома.
Ну и целитель: косая сажень в плечах и рост под два метра.
– Да вот друг, – подталкиваю гоблина вперед, – что-то выпил и плохо себя чувствует.
– Я нормально себя чувствую! – отрицает Ртух. – Даже замечательно!
– Хм, а он говорит обратное, – замечает целитель и внимательно смотрит на меня. – И в каком же смысле он плохо себя чувствует?
– Он рассеян, с трудом отвечает на простые вопросы.
– Хорошо, сейчас осмотрю, но…
– Я заплачу, – перебиваю его, – сколько надо, столько и заплачу.
– Тогда ждите здесь, – наказывает целитель и, приобняв за плечи гоблина, уводит в другую комнату.
Странно, что это я волнуюсь за этого гоблина? Он был другом прошлого охотника, а не моим.
Через полчаса целитель возвращается.
– Он жив? – спрашиваю его.
– С вашим другом все в порядке, – выносит он вердикт, – он отравился зельем доверия. Просто это зелье было сделано для человека, поэтому гоблин так странно себя вел.
– Ясно. – Хотя на самом деле ничего не ясно, не пойму, зачем все это магу. – Он может ходить?
– Конечно. С вас пять золотых.
– Хорошо. – Достаю мешочек с деньгами из сумки и отсчитываю монеты. – Так я его забираю?
– Да, он уже в полном порядке.
Может, он и в норме, но ноги заплетаются.
– Что со мной было? – хочет знать гоблин, едва мы заходим в дом.
– В вине было зелье доверия…
– Откуда оно там взялось? – удивляется гоблин.
– Мне откуда знать? – отвечаю ему. – Спроси у своего мага.
– Зачем? – Ртух явно сбит с толку.
– Может, для того, чтобы втереться в доверие, разумно?
– Действительно, – соглашается он, – но зачем ему мое доверие?
– Раз он спрашивал о беженцах, – начинаю размышлять вслух, – наверно, хочет уйти из города, а так как мы в осаде…
– Уйти можно только через наши подземелья, – перебивает меня гоблин, – надо доложить капитану стражи!
– Думаешь?
– Конечно! Если он собирается сбежать…
– Подумай сам, – объясняю Ртуху, – приходишь ты к капитану, говоришь, что маг собирается дезертировать. Какие у тебя доказательства? Зелье в вине? А что помешало Киру напоить капитана таким же вином?
– Ничего, – удрученно отвечает он и со злостью сплевывает на пол.
– Тогда есть идея…
– Не томи, говори!
– Для начала возьми себя в руки.
Гоблин начинает нарезать круги по комнате.
– Все, я успокоился, – минут через пять произносит он, – рассказывай.
– Так, нам неизвестно, можем ли мы доверять капитану, поэтому кто-то из нас должен присматривать за магом на всякий случай.
– Для чего?
– Чтобы, если что, остановить его, – объясняю я.
– Так он же маг! Как ты его остановишь?!
– Маги тоже люди и умирают так же, как и все, – спокойно отвечаю ему, – правда, живут намного дольше.
– Так у него же магия! – не соглашается Ртух.
– Почему все вы считаете магию решением всех проблем? Магу нужно время, чтобы создать заклинание, а если ты стоишь в шаге от него, то в большинстве случаев он труп.
– И как же мне подойти к нему на такое расстояние? – Он уже в предвкушении, вон как сжал рукоять кинжала.
– Ты же вроде как под действием зелья.
– И что? – недоуменно переспрашивает гоблин.
– Он же не знает, что я потащил тебя к целителю, – поясняю ему, – значит, ты, как лучший друг, можешь почти постоянно быть рядом, понял?
– Да, – соглашается он, – теперь понял. Но есть еще один вопрос.
– И какой же?
– Как его убить в случае чего?
– Ух и кровожадный ты, – усмехаюсь и продолжаю: – Как и обычного человека: клинок промеж ребер, раздробить голову, в общем, много вариантов. Выбирай по вкусу.
– Какой есть, – говорит гоблин и оскаливается.
– С этим решили, теперь у меня есть к тебе вопрос.
– Слушаю.
– В одной деревне нашел шлем.
– И что? – перебивает он меня.
– Ты хотя бы дослушал сначала.
– Извини…
– Ничего. Гоблинский шлем, причем старый.
– Старый? – с энтузиазмом говорит он. – Покажи-ка его.
Достаю из сумки и опускаю шлем на стол перед Ртухом.
Он бережно берет его и начинает внимательно рассматривать.
– Откуда он у тебя? – с каким-то трепетом спрашивает он.
– Сказал же, в одной деревне нашел.
– В какой именно?
– Чем он тебя так заинтересовал? В паре дней пути отсюда, названия не знаю.
– Это шлем десятника из Стражи гор.
– Хм, а что это за Стража такая? Никогда не слышал.
– Это тысяча лучших из лучших воинов и шаманов. Неудивительно, что ты о ней не слышал.
– Почему? – недоумеваю я. – Если это тысяча лучших, то о ней должны знать многие.
– Они вместе с имперцами удерживали ущелье и были уничтожены.
– А что за ущелье?
– У него было много названий, – поясняет Ртух, – но после той битвы за ним закрепилось название ущелье Скорби.
– Это не там стоит какая-то неприступная крепость? – морщу лоб, пытаясь вспомнить точно.
– Да, там. Две недели они сдерживали атаки светляков и бородатых, но ни на шаг не отступили!
– Ясно.
– Продай мне его, тебе-то он зачем?
– Ты считаешь, – шиплю я, – что я могу наживаться на легендах?!
– Извини, просто большинство…
– Я не большинство! – качаю головой. – Забирай шлем, а я пойду прогуляюсь.
М-да, что-то я все чаще выхожу из себя. Не нравится мне это, ой как не нравится… Куда бы прогуляться? Хм, наверно, пойду на стену.
– Ну что там нежить делает? – поднявшись на стену, спрашиваю у стражника.
– Говорили же, чтобы не мешались под ногами, – зло реагирует он, оборачиваясь, – если…
И, разглядев меня, замолкает и слегка краснеет.
– Извиняй, охотник, не признал, а то повадились ходить тут всякие.
– Кто именно? – интересуюсь у него. – И где капитан?
– В основном детишки любопытные, – отвечает он и, махнув рукой в сторону башни, добавляет: – Капитан там.
– А маг здесь?
– Я не видел.
– Надеюсь, мне к капитану пройти можно?
– Конечно.
Капитан здесь, а вот мага, похоже, нет. Неужели этот «повелитель чар» так трясется за свою шкуру?
– День добрый! – поднявшись по лестнице на вершину башни, приветствую капитана и нескольких стражников. – Как там нежить, не упокоилась?
– Не такой уж и добрый, – отвечает Тарион. – У ям какое-то подозрительное шевеление.
– Можно линзу?
– Держи, – протягивает мне руку капитан.
Так-с, химер выпрягли, драугры с мертвяками застыли на месте, а вот скелетов почти не видно. Куда же они делись? В ямах копошится что-то большое. Не нравится мне это.
– Ничего непонятно, – говорю я и возвращаю артефакт, – но, похоже, они что-то придумали…
– Вот и мне тоже, – соглашается Тарион. – Что будем делать?
– Готовиться, ополчение выставить на стенах. Думаю, они начнут штурм до заката.
– С чего ты это взял?
– Тучи со стороны гор закроют солнце через пару часов, и нежить сможет драться в полную силу.
– Ясно. Ты останешься на стене с нами? – спрашивает он.
– Пока в караулке побуду, мне надо помедитировать.
– Понятно. – И, слегка помявшись, Тарион продолжает: – Ты же говорил, что будешь у гоблина…
– У меня нехорошие предчувствия, вот и вернулся.
– Ладно, иди медитируй, если что, тебя позовут.
Киваю в знак согласия и ухожу.
Так-с, помнится, раньше мне в книге, доставшейся от предшественника, встречался один ритуал. Судя по всему, может сгодиться. Времени много не потребуется, нужен лишь пентакль на полу и пять свечей.
Быстро и аккуратно царапаю звезду на полу караулки и беру свечи с полки. Сажусь в центр, взмахом руки зажигаю свечи и начинаю медитировать.
– На помощь! Они обезумели! – вырывает меня из транса громкий крик.
Вскакиваю на ноги и бегу.
Группа подростков пытается прорваться к механизмам, опускающим подъемный мост и поднимающим решетку.
Хотя подростки ли? Обычный человек не может ударом руки отправить в короткий полет тяжелого латника. Неужели вампиры успели обратить людей?!
Стражники пытаются их удержать! С ума сошли, что ли? Тут уже убивать надо, хотя я их понимаю.
Расшвыриваю вампиров порывами ветра и стараюсь прикрыть стражников.
– Быстро в надвратные башни, и забаррикадируйте двери! – кричу им, продолжая отбрасывать нежить ветром.
– Но… – пытается спорить кто-то.
– Я сказал – быстро! – на мгновение оборачиваюсь на них и рычу.
Не знаю, что они увидели на моем лице, но мгновенно исчезли, куда велено.
Еще один порыв ветра, и еще…
Ешкин кот, скоро мана закончится! Порыв ветра – и энергия почти на нуле. Ну что ж, значит, судьба.
Вырываю меч из ножен и беру его двуручным хватом.
– Давайте подходите… – шиплю себе под нос, – после смерти и за это отвечу.
У нападавшего слетает голова, удар ногой в грудь, он отлетает назад и сбивает с ног еще двоих. Уклоняюсь от выпада следующего и попадаю под скользящий удар. Меня разворачивает и отбрасывает назад. Восстанавливаю равновесие и подрубаю ноги еще одному вампиру. Минус два. А вот это уже плохо: они начинают действовать сообща и теснят меня назад. Твою ж, без помощи мне будет худо. Отпрыгиваю назад и достаю зелье скорости. Глоток – и врубаюсь в толпу вампиров. Отсекаю руку одному, второму срубаю голову и плечом сбиваю третьего. Тут один из них хватает меня за руку и дергает на себя. Теряю равновесие и получаю мощный удар в грудь. Ребра трещат, я сползаю по стене. Фух, хоть меч не выпустил из рук.
– Охотник, не двигайся! – раздается окрик откуда-то слева.
И кто это такой умный? Скашиваю глаза в сторону и вижу фигуру в балахоне до земли с копьем наперевес. Он их что, колоть собрался?!
Незнакомец взмахивает копьем, и с острия срывается ветвистая молния. Последние вампиры превращаются в пепел. Неслабо.
Вытираю меч и убираю в ножны. Достаю предпоследнее зелье регенерации и выпиваю.
– Ты как? – спрашивает мой спаситель.
– Жив, – отвечаю, рассматривая его: высокий, лицо скрыто капюшоном мантии, а то, что я сначала принял за копье, оказалось посохом с навершием в виде двух лезвий. – Кто ты?
– Жрец Верена Грай. – Он сбрасывает капюшон.
Скуластое лицо, темно-серые внимательные глаза, русые волосы с изрядной долей седины придают ему величие.
– Лис, темный охотник, – представляюсь в ответ. – Не знаешь, что там происходит на стенах?
– Нежить штурмует, – отвечает он, – а я направился сюда после того, как мне парень рассказал, что тут творится.
– Какой парень? – переспрашиваю его.
– Прибежал на стену и сказал, что его друзья странно ведут себя. А перед этим они пили вино с одним из стражников.
Так, стражник, вино, странная нежить. Все это связано. Неужели…
– А он рассказал, как выглядит этот стражник? – холодею от дурного предчувствия.
– Не успел. – Грай качает головой. – Но он тут неподалеку стоит.
– Пошли быстрее.
– Как выглядит этот стражник? Где он живет? – минутой позже трясу я мальчишку.
– Обыкновенно, только у него царапины на лице, – заикаясь, говорит он, – неподалеку он живет, я отведу!
– Быстрее! – кричу ему.
– Охотник, в чем дело? – на бегу спрашивает Грай.
– Утром этого стражника поцарапал костяк, и, видимо, он сам превратился в нежить! – говорю и выдергиваю меч из ножен. – Вероятно, он заразил мальчишек через вино! Надо его срочно упокоить!
Жрец кивает и перехватывает посох. На ходу выпиваю эликсир драконьего корня. По телу прокатывается волна жара.
– Далеко еще? – интересуюсь у парня.
– За этим поворотом, – хрипит он.
Небольшой приземистый домик, покрытый черепицей, ставни плотно закрыты. Признаков жизни не видно, как будто все вымерли.
– Ты стой здесь, – говорю парню. – Грай, ты со мной?
– Конечно, я хоть и жрец Верена, но…
Порывом ветра выбиваю дверь. Пальцы складываю в знак скорости и вбегаю в дом, Грай следует за мной.
В прихожей пусто, следующая дверь завалена каким-то хламом. Магией раскидываю его и плечом выбиваю дверь – маны мало осталось.
Маленькая комната, в центре стол со скамьями. У стены, прикрываясь парнем как щитом, стоит бывший стражник.
– Стойте, – раздается его каркающий голос, – или я его убью!
– И умрешь сам, – отвечает жрец.
– Я и так уже мертвец! – истерично смеется стражник.
– Тогда отпусти его, – предлагаю я, – раз ты уже мертв.
– Нет! Лич сказал, если я помогу открыть ворота, то он вернет меня к жизни!
– Когда ты с ним говорил? – тяну время, пытаясь придумать, как спасти паренька.
– Он мысленно говорил со мной, он дал слово!
– Отпусти парня, – произносит жрец, – не губи свою душу убийством невиновного и безоружного.
– Не… – Ответ нежити обрывает посох жреца, перебивший ему позвоночник.
– Ты рисковал, – обращаюсь я к Граю.
– Нет, – не соглашается он, – я не всегда был жрецом.
– Понятно.
Парня отправляю домой.
– Труп надо сжечь, – замечает жрец.
– Конечно, но у меня силы почти не осталось…
– Тогда я сам.
Труп стражника тут же превращается в горстку пепла.
– Я возвращаюсь на стену.
– Пошли, а то без меня чары ослабнут.
– Какие чары? – переспрашиваю я.
– Там эти химеры летают, их крики вызывают страх у людей, – объясняет он, – а я, милостью великого Верена, создал чары, блокирующие воздействие их магии.
– Тогда действительно нам надо поторопиться.
Не теряя времени, выбегаем из дома и направляемся на крепостную стену.
– Капитан, как у вас тут дела?
– Не очень, не можем уничтожить вон тех уродов. – Он рукой указывает в сторону ворот.
Вот это да! Так вот куда подевались костяки. Он создал монстров – костяных големов!
– Маг здесь? – интересуюсь я.
– Нет, и мы не можем найти его, – отвечает зло Тарион, сжимая рукоять меча.
Вот же тварь трусливая.
– Катапульты не помогают?
– Нет, кости лишь слегка потрескались.
– Пусть женщины с детьми отходят, – коротко говорю ему. – Здесь есть смола или масло?
– Все уже у входов в подземелья, – докладывает капитан. – А для чего масло?
– Обливайте эту мерзость и поджигайте, а я попробую хотя бы частично заморозить их. Тогда, возможно, катапультами удастся их разрушить.
Капитан начинает отдавать приказы.
– А ты точно сможешь? – шепчет жрец. – Моих сил не хватит, я и так обратился к Верену за поддержкой.
– Я попытаюсь, больше вариантов нет.
– Лис, подожди! – останавливает меня голос Ртуха.
– Что? – спрашиваю, не оборачиваясь.
– Вот я принес, – нервно говорит он, – прими этот скромный дар от народа.
– Мне ничего от вас не нужно, – перебиваю его, – и мне сейчас не до разговоров.
– Лис, извини, я был неправ, – начинает он оправдываться, – просто почти все разумные хотят получить максимум выгоды.
– Повторяю – я не все! – говорю ему, двигаясь в сторону надвратных башен.
– Просто я давно не общался с охотниками. Я сообщил вождям крупных кланов о шлеме одного из стражей гор, о том, что ты бескорыстно вернул его народу гоблинов, и… Они просят принять этот шлем в знак нашей признательности! – скороговоркой заканчивает он и протягивает мне сверток.
– Благодарствую, – соглашаюсь я.
Разворачиваю сверток и достаю подарок: барбют вороненой стали, на окантовке т-образного выреза выгравированы какие-то руны. Переворачиваю его и вижу, что подшлемник вшит. Вес шлема небольшой, примерно килограмм.
– Это особая сталь, она прочнее обычной, – поясняет Ртух.
– А что это за руны?
– Какие руны? – не понимает гоблин.
– Да вот тут.
– Нет там ничего! – изумленно отвечает, внимательно рассматривая шлем.
М-да, то ли у меня галлюцинация, то ли тут не все так просто.
– Нет так нет, – соглашаюсь я, – еще раз благодарю.
Быстро надеваю шлем и бегу к башням. Внизу два костяных голема пытаются проломить ворота. Выглядят они весьма устрашающе: десятиметровые человекоподобные фигуры из переплетенных костей, в глазницах мерцает зеленоватое пламя. Просто прелесть!
– Принесли? – спрашиваю у стражников, стоя уже на краю стены.
– Да, и уже облили, – отвечает десятник с факелом в руках. – Поджигать?
Даю отмашку, и факелы летят в големов. Масло быстро разгорается, но фигуры, объятые пламенем, продолжают ломать ворота.
Пора остудить этих геркулесов – начинаю спокойно замораживать торсы големов.
Биение сердца учащается, грудь сжимает до боли, из носа струится кровь, а вокруг кистей клубится пламя. Как же больно и тяжело…
– Стреляйте! – кричу я и кидаю пламя в големов.
– Охотник, очнись! – врывается в мое беспамятство чей-то голос, а на лицо льется вода.
– Чт… – откашливаюсь от попавшей в горло воды с привкусом крови, – что случилось?!
– Твои силы иссякли, ты отключился от перенапряжения, – отвечает тот же голос.
На ощупь снимаю шлем и пытаюсь протереть глаза.
– Почему у меня лицо в крови? – задаю вопрос в пространство.
– Ты полностью потратил свои силы и начал черпать их из своего организма.
– Големы уничтожены? Что с остальной нежитью? И где я?!
– Големов удалось одолеть, а нежить прорвалась в город, – информирует мой невидимый собеседник. – Ты на последней баррикаде.
– Почему я ничего не вижу?! – нервничаю я, после того как удается стереть запекшуюся кровь с глаз.
– Это результат обезмаживания.
Я не вижу! Что я могу сделать вслепую?! Гнев рвется из меня.
– Где целитель?!
– Я и есть целитель, но пока я не…
Так, зелье регенерации еще осталось, на него вся надежда.
Через несколько минут начинаю смутно различать окружающее пространство. Так, теперь драконий корень.
– Опомнись! – Целитель перехватывает мою руку. – Это перебор, ты умрешь!
– Плевать! – отталкиваю его и вливаю в себя терпкую жидкость. – По крайней мере, я умру в бою!
Общее состояние не очень, и это мягко сказано. Но меч поднять смогу.
Тело наливается жаром, дрожь в ногах исчезает. Неуверенными движениями надеваю шлем и вырываю из ножен меч. Быстро прокручиваю несколько восьмерок. Меч удержу…
– Целитель, где капитан? Уже вечер?
– На баррикаде, – быстро отвечает он, – дает возможность уйти ополчению. Да, уже вечер.
Это плохо, нежить становится сильней. Не думаю, что мы удержим город.
– Помоги мне дойти туда! – говорю целителю и опираюсь на его плечо.
– Ты же не сможешь…
– Я знаю, что могу и должен быть там, так что пошли!
Он пожимает плечами, и мы идем. Дождь начинает усиливаться.
Хорошая погода для ухода. Плач дождя и мерцание звезд. М-да, что-то меня на лирику потянуло.
– Мы на месте, – говорит мой провожатый, останавливаясь.
Баррикады, сложенные из телег и разной мебели, перегораживают узкую улицу. Внушительное сооружение придает уверенности. Хотя воинов немного – где-то двадцать человек.
– Охотник, ты жив и здоров! – приветствует меня капитан. – Мы рады тебя видеть!
– Он ниче… – начинает говорить целитель, но я до хруста сжимаю его плечо, и он умолкает.
– Да, капитан, я жив, – отвечаю ему. – Как нежить смогла прорваться в город?!
– После того как големы были уничтожены, – рассказывает он, – наступило затишье. Но через час обломки костяков начали сползаться в подобие моста к воротам. Мертвяки с драуграми проломили ворота. Нам пришлось отступить. Здесь остались только добровольцы, – скороговоркой заканчивает капитан.
– Да уж… – все, что я смог ответить на это. – А где сейчас нежить?
– Жрец обратился за помощью к Верену и смог поставить щит, – объясняет капитан, – а вот нашего сволочного мага мы так и не нашли.
– Они проломят щит, да?
– Очень скоро, – отвечает подошедший жрец, – максимум через десять минут.
– Кстати, а почему вы не подожгли мертвяков?
– Лич поставил на них какую-то защиту, – говорит Грай, – а один я ее не смог снять.
– Мирные жители успели уйти? – интересуюсь я.
– Нет, им нужно еще время, – объясняет Тарион, – там у гоблинов какие-то проблемы.
– Значит, мы должны продержаться…
Вскоре раздается громкий звук, похожий на звон разбившегося стекла.
– Щит пал, – спокойно произносит жрец и поудобней перехватывает посох.
– Приготовились! – прорезает ночь крик капитана. – Ни шагу назад! От нас зависит, смогут ли спастись наши родные! Так что стоим до конца!
Тоже мне комиссар нашелся. Но он прав…
Вот и мертвяки… Ровным строем, печатая шаг, они приближаются к баррикаде и замирают в паре сотен шагов от нее. Вперед выдвигаются пять вампиров. Они окаменело стоят и ждут приказа.
Хоть зрение почти восстановилось.
Кто-то справа начинает шептать молитву. Активирую щит, тут молитва не поможет. Боги не остановят вампира, рвущего тебе глотку. Только верная сталь меча, только она позволит выцарапать у судьбы минуты жизни. Да и уйти достойно тоже. Не боги, только ты, твоя вера и верная сталь в руках!
Нежить срывается вперед…
Первыми запрыгивают на баррикаду вампиры.
Сбоку раздается крик, переходящий в бульканье. Отвлекаться некогда – вампир резвый попался. Блокирую удар щитом и целюсь в сердце. Увернулся гад. Слышится негромкий скрип. Не понял…
– У них арбалеты! – кричит воин.
Вампир на мгновение замирает. Рассекаю ему горло, из раны выплескивается темная кровь. Прикрываюсь его телом, как щитом. Оно вздрагивает. Отшвыриваю его и успеваю заметить оперения болтов, торчащих из него.
Значит, это не обычные мертвяки. Сотня драугров это… Это весело!
Основная часть нежити вплотную подошла к баррикаде. Бросаю короткий взгляд по сторонам – жрец рисует светящимся навершием своего посоха какие-то символы, двое из оборонявшихся лежат без движения. Ну да, с разорванным горлом особо не побегаешь…
– Мертвым рубите головы! – кричит капитан. – Здесь и так много нежити!
Мудрый приказ, но…
Додумать не успеваю – мертвяки подходят вплотную и начинают заползать на баррикаду. И арбалетчики дают еще один залп. Шустрые гады…
Прикрываюсь щитом и работаю мечом что есть сил. Внезапно баррикада начинает светиться серебристым светом, нежить отшатывается и бежит назад.
– Это ненадолго… – раздается хрип справа.
Оборачиваюсь и вижу, как жрец начинает заваливаться вперед. Короткий шаг, хватаю его за руку и дергаю на себя. М-да, все лицо в крови, значит, выложился полностью.
– Целителя сюда! – кричу я.
– Я здесь, что… – начинает он и сразу замолкает, увидев бездыханное тело Грая.
– Он не боец, – скороговоркой отвечаю я, прикрывшись от еще одного залпа щитом, – отнеси его к гоблинам.
– Одному мне не справиться, – признает целитель.
– Тарион! – зову капитана.
– Что? – поворачивается он в мою сторону.
– Есть раненые, но ходячие? Надо жреца унести.
– Есть. Что с ним?
– Потратил всю ману.
– Ясно. Хольм, помоги целителю!
– Но я могу… – начинает спорить этот Хольм.
– Это приказ! – обрывает его Тарион.
Тот подчиняется, и вместе с целителем они несут жреца к входу в подземелье.
По шлему чиркает арбалетный болт.
Теперь стреляют по готовности, это плохо. Надо что-то с ними делать.
– Тарион, я пошел к арбалетчикам в гости, – говорю капитану, – а то они нас всех перебьют.
– Удачи, береги себя! – со скрытой в голосе надеждой произносит он.
– Постараюсь, – киваю ему, – пойду в обход. Может, и получится.
– Да не оставят нас боги…
Спускаюсь с баррикады и захожу в дом. Хоть бы двери завалили. Выливаю остатки огненного зелья, поджигаю и раздуваю порывом ветра. Ненадолго, но нежить задержит. Невдалеке несколько драугров разъяренно рвут чье-то тело. Три удара мечом, один огненный знак – и они упокоены навечно. Переборов приступ головокружения и тошноты после траты такого количества энергии за короткое время, разворачиваюсь, чтобы уйти. Но взгляд цепляется за тело, которое нежить с таким упоением рвала. Мантия, жезл. Маг, точно он! Идиот, даже сбежать с поля боя нормально не сумел! А еще мастер… Но смерть у него «достойная» – от лап нежити, которую он так боялся. Отсекаю ему голову и бегу дальше.
Так, арбалетчики за углом. Мечом их не упокоить – состояние у меня не то. Поэтому надо как-то испортить арбалеты. Огнем бы, но дождь… Эх, где наша не пропадала!
Набрасываю капюшон и достаю из сумки четыре флакона с зельями. Быстро выпиваю два из них: драконьего корня и скорости. Создаю воздушный вихрь вокруг себя. На бегу распыляю последние флаконы с зельями. Думаю, жидкое серебро не испортит мой фокус. До арбалетчиков рукой подать. Щелчок пальцев вызывает искры, и вокруг меня начинает вращаться огненная воронка. Мантия тлеет. Что-то не то.
Вот и первый мертвяк. Взмах руки превращает вихрь в порыв, и строй арбалетчиков накрывает волна огня с серебром. Прикрываюсь щитом и отхожу назад. Краем глаза замечаю, что в мою сторону скользит полупрозрачный зеленоватый шар. Бросаюсь из стороны в сторону, но он преследует меня. Выставляю щит под углом перед собой, предварительно направив в него остатки энергии. Авось срикошетит…
Мир гаснет в зеленоватой вспышке света…
Анклав светлых эльфов, зал совета
В холодный зал через высокие окна проникают лучи угасающего солнца. Блики играют на стенах и гобеленах с родовыми гербами. Массивный стол серебристого оттенка помпезно стоит в центре залы. За ним сидят три эльфа и тихо переговариваются.
– Дэр, какие новости у экспедиции? – спрашивает эльф в простом камзоле, внимательно смотря на одного из собеседников.
– Никаких, – отрывисто отвечает архимаг.
– В смысле?
– Да в самом простом, Солариэль. Вторые сутки не выходят на связь.
– Что будешь делать? – интересуется третий, чье лицо скрыто тенью капюшона.
– Ничего.
– Ничего? Странный ответ для архимага и отца в одном лице. Там же твоя дочь. – В голосе Солариэля слышится недоумение.
– У меня нет свободных специалистов – это раз, и она знала, на что шла, – это два, – твердо заявляет архимаг, – вопрос на этом закрыт. Что там у…
Его прерывает скрип двери. На пороге появляется грузный эльф в пестром, замысловато расшитом золотыми нитями платье. Он, вздохнув, смотрит на сидящих в зале. Все покорно встают и отвешивают короткие поклоны.
– Повелитель, что-то случилось? – начинает первым Солариэль.
– Мне скучно, – капризным тоном оповещает собравшихся вошедший эльф.
– Вас же ждет младший сын из дома Серебряного терновника…
– Где ждет? – с мечтательной улыбкой уточняет он.
– В саду, в…
– Я сам найду, – перебивает тот, кого назвали повелителем, и выходит из комнаты.
Маг жестом закрывает за ним дверь. Несколько минут все сидят в робком молчании.
– Господа, а мы не перестарались? – ехидно уточняет Варниэль.
– О чем вы? – рассеянно спрашивает советник Солариэль.
– С правителем-мужеложцем, ведь многие берут с него пример…
– Он бездарен и глуп, мы и так много потеряли.
– А можем потерять и все оставшееся, – протестует Варниэль.
– Пример с него берут такие же глупцы, как и он сам, – поясняет Дэриэль, – и мы это не раз обсуждали!
– Да, но…
– Никаких «но», – перебивает его советник, – все уже решено. Плюс у людей сия мерзость начинает приобретать популярность. И кстати, какие новости с материка?
– Важная одна – кто-то убивает лжеохотников, – вкрадчиво отвечает Варниэль.
– Всех? – хмыкает архимаг.
– Самое интересное, что нет.
– А конкретней? – Солариэль вскидывает бровь.
– Этот «кто-то» убивает только тех лжеохотников, – начинает пояснять Дэриэль, – которые берут золото за заказ, но не выполняют его.
– Это могут быть выжившие охотники?
– Сомнительно, не их работа.
– Что ты имеешь в виду?
– Жертвы просто умерли. На теле никаких повреждений, следов яда тоже нет, – задумчиво сообщает глава разведки, – поэтому мне кажется это весьма подозрительным.
– Ты еще скажи, что это Тьма их убила, – со смешком предлагает Солариэль.
– Не шути так, – предостерегает его архимаг.
– Ты что, веришь в эту их Тьму?! – потрясенно выдавливает собеседник.
– Все может быть, – уклончиво отвечает Дэриэль.
– Ладно, все обсудили, – подводит итог глава разведки, – можно расходиться.
Когда за собеседниками закрываются двери зала, разведчик встает и подходит к окну.
– Может быть, – задумчиво бормочет он себе под нос, – все может быть…
