Глава 6
– Еще вина! – кричу в пространство.
– Уважаемый, думаю, вам нужен свежий воздух и отдых! – Трактирщик неодобрительно смотрит на меня.
– Тебя забыл спросить, – разъяренно кидаю в него кувшином, но промахиваюсь. – Я плачу не за пустые разговоры, а за твое никчемное пойло, понял?
Похоже, он готовится дать отмашку вышибале.
– Держи, – бросаю на стол золотой.
Деньги. Золото. Наемникам платят щедро. За чужую кровь, за свою… Какие же твари взбираются на вершину власти! Спокойно льют чужую кровь, но трясутся за свои шкуры. Заплатили, как молодому магу, свинство, и только. Всего полсотни золотом. И я, наивный дурак, так и не понял до сих пор, куда попал. Здесь чувствуешь дыхание противника на лице, так как мечи короткие, а огнестрелов нет. Все по-честному. Они платят, а мы воюем и гибнем. Вот и вся сермяжная правда.
– Какая мерзость, твою налево! – шиплю после нового глотка. – А где закуска?!
Мгновенно передо мной появляется глубокая тарелка с кусками непрожаренного мяса.
Смотрю на него и чувствую: тошнота подступает к горлу. От излишне выпитого начинается «вертолет», и меня захлестывают воспоминания.
Лучники стройными рядами стоят на правом фланге. Маги забыли поставить щит и суетливо пытаются оградить барона со свитой. Одно заклинание – и тридцать парней превращаются в кровавое месиво. Обожженные магическим пламенем тела источают удушающий запах. Живых не остается. Всего лишь одно заклинание…
Почему жизни всяких крыс ценятся гораздо выше что на Земле, что здесь, почему?!
– Убери это, – еле сглатывая слюну, хриплю трактирщику, – принеси овощей или грибов.
Он подхватывает тарелку и быстро уходит. Лишние проблемы никому не нужны. Залпом допиваю кружку и наливаю снова. Опираюсь спиной о стену. Взгляд скользит по залу. Обычные крестьяне, самые обычные… Выпьют по кружечке пива, поговорят и разойдутся по домам. Вон тот блондин так похож на одного из рыцарей.
Рыцарская конница пытается сломать строй копейщиков под градом стрел. Раненые кони сбрасывают седоков. Слышатся стоны и проклятия. Но большая часть рыцарей прорывается. Разве могут им противостоять вчерашние крестьяне? Кругом царит паника, строй сломан. Это просто кровавая бойня, всадники и кони полностью забрызганы кровью.
Начинаю заваливаться на бок. Чтобы не упасть, опираюсь на меч в ножнах, все как в тумане…
Единственная, кто не предаст, так это сталь. Верная сталь меча. Холодное равнодушие к жизни: что к своей, что к чужой. Ее смерть там же, в битве, в лязге скрещенных клинков и вспышке искр. Достойная смерть…
Десяток, в котором иду и я, отправляют в передовой дозор. Поначалу все спокойно. А вот дальше… Напарываемся на самострелы и магические ловушки, к счастью, никто не пострадал. Радоваться рано. Неожиданно попадаем в засаду. Свист стрел перекрывает крики раненых. А потом рукопашная… Их пятнадцать, нас шестеро. Спасет только чудо, отвага здесь ни при чем. Трех я поджариваю зельем, одного удачно отшвыриваю, бедняга ломает шею об дерево. А потом становится не до заклинаний… Отвожу удар за ударом. Одному нашему сносят голову шестопером, кровь хлещет фонтаном. Зрелище не для слабонервных. Слышен лязг мечей и стоны. Еще троих размениваем на одного. Встав спина к спине, отражаем атаки восьмерых. Улучив момент, кидаю еще зелье. Минус два. Шестеро против четверых… нет, уже троих. Шансов мало, но надо играть…
Очередной кувшин. Третий или четвертый? А какая, собственно, разница? Одним больше, одним меньше…
О, вот и развлечение! Из темноты появляется менестрель и начинает настраивать гитару. Или что-то похожее на нее. Послушаю, что у них тут за попса…
Наниматель выиграл. В честь сего знаменательного события устроили пир. Вино рекой, туши быков на вертелах, источающие аромат, вызывают в желудке бурю. Маркитантки. Отовсюду слышатся пьяные вопли, женские вскрики и хихиканье. Тела убитых еще не остыли, а гульба идет полным ходом…
М-да, видал я паршивых музыкантов, но таких… Инструмент не настроен, как положено, играет мало того что банальным, так еще и корявым перебором! Голос ничего, бывало и хуже. А вот песни… Это что-то с чем-то. Начиная от развлечений пастушки в стогу ржаном, заканчивая балладой о рыцарях, вшестером «героически» сражающихся с зеленым драконом. А может, с «белочкой»?
Выполнить, что ли, один из пунктов плана настоящего попаданца – слабать парочку песен Высоцкого? Хотя сомнительно, что кто-нибудь оценит, а значит, нет смысла метать бисер перед свиньями…
Ладно, хватит хандрить и заливать горло. Жизнь – это такая непростая штука, жизнь и смерть всегда рядом. Моя жизнь при мне, и дела ждут… Зелье делает свое дело, туман в голове рассеивается, только ломит тело. Надо искать работу. Печальный конец пьянчуги не для меня.
– Трактирщик, – машу ему рукой, – принеси кваса! Присядь – дело есть.
– Что вам угодно? – с интересом спрашивает он.
Власти над миром и гарем принцесс.
– Есть работа для меня?
– Да, – охотно отзывается трактирщик, – несколько мертвяков, хотите?
– Детские забавы, – перебиваю его. – Не можете забить дрекольем и сжечь?
– Здесь остались малые и старцы, все, кто может держать оружие, ушли в ополчение…
– Понятно. Выполню эту работу. Сколько заплатить готовы?
Трактирщик беспомощно мнется. Его вид жалок.
– Припасов на десять дней, – предлагаю я.
– Согласен, – кивает он.
– Ладно, уговорил, завтра с утра расскажешь, где они окопались. Засиделся я что-то с вами.
– До встречи, господин охотник.
Допиваю квас, беру все свое барахлишко и отправляюсь в номер. Проваливаюсь в сон моментально, надо же было так надраться!
Утро не заставило себя долго ждать. В голове гудят колокола, тело истошно ноет, напоминая о вчерашнем. И за что мне все это, за что боролся…
Утренняя тренировка прогоняет признаки похмелья. Ледяная вода из колодца приятно обжигает, даря бодрость.
Одеваюсь полностью, подтягиваю ремни брони, волосы заплетаю в косу (ужас, сколько я этому учился), надеваю хайратник. Вроде бы все. Хотя нет, надо провести ревизию сумки. Вдруг вчера… Память дала сильную трещину.
Ого, зелья на исходе, неизвестно, когда я смогу их пополнить.
Ладно, нечего тут рассиживаться. Мертвяки заждались. Потом возьму снеди – и в путь. Лучше всего в сторону гор гоблинов, от них до Империи рукой подать…
Не спеша плетусь по коридору. Внизу что-то очень шумно. Прислушиваюсь. Видно, ждут меня. При мысли о еде ком подкатывает к горлу. Я справлюсь, ведь не впервые…
В толпе еле различаю трактирщика. Все изумленно смотрят на меня и о чем-то перешептываются. Как же мне надоело ощущать себя картиной на выставке!
– Хватит глазеть, – шиплю на толпу, – кто пойдет со мной? Нет желания бродить по вашим лесам впустую.
Трактирщик указывает на рыжеволосого мальчонку и вместе с ним исчезает в толпе, двигающейся к выходу.
– Трактирщик, я готов, – говорю, выйдя вслед за ними, – это твой пастушок?
– Это Дер, – показывает трактирщик на худощавого мальчугана, – он смышленый малый.
– Ясно. – И, безразлично кивнув Деру, добавляю: – Двигай вперед, время не ждет.
Нет, все-таки дети – это сущее наказание. Всю дорогу он тарахтит без умолку: «А вы правда темный охотник? А меч у вас настоящий? А можно я помогу вам с мертвяками? А почему… А где…» На десятой минуте начинаю жалеть, что я не глухонемой.
Я в изумлении останавливаюсь, оттого что эта сорока наконец-то замолкла. Тишина ласкает уши, как же здорово жить на белом свете…
– Что с тобой, язык проглотил, что ли? – с ехидством спрашиваю у болтуна.
– Там… там под деревом… – испуганно и дрожа всем тельцем мычит мальчишка.
– Что там? – злюсь я. – Ты уверен, что это были мертвяки?
– Д-да, я видел… Неподалеку от дерева, в глубине леса. Я… я не вру…
Ну, если мальчишка не выдумывает, то поиски будут короткими. От греха подальше Дера пора отсылать назад. Если что, не прощу себе невинно загубленную душу.
– В деревню, бегом! – рыкаю на пастушонка.
От неожиданности мальчишка рванул, аж пятки засверкали. Вот это да!
Так-с, пока обойдусь без щита, ставить его недолго, а в густом лесу он только мешать будет. С такой мыслью захожу в лес.
Я не бывалый охотник, но что-то следов не вижу. Так куда они подевались? Врать мне насчет мертвяков глупо. Новый Дракуленок? Сомнительно. Тогда что же у нас остается? Только разумная человекоподобная нежить или колдующая нечисть, которая может ментально воздействовать на человека. Надо будет что-нибудь придумать против этого. Хотя, может, это просто моя приобретенная паранойя разыгралась? Но как говорится: «Если вы не страдаете паранойей, то это не значит, что за вами не следят».
А через двадцать минут мне улыбается фортуна. Хотя скорее оскаливается и поворачивается своими нижними «девяносто»: я наступаю на мертвяка… Удачно же разлегся, другого места не нашел, придурок! Подумать только: замаскировался на тропинке листвой и землей, спрятался от яркого солнца. Вот же тварь!
Резко отпрыгиваю назад и ставлю щит. Это не мертвяк, а драугр, причем матерый… Он быстро вскакивает на ноги и снимает с пояса нож. Точно драугр. Бой будет не из легких…
Пальцы складываю в знак огня, и в нежить летит сгусток пламени. Волосы драгура начинают тлеть, лицо немного обожжено. Слабовато… А ледка не желаешь? Ноги существа оказываются вморожены в небольшую глыбу льда. Вот и все. Капкан захлопнулся. Всего лишь один взмах меча – и голова катится по земле. Фух, все-таки я ошибался. Матерый-то он матерый, но из крестьян. Был бы воином, тогда пришлось бы намного тяжелее. Моя лень стала для меня уроком. И все-таки надо выучить заклинание, вызывающее магический огонь. А то запросто можно стать чьим-нибудь обедом. Подбираю голову твари и прикрепляю к поясу. Да, в кого я превратился? Тело драугра сжигаю, затрачивая почти всю ману. Зато оставшийся красноватый пепел занимает целый флакон.
Брожу с опаской по лесу, но больше никого не нахожу. Единственное, в чем везет, – натыкаюсь на семейку древесных грибов, пригодных для зелий. Подарок природы.
Вот так, с болтающейся головой на поясе, возвращаюсь в деревню. Доказательство превосходное.
– Трактирщик! – зову его, ввалившись в таверну.
– Да кого там…? – сухо спрашивает он, вылезая из кладовой. – А, это вы… Вы уби…
– Держи, трофей из леса, – кидаю ему омерзительную голову, – на, посмотри, это не мертвяк. Врать-то зачем, а?
Трактирщик с криком уворачивается от гостинца.
Забавно, чего только в его кабаке не бывало, а он жмуриков боится. И чего их боятся? Такие милые мордахи, мухи не обидят.
– Думаю, ты мне еще доплатишь, – говорю ему, провожая взглядом покатившуюся по полу голову, – поработал на славу.
– Мы же договаривались, – быстро приходит в себя трактирщик, – запас еды на десять дней.
– Договаривались, – небрежно соглашаюсь я, – но за обман придется платить. И никаких «но», десятку серебром, и разбегаемся в разные стороны.
– Хорошо, – сдается он. – Еды на десять дней и десятку серебром, так?
– Все верно. Заодно и сдачу с золотого отдашь. И кстати, где ваш староста? Это его обязанность – заботиться о защите деревни и спокойствии людей.
– Так я и есть староста, деньжат подкопил и открыл трактир, тут же неподалеку расположена дорога, иногда путники останавливаются.
М-да, продуманный мужик! Староста-трактирщик, забавно. Интересно, еще такие казусы встречаются? Или это как на моей родине: ростовщики-депутаты, батюшки-предприниматели.
– Вот, все готово! – прерывает мои размышления вернувшийся трактирщик и протягивает мешок и кошель.
– Покорно благодарю. – Глаза его округляются от удивления, когда я убираю все это в поясную сумку. – Надеюсь, ты меня не обманул?
– Нет, что вы, как же можно?! – восклицает трактирщик.
Ну-ну, рассказывай сказки детишкам на ночь, чтобы торгаш и не обсчитал? Это уже анекдот получается.
– Конечно нельзя, – с сарказмом отвечаю, но он этого или не понимает, или не подает виду. – Ты мне лучше о другом расскажи.
– О чем изволите?
– По пути к горам гоблинов есть поселения?
Трактирщик нахмуривает в задумчивости лоб. Похоже, дальше своего носа ничего и никогда не видел.
– Если пойдете на север, к морю, то единственный крупный портовый город – Инер, со своим телепортом, – поясняет он. – К северо-востоку в основном маленькие деревушки у подножия гор.
Это куда интереснее. Телепортом быстрее, но, полагаю, удовольствие это не для простых смертных. Зато в портовом городе можно много полезного найти. А через горы гоблинов… Там можно подзаработать на упокоении всякой нежити. Обычных людей туда не впускают, а вот для имперцев и охотников делается исключение: одни – союзники, а другие… другие просто охотники. Решено, иду в горы, но через порт. Как говорится: «Для бешеной собаки семь верст не крюк».
– Последний вопрос – почему ты обманул меня? – замерев на пороге, спрашиваю его.
– Я не был уверен, что вы – настоящий темный охотник…
Эх, дороги, пыль да туман, холода, тревоги да степной бурьян… Правда, бурьян лесной, но все равно песня хорошая. Любопытно, сколько километров я уже успел намотать в этом забытом мире?
На закате схожу с дороги и углубляюсь в лес. Хруст валежника спугивает дремавших птиц. То, что днем все было спокойно и не встретилось ни души, не означает, что и ночь будет такой же. Здесь светиться не стоит. Мрачный ельник смыкает за моей спиной свои мохнатые лапы.
Еловые… а может, сосновые, не силен я в ботанике… от лежанки исходит дурманящий аромат. Хочется есть и спать, тело ноет в ожидании отдыха. Честный трактирщик не поскупился. Две запеченные куриные тушки, несколько караваев, фляга с разбавленным вином заставляют сглатывать слюну. И что тут у нас еще в мешочках? Так-с, в одном какая-то крупа, а во втором слегка маслянистый крупнозернистый порошок. Сомневаюсь, что это отрава, интуиция молчит, а значит, прямой опасности нет. Хм, по вкусу, похоже, сушеное мясо. В общем, с голоду не помру, но надо будет прикупить котелок. Пожалуй, начну с птичек, а уж потом все остальное…
Ночь опускается незаметно и проходит спокойно. Только под утро меня пробирают до костей сырость и холод. Хочется тепла и уюта. Как же вся эта дребедень надоела! Остатки курицы утешают мой желудок, и я бреду дальше.
Три дня волчьим шагом (много у викингов было хороших идей), и вот проступают очертания Инера. Крепостная стена не внушает доверия, местами зияют дыры, город просматривается как на ладони. Рва нет. Охраны не видно, как будто их смыло. Или я чего-то не понимаю, или здешний барон не в своем уме. Порт – это весьма лакомый кусок, и так бедствовать. Ну да ладно, я не их барон, а значит, мне все побоку.
– Стой! – Дорогу мне преграждают скрещенные алебарды стражников, выбежавших из караулки. – Зачем идешь в славный город Инер? Контрабанда есть? Кто такой?
Они что, идиоты наивные? Кто признается, что везет контрабанду? И вообще…
– Темный охотник. – Привычно вызываю изображение лисьей морды над перстнем и с издевкой продолжаю: – По делам иду в ваш славный город, а что у вас считается контрабандой?
– Это не доказательство, – заявляет один из стражников, указывая на перстень, – такую побрякушку можно и у мага купить, а ты сам мне кого-то напоминаешь.
Перстень охотника назвать побрякушкой?! Да за это убить мало! И еще меня назвать бандитом!!
– Щ-щенок, ты ничего не попутал? – Голос срывается и превращается в яростное шипение. – Ты понимаеш-шь, что ты только что сказал? Зови десятника, бегом!
Юнцы, ошарашенные моим напором и наглостью, отшатываются и, быстро придя в себя, направляют на меня алебарды.
– Стоять! Или мы атакуем! – блеет один из «смельчаков».
– Атакуете? Так вперед! – Закончив фразу, бросаюсь на них.
Медленные ребята… Отвожу одну алебарду и подныриваю под другую. Сокращаю дистанцию. Локтем сминаю нос одному, второму ломаю челюсть. Еще несколько ударов – и они корчатся на земле, всхлипывая от боли. Тоже мне вояки!
– Что здесь происходит?! – останавливает меня чей-то металлический голос.
Отрываю взгляд от стонущих молокососов и смотрю через плечо. Мужчина средних лет с глубоким шрамом на щеке пристально смотрит на меня. Его грозный вид и меч на поясе подсказывают, что это командир стражников.
– Эти щенки оскорбили меня! Пусть научатся себя вести, никакого этикета!
– Да ты сам кто такой?!
– Полноправный темный охотник Лис, – гордо заявляю и повторяю манипуляции с перстнем. – Эти щенки посмели оскорбить меня, за что и поплатились.
– О боги, только тебя тут нам не хватало, – тихо произносит он. – Сначала погром у гномов, теперь еще и ты…
– Давайте разойдемся миром, эти, – показываю на стонущих, – свое получили, а я в город ненадолго, обещаю, больше проблем со мной не будет.
– Вставайте, идиоты, и марш в караулку, – подкрепляет он свои слова увесистыми пинками. – В следующий раз думайте, прежде чем…
– Десятник? – Дождавшись утвердительного кивка, продолжаю: – Что тут у вас происходит?
– Орки разгромили пару лавок гномов, – отвечает воин, – все ветераны теперь патрулируют квартал бородатых, а на ворота поставили этих сосунков.
– Ясно, а с чего это орки на гномов ополчились?
– Карлики то ли святилище, то ли захоронение вождей орков осквернили, – объясняет он. – Точно не знаю, что те, что эти молчат как рыбы.
– Весело тут у вас… Хотелось бы где-нибудь отдохнуть и пополнить свои припасы.
– Лучше в «Бочонке», и цены божеские, и тихо там, а продуктов у нас в изобилии на рынке.
– Спасибо за помощь, – протягиваю ему монетку, – выпей за мое здоровье да позови лекаря, пусть сопляков подлатает.
– Хорошо, так и сделаю. – И задумчиво продолжает: – Будь осмотрительней, кто-то из сильных мира сего очень невзлюбил охотников…
– Буду иметь в виду, – благодарно киваю и ухожу в глубь города.
Да, все веселей и веселей: то бараны, то есть бароны что-то не поделили, теперь орки с гномами. Еще эта фраза про сильных мира сего… Звучит весьма логично, сил на уничтожение ордена пошло немало, какой-нибудь удельный князек это бы не потянул. Тогда кто? Надо поболтаться по кабакам, может, и удастся что-нибудь дельное узнать. Только сменить одежду, а то столько сказок наслушаюсь… Хотя с моей-то внешностью прикинуться кем-то весьма проблематично.
Город как город: узкие и извилистые улочки, двух-, редко трехэтажные каменные дома. Единственное, что радует взор, – море. Шум волн доносится издалека. Запах моря навевает мысли о доме… Так, два прямо, один налево. А вот и постоялый двор. Вместо вывески небольшой бочонок. Забавно.
Зал достаточно большой, чистый, освещен магическими шарами – неплохо идут дела у трактирщика. Десятки столов с лавками из потемневшего дерева (все массивное) располагаются вдоль стен. Бочонки стесняют проход к небольшому прилавку, за которым стоит среднестатистический трактирщик с пивным животиком. Посетителей немного, вот и ладненько.
– День добрый! – приветствую его. – Комнаты сдаете? Мне на пару дней, не больше.
– Ползолотого, – отвечает надменно трактирщик, – деньги вперед. Знаем ваших…
– Держи, – спокойно бросаю золотой. – И скажи, как дойти до рынка?
Трактирщик коротко объясняет дорогу. Небрежно кладет ключ на прилавок и кивком указывает на второй этаж. Сначала рынок, а уж потом все остальное.
Сразу чувствуется дух портового города: шум, гам, всепроникающий запах рыбы разной свежести. Купцы и торговки с лотками теснятся друг к другу. Покупателей маловато. Зато воришек-то! Боковым зрением замечаю, что один из них пытается залезть в мою сумку. Мгновение – и я держу его за руку. Поворачиваю голову и внимательно рассматриваю этого неудачника: худой мальчишка в потертой, но аккуратной одежде.
– Господин, отпустите меня, – жалобно начинает он, умильно хлопая глазками, – я больше так не буду…
– Конечно, не будешь, с одной-то рукой.
– У меня…
– Скажи еще маленькая сестренка, отец погиб, а любимую собачку задавила телега, – перебиваю его. – Еще что-нибудь добавишь?
– Про маму забыли, – удивленно шепчет воришка.
– Точно, как я мог забыть! – На четверть выдвигаю меч из ножен и хохочу: – Так какая рука тебе не нужна?
– Не надо, дяденька, не надо! – истошно воет малец. – Не рубите руку, умоляю!
– Что здесь происходит? – вмешивается какой-то парень в наш разговор.
И кто это у нас такой смелый? Ух ты, дворянчик! Ну-ну, чтобы такой вмешался в дела черни и стал ее защищать… Сначала небо должно рухнуть на землю!
– Вот полюбуйся, поймал воришку, – отвечаю этому «герою».
– Господин, господин, – пацан изворачивается и верещит как резаный, – не виноват я, меня мамка на рынок за продуктами послала, а он хочет мне руку отрубить!
– Отпусти мальчишку, смерд! – гневно сверкая глазами, приказывает он.
Вокруг нас начинает собираться толпа зевак.
Хлеб у вас есть, зрелищ захотели, твари?! Будет вам зрелище, да такое, что не скоро забудете.
– Ты кого назвал смердом, падаль?!
– Тебя…
– Лис, полноправный темный охотник. – Активирую перстень. – А кто ты такой? Кем ты будешь, я знаю…
– Да какой из тебя охотник? Эльфийских ублюдков в этот детский орден не брали…
– А вот орден ты зря задел, такие оскорбления смываются кровью, труп, – свирепею я. Провожу мечом по ладони, на ней выступает кровь.
– Ты не посмеешь меня тронуть, закон…
– Люди, – мой крик заглушает все в округе, – я, темный охотник по праву крови и духа, вызываю этого человека на суд богов за оскорбление ордена, и пусть нас рассудят, кто прав, а кто нет!
Короткая кроваво-красная вспышка света и затянувшаяся рана свидетельствуют о том, что боги признали мое право.
Ага, благородный, побледнел?! Не ожидал такого, гнида?
– Защищайся, – бросаю ему и атакую.
Он вскидывает меч и коряво отбивает первый удар. Еще удар, в конце изменяю траекторию и режу его запястье. Дворянчик вскрикивает и роняет клинок.
– Подними меч и умри, как мужчина.
Злость сверкает в его глазах, он поднимает оружие и вкладывает всю силу в удар. Желание разрубить меня пополам не оставляет его. Маневр один, другой, и… мой удар на диво хорош: рассекает ему шею почти до позвоночника.
Лыцарь падает на колени, кровь толчками выплескивается из прорубленной шеи.
– Боги признали его виновным, – констатирую и резким движением смахиваю с лезвия кровь прямо на стоящих впереди зевак, те отшатываются. – Он лгал, за что и поплатился.
Набросив капюшон, двигаюсь вперед сквозь парализованную толпу. Люди судорожно расступаются.
А где воришка? Сбежал, но ничего, лицо его я запомнил. И главное, опять нарвался на гильдию, что за невезение? Да и мой способ разрешения конфликтов… Кровожаден ли я? Интересный вопрос. С одной стороны, этот мир намного честнее и жестче моего, и хотя тут тоже человек человеку волк, каждый выживает в меру своих способностей. Но есть и благородство, честь и другие понятия, о которых у нас стараются не вспоминать. А с другой стороны, за мной уже тянется шлейф из покойников, и это не считая нежити. Возможно, я просто ищу себе оправдание?
Мрачно хмыкнув, упираюсь взглядом в стену.
Кровожадность. Странное словосочетание, какое-то надуманное: жадный до крови. Жаден ли я до чужой крови? Нет, точно нет, извращение это, я ж не какой-нибудь кровосос. Но если не понимают по-хорошему, приходится по-плохому. Думаю, будет правильнее сказать, что у меня своеобразное представление о справедливости. Каждому по делам и словам его. В конце концов, после смерти там разберутся, прав я был или нет.
– Господин охотник, – выводит меня из задумчивости мальчонка лет семи, – с вами дедушка хочет поговорить.
– И кто же твой дедушка? И о чем он хочет поговорить, ты случайно не знаешь?
– Он травник! – с гордостью в голосе отвечает мальчуган и тут же замолкает. – О моей сестре, – начинает он хлюпать носом.
– Я не целитель. Жениться тоже не собираюсь.
Но мальчик, не слушая, настойчиво дергает меня за рукав.
А если это ловушка?
– Ладно, я иду, только рукав отпусти.
– Хорошо, – он робко улыбается, – тогда пойдемте.
Мы возвращаемся на рынок и минут через пятнадцать подходим к неприметному двухэтажному дому, над дверью красуется какой-то темно-фиолетовый цветок необычной формы.
– Вот это наш дом, – поясняет мальчик.
– Есть кто… – прерываюсь из-за сильного запаха трав и чихаю.
– Господин охотник, спасибо вам, – подбегает ко мне, вероятно, тот самый дедушка, седой как лунь, – не знаю даже, как вас отблагодарить.
– За что? – удивляюсь я.
– Вы убили этого мерзавца, этого насильника!
– Вы про кого?
– Там, на рынке, на суде богов.
– А… ну да… убил, – наконец-то начинает доходить до меня. – А вам-то он что сделал?
– Он, этот ублюдок, он… – судорожно всхлипывает знахарь, – он надругался над моей внучкой. Эта тварь служила в страже, да, говорят, и гильдии он помогал…
– Вот же… Твою ж, повезло как утопленнику. Ясно, ну что ж, я пошел…
– Подождите. Что вы собираетесь делать? – останавливает он меня.
– Выбираться из города, и, кажется, с боем.
А может, и обойдется, есть одна идейка, но сработает она или нет, вот в чем вопрос. Да и золота придется много отдать. Но мне моя жизнь дорога как память о былом.
– Чем же вас отблагодарить? – мечется старик по комнате, перебирая какие-то корешки на стеллажах и звеня баночками. – Вот тут у меня дурман-трава, вот обезболивающее зелье, а вот еще…
– Успокойтесь, ничего не надо. Лучше для внуков приберегите.
– За любой хороший поступок должна быть награда, – настаивает он.
– Ладно, – сдаюсь я, – у вас есть что-то против яда?
– Против яда? – задумывается травник, а затем начинает копаться в шкафу. – Есть! Для определения есть зелье и для нейтрализации простой отравы тоже.
– Вот пусть это и будет моей наградой, – забираю у него обе коробочки. – И вы не могли бы показать мне, где в этом городе расположено святилище или храм Орва?
– Пойдемте, господин охотник.
Храм Орва располагается в центре города. Точнее, храм всех богов. Его десятигранник возвышается над городом. Крышу венчает многогранный купол. Белый мрамор с темными прожилками на стенах, красивое сооружение.
– Это древний храм, – поясняет травник, замечая мой изучающий взгляд, – говорят, что иногда боги вселяются в свои статуи и беседуют со жрецами, а бывает, что и с простыми людьми.
– Вселяются, говоришь? Интере… – прерываюсь на полуслове, замечая стражников. – Благодарю, что проводили.
Взлетаю по ступеням и скрываюсь в храме.
Не думаю, что стража будет преследовать меня в святилище. А после того, как я выйду… Зависит от того, сработает мой план или нет. Ну, тут или пан или пропал.
Внутри храм тоже впечатляет: двухметровые статуи богов возле каждой стены-грани. Не понял, богов восемь, еще на одной грани размещается дверь. Остается еще одна грань… Получается, богов девять? Память молчит, да и спросить некого.
Ладно, вон тот идол, похоже, олицетворяет Орва. Латы, меч, да и лицо воина. Должен признать, все статуи выполнены весьма искусно, смотрят на меня, как живые.
– Охотник, что тебя привело в храм? – раздается тихий голос за моей спиной.
Хм, а я даже и не вздрагиваю. То ли матерею, то ли глупею. Одно из двух.
– Хотел поблагодарить Орва за то, что откликнулся, – говорю, не поворачиваясь к жрецу, – и преподнести ему дар.
– Это правильно, но, насколько я помню, вы не молитесь нашим богам.
– Но они остаются богами и помогают смертным.
– Это так! Ты хорошо сказал.
Произнеся это, жрец выходит из-за моей спины, и я могу его рассмотреть. Ну если это жрец, то я даже не знаю, с кем себя сравнить. Под два метра ростом, с фигурой атлета, которую не может скрыть даже просторный балахон, лицо испещрено морщинами и шрамами.
– Случаем, не ты убил этого недостойного на суде богов? – спрашивает он, внимательно разглядывая меня.
– Я. А почему недостойного?
– Меч не должен служить двуличному человеку, – поясняет служитель Орва, – есть определенный кодекс, и даже наемники следуют ему…
– Ясно. Как я могу отблагодарить Орва?
– Ты и так его порадовал тем, что следовал его заветам. И не только на словах.
– Хм… хорошо. – Покопавшись в сумке, достаю один алмаз. – Тогда я хочу пожертвовать этот камень, а вы сами решите, что с ним делать.
– Я приму этот дар, – кивает жрец, – но вижу, ты еще что-то хочешь?
– Да вот думаю, куда я после смерти, которая не за горами, попаду? – бодро отвечаю ему.
– А откуда такая уверенность? – удивляется он.
– Хоть и на суде богов, но я убил стражника, и меня ждут у ступеней храма.
– Ты думаешь, тебя убьют? Ты, видимо, первый раз участвуешь в суде богов?
– Первый, раньше поводов как-то не было.
– Так знай: победитель на сутки неприкосновенен. Это время дано, чтобы боец мог отдохнуть и восстановить силы духа и тела, на случай если кровники захотят отомстить, – сурово говорит жрец. – А кто нарушит обет, того ждет кара Орва.
– Не знал, но что помешает им арестовать меня и через сутки казнить?
– Ты не понял, абсолютно неприкосновенен…
– А они об этом знают? – И рукой показываю в сторону улицы.
– Что ж, пойдем напомним им. – Жрец разворачивается и направляется к выходу.
Неужели получилось? Я надеялся, но…
– Этот человек под защитой Орва, – громогласно заявляет жрец с порога. – Он победил на суде богов и сутки неприкосновенен. Кто нарушит сей запрет, того ждет кара.
Стражники расходятся, народ перешептывается и тоже потихоньку разбредается. Бедные, зрелища лишились.
– Спасибо вам, что просветили и помогли.
– Не за что, воины должны помогать друг другу, иначе нас не останется…
– Золотые слова.
– Золотые, говоришь? – задумчиво произносит он. – Может, тогда и ты мне поможешь?
– Все, что в моих силах, – соглашаюсь я.
– В той стороне, у гор, есть деревенька, – начинает жрец, – там творится что-то странное, в чем дело, мы не знаем. Самим нам здесь непросто, вся стража сейчас охраняет гномов.
– Хорошо, я разберусь.
– Прощай. Да не оставит тебя Орв без своей милости, – говорит жрец и удаляется в храм.
Раз у меня есть сутки, то сейчас надо прикупить кое-какие мелочи и в путь.
Рысью возвращаюсь на рынок. Первым делом покупаю небольшой котелок, а то надоело всухомятку питаться. Следующим пунктом по плану идут зелья…
Ешкин кот, что за алхимики в этом портовом городе? Этого нет, того нет. «Какое зелье? Молодой человек, им же давно никто не пользуется». Тьфу, тоже мне умники. Так что с большей частью зелий я в пролете. Буду надеяться, что они мне пока не понадобятся.
Так-с, теперь к артефактору. Надо разобраться с моими честно заработанными трофеями.
Только захожу в лавку, как ко мне быстро подходит молодой парень и начинает тараторить:
– Зарядить амулет, кольцо? Зачаровать что-нибудь?
– Нет, мне нужно определить назначение артефактов. – Сказав это, достаю из сумки пояс и рунный камень.
Набор, правда, странный: пряжка, хвостовик и пластины без узора, вороненые, с десяток колец для подвешивания мелких предметов.
– Один золотой.
Дороговато, но времени искать другого артефактора нет. Так что придется раскошелиться.
Опускаю на прилавок монету, он принимается за работу. Опять неразборчивый шепот и пассы руками.
– Набор как набор – самый обычный, – под нос бубнит артефактор.
– Ладно, теперь камень.
Он кивает и начинает шаманить. С каждым мгновением он меняется в лице. Хамелеон, да и только.
– Что-то не так? – интересуюсь у него.
– Просто этот камень для… – шепчет артефактор, и испарина выступает на лбу.
Не понял, в чем юмор?
– Эм… это… он к целительству относится. – И опять замолкает.
– Мне каждое слово из тебя клещами вытягивать?
– Ну, это для мужчин, если «копье» не работает, – мямлит он и по цвету становится похожим на перезревший томат.
Не понял… Какое копье? Он что, имеет в виду…
Не выдерживаю и начинаю хохотать. Так смущаться от… Ой, держите меня, не могу… Как какая-то кисейная барышня…
– Ясно, спасибо за помощь. – Отсмеявшись, забираю свои трофеи и покидаю лавку, оставляя смущенного парня за спиной.
Вроде все, что нужно, сделал, значит, можно уходить. У меня в запасе чуть меньше суток, надо как можно дальше убраться отсюда. Да и про поручение жреца не стоит забывать…
