Книга: Герцог. Путь в неизвестность
Назад: Глава 19
Дальше: Глава 21

Глава 20

Уже около двух часов коляска потихоньку ехала в родовое поместье герцогов де Сента. Мне было плохо. Нет, не так. Мне было очень, очень плохо! А еще было обидно до слез. Хотя уже давно не плакал, считал, что слезами горю не поможешь, но плакать хотелось. Возможно, это была реакция детского организма на происшедшее. Состояние являлось шоковым, если такие термины можно применить к человеку, которому, мягко говоря, наплевали в душу.
Мимо не спеша пробегали луга, перелески, ехали какие-то люди на местном транспорте. Иногда рядом мелькала охрана. Хоть без этого добра не оставили, и то хлеб… Зато теперь точно знал, что бонусы в жизни бывают очень редко и очень часто за них приходится дорого платить. По какой надобности направлялся в поместье? Да все очень просто. В цивилизованном обществе это называется домашним арестом. Хоть скучно не будет. Со мной отправили и Миранду, чтобы под ногами у старших не путалась. Хотя?.. Может, и хорошо, что она мне показала это заседание серых кардиналов?
…Учитель, дедуля, Ветеран, бывший мэр, а может, и не бывший, это как посмотреть на данную ситуацию, а с ними и еще несколько человек сидели в комнатке и мирно так себе общались. Да и тема разговора была самая что ни на есть банальная: как получить денежки, находящиеся на счетах мелкого выскочки. Почему они обозвали меня мелким – понимаю, даже в чем-то согласен, но вот только почему они назвали меня выскочкой? Ведь не лез я на это хлебное место. Жаль, что услышал не так много, как хотелось. Проклятая пыль! Все было банально. Чуток послушал, о чем говорят старшие, вдохнул, чихнул, и меня очень быстро выковырнули из-за картины с дырочками. Было видно, что народ очень расстроен моим появлением. Явно они не ожидали такого быстрого раскрытия их закулисных дерганий за ниточки глупого молокососа.
Согласен, много услышать не получилось, но то, что эти господа собрались вместе, говорило о многом. Например, мне было интересно, что в этой теплой компании делает бывший мэр, особенно после того, как его уволили за несоответствие занимаемой должности. Он же, кажется, и не заметил, что его уволили. Сидел себе и раздавал ценные указания.
Когда попал на глаза этому совету заговорщиков, или, правильнее сказать, когда нас вытащили пред их ясные очи, несколько минут стояла гробовая тишина. Потом Ветеран задал довольно банальный вопрос: что делать? От меня, естественно, ответа не ждали.
– Я так понимаю, что игры закончились, – решил уточнить для себя.
– Ты прав, Кевин, закончились, – ответил Ветеран.
– И что будем делать? – спросил его.
Интересно мне стало, чем все это закончится. Ну не верил в то, что меня ликвидируют. Не верил, и все. Они переглянулись, и смещенный мной мэр выдал, что мы должны мотать в замок, сидеть там как мышки и не мешать людям работать. Оба! Сказано это было таким тоном, что, не видя их, можно было бы представить себе занятых людей, которым мешают мелкие шалопаи. Господам некогда было разбираться с такой мелочью, работы оказалось по горло, и оставалось только выпроводить нас так, чтобы подольше не могли вернуться и помешать разумным делать их работу. Как-то так.
Нас быстренько отправили в личные покои и велели собираться. Не знаю, что я должен был собрать, но из угла в угол походил. Для приличия. Ведь велели же!
Когда на улице начало темнеть, принесли красивую коробочку от гномов. В ней лежал брусок металла, по внешнему виду похожий на олово. Эта с позволения сказать подставочка имела четыре выреза. Два толстых и два потоньше, вероятно, под оба комплекта. По бокам подставки шла вязь из буковок не нашего алфавита, напоминающего арабский. Так как настроение опустилось ниже плинтуса, даже не стал надрываться и вчитываться, что там написано. Мне было все равно.
Обида! Горькая обида на весь мир грызла меня, не жалея зубов. А ведь какие были планы! Как раскатал губу, желая попасть на место главного героя! Потом жизнь начала бить ключом. Притом большим. Прямо между глаз.
Ладно! Хватит заниматься самобичеванием. Никому от этого не будет никакой пользы. А вот разобраться во всем нужно обязательно. Да и просмотреть варианты, как выкрутиться из данной ситуации, тоже не помешает. Так что вот теперь ехали и думали. В смысле думал я. Малолетняя красавица любовалась окружающими видами и создавала видимость, что она ребенок, которого отправили на деревню к любимому дедушке, исполнив тем самым заветную ее мечту. У меня так не получалось.
Вскоре показались вершины, или все-таки правильно говорить шпили, семейного поместья. Странно, раньше вроде ехали дольше. А может, привык к дороге, потому и казалось, что быстро? Когда въехали внутрь, соскочил с этой пародии на транспортное средство и, не оглядываясь, направился в дом. «Герцогиня» хвостиком побежала за мной. На втором этаже указал ей на одну из комнат и сказал, что это ее. Сам же направился в покои отца. Возможно, на автомате? Ведь к тем покоям, в которых жил Кевин, у меня не было привязки. Не знаю!
Не взирая ни на кого, плюхнулся на кровать и до вечера провалялся в мрачных мыслях. Все это время накручивал себя по полной программе. Когда всплыло сообщение, что стабильность психики находится в критической точке, только огрызнулся и посоветовал разным не лезть в мою неудавшуюся жизнь.
– Ах так? – прозвучал в голове обиженный голос. – Тогда лови!
Что должен был поймать – не понял. Но шибануло так, что искры из глаз посыпались. Голова стала ясной-ясной.
– И еще…
Рубильник щелкнул, и искорки потухли. Точнее, ваш покорный слуга отрубился напрочь.
– Мелкий садюга…
Кажется, это тоже сказали. Или нет?
Очнулся от того, что на грани слышимости звучала речь, больше напоминающая бубнеж. Начал прислушиваться, и мне даже стало немного смешно. Профессор, тот, который в Иске, репетировал обличительную речь для не в меру меркантильного мелкого пакостника, не умеющего держать свои мысли в руках и сумевшего за несколько часов сделать то, что ранее считалось невозможным. Чем было невозможное, так и не понял, вряд ли это умение накручивать себя до состояния… до критического состояния.
Когда возмущение пошло по третьему кругу, мне это надоело, усилием воли переключился на себя любимого. Быстрый анализ ситуации показал, что организм находится в прекрасном состоянии, психика стабильна и на все происшедшее смотрю с точки зрения незаинтересованной стороны. Не знаю, чем меня шибанул искусственный умник, но это явно пошло на пользу одному не в меру припадочному типу. То есть мне. Наверное, нужно было его поблагодарить за такое оперативное приведение в норму?
– Я так понимаю, молодой человек, что вы уже очнулись и внимательнейшим образом выслушали все, что я говорил о вашем, несомненно, недостойнейшем поведении. Вы не имеете права так бурно реагировать на происходящее. Так себя можно довести до непонятно какого состояния.
Так как голос зазвучал внезапно, а в комнате, кроме меня, никого не было, резко дернулся.
– Значит, нужно повторить курс лечения…
На этот раз голос звучал так, будто бы говорил врач, притом сам с собой, и ему совсем не интересно было, что думает пациент о том, как его станут лечить.
Наконец до меня дошло! Надо же быть таким тормозом! Артефактик заработал. Переживал, болезный, за своего владельца. Вероятно, я ему приглянулся, а это не могло не радовать.
– Все в порядке! Больше лечения не надо! Я уже прихожу в себя! – заговорил скороговоркой.
Правильнее сказать, не заговорил, а стал думать, но это дела не меняет. Почему-то вспомнились искорки, появившиеся после того, как меня не хило так шибануло. В жизни несколько раз получал разряд из бытовой розетки, но это не шло ни в какое сравнение с полученными ощущениями. Не знаю, как лупашит десять тысяч вольт, но, наверное, ощущения окажутся подобными. Хотя, быть может, немного и преувеличиваю. Но только немного!
– Ладно, ладно, – как-то примирительно заговорил Профессор.
Вы меня извините, если и в дальнейшем общение с наручами буду описывать в терминах «заговорил»? А то выражение «задумал» как-то неадекватно звучит и мне не очень нравится. Обратил внимание на, с вашего позволения, раздраженный тон железяки. Это был голос старого Профессора, которого студенты достали до мозга костей или все-таки до печенок, последние сто лет преподававшего маразмологию в высшем учебном заведении для молодых дебилов, которые все равно не ценили его стараний.
Решил уточнить, что произошло, а то жить с таким соседом остаток жизни что-то не пробивало. В ответ услышал такое, что самому стало плохо! В научных терминах не запомнил, но в общих чертах звучало приблизительно так. Один молодой (нецензурное слово, приводить не буду, сами придумаете), не умея пользоваться какой-то там энергией непонятного порядка, что-то где-то закольцевал (еще несколько тех же слов), сжег несколько блокирующих модулей, не дающих доступа к каким-то непонятным мне функциям (еще одна семиэтажная конструкция), и чуть не выжег мозги моему дорогому учителю. И если такое еще раз повторится, для приведения носителя в порядок будут использованы более радикальные меры, которые кое-кому явно не понравятся, но Иске это до микропроцессора, так как хоть он и искусственный, но все же интеллект, и подыхать ему явно не хочется.
В этом рассказе было столько экспрессии, что прямо заслушался. Вот только что и как натворил, не понял, но чистосердечно пообещал больше такого не делать. Про себя же подумал о том, что не мешало бы побольше узнать об обещанном, а то, не понимая сути проблемы, тяжело не повторить подвига.
Когда мой артефакт немного успокоился, если так можно сказать о приборе с искусственным интеллектом, удалось выяснить еще кое-какие нюансики. Так как для полного ментального взаимодействия с прибором требуется некоторое изменение структуры мозга, то наручи и занялись этим в первую очередь. Если помните те прикольного вида индикаторы на них, так это и были приборы, показывающие процесс изменения. Оказались разблокированы почти все области мозга, которые у большинства разумных почему-то заблокированы. И получился эффект «упс…». Или, как объяснил для себя такое поведение, это чем-то похоже на подвиг пользователя за ПК, когда он делает такое, чего не может потом повторить весь отдел, и все в один голос говорят, что сие невозможно в принципе.
Утром, как это ни странно, на зарядку меня не выгнали, что не могло не радовать. Умылся, оделся, померил комнату, шагая из угла в угол, а после отправился завтракать. Миранда уже была в столовой и что-то жевала. Когда вошел, она лишь подняла на меня глаза, и все стало понятно. Она не спала. Об этом прекрасно говорили немного опухшее лицо, синяки вокруг глаз и вид, гласивший: «тронешь – прибью». Решил ее не драконить и, сев за стол, начал завтракать. Хотя состояние было нормальным, мысли перекрывали горло, в смысле кусок туда не лез.
После того как немного перекусили или сделали вид, что насытились, ко мне подошел один из сопровождавших нас солдат, вероятно, старший среди них, и передал письмо, запечатанное сургучной печатью с прикольным оттиском – то ли грифоном, то ли драконом.
Следующие минут пять выпали из жизни. Знаете от кого было письмо? Даже и не пытайтесь, не угадаете! От барона Иена фон Брега! От моего вроде как будущего тестя. Письмецо сие добило меня окончательно. Исходя из сложившихся раскладов, на мой взгляд, конечно, мне писал предатель. Но то, что он отправил со мной свою дочь, выглядело как-то неправильно. Над этим подумаем потом, а теперь, что касается самого письма… оно было следующего содержания:
«Дорогой Кевин.
Наверняка ты считаешь меня предателем. Не буду доказывать обратное, так как в данное время это не имеет смысла. Время все прояснит. Да и не могу доверить бумаге эту информацию. Скажу только одно и очень прошу, чтобы ты мне поверил. Тебе как последнему представителю рода герцогов де Сента угрожает смертельная опасность. Мы с Учителем пробуем сейчас хоть как-то противостоять ей, но не уверены, что у нас что-то получится. В твоей смерти заинтересованы очень высокопоставленные люди. Тебе срочно нужно исчезнуть. Как вариант могу предложить родовой замок моей дочери Миранды. В нем сейчас проживает несколько человек. Подробности уточнишь у нее же. Тебя будет сопровождать солдат, который передал это письмо. Он «заболеет» у тебя в замке, и остальная охрана возвратится без него. Также заберешь с собой Берта, который подрабатывает старостой деревни. Покажешь ему это письмо, и пусть он быстренько вспомнит свою бывшую профессию. Берт переходит в твое полное распоряжение. Подробности выспросишь у него самого. И еще, мой мальчик, что бы ты ни думал обо мне, позаботься о Миранде, очень прошу об этом. Не трать время понапрасну! Поспеши! Самое главное, маркиз Седаниум ничего не должен заподозрить. Возможно, он ни в чем и не замешан, но лучше перестраховаться.
С уважением, Иен фон Брег, барон».
Что можно было думать? Письмецо довольно занимательное, если не сказать большего. И насколько можно было доверять этому опусу из штаба врагов-провокаторов? Этого я не знал. Даже не мог предположить! Но, возможно, в этом имелась доля рационального. Нужно было пообщаться с Бертом.
Когда поднял голову, увидел уставившуюся на меня во все глаза девчонку. Она всем своим видом выражала только один вопрос: «А что у тебя там такое интересное?» Немного подумав, встал, подошел к ней и протянул письмо. Слуги, прислуживавшие за столом, посмотрели на меня с большим удивлением. В чем крылась причина такого взгляда? Возможно, с их точки зрения такая маленькая девочка не должна была уметь читать. Или еще один вариант, женщины тут вообще не умеют читать. Да ну их всех далеко и надолго! Миранда буквально выхватила листок из рук и углубилась в чтение. На ее лице чувства менялись молниеносно. Они проносились со страшной скоростью. Дочитав, девочка вернула письмо и только спросила:
– Ну и что будешь делать?
Вопрос, конечно, интересный.
– Наверное, пообщаюсь с Бертом? – и, немного подумав, добавил: – Я малость запутался во всем этом.
– Так чего мы ждем? Пошли!
Миранда вскочила и начала нарезать круги по столовой. Вы видели когда-нибудь, как из детей через край хлещет энергия? Что-то похожее было и здесь. Подумав о том, что разницы, к кому идти, в принципе нет никакой, решил направиться к Берту.
Не успели мы выйти на улицу, как к нам пристроились солдаты. Прям-таки почетный караул! Всю жизнь мечтал! Это сарказм, если кто не понял. Пришлось сделать вид, что все пучком, и направиться…
Интересно, а где найти Берта? Даже не представлял, в какой стороне он может находиться! В это время мне на глаза попался Лин. Тот парнишка, который после моего появления в этом мире предлагал то ли ловить, то ли пугать дух трактирщика на кладбище.
– Лин! – закричал, привлекая его внимание. – Иди сюда.
Малец подбежал и уважительно поклонился.
– Добгый день, ваше сиятельство, – произнес он.
– Привет, Лин. Ты старосту Берта видел? – решил сразу взять быка за рога.
Он замахал головой. Не покивал, а именно замахал и сообщил, что староста только что был на базарной площади.
– Так веди, – скомандовал мальчишке.
И мы, сопровождаемые охранниками, дружной гурьбой направились на поиски сельского старосты. Тот был найден в окружении нескольких баб, которые что-то очень громко доказывали. Это были не женщины, а именно бабы! Создавать столько децибел шума на ровном месте женщины просто не могут – это свойство базарных баб. Когда мы подошли поближе и нас заметили, этот бедлам утих, слышалось только сопение.
Староста приветствовал меня и Миранду, а потом поинтересовался нашими делами. Прямо американец! Это только у них принято вместо приветствия спрашивать о делах. Все такие из себя деловые, прямо страшно! Чтобы не создавать лишнего сотрясания воздуха, достал письмо и протянул его Берту. Тот взял, осмотрел, чуть на зуб не попробовал, открыл, прочитал, запустил пятерню в свою шевелюру и с видом сельского увальня заявил:
– Дык, это… Оно, того…
Это, конечно, звучало очень информативно. Честно говоря, из всего сказанного ничего не понял, и у меня создалось впечатление, что староста со времени нашей последней встречи конкретно тронулся умом. Хотя его взгляд заставлял усомниться в выводах. Немного потоптавшись на месте, он заявил:
– Может, обсудим это в… Вон там! – Он указал на местную забегаловку.
Мне в принципе было абсолютно все равно, где говорить, лишь бы толк вышел, но наша охрана, или правильнее сказать – конвоиры, начали нервничать. Один из них даже начал что-то говорить Берту, но тот никак на них не реагировал, будто бы их вообще не было. Охранники, бухтя себе под носы, двинулись вслед за нами.
Мы вошли в небольшое помещение, которое оставляло впечатление, что здесь отдыхают порядочные забулдыги. Почему возникали такие ассоциации? Даже не скажу сразу. Какой-то Дикий Запад… вестерны и прочая ерунда лезли в голову от взгляда на эту «забегаловку» местного пошиба.
Когда мы втроем уже вошли в это заведение общественного питания, или правильнее сказать заливания глаз, староста изменился буквально на глазах.
– Все вон! – рявкнул во все горло.
Народ ломанулся в двери, и стражников снесла людская лавина. Но на эту команду никак не отреагировали два щупленьких забулдыги. Они сидели и попивали какое-то пойло, наверное, довольно вкусное, потому как чмокали от удовольствия.
– Господа, вас это тоже касается, – произнес Берт нарочито ленивым голосом.
Забулдыги изменились буквально на глазах. Перед нами появилось два страшных человека. Не могу сказать, почему решил, что они страшные, но мне стало не по себе. Притом конкретно!
– Мухой, двое! – снова рявкнул староста.
Почему-то аналогов этому звуковому эффекту придумать не смог – только рявкнул. Дальше было прикольно. Эти два типчика непонятной наружности поднялись и, держа в руках кружки, направились к выходу. На выходе замешкались, отступили назад, пропуская охранников, поклонились им и… Охранники тихонечко переместились в горизонтальное положение. Типчики же, кланяясь в нашу сторону, вышли на улицу, затворили двери и, судя по звукам, привалились к ним, чтобы допивать уже по ту сторону.
– Так будет лучше, – заявил Берт, потирая руки и усаживаясь за свободный стол.
Хотел сказать, что к нам подскочил официант, но промолчу, ибо здание было девственно пустым. Ни одной живой души даже теоретически не присутствовало.
– А теперь поговорим серьезно, – заявил совсем другим голосом даже не знаю кто.
Из него был такой же староста, как из меня баллистическая ракета. Так ведут себя представители совсем иной профессии. Хотя… вроде бы он барон?
– Угу, – сообщили мы о своем согласии провести такой разговор.
– Не знаю, что происходит в Мериморе, но мы рвем когти, притом очень быстро. Когда затеваются такие игры, медлить смерти подобно. У вас час на сборы, и мы уезжаем.
– А как же охрана? – решил вставить свои пять копеек ваш покорный слуга.
Мне посоветовали быстренько собираться и не забивать голову разными глупостями. Остальное побоялся даже озвучивать.
– Последний вопрос, леди. Вашего отца звали Арсен де Филе?
Глаза девчонки округлились. Наверное, она считала, что это ее большая тайна, в которую никто более не посвящен. Это был конкретный облом. В ответ она смогла только кивнуть.
– Тогда не будем терять даром времени.
Все завертелось с такой скоростью, что отведенный нам час пролетел минут за десять. Мы с Мирандой помчались в свои покои, чтобы собрать вещи и что мы там еще хотели взять с собой. Весь багаж требовалось ограничить одной сумкой, которую сможет нести ее владелец. Я было заикнулся о том, что много не унесу, но мне порекомендовали не наглеть. Самое обидное, что командовал мной один из тех забулдыг, которые встретились нам в местном кабаке. Второй, как вы, думаю, догадались, помогал паковаться Миранде. Вернее, стоял над душой и подгонял ее для профилактики.
Хотя, что нужно взять с собой, даже не представлял. Наверное, придется взять следующее: наручи (а куда без них?), кольцо как титул местной герцогской власти, парочку костюмчиков на смену и… подставку под наручи. Зачем она мне была нужна? Даже не представлял! Но интуиция орала, а вернее, подсказывала, что если не заберу подставку, то получу по полной программе. Когда мой телохранитель, который, оказывается, был абсолютно трезвым, захотел выбросить подставку, потому как кому оно надо, получил неплохой разряд из наручей и быстро согласился, что вещь в хозяйстве довольно-таки нужная. Даже пообещал помочь в транспортировке.
Когда закончились сборы, прислуге сообщили, что его сиятельство захворал, и пока не приедет лекарь, его тревожить не следует. С герцогом будет сидеть его невеста, она же развлечет его разговорами. Слуги просто отмахнулись, мол, и так работы выше крыши, и занялись своими делами. Мы же скромной компанией из шести человек направились в подвал замка. Шестым сопровождающим оказался небольшого роста мужичок. Хотел сказать, что нас сопровождал гном, но это было не так. Или не совсем так? Возможно, он имел гнома в родителях, в непонятно каком колене? Не знаю. Мы спустились на три этажа под землю, пробрались через непонятно чем заваленную дверь и попали в подземный ход, прорубленный в камне.
Подумал о том, что бедная девчонка будет мучиться здесь в своем платьице. Но, оглянувшись, был поражен ее сообразительностью. Брючный костюмчик смотрелся довольно-таки мило. А больше всего мне понравился небольшой рюкзачок. Оставалось только пришить на него кошачью мордочку, и был бы полный набор. Естественно, мы плелись в середине группы. Почему плелись, хотя только вышли? Не знаю, как леди, а я уже устал от одной мысли о том, что нужно будет куда-то долго ехать, а еще хуже – идти!
Передвигались при свете фонаря а-ля летучая мышь, если правильно запомнил его название. Сколько времени это продолжалось, трудно сказать, но, наверное, минут тридцать как минимум.

 

Когда мы вышли из этой норы, челюсть чуть не отбила мне ноги. Она просто отпала, когда увидел довольно хорошо сохранившуюся станцию метро. Во всяком случае, у меня ассоциации были именно с метро. Отличия заключались в отсутствии турникетов! Шучу… Там для транспортного средства был только один рельс, как на монорельсовой железной дороге. Вот только он был, как бы корректнее сказать… хиленький, что ли?
Забулдыги, хотя неправильно их так называть, но пока другого названия не придумал, зашли в какую-то не замеченную мной нишу и вытащили платформу с сиденьями, парящую на высоте десятка сантиметров над полом. Установили ее над рельсом, загрузили нас, пассажиров, набросали кучу мешков, которые непонятно откуда взялись (вроде несли меньше!), и погрузились сами. Зеленый свет, и экспресс отправился в путешествие. Что-то меня куда-то не туда заносит. Нервы, наверное? Скорость движения была примерно километров пятьдесят – сто в час. Хотя спидометра у меня не имелось, а в почти полной темноте и без ям на дорогах скорость определить тяжеловато.
Все это время сидел молча. Мне оказалось абсолютно без разницы, куда мы направляемся. Приедем – узнаю. В голове было пусто и чисто от мыслей. Меня уже тяжело чем-то удивить. Забегая вперед, скажу, что позже очень удивлялся, почему не начал мучить Иску на предмет того, что это, где, куда, когда, как и прочими глупыми, но не менее интересными от этого вопросами. Так как движение было очень плавным (вероятно, так едут автобусы по немецкому автобану), меня прикачало, и я уснул. Снилось мне… Да какая разница, что мне снилось! Это к делу не относится.
Проснулся от того, что меня взяли за шкирку и поставили на ноги. Перед глазами была такая же станция, как и та, с которой мы отправились.

 

Извините, размечтался. Мы действительно плелись по этой дурацкой норе около получаса. Естественно, никакой железной дороги на суперпупер тяге не было, и никто никуда не летел на фантастических механизмах. Был выход в лесную чащу. Причем оказался он очень неприятным. Вы можете себе представить дверь, наполовину утопленную в болоте? Вот это самое то, что нам пришлось пережить. Судя по мужикам, направившимся с нами, им это было не впервой. Мы же с Мирандой от радости не знали, куда деваться. Притом в прямом смысле этого слова. Ну не было у меня желания лезть в эту жижу, имеющую очень специфический запах. Но нас почему-то уговаривать не стали, а просто перетащили за шкирку в нужном направлении. Притом мало заботясь о проявлении хотя бы элементарного уважения к нашему сиятельству.
Настроение начало зашкаливать… Думаю, вы представляете, в какую сторону оно должно было зашкаливать в такой ситуации. Ладно! Проехали с настроением. Дальше – больше. Мужчины не остановились даже для того, чтобы обсушиться, а потопали, и спасибо, что не побежали в направлении, выбранном ими по непонятно каким звездам.
Хотелось заныть, но тут вмешался мой личный Иска и сообщил, что анализ ситуации подтверждает необходимость и своевременность таких действий. На чем построен анализ – мне объяснить не удосужились. Пришлось сцепить зубы и топать в сопровождении такого никак не почетного эскорта.
Наконец-то наступил долгожданный вечер. Даже не помнил, обедал ли я сегодня? Вот это загоняли. Мужики быстренько разложили костерок в какой-то яме. Размер его тоже не блистал величиной. Максимум – пару ладошек нагреть. Самое обидное, что нагреть не дали. Водичка нагрелась, даже не закипела, и костерочек быстренько выключили, в смысле засыпали землей. Этой водичкой развели какой-то сухпаек, и мы похлебали «Мивину» местного производства. Наши сопровождающие соорудили из веточек матрас, набросили на него одеяло и поставили нас перед фактом, что на сон выделено не более пяти часов, это если в земных единицах измерения. Молча повернулся на бочок и отрубился.
Спал как обычно. В смысле пусть бы хоть танки мимо ездили, мне это не мешало удовлетворять потребности организма в здоровом сне. Проснулся от сильного удара по корпусу. По крайней мере для меня это был очень сильный удар. Хотя, возможно, просто пихнули ногой? Пока организм просыпался и приходил в себя, кто-то небрежно перевел меня в вертикальное положение. Состояние было: поднять – подняли, а разбудить – забыли. Какое-то время не мог понять, что происходит и что кому от меня нужно. После того как получил пару раз по щекам, соображалка начала работать быстрее. Рядышком стояла Миранда и дрожала то ли от страха, то ли от холода. Ее тоже держали за шкирку. Никого из сопровождавших нас рядом не было. Куда они делись – не представляю.
– Это он? – спросил один из захватчиков человека, которого я где-то видел на днях.
– Он, – просипел тот в ответ.
Только теперь заметил, что его изрядно побили. Притом били очень сильно и больно.
Старший качнул головой, и человечка оттащили из поля нашей видимости.
– Мне нужны кольца, – заявил тот же налетчик безразличным голосом. – Оба.
Назад: Глава 19
Дальше: Глава 21