С радостным ужасом всматривался я в лицо моего орочьего ровесника, мальчишки лет тридцати, не более. Неужели вот этот паренек — мой дед, глава семьи, сильнейший шаман в клане в своем поколении. Да какое его, в моем поколении…

Я робко посмотрел на Оррина — как он прореагирует на случившееся. Нет, это надо видеть — вождь сидел, открыв рот, с остекленевшими глазами. Похоже, мой экспромт произвел на него неизгладимое впечатление. Оррин шумно вздохнул и закрыл рот, лязгнув зубами. Потом яростно растер ладонями лицо и пробормотал.

— Устал я, кажется уже всякий бред, надо хорошо выспаться. — Убедив самого себя в том, что ничего странного не произошло, он поднял глаза, помолчал и сказал. — Нет, одним сном тут не обойтись, потребуются более сильные средства.

Тем временем дед, то есть Торрин, не веря в произошедшее, стал ощупывать пальцами свое новое-старое лицо, по мере того, как он убеждался в реальности преобразования, менялся размер его глаз. Никогда не думал, что у орков бывают такие большие глаза. С некоторым сомнением он рассматривал в неверном свете костра ровные гладкие пальцы рук, не изуродованные опухшими суставами и старыми шрамами. Чтобы убедиться, что это произошло на самом деле, а не искусно наведенная иллюзия, он встал, несколько раз присел, наклонился, повел плечами. Похоже, хотел поскорее узнать возможности своего обновленного тела. Мы с отцом затаив дыхание наблюдали за ним. Но нас прервали. Появление моих орков было столь неожиданным, что заставило вздрогнуть всех присутствующих. Нарин, глава телохранителей, на изменившуюся внешность деда и бровью не повел, как будто он каждый день наблюдал подобное. Просто жуть берет от их уверенности в моих возможностях и силах.

— Великий. — От этого уже осточертевшего титула меня передернуло. — Нельзя, чтобы Торрина увидели остальные, им рано приобщаться к твоему могуществу. Такое резкое возвышение Небесной Змеи вызовет большое недовольство в других кланах. Ты пока не готов взять под свою руку всех орков, но это время придет…

Да, да — всю жизнь мечтал. Вот еще одна головная боль — убедить моих (пришлось смириться с тем, что никому другому они подчиниться не пожелали) орков сохранять хотя бы видимость прежних отношений в отряде. Все эти дурацкие поклоны и обращения «Великий» весьма меня напрягали. Я достаточно вращался среди власть предержащих, чтобы понимать, что ничто в жизни не достается даром — если перед тобой готовы преклоняться взрослые вменяемые орки (эльфы, люди — раса значения не имеет), то это грозит тебе в ближайшем будущем большими проблемами и обязательствами. А я этого не хотел, но моего желания, к сожалению, никто не спрашивал. Мне казалось, что со всех сторон вокруг меня смыкаются стены, образованные обязательствами, родственными долгами и расовыми ограничениями. А тут еще и боги сверху прихлопнули своей неограниченностью магического потенциала, просто некуда деться — пищи, но волоки.

— Великий, твоему деду необходимо вернуться в Храмовую долину, а остальных бойцов убедить, что он оттуда не выходил.

— Во-первых, не смейте называть меня великим, я запрещаю. — Мое терпение в отношении самозваных поклонников благополучно закончилось. — Достаточно просто Эчеррин. Во-вторых, половина из вас останется в долине и сделает все возможное, чтобы никто из посторонних туда не попал.

Оррин хмыкнул и когда я на него вопросительно взглянул, он с намеком погладил рукоятку мачете.

— Да, постарайтесь никого не убить, по возможности. — Я опять оглянулся на отца, тот одобрительно кивнул и посмотрел вниз, на землю. — А если с кем-то из неожиданных посетителей произойдет несчастный случай, то извольте не оставлять следов.

Нарин, нет, уже Наррин, низко поклонился мне, слегка — Торрину, кивнул Верховному вождю и отошел к своим бойцам. Мы же с отцом стали внимательно изучать, что же из себя стал представлять шаман. Судя по его уверенному виду, дед уже обжился в своем юном теле и был вполне доволен переменами.

Да, собственно, с чего бы это ему быть недовольным? Если эффект омоложения долговременный (а я уверен, что это так), то ему предстоит прожить еще как минимум восемьсот лет, конечно, при попустительстве заклятых «друзей» из эльфийских и людских рядов. Но это уже мелочи. Правда, как воспримут его новый биологический возраст остальные орки, особенно его старые дружки — шаманы. Помнится, у них там не слабая борьба за влияние на Совет старейшин. Одно дело следовать указаниям заслуженного престарелого шамана и совсем другое — советам юнца, не прошедшего второго совершеннолетия. И потом, если все эти властные старики тоже захотят сбросить годок-другой со своих усталых плеч (а они не дураки и точно этого захотят), то, что я буду делать? Я совсем не уверен, что у меня получится повторить этот фокус с омоложением, как это получилось — ума не приложу.

Но моим заверениям, что все произошло случайно и повторить никак нельзя, никто не поверит. Не знаю как орки, но люди в такой ситуации не постеснялись бы настаивать на выполнении своих маленьких желаний, даже с помощью шантажа или физической силы. А когда об омоложении узнают эльфы, а до них обязательно дойдут такие-то новости, то мне не жить — эльфийские маги Жизни сделают все возможное и невозможное, чтобы закопать меня прямо там, где застанут.

И что теперь делать мне, такому бедному и беззащитному?

И решил — «точить когти, растить клыки» — легко я им не дамся.

Ощущение эйфории от сильного молодого тела постепенно проходили, и в мыслях на первый план стал выходить здравый смысл. А с ним и понимание грядущих проблем.

Невозможно, немыслимо было даже представить себе возможность произошедшего с ним. Сложности в подтверждении своей личности, социального и магического статуса Торрина мало беспокоили — все они могли быть решены в рабочем порядке. Но сохранения внуком свободы и хотя бы относительной самостоятельности — вот что волновало шамана более всего. Его коллеги моментально поймут, какое сокровище попало им в руки и вот тут начнутся настоящие проблемы — кто будет иметь максимальное влияние на мага такой силы и диапазона, тот будет диктовать свои условия не только кланам, но и всему миру. Соответственно, проигравшие в гонке за эту драгоценность, приложат все усилия для того, чтобы лишить победителя столь желанного приза.

Как в такой ситуации сохранить внуку жизнь? Сил семьи на это может не хватить. Как все это не вовремя! Мальчишку с таким трудом и потерями удалось доставить на земли кланов, ему посчастливилось удачно пройти инициацию и даже пережить нападение волков и тут такое! Эчеррин не успел толком влиться в клан, почувствовать себя его неотъемлемой частью, а уже должен с риском для жизни защищать интересы новой семьи и расы. Не каждый способен на такое. А эта ситуация с Храмовой долиной и запечатлением на себя отряда орков? Уже сейчас понятно, что в кланах все это будет восприниматься весьма неоднозначно. И для полного счастья — спонтанное омоложение престарелого орка! Судьба как будто подталкивает мальчишку для того, чтобы он привлек к себе как можно большее внимание властей и магов.

Как отдельный орк Торрин очень рад открывшейся возможности прожить еще одну жизнь (он не питал иллюзий по поводу прежнего состояния своего здоровья — даже дотянуть до утра шансов было маловато), но как глава семьи был этим недоволен — ситуация на данный момент больше вредила клану, чем помогала. Чтобы сохранить хотя бы видимость того, что ничего экстраординарного не произошло, придется устроить собственные похороны и уйти в тень, оставив Оррина разбираться с делами семьи самостоятельно. Естественно, старший сын давно готов к такой ответственности, но сейчас сложное время для кадровых перестановок в руководстве клана. Ну да ладно — надо работать в той обстановке, какая сложилась, если ждать идеальных условий, то можно потерять и то, что есть.

Теперь по поводу сокрытия некоторых обстоятельств — проделать все надо быстро, пока отряд охраны не пришел в себя после вчерашних событий. Шаманы там средненькие и вынуждены будут придерживаться той версии событий, которую им озвучит Оррин. Но, и становится отшельником Торрин отнюдь не собирался — жизнь становилась слишком интересной, чтобы сидеть в сторонке и считать звезды. К тому же теперь, после приобретения магических способностей неопределяемых направления и величины, внук как никогда ранее нуждался в наставнике. И кандидатов на это занятие шаман не находил, кроме самого себя. Осталось только придумать достоверную легенду появления в семье еще одного юного шамана.

Торрин усмехнулся — как удивительно и приятно использовать по отношению к самому себе эпитет «юный». Боги дали ему еще один шанс и орк собирался вырвать у судьбы все максимально возможное.

Мы, я и Оррин, возглавляли печальную процессию, сопровождавшую носилки с «безвременно почившим» Торрином, направлявшуюся обратно в сердце Храмовой долины для скромных «похорон». Утром для всех непосвященных была устроена сцена с горестными воплями и вырыванием волос по поводу «трагической утраты» главы нашей семьи. Все присутствующие были, конечно, членами одного клана и родственниками между собой, в той или иной степени, но лишние свидетели нам с отцом ни к чему. Удачно наложенная на деда иллюзия его старого (во всех смыслах) облика, не вызывала никаких сомнений у непосвященных. Оррин, как сын, шаман и вождь, настоял на скорейших похоронах и остальные орки не стали задавать лишних вопросов.

Так как с нашим выходом из долины защитный полог исчез, то кедровый лес могли посетить все желающие, но орки откровенно побаивались заходить дальше первых деревьев. Но естественные опасения эльфийской магии (а такой рост растений убеждал в ее наличии) не помешали некоторым бойцам захватить с собой кедровых шишек и тут обнаружился побочный эффект магического роста кедровника. Стоило кому-либо из них поесть орехов, как проходила усталость, заживали мозоли, мелкие порезы и ссадины. Рядовые бойцы шептались, резко возросло количество желающих идти в дозор в сторону долины и орки постоянно что-то жевали. Видимо, кое-кто из отряда догадался, что и в самой Храмовой долине может оказаться много чего интересного — слишком большое количество орков изъявило горячее желание проводить деда в «последний путь». Я думал, что начнутся проблемы — все-таки полторы сотни бойцов охранения являются весомым аргументом в споре, но Оррин задавил своим авторитетом всех излишне любопытных. Вот так и получилось, что за носилками с телом шел десяток моих орков, а остальные остались на границе леса — проконтролировать действия охраны.

Дед честно лежал на носилках всю дорогу — кажется, ему нравилось наблюдать ритуал собственных похорон. Странное чувство юмора. Когда же мы дошли до печально знакомой полянки, Торрин с завидным энтузиазмом взялся изучать результат невиданного буйства сил. Когда я вчера здесь проснулся, то настолько ошарашен был внешними проявлениями изменений в долине, что мне даже в голову не пришло посмотреть на нее с магической точки зрения — и зря.

Оказывается, здесь на многое стоило бы обратить более пристальное внимание. Если на этом самом месте во время моих забав с облаками я видел пересечение множества силовых линий, то есть место было достаточно энергетически насыщено, то сейчас это было что-то невообразимое. Во-первых — линии всех сил кардинально изменили свое направление, и сейчас их переплетение напоминало огромную воронку, упирающуюся в долину; во-вторых — из-за огромной интенсивности сил я уже не мог отделить один цвет от другого и для меня все они выглядели как плотная пленка ослепительно белого света. Из-за всего этого я старался не концентрировать внимание на чем-либо конкретном, иначе зрение начинало перестраиваться и от увиденного болели не только глаза, но, как не странно, начинало ломить зубы. Мне казалось, что воздух гудел от избытка энергии, но когда я об этом спросил Торрина, тот просто пожал плечами и сказал.

— Магии Ора много, а вот эльфийской пованивает слегка, да и человеческой есть немного. — Шаман пристально посмотрел на меня и уточнил. — Ты точно уверен, что сил здесь такое количество? Может быть, немного преувеличиваешь?

— Какое преувеличение? Ты что, совсем меня за дурака считаешь? — Чем внимательнее я прислушивался к сконцентрированным силам долины, тем сильнее пугала меня эта мощь. — Надо максимально ограничить всем доступ сюда, особенно чужакам, ты даже представить себе не можешь, что можно сотворить, имея такие ресурсы под рукой. Абсолютно все, что ты видишь вокруг, уже является артефактом. Любую травинку, камушек или веточку можно использовать в работе с магией. Это место или возвысит клан или станет причиной нашей гибели. Что будем делать, дед?

Торрин окинул поляну пристальным расчетливым взглядом, поднял щепотку серебристого песка, растер его между пальцами и задумчиво произнес.

— А ведь это прекрасная возможность не только заработать, а свободные финансы еще никому не помешали, но и расширить наше влияние. Надо будет тщательно изучить все открывающиеся возможности.

— Я, конечно, далек от политики, но мне кажется, что прежде чем получишь возможность использования какого-либо ресурса, сначала надо доказать право владения на него.

— И в чем ты видишь проблему? — Юный дед мечтательно прикрыл глаза, оценивая открывающиеся возможности использования Храмовой долины. — Здесь центр семейных земель, в глубине клановой территории, далеко от границы.

Я внимательно посмотрел на Торрина, и заметив, что он старательно прячет взгляд, понял — идет очередной урок. Значит, мне придется сейчас проанализировать со всех сторон сложившуюся обстановку.

— Все плохо.

Шаман сразу перестал улыбаться и настороженно придвинулся ко мне.

— Тебе было видение или просто предчувствие? — Похоже, орк готов принять во внимание любые знаки, вплоть до сновидений. Хотя, если вспомнить репутацию нашей семьи, дающей кланам сильнейших провидцев в течение тысячелетий, это не удивляет. — Вспоминай, любая мелочь может иметь огромное значение.

— И без предвидения ясно, что у нас с тобой куча проблем.

Я примерно представлял, что необходимо сделать, но не знал как. А для консультаций у меня был дед — опытный, много повидавший, давно уже не страдающий иллюзиями в отношении разумных орк. Значит, сотрудничество при выработке решений должно быть достаточно плодотворным. Это радовало или, по крайней мере, давало надежду.

— Начну с того, что все произошло в этой долине помимо нашего желания и мы просто не готовы к таким кардинальным переменам. Слишком многое увязано в один узел: усиление моих магических способностей (как раз это можно было бы предвидеть после встречи с богами); появление крупного места комплексной силы в сердце семейных земель может привести и к переделу территорий среди кланов, и к претензии других рас о доступе к магическому источнику их сил; наконец, появление Дара у двух десятков простых орков ведет к разрушению иерархии власти в кланах, а это грозит всем нам междуусобной войной. Я прав?

— Эчеррин, все сказанное тобой, в принципе верно, но, здесь очень много нюансов, которых тебе просто негде было узнать. — Шаман явно испытывал удовольствие от нашей беседы и это делал орк, которого утром несли «хоронить». Чувствую, в компании с ним скучать мне не придется. — Ничего насильно делить кланы не будут, они и так получат все им необходимое через Совет старейшин, клановые договора и связи никто не отменял. Конечно, слабые шаманы хотели бы повысить свой уровень и, соответственно, социальный статус, но сейчас не подходящее время для таких интриг, у орков война на пороге. Будет большой удачей, если люди не нападут до зимы.

Торрин внимательно следил за выражением моего лица, стараясь не упустить тот момент, когда мне станет что-то не понятно. Признаюсь честно, меня вполне устраивала перспектива иметь его в наставниках еще не один десяток лет — он хорошо ко мне относился и адекватно воспринимал мои странности и неудачи. Что тоже положительно сказывалось на моей уверенности в себе.

— Люди и эльфы, даже узнав об этом месте, не станут ничего предпринимать, кроме осторожного наблюдения. Потому что в ближайших планах у них война с орками и незачем отдельно воевать за то, что и так, по их мнению, скоро станет им принадлежать. — Уверенность, с какой дед все это мне высказывал, наводило на размышления по поводу разветвленности орочьей шпионской сети в людских землях. — А вот со свежеиспеченными шаманами ты прав, придется подержать их некоторое время под жестким контролем. Скоро сюда сбежится толпа моих коллег, изучать возможности храмовой долины, надо будет проследить, чтобы твои орки не путались у начальства под ногами. Надеюсь, это ты сможешь обеспечить?

Оглянувшись на свою охрану, я убедился, что ни один из них не спускает с меня глаз, как будто моя персона для них «луч света в темном царстве», и уверенно ответил.

— Конечно, они будут вести себя хорошо. — Опрометчиво пообещал я.

Тут к нам присоединился Оррин со словами.

— Пока вы, юноши, болтали о высоком, я посмотрел на вашу полянку повнимательнее. — Вождь явно смирился с мыслью, что его отец выглядит моложе своего сына на несколько сотен лет и теперь не удержался от шутки по этому поводу. — И пришел к определенному выводу.

— Давай, не тяни, тебе еще в столицу возвращаться и плотно общаться с Советом. — Дед не любил оставаться в долгу и теперь старался подколоть великовозрастного сыночка. — Что у тебя?

— Не знаю, что тебе снилось той ночью, Эчеррин, но то, что получилось просто подарок судьбы. — Удовлетворение, написанное на лице вождя, становилось просто неприличным. — Возможности этого места просто безграничны, но не это самое главное.

Вождь подошел к нам вплотную и разжал кулак правой руки — на его ладони лежали несколько серебряных песчинок, зеленая травинка и кедровый орешек. Мы с дедом переглянулись в недоумении — с чего это Оррин стал собирать всякую ерунду на старости лет.

— Это наш шанс в войне. — Вождь смотрел на нас, как на тупых идиотов. Мы на него примерно так же. — То, что сейчас лежит у меня на ладони является универсальным амулетом, соединившим в себе силы всех богов. Конечно, слабенький, но постоянный, самый подходящий вариант для массового использования.

Не знаю, как дед, но я был удивлен и заинтригован открывающимися возможностями. Дело в том, что маги разных школ не любили работать вместе, соответственно, универсальных заклинаний и амулетов было мало, а их стоимость вызывала приступ жадности даже у богача. И если отец не ошибается в своих предположениях, то в Храмовой долине находится почти неиссякаемый источник составляющих для амулетов с любым сочетанием магических сил, что давало огромные преимущества в предстоящей войне. Оркам, точнее нашему роду, так как на нашей земле была долина, и у нас был шаман с мультидаром (ваш покорный слуга). И клан был в состоянии защитить свое.

— Оррин, а что дает именно это сочетание предметов? — Интересно, как определяются возможности будущего амулета.

— О, тут хитрое соотношение сил. — Похоже, у вождя появилась страсть ко всяческим магическим штучкам. — Смотрите, кедровый орех впитал силу Эль, дает бодрость и подлечивает мелкие раны. Песок взял магию Че, увеличивает выносливость и удачу. А с травинкой занятнее всего, сила Ора сконцентрировалась в пруду, образовавшемся в выкопанной яме, трава на берегу насыщена этой энергией и дает защиту от любых ментальных воздействий. Может быть и магических, но это надо узнавать опытным путем.

— А про ментал как узнал? — Торрин оказался в своей магической стихии, и его волновала любая мелочь.

— Да случай помог. Я всегда, когда хочу сосредоточиться на решении сложной задачи, грызу какую-нибудь мелочь, дурная привычка, но никак не могу избавиться. Тут тоже, сорвал травинку и в рот. Хотел через амулет позвать бойца — не орать же через всю поляну, а он не слышит. Я со злости сплюнул травинку, опять позвал и тот сразу прибежал. Проверил несколько раз и точно, с травинкой не слышно меня. Так и узнал.

— Нужное свойство.

Торрин сел на плоский камень посреди поляны и задумался. Настораживало такое количество полезных свойств у места, появившегося казалось бы случайно. Но шаман достаточно пожил на этом свете, чтобы понимать — максимально эффективны хорошо продуманные и подготовленные случайности. Следовательно, есть весьма заинтересованная сторона, обеспечившая Эчеррину такой подарок (орк был абсолютно уверен, что без присутствия внука в долине здесь ничего бы не произошло). И хорошо, если неизвестный пока игрок лоялен или, хотя бы нейтрален к оркам. Тогда действительно можно надеяться на некоторое преимущество в войне. Но если это хорошо поданная подстава, вроде яда в пирожке, то зависимость орков от малоизученных свойств новых амулетов, на поле боя может быть фатальна. Конечно, появления такого места силы невозможно без прямого участия триумвирата, но, как уже не раз убеждался в своей жизни Торрин, понятие пользы и выгоды у богов и их созданий существенно различаются. Не раз случалось, что боги по своим высоким, совершенно не понятным никому из разумных соображениям, без сомнения и трепета жертвовали государствами, кланами и Домами.

Понятно, что в божественной интриге должен быть помимо Эчеррина еще как минимум один участник, а то и несколько. И все они пока что Торрину не известны. Но события стремительно развиваются, так что остальных игроков осталось ждать недолго.