Духи орочьих предков точно присматривают за нами — ветер смерти пролетел совсем рядом. Кто бы мог подумать, что у мелкого шпиона окажется такая хитрая защита от болтливости. А идея хороша — надо будет придумать что-то в этом роде, но безопасное для носителя. Но симптомы настораживающие — сначала нападение волков, теперь шпион прямо над головой. На месте совета Старейшин я серьезно озадачился проверкой внутренней безопасности. Но там сидят далеко не дураки, так что разберутся без моих советов. Надо срочно посоветоваться с шаманами — спокойно подумав о произошедшем в юрте я вспомнил кое-что интересное.

— Дед, давай отойдем, надо пошептаться. — Не хотелось отрывать его от расследования, но и промолчать нельзя. — Тут мне вспомнилось кое-что, надеюсь ерунда…

Старик не стал от меня отмахиваться, а оставив Оррина разбираться со срочными делами, подошел ко мне.

— Что у тебя?

— Ты заметил у чужака около татуировки что-нибудь такое…

— Какое такое? Что конкретно я должен был заметить? Эчеррин, говори внятно.

— Понимаешь, когда шпион стал дергаться, я внимательно присмотрелся к нему и заметил, что вокруг синей татуировки проявился зеленый ореол и от него по коже пошла пленка. А от чая там появился ядовитый дым. Разве возможно использование двух сил одновременно? Или есть еще, такие же как я?

— Успокойся, ты единственный в таком роде, но, если тебе не почудилось все это, то проблемы у нас гораздо серьезнее, чем казалось ранее.

Торрин, не обращая внимания на крутящуюся вокруг нас охрану, присел рядом со мной на ковер и надолго замолчал. Я старался сидеть как можно тише и сделал знак бойцам отойти от нас. Старик сидел, скрестив ноги и закрыв глаза — можно было бы решить, что он занялся медитацией, но я заметил, как активно двигаются глазные яблоки за закрытыми веками. Шаман просматривал что-то, сохранившееся у него в памяти, а там скопилось много эпизодов и наблюдений за восемьсот лет. Так мы просидели довольно долго — солнце уже заканчивало свой путь к горизонту, когда дед открыл глаза и заговорил.

— Я понял. Твой рассказ помог мне связать много концов разрозненных нитей и передо мной, наконец, вся картина. Ты прав, в сегодняшнем происшествии не обошлось без эльфов. Но виноваты не только они, мы, орки, слишком расслабились за годы мира с длинноухими. А они искали наши слабые места, причем удачно. Им удалось найти брешь в нашей обороне и если я прав, а я, к сожалению прав, то на клановых землях нет больше безопасных мест. Зови отца, нам есть что сообщить Совету старейшин.

Я оглянулся, пытаясь высмотреть Оррина, но он уже сам шел в нашу сторону. Судя по выражению его лица — хороших новостей у него не было.

— Что у вас тут за посиделки? — Военный вождь сел рядом и продолжил. — От тела почти ничего не осталось, даже скелет частично разрушен, так что по крови его происхождение определить не удалось. Кто-то очень хорошо знает наши приемы и возможности. Отец, что ты узнал?

— В этом деле повсюду торчат эльфийские уши. Труп надо полностью сжечь и проследи, что бы бойцы не касались его голыми руками.

— Дураков нет, все видели его смерть. Костер разведем за холмом, чтобы сюда даже дым не попал. — Оррин подошел ко мне, положил руку на плечо и тихо сказал на ухо. — Вы останетесь здесь, место открытое и легко контролируется, дополнительную охрану я вам оставлю. Брать тебя в столицу преждевременно, надо сперва прошерстить всех гостей клана и плотно заняться поисками активных друзей наших врагов. А ты позанимаешься с шаманом еще недельку-другую.

— Да я, собственно, и не тороплюсь. Но при условии, что ты гарантируешь мне безопасность. — Я постарался придать своему голосу должную твердость, но смерть чужака все еще стояла перед глазами. — К тому же магии учиться мне лучше в безлюдном месте, во избежание несчастных случаев среди мирного населения.

Орк пристально посмотрел на меня, убедился, что я говорю вполне серьезно и, ободряюще похлопав меня по плечу, занялся подготовкой своего отлета в столицу клана. Мне же не оставалось ничего другого, как самостоятельно устраиваться у костра на ночь, так как вещами, оставшимися в юрте, пользоваться в дальнейшем не было возможности. Пока возился с организацией ночлега, дирижабль Оррина улетел в столицу. Так что ночь мы с Торином встретили под открытым небом, с той лишь разницей, что удвоилось количество нашей охраны.

Засыпая, я дал себе торжественное обещание не отвлекаться больше на всякие глупости, типа облаков, а постараться овладеть своим Даром хоть немного. Что-то в последнее время чувствую себя совершенно беззащитным.

Торрин Падающая Звезда убедился, что внук заснул, тихонько поднялся со своей постели и отошел от стоянки — ему требовалось побыть в одиночестве. Он не зря сказал днем, что понял намерения противника — так оно и было, просто сейчас появилась настоятельная необходимость уточнить накопившуюся мелочевку и сделать выводы. Шаман прекрасно слышал дыхание троих бойцов, отвечающих за его безопасность, но они ему не мешали. В последнее время он стал замечать за собой склонность к излишним рассуждениям при принятии важных решений, видимо, возраст начинал сказываться и на нем. Осталось надеяться, что ему хватит времени обучить внука хотя бы элементарному обращению с Даром.

А способности мальчишки впечатляли — так работать с воздушными потоками молодые шаманы могли только после нескольких лет усиленных тренировок. Торрин, давая ему задание вызвать дождь надеялся, что у внука, в лучшем случае, получится слабенький ветерок, может быть даже в каком то определенном направлении. Но рисовать облаками в небе сразу после объяснения принципов работы с силовыми линиями — ранее это считалось невозможным. Старик видел выражение лиц у бойцов охраны (многие из них были слабенькими шаманами и полной мере знали цену этой легкости в обращении с облаками), теперь о способностях Эчеррина будут слагать легенды, что может весьма осложнить мальчишке жизнь. Слишком радужные надежды несут с собой огромную ответственность перед народом, а при неудаче — всеобщие разочарование и неприязнь. А внуку и так уже досталось неприятностей и горя — не всякий взрослый потянет такой груз. К тому же, шаман чувствовал, что с пробуждением сил, человеческая кровь стала уходить на второй план, а за доминирование в мальчишке боролись орочья и эльфийская, до инициации никак себя не проявлявшие. И если для орков двадцать пять лет — поздний подростковый возраст, то для эльфов — детство. Видимо поэтому внук никак не может избавиться от изрядной доли инфантилизма в своем характере. Но молодость — недостаток, проходящий с годами, и Торрин решил сделать все возможное, чтобы Эчеррин дожил до избавления от него.

Оррин, военный вождь орков готовился к серьезному разговору с Советом старейшин. Полученные сведения требовали срочного принятия кардинальных мер. Многие из них вызовут недовольство в клане, а это совершенно некстати перед серьезными переговорами с соседями. Вождь был уверен в безоговорочной поддержке трех старейшин — их семьи были слишком близки, чтобы иметь различную точку зрения на требования безопасности в клане. С двоими надо договариваться, остальные из-за давних трений в Совете постараются завалить все его предложения.

Кроме того, отсутствие Торрина сильно ослабляло позицию их семьи на Совете, но орк готов был пойти на риск проиграть голосование, только бы не подвергать сына опасности. А опасность для Эчеррина была близка и реальна — они только что получили доказательство того, что эльфийские шпионы могут оказаться где угодно или кем угодно. Это обстоятельство весьма осложняло предстоящий их поиск.

Шпион, так удачно обнаруженный сыном, на деле оказался очень интересным экземпляром. Он не был предателем или изгоем, продавшим свой народ длинноухим, он оказался полукровкой, плодом связи орочьего шамана и эльфийки. Это значит, что на дивных работает орк, со средним или даже сильным Даром и работает добровольно, потому что у его сына невозможно было бы проявление даже слабых способностей к магии Ора, без активного участия шамана. Наличие нескольких шаманов, работающих на эльфов, вызывало сильные сомнения, так что придется поднимать старые архивы и отслеживать смерти или пропажи без вести всех шаманов за двести лет. Полукровке было не менее ста пятидесяти лет, так что со временем поиска орк определился довольно быстро. Осталось только выяснить клан и имя предателя.

Но сначала надо убедить Совет разрешить сканирование гостей клана, а для этого необходимы очень серьезные аргументы. Гостевые татуировки ставились и оркам других кланов, и людям. Все они были полезны клану Небесной Змеи, все доказали свою преданность. И предложение о сканировании вполне естественно восприниматься ими будет как сомнение в их лояльности клану. Если сделать это некорректно, то вместо союзников очень легко получить врагов, к тому же весьма хорошо осведомленных о клановых делах. Так что дело предстояло очень деликатное, требовавшее индивидуального подхода к каждому проверяемому. А как это сделать, если почувствовать легче всего родственную магию, следовательно, лучшими ищейками в поиске тайных эльфийских шпионов являлись маги или жрецы Эль. Парадокс.

На сегодняшний день самым сильным магом Эль среди союзников клана был Шас, бывший храмовник, приехавший в столицу с детьми. Оррин доверял ему достаточно, чтобы с его помощью начинать проверки на наличие эльфийской магии, рун и амулетов. Задуманное предприятие на первый взгляд казалось сомнительным, но вождь чувствовал, что встал на верный путь, осталось только по нему пройти, желательно с минимальными потерями.

Я совершенно перестал понимать намерения деда относительно моего обучения — то он гонит меня заниматься с утра до ночи, то бросив с утра пару фраз указаний, тихо медитирует на коврике (подозреваю, что он просто спит, разомлев на солнышке). Но это его дело. А мое — учиться. Причем самостоятельно. Шаман, присмотревшись к моему обращению с линиями силы, сказал, что основами я уже овладел, так что дело за активной практикой.

И вот я этой самой практикой и занимаюсь. Всякие там облака-дождики и ключи-ручейки — давно пройденный этап, утром старик озадачил меня поиском полезных ископаемых. Да, да! Так и сказал «Найди-ка ты мне здесь что-нибудь полезное и ископаемое». Из всей фразы я только и понял, что деду надо откопать что-нибудь такое, интересное. Так что теперь хожу по долине и высматриваю под землей все, что могло бы подойти под эти требования.

Чтобы не скучать я набил карманы кедровыми орешками, очень популярными у орков. А что? Храниться могут несколько лет и достаточно сытные, при необходимости помогут пережить трудные времена. Так вот, занят я поисками неизвестно чего, а за мной следом, как тени, ходят пятеро бойцов охраны, остальные же заняли холмы и контролируют местность. С телохранителями я так и не нашел общего языка, что довольно удивительно, так как все встреченные орки были ко мне достаточно дружелюбны. Но не эти — бойцы моментально выполняли все мои просьбы, но в разговоры старались не вступать, и внимательно следили за окрестностями. Я даже обиделся немного, но потом привык и перестал обращать на охрану внимание.

Место, где мы разместили свой лагерь, представляло собой круглую долину в окружении довольно высоких холмов — очень удобное с точки зрения круговой обороны. События с чужаком среди клановых земель только утвердили меня в убеждении, что излишних средств, при обеспечении собственной безопасности, не бывает. Так вот, свои изыскания я решил начать прямо от нашего костра (он находился примерно по центру долины) и по спирали стал изучать все, что пряталось у нас под ногами. И почти сразу наткнулся на кое-что весьма интересное — буквально у нас под ногами на глубине не более одной сажени лежал огромный кусок металла.

Форму он имел очень своеобразную — сильно вогнутой линзы, поначалу я подумал, что орки зарыли большой котел в давние времена, но присмотревшись, отказался от этой мысли. Неровные, сильно иззубренные края никак не могли принадлежать посуде или другой вещи, сделанной руками разумных. Что же должно было произойти в природе, чтобы здоровая металлическая чушка приняла такую затейливую форму? Кроме того меня очень заинтересовало — из чего этот «котел» состоит. Магия Че позволяла определить состав металлов и камней, предмет находился совсем близко, а состав не определялся. Я чувствовал присутствие железа, золота и еще кое-что по мелочи, но не это главное. Самым притягательным для меня оказалось небольшое количество чего-то маленького, неизвестного, но очень важного. Я настолько заинтересовался находкой, что лег на землю, высматривая подробности. Мне вдруг так понадобилось завладеть находкой в единоличное пользование, что я готов был откопать металл собственноручно. Но вовремя вспомнил о наличии у меня под рукой пятерых здоровых орков, давно маявшихся без дела. Тут же озадачив их приказом достать находку, я показал место будущих раскопок, а сам вернулся к деду.

— Торрин, скажи, откуда здесь мог взяться огромный кусок искореженного металла?

— С неба. — Такой неожиданный для меня ответ старик произнес с самым равнодушным видом, как будто ему уже надоели падающие сверху камни. — Сюда много лет назад упал метеорит, от удара о землю произошел огромный взрыв, из-за него тут и образовалась круглая долина в обрамлении холмов. Произошло это очень давно, в наших клановых архивах шаманы отмечали это место, с той лишь разницей, что сейчас травы здесь больше. Правда, никому не пришло в голову этот камень выкапывать — они не такое уж и редкое явление на земле.

— Тогда никто не будет против, если я его возьму себе? — Меня даже потряхивало от жадности, так мне хотелось подтвердить права владения небесным камнем. — Ты согласен?

— А зачем тебе? — Во взгляде шамана впервые проглянул откровенный интерес. — И что ты собираешься с ним делать?

— Да, собственно, целиком он мне не нужен, я просто достану из металла кое-что, а остальное отдам семье.

Я постарался уговорить деда любой ценой, потому что одному мне не доволочь находку к ближайшему кузнецу. Человеческие маги Че без проблем плавили металл с помощью силы, но я пока не был уверен в своих возможностях на этом поприще. Не хотелось рисковать и все испортить.

— Торрин, там несколько пудов только золота, а есть еще куча всего не менее интересного, так что семья лишь выиграет от твоего согласия.

— Не надо меня уговаривать, внук. — Дед мне улыбнулся и продолжил. — Тебе достаточно просто сказать, что тебе необходимо. Помимо того, что ты член моей семьи, у тебя есть обширные права, как у сильного шамана. Степень твоего обучения никого не волнует, так как после инициации по мужской линии всегда проявляется дар пророчества. Эту способность подтвердили многие поколения наших предков, так что никому не придет в голову требовать от тебя доказательств твоим словам. Но это, в свою очередь накладывает на тебя еще большие обязательства, ты берешь ответственность за всех, кто последует твоим советам. Так что старайся рот открывать пореже и только по делу.

Я был настолько счастлив его разрешением, что на последующие слова почти не обратил внимания. Сейчас меня интересовала прежде всего та штуковина, которую вполне успешно откапывали орки. В большой яме уже поблескивали металлические края. Бойцы осторожно очищали внутреннюю часть «котла» от земли, корней травы и мелких камушков. Я же в нетерпении бегал кругами вокруг и доставал всех советами. В избытке энтузиазма я даже вытащил небольшую водную жилу прямо на одну из стен ямы, так что орки вскоре просто вычерпывали грязь. Естественно, особой радости при этом они не испытывали, но вопросов никто не задавал. Чтобы вытащить эту штуку из ямы пришлось позвать остальную охрану и то, пятнадцать орков с трудом и комментариями выволокли ее на поверхность. Яма же постепенно стала заполняться водой и к утру, я думаю, на ее месте появится маленький прудик.

Но все эти мелочи меня уже не интересовали — я любовно гладил шершавый бок моей находки и был счастлив. Совершенно иррациональное чувство, что я нашел что-то давно знакомое и родное, не отпускало меня. Теперь, имея возможность полностью осмотреть интересующий меня предмет, я в очередной раз удивился возможностям природных катаклизмов — трудно было поверить, что в создании этого предмета не участвовала рука мастера. Не котел, а металлическая чаша стояла передо мной. Если снаружи бока ее были в потеках металла, кавернах и трещинах, то внутренняя, совершенно гладкая поверхность притягивала мой взгляд. Огромная чаша, диаметром не менее сажени и высотой мне по пояс, маняще поблескивала в лучах заходящего солнца. Мне так хотелось лично убедиться в гладкости ее внутренних стен, что я снял сапоги и залез в чашу с ногами. Заворожено водя кончиками пальцев по радужным разводам рисунка стен, я совершенно забыл о времени. Сам того не замечая, похоже, заснул, потому что все увиденное мной позднее в реальности не могло произойти.

Свернувшись клубком на дне чаши, я прекрасно себя чувствовал — мне было уютно и тепло, как в раннем детстве на коленях у Наины. Разноцветный туман клубился вокруг меня, постепенно сворачиваясь спиралью, и открывая мне дорогу к звездному небу. Аспидно черное небо с бесконечным количеством звезд притягивало меня к себе. Горизонт пропал, вокруг воцарилась бескрайняя пустота, мне хотелось туда, к далеким звездам, но тут что-то больно дернулось в груди и мой полет прервался. Осмотревшись, я понял, что меня не пускает дальше тонкий трехцветный шнур. Он брал свое начало в моей татуировке и уходил вниз, к земле. Туго натянутый, он низко гудел, когда я дергался в попытках освободиться от него, чтобы увидеть что там дальше, у звезд.

Поняв, что дальше меня уже не пустят, я стал рассматривать покинутую землю. Безжалостный свет солнца мешал толком рассмотреть подробности, и я передвинулся в тень. Видно стало гораздо меньше, но все равно было очень интересно. Оказывается, мир имеет форму шара, все-таки шаманы говорили правду, но среди людских ученых их поднимали на смех. Наш континент был просто огромен и занимал почти все видимое пространство. Там, куда попадали лучи солнца, земля играла красками, и любоваться этим зрелищем можно было бы до бесконечности. Из чистого любопытства я захотел посмотреть на обратную сторону мира, и меня тут же потащило вокруг планеты. Выскочившее с другой стороны светило больно ударило по глазам, когда я сумел разглядеть что-либо, подо мной простирались бескрайние воды Мирового океана. Да, все как по учебнику географии — один континент и один океан.

Но что это? Сквозь дымку облаков я увидел землю. Огромный остров там, где не должно быть ничего, кроме океанских волн. Неужели я нашел что-то такое, о чем никто не знает? Вот было бы здорово! Только я собрался спуститься ниже и пристально все рассмотреть, как шнур в груди стал греться и тянуть меня обратно. Он тащил все сильнее, я двигался все быстрее, быстрее…

А потом стало темно.

Если бы Торрин знал, чем закончится возня внука с древней железякой, то категорически запретил бы к ней даже приближаться. Вначале все было достаточно безобидно — мальчишка озадачился раскопками куска метеорита, упавшего здесь в незапамятные времена, шаман посчитал это занятие достаточно безопасным и разрешил. Кто мог подумать, что эта здоровенная штуковина окажется сильнейшим природным артефактом, способным среагировать на ауру Эчеррина. Орк вообще не почувствовал в нем какой-либо силы, но факты говорят сами за себя — внука затянуло в какое-то неизвестное заклинание или магическое преобразование.

Когда мальчишка залез на метеорит, рисунок расположения сил в долине стал стремительно меняться. Странно, но шаман не чувствовал в происходящем никакой угрозы для внука, а вот для всех остальных неприятности только начинались. Через клановый амулет старик собрал всех бойцов вокруг себя, а когда от напряжения сил вокруг чаши стал потрескивать воздух и на металлических краях заплясали разноцветные огоньки, пришлось принимать срочные меры. Загнав орков в яму, оставшуюся после выкапывания метеорита, шаман сел рядом и установил защитный полог, самый мощный из возможных. Конечно, по сравнению с буйством сил, происходивших совсем рядом, это была капля в море, но этой капли как раз хватало, что бы отвести в сторону бьющие вокруг молнии. Торрин не знал, что происходило на самом деле, но он чувствовал сильное присутствие магий Эль и Че, а что творила магия Ора просто не поддавалось описанию. Шаману оставалось только надеяться, что все они переживут эту ночь. Поддержка полога вытягивала из старика последние силы, и когда все внезапно прекратилось, он просто лег на землю.

Что должно было случиться, то случилось.

А теперь спать.