Глава 21
— Ты думаешь, я смогу это сделать? — отражение скептически смотрело на меня.
— Должен. — Я воровато оглянулся. — Иначе они его украдут.
— Если уже не украли.
— Я бы почувствовал, — вздохнул я. — Мне бы Тень дал знать.
Отражение некоторое время молчало, а потом ткнуло пальцем в трещину, которая пересекала зеркало наискосок.
— Полюбуйся, что натворил твой дуболом! Звук до сих пор не работает. И я вряд ли смогу когда-либо восстановиться!
— Но-но, поосторожнее! Дуболомами Верт назвал четвертую партию гомункулов! Они получились самые сильные, так что следи за языком.
— А мне все равно! Хоть ветродуями обзови, — огрызнулось отражение. — Я почти инвалид. А ты ставишь нереальные планы!
— Но ты все-таки постарайся, — попросил я. — А то я тебя и камушком долбануть могу. Так, чтобы наверняка.
— Не долбанешь. — Отражение встало, скрестив руки на груди. — Ты трус и больше всего на свете боишься двух вещей: что кто-то это узнает и что ты больше никогда не увидишь свою Вунью. Кто тебе будет показывать ее, если не я?
Я невольно посмотрел на палец, на котором было отнятое у Сида кольцо.
— А она мне больше не нужна, — храбро соврал я. — Я получил то, что хотел, другим способом. Пусть себе эта воительница отправляется на все четыре стороны! Скатертью дорога! Скоро я завоюю мир, и таких рыжеволосых у меня…
— Больше не будет, — безжалостно перебило отражение. — Ты хорохоришься передо мной, а сам весь трясешься от страха, что так оно и случится. Она единственная. В том мире и этом не сыщешь даже похожей. Ты не подумал, что это судьба? Твой отец женился на принцессе из этого мира. И Вунья тоже принцесса. И тоже отсюда. Если упустишь ее…
— Другую найду. Мало ли принцесс?
— Мало. Не забудь, что я знаю тебя, как никто другой. Я все-таки твое второе «я», и мне ведомо то, что ты скрываешь даже от себя. С тех пор, как ты однажды попал сюда, в зазеркалье, ты стал для меня открытой книгой.
— Сид тоже побывал за стеклом, — вспомнил я. — Значит, и он может стать для тебя открытой книгой. И ты также сможешь прочесть его мысли и подготовит ловушку, как я прошу.
— Скажи «пожалуйста»!
— Пожалуйста, — послушно повторил я.
Отражение еще немного поважничало, а потом сделало красивый жест рукой — мол, уйди, не путайся под ногами у профессионалов.
Я послушно отступил в уголок.
Какое-то время ничего не происходило, а потом погруженный во тьму большой зал начал меняться. Стены сблизились, потолок резко опустился, а пол выровнялся. Куда-то делись колонны и сталактиты-светильники. Мой трон просто пропал, как и лестницы. В считаные минуты зал уменьшился до размеров просторной комнаты, по углам которой высились стеллажи, а в глубине стояло нечто массивное. Света не было, и я долго силился рассмотреть все.
А потом появился маленький трепещущий огонек, надвигающийся откуда-то сбоку и сверху, словно некто спускался по лестнице. Еще минута-другая, и я увидел Сида и Далию. Взявшись за руки, они шагали, озираясь по сторонам и вздрагивая от каждого своего вздоха. Плывшую за ними Тень никто из них не замечал. А в его поведении я углядел нечто странное, но лишь когда родственники подошли ближе, все понял.
Тень развлекался. Он шагал, подражая их жестам, копируя их так точно и гротескно, что я невольно рассмеялся. Он приседал, озирался, с серьезным видом что-то шепча, водил руками по сторонам, делая пассы, как будто отгоняя чудовищ. А потом выпячивал грудь, пыжился и стучал себя кулаком в грудь, явно выпендриваясь перед Далией. Ну кто бы мог подумать, что в этом иномирянине погиб пародист!
Далия и Сид прошли примерно полпути, когда кузен приостановился и толкнул сестру локтем:
— Вот видишь? Что я говорил! Это здесь!
Тень повторил его жест и даже погладил себя по голове — вот, хвалите меня, какой я умный. Я фыркнул. Далия пискнула:
— Ой! Тут кто-то есть!
Громадина Тень тут же съежился, копируя испуг моей сестрицы. Я чуть не расхохотался и, зажав себе рот рукой, сделал несколько шагов вбок, чтобы лучше видеть разворачивающееся действо.
В зеркале возникло изображение какой-то комнаты, очень тесной и заставленной вещами. Ума не приложу, где эта комнатка могла находиться. Судя по всему, она использовалась как кладовка — уж слишком много там было свалено в беспорядке вещей.
— Ищи сундук! — скомандовал Сид. — Или ларец. Или мешок. В общем, все, во что можно положить примерно такой предмет. — Он показал руками вещь размером с большую книгу.
— Лучше сразу скажи, что искать надо! — сказал я, выходя вперед.
Честное слово, я больше ничего не сказал и не сделал, но результат превзошел ожидания. Сид и Далия хором завопили и ринулись бежать, но при этом не сориентировались и с разгону стукнулись лбами, налетев друг на друга.
Послышался треск, фонтан искр ярко осветил внутренности комнаты, а потом оба заговорщика закатили глаза и рухнули на пол.
— Великолепно! — Мое отражение аплодировало от души. — Никогда бы не поверил, что такой идиотский план способен дать такие результаты! Беру назад все свои слова относительно твоих умственных способностей. Место запомнил?
Я внимательно вгляделся в зазеркалье. Интерьер незнакомой комнаты исчез, в зеркале отражался большой зал, снова медленно принимавший свой первоначальный облик.
— В общих чертах, — осторожно ответил я. — Покажи еще раз!
— Э-э… нет! Это было в памяти вон того субъекта. — Отражение кивнуло на бесчувственного Сида. — Хочешь полюбоваться на картинку — приведи его в чувство.
— Ни за что! — Я обошел лежащих. — Сид мне больше нравится вот таким!
— Куда их теперь, хозяин? — Тень склонился над телами.
— В темницу, куда же еще!
Тень поклонился и медленно поднял обоих пленников. Далию он держал довольно аккуратно, на одной руке, как мать — уснувшего ребенка. А вот Сида поволок за загривок, словно нашкодившего щенка. Руки-ноги кузена болтались в воздухе. Мне это зрелище до того понравилось, что я провожал их взглядом, пока мог видеть. И уже двинулся следом, чтобы лично понаблюдать, как Тень устроит их в темнице, но меня окликнули:
— Эй ты! А на Вунью посмотреть не хочешь?
— А зачем? — Я сжал кулаки, стараясь говорить беспечно. — Мало ли принцесс в этом мире? Тем более, я ей не нравлюсь! Найду такую, которая будет меня любить.
— Жаль. — Мое отражение рассматривало свои ногти. — А я бы мог помочь произвести на девушку впечатление! Но если ты так настроен…
— Говори, что надо делать! — Я бросился к зеркалу.
Картинка сменилась в яркой вспышке. Я задохнулся, прижимая руки к груди и испуганно озираясь по сторонам в поисках выхода.
Выхода не было. Каким-то чудом я оказался на скале, прижавшись спиной к камням на нешироком уступе над пропастью. Надо мной острые вершины прятались в облаках, далеко внизу, в ущелье, клубился туман. Кругом были только скалы.
Несколько минут я просто стоял, ловя ртом воздух. Противоречивые чувства терзали меня. С одной стороны, я был парализован ужасом — как я сюда попал и как мне отсюда выбраться? Но с другой — я был почти счастлив, ведь впервые за долгое время я оказался вне стен замка и наслаждался свежим воздухом. Даже холодный ветер, пробиравшийся под одежду, нравился мне.
— Ты как? В порядке?.. Стой-стой, не шевелись! — послышался сзади голос моего отражения. — А то упадешь!
— Где я?
— Во сне! Твоя Вунья сейчас спит, и ей снится сон. А я к нему подключился, так что действуй!
Она! Еще минуту я переваривал информацию, но мыслительный процесс прервал дикий рев, донесшийся откуда-то из-за скал. Решив, что Вунья может быть именно там, я осторожно двинулся по карнизу в сторону источника шума.
Буквально через несколько шагов карниз расширился настолько, что последние метры я одолел рысцой и прибыл на место действия как раз вовремя.
Огромный дракон, растопырив крылья и плюясь огнем, теснил Вунью к обрыву. Девушка отчаянно отбивалась, но на моих глазах ее меч сломался от удара по бронированной морде чудовища. Оставшись без оружия, Вунья метнула в дракона щит, но тот сбил его лапой и зарычал, обдавая девушку зловонным горячим дыханием. Вунья закашлялась и упала на колени.
И тут на сцене появился я.
— Не трогай ее, скотина! — заорал я прямо в морду дракона.
От такой наглости зверь оторопел. А я еще и притопнул ногой:
— Фу! Сидеть! Место! Назад!
И дракон сел на самом деле — по-собачьи, склонив голову набок. В его раскосых глазах изумление медленно уступало место чисто гастрономическому интересу — можно ли съесть это существо? Я не дал ему времени додумать эту мысль и дернул Вунью за руку:
— Бежим!
А куда, спрашивается? Кругом скалы! Но стоило нам подбежать к краю обрыва, как обнаружилась тропинка, точная копия той, по которой я сюда добрался. Я потащил Вунью по ней.
Дракон быстро смекнул, что его ужин сопротивляется, и разревелся так, что на наши головы сверху посыпался целый камнепад. Вунья закричала, совсем как обычная девчонка. Я еле успел затащить ее под какой-то навес.
В расщелине было тесно, мы невольно прижались друг к другу, а по камням заклацали когти кинувшегося в погоню дракона.
— Не дыши. — Я вдавил девушку в камни.
Можно было побежать дальше по тропе, но на нее уже ступил пышущий огнем дракон. Несмотря на крупногабаритность, двигался он очень быстро. Надо было действовать не медля.
Толкнув Вунью себе за спину, я сосредоточился и ударил по камням заклинанием. Уступ пошел трещинами, и едва дракон ступил на него, осыпался вниз мелким камнепадом.
Дракон отчаянно заревел, колотя крыльями по воздуху и стараясь выровняться и взлететь. Я проводил глазами его полет в ущелье. Эхо отразило и подняло со дна утробный рев зверя.
— Пошли скорее, — я протянул Вунье руку, — пока он не взлетел. Эти твари ужасно живучи.
Лишившись оружия, храбрая воительница стала больше похожа на обыкновенную девушку. Кроме того, она явно не знала, что за зверь — дракон, и была шокирована его размерами и поведением. Она прижалась к стене расщелины, куда я ее втолкнул, и наотрез отказалась выходить. Мне с трудом удалось отодрать ее от камней, и мы пошли прочь, держась за руки и с тревогой посматривая вниз.
— Как ты сюда попала? — Я осматривался в поисках выхода, но кругом были только скалы и пропасть, полная тумана.
— Не з-знаю, — постукивая зубами, отозвалась девушка. — А т-ты?
— Это твой сон, — честно признался я. — А я тебе снюсь.
— Снишься? — Испуг воительницы как рукой сняло. Она вырвала свою руку. — Я тебя не звала! Иди, откуда пришел!
— И уйду, — пожал я плечами. — Только не плачь, когда эта тварь вернется! Драконы ужасно живучи!
— Ерунда, — отмахнулась она. — Это мой сон, значит, со мной ничего не случится!
— А вот и нет! Я знаю немало случаев, когда человек ложился спать и не просыпался. Умирал во сне! От страха.
— Так не бывает! — Голос ее дрогнул.
— Сплошь и рядом бывает! Сам видел. Официально это называется «смерть во сне» и считается легкой смертью, но на самом деле человек умирает от мучительного страха и невозможности проснуться. И если я тебя брошу, ты вполне можешь умереть. То есть у тебя от страха остановится сердце и ты никогда не проснешься. Потому что во сне тебя съест-таки дракон!
Мои слова произвели впечатление, но воительница не спешила сдаваться.
— И все равно я тебе не верю.
Оглушительный рев, раздавшийся вдруг совсем близко, положил конец ее сомнениям. Дракон взлетел, порвав пелену тумана, и завис в воздухе над нами. Грудь его ходила ходуном, ноздри трепетали. Вунья прижалась ко мне.
— Сделай что-нибудь!
— Что, например? Это твой сон! Командуй, что делать?
— Я не зна-аю!
Она, кажется, была готова заплакать. И я решился.
— Ты должна прыгнуть!
— Что? Ты с ума сошел?
Превращение произошло мгновенно — передо мной опять была воительница, настроенная весьма решительно.
— Прыгай! — закричал я прямо в перекошенное от гнева лицо. — Со скалы! Вниз!
— Но я же разобьюсь!
— Нет! Я хочу, чтобы ты проснулась. Вспомни, как часто кончаются сны, — ты словно падаешь откуда-то и в самый последний момент просыпаешься. Не дай дракону тебя схватить! Если это произойдет, ты умрешь на самом деле! Прыгай! Ну же! Я с тобой!
Девушка заколебалась, но дракон был настроен решительно. Он клацнул челюстями — за миг до того мы сиганули с обрыва. В лицо ударил ветер, волной поднялся панический страх…
И я очнулся, лежа на полу возле зеркала. Отражение, утратив всякое понятие о зеркальности, сидело на корточках и рассматривало меня.
— Что ты на меня так уставился? — разозлился я.
— Я смотрю на идиота, на которого мне выпала нелегкая доля быть похожим, — вздохнул он. — Ты хоть сказал ей, что влюблен и все такое?
— Нет. Понимаешь, там было не до того. Я даже не подумал…
— А вернее сказать, просто забыл! Всему виной твоя дырявая память! Самого элементарного запомнить не можешь! Как ты с такими способностями школу-то закончил?
— Ее за меня закончили, — ответил я, вставая. — А я, может быть, мечтал стать путешественником или писателем! Да что теперь говорить! Она все равно потеряна для меня, так что мое признание ничего бы не изменило. Тем более что кольцо у меня есть и можно приступать к расследованию!
Но как раз этим мне и не суждено было заняться в обозримом будущем.
Следующие несколько дней я полностью посвятил поискам таинственной комнаты. А поскольку я знал лишь одно — как она выглядит изнутри, то мне пришлось прочесывать замок сверху донизу. Я методично обходил этаж за этажом и заглядывал поочередно во все двери. Комнаты, хоть сколько-нибудь похожие на ту, нужную, подвергались самому тщательному обыску.
Сложность заключалась в том, что в замке, как я уже упоминал, не было прямых коридоров, больших залов за исключением того, где стояло зеркало и где мы периодически собирались. Галереи с рядами колонн и статуй сменялись анфиладами комнат-залов, а те переходили в узкие извилистые проходы, где порой эхо от собственных шагов и дыхания раздавалось, как гром. Эти коридоры либо заканчивались тупиками, либо выходили на балконы или на широкие карнизы. Толщу стен пронизывали тайные ходы и винтовые лестницы, а многие двери были замаскированы под колонны или причудливую лепнину. Несмотря на то что замок уже почти год был жилым, а совсем недавно число обитателей увеличилось до полутора десятков, в коридорах все равно чувствовался нежилой дух, а с потолка свисали лохмотья паутины. Местами же замок выглядел старыми развалинами, так что оставалось лишь дивиться, как это он до сих пор не обрушился нам на головы. Ступеньки здесь крошились под ногами, раствор между камнями превратился в песок, по стенам змеились трещины, а камни были покрыты слоем пыли, разводами плесени и пятнами мха. Провалы в стенах, выглядевшие так, словно время уже начало свою разрушительную работу, открывали вид на унылую каменистую равнину, где до самого горизонта не было ничего, кроме исковерканной земли и торчащих из нее обломков скал.
Через несколько дней я понял, что поиски могут продолжаться бесконечно. Коридоров было слишком много, большинство так походили друг на друга, что я, чтобы не запутаться, решил помечать их, ставя угольком крестики на стенах.
А время шло. И я решил подключить к поискам остальных обитателей замка. Я уже заготовил целую речь, когда спускался в большой зал к обеденному столу, но, переступив порог, с удивлением заметил, что опоздал. Я опоздал к обеду! Стол был завален объедками и пустыми бутылками, и все это проворно исчезало в воздухе — невидимые слуги занимались делом.
И все-таки за столом кто-то сидел. Я с удивлением узнал Айдора, который, подперев щеку ладонью, молча следил, как пустеет стол.
— А где все? — Я подошел и ловко поймал половинку пирога, который весьма неосмотрительно проплыл по воздуху поблизости от голодного меня.
— Там, — вздохнул Айдор.
— Где — там? — Вслед за пирогом я изловил блюдо с куропатками. Правда, их осталось там всего две, но мне и того было достаточно.
— Верт на дворе, учит дуболомов держать строй, — объяснил потомок великого героя. — А эльфы — на стене.
— Что они там делают? — невнятно из-за набитого рта поинтересовался я.
— Смотрят, — загадочно изрек Айдор и потянулся к недопитой бутылке.
— На что?
— На небо.
— А-а… — Я пожевал, раздумывая, что бы еще спросить. — А ты что тут сидишь?
— Не хочу.
— Поможешь мне? — с надеждой поинтересовался я.
— Наверное. А что надо делать?
Я в двух словах обрисовал ситуацию.
— Пошли, — пожал плечами Айдор и встал. — Хоть чем-то отвлечься!
Мы доели то, что не успели утащить у нас из-под носа невидимые слуги, — выпорол бы за излишнее рвение, но поди их сперва поймай! — и отправились бродить по замку. По дороге я описал Айдору, как должна выглядеть искомая комната, и, добравшись до очередного коридора, не помеченного крестиком, мы приступили к поискам. Состояли они в том, что каждый из нас изучат комнаты на своей стороне коридора, но стоило Айдору найти что-то подозрительное, он тут же звал меня. И я бросал свои поиски, чтобы поглядеть его находку — и тут же ее забраковать.
— Давай прервемся? — с надеждой поинтересовался Айдор, когда я поставил восьмой крестик.
— Давай, — согласился я. — Я здорово устал.
Мы отправились перекусить, и в большом зале обнаружили за столом одинокого Верта. Мокрый как мышь, он торопливо жевал, отрывая большие куски от шматка жареного мяса и роняя крошки на стол.
— Ну и чурбаны эти дуболомы! — с набитым ртом приветствовал он нас. — Пока стоят, все прекрасно. Но стоит им сделать хоть шаг — и привет. Цепляются друг за дружку, толкаются, сбивают друг друга с ног… Самая тупая партия!
— А если тебе плюнуть на строевую подготовку? — предложил я. — Что, если их сила совсем не в том?
— Да вы что, милорд? — округлил глаза мой главнокомандующий. — В толпе у них нет шансов! Их мигом порубят на щепки! Вы знаете, что такое эльфийская конная лава? Ее только строй может остановить!
— Полусотни дуболомов для такого дела маловато, — с другого конца стола высказался Айдор. — Попробуй мертвяков натаскать. Они как-никак бывшие солдаты. Должны сохранить кое-какие навыки!
— Еще чего! — скривился Верт. — Они-то как раз и будут маневрировать.
— У мертвяков мозги отключены, — сказал я. — А маневры — дело сложное. Тут думать надо!
— А зачем им думать, когда у них есть я? — несколько самоуверенно заявил Верт. — Да и вы тоже, милорд. Мы вдвоем… то есть втроем, — кивнул он Айдору, — чего-нибудь да придумаем. А им останется только исполнить приказ. Простых команд они слушаются, а что посложнее — оставим дуболомам.
— А как же Тильс? — спросил я. — Он что, списан в запас?
— Эльф, — скривился Верт, — сильно переменился с тех пор, как тут появились его сородичи. Вот вы, например, знаете, чем он занят сейчас?
— А… э-э… нет, — рискнул я сказать правду.
— Смотрит на небо! — торжествующе заявил Верт. — Они всей толпой на стене с утра торчат, задрав головы!
— А зачем?
— Так снег же падает! Вот они на снежинки и любуются! Прямо как парализованные. Я два раза в них землей и камнями начинал кидаться — хоть бы один среагировал!
Я было не поверил, но ни Тильса, ни Тейра, ни остальных действительно не было возле стола. И я отправился на крепостную стену.
Снаружи уже спустился ранний вечер, но темноты не было, хотя звезды и луна отсутствовали, а на стенах горело всего два или три факела там, где сторожевую службу несли дуболомы. Все вокруг было покрыто серебристо-серым слоем снега, и небольшие снежинки все еще кружились в воздухе.
Эльфы стояли на стене, запрокинув головы, и смотрели на их танец.
