Глава 12
Небольшой конный отряд совершал обычный объезд Приграничья. В последние годы такие поездки были обязательны, и дозорные относились к ним, как к рутинной работе. Дюжина всадников двигалась легкой рысцой, следуя привычным маршрутом. Ориентирами служили приметные деревья, кустарники, попадавшиеся тут и там валуны, бегущий со склона холма ручей. Десять всадников двигались плотным строем попарно, и еще два держались на некотором расстоянии от основной группы. Они то приближались к командиру отряда, тринадцатому в дюжине, то опять скрывались в зарослях.
Один из них отсутствовал довольно долго, а потом примчался во весь опор, пришпоривая коня:
— Лорд! Там… там… скорее!
— Половина на месте, остальные — за мной! — отдал короткий приказ возглавлявший отряд рыцарь, разворачивая коня. — Что случилось?
— Женщина, — выдохнул дозорный. — Волшебница… Видящая!
— Что?
Полдюжины всадников помчались во весь опор.
Грязно-голубой изодранный балахон был виден среди зеленой листвы издалека. Судя по всему, женщина сначала брела, потом ползла, но силы оставили ее, и сейчас она лежала ничком, из последних сил вцепившись в траву скрюченными пальцами. Посоха — атрибута волшебницы — при ней не было. Растрепанные волосы сбоку были испачканы в запекшейся крови. Было заметно, что висок разбит ударом и что рана нанесена больше суток назад.
— О Покровители!
Командир отряда спешился одним прыжком, первым бросился к упавшей и, опустившись на колени, перевернул на спину, приподнимая ее голову, чтобы влить немного вина в приоткрытый рот. Когда капли вина упали на язык, женщина судорожно сглотнула.
— Жива…
Длинные ресницы затрепетали, приподнимаясь.
— Госпожа? Госпожа, что с вами? Что случилось? Вы в порядке? — со всех сторон послышались голоса окруживших ее дозорных. — На вас кто-то напал?
Волшебница еще глотнула вина из поднесенной ко рту фляги, из-под ресниц посматривая на склонившихся над нею рыцарей.
— Откуда вы? — произнесла она хриплым тихим голосом.
— Дозорная башня Звенящего ручья, — ответил поддерживающий ее эльф. — Приграничье. Совершаем объезд вверенной территории… Что с вами случилось, госпожа? И откуда вы?
Чуткие пальцы рыцаря прикоснулись к запекшейся ране. Либо кто-то ударил женщину по голове камнем или дубиной, либо она сама откуда-то упала и разбила при падении голову. Кожа была содрана. Значит, все-таки ударили… Но кто?
— Кто это сделал? Темноволосые?
Вот уже несколько лет миновало, как Радужный Архипелаг вошел в состав Империи Ирч и ушел под воду, как выражались некоторые недовольные этим эльфы. Лишь два обстоятельства удерживали лордов от восстания — то, что император-орк оказался все-таки прямым потомком Золотой Ветви и имел право на престол, и то, что недавно попытка восстания уже имела место. Орден Видящих поддерживал мятежников, но заговор был раскрыт, а начавшееся восстание подавлено. Однако если выяснится, что орки продолжают потихоньку уничтожать эльфов, старая вражда может вспыхнуть с новой силой.
— Люди, — прошептала волшебница. — Человек. Это случилось далеко отсюда… Где я?
— Вы на территории Серебряного Острова. Совсем рядом находятся Внутренние Врата.
— Хорошо. — Женщина прикрыла глаза, склонив голову на плечо поддерживающего ее рыцаря.
Убрав флягу, командир отряда осторожно поднял раненую на руки. Один из подчиненных подвел ему скакуна. Умное животное преклонило колени, чтобы всаднику было удобнее взобраться со своей ношей в седло. После чего отряд двинулся дальше, не для того, чтобы завершить объезд, просто здесь, в перелесках, среди холмов, ручьев и валявшихся тут и там камней — знак близости гор, — было не так уж много тропинок, по которым могли спокойно ехать несколько всадников. Да и хотелось проследить путь Видящей — вдруг нападение совершилось не так далеко отсюда. Тогда можно было бы взять след и постараться отыскать людей, напавших на эльфийку.
— Куда мы едем?
От тряски раненая очнулась и попыталась осмотреться.
— Мы возвращаемся в Башню, — объяснили ей. — К сожалению, тут не так много дорог, чтобы скакать напрямик. Погодите немного, госпожа. Через четверть часа вы сможете как следует отдохнуть. Откуда вы пришли?
— Издалека, — промолвила женщина, снова устало прикрыв глаза. — Я действовала по заданию Ордена…
— Но его больше нет!
— Есть, — столь уверенно возразила волшебница, что никто из дозорных не стал спорить. Эльфы много веков жили под ненавязчивым контролем Видящих — в Смутные Века, при отцах и дедах нынешних рыцарей, Орден оказался единственной реальной силой, которая смогла сплотить эльфов для отпора восставшим рабам. Именно уступая общественному мнению, император Хаук, ликвидировав Орден, оставил на своих постах многих рядовых волшебниц. В Цитадели даже открыли школу, где лояльно настроенные Видящие обучали свою смену.
Проскакав по лесу и махом перелетев ручей, скакуны выскочили на широкую гладкую тропу, где пошли легкой рысцой. Всадники расслабились в седлах — дальше дорога была прямая и спокойная.
Дочь лорда Лоредара, притворившись спящей, исподтишка наблюдала и изучала своих спасителей. Они в самом деле спасли ее — силы волшебницы были на исходе. Из-за раны она не могла в полной мере колдовать и потому не сумела исцелиться. Кроме того, беглецы забрали у нее все припасы — она не ела несколько дней, ее мутило, мучили головные боли. Понимая, что чудом осталась жива, волшебница уже начала подумывать о том, чтобы бросить это опасное дело. Жизнь дороже мести драуру, который лично ей не сделал ничего плохого.
Сейчас, оказавшись среди мужчин, она лихорадочно строила планы на будущее. Несмотря на слабость и головную боль, которая теперь сопровождала любые попытки применить магию, она кое-как просканировала всех всадников и с горечью констатировала, что медиумов среди них нет. Даже латентных, даже слабых и необученных.
Вкусив сладость обладания личным медиумом, Таниром, дочь лорда Лоредара не хотела так легко отказываться от второго шанса. Она в совершенстве владела методикой выявления потенциальных медиумов — именно ее несколько раз посылали в поместье-столицу Аметистового Острова для проверки подростков. В один из приездов ей «посчастливилось» проверять родного сына. Лаотор светился от восторга — думая, что волшебница его старшая сестра, он радовался возможности пообщаться с нею. Мать же равнодушно прошла мимо своего ребенка. Она привыкла жить в разлуке с ним, смирилась с тем, что материнство и работа на благо Ордена несовместимы, что ее отпрыск получает уход и воспитание, достойные настоящего лорда. Дополнительным поводом выказать равнодушие оказалось то, что сын волшебницы и медиума оказался очень слаб в магии. В тот раз Видящая не смогла распознать природу этой магии — ее куда больше интересовал стоявший в той же шеренге Карадор Шутник. С ним тоже все было не так просто — как оказалось впоследствии, потому что его магические силы были замкнуты в контур и пользоваться ими он не мог. Видящая тогда попыталась взломать его, но потерпела неудачу. А ведь если бы не этот контур, какой бы из него мог получиться медиум! Пальчики оближешь!
…Как все заплетено, перепутано и запущено! Ее сын женился на сестре Карадора, который дружен с предавшим ее отца драуром и который не так давно взял в компанию и под покровительство девушку-полукровку, ограбившую беглого медиума Танира.
Дочь лорда Лоредара вздохнула и плотнее прикрыла глаза, позволив дремоте овладеть ее сознанием. Месть — это, конечно, хорошо. Но в жизни есть и более приятные моменты. Отдых например.
В трактире было полным-полно народа, и дело не только в дожде, загнавшем под крышу всех подряд — не такой уж сильный за окном ливень, чтобы терять время, отсиживаясь под крышей. В иных случаях такая непогода самая подходящая для пути, если хочешь, чтобы дождь сбил с твоего следа погоню. Просто стоял трактир в удобном месте — на границе герцогства Залесского. Всего в одной лиге отсюда начинались Ничейные Земли, и где-то среди них стоял загадочный Эльфийский Остров. Знающие люди утверждали, что таких Островов несколько — они слагают целый Радужный Архипелаг. Но для тех, кто никогда не выезжал из Залесья, он был единственным.
Лишним доказательством того, что эльфы тут совсем близко, служила странная компания, собравшаяся за одним из столиков. Три эльфа, девчонка-полукровка и не-пойми-кто высокого роста, массивного сложения и с бледной, как у покойника, голубовато-восковой кожей. Красные глаза с вертикальными черточками зрачков выдавали в нем нежить, но на развешанные тут и там обереги и пучки крапивы и болиголова он не реагировал.
Фрозинтар сидел как каменный, положив кулаки на стол и глядя в никуда остановившимся взором. Пока его спутники заказывали обед, он не пошевелился и не проронил ни слова.
Карадора и Тару это не остановило — оба хотели есть и, едва трактирщик принес им мясную похлебку, колбасу и пиво, накинулись на обед, яростно орудуя ложками. Асатор, хоть и то и дело отвлекался, тоже присоединился к трапезе, а вот Льор места себе не находил. Юноша проглотил всего несколько ложек наваристой мясной похлебки — «С ароматными травками! Специально для господ Перворожденных держу!» — и запил их элем. Больше ему кусок в горло не полез.
Устав терзаться, он робко придвинулся к драуру:
— У-учитель… учитель, с вами все в порядке?
Бывший наемник не удостоил его ответом, но и руку не отдернул, когда Льор коснулся его кисти кончиками пальцев.
— Учитель, вам плохо?
— Ну фево ты к нему пвистал? — с полным ртом прочавкал Карадор. — Ешь давай, пока не офтыво!
Сам Карадор ел за двоих — одной рукой непрерывно таскал с блюда куски колбасы, другой успевал и черпать варево из миски, и ломать хлеб от целого каравая, и то и дело поднимать полную кружку с элем.
— Или ты не фофефь?
— Хочу, но… — Льор зачерпнул полную ложку похлебки. — Учитель…
Фрозинтар скосил на юношу глаза. Мальчишка, надо признать, здорово ему помог — ведь сумел открыть Портал, не пользуясь амулетами, пентаграммами, заклинаниями и прочим. А потом, удерживая его распахнутым, вызвал настоящий ураган. Практически одним усилием воли, как могли только самые лучшие и сильные маги древности. Как король-маг Моррир! Впрочем, справедливости ради надо признать, что во времена Фрозинтара многие мужчины-маги так умели. Это женщинам надо обязательно сначала где-то накопить энергию и желательно вне тела — особенности женской физиологии не позволяли им аккумулировать силу внутри себя. Именно поэтому Орден Видящих так охотился за медиумами. И этот юноша мог бы стать одним из них!
— Все в порядке, — выдохнул драур, поймав полный обожания взгляд юного эльфа, — просто…
Просто не будешь же рассказывать всем и каждому, что случилось в столице Залесья.
Они не сразу смогли выбраться из герцогства — ибо так уж получилось, что первыми возле бесчувственного тела молодого герцога оказались именно нелюди — Льор и Фрозинтар, на руках вынесший его из собора. Дан Шестнадцатый был еще жив и пришел в себя несколько часов спустя, в своих покоях. Очнувшись, он немедленно потребовал отчета о происшедших событиях и, узнав, что демона одолела какая-то нежить, повелел тотчас доставить спасителя к нему. Он именно так и сказал «спасителя» — и Фрозинтар не стал сопротивляться, когда его привели к постели герцога.
Их разговор был короток.
«Зачем вы это сделали?» — спросил огромного драура полулежащий на постели худощавый мужчина.
«Просто так, — пожал тот массивными плечами. — Демон мог вырваться на свободу и покалечить кучу народа…»
«Спасибо вам! — пылко воскликнул герцог Дан. — Вчера вы спасли не только десятки невинных жизней. Вы спасли и мою душу, и мои предки будут благодарны вам за спасение от проклятия!»
Так уж получилось, что много веков назад предок Дана, первый герцог Залесский, в обмен на власть заручился поддержкой демона, продав ему свою душу и души всех своих потомков мужского пола до скончания времен. Кто-то из потомков принца Дагварда был тоже достаточно подкован в магии. Он сообразил, в какую кабалу попал весь их род. С тех пор владыки Залесья искали способа избавиться от демона. Они и сыновей-то учили магии исключительно для того, чтобы кто-то из них смог найти способ победить монстра. Дан Шестнадцатый оказался слаб в чародействе — слаб настолько, что ради сохранения этой тайны его отец приказал посадить под замок или казнить всех его учителей. Остальных сжила со свету герцогиня Дайра, дабы сохранить свою тайну — кроме тех, кто вовремя успел уехать из страны. Герцог попытался найти обходной путь и заказал у темных альфаров волшебный меч, который должен был уничтожить демона. Приобрести меч ему посоветовала старшая сестра, герцогиня Дайра.
«Вас обманули, — не стал скрывать Фрозинтар. — Волшебной силы в этой железке ровно столько, сколько надо, чтобы сбить с толку какого-нибудь профана. Я слышал о Белом Змее — это священная реликвия гномьего народа, меч короля. Они берегут ее как зеницу ока и готовы прикончить даже своих соплеменников ради этого оружия. Ни один темный альфар никогда бы не продал вам настоящего Белого Змея!»
Как ни странно, молодой герцог философски отнесся к обману:
«В конце концов, все закончилось хорошо. Демон изгнан. Он ведь не вернется?»
Фрозинтар тогда улыбнулся этому испуганному юноше:
«Нет. И благодарить надо моего ученика!»
«Я щедро награжу вас обоих! — пообещал Дан Шестнадцатый со всем пылом молодости. — Что вы хотите в награду?»
Соображал драур недолго.
«Гильдия Искателей, — ответил он. — Ее глава — мой старый друг. Сейчас они переживают не лучшие времена. Поддержите их всем чем можете. Больше мне ничего не надо».
«Я обязательно так и сделаю, — кивнул герцог и, уже когда попрощавшийся драур шагнул к двери, внезапно его окликнул: — А все-таки как вам удалось одолеть демона?»
«Очень просто, — Фрозинтар заставил себя улыбнуться и сделать все, чтобы улыбка вышла не грустной. — Демон питается душами. У меня ее нет. В том смысле, в каком это привычно вам, людям. А то, что есть вместо нее… В общем, он этим отравился».
Дан Шестнадцатый откровенно рассмеялся, решив, что это удачная шутка. Но драур не стал его разубеждать, объясняя, что такое для него искра и кем он является без нее. А если вспомнить, что то, что осталось от его души, отравлено воспоминаниями о погибшей вместо него Седоне…
Уходя от герцога, Фрозинтар наткнулся в коридоре на его сестру, герцогиню Дайру Залесскую. Она не задержалась, не перемолвилась с ним и словом, но бросила на спасителя своего брата такой взгляд, что бывшему наемнику стало жутко. Не просто так молодая женщина вспомнила о Белом Змее! И наверняка у нее были на этого демона свои планы, а он вместе с ее братом все испортил…
Вот об этом и думал сейчас драур, сидя на постоялом дворе. Об этом — и о том, что ему скоро понадобится запас энергии. А где ее взять? Он и шевелиться-то старался поменьше именно потому, что экономил силы. Будет очень неприятно свалиться с коня посреди дороги.
Взгляд скользнул вбок и наткнулся на ответный взор Льора. Юноша справился с возложенной на него задачей, и теперь драур просто обязан исполнить свое обещание и взять его в ученики.
Рядом что-то задвигалось, и Фрозинтар с некоторым опозданием заметил, что к их столу подошла довольно потрепанная женщина средних лет. От нее разило кислым вином, потом, смесью дешевых, местного производства, духов и луковой похлебки. Переглянувшись с Асатором, бывший наемник попытался взглядом указать рыцарю, чтобы тот был готов действовать, если эта пьянчужка захочет выклянчить у них дармовое угощение. А то еще, чего доброго, напросится согреть постель!
Хотя… Фрозинтар взглянул на попрошайку с интересом. Эта женщина как нельзя пришлась кстати — вернее, ее жизненная энергия. Прищурившись, он попытался получше изучить ауру незваной гостьи, было бы большим разочарованием, разыграв страсть, обнаружить, что с нее нечего взять.
Встретив его взгляд, попрошайка неожиданно отпрянула, делая перед лицом отгоняющий зло жест:
— Не смотри! Нет у меня того, что тебе нужно!
— А откуда ты знаешь, что мне надо? — против воли заинтересовался драур.
— Вот уж знаю, — огрызнулась женщина, но, вспомнив про свои дела, демонстративно оперлась ладонью о край стола: — А вот вам я готова все тайны открыть! Все, что знаю, скажу — ничего не утаю!
— Что ты можешь знать, — начал было Фрозинтар, но тут вперед вылезла Тара. Девушка когда-то, убежав из монастыря, сама не знала, куда приткнуться и была готова на все, лишь бы как-то прокормиться. Видимо, эта женщина тоже оказалась в трудной ситуации, но ей не повезло так, как «охотнице», и поэтому она заслуживала хотя бы сочувствия.
— Ты о судьбе гадаешь? — неподдельно заинтересовалась девушка. — И все-все можешь сказать?
— Всю правду скажу, красавица. Ничего не утаю. Все, что знаю, тебе поведаю.
— А что не знаю, то выдумаю, — буркнул Фрозинтар. — Слушай больше этих врунишек. Да где это видано, чтобы настоящая прорицательница в подобном заведении работала только за еду и выпивку?
Поймав насмешливо-презрительный взгляд бывшего наемника, Тара отдернула протянутую было руку, но попрошайку это не остановило. Она криво усмехнулась и произнесла, глядя прямо в лицо девушке:
— Про тебя, красавица, все вижу. Жила ты сиротой, родителей не знала отродясь, терпела голод и холод, нужду и унижения. Не раз по лезвию ножа ходила. Но судьба тебе улыбнется. Станешь принцессой!
— Ого! — вырвалось у Тары. — Правда?
— Истинная! — Попрошайка прижала руку к груди. — Влюбится в тебя принц и сделает своей женой. А перед свадьбой будет тебе еще одна радость: узнаешь ты своего отца, и к алтарю он тебя поведет.
— Врет, — коротко и категорично высказался Фрозинтар.
— А ты молчи! — неожиданно накинулась на него гадалка. — Если ты свое счастье потерял, не значит, что другим нельзя счастливыми быть!
— Но-но…
— Один совет могу дать, — взглянула прямо ему в лицо женщина, — не бойся света. Иди к нему! И не спрашивай ничего — все равно больше не скажу.
— Ему — ладно. — Карадор до сих пор молчал лишь потому, что торопливо дожевывал последние куски колбасы. — А мне что скажешь? Я тоже типа того… ну принц почти. По нашему, по-эльфийски. Так, может, я с Тарой того… А?
— Нет, — огорошила его попрошайка. — Ты не женишься.
— Совсем? — подвижное лицо неугомонного эльфа вытянулось.
— Две женщины будут в твоей судьбе. Одна родит тебе дочь и будет с тобою до самой своей кончины. Уже после ты встретишь другую и будешь счастлив. Но много дорог предстоит пройти, прежде чем увидишь ее!
— Ну и хорошо, — закивал Карадор. — Я хочу стать искателем приключений. А жена в этом деле только помеха. Мне нравится такое предсказание. Льор, Ася, а вы чего сидите, как неродные? Не интересно, что ли?
Рыцарь только скептически фыркнул, но попрошайка вдруг наклонилась к нему, обхватив за шею рукой, и, обдав несвежим дыханием, промолвила:
— Не на своем месте сидишь! Да и ты, — последовал обвиняющий жест в сторону съежившегося от неожиданности Льора, — тоже…
Надо ли говорить, что покидали трактир все в подавленном состоянии. И лишь неунывающий Карадор вертелся в седле так, словно сидел на перевернутой кнопке.
— Ну чего вы все такие кислые? — приставал он, обращаясь сразу ко всем. — Никто ж не умер! Наоборот, нам всем предсказано такое, о чем даже мечтать не стоило!
— Вот именно, что не стоило, — вздохнула Тара. Ей уличные гадалки несколько раз говорили, что она непременно выйдет замуж за богатого и знатного лорда и будет жить в роскоши. Но это сначала, а потом, когда девушка стала на улицах Альмрааля своей, они ее узнали и приставать с прогнозами прекратили. И вот опять… Да кому она нужна, полукровка без рода и племени?
— Брось! — правильно истолковал ее вздохи Карадор и с чувством хлопнул девушку по плечу. — Мечтать не вредно — вредно не мечтать! В конце концов, она же ничего такого не сказала. Все девушки хотят замуж.
— Но не у всех это получается.
— Ась? Что? Не боись! Найдем мы тебе жениха. Моего дядю хочешь? А что? Он вдовец, давно без жены живет…
— А ты? — невольно заинтересовалась девушка.
— А что я? Я — вольный искатель приключений. Мне жена без надобности. Пока.
— Но ведь гадалка что-то говорила про дочь. У тебя есть дети?
— Откуда я знаю?
То, каким беззаботным тоном он это сказал, испортило Таре настроение окончательно. Вот так же, наверное, поступили ее родители. Подумаешь, ребенок родился! Выбросить, чтоб не мешался, и жить себе дальше. Она еще должна быть им благодарна за то, что не задушили при рождении, не вытравили плод во чреве и вообще дали жизнь. Да и не маленькая она девочка, чтобы нуждаться в мамкиной юбке. Но хоть посмотреть на них! Хоть одним глазком! Ее мама, наверное…
Мысли девушки внезапно дали сбой — сосредоточенно молчавший все это время Карадор проглотил то, что было у него во рту, и проворчал:
— Никто же пока не признавался. У нас, эльфов, с этим строго. Если бы от меня какая-нибудь эльфийка забеременела, давно бы уже женатым ходил. Вот разве только полукровка, вроде тебя…
— А полукровки что, не люди? — вырвалось у Тары, и она тут же пожалела о своих словах, потому что ее собеседник заржал во весь голос, едва не падая из седла от смеха.
— Не люди… Скажешь тоже! — еле выдавил он между приступами смеха. — Конечно, не люди!
— А кто? — обиделась Тара.
— Ни то ни се. Вот ты — и человек и эльф. И симпатичный, надо сказать, эльфик! Почти как Льор!
Ехавший чуть впереди юноша, услышав последние слова, покраснел так, что это было заметно даже со спины.
— Нет, Льор, ты не думай чего такого, — тут же переключился на него неугомонный эльф. — Я же вижу, что ты к Фросе неровно дышишь. Не бойся — мешать не буду. Наоборот…
Фрозинтар круто развернулся в седле:
— Повтори, что ты сказал?
— Ничего. — Карадор правильно истолковал злой огонек, блеснувший в глазах драура, и поскорее вгрызся в кусок колбасы, прихваченный из трактира. — Тебе пофвыфавось. Я ем!
— Опять? Отдай колбасу!
— Не-а! — Неугомонный эльф торопливо спрятал ее за спину. — Это моя колбаса. Я ее на кровно заработанные купил.
— И деньги тоже.
— Караул! — заверещал тот. — Грабят! Спасите!
— Пока еще не грабим, — прорычал выведенный из себя драур. — Тара, держи!
Движимая чувством мести, девушка одной рукой схватила за уздечку эльфийского скакуна, другой ловя Карадора за локоть. Тот заорал, плюясь во все стороны непрожеванными кусками колбасы.
— А-а-а-а! Мама! Спасайте! Убивают! Грабят!
От девушки он бы еще худо-бедно отбился, но подоспевший с другой стороны Фрозинтар не дал Карадору ни единого шанса. Битком набитый ломтиками копченой колбасы вещмешок перекочевал к драуру. Последним за его пазуху отправился изрядно похудевший мешочек с монетами — гонораром, полученным в гильдии Искателей за голову сущности. Растрепанный эльф торопливо поправлял одежду — забирая у него деньги, бывший наемник не церемонился.
Асатор и Льор не принимали участия в потасовке, держась подальше. Рыцарь просто не решил, чью сторону держать в этой ситуации, а что до Льора, то он уже однозначно выбрал драура и заранее оправдывал все его поступки.
Путь продолжали в тягостном молчании. Фрозинтар, давая отдых коню, скоро спешился и пошел пешком, хотя и понимал, что с каждым шагом тратит энергию. Остальные растянулись по обочине неширокой дороги, которая местами начала зарастать сорной травой — земли Залесского герцогства уже давно остались позади, и вокруг расстилалась полоса Ничейной Земли.
Уже остывшая Тара с некоторой тревогой прислушивалась к бормотанию Карадора.
— Злые вы, — ворчал тот. — Уйду я от вас… Слушай, — обратился он к девушке, — у тебя перекусить ничего нету? А то меня этот жадоба без куска оставил! А я есть хочу!
— Опять? Мы же недавно обедали!
— А на свежем воздухе знаешь какой аппетит разыгрывается! Что, правда, ничего нету?
Тара покосилась на Фрозинтара. Широкая спина драура ничего не выражала.
— Ну вообще-то есть…
— Ура! — вскрикнул эльф, но тут же осекся и добавил шепотом: — То есть здорово. Дай!
Полуголодное существование в монастыре, где старшие девочки без зазрения совести грабили младших, отбирая у них припрятанные куски хлеба и теплые одеяла, а также первые годы жизни на улице без гроша в кармане научили девушку быть запасливой. Она всегда носила за пазухой в тряпице кусок хлеба и сейчас недолго думая разломила его пополам.
— Только у меня больше ничего нет, — предупредила она.
— Сойдет… А ты своя девчонка! — заявил неугомонный эльф, проглотив пайку во мгновение ока. — Помнишь, когда мы в прошлом году встретились? Ты тогда мне показалась совсем другой.
— Какой? — заинтересовалась Тара.
— Чужой. Нет, ты мне и тогда нравилась, но сейчас…
Сердце девушки учащенно забилось. Вот оно, заветное! Сейчас он скажет самые главные слова — и к гоблинам всех гадалок с их нелепыми предсказаниями! Тара не задумывалась над вопросом, нравится ли ей Карадор. Главное, что он…
— Сейчас даже жалко, что мне та попрошайка напророчила такую ерунду! — выпалил эльф. — Слушай, может, ты подождешь, пока я быстренько какой-нибудь дамочке дочку заделаю? Она, судя по всему, при родах помрет, и мы тогда… А?
Он весело подмигнул девушке, и та замялась:
— Посмотрим…
Подойдя к двери, Фейлинор прислушался, но внутри все было тихо. Поколебавшись, он несколько раз тихо стукнул в створку:
— Фея?
Внутри что-то зашуршало, но больше не раздалось ни звука.
— Фея, с тобой все в порядке?
Тишина.
— Фея, это я, Фейлинор! Ответь мне, пожалуйста!
Чеканя шаги, подошел Тиамар.
— Фейнирель! — Его кулак грохнул в дверь с такой силой, что Наместник вздрогнул. — Хватит там сидеть! Ты решила себя голодом уморить?
В сторонке сгрудились служанки-альфары и приставленные к леди фрейлины. Услышав последние слова, они начали перешептываться и всхлипывать.
— Фея, открой, пожалуйста! — другим тоном промолвил Фейлинор. — Мы волнуемся! Скажи хоть слово!
— Сказала, — донеслось приглушенное. — Дальше что?
— Если ты не откроешь дверь, — снова взял переговоры в свои руки ее муж, — нам придется ее взломать.
— Только попробуйте!
— Но мы беспокоимся о твоей безопасности, сестренка! Отвори!
— Оставьте меня в покое!
— Фея, — помолчав, начал Наместник снова, — скоро праздник. Тебе следует…
— Нет!
— Но это Ночь Солнцеворота! Ты раньше так любила…
— А теперь не люблю. И уйдите все!
Изнутри послышались всхлипывания.
Фейлинор и Тиамар переглянулись.
— Надо звать Видящую, — с прямотой военного заявил зять молодого Наместника. — С Фейнирель творится что-то неладное. Боюсь, как бы она не помешалась!
— Фея всего-навсего боится… — вступился за сестру брат.
— Чего? Призраков? Или своих фантазий? По ее словам, кто-то постоянно ходит по дворцу и окрестностям. Ну не смешно ли? Тут полно народа живет. Все постоянно куда-то ходят. С чего ей вдруг начать бояться?
— Не скажите, — покачал головой Фейлинор. — Видящая утверждала, что что-то все-таки есть…
— Глупости! Нет, она, конечно, волшебница и видит то, что не подвластно нашим чувствам. Но чтобы моя жена… У нее же нет Дара, она не может ничего чувствовать.
Фейлинор тихо покачал головой. В отличие от своего зятя, он верил своей сестре, но подозревал, что его в ответ на такое заявление поднимут на смех. Еще бы — мужчина тоже может что-то чувствовать!
— А еще эта нелепая фантазия о Серебряном Рыцаре, — продолжал Тиамар. — Придумала себе воображаемого друга… Как ребенок, честное слово!
— Но ведь это правда, — осторожно возразил Наместник. — Вспомните, что произошло прямо перед вашей свадьбой. Не будете же вы отрицать, что тогда в самом деле кое-кто вмешался? По вашим словам…
Тиамар насупился. Ни одна живая душа не должна была знать, что произошло возле той пещеры, где он обнаружил пропавшую невесту.
…Фейнирель исчезла из своих покоев накануне свадьбы. Такое бывало раньше, в детстве, когда девочка внезапно решила убежать к морю, поэтому мало кто удивился. Жених вместе с лордом-Наместником, возглавив когорту Преданных, отправился прочесывать окрестности. Пропажа нашлась в северных горах, в одной из пещер. Тогда когорта разделилась на небольшие, по три-пять рыцарей, отряды, которые рыскали по горам в поисках хоть каких-то следов девушки. Поиски грозили затянуться, когда Тиамар совершенно случайно, отойдя от лагеря по нужде, заметил внизу, на склоне, светло-розовое пятно. Это был плащ, завернувшись в который, в расщелине спала его невеста. Снизу и сбоку расщелину видно не было, и поисковый отряд накануне прошел мимо девушки. Рядом прикорнуло укравшее эльфийку чудовище, но жениху удалось его прогнать. Была жестокая схватка, в которой на Тиамаре был в клочья порван украшенный серебряными бляхами колет. Но эльф вышел победителем и торжественно возвратил Наместнику пропавшую сестру.
Лишь позже, из намеков случившихся поблизости рыцарей, оговорок самого Тиамара и со слов самой Фейнирель стало понятно, что все не так просто. Чудовище действительно было, но вовсе не голодный дракон, с которым врукопашную схватился командир Преданных. И спас ее вовсе не жених, а Серебряный Рыцарь, исчезнувший потом так же внезапно, как и появился. Уже одного этого было достаточно, чтобы объявить все плодом фантазии перепуганной девушки. На такой версии горячо настаивал сам лорд Тиамар. Ему удалось убедить всех в правдивости своих слов. До последнего момента ему верил и сам Фейлинор. Лишь случайная встреча в Цитадели поколебала эту уверенность.
Если бы только Асатору удалось добыть доказательства!
До замка добрались уже в сумерках, по горной дороге.
Фрозинтар сам не помнил, как смог проделать этот путь, — последние пару лиг драур еле переставлял ноги. Можно было взобраться на скакуна, но благородное животное и так здорово выдохлось, таща на спине тяжеленного наездника, и выглядело немногим лучше. Хозяева замка явно никогда не видели драуров — во всяком случае, на потерявшего сознание гостя они смотрели, как на чудо природы. Шесть рыцарей, пыхтя и шепотом поминая орков и гоблинов, еле втащили бесчувственное тело в наскоро приготовленные покои.
— Да чего вы так беспокоитесь? — трещал Карадор, трусивший следом. — Отлежится Фрося немного и снова будет, как огурчик…
— Зеленый и в пупырышках? — нервным тоном уточнила Тара, которая прекрасно знала эту человеческую шутку. Но эльфы ее не поняли и воззрились на гостей с удивлением. Сказать по правде, бывшую «охотницу» волновали первые встреченные ею настоящие Перворожденные. Карадор, Льор, Асатор и тем более Фрозинтар, не говоря уже о Танире, были совсем другими. А эти… Только мельком глянув на встречавшую гостей леди, девушка занервничала, стесняясь и своих рыжих вьющихся волос, и старой одежды, и грязи под ногтями. Поэтому и брякнула про пупырышки.
Сказать по правде, хозяева замка вели себя безупречно. Титул и. о. Наместника Аметистового, когда Асатор представил хозяевам Карадора Шутника, служил отличным прикрытием для странностей его самого и его спутников. Как ни в чем не бывало гостям выделили три комнаты для отдыха. В одной устроили бесчувственного Фрозинтара, другую предложили Таре, как единственной женщине в отряде, а третью поделили Карадор и Асатор. Льор отправился вместе с драуром.
Роскошь обстановки поразила бывшую «охотницу» настолько, что первые несколько минут Тара ошеломленно озиралась по сторонам, опасаясь даже кончиками пальцев дотрагиваться до кресел, подсвечников, пышной постели — не то чтобы присесть отдохнуть. Живут же… ну не люди, а эльфы! Лишь через некоторое время она рискнула присесть на самый краешек обитой шелковой тканью лавки. Боги, какая же она была глупая и наивная, когда думала, что ей стоит очаровать эльфа и выйти за него замуж! Неужели ей придется всю жизнь прожить среди такого великолепия? А ведь замок Карадора должен быть больше и богаче.
Но жизнь на улице учит одному важному обстоятельству — умению приспосабливаться. Если не сумеешь вовремя подстроиться под перемены, ты погибнешь. Истина простая и жестокая. И посидев еще немного, девушка решила действовать. Обитатели этого замка такие богатые… Они ведь не окажутся немного поделиться с нею драгоценностями?
Ужин, по словам хозяев, был довольно скромным — они не ждали гостей. Но все равно количество съестного было таким, что Тара немного растерялась, в отличие от Карадора, который с восторженным воплем ринулся к столу и набросился на еду с таким видом, словно его не кормили вообще никогда. Хозяева, муж с женой, тактично сделали вид, что ничего не происходит. Они вообще вели себя так, что девушка уже к концу трапезы совершенно освоилась и отбросила попытки притворяться знатной дамой: вслед за Карадором хватала еду руками, вытирала жирные пальцы о скатерть, сама пыталась наливать себе вино.
Льор ускользнул с ужина самым первым, сославшись на то, что не может надолго оставлять своего учителя.
Фрозинтар лежал на приготовленной для него постели в той же позе, в какой его оставили. Две любопытные служанки-альфары вертелись тут же, делая вид, что заняты уборкой — на самом деле они усиленно стреляли глазками в сторону бесчувственного тела, привлеченные его ростом и шириной плеч. Когда юный эльф переступил порог, одна из них набралась смелости и уже склонялась над драуром. Тонкая ручка альфары осторожно коснулась его груди.
— Что тут происходит? — на пороге замер Льор.
— Молодой господин… — Служанка отпрянула. — Простите, мне показалось, что…
— Пошла вон. Обе пошли вон! — подкрепляя свои слова, юноша распахнул дверь настежь и поспешил закрыть ее на крюк, едва альфары убежали.
Оставшись один, Льор присел на постель. Несколько минут он просто смотрел на лицо драура. Бледная до синевы кожа туго обтягивала кости черепа. Сейчас он больше чем когда-либо напоминал мертвеца. Не в силах бороться с нахлынувшим чувством, юноша сполз с постели, вставая на колени, и прижался щекой к неподвижно лежащей на одеяле холодной руке.
— Учитель…
Веки чуть дрогнули. Под ресницами тускло блеснули вертикальные зрачки, расширившиеся, как у кошки.
— Что…
— Вы очнулись? — Льор вскинул голову.
— Что произошло? — шевельнулись сухие бескровные губы.
— Вы потеряли сознание. Учитель, располагайте мною! Я готов!
— Что? — В глазах промелькнула слабая искорка интереса.
— Я знаю, — Льор выпрямился, все еще стоя на коленях возле постели, — вам нужна энергия. Я готов!
— Тут только что были…
— Я их выгнал!
— Почему? — В невыразительном глухом голосе проскользнула нотка гнева.
Юноша тихо засопел, опуская глаза, но его молчание было достаточно красноречивым.
— Ты готов отдать мне энергию? А ты знаешь, как я ее беру?
— Знаю, — не поднимая глаз, прошептал юный эльф. — И я прошу — возьмите…
— А как же твой… — Фрозинтар замялся, не в силах вспомнить, как звали того эльфа, который в Цитадели обнимался с его тогда еще будущим учеником.
— Я сейчас не хочу о нем говорить. Не думайте о нем! Берите все, что хотите. Я готов!
Торопясь, пока его не оттолкнули, он, зажмурившись, подался вперед и торопливо прижался губами ко рту Фрозинтара.
Тара никогда не думала, что развлечения эльфов такие скучные. Девушку снедало любопытство — хотелось осмотреться в великолепном замке, куда ее занесло волею случая, пошарить по углам в поисках диковинок. До этого она ни разу не бывала внутри дворцов, хоть снаружи и насмотрелась на них в Альмраале достаточно. Редко кому из ее знакомых доводилось переступать их порог — чаще всего ночью, тайком, для того чтобы по заказу покопаться в тайниках и украсть фамильные драгоценности. Но такой заказ надо заслужить, а стая Чекана не пользовалась высокой репутацией. Бывшая «охотница» скромно сидела у камина в просторном зале рядом с великолепной эльфийской леди, чувствуя себя ужасно. Песня менестреля, которую полагалось слушать с благоговейным восторгом, ее угнетала — тем более что пел он по-эльфийски. Нет, голос такой, что умереть от восторга можно, но вот как бы еще понять, что он поет? И о чем вообще разговаривают лорд и леди с односложно отвечающим на расспросы Асатором? В дороге члены маленького отряда общались на человеческом языке, благо все, кроме рыцаря, прекрасно его знали. Асатор и помалкивал больше потому, что знал людское наречие с пятого на десятое.
Девушка покосилась на хозяйку замка. По традиции, хозяева сами про себя ничего не рассказывали, наоборот, ждали рассказов от гостей. А что могла рассказать гостья? Про голодное детство в монастыре, где игрушки предлагалось делать самим? Про уличную жизнь, где действовали волчьи законы выживания? Про ее роль в «стае» Чекана? Про двух эльфов, которые раз и навсегда изменили ее жизнь — Карадора и Танира? Про то, что сейчас она путешествует с одним потому, что не знает, где второй и что он замышляет? Наконец, про самое дорогое, что у нее есть — крошечную латунную подвеску, которую девушка купила на первые в своей жизни деньги? Это была первая вещь, которая принадлежала только ей, первая ее собственная вещь, и Тара ни за что бы не рассталась с нею.
Чтобы отвлечься от грустных мыслей, девушка начала осматривать зал, в котором они все сидели. Большой лепной камин, колонны, изображающие древесные стволы с узором в виде обвивающего их плюща — листики вырезаны так четко, что можно сказать, какой именно плющ имел в виду художник. В высоких окнах — витражи. Закатное солнце падает сквозь стекла и ложится на пол цветными пятнами…
Тара даже вздрогнула, когда поняла, что эльфийка обращается к ней.
— Вы все мольчаете, — произнесла леди мелодичным голосом, слегка коверкая слова. — Вы думальте?
— А-а… э-э… — Девушка постреляла глазами по сторонам. — Я просто хотела… хотела посмотреть. У вас так красиво!
— Хорьоший слово это, — зарделась леди. — Спасибо!
— А посмотреть можно? — выпалила осмелевшая от такого ответа «охотница».
— Что смьотре-еть? — протянула, как пропела, эльфийка.
— Ну… ваш замок, — девушка взмахнула рукой, — как вы живете… Я никогда не была в замках и мне так интересно!
Эльфийка переглянулась со своим мужем, что-то прощебетала. Эльф с серебряным обручем в волосах нахмурился. Видимо, просьба гостьи показать дом была чем-то из ряда вон выходящим. Помолчав, он произнес несколько слов.
— Это не интьересний, — перевела его ответ леди. — Но гульяйти по сад? Цвьети есть…
Вот чего-чего, а цветов Тара не любила. И не потому, что такова была ее натура, — просто в монастыре девочек часто заставляли ухаживать за грядками на огороде, пропалывать сорняки, поливать, окучивать, что-то копать и пересаживать. Она на много лет вперед накопалась в земле и испытывала отвращение от всего, что растет на грядках. Другое дело — дикие цветы, в парках и на лугах. Никто ими не занимается, а они все равно красиво цветут.
— Нет. Я устала.
— Идети спать?
Девушка кивнула. Леди тут же прощебетала мужу и остальным несколько слов, хлопнула в ладоши, подзывая служанку, и отдала ей приказ проводить гостью до ее комнаты. Служанкой была незнатная эльфийка, которая совершенно не знала человеческого языка и изъяснялась исключительно мимикой и жестами. Она показала девушке ее комнату, что-то сообщила двум ждущим в коридоре служанкам, и удалилась с чувством выполненного долга.
Тара только хмыкнула, когда за женщиной закрылась дверь. По дороге сюда она мало что успела увидеть и запомнила только дорогу до парадного зала, где сейчас сидели остальные. Но у бывшей «охотницы» была отменная память — без наблюдательности на улице не выживешь. Сейчас она была предоставлена самой себе. А что, если воспользоваться случаем и немного погулять?
Служанки-альфары все топтались у порога, явно ожидая от гостьи разрешения. Девушка решительно выставила их вон и, выждав несколько минут, чтобы дать им время убраться подальше, осторожно высунула нос в коридор.
Дверь ее комнаты выходила в небольшой круглый зальчик с витражным окном в сводчатом потолке. Две лестницы вели в противоположные стороны: одна, справа — вниз, а другая, слева — наверх. Странная конструкция. Или все эльфийские замки так устроены?
Прикрыв дверь, Тара сделала несколько осторожных шагов, и тут же за спиной раздался знакомый голос:
— И куда это мы так крадемся?
Только привычка помешала девушке подпрыгнуть до потолка с истеричным визгом. Но рука сама потянулась к ножу на поясе:
— Ты?
— Ага, — довольно оскалился Карадор, подходя ближе. — Дай, думаю, взгляну, чем ты занята.
— А что, все уже кончилось? Там, в зале?
— Кончилось. Ася сказал, что мы завтра должны с утра пораньше пуститься в путь, вот хозяева и не стали нас задерживать. Кстати, мы сказали, что ты воительница!
— И что с того? — Тара нервно огляделась по сторонам. Время уходит, а она стоит тут и болтает с неугомонным эльфом. Весь план насмарку!
— Да ничего особенного. Просто только воительницы имеют право носить мужскую одежду и коротко стричь волосы.
— И ничего они не короткие! — заспорила девушка, невольно дотронувшись до своих волос. Не сказать, чтобы у нее была длинная коса. В монастыре всех воспитанниц стригли одинаково, оставляя волосы до плеч. Оказавшись на улице, она перестала стричься коротко, но время от времени подрезала волосы, оставляя их длиной до лопаток. Только в последние полгода прекратила за ними следить, и они немного отросли.
— Да нормальные они, — согласился Карадор. — У леди Эллирель младшая дочь тоже воительница.
— А старшая? — спросила девушка.
— Замужем, как положено… Чего головой вертишь?
— Да так, — помявшись, Тара все-таки решилась: — А ты к себе не пойдешь? Отдыхать?
— Зачем? Я лучше тут постою, с красивой девушкой поболтаю… А что? — насторожился Карадор. — Или у тебя есть какой-то секрет? Говори, не стесняйся. Я никому не скажу. Зуб даю! — Он подкрепил свои слова энергичным жестом, который сразу правильно истолковали бы все уголовно наказуемые элементы Альмрааля.
Тара посмотрела в предельно честные глаза эльфа и поняла, что лучше будет сразу взять его с собой.
— Я хотела немного осмотреть замок, — произнесла она. — Ну всякие там лестницы, галереи, залы, тайные комнаты. Только пока не решила, куда пойти и у кого спросить дорогу, чтобы не заблудиться.
— А спроси у меня! — не обманул ее предчувствий собеседник. — Я — самый лучший в мире проводник красивых девушек по старинным замкам. Пошли, я тебе такие места покажу! Увидишь — закачаешься…
Он цапнул девушку за локоть и потащил к лестнице.
— А куда мы идем? — на ходу забеспокоилась она. — То есть ты разве бывал в этом замке раньше?
— В этом — нет, — притормозил Карадор. — Но да будет тебе известно, что все замки Перворожденных строятся по единому образцу. Был в одном — значит, был во всех. Разница только в украшении интерьеров.
Он сказал это таким уверенным тоном, что Тара сразу ему поверила. Вот только она не знала, что неугомонный эльф случайно пропустил маленькое слово «почти». И забыл уточнить, что в каждом правиле бывают исключения.
Удовлетворенно вздохнув, Льор потянулся всем телом, прижимаясь к боку драура и кладя голову ему на плечо:
— Хорошо…
— Тебе что, понравилось?
— Угу. — Юноша потерся носом о плечо бывшего наемника.
— Но, надеюсь, ты понимаешь, — Фрозинтар смотрел в потолок, — что это не должно повториться?
— Почему? — Льор приподнялся на локте, заглядывая ему в лицо. — Вы — мой учитель. Вам нужна энергия и…
— И я предпочитаю получать ее традиционным способом. Кроме того, мне не так уж многому нужно тебя учить.
— Вы опять? — надулся юноша. — Но я же доказал…
— Дело не в том, что ты доказал, а что нет. Дело в тебе самом. Тебе не дано строить стационарные Порталы. Телепортация — это немного не твое. Ты — адепт Ша, а магия Воздуха предполагает некую нестабильность. Вот Бор-Земля — это да, это другое дело.
— И что же мне делать? — Льор перевернулся на живот, опираясь на грудь драура. Одеяло сползло с худых мальчишеских плеч, и Фрозинтар накинул его обратно.
— Прислушиваться к себе. Знаешь, в мое время существовала такая система — характер эльфа определялся связью его с какой-либо стихией. Ты их знаешь — Вода, Воздух, Огонь и Земля. Ты — Воздух. Непостоянный, нестабильный, легкий, можешь быть нежным и свежим ветерком, а можешь стать сметающим все на пути ураганом… если тебя как следует разозлить.
— Я не умею злиться, — возразил юноша.
— Тебе просто еще ни разу не приходилось этого делать по-настоящему, и ты сам не знаешь, на что способен. Воздух не замечают до тех пор, пока он не заканчивается. Жить и дышать — почти одно и то же. Я не дышу — и не живу.
— Значит, вы можете без меня обойтись? — Голос Льора дрогнул.
— Я — скорее всего, да. А вот кто-то другой — нет. Твой друг… э-э… ну, как его там звали? Он с Бирюзового Острова, кажется?
— Таннелор Бирюзовый, — юноша отвел взгляд. — Я сейчас не хочу о нем говорить.
— Вы поссорились перед расставанием?
— Нет, но… Мы расстались так легко, словно на пару часов. И до этого не виделись почти полтора года. Он тоже маг. Адепт Лар-Воды. Это как-то влияет на характер?
— Да, — помолчав, ответил драур. — Вода гибкая, тоже непостоянная, но легко меняет свое состояние и принимает форму того сосуда, в который ее налили. Те, у кого «водяной» нрав, ровно относятся ко всем, непостоянны, могут меняться несколько раз в течение жизни и довольно легко приспосабливаются к переменам. «Водяные» вообще легко принимают любые изменения. Но «воздушные» — намного легче. Кстати, у пары «Лар-Ша» нет будущего.
— Правда?
— Смотри сам. Океан и небо над ним. Они практически не соприкасаются. Даже если ураган поднимает на поверхности воды огромные волны, на глубине все по-прежнему тихо. Пролетит ветер — и океан опять успокоился.
— Вот как…
Некоторое время Льор сосредоточенно молчал, оперев подбородок на кулак и рассматривая профиль драура. Молчание его было столь красноречивым, что Фрозинтар не выдержал и повернул голову, взглянув юноше в глаза:
— Что?
— А вы, учитель… Вы — кто?
— Бор. Стихия Земли. И я…
— Догадываюсь. Шансов нет.
— А тебе непременно надо в кого-то влюбиться? Ищи кого-то из стихии Воздуха или Огня. Адепт Меана или твой собрат по Ордену Ша будет для тебя идеальным вариантом. Огонь не может гореть без Воздуха, адепту Меана ты будешь нужен именно что как воздух. А с другим магом Ша вы мгновенно станете одним целым… в душе.
— А кто…
— Ты еще не наговорился?
В глазах драура мелькнул опасный огонек, но Льор, хоть втянул голову в плечи, пролепетал:
— А лорд Карадор — он кто?
— Как раз Огонь. Но адептом Меана ему не стать никогда — внутренние контуры у него замкнуты еще при рождении. Он лишь хранилище энергии, которой не может пользоваться.
— А…
— Тара? В ней есть немного от Воды, но слишком мало, чтобы она стала адепткой Лар. Будь она мужчиной, я бы сильно удивился, потому что все мужчины-полукровки — сильные маги. Среди чистокровных эльфов тоже встречаются такие, но в мое время их было больше. И не советую подбивать клинья к Карадору!
— Да я и не собирался, — промолвил Льор таким тоном, что стало ясно — мысль об идеальном спутнике он воспринял всерьез и сейчас расстроился. — Просто, учитель, я хотел…
— Хотел? — приподнялся теперь уже драур. — Что ты еще хотел?
— Да так, ничего… Я хотел спросить — а можно мне остаться тут на ночь? Я так устал…
— Тьфу ты! Да спи сколько угодно!
В конце концов, он действительно высосал у мальчишки много энергии. Просто удивительно, как тот не отрубился раньше. Все-таки у парня огромный потенциал. И он станет одним из самых сильных магов своего времени — с учителями или без них. Будет чудесно, если ему удастся принять участие в судьбе юного самородка. Пожалуй, решение взять Льора в ученики было не столь уж глупым.
Не прошло и нескольких минут, как Льор уже спал, прижавшись к боку драура и положив голову ему на плечо. Фрозинтар слушал его ровное тихое дыхание и думал о том, что уже пора что-то делать со своим одиночеством.
