Глава 22

Вернувшись из кузни, я поднялся в свою комнату и стал размышлять о «взрывах», которые собирался ставить на ядра. А точнее, не о «взрывах», а о новом световоздушнике. Тот, что имелся в наличии, конечно, не подходил, а для изготовления более мощного требовался помощник. Черт! Надо было попросить Курнака, чтобы он прислал сына.

Мысль ставить «взрыв» на пули я отбросил еще днем ранее. Сначала она показалась довольно интересной, но, немного поразмыслив, я пришел к выводу, что это совсем не то. Во-первых, лишних повреждений вряд ли добьешься. Ну сработает плетение при попадании в тело, и что? Куски мяса и ошметки внутренних органов в разные стороны? Так мы по кровожадности и прочим отрицательным качествам любому Мангру сто очков вперед дадим, а нам это нужно? Нет. Сейчас мы просто обязаны быть белыми и пушистыми хотя бы в пределах нормы. Пушистые тут, правда, и так все, но вот измазываться в крови лишний раз не стоит. Нет, ну если вдруг Мангр первым такое применит…

А во-вторых, слишком это трудоемкое и долгое дело – ставить воздушное плетение на каждую пулю. Много лишних рук потребуется, а их у нас в обрез.

В желудке жалобно проурчало, но я мысленно отмахнулся от его тоскливой просьбы. Идти сейчас вниз и просить накормить меня было почему-то стыдно. Не маленький, потерплю. Жаль только, магией позаниматься на пустой желудок не получится, силы быстро уйдут.

Повалившись на кровать, я хмуро уставился в потолок и вернулся все к той же мысли – что будет со мной после войны. В случае победы, разумеется, потому что проиграй восточные сэты – и все, что мне останется, это драпать со всех ног. Куда? Да черт его знает. Может, и в самом деле к Чит-Тонгу? Ведь в Аркополь мне хода все равно не будет.

Но, как и в прошлый раз, размышления над этой проблемой завели в тупик по той простой причине, что предугадать тут ну никак не получалось. Слишком уж много неизвестных и не зависящих от моей скромной персоны факторов. Будь у меня сейчас амулет тафий… хотя… и от него толку все равно бы никакого не вышло, наверное. Слишком уж примерные прогнозы дала та деревянная птичка Литке.

Эх, Литка. Не по-детски развела нас судьба, и главное же, зараза, продолжает и дальше разводить.

Я прислушался к ощущениям внутри… Давно уже приметил, и задумывался несколько раз, а вот понять не мог. Любовь вроде как и прошла, но желание быть вместе никуда не делось. Странно.

– Ант?

– Да, входи.

Полог отодвинулся в сторону, я поднялся и, проведя рукой по лицу, посмотрел на Курнака, а точнее, на его левую руку. В ней была пачка разной степени пожелтевших от времени и сложенных пополам листов. Осмотревшись, сэт двинулся к сундуку, и мне пришлось вставать с кровати.

Курнак проворно разложил на нем одну из карт, я подошел и, легонько склонившись, стал вглядываться в сильно потертые значки и линии.

– Это старая карта, есть новее, – глянув на меня, проговорил сэт и, согнув руки, стал правой перебирать уголки листов. – Так, эту учитель давал, а вот это карта Сальгара. Вернее, отца его, Дангара. Я в честь него сына своего назвал, славный стрелок. Так вот заказывал он ее пятнадцать весен назад в Ранополе одному картографу. Вроде все верно тот нарисовал.

Он спешно разложил вторую карту поверх первой, и я сразу же ткнул пальцем в серую ленту, разделяющую лист примерно посредине. Начиналась эта линия на юге, прямо в горах, и, сильно извиваясь, двигалась в сторону северного моря. Сначала тонкая, она постепенно становилась все шире и шире, а возле моря и вовсе делилась на три рукава. Сама карта была одного серого цвета и различалась лишь оттенками, но и без этого сразу становилось ясно, что лента изображает реку.

– Лунгара? – спросил я, припомнив, как в первый раз Дангар упоминал это название… речушки. По крайней мере, именно так он и сказал – «речушка». Интересно, а что же второй раз не упомянул? Забыл?

– Она самая, – с какой-то гордостью ответил Курнак и указал на то место, где линия впадала в море. – Вот тут почти в треть перехода шириной. Если все три русла считать.

– А сын твой сказал – «речушка», – задумчиво пробормотал я, и сэт тут же усмехнулся.

– Ну там, где мы проезжали, там ширина ее небольшая. Локтей сто всего. Да и привыкли мы говорить – речушка, речушка. Ласково.

– Ласково, но смысл-то меняется. – Я тоже улыбнулся и повел пальцем в сторону одного из селений, расположенных у русла Лунгары.

– Нурлим. Почти как наш Тиглим размером. А вот это Арлар. – Курнак ткнул пальцем чуть ниже моего. – Как два Виглара примерно.

– Дела-а, – протянул я и причмокнул губами. – И, разумеется, рядом с этими поселениями есть мосты.

– Возле Арлара один, а вот нурлимцы два отгрохали. Старый нормальный был еще, так они новый построили весен тридцать назад. Шикарный мост. Тридцать локтей и четыре пальца в ширину, как сейчас помню. Нурлимец один говорил, торговец. Мы в город заезжали на храм жрецов полюбоваться, в Нурлиме самый древний, полуразрушен уже…

– А еще мосты есть? – перебил я, невольно хмуря лоб. С каждым коротким объяснением Курнака вопросов становилось все больше и больше.

– Еще один вот тут, примерно посредине между Нурлимом и Арларом, – стал неторопливо объяснять Курнак, показывая своим толстоватым указательным пальцем. – Выше по течению пара мостов, но очень старые. Возможно, уже разрушились. Тут ведь как, какие мосты к городам и поселениям относятся, те еще ремонтируются, а те, что… Да и не выгодно же, сам понимаешь, Ант. Вот на этих, – он снова указал на селения, – сами арларцы и нурлимцы берут за проезд, а который между ними государственным считается. Деньги в Аркополь идут…

– Так там что, еще и кто-то есть? На мосту этом, – перебил я.

– Есть, – кивнул сэт. – Отряд небольшой. Сорок стрелков. Меняются раз в три декады. Неплохо, кстати, получают…

– Да бог с их получкой. – Я зло хмыкнул. – Курнак, ты же понимаешь – это все очень усложняет. Да и вообще. Я должен был знать об этом немного раньше, минимум дня на два. А то рисую тут в голове тактические планы…

– Извини, не подумал, – проговорил сэт, взглянув на мое хмурое лицо. – Да и говорю же, все это штаб решать должен… Извини.

– Ладно. – Я задумчиво покусал нижнюю губу. – Тогда давай по порядку. Начнем с поселений. К какой части вообще относятся эти Нурлим и Арлар? Восток? Запад?

– Ни к какой, – Курнак пожал плечами. – Хотя… называть их восточными я бы не стал. В бои с краснорожими они нам помощь не отряжают… При Тангаре, Ант, мы вообще как-то вместе жили и не особенно делились. Это раньше еще… Да и то. Когда были стычки западников с нами, а когда и лет по триста жили без единой потасовки. Это все условно.

– Условно, не условно, – протянул я, – но сейчас хотелось бы знать конкретней. К ним вообще из Тиглима послов направят?

Курнак снова пожал плечами, а я пробарабанил пальцами по крышке сундука.

– Ладно. Это уже завтра узнаем. – Я глянул в окно. Из сарая выходил Рунг, ведя в поводу одного из айсалов и моего лога. Даже отсюда была видна застывшая на лице молодого сэта злоба, которая появилась с того момента, как он на полигоне немыслимым образом догадался о смерти отца. «И теперь он не успокоится, пока не отомстит», – мелькнула в моей голове мысль, и я вновь перевел взгляд на Курнака. – А сейчас давай про реку и про… жрецов…

«Хотя насчет последнего, наверное, лучше пообщаться с Гларгом, – тут же сообразил я. – Он все же учитель истории и магии».

– Ладно, про жрецов с Гларгом поговорю. А про реку… или, точнее, отряды. Во-первых, Курнак, это хорошая естественная преграда, где можно встретить Мангра в первый раз. Сколько отсюда до реки?

– Двадцать два перехода.

– Значит, ему дальше идти. Это хорошо. – Я снова уставился в карту. – Отряды, которые сегодня отправятся в разведку, должны будут попасть на тот берег, минуя мосты. – Искоса взглянул на сэта, но на лице того не было ни единого признака, что он собирается возразить. Да, договорились, понятно, но все же я не исключал, что сейчас Курнак вдруг снова начнет размышлять про штаб. – Чтобы сильно не отклоняться в сторону и не терять время, можно вот тут. Примерно на переход выше по течению от государственного моста. Сто локтей, думаю, и они и их айсалы переплывут?

– Надо тогда выбрать тех, кто плавать хорошо умеет. – В голосе моего собеседника мелькнула задумчивость. – Многие у нас не очень.

– Значит, выберешь, – коротко выдохнул я. – Ладно, пока здесь все. Про жрецов с Гларгом… – повторил я и указал на карты в руках сэта. – Оставь мне все до завтра, я еще сам просмотрю. Может, где местность подробнее прорисована.

Курнак положил оставшиеся сложенные листы на развернутую в серых тонах карту, а я перешел к другой теме. Пушки.

Это хорошо, что учитель оказался таким гением, ведь, говоря честно, как их делать, я толком и не знал. Да и откуда? За спиной лишь одиннадцать классов обычной средней школы, а там – как лить пушки, – не объясняют.

– Они сейчас формой заняты, – живо принялся рассказывать Курнак, когда я спросил его о том, что происходит в кузне. – Учитель и с этим тоже придумал что-то там. Ты, конечно, Ант, начертил, как эти штуки выглядеть должны, но вот Шург… Он все голову ломал, а спросить у тебя не решался, как же это все сделать…

– Я думал, он знает. – На мгновение мне стало неловко, но мой собеседник не заметил этого.

– Да так знает, лил он всякое понемногу, но именно чтобы такой, какой нужно, ствол вышел… Это же нужно, чтоб и внутри, и снаружи форма была. Но учитель молодец, – Курнак прицокнул языком. – У него и для изготовления формы чертежи есть. Сейчас вот за глиной Валд и Ладгар поехали, не хватает. В полперехода отсюда озеро, возле него они и берут всегда, там место есть. И еще решили шерстью обматывать и хомуты ставить. А потом в землю все это и сверху лить. Все Гларг придумал. Так ведь еще когда… – Он всплеснул руками. – А с ядрами так и вообще просто. Прямо в земле ямку – и туда. Тут я, кстати, все понял, – Курнак хохотнул, – а вот с формой для самой пушки так и не разобрался до конца.

Да, это хорошо, что местный Да Винчи объявился. Я мысленно усмехнулся. Везде так, наверное. Придумает гений что-нибудь, как, например, Леонардо парашют, а до дела доходит лишь спустя много веков.

– Кстати, потом надо будет не забыть про Гларга-то. Кто там у вас порох изобрел? Вроде из Аркополя кто-то?

– Ну да. Арнагар из Аркополя, – непонимающе подтвердил Курнак и я улыбнулся.

– А про пушки теперь так в вашей истории будет написано. Изобрел Гларг из Виглара. Неплохо же?

– Неплохо… но, Ант, ты ведь тоже приложил свою…

– Я всего лишь использовал знания своего мира, а он ведь и в самом деле изобрел, – мягко перебил я и, чтобы избежать пререканий по этому вопросу, резко сменил тему. Тем более что интересовала она меня куда больше. – Курнак, я вот не представляю немного, а как в Тиглиме отнесутся к тому, что старший сэт – человек?

– Временный старший сэт, – поправил Курнак, но заостряться на этом не стал. – По «Первой Правде» запрета на подобное нет, как бы странно это ни звучало. – По его виду я понял, что он сам слегка удивился своим словам. – А если смотреть со всех сторон… Да, возможно, кто-то будет недоволен, но ты не переживай. Мы с Сальгаром сможем объяснить, почему наш сэтар принял такое решение. Сэты издревле ценили, когда им помогают… Правда, это всегда были другие сэты, – хмыкнув, Курнак почесал висок и добавил: – Но в любом случае – это решение нашего вигларского сэтара, и изменить его может лишь наш же вигларской сэтар. Или великий. Однако с великим, ты сам понимаешь, – никак.

– А сейчас в великом сэтаре вигларцы есть? – пришел мне вдруг в голову вопрос, но Курнак тут же покрутил головой.

– Нет. Сейчас там только западники. Зато теперь отчетливо ясно почему. Мангр давно уже замышлял эту войну… И если мы проиграем, он припишет ее развязывание нам.

– Историю пишут победители. Так говорят в нашем мире…

Минут через пять после того, как Курнак покинул мою комнату, в нее вдруг вошла Лайга. В руках она держала тот самый рюкзак, с которым я появился в землях Других, и на несколько мгновений я застыл от неожиданности и нехороших предчувствий, молча глядя в ее иссушенное горем лицо. «Неужели выпроводит?» – мелькнуло в мозгу, но я тут же отбросил эту мысль. Книга. В рюкзаке ведь книга Крови.

– Вот… Альгар… – На лице сэтки появилось крайнее напряжение, а я продолжал молчать и смотреть на нее, понимая, что она сейчас пытается сдержать слезы. Наконец она справилась с чувствами. – Альгар сказал отдать тебе. Он сказал – это твое по праву.

Все так же держа его обеими руками, Лайга протянула рюкзак мне. Я подскочил с кровати, взял, и сэтка тут же вышла, а я простоял еще полминуты, бессмысленно глядя на крылатого нефилима, изображенного на пологе. Потом снова присел на кровать и развязал тесемку. Книга Крови, свиток с «коконом».

Потянувшись к изголовью кровати, я приподнял матрас и достал книгу Хаоса. Внутри меня появилось какое-то странное чувство… Я улыбнулся с задумчивостью и грустью. А ведь еще недавно я размышлял о том, какие они, эти Другие. Не отберут ли книги Номана? Не сделают ли меня снова рабом? Да и оставят ли вообще в живых спасающегося на их земле изгнанника?

А вон оно как вышло.

Положив вторую каменную скрижаль к первой, я снова завязал тесемку и, засунув рюкзак под кровать, устало повалился на нее. Перед завтрашней поездкой в Тиглим нужно было хорошенько отдохнуть.