Глава 11

После того, как за дэйургом захлопнулась дверь, Лиам ещё минут пять пытался подняться с пола. Когда же ему это удалось, то взору его предстала занимательная картина. Маг, будто маленький мальчик, везущий тележку на веревочке, леветировал за собой гнома, поднимаясь на второй этаж. Должно быть, Орэн почувствовал, что на него смотрят, и обернулся в сторону, где стоял эльф.

— Вот, — едва скрывая смех, хмыкнул маг, — собираю, а то раскатились по дому, еле нашёл. Хорошо хоть Ким далеко не укатился, где был, там и упал.

Всё-таки Орэн не выдержал и громко расхохотался.

— Позволь спросить, что в этом смешного? — плохо скрывая недоумение от происходящего, решил задать вопрос Орэну Лиам.

— О, — отмахнулся маг, — нервное, должно быть. Хотя, знаешь, Лиам, я так долго ждал этого дня, а в итоге оказался к этому совершенно не готов, — несколько растерянно сказал маг.

— Ты думаешь, это начало переходного периода?

— Я в этом уверен, ты посмотри, какое волнение в потоках! Это так интересно, — в глазах Орэна мелькнуло возбуждение, что присуще лишь увлеченным исследователям, и тут же сменилось искренне детской радостью. — Наша девочка меняется!

— Да… и кем она теперь станет? Вот, что действительно интересно, — несколько растерянно отозвался эльф.

— Лиамиэль, думаю, мы достаточно хорошо знаем Мару, чтобы доверять ей и понимать, что кем бы она теперь ни стала, мы поможем ей сохранить себя, — очень серьёзно, сказал маг. — А теперь помоги мне разнести наших особо чувствительных к ментальным ударам мальчиков по комнатам.

Где-то около получаса эльф и маг занимались тем, что укладывали гнома и Кима в их постели. Лиамиэль чувствовал себя заботливой мамочкой, раздевая Элфи и накрывая его бессознательное тело одеяльцем. Если бы гном узнал на следующее утро, кто о нём так позаботился, то пришёл бы в ярость. Лиам же решил, что однажды расскажет это гному, когда тот попытается в очередной раз его подколоть. Вообще-то Лиамиэль никогда не был зловредным, но отказать себе в том, чтобы задеть самолюбие конкретно этого гнома он не мог.

Закончив с укладыванием в постель Энакима, эльф почувствовал необычайную для себя усталость. Перед глазами всё поплыло, а ноги налились свинцом. С трудом удерживая веки открытыми и заставляя себя кое-как идти, он подошел к Орэну, который, растеряв весь энтузиазм, облокотившись спиной о дверной косяк, стоял на выходе из комнаты.

— Не понимаю, что со мной, Орэн. Такое ощущение, что я сейчас просто упаду, — растерянно заговорил эльф.

— Да, у меня то же самое, глаза буквально сами закрываются. Должно быть, дэйург решил всё же нас усыпить…, - не договорив до конца предложение, маг тихонько сполз по косяку на пол.

Лиамиэль лишь обреченно закатил глаза и, перекинув уже потерявшего сознание Орэна через плечо, потащил старика в его комнату. Шатаясь из стороны в сторону, эльф со своей ношей на плече больше напоминал пьяного портового грузчика, что должен закончить разгрузку, несмотря на то, что ноги его уже в прямом смысле заплетаются в косы.

— Где же эта комната? Может, так его кинуть, чай не простынет, — малодушно заявил эльф. Сил на то, чтобы применить магию, не было, да и желания тоже. Потому эльф и тащил мага на себе. Из последних сил, пытаясь не уснуть со своей ношей в руках. Наконец-то найдя нужную дверь, Лиам облегченно вздохнув, толкнул её ногой. Дверь не поддалась.

— Вот шертова зараза! — прокряхтел эльф и пошел на таран.

Думаю, говорить о том, что дубовая дверь не уступила, излишне. Эльф ещё минут десять вяло пободался с упрямой конструкцией, но усталость взяла своё. Как раз тогда, когда Лиам с Орэном наперевес, пошел с разгону на упрямую дверь, в глазах его помутилось. Ноги пошли каждая своим ходом, и эльф по инерции тюкнул 'шертову заразу' лбом, а в довершении приложил уже многострадальным задом Орэна. Так они и сползли на пол у самого порога спальни мага. А дверь, должно быть, немного подумав и что-то для себя решив, с протяжным скрипом отворилась.

*** Около 17.5 лет назад…

Степь. Иллюзия собственной значимости и свободы духа особенно остро чувствуется в степи. Там, где нет ни конца, ни края, куда бы ни упал взгляд путника. Ночная степь — это иллюзия тьмы, что стелется всюду. И лишь звёзды освещают путь тем, кто волей судьбы оказался в этих краях. Агасти не случайно выбрал это место для встречи с теми, чья помощь ему волей неволей, но будет необходима! Организовать подобное было хоть и сложно, но вполне реально. Достаточно было лишь привязать телепортационный канал к предметам, которые будут использоваться этими существами в день, который Агасти выбрал для проведения этого собрания. А зная привычки тех, кто был ему нужен — это было несложно.

Небольших размеров шатер, расположившийся в самом центре бескрайних степей, что открывают свои объятья лишь оркам, замер в ожидании 'гостей'.

Рыжеволосая девушка, как раз готовилась ко сну, когда ей было суждено получить столь судьбоносное приглашение. Она как раз проводила очередного спутника на одну ночь за дверь. И теперь, напевая фривольную песенку себе под нос, присела напротив зеркала, чтобы привести в порядок свои непослушные огненно-рыжие кудри.

— Да, — глубоко вздохнула девушка, — как же хорошо родиться не только сильной, но и красивой, — задумчиво поворачивая голову то в одну сторону, то в другую, произнесла она.

— Госпожа, Вы очень красивая, — не скрывая подхалимства в голосе, произнесла горничная, возникшая за спиной своей хозяйки.

Девушка недовольно вскинула свою идеально выщипанную бровь и, изогнув губы в кривой ухмылке, произнесла:

— Я разве к тебе обращалась? Знай своё место, низшая, — последнее слово девушка буквально прошипела, невольно обнажая клыки.

Горничная вздрогнула и неуверенно шагнула ближе к двери.

— Дрянь! — воскликнула рыжеволосая, вскакивая с места и мгновенно возникая перед служанкой, — Разве разрешала я тебе двигаться, — длинные остро заточенные ногти мазнули по лицу служанки, оставляя кроваво-красные дорожки, которые тут же начали затягиваться.

— А вот теперь вон пошла, ничтожество, — шикнула в лицо горничной юная вампирша и, не проверяя, выполнили ли её волю в этот раз, уже медленно прошествовала к зеркалу.

— Да, быть сильной весьма приятно, хотя и красивой тоже, — очаровательно улыбнувшись, захихикала девушка, потянувшись рукой за расческой, что лежала на её туалетном столике. Как только рука её сомкнулась на рукоятке расчески, мир перед её взглядом дрогнул и размылся одним аляповатым пятном. Очнуться ей уже предстояло на шкурах животных, которыми был устлан пол в шатре посреди ночной степи.

Огромных размеров волк бежал по ночному лесу, ловко лавируя между деревьев. Его обоняние улавливало тысячи запахов, от которых кружилась голова, а сердце учащенно билось. Вдыхая эти ароматы, он мог двигаться с закрытыми глазами, прекрасно чувствуя, в каком направлении он двигается. Как же он любил свой лес! Здесь он был свободен от обязательств, долга и ответственности. Нет, его не тяготило положение альфы, просто иногда хотелось почувствовать, просто вздохнуть так, как делал он, будучи совсем молодым щенком.

Вот и сейчас, продвигаясь всё глубже в лес, он отпускал свой разум в свободный полёт, отдыхая и наслаждаясь бегом. Вскоре показалась небольшая опушка, в центре которой, словно маленькое серебряное блюдце, расположилось небольших размеров лесное озеро.

Когда до него оставалось всего несколько прыжков, волк перешёл на шаг, а в следующее мгновение к озеру подходил высокий, широкоплечий мужчина, ступая по земле босыми стопами. Хотя ночи в этих краях были весьма прохладны, его обнаженное тело буквально источало от себя жар. Ведь оборотни — это не люди, и метаболизм у них совершенно другой.

Встав у самого края маленького озерца, мужчина оттолкнулся ногами о землю и прыгнул в воду. Вынырнуть ему было суждено в самом центре ненавистных его сердцу Орчьих степей.

Арда'ар и его племянник как раз закончили разбираться с документами, что будто по мановению волшебной палочки вновь и вновь возникали на его рабочем столе каждое утро. Но, как это ни странно, работа не тяготила эльфа и, что было особенно приятно, доставляла удовольствие и его племяннику. Правитель эльфов собственных детей пока не имел и рассматривал сына своей сестры как будущего приемника, если, конечно, боги не подарят ему своих детей. Но пока подобного не произошло, хотя Правитель и надеялся, что вскоре и его дом наполнится детскими голосами и смехом. Будучи от рождения терпелив, Арда'ар ждал и, конечно, же верил, что вскоре всё изменится.

— Может, нам прогуляться перед сном, дядя? — спросил его племянник, откладывая последний документ в общую стопку.

— Да, думаю, нам действительно стоит проветриться, — поднимаясь со своего стула, сказал Арда'ар.

Мужчины, выйдя из дома, пошли в сторону парковой аллеи. Так они поступали каждую ночь, вот и теперь их маршрут мало отличался от каждодневного. Круг по дорожке, малым кольцом опоясывавшей парковую зону, поворот направо в сторону их любимой беседки, где уже ждал их теплый глинтвейн. Всё как всегда, после трудного рабочего дня, только сегодня вместо приятно обжигающего горло напитка их ждала бескрайняя степь, стоило им присесть на любимые стулья, стоявшие около маленького столика под навесом из виноградных лоз.

— Ну, ты даешь, Корч! Это же надо быть таким везунчиком! — в голосе юноши слышалась едва скрытая насмешка.

— О чем ты говоришь, братец? — усмехнулся дроу.

Они с братом любили проводить вечера около огромного дуба, что рос в парке около их родового замка. Младший брат по обыкновению залезал на одну из ветвей старого дерева, цеплялся за неё ногами и свешивался головой вниз. Муилкорч же садился у самых его корней. Так они подолгу болтали обо всём том, о чем могут говорить молодые люди. Обсуждали девушек, бои на мечах, охоту, магию и, как это ни странно, последние дворцовые сплетни.

— Сначала вампирша, что прибыла со своим посольством две недели назад, не давала тебе проходу, теперь же на тебя запала эльфийка из Светлого Леса. Шикарно живёшь, — уже не скрывая смеха, говорил Рэйв.

— Да ну тебя, — отмахнулся Корч от младшего брата, — глупости всё это.

— Как сказать, — задумчиво произнёс младший дроу, — но ты пользуешься популярностью у слабого пола, брат мой.

— Просто, этих дамочек тянет на экзотику, — хмыкнул Муилкорч. — А тебе пора во дворец, Кайлинн тебя всюду ищет.

— Ох, ё, — без труда соскочил с дерева Рейв, — у нас свидание, а я забыл, — пробубнил юноша, скорее уже для себя, поскольку отбежал от брата на приличное расстояние за какие-то доли секунды.

Когда Рэйв ушел, его старший брат ещё некоторое время лежал на спине, устремив свои желтые с черными вертикальными зрачками глаза в небо. Он рассматривал созвездия, что мерцали вдалеке, и думал о том, что, быть может, однажды им будет суждено узнать, что скрыто в них. Также он думал, насколько мелкими кажутся его проблемы в сравнении с тем, что скрыто во вселенной. Он был первенцем и по закону наследовал бразды правления в случае гибели отца или его нежелания править, второе было вероятнее, хотя и не грозило ему в ближайшее время. Но, Бог свидетель, ни в том, ни в другом случае он этого не хотел. Зачем ему власть, когда у него на ладони лежит весь мир? Он не желал быть прикованным к одному месту, а ещё больше ему не хотелось нести ответственность за жизни тысяч дроу. Нет, это было не для него! Иногда он мечтал, чтобы у него были волшебные крылья, что смогли бы унести его далеко-далеко и укрыть от всевидящего ока отца. В такие моменты он стыдился своих желаний, но поделать с собой ничего не мог. Нельзя родиться наследником и отвергнуть свое предназначение.

Дроу были не просто отдельными представителями эльфийской ветви, это была, по сути, совершенно отличная раса. Возможно, когда-то давно предки их имели общие корни, но теперь это не имело особенного значения. Они были другими — вот, что важно! И отличия их начинались с внешности и заканчивались характерными чертами поведения. Дроу, как и эльфы, в большинстве своем были светловолосы, пожалуй, это единственная черта внешности, что объединяла эти народы, по сей день. Но вот кожа дроу, в основном, была насыщенно-черного цвета, а цвет глаз четырех оттенков: зелёный, желтый, лавандовый и насыщенно-синий, с вертикальными полосками зрачков, благодаря чему и в темноте они видели гораздо лучше Светлых эльфов. Этот народ можно смело было назвать ночными жителями, хищниками. Да, дроу не испытывали тягу к крови, как это происходило у вампиров, но сам процесс охоты доставлял им огромное удовольствие.

Очень давно предки дроу перебрались жить в горы, обыватели считали, что эти создания живут в подземных городах. А сами же дроу лишь откровенно хихикали над этим распространённым заблуждением. Однажды Корч спросил своего отца, почему все думают, что они живут под землёй, и не верят, что на самом деле высоко в горах у них есть собственные долины, раскинувшиеся в самом центре горных цепей. На что отец резонно заметил: 'Потому что они идиоты, не видящие дальше своих собственных носов'.

Магия их также была отлична от эльфийской, как и внешность её обладателей. Не известно, как так произошло, но темное искусство было подвластно дроу с рождения. Всё их волшебство строилось на крови, жертвоприношениях и темной энергии. Но ведь черный цвет не означает зло…

Когда молодой дроу поднялся на ноги и приготовился к тому, чтобы догнать брата, он неожиданно для себя решил, что неплохо было бы подняться на холм, что он так любил в детстве. Ведь оттуда их долину было видно, как на ладони. Откуда он мог знать, что поднявшись на вершину холма, он окажется в самом центре степи, где всё будет пропитано столь близкой ему тьмой.

Когда рыжеволосая девушка открыла глаза, первое, что она увидела перед собой — это торс обнаженного мужчины. Вампирша жадно втянула носом воздух и лишь тогда почувствовала отчетливый запах мокрой псины. Резко поднявшись на ноги, она отпрыгнула в сторону и зашипела на обнаженного.

— Рот закрой, пиявка, пока без клыков не осталась, — совершенно нейтральным тоном, сказал он. Не признать того, что мужчина был весьма хорош собой, девушка не могла, но то, что он был оборотнем, уже бесило её по определению.

— Ах ты, псина, — почти ласково зашипела она, — гав-гав, ну же, песик, дай голос, — засмеялась девушка, а черты её лица сильно заострились превращая её красивое лицо в маску зверя.

Мужчина же, ничуть не стесняясь своей наготы, повернулся к ней лицом и выразительно приподнял бровь, мол 'Это ты мне, ничтожество?'.

Будучи молодым вампиром, а потому, плохо умеющим себя контролировать, девушка весьма разозлилась, увидев подобное пренебрежение. Она, не сдерживая себя более, зашипела и ринулась в атаку.

Мужчина ловко ушел из её захвата, увернувшись в сторону и обходя её со спины, молниеносно ухватил рыжеволосую за горло.

— Я тебя предупреждал, — практически рыча, сказал он. — Надо смотреть на кого скалишься…

— Ну, ну, друзья мои, единомышленникам не стоит начинать сотрудничество с ссоры, — раздался насмешливый мужской голос в самом углу шатра, где находились двое, вампир и оборотень.

Быстро отбросив от себя девушку, мужчина-оборотень повернулся в сторону, откуда доносился голос.

— Кто ты и зачем перенёс нас сюда?

— Я, — послышалось уже с другой стороны, — тот, кто может предложить вам то, чего вы так жаждете, — коротко заметил обладатель приятного баритона.

В это мгновение пространство будто всколыхнулось, как бывает на поверхности водоёма, стоит в него бросить камень, и из ниоткуда в шатер вывалились двое светлых эльфов. Оборотень, как и рыжеволосая вампирша, без труда узнал этих двоих.

— Арда'ар, — несколько растерянно проговорил оборотень.

Эльфы, несколько пошатываясь, с трудом поднялись с пола и с нескрываемым недоумением уставились на Альфу Западного клана оборотней.

— Эрвин, — в голосе Эльфийского правителя послышалось плохо скрываемое удивление, — что происходит?

— Я…, - попытался ответить Альфа, но его перебил всё тот же обладатель приятного мужского баритона.

— Позволь мне объяснить, уважаемый Эрвинге, но только после того, как все будут в сборе. И да, уважаемый Арда'ар, перестаньте дёргать потоки. Та магия, которая присутствует здесь, Вам, милейший, недоступна.

Неожиданно подала голос девушка, в крови которой всё ещё кипел гнев.

— Да кто ты такой, что смеешь указывать нам? Если даже боишься показаться, как тебе смелости хватает говорить, что нам делать, а что нет?

Ответа ей не было. Но в это же мгновение шатер заполонил густой черный дым, заволакивая всё вокруг. Мужчины не двигались с места, но девушка неуверенно сделала шаг назад, совсем как её горничная некоторое время назад. Настолько отчетливо от этого марева несло смертью и тьмой, что даже ей стало не по себе.

В ту же секунду, черный дым рванул к ней и сомкнулся кольцом на шее. Постепенно 'кольцо' приобретало плотность и очертания человеческой руки, а туман, что оставался у её ног, преобразовался в человеческую фигуру, сотканную из самой тьмы и укрытую ею.

В глазах девушки начало темнеть, и это было отнюдь не из-за нехватки кислорода, вампиры могли часами обходиться без последнего. Всё дело было в том, что она неожиданно поняла, что так приходит смерть. Когда тело перестаёт слушаться и холод течёт по венам, а ты созерцаешь будто со стороны свою беспомощность.

— Прости, — из последних сил прохрипела она. И тьма отпустила её.

Упав на колени, девушка жадно хватала ртом воздух, постепенно приходя в себя. Она признала силу соперника, она никогда не посмеет бросить ему вызов. Именно по такому принципу жили вампиры. Но как бы то ни было, ненавидели тех, кто сильнее, всем существом и боялись.

— Так-то лучше, девочка, — раздалось с другой стороны шатра.

В это время воздух опять пошел рябью и последний участник сегодняшнего собрания, оказался на полу. Муилкорч удивленно озирался по сторонам, стараясь совладать с собственным телом, что было весьма трудно после насильственного перемещения.

— А вот и мой последний гость на сегодня, — с нотками пренебрежения, сказал тот, кто поставил успех своей задумки на исход сегодняшнего собрания.

— Где я? — спросил молодой дроу, озираясь вокруг и запоминая всех присутствующих.

— Ох, Корч, ты как всегда любознателен, — отозвался мужской голос с противоположной стороны шатра, до которого не доходил свет тусклой лампады, висевшей в самом центре этого округлого сооружения.

Муилкорч резко обернулся в сторону, откуда исходил звук. Тренированные мышцы и рефлексы охотника среагировали мгновенно. Мужчина оказался на ногах и уже согнул ноги в коленях, готовясь к прыжку.

— Не стоит, Корч. Я не для того вас всех собрал, чтобы калечить, — голос раздавался все с той же стороны.

— Может, покажешься? — коротко заметил дроу.

— Как скажешь, маленький дроу, — насмешливо раздалось над ухом Корча. Юноша невольно вздрогнул и медленно повернулся лицом к говорившему.

Взгляд его уткнулся в непроницаемую тьму, он невольно шагнул назад и только тут сообразил, что стоявшее перед ним существо было укутано в плащ черного цвета. На голову был накинут глубокий капюшон так, что лица было не видно.

От фигуры исходили ощутимые вибрации столь родной для дроу энергии. Будто тот, кто стоял перед ним, был соткан из чистейшей тьмы.

Это же почувствовали все присутствующие в шатре. Эрвинге так вообще был готов завыть в голос, настолько противоестественным казалось то, что он ощущал.

'Живой мертвец, не иначе', подумал оборотень, подавляя в себе желание заскулить.

— Доброй вам ночи, господа, и позвольте мне озвучить то, ради чего я вас собрал, — заговорил обладатель черного плаща.

— Думаю, нашего согласия не требуется, — заговорил как всегда невозмутимый Арда'ар.

— Ну, отчего же, — усмехнулся мужчина, — вы можете и возразить. Но, как мне кажется, сначала есть смысл выслушать то, что я хочу сказать.

Ответом ему было молчаливое согласие.

— Вот и славно, — одобрительно произнёс он, — У меня есть предложение, от которого смог бы отказаться лишь глупец. Прошу вас присядьте, господа. Сидя, знаете, думается легче, — мужчина хлопнул в ладоши и позади каждого из присутствующих, появились на вид весьма удобные кресла, обтянутые черной кожей.

— Ну же, — всё ещё доброжелательно подбодрил своих гостей он, указывая рукой, затянутой в черную перчатку на кресла. Безропотно присела лишь вампирша. Уж больно знакомой была для неё подобная интонация в голосе, столь похожая на её собственную, когда девушка была просто в бешенстве.

— Сесть я сказал, — уже жестче, произнёс мужчина. Эльфы буквально рухнули на предложенные им кресла, оборотень сопротивлялся, как мог, но всё же подчинился. Лишь Муилкорч не почувствовал никакого давления, но всё же решил этого не показывать и опустился в кресло.

— Так-то лучше, — небрежно кинул эту фразу мужчина и встал перед собравшимися, что сидели полукругом перед ним.

— Я собрал вас сегодня, чтобы сделать весьма выгодное предложение, которое, как мне кажется, заинтересует вас. Что ж, лирические отступления в сторону, я предлагаю вам то, о чем вы и ваши предки мечтали. То, что даровано лишь людям. Но разве могут они оценить сей дар? Нет. Они даже не понимают всё богатство, что даровано им от рождения. Ведь когда настанет день, и смерть их встанет у порога, это не станет неизбежным концом их существования. Каждому человеку дана возможность возвращаться в этот мир заново, но почему такая несправедливость? Разве вы не заслуживаете этого больше, чем кто бы то ни было?

— Так заведено не нами, не нам и решать, — не сумев сдержать себя, сказал Эрвинге. Всё его звериное существо буквально вопило о неправильности происходящего, и то, что Альфа до сих пор сдерживал трансформацию, было только благодаря его возрасту и опыту.

— Друг мой, — чувствовалось, что говоривший улыбается, — не хочу обижать Вас, многоуважаемый Эрвинге, но лишь глупцы боятся перемен. Но Ваше высказывание навело меня на мысль, должно быть, зря я выбрал оборотня для осуществления необходимой мне цели. Пожалуй, Вы лишний, Эрвинге, без обид, — мужчина нарочито небрежно махнул лишь кистью руки в сторону Альфы, как до слуха всех собравшихся донесся треск ломающихся костей.

— Боже, — одними губами прошептала вампирша.

Нет, девушке было плевать на судьбу 'псины', но она испугалась. По-настоящему испугалась за себя!

Взгляд эльфов и дроу буквально приклеился к тому месту, где сидел их друг. Голова Альфы нелепо упала на грудь. Внешне никаких повреждений видно не было, но каждый из присутствующих слышал, как в последний раз сердце толкнуло кровь в теле оборотня.

— Прошу простить меня, господа, за этот инцидент, но в любом начинании бывают вот такие вот огрехи.

Мужчина неловко пожал плечами, как бы извиняясь за произошедшее, но тут же весь подобрался и продолжил:

— Ну что же, а теперь продолжим без ненужных технических пауз.

Агасти говорил долго, и каждое его слово падало на благодатную почву сердец эльфов и вампирши. Если вампирша чувствовала в нём силу, а стало быть, инстинктивно считала его слова правильными, то эльфы, в особенности Арда'ар, видел в том, что говорил Агасти, долгожданную возможность для своей расы. Ведь мужчине давно исполнилась не первая тысяча лет, и, вопреки предположениям людей, он не устал от жизни. Каждый прожитый день был неповторим. Правитель эльфов наслаждался от того, что имел возможность ходить, дышать, творить, существовать! То, что случилось с Эрвинге, старым соратником и другом, если вообще возможно иметь друзей Правителю, было печально для Арда'ра. Не более. В сравнении с открывающимися перспективами ничтожно малая жертва. Ведь это так страшно стать однажды ничем… Когда есть всего одна возможность на жизнь! И то, что предлагает это странное создание, звучит вполне осуществимо. Конечно, нужно будет провести свои собственные изыскания по этому вопросу, как и не помешает узнать, что же это за тварь перед ними… И что сможет помешать ему сотворить с ним то же, что он сделал с Эрвинге. Помереть Арда'ару совсем не хотелось, тем более, сейчас.

Корч слушал то, что говорило это существо очень внимательно, и с каждым сказанным им словом ему всё больше становилось не по себе.

'Неправильно! Противоестественно!', кричало всё у него внутри.

Молодой дроу понимал, что то существо, что находится перед ним, это какая-то смесь тьмы и живого сознания. Сама тьма как вид энергетических потоков нейтральна. Но то, что сейчас было перед ним, повергало дроу в какой-то первобытный ужас. Было такое ощущение, что часть энергии обрела живое, разумное сознание. Мало того, что одно это было не правильным, так сама идея твари, что сейчас говорила перед ним, была абсурдна!

'Уничтожить последних Серебряных! Да кому такое в голову придет?! Ведь не Грань служит демонам, а демоны Грани' это Корч знал очень хорошо. Не зря он так долго общался Дрэйландом, наследным принцем драконов. Тогда он многое рассказал дроу о том, как живут демоны, об их законах и государственном устройстве. Корча это так поразило в своё время, он был страшно удивлён подобной откровенностью даже больше, чем услышанному. Ведь драконы никогда не говорят о том, как живут демоны. Знал ли Дрэй о том, что предстоит Корчу в будущем, или просто почувствовал, что дроу должен это узнать? Молодой мужчина сказать не мог, да и неважно это было сейчас.

Нервно вздохнув, Корч потянулся к 'тьме', что была повсюду. На какое-то мгновение ужас мелкими мурашками пробежался по его спине, но дроу сумел быстро взять себя в руки. Потоки 'тьмы' стелились вокруг него, пространство буквально пропиталось ею. Словно маленький мальчик, что незаметно от мамы старается утащить из большой вазочки, стоящей на самом виду, конфетку, Корч потянул на себя один из потоков. Ему было страшно от того, что эта тварь сумеет почувствовать его вмешательство, но дроу понимал: теперь счет идёт буквально на минуты. Чем дольше времени он проведёт в обществе этого существа, тем меньше возможности у него будет отступить назад… Скорее всего, эта тварь потребует присягнуть ей, и поскольку использует она 'тьму', то и присяга будет на крови. А Корч, как никто другой знал, что подобные клятвы обратить невозможно!

Всю жизнь дроу был обязан кому-то или чему-то. Отцу, родине, семье, хоть и обременяло его подобное, но он знал, что то что он делает, лишь во благо. Сейчас же у него было ощущение, что стоит он у самого края болота, и если ничего не предпримет, то увязнет в нём раз и навсегда.

Как можно осторожнее он впитывал в себя энергию, его окружающую, практически на автоматизме сплетая силу в нужное ему заклинание. Стараясь себя ничем не выдать, дроу делал сосредоточенный вид, будто ловит каждое слово говорившего. И вот, как раз в тот момент, когда существо начало говорить о том, чего так ждал и боялся Корч, он понял: сейчас или никогда.

— Не подумайте, что я не доверяю вам, господа, но, как говориться, подстраховаться не помешает, — голос мужчины буквально источал дружелюбие и участие, но каждый из присутствующих понимал, что всё это лишь игра. Он забавлялся с ними, как сытый кот с опостылевшей своим однообразием едой: лениво, небрежно, но из лап своих не выпуская.

— Я хотел бы получить от вас сущую мелочь, всего лишь клятву о вашей верности. Конечно, вы можете и отказаться, но вы же понимаете, тогда я не смогу вам полностью доверять, — весьма многозначительно сказал этот странный мужчина. — А там, где нет доверия, нет и нужного результата, — тоном заботливого дядюшки, сказал он.

— Позвольте мне кое-что сказать, — отчаянно боясь упустить момент до начала ритуала, сказал Корч.

— Как приятно иметь дело с воспитанными молодыми людьми, — усмехнулся Агасти. На самом деле смешно ему не было, терпение его было на грани, и всё внутри буквально замирало в предвкушении того, что он получит по завершении сегодняшней сделки. То, что он пустил оборотня в расход, нисколько его не огорчало, да и зачем ему нужен этот пёс? Пусть и породистый, но всё же пёс, и его эта природная магия, не играющая в его плане никакой роли. А вот припугнуть своих новых союзников, чтобы лишний раз не рыпались, стоило. В конце концов, он и сам не разобрался до конца, каким потенциалом теперь обладает. Но инстинктам своим доверял, как доверял и тому, что нашёптывала его отныне постоянная спутница, 'тьма'. — Что же, Корч, говори, — мужчина повернулся к дроу лицом.

Вот он момент, которого он ждал. Муилкорч в едва различимом движении вскинул руку и прокричал, вкладывая в свой голос и жест всю силу, что удалось ему собрать:

— Abi sis tenebra, — фигура дроу растаяла тёмной дымкой. С того места, где сидел Корч к самому потолку устремил свой полёт призрачный ворон, что без труда преодолел все щиты и преграды, установленные Агасти. Растворившись у самого верха шатра, ворон, сотканный самой 'тьмой', нёс своего хозяина прочь от твари, что осталась позади.

'Ему не догнать меня', думал Корч.

'По крайне мере не сейчас', думал Агасти, в бессилии сжимая кулаки.

'Трое из пяти, неплохо для начала', умиротворяюще зашептала 'Тьма', как ему казалось, именно ею была его постоянная спутница…

В ту ночь кровь была пролита, и трое доселе свободных существ присягнули на верность ему, сыну Проклятого мага, что так сильно ненавистен был им. Двое из них в силу возраста мало задумывались о том, чем обернётся для них подобный союз. Но вот Арда'ар считал, что найдет способ обойти клятву. Но, будучи светлым эльфом, плохо понимающим темные потоки, он не знал, что способа такого нет.

— Знаешь, когда я была маленькой, то очень сильно обижалась на судьбу, что не похожа на брата, — говорила я, сидя на своей кровати. Взгляд мой был устремлён в никуда, а Каа'Лим, положив голову на мои колени, сидел на полу. В руках я держала игнис. Странно, но этот кинжал было практически невозможно выпустить из рук. Стоило мне его положить хотя бы в метре от себя, как внутри всё начинало словно зудеть. И как только он оказывался у меня в руках, ко мне приходило странное удовлетворение.

'Почему?', немного сонно ответил он мне.

— Ты ведь прекрасно понимаешь, 'почему', - это было так странно — чувствовать дэйурга, как саму себя. Но дискомфорта это не приносило.

'Лишь потому, что стараюсь блокировать часть своих мыслей, с эмоциями выходит хуже', нехотя пояснил он.

— Не представляю, как ты выносишь меня круглосуточно, — немного грустно усмехнулась я.

'Лучше, чем ты думаешь', в тон мне ответил Каа'Лим.

До моего слуха донёсся странный шорох, исходящий из другого крыла дома. Я неосознанно напряглась и принюхалась. Пахло чем-то ветхим, так пахнет в книжных шкафах, где хранятся древние книги.

'На самом деле так несёт от Орэна, старик совсем зачах со своим сидением дома', хихикнул Каа'Лим и я, неожиданно для себя, тоже засмеялась.

— Ка-ка, ой, ну ты понял, — с трудом подавляя в себе очередной приступ хохота, сказала я. — Это что же получается, мы теперь и смеяться вместе будем? — кое-как выдавила из себя я.

'Со временем станет легче, а пока придётся потерпеть', глубоко вздохнул дэйург.

— Всё же, чего это Орэн там так шуршит, раздражает, — шуршание всё не прекращалось, но к нему присоединился и ещё кто-то. Этот кто-то пах смолой и лесом, довольно приятный запах…

'Да эльф твой воняет, хоть от моли его в шкаф сажай', хмыкнул дэйург.

— Пойдём, посмотрим? Только я халат накину, — поспешила я к гардеробу.

— О нет, — обреченный вздох сам собой вырвался из груди.

Мой шкаф продолжал сиять стерильной пустотой. Подлый гном всего-то и оставил, что спортивный костюм, да парочку ночных рубашек. Кое-как натянув свободного покроя шаровары и плотно облегающую фигуру рубашку, я подвязала волосы лентой и надела на ноги легкие ботиночки на тонкой подошве.

'Ну, ты вырядилась?' хихикнул Каа'Лим, за что и схлопотал расчёской по макушке.

— Идём уже, критик волосатый.

Когда я вышла за дверь моей комнаты, стало очевидным, что дом пуст. Лишь этот странный шорох в другом крыле, и всё.

'Слушай лучше', посоветовал дэйург.

'Слушать лучше' оказалось совершенно естественным. Моё тело реагировало согласно моим желаниям. Такого я никак не ожидала.

Когда мы проходили основы магии с Орэном, то он вскользь касался различных её направлений. Как объяснял учитель, давным-давно было время, когда магия в нашем королевстве развивалась очень активно. Уровень жизни людей был значительно выше, нежели сейчас. Мы, то есть люди, внедряли магию в повседневную жизнь. Использовали её в производственных и военных сферах, медицине. Именно тогда магия у людей начала делиться по различным направлениям. Среди магов появились практики и теоретики. Всё зависело от умственных и магических способностей. Магия получила узкую направленность. Так, например, появились целители, алхимики, маги-конструкторы и так далее. Именно тогда свет увидели многие изобретения, которые в ходу на человеческих землях и по сей день. Правда, с упадком в Ирэми, пришло в забвение и развитие магии у людей, но кое-что всё же осталось. Таким изобретением были те забавные кругляшки, которые я видела на носу у Орэна в день нашей первой встречи. Однажды, находясь в кабинете мага, я попробовала надеть очки. Сев за стол мага и запрокинув ногу на ногу, я с важным видом натянула их себе на нос. Сквозь линзы очков всё казалось мутным какое-то время. Потом на прозрачном стекле стали появляться светящиеся голубым светом надписи на древнем наречии Ирэми. Из того, что мне удалось перевести, следовало, что я должна выбрать один из предложенных режимов, как я поняла, необходимо было назвать необходимое слово из предложенных. Совершенно не задумываясь, для чего это может быть нужно, я выбрала то, что смогла прочесть, и произнесла вслух. Как только я это сделала, надписи на линзах очков погасли и исчезли. Только вот то, что я увидела перед собой, так это корешки книг, что стояли в шкафу у противоположной стены, а не мутные очертания предметов. Я видела малейшие шероховатости теснения их обложек. Могла прочесть любое из названий. Это было удивительно… Конечно, Орэн узнал, что я надевала его очки. Как это ни странно, но маг не ругался, просто очень настойчиво попросил больше подобного не делать, ведь эти очки большая редкость, в Ирэми их не больше десяти осталось.

Вспомнился мне тот случай не случайно, так как, стоило начать прислушиваться, слух мой перестроился согласно моим желаниям. Это было удивительно — слышать, как ровно и размеренно бьются сердца тех, кто находился в поместье. Как размеренно их дыхание. Я слышала, как на кухне скребётся мышка, её сердечко колотилось быстрее, чем у тех, кого я приняла за людей. Ветер шелестел листвой вечнозелёных южных деревьев. Над крышей поместья пролетела птица. Хлопанье её крыльев на какой-то момент едва не оглушило меня. Но вскоре она удалилась на значительное расстояние, и звуки, что столь неожиданно обрушались на меня, исчезли вместе с ней.

— Ух ты, — прошептала я, и звук собственного голоса показался неестественно громким.

Меня немного качнуло, должно быть, от переизбытка впечатлений, и я неловко оперлась рукой о стену.

'Тише', заботливо подставил Каа'Лим свою спину, чтобы я смогла опереться на неё. 'Пойдём, и хватит экспериментов на сегодня', проворчал он.

Когда мы добрались до того места, откуда исходили эти странные звуки, то я задумалась, не пойти ли обратно к себе. На пороге спальни мага Лиам, мой прекрасный эльф, изображал подпорку для Орэна, который нелепо повис на его руках и подергивал ногами. Должно быть, пытаясь на них встать. Всякий раз, когда Орэн взбрыкивал, Лиам его встряхивал. Орэн поднимал на эльфа полузакрытые глаза и, мило улыбаясь, говорил:

— Милая, завтрак уже готов?

Эльф пыхтел и встряхивал старика снова.

— Да приди ты в себя, ради всего святого, что у тебя есть! — ворчал эльф, тряся мага, как грушу. Сама картина происходящего поражала своей нелепостью. Первым на происходящее среагировал дэйург. Всё его тело задрожало, а моего восприятия коснулся заливистый хохот.

'Что с Орэном?' не в силах скрыть улыбки, мысленно спросила я.

'Вчера пришлось их усыпить, а то панику начали разводить. По всей видимости, я понервничал и немного перестарался', в ответ хихикнул дэйург.

'Надо бы его в чувство привести и остальных. А то посмотри, что творится', решила внести предложение я.

Лиам продолжал упорно встряхивать Орэна, совершенно не замечая нашего присутствия, и это было странным. Обычно эльф всегда знал, кто стоит рядом с ним. Да и не услышать меня он не мог, ведь не мог?

'Поверь, Шаи, ты теперь необычная птичка. Со временем привыкнешь и разберёшься. А пока и впрямь нужно немного встряхнуть это спящее царство'.

Тогда я впервые ощутила, как творят магию дэйурги. Каа'Лим будто бы был соткан из чистой энергии, и стоило ему обратиться к ней, как мир вокруг нас ожил и ответил ему, повинуясь воле моего друга. Сила изливалась в мир, проходя сквозь 'сосуд', которым вдруг стал дэйург, и приобретала форму согласно его желаниям. Раньше мне приходилось видеть, как творит волшебство Каа'Лим, но лишь сейчас я смотрела на это сквозь его мироощущение. Реальность пела и вибрировала, будто маленькая собачка радостно приветствовала своего хозяина. Я едва сдерживала слёзы от нахлынувших эмоций, видя столь откровенную красоту и мощь.

'Это потрясающе', сказала я, продолжая смотреть на мир глазами дэйурга.

Как только расходящаяся лучами от Каа'Лима сила коснулась Орэна, маг распахнул глаза. Во взоре его читалась ясность и явное непонимание того, что с ним происходит. Лиам заметил произошедшие перемены и как-то неловко поставил мага на пол.

— Ну, наконец-то, — облегченно выдохнул эльф.

— Что произошло? — растеряно спросил Орэн.

— Думаю, дело в нас, — едва сдерживая улыбку, проговорила я. Меня всё ещё переполнял восторг от соприкосновения с силой Каа'Лима, оттого казалось, что я вот-вот начну хохотать.

Эльф замер и резко повернулся в мою сторону. Сначала в его взгляде читалось облегчение, потом появилась настороженность. И тут я почувствовала это… Страх. Такой сладкий, ни с чем не сравнимый аромат разнёсся по коридору. Улыбка исчезла с моего лица, преобразовавшись в подобие оскала. А Лиам продолжал смотреть на меня, немного отойдя в сторону от Орэна. Как и всегда, в чувство привел меня дэйург. Я ещё плохо понимала, как работает наша связь, но Каа'Лим знал это лучше меня. Мне словно дали ментальный подзатыльник. Только тогда я поняла, что смотрю на эльфа как-то совсем не по-доброму. Да и недавнее ощущение счастья сменилось чем-то темным и непонятно притягательным.

'Возьми себя в руки, нельзя чтобы они боялись тебя', посоветовал дэйург.

— Со мной всё в порядке, — через силу выдавила я, стараясь не обращать внимания на те эмоции, что исходили от Лиама. Орэн же держал себя весьма хладнокровно, возможно потому, что ещё не пришёл до конца в себя.

'Не может быть! Не может быть! БЫТЬ ЭТОГО НЕ МОЖЕТ!', крутилась в голове эльфа одна единственная мысль. Как он был слеп?! Не замечая, кто живет с ним под одной крышей! Не видя, что за создание повстречалось ему на пути. Подпустив эту 'тварь' так близко к себе, своему сердцу! Ведь он был готов полюбить её… Был готов? Или сделал это? Думая обо всем этом, эльф ставил мощнейшую защиту, чтобы дэйург не мог услышать ход его мыслей.

Лиам смотрел на девушку, за которую совсем недавно так сильно и искренне переживал, и не мог поверить своим глазам. За эту ночь она стала тем, кем он и вообразить не мог даже в самом страшном сне. Нет, внешне она практически не изменилась, разве что от кожи исходило едва различимое сияние. И цвет глаз стал более насыщенным, но вот, пожалуй, и всё. Но та внутренняя сила, что буквально наполняла окружающее пространство, заставляя "потрескивать воздух" от напряжения, была узнаваема. Перед ним стоял демон! Причем демон одного из главенствующих Домов, так как энергетика девушки стала несопоставимо мощнее. Как такое могло быть? Непостижимо!

Сначала он испытал облегчение, что с Марой всё в порядке, но вот теперь чувствовал себя не просто испуганным, он был в ужасе. Как теперь ему следовало вести себя с ней? Как избавиться от этой ноющей боли в сердце. Он не должен испытывать к ней подобных чувств. Не должен! Что скажет его дядя, когда узнает, кого он обучал всё это время…

И что теперь ему делать? Так долго он, они, ждали появления того, кого изберёт Грань после смерти Владычицы. И что теперь? Вдруг Мара и есть та, кто им была нужна всё это время? Сможет ли он убить её? Он не знал ответов ни на один из своих вопросов. Единственное, что было однозначным, ему необходимо связаться с дядей и решить, что делать дальше. Необходимо выяснить природу происхождения девушки, и один такое решение принимать он не мог.

Из состояния полнейшей растерянности эльфа вывел голос мага.

— Мара, — вкрадчиво произнёс Орэн, — как ты себя чувствуешь, девочка?

Эльф почувствовал, как отчаянно старается сохранить спокойствие маг. Но в данной ситуации помогать ему в этом он не собирался.

— Уже хорошо, учитель, — её хриплый голос резанул эльфа по сердцу, заставив вспомнить то, как страшно кричала вчера девушка.

Но, собрав остатки воли в кулак, он решил, что не позволит себе более испытывать к ней и малой доли той симпатии, что была между ними прежде. Правда, решить это было куда легче, чем сделать.

Из противоположного конца коридора послышался нестройный топот ног, Лиаму не было никакой необходимости смотреть, кто это мог быть. Он итак это знал. По всей видимости, гном и Ким пришли в себя и направлялись в сторону комнаты мага.

Мара, по всей видимости, тоже почувствовала чьи-то шаги, потому как поза её стала более напряженной, а ноздри жадно втягивали воздух.

Лиам не мог почувствовать эмоционального состояния девушки, потому как она оказалась теперь эмоционально и мысленно закрытой для него. Щиты казались подобными тем, которыми пользовался дэйург. И это ещё больше насторожило эльфа.

Он смотрел на меня так, словно я была самым мерзким созданием в мире. Презрение, страх, отвращение. Вот, что читалось в его, обычно холодном, взгляде. Эти же эмоции улавливались вокруг него. А я с трудом пыталась совладать со своим дыханием, чтобы не дать волю чувствам. Огненный ком обосновался где-то в горле, мешая сделать вдох. А в сердце будто бы иглу воткнули.

'Почему?', созрел немой вопрос, на который по обыкновению ответил Каа'Лим.

'Не знаю, Шаи, он закрывается от меня', в голосе дэйурга сквозило сожаление и сочувствие.

— Мара, — нарушил тишину Орэн, — как ты себя чувствуешь, девочка?

— Уже хорошо, учитель, — осевшим голосом, сказала я.

Тут же до моего слуха донесся звук чьих-то шагов. Должно быть, новое восприятие было настолько обострённым, что я уловила в этом опасность. Всё моё тело напряглось, и подсознательно мне захотелось зашипеть. Каа'Лим вовремя послал мне успокаивающий импульс, а мысленно сказал:

'Это Ким, с ним Элфи, успокойся'.

'А как он отнесётся к тому, кто я теперь?', испуганно задала я вопрос, который следовало спросить самым первым. Что подумает мой брат, узнав, что мы с ним не родные? Да что там не родные?! Всё это время он называл сестрой демона!

Шаги становились всё ближе, а сердце моё стучало всё быстрее.

'Да за что же мне всё это! Лучше б в деревне осталась, жила бы да бед не знала, подумаешь, замуж бы отдали! Всех отдают, ничего! Никто не помер ведь!', в полном отчаянии мысленно заголосила я.

'Ну, перестань. Что ты, в самом деле! Если эльф твой идиот, то остальных-то на него не равняй! Вон глянь, как маг старается! Само дружелюбие', усмехнулся Каа'Лим.

А я краем глаза, взглянула на Орэна. Маг стоял рядом с эльфом, но в отличие от Лиама, улыбался тепло и по-отечески.

— Мара, — услышала я до боли знакомый голос в самом начале коридора. — Слава Великой Богине, с тобой всё в порядке, — глубоко вздохнул брат, подходя ко мне.

Не в силах взглянуть в глаза брату, я потупила взор в пол. Сердце отбивало нестройный ритм, и мне казалось, что лучше бы я провалилась под землю или сгорела дотла в ту ночь, чем стояла сейчас вот так перед ним. Мне было страшно услышать от него, что он более не желает видеть меня, знать…

И тут я почувствовала это! Такой нежный, едва уловимый аромат. Он заполнил собой всё окружающее пространство, вытесняя собой мой страх, презрение и отвращение Лиама, настороженность и доброжелательность Орэна. Так пахла любовь. И исходило это удивительное чувство от него, от моего брата. Оно грело и ласкало меня, отгораживая от всего мира, защищая. В тот момент я поняла, что бы ни случилось, у меня есть он и это главное. Всё остальное можно пережить.