Сознавая, что ничем не может помочь неожиданному защитнику, Ролана поискала взглядом охотника, гадая, куда тот мог подеваться, а затем увидела Дамира. Поначалу ей показалось, что ее подопечный застыл, подобно остальным, но, присмотревшись, увидела, что его взгляд полон торжества, а губы безостановочно шевелятся. И чем дольше смотрела, тем отчетливей понимала, что во всем виноват именно он — возжелавший власти и вседозволенности безумец!

Страх в душе сменился жгучей яростью. Пальцы сами собой пробежались по аньято. Бросать кинжал с такого расстояния было неудобно, мешали камни, к тому же ей претил подобный удар в спину. Хотелось, чтобы Дамир увидел свою смерть, посмотрел ей прямо в глаза и прочитал в них жгучую ненависть. Выйдя из укрытия, Ролана бросилась к караванщику, забыв свой недавний страх, движимая единственным желанием — всадить отравленный кинжал прямо в его лживое сердце.

Ничего не подозревая о готовящейся участи, Дамир неотрывно смотрел в небо, сосредоточенно наблюдая за схваткой. Ролана тоже поглядывала вверх, стараясь не попасть под летевшие во все стороны сгустки слюны. Получалось плохо — плечи горели огнем от проевшего одежду и просочившегося к коже яда. Словно почувствовав ее приближение, Дамир резко обернулся. Лицо исказилось гримасой ужаса. Он сорвался с места и побежал. Только не от нее, а, наоборот, к ней навстречу, громко выкрикивая что-то и не обращая внимания на кинжал в ее руке. Из-за трубного рева аспида она не расслышала слов, обратила внимание лишь на вытянутую вверх руку. И успела поднять голову в самый последний момент, чтобы увидеть, как с неба на нее камнем падает разъяренная черная тварь. Желтые глаза с вертикальным зрачком оказались совсем близко, в лицо дохнуло невыносимым смрадом, а затем тяжеленная туша опрокинула ее на землю и погребла под собой, вдавливая в спину острые камни. В уши впился приглушенный крик, а потом… тяжесть неожиданно исчезла, чернота перестала застить свет, а в поле зрения оказались взволнованные лица Дамира и… охотника.

«Интересно, где же он был все это время?» — подумала Ролана. Но задать вопрос вслух не смогла, потому что стоило шевельнуть губами, как в раскрытый рот щедрой горстью насыпалась какая-то пыль, заставив ее резко закашляться.

С трудом приняв сидячее положение, она увидела, что всю ее одежду покрывает толстый слой черной, неизвестно откуда взявшейся пыли. Мужчины, словно по команде, отпрянули и теперь смотрели на нее, как на ожившего мертвеца.

«Самое время сознание потерять!» — пришла в голову шальная мысль.

Увы, красивого финала не получилось. Неожиданно Дамир прямо с места набросился на охотника и, повалив на землю, принялся душить.

— Ты! — завизжал он, брызгая слюной не хуже испарившегося аспида. — Это все из-за тебя! Ты мне за все заплатишь, оборотень проклятый!

Оборотень? Ролана дернулась, словно от пощечины, не сразу сообразив, что эти слова предназначены не ей, а Илмару, который легко сбросил с себя противника и вскочил на ноги, застыв в боевой стойке. Выражение лица охотника было настолько свирепым, что даже ледана не рискнула бы сейчас к нему подойти. Впрочем, Дамиру, ослепленному яростью и неконтролируемой злобой, некогда было рассматривать его лицо. Поднявшись с земли, он вновь ринулся в бой, но отлетел на несколько метров, не успев коснуться охотника и пальцем.

— Остынь, или я убью тебя! — мрачно предупредил Илмар. — А впрочем, можешь не останавливаться, потому что все равно убью.

Внезапно Дамир изменил тактику. Вместо того чтобы нападать, отскочил еще дальше, втянул голову в плечи и зашипел рассерженной гадюкой:

— Конечно, убьешь, я не сомневаюсь! Ведь подобные тебе только и могут убивать! Потому что человеческого в вас лишь одна верхняя оболочка. А нутро черное, звериное. Не так ли, гад ползучий?

— Если даже и гад, то скорее летучий, — в своей обычной манере иронично усмехнулся Илмар. — А насчет черного нутра — это ты о себе? Полностью согласен. Каюсь, что не разглядел за внешней человеческой оболочкой твоей алчной черной душонки. Иначе убил бы гораздо раньше. Но лучше поздно, чем никогда.

— Стой! — Ролана одним прыжком вскочила с земли и неожиданно бросилась наперерез охотнику, уже шагнувшему в сторону Дамира. — Не трогай его! Это мое дело, и ты не имеешь права вмешиваться.

— Как скажешь! — К ее удивлению, Илмар и не думал протестовать. Лишь молча сел на землю и с преувеличенным вниманием принялся рассматривать небо над головой.

Дамир моментально решил, что перемены к лучшему, выпрямился, расправил плечи и расплылся в заискивающей улыбке.

— Рано радуешься, — осадила его ледана, медленно приближаясь к нему. — Если бы мне не помешала эта черная гадина, я бы тебя убила. Собственно, за этим и бежала к тебе.

— Поэтому гадина и напала, — словно невзначай, вставил охотник.

— В каком смысле? — Не сводя глаз с побледневшего Дамира, она прислушалась, понимая, что охотник в очередной раз не разочарует ее подробностями.

— В том самом смысле, что наш караванщик смог окропить яйцо аспида своей кровью, вследствие чего эта милая зверушка вылупилась на свет, и он стал ее полноправным хозяином. А любого, кто задумает причинить вред ее хозяину, зверушка чувствует и убивает без разбору. Твое счастье, что один из столь любимых тобой кинжалов не болтался без дела в чехле, а находился в твоей руке. В противном случае от тебя остались бы одни воспоминания.

Ледана задумчиво воззрилась на кинжал, по-прежнему зажатый в ладони.

— При чем здесь аньято?

За спиной иронично фыркнули.

— А кто, падая, выставил руку вперед?

Получается, это крохотное лезвие смогло остановить аспида?! Внутри внезапно похолодело. Разумеется, она знала, что носит на себе смертельно опасное оружие, но страха по этому поводу никогда не испытывала… не считая настоящего момента. И похоже, данное чувство проснулось сейчас не в ней одной. Дамир тоже уставился на кинжал вытаращенными от ужаса глазами, а затем закричал, срываясь от волнения на фальцет:

— Не подходи! Ты не имеешь права! Так нечестно! Ты же поклялась, что не обернешь против меня ни один из своих клинков! Вспомни!

— Действительно… — Ледана остановилась, вложила кинжал в чехол, отстегнула аньято с бедра и, не оборачиваясь, бросила за спину. — Мне не нужно оружие, чтобы убить тебя.

— Ты не убьешь меня! — Дамир испуганно попятился. — Ты же согласилась быть со мной. Пусть у меня больше нет силы, но остались дом и богатство. Я все еще хочу разделить их с тобой.

— А я не хочу! — Ее голос остался спокойным, но зазвучал настолько холодно, что бывший подопечный резко побледнел. — Ты обманул меня, не сказав, что под своей непобедимой силой подразумеваешь тварь, которая способна уничтожить все живое на земле. В свою очередь, я обманула тебя. Ты мне не нужен. Я глубоко презираю и ненавижу тебя.

— Ненавидишь? — Лицо Дамира исказила гримаса ярости. — Нет! Это я ненавижу тебя! Тебя и твоего оборотня! Говоришь, он твой брат? Но это наглая ложь! Он — звериный выродок! А ты… ты просто излишне везучая сучка! Наглая тварь, привыкшая вмешиваться туда, куда не просят! Тварь, лишившая меня всего! Я убью тебя!

— Не обещай того, чего не сможешь выполнить. — Девушка в ответ равнодушно пожала плечами. — Так, говоришь, Илмар — оборотень? Вынуждена тебя огорчить — я тоже. И смею заметить, что насчет клыков и когтей мы с тобой не договаривались!

— Что значит — ты тоже? — не понял Дамир. Объяснение, впрочем, пришло довольно быстро, в виде прыгнувшей на него волчицы. Последнее, что он успел увидеть в своей жизни, — это острые клыки в хищно оскаленной пасти…

Оставив в покое бездыханное тело, волчица оглянулась на охотника, растерянно повела остроносой мордой по ветру, а затем неспешно потрусила в сторону камней и скрылась за ними. Илмар понимающе усмехнулся. Не всякому приятно открывать свою тайну, особенно когда не знаешь, что тайна таковой уже давно не является.

Ролана вышла из-за камней уже в человеческом облике, держа в руках аккуратно сложенное одеяло, и свернула к повозкам. На поясе у девушки привычно висел меч, следом бежал целый и невредимый пес. Охотник расслабленно потянулся, с наслаждением вдохнул очистившийся от смрада под напором налетевшего ветра воздух и поднялся с земли. Похоже, Лютый перевал пусть еще и нескоро, но все же перестанет быть Лютым, и по нему, соединяя два государства, вновь протянется широкая, а главное, безопасная дорога. А вот им двоим, судя по мрачному девичьему лицу, предстоит в самом ближайшем будущем очень серьезный разговор, от которого зависит, разойдутся их дороги навсегда или соединятся в одну. Вздохнув, он поднялся и решительно направился в сторону повозок, туда, где ледана тщетно пыталась привести в чувство лекаря.

— Оставь, мы ничем не можем ему помочь, — посоветовал он, присев рядом. — Взгляд аспида убивает быстро и наверняка. Единственное, что можно сказать в утешение, — он умер без мучений.

— Почему? — Ролана выпустила из рук застывшее тело, глядя мимо опустошенным взглядом. — Почему я сразу не догадалась обо всем?!

— Невозможно знать все наперед. — Илмар устало вздохнул и смущенно почесал в затылке. — Я, кстати, тоже ни о чем не догадывался ровно до того момента, пока не увидел яйцо.

Она неожиданно вскинула голову и подозрительно прищурилась:

— Зачем ты читал мои мысли? Разве не знаешь, что без согласия это запрещено?

— Знаю. — Он виновато поджал губы. — Разумеется, знаю. Но мне нужно было понять, ты заодно с Дамиром или действительно не в курсе происходящего. Тем более что ты вела себя так спокойно, словно ничего страшного не происходило.

— Разумеется, я была спокойна! — Ее глаза бешено запылали в ответ. — Просто потому, что понятия не имела о том, что за гадость скрывается в яйце! И если хочешь знать, поначалу я вообще решила, что это камень. А знаешь почему? Потому что, в отличие от тебя, я никогда не видела вживую ни аспидов, ни их яиц, будь они трижды прокляты!

— Знаю. — Он поднял руки в примирительном жесте. — Я все знаю. Успокойся, не кричи.

— А я и не кричу, — обиженно возразила девушка, поднимаясь с колен и направляясь к следующей повозке. — Кстати, раз уж ты все знаешь, объясни мне одну странность. Почему вдруг Дамир и мы с тобой остались живы, а не умерли, подобно всем остальным, от взгляда аспида?

— Очень просто. — Охотник поднялся и пошел за девушкой. — Поскольку Дамир стал хозяином этой твари, она обязана была его защищать. Соответственно ее взгляд перестал представлять для него какую-либо опасность.

— Перестал, говоришь? — Ролана задумчиво склонила голову, наблюдая за псом, сосредоточенно обнюхивавшим труп лекаря. — А как ему удалось стать хозяином?

— Довольно просто — тот, чья кровь первой попадет на скорлупу яйца, пробуждает аспида к жизни и получает полную власть над ним.

— Так без крови аспид не вылупится? — В памяти всплыла картинка: Дамир в восхищении рассматривает аспида, прижимая к груди окровавленную руку.

— Верно, не вылупится.

— А если, к примеру, — задумчиво потерла переносицу девушка, — с неба упадет окровавленная тушка грызуна, случайно выроненная птицей? Что тогда?

— Это вряд ли. — Илмар даже улыбнулся наивности вопроса. — Потому что в то время, когда яйцо созревает, а на это нужно несколько десятилетий, жизнь вокруг него постепенно замирает. Поэтому в подходящий срок рядом могут оказаться исключительно птицы, подобные Дамиру — жаждущие власти в мировом масштабе и заранее все спланировавшие.

— Хорошо, а что насчет нас?

— А с нами все еще проще. Мы — элимы, поэтому взгляд аспида не представляет для нас никакой опасности, чего, правда, нельзя сказать о его слюне, когтях и клыках. Впрочем, и здесь все заживает достаточно быстро. — В доказательство он распахнул куртку.

Ролана послушно перевела взгляд и, присмотревшись, почувствовала, как в очередной раз за день земля уходит из-под ног. Его одежда была в крови и исполосована на ленты, а сквозь длинные прорези просвечивала почерневшая кожа. В памяти возник визгливый голос Дамира: «Оборотень!» Она вздрогнула и подняла на Илмара глаза, в которых смешались одновременно боль и страх, облегчение и восхищение:

— Значит, ящер в небе — это был ты?!