Глава 3
ВОЙНА
— Гарнизон Майгара капитулировал. Двадцать третий, семнадцатый и двадцать четвертый полки, прикрывавшие южные провинции, перешли на сторону противника, не согласных с этим солдат и офицеров расстреляли перед строем. Девятнадцатый полк сообщил, что вступил в бой, больше от него сообщений не поступало. Предположительно разорвали телеграфные провода.
Голос Харальда был сух. Он без эмоций докладывал свежие новости. Лира молча отмечала новую информацию на большой карте Восточной области, лежавшей на столе.
— Банды кочевников рассеялись по степи, нападая на посты армии, сжигая деревни и небольшие хутора. Нападениям подвергаются и не перешедшие на сторону повстанцев племена кочевников.
— Отдайте приказ об отступлении из Канкера. Защищать этот городок нет никакого смысла. — Я устало сел в кресло. — Не сегодня завтра их возьмут в окружение.
— Хорошо, — кивнула Лира.
Ситуация хуже некуда. Восстание расширялось стремительно, захватывая все новые и новые территории. Одно за другим племена кочевников восставали против империи и сразу же получали новое оружие, с клеймами кунакских заводов. Они уже не считали нужным таиться от нас. Мои люди, заранее засланные на границу с Кунакским патриархатом, подтвердили, что он снабжает оружием повстанцев. Они даже сумели поджечь несколько складов и перехватить пару караванов. Но это была капля в море. Кунакцы беспрепятственно снабжали мятежников через Мертвую пустыню всем необходимым.
Я сообщил императору об этом, но что он мог сделать? Официальную ноту протеста Кунакский патриархат проигнорировал. Нашего посла выдворили из страны.
— Если Майгар они захватили, то…
— …то им осталось сделать всего два дневных перехода, чтобы выйти к Риолу, — продолжил мою мысль Харальд.
— Сэр, срочная телеграмма.
— Лира, зачитай, пожалуйста.
— «Дорога забита беженцами. Пойдем прямо через степь. Идем налегке. Ричард».
— Хорошо, через три-четыре дня его полк будет здесь, — прикинул я. — Без малого тысяча опытных колониальных стрелков.
— Нам нужна конница, — поморщился Харальд. — Армия кочевников слишком маневренна.
— Будет конница. Из столицы выслали три полка дворянской гвардии.
Харальд и Лира недовольно скривились, услышав о дворянской гвардии.
— Паркетная гвардия, — презрительно фыркнул Харальд.
Я не стал с ним спорить.
— Риол терять нельзя ни при каких обстоятельствах, — негромко сказал новый комендант Риола Альба Логнеций.
— Еще бы, ты ведь тогда поста лишишься, — поддел его Харальд.
Альба только отмахнулся:
— Это центр Восточной области. Отдавать его мятежникам нельзя.
— Знаю, — коротко ответил я.
Я быстрым шагом вышел из штаба. Для безопасности и в целях экономии времени мы все жили прямо в штабе. Теперь здание прикрывали не стандартные щиты и скучающие караульные, а усиленные боевые щиты, сплетенные мной и поддерживаемые моими волшебниками. Охрану несли солдаты Харальда.
На площади было много народу. Прямо на крыльце штаба стояли столы, за которыми сидели младшие офицеры. К ним выстроились очереди мужчин.
— Имя и род занятий?
— Дайнер Гаровски, плотник.
— Возраст?
— Тридцать лет.
— Поставьте свою подпись здесь. Добро пожаловать в ополчение Риола. Вы записаны в третью роту. Пройдите во двор, там вы получите оружие и форму.
Харальд косо глянул на них и скривился.
— Ты неправ, — негромко сказал я ему.
— Почему? Что они смогут сделать?
— Защитить свой город.
— У нас не хватит оружия. Склады почти пусты.
— Хватит, — успокоил его я. — Скоро придут первые составы с моим оружием.
Адъютанты подвели лошадей. Когда я стал консулом, мне на полном серьезе предложили карету. Но я отказался, предпочтя и дальше ездить верхом. Так быстрее.
Пришпорив коня, я поскакал на вокзал, а моя свита поспешила за мной.
На железной дороге мне пришлось убрать больше людей, чем в штабе. Слишком уж много здесь было ненадежных личностей. И слишком важной была железная дорога. Сейчас это единственная связь Риола с центральными районами империи.
По условиям военного времени, все гражданские грузовые и пассажирские перевозки сокращены. Приоритет отдан составам с военными грузами. Пока дорога не была перерезана, в город срочно завозились запасы продовольствия, медикаментов и оружия.
На вагоноремонтном заводе я нашел Тириона, перепачканного в машинном масле.
— Получается? — спросил я, глядя на работу.
— Не очень, — честно признался смертельно уставший пацан. — Броню из железа делать оказалось сложней, чем я думал. Каждый второй лист получается бракованным.
Я задумался, прикидывая, где можно достать броневые листы. Но все, что пришло мне в голову, — это Райхенские верфи. Но до них далеко.
— Извини, но другого выхода нет, — признался я. — Вся надежда на алхимиков.
— Тогда пришли мне еще людей, — попросил он.
— Не могу, надо строить укрепления вокруг города.
— Копать окопы могут и простые люди.
— Тирион, у нас всего два дня. Майгар уже захвачен. А земля сейчас… — Я для наглядности пнул промерзшую на несколько метров землю. — Сам видишь, ненамного мягче бетона.
— Ясно все, — зло ответил Тирион. — Тогда не мешай работать.
Я кивнул и пошел дальше. Надо еще лично осмотреть окрестности и наметить линии укреплений.
Было раннее утро, когда отряд всадников зашел в город. Лошади тихо фыркали от окрепшего к утру мороза. В предрассветной тьме всадники бесшумно пронеслись по окраинам города и направились к его центру. Почти пятьсот кочевников, не издавая ни звука, незаметно ворвались в город.
Внезапно перед первыми рядами провалилась мостовая. С жалобным ржанием лошади провалились в яму, ломая ноги. Идущие следом всадники не успели остановиться и упали следом, прямо на торчащие заостренные колья. Остальные успели затормозить, но по инерции задние ряды все еще двигались, и на улице возникла давка.
— Огонь!
С окон, чердаков и крыш раздался дружный винтовочный залп. Заклинание, прикрывавшее кочевников, развеялось, и теперь все слышали крики людей и ржание лошадей.
Оказавшиеся в ловушке кочевники пытались перестроиться и открыть ответный огонь. Но с крыш домов в них полетели гранаты и несколько огненных шаров.
Я смотрел на все это с чердака удачно стоявшего здания. Рядом со мной лежала Лира. За боем я следил краем глаза, потому что в основном любовался Лирой.
Девушка лежала на расстеленном плаще и держала в руках снайперскую винтовку. Лицо было спокойным и сосредоточенным. Губы сжаты, глаза слегка прищурены. Лира на мгновение задержала дыхание и дернула спусковой крючок. Я глянул на поле боя: командир, пытавшийся собрать людей, упал с простреленной головой.
— Лысый, возле трехэтажного дома, колдун, — тихо сказал я.
Лира слегка повернула винтовку и прицелилась. Раздался негромкий выстрел, и я сразу почувствовал, что вражеское заклинание рассеялось само по себе, так и не успев убить наших солдат. А Лира уже быстро перезаряжала оружие. Я предлагал девушке новую многозарядную винтовку, но она отказалась. Снайперы очень ценят свое оружие. И не меняют его без острой необходимости.
Вскоре бой закончился. Попытавшиеся сбежать кочевники попали в другую засаду. В живых не остался никто из отряда, решившего незаметно прорваться в город.
Солдаты шумно радовались успеху и хвастались своими личными победами. В коротком бою у нас было всего несколько раненых бойцов и ни одного погибшего.
— Это только начало, — хмуро произнес Харальд, глядя на улицу, заваленную трупами людей и лошадей. — В следующий раз так легко отделаться не получится.
— Только солдатам об этом знать необязательно, — сказал я.
— Разумеется, — кивнул он.
Чтобы выиграть время, я послал вперед два пехотных полка с приказом задержать врага на пару дней. Они устроили несколько засад, и теперь мятежники были вынуждены медленнее продвигаться вперед. Тем более что мои диверсанты взорвали несколько ключевых мостов. Жаль, правда, что рек и, соответственно, мостов в Восточной области не так много, как хотелось бы.
Город тем временем готовился к осаде. Окна заколачивали досками. На улицах строились баррикады и укрытия от обстрелов. Был введен комендантский час. Военные патрули ночью имели право стрелять без предупреждения.
А вокруг города строились укрепления. Пока ополченцы проходили сжатый курс молодого бойца, окопы рыли рабочие и добровольцы. Люди не понаслышке знали, что такое дикарская жестокость. И поэтому шли сами долбить землю на морозе. Без волшебников и алхимиков мы бы тут не справились. А так всего за несколько дней вокруг были вырыты окопы, построены крепкие блиндажи и доты. Также было развернуто несколько артиллерийских батарей.
Больше всего злило то, что давно построенный и хорошо укрепленный форт был абсолютно не нужен. Его построили именно в том месте, где он никак не прикрывал Риол. Любой нападавший мог спокойно обойти его и без проблем захватить город.
С другой стороны, нам необходимо его защищать. Потому что он был очень удобным лагерем для нападавших. Захватив его, они получали хорошее и надежное укрытие недалеко от города. Там они легко могли развернуть свой штаб, лазарет, да что угодно. Поэтому я приказал его заминировать.
— У нас проблемы, — хмуро сказал Харальд.
— Да ну? — удивился я, глядя на карту.
Красные стрелки практически добрались до Риола. Завтра или послезавтра они уже будут штурмовать город. Ночью банда кочевников едва не захватила небольшой городок на железной дороге. Если бы им это удалось, Риол уже был бы отрезан. Появились слухи, что кунакцы отправили военных инструкторов в армию мятежников. Слухи о том, что аристократия Аркаса возглавила мятеж, подтвердились. Так о каких проблемах вы говорите?
— Отряды кочевников разбегаются по всей степи и идут на запад. А там много маленьких деревушек и хуторов. У нас нет никакой возможности защитить их все.
— Понятно, — кивнул я. — Я с этим разберусь.
— Как?
— Заключу военный союз с инаритами. Пусть они воюют в степи против других кочевников.
— Ты серьезно?
— Более чем.
Харальд попытался поспорить со мной, но я не стал слушать его возражений.
— Харальд, я верю им больше, чем своим союзникам в политике. Поэтому хватит об этом. Если инариты хотели бы перейти на сторону врага, они бы это уже сделали.
Сами инариты отнеслись к моему предложению еще более возмущенно, чем Харальд. Их возмутила сама мысль воевать за империю. Но я напомнил им, против кого они воют и об их священном долге защищать храм.
После долгих споров вожди племен пришли к единому мнению. Они согласились выступить на нашей стороне.
А противник тем временем почти дошел до Риола.
— Пригнись, дубина!
Сержант отвесил подзатыльник сильно высунувшему из окопа голову новобранцу. Канонада на время затихла.
Я приподнялся над бруствером и посмотрел в сторону противника. Похоже, началась атака. Нет, просто перерыв в артобстреле.
— Всем лежать! — рявкнул я.
Я поморщился от резкой боли. На моем щите разорвалось сразу три снаряда. Останавливать снаряды — это вам не каменные шары из катапульт отбивать. Всей моей силы едва хватало, чтобы прикрыть небольшой участок фронта.
— Связист! — хрипло крикнул я.
— Здесь, сэр!
— Связь с Астрой!
Никогда не понимал любви военных к позывным. Я понимаю шифровать телеграммы, их ведь могут перехватить. Шифровать планы, чтобы не попали к врагу. Но кто может подслушать переговоры между двумя аппаратами, связанными одним проводом?
— Астра, Астра, я Фиалка, на связь. — Связист оторвал голову от полевого телефона и доложил: — Астра на связи.
— Огонь по подножию холма!
— Астра, огонь по квадрату восемнадцать! Координаты цели…
От постоянной необходимости перекрикивать грохот от разрывов снарядов мы все уже охрипли.
У подножия холма, там, где скрывалась вражеская батарея, взметнулись вверх столбы дыма и снега.
— Первый недолет — двести! — закричал я связисту. — Второй перелет — сто, остальные — накрыли!
Следующий залп был точнее. Вражеская батарея замолчала. Надолго ли?
С гортанными криками мятежники поднялись в атаку. Это был просто сброд бродяг и наемников. Неумение воевать они компенсировали своей животной яростью и жестокостью.
— Огонь! — скомандовали сержанты и младшие офицеры.
Ополченцы поднялись из окопов и открыли недружную, но частую стрельбу. Вскоре к ним присоединились пулеметы.
Мятежники поспешно залегли и открыли ответный огонь. Несколько ополченцев упали ранеными или убитыми. Перестрелка продолжалась минут десять, после чего противник отступил.
В течение всего дня мятежники проверяли подобными атаками прочность линии фронта. Не знаю, к каким выводам пришли они, а я результатами проверки был недоволен. Даже от небольших атак наши бойцы несли большие потери. Нападавшие, конечно, разменивали трех своих за одного нашего, но они могли себе это позволить.
Впрочем, это была только первая линия защиты, и проходила она в десяти километрах от города. Мы перекрыли самую удобную дорогу к городу. Линия защиты была построена наспех, только чтобы хоть немного сдержать противника и вымотать его на подступах к городу. Вторая линия все еще строилась в километре от города.
Я почти добежал до следующей траншеи, когда над плечом просвистела пуля. Снайпер. Да и пули у него не простые, они прошли сквозь два моих щита, как будто их и не было. Я прыгнул в окоп и быстро отправил по обратному адресу хитрое заклинание.
На этом участке фронта было затишье. Солдаты радовались ему и теперь прижимались друг к другу над небольшими костерками.
— Приготовиться к бою! — приказал я. — Артиллерию на позиции.
Мои приказы быстро выполнили. Я поднялся на батарею полевых орудий и укрылся за бруствером. Мелкокалиберные пушки стреляли только прямой наводкой и поэтому стояли почти у первой линии окопов. На батарее присутствовал штатный волшебник. Я быстро проверил его щиты и закрыл несколько брешей.
— Сейчас начнется атака, без приказа не стрелять, — предупредил я.
Об атаке мне доложили вызванные из своего мира сильфы. Они сообщили, что в тылу противника собираются несколько сильных отрядов конницы и пехоты.
Место для удара было выбрано удачно. Из-за неудачного рельефа наша оборона здесь слаба. А глубокий овраг со стороны противника позволяет ему почти беспрепятственно подбираться к нашим позициям. Но именно поэтому здесь не ополченцы, а рота опытных солдат, усиленная батареей полевой артиллерии.
Атаку противника я сначала почувствовал. Несколько волшебников впереди создали довольно мощный щит. Разумно.
Конница противника вылетела из оврага. Отряд на ходу рассыпался и полноценной кавалерийской лавой понесся прямо на наши окопы. Многие всадники на полном скаку открыли огонь.
Я сосредоточился и ударил по щиту противника. Волшебники не ожидали удара мага и не сумели справиться со мной.
— Огонь!
— Открыть огонь! — подхватили мой приказ сержанты и офицеры, передавая его по цепочке.
Дружные залпы солдат положили первые ряды кочевников, но остальных это не испугало. Пулеметы начали косить нападавших, но те, подбадривая себя воинственными воплями, неслись дальше.
Я прибегнул к испытанному еще на севере способу. Волна страха. Все лошади противника разом смертельно испугались того, что их ждало впереди. И они все взбрыкнули. Многие не ожидавшие этого наездники вылетели из седел. Остальные не могли справиться с взбесившимися животными. Хорошо спланированная атака захлебнулась. Отряд смешался в одну кучу.
— Артиллерия, огонь! — приказал я.
— Орудия! По противнику-у беглым, интервал три секунды, шрапнелью! Первое о-огонь!
Снаряды разрывались прямо в толпе людей, разбрасывая во все стороны множество стальных шариков. Орудия били безостановочно, превращая людей в кашу.
Я заметил, что с нескольких кочевников сорвало их накидки. С безмерным удивлением я увидел, что это женщины. Я едва не приказал остановить огонь, но сдержался. Женщины это или нет, на войне один закон — убей, или убьют тебя.
Волшебники попытались остановить расстрел, но я им этого не дал сделать. Тогда мятежники сделали единственное, что им оставалось. Они бросились в атаку пешком. Яростно крича, они побежали навстречу неизбежной смерти. Уже не пытаясь выжить, просто желая ворваться в наши окопы и убить хоть кого-то. Чтобы по их спинам в окопы прошли другие.
Я ударил сам, посылая вперед множество воздушных лезвий, одновременно приказывая сильфам атаковать людей. В этот момент один из волшебников сумел пробить щит, прикрывавший батарею. Кинжал чистого белого пламени прорвался через несколько слоев защиты и сжег одно орудие вместе с прислугой. Двум бойцам повезло умереть сразу. А третий, истошно крича от боли, бросился бежать, весь охваченный огнем. Магическое пламя моментально сожгло его кожу. Огонь быстро потушили, но человека уже было не спасти.
Впрочем, другие солдаты на это внимания не обратили. Не с ними, и ладно. Несмотря на огромные потери, кочевники прорвались к окопам и схватились врукопашную с солдатами.
— Огонь по выходу из оврага! — приказал я артиллеристам.
Солдаты штыками и прикладами убивали кочевников, но и сами погибали от их сабель. Я достал шпагу и сам бросился врукопашную.
С криком на меня выскочила смуглая кочевница. Она рвалась к продолжавшим стрелять орудиям. А на меня посмотрела, как на досадную помеху:
— Сдохни!!!
Я отбил ее неумелый удар и выпадом проткнул грудь.
Сразу двое мятежников, увидев смерть соплеменницы, бросились на меня. Я пнул одного в коленку, а во второго метнул воздушный кинжал. Кочевник с распоротым животом упал мне под ноги. Я повернулся, чтобы добить первого, но в него уже кто-то выстрелил.
Противник отступал. Не выдержав убийственного огня, они побежали прочь. Но до спасительного оврага добежали лишь единицы. Пехота, увидев уничтожение конницы и попав под огонь орудий, и вовсе отказалась вступить в бой.
Я зачерпнул руками снег и растер им разгоряченное лицо. Бой длился всего минут десять. Снег на небольшом поле между окопами и оврагом покраснел от крови. А само поле было покрыто толстым ковром убитых людей и лошадей. И не просто убитых, а разорванных шрапнельными снарядами.
Я смотрел на поле и прекрасно понимал, что одним ночным кошмаром у меня стало больше.
Толкнув дверь, я нагнул голову и зашел в блиндаж. У небольшой стоявшей в углу печки грел руки Тирион. Харальд склонился над расстеленной на столе картой.
— Есть чай?
Тирион молча протянул мне кружку с мутной жидкостью. Я с сомнением понюхал ее, но кривиться не стал. Главное, что она была горячей.
— Что думаешь? — Харальд кивнул на карту.
— День продержимся. Потом надо отступать.
— Только бой начался, уже бежать? — недовольно пробурчал в углу Тирион.
— Не обращай внимания, я только что говорил ему то же самое, — сказал Харальд.
— Позиция никакая. Они уже знают обо всех наших уязвимых местах, а времени заделывать бреши у нас нет. Даже если и выстоим еще пару дней, понесем большие потери.
Я одним глотком выпил чай и продолжил:
— А самое главное — эта позиция изначально рассматривалась как временная. Мы дадим здесь один бой. Потом отступим к городу. И вот там придется стоять насмерть. И основной вопрос — что ты вообще здесь делаешь?
— Пришел вам помочь.
— Маэл, можешь не тратить время, он уже получил от меня, — вздохнул Харальд.
— Ну раз получил, тогда дуй обратно, — приказал я Тириону. — Под пули есть кому лезть, а вот алхимиков нам не хватает.
К вечеру наступило затишье. Разведка доложила, что противник подтягивает растянувшиеся во время марша отряды и готовится к удару.
Ужинать пришлось разогретыми на печке пайками. Мы с Харальдом съели все быстро. Лира поворчала, но тоже все съела. А вот Арья презрительно поковырялась ложкой в консервной банке с кашей непонятного вида и происхождения и легла спать голодной. А зря, каша была питательной и сытной. Хоть и не самой вкусной.
Ночевали прямо в землянке. Мы с Харальдом уступили единственный матрас, единственное одеяло и единственный лежак девушкам. А сами завернулись в теплые плащи и легли спать на охапке сухой травы.
Очередной снаряд просвистел над головой и разорвался между линиями окопов. Обстрел продолжался все утро, не утихая ни на минуту. Оставалось только гадать, где мятежники взяли такое количество боеприпасов. Наши батареи старались, но подавить вражеские не могли.
Я отпихнул в сторону солдата и продолжил бежать по траншее. По всей линии фронта разгорелась перестрелка. На штурм шли бывшие солдаты Восточной армии. Они медленно подползали к нашим окопам, постоянно прижимая ополченцев к земле метким огнем.
Я забежал в офицерский блиндаж. Неизвестный мне лейтенант говорил с кем-то по телефону.
— Доложите обстановку!
— Сэр, противник начал атаку на правом фланге! — быстро ответил он.
Я побежал дальше, думая о том, насколько сильно технологии уменьшили роль магии на войне. Более мощное оружие, более скорострельное и опасное. Редкий маг может долгое время удерживать щит против крупнокалиберных снарядов. И уже давно никто не мечтает защищать солдат от пуль, как раньше защищали от стрел. Себя бы самого от них защитить.
Но что полностью пришло в упадок, так это заклинания для дальней связи. Телефоны и телеграфы оказались в разы лучше. А если еще кто-то додумается до беспроводной связи…
Впрочем, магам и волшебникам пока рано снимать с себя военные погоны.
На правом фланге мятежники атаковали серьезно. Несколько пулеметов с пригорка поливали огнем первую линию окопов. Ополченцы пытались их подавить, но, как только они убивали пулеметчика, на его место становился другой.
Два вызванных воздушных духа без особых проблем отняли у бедных мятежников их пулеметы. Они настолько не ожидали ничего подобного, что один даже побежал за летящим по воздуху оружием.
Но это мелочи. Над позициями наших войск собирались темные облака. А в них мелькали всполохи огня.
Я поднял руки, призывая ветер, и стал создавать щит. И едва не опоздал. Удар вражеских волшебников обрушился на мой щит с такой силой, что я невольно упал на одно колено. Сила противника была темной и пахла смертью. Жертвоприношения. Чтобы победить меня, они приносили в жертву людей.
— Связист! Где связист? — громко крикнул я.
Вскоре ко мне подбежал человек с телефонным аппаратом и катушкой провода.
— Сэр?
— Связь с Астрой!
— Есть, сэр.
Я не мог одновременно защищать наши войска от чужой магии и сражаться с волшебниками. Просто не хватало сил. Но кое-какой козырь в руке у меня был.
— Астра на связи, сэр!
Я забрал у него трубку:
— Астра, это Призрак. Слушайте меня внимательно!
— Призрак, я слышу вас хорошо.
— Огонь по цели особыми снарядами. Координаты цели — тридцать градусов от ориентира девятнадцать, расстояние — три тысячи! Как поняли?
— Вас понял.
Я продолжал держать щит и следить за волшебниками. Дармовая сила умений им не прибавила. И они не попытались разрушить мой щит или обойти его, а решили продавить. Через пару минут на их щите разорвались первые снаряды.
— Первые четыре — накрытие, пятый — вправо на сто.
Следующий залп был еще точнее. Над волшебниками был щит, защищающий их от заклинаний и снарядов. Но снаряды тоже не простые, их осколки поглощали магию. Изготовили эти снаряды по моему приказу, скопировав пули, которыми меня едва не убили.
Уже третий залп пробил щит противника. Ранены были всего несколько волшебников. Но главное — то, что они оказались беззащитны перед моим ударом.
Сразу после этого мятежники пошли в атаку. От вида несущейся на них воющей орды у некоторых ополченцев не выдержали нервы. Не слыша окриков сержантов, они выбежали из окопов и побежали.
— Назад! Назад! — Стоявший рядом со мной офицер поднял пистолет. — Стрелять буду!
Еще несколько человек бросились бежать, остальные колебались. Казалось, еще мгновение — и весь полк побежит. Но тут открыли огонь пулеметчики, и нападавшие поспешили залечь.
— Стреляй, — сухо приказал я.
Он и еще несколько человек расстреляли бегущих людей. Я повернулся к замершим ополченцам:
— А как вы хотели? За бегство с поля боя существует только одно наказание! Расстрел на месте! Ни шагу назад! Любого, кто отступит без приказа, лично расстреляю!
— Что зыркалки вылупили?! Приклад в плечо и огонь по противнику! — заорал офицер. — Кто меньше всех убьет, вечером отхожие ямы пойдет чистить!
Мятежники опять поднялись в атаку. Я ударил по ним магией. Сильный ветер дул им в лицо. Осмелевшие ополченцы стреляли вразнобой, но все же стреляли. Пулеметы прижимали солдат противника к земле. Но они все равно шли вперед.
Перебежками от одного укрытия к другому, хотя, казалось бы, где тут укрываться в чистом поле-то, они все ближе подбирались к окопам. И наконец ворвались в них.
Прыгнувший в окоп кочевник ударил саблей стоявшего рядом со мной офицера, разрубив ему голову. Я взмахом руки послал в кочевника несколько воздушных лезвий, а потом склонился над офицером. Но помогать ему уже было поздно.
Ополченцы и кочевники схватились в отчаянной рукопашной схватке. И преимущество было на стороне мятежников. Их было больше, они лучше владели холодным оружием. Казалось, они должны легко смять ополченцев, но не тут-то было.
Простые люди без особого военного опыта не просто сражались. Они защищали свой дом. И они знали, что будет, если кочевники ворвутся в город. Память о кровавых бунтах местных племен еще свежа.
Я дрался в самой гуще боя. Магией и шпагой рубил кочевников и предателей из восставших полков Восточной армии направо и налево. И это не фигура речи. Увы, но я не мог убить всех атакующих разом.
Пробив шпагой грудь очередного кочевника, я резко обернулся и отбросил ударом воздуха другого мятежника. Подскочивший ополченец убил его штыком винтовки. Не успел я оглядеться по сторонам, как на меня уже прыгал следующий.
Ополченцы еще не успели отбить первую волну атаки, а уже приближалась вторая. Понимая, что другого выхода нет, я вылез из окопа и пошел навстречу мятежникам. Выглядело это глупо — один человек идет навстречу бегущей толпе вооруженных бойцов. Холодный ветер трепал волосы и развевал плащ. В общем, все как в приключенческих романах про бесстрашных магов.
Бойцы противника открыли по мне огонь, но без толку. А я развел руки в стороны, поднял голову к равнодушному небу и нарушил еще одну свою клятву…
Ураганный ветер смел, как мусор, бывших солдат Восточной армии и забросил их изувеченные останки к остальным мятежникам. Я вытер пот с лица и пошел прочь, стараясь забыть крики людей и не замечать того, как от меня шарахаются ополченцы.
После обеда мятежники пошли на прорыв в центре наших позиций. Они захватили первые две линии окопов и почти прорвали оборону. Только спешная контратака Харальда спасла положение.
Потом подоспела Арья. Она своей магией остановила нападавших и едва не распугала половину ополченцев. А потом пришел и я.
— Арья, давай в тыл, — негромко приказал я, глядя на бледную девушку.
— Я в порядке, — тихо ответила она.
— Я вижу, в каком ты порядке. Бегом в лазарет, у нас полно раненых, ты там нужна.
Арья нехотя выполнила приказ. А я укрылся за броневым листом покореженного прямым попаданием орудия. Начался новый обстрел наших позиций.
Сразу после обстрела мятежники пошли в атаку. Целых орудий на позиции осталось мало, и их редкие выстрелы не причинили большого вреда. Измученные долгим боем люди, сжав зубы, открыли огонь. Но опытные солдаты противника ответным огнем прижали ополченцев.
От недоброго предчувствия сжалось сердце. Не выдержим. Следом за предателями в окопы ворвутся кочевники, а они в рукопашной страшны. Я стал собирать силу вокруг себя. День еще не кончился, и тратить резервы не хотелось. Кто знает, что еще случится?
Все произошло именно так, как я и рассчитывал. Под прикрытием перебежчиков в рукопашную пошли кочевники. Часть из них я убил магией, но большая часть прорвалась.
— В атаку-у!
Грязный, в потрепанной форме офицер поднял людей навстречу несущейся волне кочевников. Я ничего больше сделать уже не мог, поэтому достал шпагу и присоединился к схватке.
— Райхен!!! — закричал я во всю глотку, подбадривая бегущих рядом со мной людей.
— Риол!!! За Риол!!!
Солдаты и ополченцы с отчаянной яростью схлестнулись с мятежниками. И те дрогнули. Не выдержали безрассудства, с которым с ними сражались защитники Риола.
Чувствуя перелом в схватке, я повел людей в атаку дальше. Мы опрокинули противника и отбили вторую линию окопов.
Захватив окопы, я сразу приказал готовиться к обороне. Успех надо закрепить. Из тыла подошли свежие роты. Первым делом поставили пулеметы и протянули линию связи с другими подразделениями. Чуть позади нас расположился Харальд с резервом.
Только мы успели приготовиться, как начался новый обстрел. Я обнаружил вражескую батарею и приказал нашей артиллерии подавить ее. Но на этот раз расстояние до батареи противника было большим, и поэтому снаряды часто падали мимо цели. А у меня не было возможности корректировать стрельбу.
Внезапно я почувствовал, что один из моих амулетов резко высвободил всю свою силу. И произошло это недалеко от меня.
— Санитар! — отчаянно закричал Харальд.
Я бегом бросился к нему. Он сидел на снегу и держал на руках Лиру. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять: санитар уже не поможет.
Девушка еще была в сознании, но говорить уже не могла. Грудь и шея были разорваны осколками. Мой амулет не смог защитить от разорвавшегося рядом снаряда. Падая на землю и срывая с рук перчатки, я поймал взгляд Лиры. Она все понимала.
— Ну уж нет! — зло выкрикнул я. — Харальд! Отбей атаку!
Мы с ним встретились взглядами и поняли друг друга. Он вскочил и побежал к людям.
Первым делом я усыпил Лиру. Иначе ее за несколько минут убьет болевой шок. А потом остановил кровь. Действовать приходилось быстро и грубо. Я ножом разрезал одежду на груди и выковырял из ее тела осколки. Лира уже должна была умереть от нехватки воздуха, это если не считать того, что у нее уже должно было остановиться сердце. Только моя сила удержала ее на краю жизни.
Лютеция справилась бы гораздо быстрее меня, наверное, даже Арья лучше меня умела лечить людей. Но их тут не было. Мне пришлось вспомнить основы магии воды и убрать кровь из легких Лиры. Потом ускорить процесс регенерации тканей в десятки раз. Скрепить как надо два перебитых ребра.
И напоследок затянуть магией раны. На коже девушки остались грубые уродливые рубцы. Убирать их у меня не было сил, да и умения не хватило бы. Наконец прибежали санитары. Они унесли девушку в полевой лазарет.
К вечеру бой затих. Прорвать нашу оборону мятежники не смогли. Но защищать этот рубеж возможности у нас больше не было. Несколько разведчиков доложили, что к врагу пришли подкрепления. Кавалерийские части и кочевники на боевых лошадях. Они легко обойдут фланги и ударят с тыла. Поэтому я отдал приказ об отступлении.
Арью я нашел возле лазарета. Девушка сидела на улице, устало откинувшись на стену дома. Она вся была вымазана в крови. Я сел рядом и обнял ее за плечи.
— Я сегодня людей убивала, — бесцветным голосом сказала Арья.
— Ты не могла убить их больше, чем я.
— Ты не понял, я ходила между ранеными людьми и решала, кому из них жить, а кому умирать. Одних несли на операционный стол, а других я тихо убивала.
— Это война, у врача нет возможности несколько часов вытаскивать безнадежного больного. Он должен спасать тех, кого может спасти. А остальным ты дарила спокойную смерть без боли. Поверь, многие сегодня о ней мечтали, но повезло не всем.
— Я никогда не думала, что это так страшно…
— Это только начало, — глухо ответил я. — Мы не удержали рубеж. Начнется осада Риола. Город постараются отрезать от воды и поставок продовольствия. Начнутся обстрелы. Погибнут сотни и тысячи простых людей.
— Спасибо, утешил.
Арья прижалась ко мне и закрыла глаза. Я думал, что она уснула, но девушка опять заговорила:
— Маэл, а за что ты воюешь?
— За что? — грустно усмехнулся я. — Я цепной пес. Меня никто не спрашивает, хочу ли я воевать. Враг есть враг. Его надо победить, поэтому я и воюю.
Отступление прошло быстро и без проблем. Последние части снялись со своих позиций уже под утро. Несколько моих волшебников до рассвета оставались на позициях. Они жгли костры и создавали видимость присутствия солдат.
Поэтому только после рассвета мятежники узнали про отступление. Они выслали погоню. И нагнали последние отряды за пару километров до рубежа.
— Противник сзади!
Я приподнялся на стременах. На полном скаку наперерез колонне пехоты неслось несколько сотен кочевников.
— Колонна, к бою!!!
Солдаты быстро сдергивали с плеч винтовки и перестраивались в каре для отражения конной атаки. Но сражаться пришлось не нам.
На холме показались другие кочевники. Их предводитель махнул саблей, и отряд сорвался с места, поднимая клубы снежной пыли. Ветер донес до меня их клич:
— Анерала ашала!
Два конных отряда врезались друг в друга. Кочевники перемешались, и понять, кто свой, а кто чужой, было нельзя. Так что я не мог помочь им магией.
Солдаты вновь построились в колонну и пошли дальше. Под прикрытием инаритов последние части без потерь дошли до Риола.
Я спрыгнул с коня и залег за железнодорожной насыпью. Спешившиеся кочевники частой стрельбой прижимали солдат к земле. Те отвечали редко, но метко. Не меньше десятка мятежников лежали на земле.
Атака на узловую станцию под Риолом застала нас врасплох. Мы не ожидали, что противник так быстро окажется там. Взвод ополченцев едва сумел продержаться до прихода подкреплений. Помогли им местные жители. Они все вместе укрепились на железнодорожной станции и отбили несколько атак противника.
Ричард растянулся рядом со мной. Он злорадно оскалился и метким выстрелом снял высунувшегося мятежника.
— Что разлеглись? — крикнул он. — Давайте быстро обходите их с фланга!
Его стрелки поспешили выполнить приказ. Они ловко и быстро перебегали от одного укрытия к другому. А их меткость была неприятным сюрпризом для кочевников.
С приходом полка Ричарда наше положение улучшилось. Стрелки Ричарда не сидели в окопах и не отбивали атаки противника. Но в таких вот небольших перестрелках они легко без потерь разбивали любые силы врага.
Один из моих волшебников на мгновение приподнялся из укрытия и метнул в мятежников несколько огненных шаров. Какой-то шар разорвался внутри небольшой пристройки. Вспыхнувший огонь выгнал людей прямо под выстрелы наших бойцов, а потом, повинуясь воле волшебника, погас. Пристройка почти не пострадала.
— Маэл, убери волшебника, — негромко сказал Ричард.
Я проследил за его взглядом и увидел противника. Он для маскировки был одет в одежду кочевника и не использовал магию, поэтому я не заметил его сразу. Я быстро сплел хитрое заклинание и убил волшебника, прежде чем он успел закрыться щитом.
Послышался стук копыт, и на пути выскочили новые кочевники. Ополченцы и стрелки Ричарда открыли по ним огонь. Но кочевников оказалось слишком много. Все новые и новые мятежники врывались в небольшой поселок и окружали нас. Вскоре мы оказались под перекрестным огнем. Хорошо, что Ричард и его люди не раз и не два оказывались в подобных ситуациях. Они, не растерявшись, заняли круговую оборону.
Пули звонко щелкали по гравию возле нас с Ричардом. На всякий случай я держал щит для нас обоих. Но в нас и так никто не попадал. Мы бы вполне выиграли это бой, даже без моего вмешательства, но у меня был еще один козырь.
Поезд, тихо пыхтя, выехал из-за поворота. Мятежники и ополченцы, увидев его, замерли от удивления. Впереди шла платформа, нагруженная мешками с песком. Следом за ним — вагон, обшитый броневыми листами. В вагоне были узкие бойницы, а на крыше — небольшая орудийная башня по типу корабельных. Тирион все сокрушался, что впихнуть туда корабельное орудие физически невозможно.
И только за этим вагоном находился паровоз, тоже обшитый броневыми листами с узкими бойницами вместо окон. Следом за ним прицеплены еще четыре бронированных вагона с орудийными башенками и второй паровоз, который должен был тянуть состав в другую сторону.
Появление бронепоезда настолько шокировало мятежников, что они, почти не отстреливаясь, отступили с поля боя. Что, в общем, было разумно. Они ничем не могли повредить бронепоезду. Тем более что его кроме брони защищали волшебники.
Было построено два бронепоезда. Они должны были охранять наши железные дороги. Мы не могли поставить по роте солдат на каждую станцию на железной дороге, а бронепоезда могли быстро прибыть на любую станцию и отбить ее. А у мятежников практически не было средств их уничтожить.
Армия противника не заставила себя долго ждать. Уже на следующий день они попробовали на прочность укрепления вокруг города. Но здесь слабых мест не было.
Город цепью окружали глубокие траншеи, пулеметные доты, хорошо укрепленные батареи. Все было построено по всем правилам военной науки. Первые же попытки прорвать оборону закончились для противника большими потерями.
Тогда армия мятежников перешла к осаде. Вокруг города развернулись батареи, начавшие регулярные обстрелы города. Две наши батареи дальнобойной артиллерии вели контрбатарейную борьбу, но ее результаты были относительны. Несколько артбатарей противника были уничтожены вылазками стрелков Ричарда, но их оставалось еще достаточно много.
Мятежники попытались полностью окружить город, но им это не удалось. Железная дорога — тонкая нить, связывающая город с империей, — осталась в наших руках благодаря бронепоездам.
Началась осада.
