Часть вторая
ИГРЫ ПОЛИТИКОВ
Глава 1
ЗИМА В РАЙХЕНЕ
— Сэр, вы просили разбудить вас в восемь. — Дворецкий подошел к окну и распахнул шторки. Но света в комнате не прибавилось. На улице еще было темно.
— Спасибо, Ральф. Что на завтрак?
— Овсянка, сэр. А также тосты и кофе.
— Накрой стол через десять минут и свежую газету не забудь.
— Да, сэр.
Я потянулся. Вставать с мягкой перины совсем не хотелось. После неудобных и жестких кроватей гостиниц Риола выспаться в удобной, мягкой постели под теплым одеялом было просто замечательно. Но аристократ должен быть верным своему слову. Даже если он дал его самому себе. Особенно если он дал его себе.
Быстро умывшись, я оделся сразу в свою обычную одежду. Темные штаны, серая жилетка, шелковый платок, завязанный модным узлом на шее, и золотые часы на поясе. Последнее было щегольством, но необходимым. Сегодня мне надо показывать свой статус и выглядеть соответствующе.
Арья уже сидела за столом и, попивая кофе, читала газету. А на столе стояла тарелка овсяной каши с кусочками фруктов. Не все понимают, что овсянка может быть не только полезным, но и вкусным блюдом, просто надо его правильно готовить. И главное, каждому блюду — свое время. Завтракать надо сытно, но легко.
— Что пишут?
— Все как обычно, — рассеянно отозвалась Арья.
— Ладно, не рассказывай, потом сам прочитаю.
— Я могу съездить на пару дней по своим делам? — Девушка вопросительно посмотрела на меня, ее лицо, как обычно, не выражало эмоций.
— Ты свободна на весь этот месяц. — Заметив легкое удивление напарницы, я добавил: — Ты мне пока не нужна. Политика в Райхене требует большого опыта и определенных навыков, которых у тебя нет. А дело слишком сложное, чтобы учить тебя на ходу.
— Ты уверен, что моя помощь не нужна?
— Абсолютно. А если дело дойдет до рукопашной схватки, то справлюсь и сам.
— Хорошо. Я съезжу на пару дней домой.
— Я тебе советую к праздникам вернуться в Райхен. — Я доел овсяную кашу и придвинул к себе чашечку кофе.
— Почему?
— Ты никогда не праздновала зимние праздники в столице? — спросил я, уже зная ответ. — Тут гораздо интересней и веселей, чем на западе. А как представительница не последнего дома империи ты можешь присутствовать даже на Императорском зимнем балу. Ничего подобного в провинции ты не увидишь.
— Но…
— Я не настаиваю. Если хочешь провести праздники в кругу семьи, дело твое. Только учти, твой поступок тебе не простили.
Арья вздрогнула как от удара и поникла.
— Поэтому наплюй на этих доживших до маразма хранителей традиций и хорошо отдохни здесь.
— Можно подумать, здесь никто этого не знает.
— Ты еще так молода и неопытна, — усмехнулся я. — Ральф?
— Да, сэр.
— Ты помнишь о поступке Арьи Сираи?
— Не припоминаю, сэр. До Райхена редко доходят слухи из провинции.
— Вот и весь ответ. Жителей Райхена не интересует ничего из происходящего за третьей объездной дорогой. Все, что находится в десяти милях от столицы, — глухая провинция.
— Разве жители города настолько заносчивы?
— Нет, просто они родились в столице. Или, что еще хуже, в нее приехали. Ральф, подай мне газету.
Я быстро пробежался по заголовкам статей. В основном они касались предстоящих праздников и политических интриг. Многочисленные эксперты отрабатывали свой хлеб и выдавали множество логичных стройных прогнозов и якобы непредвзятых оценок. Единственная их проблема была в том, что все эти данные высосаны из пальца. На фоне интриги вокруг попытки создать Палату магии новости о кризисе отошли на второй план, а про колонии и провинции вообще никто не вспоминал.
— «Акции оружейных компаний падают», — негромко прочитал я. — Это уже пахнет кризисом. Ты так не думаешь, Ральф?
— Да, сэр. Будь у меня деньги, я бы не стал вкладывать их в эту отрасль экономики, — флегматично ответил дворецкий.
— А нам какое дело до этого? — равнодушно спросила Арья.
— Производство оружия всегда было очень выгодно, многие люди держат акции крупнейших заводов. И этот кризис серьезно ударит по их доходам. Но из этой ситуации есть очень легкий выход — война.
— С кем?
— А вот это не имеет никакого значения. Лишь бы пушки стреляли почаще, а солдаты теряли оружие. Госзаказы на оборонные нужды легко исправят ситуацию, и акции подскочат в цене.
У меня лично нет никаких вложений в оружейных компаниях. Так что пока это меня никак не затронуло. А вот у Чарльза Левингстона, мужа моей однокурсницы и подруги Катерины, имеется несколько оружейных заводов.
После завтрака я надел пальто и шляпу и собрался выйти из дома. Увы, но как бы мне ни хотелось отдохнуть после нескольких месяцев тяжелой работы в Риоле, дела важней. Я уже вчера вернулся с востока, а еще ничего не сделал.
— Вас ждать к обеду, сэр?
— Нет, Ральф. Обедать я буду у Катерины: если придет важное послание или курьер, отправь их туда.
— Да, сэр. Осмелюсь вам напомнить, что уважающему себя аристократу не подобает выходить из дома без трости.
— Перестань, Ральф, — рассмеялся я. — На это я никогда не пойду. Я еще не старик, чтобы ходить, опираясь на трость.
— Мода, сэр.
— Вот именно. Два года назад даже старик Хазарис ходил без трости, а ведь ему стукнуло восемьдесят два. А теперь семнадцатилетние юнцы важно вышагивают с тростью в руках.
— Хорошо, сэр, но почему вы не закажете экипаж?
— Ни к чему. Я пройдусь пешком и доеду до Ассамблеи на трамвае. Погода сегодня на редкость замечательная.
Попрощавшись с чопорным дворецким, я вышел из дома и неторопливо пошел по тротуару. Ночью выпал небольшой снег, и теперь улица была ослепительно-белой в лучах встающего солнца. Свежий воздух пах снегом и морем. Во дворах с визгом и воплями резвилась детвора. Как бы там ни было, именно Райхен я считал своим домом.
Ральф — замечательный дворецкий, но уж слишком сильно печется о традициях. По его мнению, настоящий аристократ должен вести себя подобающе своему статусу. Нет, я с ним согласен, но люди часто забывают, что достоинство дворянина не в том, насколько точно он следует моде. Величие аристократа совсем в другом…
Я вспомнил, как мы с Харальдом ночевали в конюшне неделю назад, и невольно улыбнулся, представив реакцию Ральфа на это. Чего доброго, старика хватил бы удар, узнай он, что мы вдвоем, выпив полбутылки непонятного пойла, залезли в стог сена и укрылись лошадиными попонами.
С другой стороны, Харальд и другие солдаты и офицеры Восточной армии сильно удивились бы, увидев меня уверенным в собственном достоинстве аристократом.
— Доброе утро, сударь, — вежливо поприветствовала меня соседка, милая пожилая женщина, вдова полковника гвардии.
— Доброе утро, прекрасная сударыня. — Я улыбнулся и, сняв шляпу, поклонился.
В Ассамблее дворян Райхена все было как обычно. Толпа подлиз в фойе, несколько заснувших дворян в зале заседаний и по-зимнему полные народа коридоры, лестницы и прочие кулуары, где и велась вся политика.
Реджинальд Малькольм сидел на своем обычном месте в столовой. Он кушал какие-то деликатесы из колоний и с явным для меня раздражением смотрел на сидевшего напротив молодого морского офицера. Офицер, не замечая недовольства отставного адмирала, продолжал восторженно о чем-то говорить. Я подошел к ним и довольно невежливо попросил его освободить место.
— Кто вы, сударь?
— Он только что приехал с востока, где занимался делами государственной важности, юноша. Проявите немного уважения к благородному Маэлу Лебовскому и уступите ему свое место.
— Да, конечно. — Молодой лейтенант поклонился Реджинальду и неохотно уступил мне место за столом.
— Чего он хотел? — Я с любопытством посмотрел вслед офицеру.
— Того же, что и всегда. Славы и подвигов. — Реджинальд Малькольм усмехнулся в густую седую бороду. — Мальчишки одинаковы. Никто не хочет служить в спокойных водах, все рвутся за славой в бой.
— Понятно. Вы поможете ему?
— Зачем? Его мама вчера два часа слезно просила меня отправить ее сыночка в тихое место. — Старый адмирал громогласно рассмеялся. — Годы идут, но люди не меняются.
— Как дела в столице?
Реджинальд пожал плечами:
— Как обычно. У нас все как обычно. А как дела на востоке? Я слышал, ты там во что-то серьезное влез.
— Я точно во что-то влез, но вот во что именно? — На этот раз я неопределенно пожал плечами. — До сих пор не разобрался.
— Чем хоть пахнет?
— Гражданской войной в Восточной области.
— Серьезно?
— Более чем. — Я незаметно для окружающих поставил небольшую защиту от прослушивания. На нее никто не обратит внимания, в Ассамблее это обычное дело.
— Я думал, ты разобрался со всем еще в начале осени. — Реджинальд серьезно задумался. — Но на наши дела это не повлияет?
— Нет, — покачал я головой. — Я вернулся в столицу как раз для этого. И пока дело не будет закончено, Райхен не покину.
— Хорошо. Здесь говорить не о чем, жду тебя в семь у себя дома.
— По какому поводу?
— Официальный прием по случаю того, что я когда-то утопил пару кунакских калош. — Реджинальд махнул рукой, как будто это было совершенно незначимым делом. — Будет много гостей, и твоему присутствию никто не удивится. Вечером в моем кабинете соберутся все заинтересованные лица.
— Понятно. — Я кивнул и поднялся со стула. — Я приведу нескольких людей.
— Уже уходишь?
— Да, я приехал вчера, у меня еще много дел. Надо нанести несколько визитов.
Сначала я пошел на прием к председателю Ассамблеи. Он не принял меня сразу, но обещал принять завтра после обеда. Заодно я узнал расписание заседаний Ассамблеи. Новый политический сезон обещал быть интересным и занимательным. После этого я вышел из здания и неторопливо направился вниз по улице.
Город жил своей жизнью. Носились туда-сюда спешные гонцы верхом на лошадях. Проезжали роскошные кареты, простые коляски и даже обычные повозки. Как ни странно, но в наше время навозом пахнет не в деревнях, а как раз в столице. Слишком уж много лошадей развелось в городе, и все они, не имея никакого почтения к славному Райхену, гадили прямо на мостовых. Зимой еще было ничего, а вот летом, да еще в жару…
Зайдя в ресторан, я сразу заметил сидящую за столиком молодую женщину знатного происхождения. Она была одета по последней моде в длинное черное платье. Ее головку украшала шляпка с перьями и вуалью.
Я подошел к столику и сел.
— Добрый день, сэр, — поклонился официант. — Будете что-то заказывать?
— Принеси кофе.
— Добрый день, сэр Маэл, — поприветствовала меня дама.
— Добрый день, Мелисса.
— Желаете выслушать отчет?
Я неопределенно махнул рукой. Официант принес на серебряном подносе кофейник и две чашечки. Я отпустил его и сам налил кофе себе и Мелиссе. Судя по запаху, кофе явно не первого сорта. Лучше бы тратили деньги не на дорогую посуду, а на хорошие продукты.
— Я знаю, что все было сделано правильно. Есть нечто, что требует моего участия?
— Да. Корнелий собрался уходить.
— Плохо. — Я отхлебнул кофе и скривился. — Не вовремя он. Да и знает он слишком много.
— Что с ним будет?
— Мелисса, я похож на того, кто убивает своих людей за попытку выйти из дела? — Я недовольно посмотрел на женщину. — Если он твердо намерен уйти, придется его отпустить. Просто это очень не вовремя.
— Поговорить с ним?
— Нет, лучше организуй мне с ним личную встречу. Что еще?
— Все. — Мелисса пожала плечами. — Думаю, вам неинтересно, сколько шестерок ушло, а сколько пришло?
— Главное, чтобы людей было достаточно и чтобы они ничего не знали, — кивнул я. — В таких мелочах я тебе полностью доверяю.
— Как насчет оплаты расходов?
— Вот. — Я протянул Мелиссе сложенный в несколько раз чек. — Можешь обналичить его в любом банке.
— Сто тысяч империалов! — Мелисса приподняла брови и посмотрела на меня.
— Здесь на все. В том числе и на твою премию.
— Хорошо. В последние два месяца мне пришлось потратиться.
— Мне нужны все люди. Через два дня организую встречу в моем доме.
— Хорошо. Нам предстоит серьезное дело?
— Очень серьезное. Собери всех, я лично отдам приказы.
— Да, сэр.
— За тобой был хвост? — внезапно спросил я.
— Нет, — напряженно ответила женщина.
— Тогда это ко мне прицепился.
— Убрать его?
— Не надо, пускай смотрит. Сейчас сядем в экипаж. Ты поедешь в одно из заведений мадам Иглессио, а я спрыгну по дороге. И пусть себе караулит возле борделя.
— Хорошо. Может, все же взять его и узнать, кто послал?
— Да мне без разницы, кто и зачем его послал, Мелисса. Через пару дней за мной будет ходить толпа филеров. Всех не уберешь.
— Хорошо, сэр.
Я встал и подал Мелиссе руку. Мы вдвоем вышли на улицу и сели в экипаж. А затем поехали в один из элитных борделей Райхена. От остальных он отличался тем, что его хозяйка постаралась обеспечить максимальную конфиденциальность клиентам. Это даже не столько бордель, сколько мотель, куда приходят со своими любовницами богатые жители города. Часто замужние аристократки используют подобные заведения, чтобы безопасно наставлять рога своим мужьям.
Я не сомневался, что за экипажем следят. Но стать невидимым на пару секунд и спрыгнуть на повороте было несложно. Через пару минут я уже находился на соседней улице и спокойно шел по своим делам. А Мелисса доедет до борделя, выйдет из экипажа за глухими воротами, проведет там какое-то время, а потом покинет заведение через один из тайных выходов. А приставленный ко мне шпион проторчит там полдня или, если хватит ума, сразу уйдет.
Дворецкий в доме Катерины знал меня и без вопросов пропустил в дом. Катерина вместе с семьей уже сидела за обеденным столом.
— Опаздываешь, Маэл, — недовольно сказала она.
— Извини, у меня были дела. — Без лишних церемоний я сел за стол.
— Как восток? — вежливо поинтересовался Чарльз.
— Сухо, холодно и очень пыльно, — ответил я. — Если вас интересуют подробности, мы можем поговорить об этом за чашкой чая.
— Не откажусь выслушать вас.
— Опять вы о делах, — вздохнула Катерина и недовольно посмотрела на меня. — Маэл, в моем доме за столом о политике, войне и делах никогда не говорят.
— Извини-извини. — Я шутливо понял руки. — Я уже давно не обедал так, как подобает дворянину. Все время приходилось есть на бегу.
— Ты уже получил приглашение на Императорский бал? — поинтересовалась хозяйка дома.
— Не знаю, у меня скопилась куча писем, надо их все разобрать. А вы планируете прием или бал на праздники?
— Я еще не решила. — Катерина отложила в сторону вилку и подперла руками подбородок. — Чарльз говорит, это будет полезно для его репутации, но мне так надоела вся эта светская жизнь. Хочется уехать в загородное поместье.
— Так в чем дело? — Я посмотрел на девушку. — Езжай.
— Не все так просто…
— Да брось ты, — махнул я рукой. — Ты слишком печешься о мнении других. Проще надо жить.
— Легко сказать. И к тому же когда еще мне показать платье из эльфийского шелка?
— Тебе его уже сшили? — спросил Чарльз.
— Да. Принесли сегодня утром, и на счет портного тебе лучше не смотреть. — Катерина с лукавой улыбкой посмотрела на мужа.
— Вот только не надо выставлять меня скупцом. — Чарльз недовольно скривился. — Просто портные стали брать слишком много в последнее время.
— Подарок Маэла стоит того, — непреклонно заявила Катерина. — Я боюсь даже представить, во сколько ему это обошлось.
— На самом деле не так уж и дорого, — слегка покривил я душой. Купить и доставить ткань из соседнего мира стоило очень дорого.
— Ты уже решил, с кем пойдешь на бал?
— Нет, но, наверное, с кем-нибудь из семьи.
— А эта девушка, Арья, пойдет? — с любопытством спросила она.
— Не знаю, — сухо ответил я.
— Вы с ней не можете найти общий язык, — сразу поняла Катерина. — Чарльз рассказал мне о ваших обычаях. Я могу помочь тебе?
— Чем ты сможешь тут помочь? — Я вздохнул и посмотрел на подругу.
— Я могу поговорить с ней как женщина с женщиной, — пожала плечами Катерина.
— Она не женщина, она некромант. — Я раздраженно воткнул вилку в не заслуживший моего раздражения кусок мяса. — В этом вся проблема. Арья в первую очередь некромант, а уже потом женщина.
— Не может такого быть, — безапелляционно заявила хозяйка дома. — Ты просто не понимаешь ее, вот и все.
Да уж, подруга, нашла, чем меня удивить. Я и сам знаю, что уже третий месяц не могу понять Арью. Она всегда вежлива, услужлива, исполнительна и крайне редко показывает свои настоящие чувства.
Разговор на время прервался, пока слуги убирали со стола блюда и ставили десерт.
— Маэл, а ты не хочешь собраться всей нашей компанией?
— Вспомнить молодость? — Я взглянул на хитро улыбающуюся Катерину и невольно улыбнулся сам. — Было бы неплохо, но не знаю, будет ли у меня время.
— Да-да, ты весь на службе у государства. Защищаешь устои империи и оберегаешь покой ее граждан.
— Дорогая, но у Маэла действительно много дел этой зимой, — вступился за меня Чарльз. — Я слышал, в Ассамблее назревает очередной передел.
— Что-то вроде того, — кивнул я. — Будем делить казенные деньги.
— Да, было бы неплохо получить пару заказов от государства. — Чарльз тут же получил полный укоризны взгляд жены. — Извини.
После десерта Катерина добилась от меня обещания чаще навещать ее и обязательно появиться на нескольких светских мероприятиях. А потом мы с Чарльзом расположились в его кабинете и закурили сигары.
— Я уже почти отвык от этого в Риоле.
— В провинции нет моды на сигары? — поинтересовался Левингстон.
— Там не все могут себе это позволить. Торговцы в три-четыре раза задирают цены на то, что здесь даже нищие оборванцы не станут бесплатно брать. Но давайте перейдем к делу. Я слышал, у вас проблемы?
— Проблемы — это мягко сказано. — Чарльз сразу же нахмурился. — Акции моих предприятий упали до уровня десятилетней давности, и это неудивительно. Производство простаивает, заказов нет. Если кризис продолжится, начнутся проблемы у металлургических и горнодобывающих предприятий.
— Боюсь, нас всех ждут большие проблемы в ближайшие годы. — Это точно, кризис экономики — крайне неприятная вещь.
— Я слышал, у вас тоже проблемы.
— Да, это так. Восстания на востоке, трудности в Ассамблее и эти упертые волшебники. И кое в чем вы можете мне помочь.
— Все, что в моих силах, — ответил Чарльз.
— У меня к вам два дела. Мне нужно узнать, кто поставляет оружие в Восточную область. Всё — имена, контракты, размеры поставок и оплаты, пути доставки. Мне нужна вся информация за последний год.
Чарльз ничего не сказал, но выразительно посмотрел на меня. Я положил недокуренную сигару на поднос. Светская беседа закончилась.
— Взгляните. — Я протянул Левингстону свое ревизорское удостоверение.
— Ваши полномочия ограничены Восточной областью.
— Да, — согласился я. — Но я показал вам свое удостоверение не с целью намекнуть, что это не просьба, а приказ. Я это сделал для того, чтобы вы убедились в серьезности ситуации. Речь идет о безопасности империи, а не о мелком, но громком расследовании незначительных проступков.
— Но вы понимаете, что я не занимаюсь сбором такого рода информации?
— Да, но я уверен, что с вами этими сведениями поделятся охотней, чем со мной.
— Я лично оружие на восток никогда не поставлял, — осторожно заметил Чарльз.
— Хорошо, но это не имеет значения. Я не собираюсь разбираться с поставщиками оружия. Мне нужны покупатели. И я бы хотел, чтобы ни вы, ни какой-либо другой владелец оружейного завода не брал заказы от Восточной армии или любого другого лица из Восточной области.
— Это ваше второе дело ко мне? — уточнил собеседник.
— Нет, второе дело — это контракт на покупку большой партии стрелкового оружия.
— Насколько большой?
— Примерно на два миллиона империалов по оптовым заводским ценам. — Я посмотрел на Левингстона. Он явно удивился, но не подал виду.
— Я рад, что вы обратились ко мне. Такой контракт поможет поправить мои дела. Боюсь, правда, у меня нет нужных запасов на складах.
— Это не проблема, я доверяю вам выполнение контракта. И вы сами можете решить, какую его часть выполните сами, а какую передадите вашим коллегам из Союза промышленников.
Чарльз задумался над моим предложением. Готов поклясться, он уже обдумывает, как лучше использовать такую возможность. Распоряжение подобным контрактом, да еще во время кризиса, может неплохо увеличить его влияние в Союзе промышленников. Так что, несмотря на хорошее владение лицом, он напоминал кота перед миской сметаны.
— Это очень интересное предложение. Где вы собираетесь хранить столько оружия, как вам его доставить и в какой срок?
— Это все нюансы. Оружие мне нужно на востоке. О целях использования я предпочел бы не говорить, но вы как умный человек сами все понимаете. Все проблемы с законом и доставкой я беру на себя. Вы должны будете в течение месяца поставить оружие в полном объеме на склады недалеко от границы Восточной и Центральной областей. На этом ваша часть сделки выполнена. Точный список заказа я предоставлю вам в течение ближайших дней.
— Оплата? Вы располагаете нужными средствами?
— Увы, нет. — Я поджал губы и огорченно развел руками. — Боюсь, мне придется продать часть моих акций. Взять пару крупных займов.
— Хорошо. Я понял все условия сделки. Но есть пара моментов, в решении которых вы могли бы мне помочь.
— Все, что в моих силах.
— Я хотел бы получить подряды от государства.
— Какие?
— Чем больше, тем лучше. И есть несколько законов, принятие которых может ударить по моим карманам.
— Хорошо, что вы мне сказали об этом. Я не могу позволить, чтобы у мужа моей лучшей подруги и моего доброго знакомого были проблемы. — Я многообещающе улыбнулся собеседнику, мысленно скрипя зубами. — Все, что в моих силах, я сделаю, но не все в моих силах.
— Я прекрасно понимаю. Даже несколько заказов от армии или флота мне очень помогут. А ведь есть еще и дорожное строительство. Но главная проблема — профсоюзы. Они слишком многого хотят.
— Увы, но требования рабочих я не могу удовлетворить. И на профсоюзы я не имею ни малейшего влияния.
— Несколько законов, принятых Ассамблей, могли бы решить вопрос.
— Возможно, но график заседаний такой плотный, что этой зимой мне не удастся впихнуть в него еще один законопроект.
Чарльз недовольно посмотрел на меня.
— Я приложу все усилия, чтобы помочь вам, но не все в моих силах, — наигранно вздохнул он. — Такого рода информация очень хорошо охраняется.
— В таком случае я не смогу вас слишком обременять своими проблемами и буду вынужден решать вопрос через других людей, — твердо заявил я. — К примеру, могу разделить свой заказ на две части, чтобы вам было легче его выполнить.
— Нет, что вы. Ради благополучия государства я сделаю все возможное, — быстро проговорил Чарльз.
Я мысленно вздохнул. Торговаться с Левингстоном оказалось не так просто. Договорившись, мы еще какое-то время вели непринужденную светскую беседу. Потом я пригласил его на вечер к Реджинальду Малькольму и, поблагодарив за гостеприимство, попрощался.
Гостей у Реджинальда было немного. В основном морские офицеры, молодые гардемарины и седые ветераны в отставке. Разговоры шли соответствующие, в основном о море, кораблях и морских сражениях. Во всем этом я не понимал ровным счетом ничего, особенно в сравнении с гостями, поэтому приходилось молчать и с умным видам кивать головой.
Через час после начала приема Реджинальд позвал меня в кабинет на втором этаже. Там уже собрались особые гости.
— Добрый вечер, господа. — Поклонившись присутствующим, я подошел к стене, ожидая, пока слуга поставит стулья: места на диване всем не хватило.
Кроме меня в комнате уже сидели несколько наших с адмиралом союзников из Ассамблеи, а также Чарльз, несколько незнакомых мне людей и Данте.
— Господа, не желаете ли сигару, кофе, чаю или чего-нибудь покрепче? — Дворецкий спрашивал с учтивым подобострастием, но и с определенным достоинством в своей позе.
— Мне чашку черного чая, — сказал я.
Остальные тоже попросили себе чай или кофе, один только Данте потребовал коньяка.
— Рад, что вы все собрались у меня. — Реджинальд Малькольм, старчески кряхтя, уселся в своем кресле за столом. — Разрешите вам представить Данте Лебовского, одного из членов Совета магов, и Чарльза Левингстона из Союза промышленников.
В кабинет зашел еще один человек. Данте встал, предлагая ему место на диване, но он сел рядом со мной на стул. Адмирал подождал, пока слуга поставит на стол поднос с чаем, и продолжил:
— А также позвольте представить чиновника из Тайной канцелярии императора, пожелавшего остаться инкогнито.
— Так много высоких гостей, — осторожно сказал один из сидящих на диване людей. — Вы не предупреждали нас об этом.
— Не стоит переживать, Луций. Все собрались здесь по одному поводу. Мы все деловые люди, и никто не собирается вынюхивать чужие тайны. Все, что будет сказано, останется в пределах этой комнаты. Присутствие Чарльза и Данте говорит о том, что не только мы озабочены проблемой. А присутствие человека из Тайной канцелярии — гарантия того, что нас не объявят мятежниками и заговорщиками. Наше дело негласно одобрено императором.
Услышав последние слова, севший рядом со мной человек еле заметно усмехнулся. Я, как и обещал адмиралу, поставил вокруг комнаты защиту от прослушивания. Мне это было несложно, потому что я знал практически обо всех способах подслушивания. Сам часто использовал их.
— Итак, что конкретно вы собираетесь сделать? — сразу перешел к делу Данте. Он с трудом переваривал длинные вежливые обороты, к которым привыкли в Ассамблее.
— Главная схватка будет в Сенате. Голосование сорвать или отстрочить нам не удастся? — Я посмотрел на присутствующего здесь сенатора Валерия.
— Нет, — покачал он головой. — Повестка заседания уже утверждена. Теперь даже император не сможет отменить обсуждение и голосование по поводу создания общей палаты владеющих магией.
— Значит, нам надо добиться перевеса голосов, — просто сказал я.
— Это не так просто. — Реджинальд усмехнулся в седые усы.
— Почему? — возразил я. — Ассамблея на нашей стороне. Совет магов тоже. Это уже тридцать восемь голосов.
— Прибавьте десять голосов Союза промышленников, — вмешался Чарльз, — и несколько купленных нами сенаторов.
— Итого сорок восемь голосов и еще примерно два десятка подкупленных свободных сенаторов. А что у них? Всего десять голосов Совета волшебников, два голоса Совета колдунов и пять голосов Коллегии гильдий. Все, что нам останется, — это не дать им перетянуть на свою сторону свободных сенаторов.
— Ассамблея не на нашей стороне, — покачал головой адмирал. — Маэл, пока ты был на востоке, кое-что изменилось. Кто-то очень умный напел в уши дворянам, что, допустив создание Палаты магии, они ослабят Совет магов.
— Вот… — Я оборвал себя. Недостойно дворянину ругаться, подобно извозчику. — Это все равно что показать голодным собакам кусок мяса и сказать «фас».
— Значит, надо сначала победить в Ассамблее, — невозмутимо сказал Чарльз. — Вы все еще не отменили этот закон?
— Нет, Ассамблея всегда голосует по общему согласию.
— Голосование уже назначено? — спросил я, обдумывая варианты действий.
— Еще нет, на следующей неделе состоится первое обсуждение. Через два дня будет второе обсуждение, и на нем будет выбран день голосования.
— Времени для маневра у нас мало, — озабоченно сказал Валерий. — Голосование в Сенате пройдет сразу после голосования в Ассамблее.
— Я знаю! — рявкнул Малькольм. — Эти сухопутные крысы не придают этому вопросу никакого значения. Все считают, что это дело исключительно магов!
— Зима будет горячей. — Я отхлебнул немного чая. — Передел хлебных мест, несколько разборок между фракциями и самое интересное — принятие бюджета и распределение казенных денег.
— Да, — кивнул Чарльз. — Дел действительно много. Думаю, пару фракций в Ассамблее я сумею перетянуть на нашу сторону. Придется им уступить несколько государственных заказов.
— С Ассамблеей мы разберемся, — твердо заявил Валерий. — Где-то уступим, а кое-кого давно пора убрать. Мы еще в прошлом году хотели задавить Игнатова, да все повода не было.
— Я согласен, — одобрительно произнес Реджинальд. — Маэл, займешься им?
— Хорошо.
— Ассамблея — это полбеды, — тихо проговорил молчавший до этого Игнаций Морт, сидевший в самом углу кабинета. — Что нам делать с общественным мнением?
— Кого оно волнует? — резонно спросил Данте. — Общество будет думать так, как ему прикажут. Выборы не скоро.
— Это понятно. Но какую именно информацию подавать простым жителям?
— Я думаю, правду, — ухмыльнулся Чарльз. — Пугайте остановкой заводов, возвращением в прошлый век. Намекните, что волшебники хотят забрать у людей их привилегии и возможность за копейки с комфортом добраться до другого конца империи. Пусть они свято верят, что если завтра волшебники придут к власти, то послезавтра у них не будет ни горячей воды, ни электричества, ни трамвая.
— Но ведь это не так. Волшебники же не хотят закрывать фабрики и разбирать железные дороги.
— Да кому какая разница, что они хотят, — жестко сказал Игнаций Морт. — Пусть попробуют доказать, что это не так.
Политика — искусство обмана. Никого в этом городе не волнует судьба северной железной дороги. Но зато всех будет волновать цена на проезд в общественном транспорте.
— Какие будут совместные действия? — поинтересовался Данте.
— А какие тут могут быть совместные действия? — негромко спросил Реджинальд. — Пока все тихо. Но через несколько дней все закрутится так, что нам будет некогда даже выкурить сигару, а уж собраться и поговорить… Нет, всем придется действовать самостоятельно. Игнаций, твоя война будет идти на страницах газет. Если кто нароет компромат, отправим тебе. Маэл, мы с тобой должны взять власть в Ассамблее и заставить их принять нужное решение. Чарльз, ваша помощь будет неоценима, если вы сможете расколоть Коллегию гильдий и не дадите им поддержать волшебников в Сенате. Валерий, ты наши глаза и уши в Сенате. Луций, о твоем вкладе в общее дело мы поговорим после вечера. Данте, какие планы у Совета магов?
— Пока мы выжидаем. Вмешиваться в возню на уровне толпы не собираемся. Голосованию в Сенате мешать не будем, но, если его результаты будут не в наших интересах, мы их пересмотрим и аннулируем.
— Каким же образом? — резко спросил Валерий.
— Вместе с голосовавшими, — с холодной улыбкой ответил Данте. — Нам не впервой окроплять кровью белый мрамор Сената.
— Бойня в Сенате ни к чему хорошему не приведет, — сухо заметил Реджинальд.
— Я знаю и поэтому от лица Совета магов желаю вам успеха. В Сенате мы приложим все усилия к нашей общей победе.
— А что будет делать Тайная канцелярия? — спросил Валерий.
— Император следит за ситуацией, но вмешиваться не собирается, — тут же ответил сидящий рядом со мной парень.
— А зачем ему вмешиваться? — Реджинальд хохотнул и спросил всех окружающих: — Это просто обычная борьба за власть, не так ли?
— За власть и деньги, — поправил его Чарльз. — Если мы закончили, то разрешите откланяться. Супруга, как и император, ждать не любит.
— Пойду и я, — сразу же встал Данте. — У меня дела.
По негласным правилам этикета, расспрашивать человека о его делах — невежливо. Но я-то знал, по каким рыженьким или черненьким делам пойдет Данте.
Человек из Тайной канцелярии попрощался с хозяином и пошел на улицу через черный ход. Я, кивнув Реджинальду, тихо и незаметно вышел за ним. На улице он сел на вороного коня и медленно поехал к императорскому дворцу. Я сел на другую лошадь и поехал за ним по пустой ночной улице.
— Маэл!
— Да, ваше величество.
— Я же просил… — Император недовольно поморщился и снял с себя облик другого человека. — Данте меня узнал?
— Да, скорее всего. Мы, маги, по-другому смотрим на людей.
— Интересно, как именно? — Аврелий задумчиво взглянул на меня. — Данте говорил правду, когда обещал устроить резню в Сенате?
— Он просто играл на публику. Ни Валерий, ни Реджинальд Малькольм не поверили ему. У Данте нет таких полномочий. В Совете магов он просто статист, играющий по сценарию нашего отца.
— Понятно.
— Но Совет магов может действительно пойти на открытое применение силы.
— Занятные у меня подданные, с ними никаких врагов не надо.
— Император у нас тоже не подарок, — пожал я плечами. — Инкогнито пробирается на тайные заседания и участвует в заговорах.
— Что с востоком?
— Вам предоставить полный доклад?
— Позже, сейчас скажи коротко.
— Все очень плохо. За два месяца я ни на шаг не продвинулся к разгадке. У меня на руках ворох никак не связанных друг с другом фактов и куча ненужных улик.
— Какие у тебя есть оправдания? — резко спросил император.
— Никаких.
— Все бы так говорили, — проворчал он. — А то бьют себя в грудь, крича, что нет им оправдания, и тут же сваливают вину на других.
Некоторое время мы ехали молча. К счастью, улица была пуста и никто не видел императора, прогуливающегося по городу.
— Ты совсем ничего не добился?
— Нет. Мы уничтожили большую часть их агентов, вычистили их людей из администрации Риола и других крупных городов. Перекрыли основные каналы поставок оружия, успокоили с десяток мятежных племен. Отправили на каторгу подстрекателей мятежей и по-тихому прирезали провокаторов. Но лично я так ничего и не понял. Кто за всем этим стоит? Какова их цель? Почему им подчинялись демон и полукровка?
— Понятно. Генштаб порекомендовал перебросить к границе с Восточной областью тридцать полков. Что ты на это скажешь?
— Не стоит. Восточная армия и так в состоянии подавить любой, даже очень масштабный мятеж. А если восстанет армия, эти полки ничего не смогут сделать.
— А что будет, если восстанет Восточная армия? Сможет ли Карл Хило захватить власть?
— Ваше величество, — я отвечал медленно, тщательно обдумывая слова, — у меня нет оснований думать, что Карл Хило замешан в этом деле. Если Восточная армия восстанет против империи, то она расколется. В самом худшем случае половина восточных офицеров сохранят верность. Но даже если вся Восточная армия взбунтуется, Карлу Хило не захватить власть. Его убьют до того, как он сумеет выехать из Риола.
— И кто же его убьет? — хмыкнул император.
— Например, я. — Я без тени улыбки посмотрел на правителя страны и моего личного сюзерена. — Убью любого, кто посмеет вам угрожать.
После этого разговор прекратился, и до дворца мы ехали в полной тишине.
— Тебе необязательно меня сопровождать, — возле самого дворца сказал император. — В городе спокойно, и даже ночью можно безопасно гулять по улицам.
— Обычным людям — возможно.
— Пока ты был на востоке, я шесть или семь раз покидал дворец без охраны…
— Восемь раз…
— Что?
— Вы восемь раз покидали дворец без охраны.
— Понятно! Сколько твоих следят за мной?
— Ваше величество, как вы думаете, сколько людей нас сейчас охраняют? — После короткой паузы я ответил: — Десять человек, и моих из них только двое. Вас всегда охраняют. Узнав о вашей любви к ночным поездкам без охраны, пришлось выделять вам специальных охранников.
— Когда я в туалет хожу, там никто не сидит?
Император со злостью глянул на меня и проехал в незаметную калитку. А я усмехнулся и отправился домой. Любовь императора ездить в одиночку по ночному городу добавила седых волос моему отцу и Тайной канцелярии. Охранять императора так, чтобы он об этом не знал, — сложная задача.
Отъехав от дворца на приличное расстояние, я негромко свистнул. Рядом со мной тут же появились два человека. Оба были одеты в одинаковые темные плащи.
— Никто не следил за нами?
— Нет.
— Свободны.
Оба моих агента тут же исчезли в темноте улицы. В Райхене у меня около сотни самых разных людей: взломщиков, информаторов, убийц, телохранителей и шпионов. Собрать их стоило очень больших денег и еще больших трудов, но их помощь бесценна. Сейчас мне придется использовать их всех, чтобы победить в очередной политической игре.
Вернувшись домой, я не стал ужинать и сразу пошел спать. Но у судьбы были другие планы на мой счет на этот вечер. Зайдя в комнату, я замер на пороге. Арья, вздрогнув от неожиданности, быстро повернулась ко мне и спрятала что-то за спиной.
— И что ты тут делаешь? — спокойно спросил я.
— Я искала тебя, — дрожащим голосом ответила она.
— Понятно. — Вздохнув, я сел на кровать. — И что ты нашла?
— Это… — Арья швырнула на кровать пачку писем и фотографию в простой деревянной рамке.
— Понятно, — повторил я. — И что ты подумала?
— А что тут можно думать? Зачем тебе ее фотография?!! — Арья сорвалась на крик. — Зачем?!!
— Потому что я любил ее, — грустно сказал я.
Арья осеклась и странно посмотрела на меня.
— Ты — что?
— Я был влюблен в твою сестру. Впрочем, почему «был», я и сейчас ее не забыл.
Арья отвернулась, не в силах сдержать эмоций. Я чувствовал, какая буря чувств сейчас бушевала в ней. Все то, что она сдерживала в себе, наконец выплеснулось. И хорошо, что на меня. Я подошел к девушке.
— Почему ты мне это говоришь? — сквозь слезы спросила она. — Как ты можешь так говорить после…
— После того, как подставил ее? — печально улыбнулся я. — Да, конечно, ты права. Я не имею права так говорить. Но что поделать? Я влюбился в нее как мальчишка. Да я и был мальчишкой, глупым и самонадеянным!
— А она? — тихо спросила Арья.
— Нет, конечно, — усмехнулся я. — Да что я говорю, прочитай ее письма. Там все понятно. Я для нее был просто влюбленным пацаном. Она не смеялась надо мной, а всегда была вежливой и доброй.
— Ты хорошо заплатил за ее доброту.
— Да, — кивнул я. — Хочешь знать, что тогда произошло? Что на самом деле случилось?
Арья не ответила. Я повернулся к ней спиной, подошел к шкафу и открыл нижний ящик. Среди других вещей лежал небольшой посеребренный кинжал. Я достал его из ножен и задумчиво повертел в руках.
— Это было мое выпускное задание. Надо было найти и убить трех темных колдунов. Для мага, даже начинающего, легкая работа. На всякий случай со мной послали помощника.
— Мою сестру.
— Да, — кивнул я. — Лейна была опытной некроманткой и хорошей учительницей, и ее спокойно отправили со мной. Кто тогда знал, что я по уши влюблен в нее и мне захочется прославиться? Я не стал слушать ее советов и пошел дальше. Я решил, что мало чести убить трех темных колдунов. Лучше проследить за ними и убить всю ложу. Всех десятерых. Когда я понял, что я покойник, было уже слишком поздно. Они легко победили меня в бою и собирались убить. И тогда пришла Лейна. Но она была одна, и ей без своего мага-напарника было не справиться с десятью колдунами. Она выполнила свой долг и спасла меня.
Я закрыл глаза, заново вспоминая тот день. Руки сами сжались в кулаки. Я бы продал душу демонам за возможность вернуться и все исправить. Но даже сильнейшие демоны или боги не смогли бы выполнить мою просьбу. Прошлое не изменить.
— А я струсил и убежал. Вместе мы смогли бы если не победить, то хотя бы суметь вырваться и отступить. Я был неопытен, но я все-таки был магом. Но я бежал без оглядки, забыв обо всем.
Арья резко развернулась и с ненавистью посмотрела мне в глаза. В этот момент она хотела только одного — убить меня. Я это прекрасно понимал.
— Возьми. — Я вложил в руку девушки кинжал и приставил его острием к своей груди. — Я не буду защищаться.
Спокойно опустив руки, я закрыл глаза. В этот момент я не чувствовал ничего, ни страха, ни сомнений, ни сожалений. Я давно был готов к смерти, а от этого оружия я бы умер очень быстро и болезненно. Даже неглубокая рана будет для меня смертельной, и ни один целитель не сможет меня спасти. Я это очень хорошо понимал, ведь сам сделал этот кинжал. Кинжал — для одного-единственного мага…
Арья слегка надавила, острие клинка легко разрезало рубашку и поцарапало кожу. Несколько секунд она стояла, а затем разжала руки. Клинок жалобно звякнул, ударившись об пол. Я открыл глаза. Арья стояла передо мной, закрыв лицо руками. А я молчал, не зная, что сказать. Любые слова были сейчас грубыми и шершавыми.
— Я тебя ненавижу, — тихо сказала Арья и попыталась выйти из комнаты.
— Подожди. — Я поймал девушку за руку и не дал ей выйти из комнаты. Надо решить все сразу.
— Отпусти! — звонко и отчаянно крикнула Арья, вырываться она не пыталась.
— Нет! Хватит, пора все давно решить…
— Просто убей меня, и все станет нормально, — всхлипывая, попросила она дрожащим от злости и отчаяния голосом.
— Если бы я хотел этого, я не стал бы мучиться и сражаться с двумя Советами, чтобы спасти тебя! — Я впервые за время разговора повысил тон.
— Что?!
— Конечно, ты ничего не знала. Откуда тебе было знать, сколько на меня грязи вылили после того бала? Откуда тебе знать, что меня теперь презирают почти все маги? Откуда тебе знать, сколько мне пришлось бороться, чтобы тебя не казнили?!!
— Откуда мне знать, что все это правда?! Я всегда думала, что тебе просто нравится видеть меня своей слугой!
— Что? — Ее слова больно резанули меня. — Да разве я хоть раз дал тебе повод так думать? Арья, я хоть раз в чем-то тебя унизил?
— Да, когда устроил все так, что я стала служить тебе.
Обычный разговор не получится. Арья сейчас вела себя как сильно расстроившаяся девчонка, ничего не слышала и не хотела слышать. Давно пора было это сделать, но я все никак не решался. Слишком интимным был этот ритуал. Сейчас, впрочем, это будет больше похоже на изнасилование, но что поделать…
Я схватил Арью и с силой кинул на кровать. Она возмущенно и испуганно вскрикнула, но ее никто не услышит, я уже позаботился об этом. Одновременно с этим я забрал у нее все силы, превратив в обычную, насмерть перепуганную девчонку. Забравшись на кровать, я навалился всем телом на Арью и сжал ее запястья.
— Нет… — обессиленно выдохнула девушка, испуганно глядя на меня.
Арья поняла, что я собрался сделать, но помешать этому никак не могла, хотя и очень сильно хотела. Я нагнулся очень близко к ее лицу и заглянул в зеленые глаза. Несколько секунд мы молча смотрели друг другу в глаза, а потом я аккуратно и нежно поцеловал ее в соленые от слез губы.
Проснулся я утром. Арья все это время сидела рядом со мной и с легкостью могла меня убить. После произошедшего я был беззащитней котенка. Я поднялся и посмотрел на растрепанную некромантку.
— Ты до сих пор здесь?
— Я проснулась всего полчаса назад.
Я размял затекшие мышцы и, окончательно проснувшись, схватился за голову. Вот ведь дело-то какое: будучи трезвым, сделал то, на что не решился бы и в стельку пьяным. Физически между нами ничего не было, мы даже не раздевались. Зато в духовном плане…
Очень долго мы с Арьей сидели рядом друг с другом, смущенно глядя в разные стороны, не в силах начать разговор и не желая уходить. Я решился первым.
— Не знал, что вас так жестоко учат, — тихо сказал я, вспоминая боль, которую чувствовала Арья, когда ее наказывали за мелкие провинности во время обучения.
— Тебя тоже не сильно жалели, — невесело усмехнулась она.
— Да, но не лупили розгами по нескольку раз в день, — возразил я.
Все прошло не так, как я хотел. Вместо того чтобы показать Арье, что я чувствовал, и объяснить, почему не убил ее, я показал ей всю свою жизнь, с самых ранних лет. А заодно просмотрел всю жизнь своей ша'асал.
А веселого у нее в жизни было мало. Я знал, что некромантов обучают с детства, так же как и магов. Но не знал, насколько жесток этот процесс. Арью с детства пороли за любое проявление своеволия. Молодых некромантов с малых лет учили быть покорными и послушными. А малейшее непослушание наказывалось розгами. И шрамы со спины у нее до сих пор не сошли.
Единственным светлым пятном в жизни Арьи была ее старшая сестра, которая заменила ей рано погибших родителей. Она поддерживала девочку и заботилась о ней. Единственная из всей семьи. Уже тогда Арья не любила магов, которым ее учили подчиняться. А тут по вине какого-то мага погибает сестра. Невозможно передать словами, что она тогда почувствовала.
Я ощутил и всю ту бурю эмоций, которую она испытала, когда внезапно встретила меня на том балу. Видел и то, что произошло после. С одной стороны, не зря я сделал это. Теперь я гораздо лучше понимаю свою напарницу.
— Почему тебя так не любит твой отец? — тихо спросила Арья.
— Не знаю, — пожал я плечами. — Я самый слабый маг в своем поколении. Наверное, поэтому.
— Что? — Арья, удивленно раскрыв глаза, посмотрела на меня.
— Это так. Я уступаю практически всем магам клана Ларанов.
— И только из-за этого?
— В нашей семье это достаточная причина. — Я с улыбкой взглянул на Арью. — Забавно, не так ли? У нас очень много общего, больше, чем мы думали.
— Было бы чему радоваться, — фыркнула девушка. — Мы оба сироты и изгои в собственных семьях.
— Но между нами есть одна существенная разница. — Я встал и потянулся. — Я нашел свое место в жизни.
— А за меня все решили, — с горечью проговорила Арья. — У меня только одна дорога — быть твоей ша'асал.
— А меня кто-нибудь спрашивал? — Я иронично хмыкнул. — Ты младше меня и не могла увидеть всю мою жизнь, но этот момент ты не могла не увидеть. Я прав?
— Да, — кивнула девушка. — Я понимаю, о чем ты. И…
— И как я с этим смирился? — Я легко угадал вопрос напарницы. — Никак. Я просто принял это как данность. Это был факт, который я не мог изменить. Но мне ведь никто не говорил, как следует жить. Вот я и живу, выполняя свои обязанности так, как считаю нужным.
— А что делать мне? Как мне жить?!
— Арья, когда я боролся за твою жизнь, я не знал, что Совет поступит так подло. Если бы я мог все исправить… Но я не в силах этого сделать. Нет в нашем мире силы, способной вернуть Лейну к жизни, и нет силы, способной разорвать наши узы. Хотим мы этого или нет, но нам придется жить друг с другом. Более того, с годами наша связь будет становиться только сильнее. Так что у тебя два выхода. Поднять с пола кинжал и выполнить его предназначение или жить дальше.
— Зачем ты вообще выковал кинжал, способный убить тебя, даже слегка порезав кожу?
— Потому что я хотел умереть, — просто ответил я. — Я собирался убить себя этим кинжалом. Но не смог. Испугался смерти.
— Смерти? — Арья со зловещей улыбкой посмотрела на меня. — Смерти ты не боялся. Просто ты вложил все свое желание умереть в этот кинжал, только и всего. Сделав этот кинжал, ты спас себя. Не создай ты его — давно бы покончил жизнь самоубийством.
— Откуда ты знаешь? — Я был удивлен, уж это-то она знать не могла.
— Я некромант, я вижу смерть, — лаконично ответила Арья.
Она встала с постели и пошла к выходу. Остановившись возле зеркала, быстро поправила одежду и волосы. Потом задумчиво посмотрела на смятую постель.
— Не так я представляла себе свой первый поцелуй, — с наигранной грустью вздохнула она.
— Я тоже, — весело добавил я.
— Как же так вышло, что такой красавец до сих пор не завел себе подругу?
— Я не мог забыть твою сестру. И, наверное, не забуду никогда.
Арья долго испытующе смотрела на меня. Хотел бы я знать, о чем она думала в этот момент. Потом она грустно улыбнулась и вышла из комнаты. А я открыл окно и растер лицо снегом с подоконника. Помогло мало.
Больше всего остального меня волновал вопрос: почему все же Арья не убила меня? От этого ответа зависела вся наша последующая жизнь.
