Человек, нанятый Алексой, выполнил свое обещание, и даже сверх того. Квартира приобрела жилой вид, и все было сделано так, как она и хотела. Преобладали золотистые, ярко-желтые, серебристые или нежно-голубые тона.

Ярко-желтые диван и кресла, шкафы цвета слоновой кости, а в кабинете — мягкого коричневого цвета дерева. Кровать в спальне была серебристо-серого цвета и такого же цвета мебель. Все это оживлял мягкий золотистый ковер.

На кухне преобладали все оттенки желтого, который местами разбавлял ярко-синий цвет. В ней было предусмотрено все, что могло понадобиться хозяйке: от мебели и бытовой техники до полного сервиза на шесть персон и другой необходимой для приготовления пищи посуды.

В общем, он поработал на славу и сполна заслужил те девяносто три тысячи долларов, что заплатила ему Алекса за работу и обстановку.

Расплатившись с ним, Алекса принялась обживать свое новое жилище. Прежде всего она перевезла из гостиницы свои вещи и разложила их по местам, а потом внесла небольшие коррективы в обстановку: повесила на одну из стен портрет работы восемнадцатого века. На нем, несомненно, была изображена Алекса в роскошном платье того времени, что само по себе было удивительно, так как почти во все времена она предпочитала мужской стиль в одежде. Но, несмотря ни на что, ей самой нравился этот портрет, и ей было плевать, что он не совсем сочетался с окружающей обстановкой.

В свой кабинет Алекса поместила меч тонкой работы. Это был ее первый меч, который она выковала, еще будучи человеком. Она знала каждую его линию, каждый изгиб.

Изначально у нее было пять мечей. Это было чуть ли не единственным, что она взяла из дома, но потом, спустя пару веков, она продала их, оставив лишь первый. Это стало началом ее теперешнего состояния, которое было довольно крупным.

Разобравшись со своими вещами, Алекса поняла, что нужно купить еще многое: шампуни, мыло и другие средства личной гигиены, хотя бы пару полотенец, постельное белье и кучу других мелочей. Просто замечательно, что у нее теперь была машина.

Недолго думая, Алекса направилась в ближайший супермаркет, благо до его закрытия было еще далеко.

Уверенной, твердой рукой она вела свой «вольво». Ей нравилось ездить на машине или мотоцикле — в такие минуты она чувствовала себя ветром. Это было сродни полету, но без его оторванности. Хотя некоторые вампиры ее возраста или старше с опаской относились к этим изобретениям человечества. Правда, это ни в коей мере не относилось к ее создательнице, по праву считающейся сильнейшей из вампиров. Ей было несколько тысячелетий, что-то около шести, даже больше, но это совсем не мешало ей меняться вместе с миром. Она никогда не жила прошлым и с восторгом воспринимала все новые изобретения людей. Она и ее, Алексу, сделала такой — сильной, бесстрашно смотрящей в будущее. За это она всегда будет благодарна ей.

А сейчас она летела на машине по вечерней Москве, подгоняемая мелкими бытовыми делами. И у нее было хорошее настроение. Новый город, новый дом. Все заново…

В супермаркете ей удалось купить все необходимое. Магазинная тележка была доверху забита всякой всячиной. Алексе насилу удалось запихать все это в машину, оставив в магазине изрядную сумму денег.

Дома же ей несколько раз пришлось сбегать от машины к дверям лифта и обратно. За один раз утащить все это было невозможно. Слишком большой объем. Наконец, Алекса перевела дух и нажала кнопку седьмого этажа. Затем она еще минут десять перетаскивала покупки в квартиру.

Когда она заносила последний пакет, то столкнулась с молодой женщиной лет двадцати восьми, с длинными каштановыми волосами и добрыми глазами. Она сказала:

— О, извините, ради бога!

— Да ничего, — улыбнулась в ответ Алекса.

— А, это вы недавно переехали в сорок восьмую квартиру?

— Да, а что?

— Значит, мы с вами соседки! Я с мужем живу в сорок седьмой. Мы тоже недавно переехали. Я — Людмила.

— Алекса.

— Очень приятно. Но не буду вас задерживать! Если что — не стесняйтесь, заходите по-соседски.

— Хорошо, рада была познакомиться.

Захлопнув за собой дверь, Алекса наконец избавилась от надоевшего ей пакета. Разбирая покупки, она вдруг вспомнила соседку. Ее глаза светились теплом и добротой. Она была человеком. «Такие, как она, — подумала Алекса, — никогда не смогут стать вампиром. Таких-то и ломает время». Она вспомнила, как ей самой было поначалу тяжело, особенно после первой сотни лет, когда эйфория бессмертия проходит и понимаешь, что ты одна и твой путь — не путь простого человека. Они умирают, их жизнь коротка, а перед тобой вечность, и ты один перед ее лицом. Это может сломить кого угодно. И именно в это время важно общество себе подобных. Так было с ней, но позже она избрала свой путь — путь волка-одиночки. Одиночество стало ее тенью.

Алекса поспешила отогнать от себя мрачные мысли. Разобравшись с покупками, она направилась в ванную. Ночь только начиналась, но на охоту Алекса не собиралась. Она была сыта и знала, что первые признаки голода появятся через день-два, не раньше. Вопреки бытующему мнению, кровь вампирам нужна вовсе не каждую ночь.

Нежась в ванне, Алекса вдруг почувствовала чье-то присутствие в своей квартире, и этот кто-то, несомненно, был вампиром. Выйдя из воды, она поспешно накинула мягкий махровый халат, купленный ею сегодня, и ринулась на поиски незваного гостя. Что нужно было вампиру от нее?

Она нашла его в спальне. Он аккуратно сидел на ее новеньком кроваво-красном покрывале. Это был мужчина лет двадцати пяти. Такого же роста, как и сама Алекса, атлетического, даже немного худощавого телосложения. У него были светло-карие, просто ореховые глаза и немного вьющиеся длинные волосы, что придавало его открытому лицу с правильными чертами особое очарование.

Увидев его, Алекса улыбнулась и сказала:

— А, это ты, Сергей.

— Конечно. А ты ждешь кого-то?

— Да никого я не жду! Некоторые просто не могут войти, как полагается, и отказываются замечать звонок на двери, — фыркнула Алекса.

— Прости, но таков уж я есть. Рад, что ты вернулась! Давненько мы не виделись.

— Да уж! Лет тридцать, наверное. Последний раз мы встречались, по-моему, в Бельгии. Я тоже рада тебя видеть!

Алекса отбросила притворную хмурость, улыбнулась и обняла старого друга. Затем они перешли в гостиную. Сергей с нескрываемым любопытством разглядывал обстановку и, наконец, сказал:

— А ты неплохо устроилась!

— В который раз убеждаюсь, что деньги помогают избавиться от многих проблем. Но как ты узнал, что я здесь?

— О, такие известия распространяются среди наших довольно быстро. Но если честно, то я знал, что рано или поздно ты вернешься. Вопрос, надолго ли?

— Да я и сама еще не знаю. Посмотрим. Я вижу, здесь многое изменилось.

— Еще бы, за девяносто-то лет! Ведь ты уехала в тысяча девятьсот семнадцатом?

— В тысяча девятьсот восемнадцатом.

— Да, тогда многие из наших уехали…

— Конечно, многие жили под дворянскими титулами, а то и были дворянами. Живя в усадьбах и имениях, мы могли скрывать свою сущность. А потом начались эти рабоче-крестьянские восстания… Приход к власти пролетариев с их бредовыми идеями. Как ты представляешь себе вампира, живущего в коммуналке?

— Ну, не все было так плохо… Да, конечно, нам приходилось быть гораздо осторожнее, но охотиться стало легче. Тогда и так слишком многие пропадали. Спецслужбы не дремали, выискивая внутренних врагов. А некоторые из нас даже участвовали во Второй мировой…

— Да, знаю. У меня тоже был такой соблазн. Но, приняв участие в паре сражений сначала в войсках Англии, потом Франции, я решила, что с меня хватит. И я уехала в Штаты.

— Но тогда, в Бельгии, ты мне так и не сказала, почему все-таки уехала из России.

— Всегда свобода была для меня главной. Я всегда выбирала свой собственный путь и не терпела ничьих приказаний или наставлений. Даже если выбранный мною путь казался кому-то неправильным. Да, я такая и не собираюсь меняться, — начала Алекса. — То, что начало твориться в России в начале двадцатого века, мне не нравилось. Всюду царил хаос, люди будто обезумели, и некоторые этим чрезвычайно удачно воспользовались. Господи, начитавшись Маркса, они хотели построить общество всеобщего равенства, хотя любой образованный, да и просто здравомыслящий, человек должен понимать, что это невозможно.

Я помню, как образованнейших людей, известных музыкантов, ученых выселяли из домов, лишали всего, а то и убивали, не щадя ни женщин, ни детей. Сколько вынуждены были бежать. Моих друзей расстреляли лишь за то, что они были дворяне, приближенные к императору. Убили всю семью. А я не успела их спасти… Эта вина всегда будет со мной… Тогда я была готова убить всех, уж и не помню, как удалось сдержаться. Последней же каплей было то, что они пришли в мой дом, заявив, что я должна отказаться от имущества в их пользу. Тогда я хорошо поохотилась… но поняла, что рано или поздно это повторится. И я решила уехать…

— Понятно, — задумчиво протянул Сергей.

— Но это все в прошлом. Лучше расскажи, что происходит среди наших сейчас. Я так поняла, они тоже догадываются о моем приезде.

— Это правда. Новый магистр города знает о тебе.

— Новый магистр? — В глазах Алексы появился интерес. — И кто он?

— Варлам.

— Варлам? Стал магистром города? Вот проныра! Ведь ему нет и тысячи лет, да и способности его не слишком выдающиеся…

— Зато безмерная жажда власти. Может, он и не слишком силен для главного, зато хитер. Это ему и помогает, — ответил Сергей, а затем тихо добавил: — А ведь ты сама могла бы стать магистром города… Ты сильна, уж я-то знаю… Мы с тобой из одного клана. Твоим творцом была сама…

— Не будем об этом. Я не хочу быть магистром. Мне нравится жить одной. А остальные вампиры… мне нет до них дела, и пусть они меня не трогают.

— Ну, думаю, сейчас кругу вампиров не до тебя Они весьма озабочены появлением другого вампира.

— Какого?

— Подозревают, что он из новообращенных. Кто-то сотворил его и бросил, так как охотится он крайне неумело и неосторожно. За ним уже девять трупов.

— Но ведь тот, кто сотворил его, должен был всему обучить…

— Но, судя по всему, этого не произошло. И этот вампир, похоже, сам не знает, кто он, потому и ведет себя так неумело, что угрожает всем нам.

— Тот, кто его сотворил, должен знать закон и понимать, что, когда его узнают, его постигнет кара.

— Это так. Варлам отдал приказ найти этого новенького и уничтожить, чтобы обезопасить всех нас. Нам еще повезло, что разгильдяйство властей помогло нам замять большинство этих дел.

— Значит, Варлам бросил на поиски новичка все силы… В таком случае странно, что он еще не пойман…

— Честно говоря, меня это тоже удивляет.

На несколько секунд повисла пауза, и вдруг Сергей сказал:

— Ты так не похожа на остальных.

— Может быть… Мне никогда не было до них дела.

— Что верно, то верно. За это они тебя и недолюбливают.

— Меня это не волнует. Ты же знаешь, я предпочитаю держаться в стороне.

— Знаю-знаю. Иногда я удивляюсь, как ты меня-то терпишь! — усмехнулся Сергей.

— Ты — разговор особый. Мы слишком долго знаем друг друга. Ты мой лучший и, наверное, единственный друг.

— Правда? Но твои птенцы…

— Ты знаешь мое мнение по этому поводу…

— О том, что создание подобного себе требует большой ответственности…

— Мне не нужен свой клан, мне не нужен вес в нашем обществе. Мне и так хорошо. Поэтому за всю свою жизнь вампиром я создала лишь трех птенцов. Один из них погиб, но остальные совершенно самостоятельны и больше не нуждаются в моей помощи. Я иногда встречаюсь с ними.

— По-моему, ты просто слишком долго была одна.

— Не знаю, — немного раздраженно ответила Алекса. — Может и так, но это не повод, чтобы творить птенцов.

Сергей решил больше не развивать эту тему, так как прекрасно знал, какой вспыльчивой может быть Алекса. Он смотрел на нее и понимал, почему никто из других вампиров не хочет конфликтовать с ней. Весь ее облик дышал силой, несгибаемой волей и твердостью. Ее можно было принять за юношу, чем сама Алекса не раз пользовалась.

Но тем не менее Сергей был одним из тех немногих, кто знал, что она может быть очень мягкой и нежной. Он помнил, как она спасла его из огня, а потом питала его своей кровью, чтобы он скорее восстановился. Именно тогда он понял, что никогда не сможет забыть эту странную и сильную вампиршу. С тех пор их дружба только крепла. Сергей готов был ради нее бросить вызов всему и всем и знал, что она, если будет нужно, поступит так же.

Сергей помнил, как однажды королева сказала ему о ней: «Ее расположения добиться очень сложно, но тот, кому это удастся, обретет самого верного друга…» А королева никогда не ошибалась.

Оторвавшись от мыслей, Сергей спросил:

— Так что ты думаешь делать?

— Да пока не знаю. Похожу по городу. Мне надо привыкнуть к новой Москве. Она так изменилась.

— Надеюсь, ты здесь задержишься…

— Вполне возможно. Как бы ни менялась эта страна этот город, но здесь я чувствую себя дома.

— Понимаю тебя. Сколько бы мы ни прожили лет, столетий, но мы всегда будем помнить то время, когда были людьми, и те места, где родились.

— Да, — задумчиво ответила Алекса.

— Надеюсь, ты не откажешься от моей компании?

Если честно, я сильно соскучился по тебе за эти годы.

— Мне тоже не хватало тебя…

— В таком случае, ты не откажешься совершить со мной прогулку по Москве, возможно, поохотиться?..

— Я охочусь одна, — ответила Алекса, но потом, смягчившись, добавила: — Но в остальном я не против. К тому же ты можешь заходить в любое время.

— Вот и договорились.

Вскоре Сергей, попрощавшись, покинул ее квартиру. И ничем: ни взглядом, ни жестом — он не выдал тайну, которую скрывал уже долгие годы.