Глава 7
– Приветствую, господин Андрей! Его величество рвёт и мечет – требует вас! Время уже много, народ толпится, без вас никого не пускают! Скорее, скорее! – мажордом пошёл вперёд почти бегом, Андрей следом.
В большой комнате и вправду толпились люди – по прикидкам Андрея, тут было человек семьдесят, не меньше. Стоял гул – кто-то смеялся, кто-то разговаривал, кто-то зевал или обмахивался веером – в комнате было жарко и от жары и жажды не спасали даже всевозможные напитки, расставленные на столиках у стен. Люди постоянно что-то пили, звенели бокалами и обмахивались разноцветными веерами.
Все сразу замолчали при появлении Андрея, и по толпе прошли шепотки: 'Фаворит императора! Первый советник! Победитель турнира! А он душка…смотрите, какая крепкая задница…лицо такое мужественное. Я бы не отказалась… И я. И я! Шлюхи! Я лучше! Ну мы же ещё его не пробовали – может ты и лучше…хотя… Говорят, сегодня он защитил императора? Да, точно – столько родовитых аристократов погибло – это просто ужас! Целой повозкой трупы вывозили! Ой, не надо про трупы – и так плохо– жарко, я сейчас вытошню…'
Андрей прошёл сквозь высокую дверь, открытую перед ним слугой и с облегчением вдохнул свежий воздух, струившийся из открытых фрамуг наверху оконных проёмов. В фойе пиршественного зала было не просто жарко, а ещё и вонько – запах духов и благовоний дам, смешанные с запахом пота и газами, тихонько выпускаемыми галантными кавалерами и их дамами. Атмосфера сродни газовой камере – подумал Андрей.
– Ты где бродишь! – рассерженно закричал Зарт – все уже собрались, а тебя нет! Демон тебя забери – ты что, хотел, чтобы я запустил гостей и меня прибили скрытые среди них исчадья? Распустились все! Обнаглели! Надо парочку казнить – тогда будете знать, как надо вести себя с вашим императором! Объяснись!
– На мой дом напали. Моего человека убили. И кстати – я вовремя пришёл – ко времени. Как мне и было сказано.
– Знаю про нападение – нахмурился император – всё равно – надо было прийти раньше. Все надоели! Все меня злят! И ты тоже!
Андрей пожал плечами:
– Слушаю ваши распоряжения.
– Слушаешь ты! Становись к выходу – всех будут пропускать по одному. Если будет кто-то подозрительный – показывай на него, охрана его схватит. Потом пройдёшь в комнату, где переодеваются комедианты – обследуешь всех. С тобой пять стражников. Всё ясно?
– Ясно, ваше величество – Андрей внутренне усмехнулся, а Шанди недовольно заметила:
– Чего это он так разорался-то? Так бы и откусила ему башку! Чего ты позволяешь ему орать на себя? Вот мерзкий ползучий гад!
– Ну…мало ли кому я позволяю орать на себя – и ничего, голову не откусываю.
– Чего ты сравниваешь! Я – это я! А это какой-то императоришка!
– От скромности ты не погибнешь, о Великая Драконница! Лучше присматривайся и сообщи мне, если почувствуешь что-то подозрительное.
– Навряд ли почувствую. Тут столько народа в сравнительно небольшом, замкнутом пространстве, что отделить одну эмоцию от другой невозможно. Извини, тут я тебе вряд ли помогу. Вся надежда на твой крест. Кстати – почему он обрёл такие свойства? Раньше он что-то подобное, на твоей родине, вытворял?
– Нет, конечно. Да и откуда у нас исчадья? Впрочем – беру свои слова назад…чего-чего, а исчадий у нас на Земле хватает. Вот только кресты на них не действуют. Не знаю я – почему мой крест приобрёл такие свойства. Приобрёл, и всё тут. На свете много необъяснимого, и если задумываться над всем, что не укладывается в привычную логическую схему – можно сойти с ума. Ладно, заболтались мы с тобой!
Андрей встал возле входа, прижавшись справа от дверей и подал сигнал гвардейцам. Они начали неспешно, по одному, запускать приглашённых на пир, и те, под наблюдением специальных слуг, рассаживались по тем местам, которые им были уготованы. Занимался этим мажордом, он же и определял место, которое должен был занять человек – согласно рангу. Те, кто сановитее – ближе императору, те, кто поплоше – дальше.
Гости прошли довольно быстро, но никаких проблем с ними не было – все обычные сластолюбцы и похотливые козлы – как выразилась Шанди. Всё, что они хотели – это есть, пить, и совокупляться со своими спутницами. Впрочем – и со спутницами своих соседей – тоже.
Закончив с гостями, Андрей кивнул мажордому, и тот повёл его через зал, в неприметную дверь сбоку. За дверью находился коридор, и несколько дверей направо и налево.
– Вот тут у нас комедианты, готовящиеся к представлению, господин Андрей. Я вас оставляю, мне необходимо вернуться к гостям – мажордом поклонился, и Андрей остался один, если не считать пятерых гвардейцев за спиной.
– Вы, трое, оставайтесь здесь и не давайте никому перебегать из комнаты в комнату. А вы – за мной.
Первая же распахнутая дверь повергла Андрея в некое смущение: в длинной комнате, с зеркалами на стенах, сидели, ходили, стояли – около двадцати, не меньше девушек, в различной степени раздетости. Часть – вообще голые. Они накрашивались, припудривались, натягивали или стягивали с себя части белья и сценических костюмов, а при виде Андрея с двумя стражниками, замерли в удивлении:
– Это ещё что такое? – возмущённо сказала одна из них – вы уже здесь трахать собираетесь, что ли? Хоть на сцену выйти дайте!
– Заткнись! – грозно прикрикнул один из гвардейцев – никто вас трахать на собирается, и не надейся! Проверка на наличие исчадий! По одной проходите мимо господина Андрея. Пройдёте, потом можете заниматься своими делами.
– А одеваться обязательно? – промурлыкала одна девица, голая, как в момент рождения. Она подошла к Андрея и как будто невзначай дотронулась до его плеча обнажённой грудью.
– Вы такой мужественный…вы такой красивый…хотите, я буду с вами этим вечером – девица выдохнула это грудным голосом и облизнула губы красным язычком.
– У меня жена есть – невозмутимо ответил Андрей, окидывая взглядом гримёрную.
– Ну и что? – не унималась девица – мы можем и втроём…я многое умею…не только жонглировать шарами.
– Она сломает тебе шею – спокойно пояснил Андрей – увы, тебе ничего не светит.
– Дура! Отвали от него! – насмешливо крикнула с другого конца комнаты миловидная маленькая брюнетка, натягивая на себя микротрусики и извиваясь при этом как змея – ты что, не знаешь господина Андрея? Он же победитель Турнира, а его жена – поостереглась бы ты с ней иметь дело. Говорят, она сегодня зарубила саблей пятнадцать человек, и семерым оторвала голову голыми руками, когда они напали на их дом! Весь город об этом шумит, а ты не знаешь?
– Ой! Это тот самый господин?! Я ничего не предлагала, погорячилась, и вообще была неправа – девица тут же ретировалась прочь.
– Пятнадцать человек саблей и семерых голыми руками. Зоран бы сказал – вот они, слухи! – грустно заметила Шанди – жаль парнишку.
– Жаль – угрюмо ответил Андрей – ни за что погиб. Впрочем – как и следователи, которых натравили на нас. А этот гад скрылся, не застали на месте. Видно кто-то донёс ему о том, что произошло у дома. Жаль. Я бы сам с ним хотел разобраться.
– Уж как я бы хотела! Ладно, заканчивай с этими голыми самками. Кстати – замечаю прогресс – ты не реагируешь на них, как на сексуальные объекты. Или это наоборот регресс? Стареешь?
– После такой жены, как Марго – на кой демон мне эти потасканные девки – хмыкнул Андрей – она красотка, притом горячая, как огонь. Настоящая зверица! После неё уже ни на кого не тянет. Сам не знал, что такие женщины могут быть. Прямо вулкан страстей какой-то.
– Не зря ты её во дворец забрал? Не скучно ей тут будет?
– Это только на сегодня. Потом опять домой пойдёт. Что-то у меня сердце не на месте, после сегодняшнего. Пусть уж сегодня она поближе ко мне будет.
Андрей обошёл гримёрную, под вздохи, взгляды и шаловливые касания разбитных девиц, и облегчённо вздохнув, вышел в коридор.
Гвардейцы, сопровождавшие его, вздохнули, и один из них, утерев пот со лба, облегчённо сказал:
– Слава Богу, ушли! При виде этих девиц у меня аж кольчугу подняло! Скорей бы дежурство окончилось – я бы к подружке побежал, напряжение снимать…эдак можно и бессильным по мужской части сделаться! Смотреть на таких девиц, и не иметь возможности…
– Тихо – приказал Андрей – сейчас изменим тактику. Я как-то не подумал – не нужно вам заходить со мной. Если обнаружится исчадье – он сразу атакует. Мне он ничего не может сделать, а вот вы точно поляжете трупами. Так что стойте тут, в коридоре и не давайте никому выходить.
– Нам приказали везде следовать за вами! – нерешительно воспротивился один из гвардейцев.
– Я беру ответственность на себя – холодно отрезал Андрей – хотите стать трупами – пошли со мной. И вообще – если я вам приказываю – должны выполнять. Потом можете обжаловать мой приказ у командира. Иначе я сам добьюсь, чтобы вас вышибли со службы!
– Господин Андрей – это же нечестно – уныло сказал гвардеец – нам же приказали!
– А я вам приказал обратное! И если хотите ещё пожить – стойте тут. Никуда я не денусь, выйду – усмехнулся Андрей.
Дверь скрипнула, пропуская Андрея, и за ней оказались десятка два мужчин, возрастом от совсем молоденького мальчика, лет пятнадцати, до взрослых мужчин.
Они выжидающе посмотрели на Андрея, потом один, лет пятидесяти на вид, настороженно спросил:
– Вы что желаете, господин?
– Я – советник императора, Андрей Монах. Сейчас я пройду мимо вас, и если среди вас есть исчадье – сразу определю. Предупреждаю – выйти отсюда нельзя, за дверями стоят гвардейцы. Кто сделает резкое движение – может потерять жизнь. Итак, стойте спокойно…
Андрей пошёл по длинной комнате мимо ряда застывших мужчин. Они стояли тихо – кто-то переглядывался, кто-то шептался, другие смотрели с насмешкой, некоторые были равнодушны и на их пустых лицах застыла маска брезгливости. Андрей шёл мимо этих людей, выключив мысли, и думая лишь о том, чтобы успеть не пропустить нападение, почувствовать врага. Ряд комедиантов закончился, и Андрей собрался поворачивать назад, когда Шанди неожиданно подала голос:
– Стой! Тут есть кто-то ещё! Я чувствую – за вон той занавеской кто-то есть, этот кто-то просто исходит ненавистью к тебе!
– Что там у вас за занавеской? – коротко спросил Андрей у ближайшего мужчины.
– Туалет, душ. Там сейчас наш новенький, живот прихватило, как вы пришли. Нормальный парень, так что вы зря…
Мужчина не договорил.
Занавеска с треском слетела и из-за неё вылетел человек, с яростно искажённым лицом, в руках которого был непонятно откуда взявшийся топор.
Потом Андрей, вспоминая этот момент, пытался понять – откуда этот человек взял топор – здоровенный, похожий на топор мясников. Может он пронёс его с собой в реквизите? Всё может быть. И самое интересное, что исчадье видимо уже знал о том, что он не сможет убить Андрея своим проклятием. Он сделал ставку на неожиданность и силу. Парень бы довольно мускулистым и плечи как у акробата – кем он, в общем-то и являлся. Вернее – изображал.
Ещё Андрей долго не мог понять – что заставляет исчадий идти на верную смерть? Ведь это были фактически камикадзе – с его точки зрения. У них не было практически никаких шансов уйти! И пришёл к выводу – а почему, собственно, никаких шансов? Исчадье может убить того же императора и не показывая на него пальцем – к чему эта излишняя мелодраматичность. Ведь это результат мозговой деятельности, не в пальце же у него сидит проклятие. Палец это так, для концентрации. Убить – а потом уйти – выбивая всех, кто окажется на пути. Пока сообразят, что это исчадье и его нужно остановить стрелами – а он уже и ушёл.
Топор со свистом рассёк воздух, и когда Андрей сделал небольшой поворот и шаг в сторону – тяжёлое стальное лезвие врезалось в столик с актёрскими париками, задев плечо одного из мужчин, сразу окрасившееся кровью. Столик с грохотом разлетелся вдребезги, а раненый мужчина жалобно заверещал.
Топор начал движение вверх для следующего удара, когда Андрей сделал шаг вперёд и коротким, очень сильным ударом перебил гортань этому человеку. Тот захлебнулся своей кровью, и не выпуская топора из рук, упал навзничь под ноги своим коллегам. Крестик перестал обжигать грудь Андрея, и в гримёрной повисла напряжённая тишина, прерываемая хрипом и клёкотом из перебитого горла умирающего исчадья.
– Я…я…мы не с ним! – испуганно отодвинулся мужчина, зажимая рану на плече, из которой капала кровь – он с нами недавно, вместо заболевшего акробата! Тот заболел какой-то дурной болезнь, покрылся нарывами, и умер. А этот вызвался с нами идти. А нам как раз нудно было в номер крепкого парня-акробата, держать пирамиду! Теперь не знаю, как и работать-то без нижнего – сокрушённо добавил мужчина – откуда нам знать, что он исчадье?!
(– Не врёт – отметила Шанди – точно, не в курсе. – Согласен. Похоже что к ним его внедрили – прежнего акробата убили, а этого и засунули. Откуда-то знали, что те пойдут во дворец)
– А вы часто бываете во дворце? – осведомился Андрей
– Довольно часто…его императорское величество любит смотреть на наши игры.
(– Андрей, исчадье ведь жив! Добей его, что ли! Я не могу терпеть – идёт такая волна…
– Живой, говоришь? Ну-ка…)
– Все выйдите в коридор! Быстро, быстро я сказал! – Андрей рявкнул так, что вся труппа выскочила, будто за ними гнались демоны ада.
В комнату заглянул гвардеец:
– Что случилось? Помощь нужна?
– Закрой двери! И не заглядывайте, пока я не выйду!
Гвардеец испуганно захлопнул дверь и в комнате стихло.
Монах подошёл к лежащему на полу исчадью, и перевернув на спину, досадливо вгляделся в его лицо. Мужчина – как мужчина. Ничего особенного. Никаких каиновых печатей на лбу, никаких рогов и копыт.
Андрей наклонился над ним, и вгляделся в ауру. Она была слабой, пульсирующей, но исчадье был всё ещё жив. Монах стал накачивать энергию в ауру врага, и та с каждой секундой становилась всё ярче, и ярче. Андрей убрал красные и чёрные сполохи, дыхание раненого стало глубоким, ровным – он спал.
Реанимация занялся минут пятнадцать, и Андрей при этом слегка выдохся – исчадье был на грани смерти, так что вытащить его было непросто. Оглянувшись, Андрей нашёл взглядом какие-то верёвки – видимо ими увязывали тюки с реквизитом. Взял две штуки, и подойдя к исчадью, крепко перевязал ему руки и ноги, спеленав, как куклу. Теперь можно было и будить.
– Очнулся?
– Я разве не умер?! Я должен был отправиться в чертоги моего господина Сагана для награды! Кто мне помешал?! Ты? Проклятый! Будь ты проклят! Будь ты проклят! Будь ты проклят! – крестик на груди Андрея нагрелся так, что казалось, он сейчас врастёт в обугленную кожу. Монха сморщился от боли, и наклонившись, поднял исчадье. Затем, как мешок картошки кинул в деревянное кресло, чем-то напоминающее электрический стул.
Исчадье продолжал бормотать свои проклятия, Андрею это надоело и он открытой ладонью нанёс сильный удар по лицу противника. Звук был таким, как если бы кто-то хлопнул ладонью по полированной столешнице. Исчадье, похоже, слегка 'поплыл', потеряв ориентацию, потом очухался и хрипло спросил:
– Убей меня! Я хочу попасть в чертоги Сагана! Ты не сможешь меня удержать! Я не знаю, почему на тебя не действует моё проклятие… – и тут исчадье замолчал, и его глаза расширились – Брат? Ты Брат? Проклятие не действует только на Братьев! Почему ты меня удержал, не дал выполнить миссию?
– Какова твоя миссия?
– Ты не знаешь? Убить императора, конечно. Задание я получил от Адепта, ты должен знать!
– Где находится Адепт? Как его найти?
– Ты не Брат! Все Братья знают, где находится Адепт! Я ничего тебе не скажу, тварь! – исчадье харкнул зелёной слизью в лицо Андрею, промахнулся, и только мелкие брызги вонючей слюны долетели до кожи Монаха. Однако это всё равно это было противно, и он скривился в отвращении. Исчадье это заметил, и радостно захохотал:
– Убей меня! Убей!
– Да что ты заладил – убей, убей – сплюнул Андрей – что за чертоги, кто там тебя ждёт?
– Там – девушки. Сотни девушек – молоденьких, невинных…и все мои! Лучшие угощения, лучшие явства…и так вечно, вечно! – глаза исчадья затуманились и из уголка рта потекла тонкая струйка слюны.
(– Ты знаешь – а ведь он верит в эти самые чертоги и в девушек – удивлённо сказала Шанди. Это что за демонство такое? Они что с ним сделали?
– Мозги промыли. Такое на Земле практиковали и практикуют в некоторых запретных течениях религий. И не запретных тоже. К примеру – приглашает его этот самый адепт к себе, угощает напитком. Говорит, что может отправить в чертоги Сагана, чтобы исчадье знал, что его ждёт после смерти. В напиток подмешан наркотик, исчадье засыпает. Просыпается – он в чертогах Сагана. Девушки, безудержный трах, пьянка – его ублажают всеми доступными методами. Просыпается – он снова в комнате Адепта. Типа – вернулся. И ему объявляется – мол, все, кто верно служит Сагану, окажутся в таком вот раю. Ну и ещё, чтобы наверняка, подчинение закрепляется внушением. Человек верит, впитывает внушение – вот тебе и готовое оружие.
– Нелогично как-то – неужели им не жалко своих соратников? Получается очень непрактично. Эдак все ресурсы исчадий можно потратить! Потом набирать, обучать…
– Ерунда – исчадий много. Всегда есть какой-то запас для того, чтобы сделать из них живое оружие.
– А зачем ты его оживил? Допросить?
– Само собой. Я сделал глупость – надо было его вырубить так, чтобы он мог говорить. А я бил сразу на поражение – по привычке. Учили меня так. В бою с противником не поговоришь, там убивать надо, и чем быстрее, эффективнее, тем лучше. Вот я и сглупил.
– А если он откажется говорить? Вернее – он уже отказался говорить – что будешь делать?)
Андрей ничего не ответил своей наречённой сестре. Помолчал, и сказал исчадью:
– Сейчас я сделаю тебе больно, очень больно – если ты сам не расскажешь, где находится ваш Адепт, где он сидит, кто ещё состоит в вашей организации, как ты сюда попал. Если расскажешь – я убью тебя быстро и безболезненно, обещаю.
– Я ничего тебе не скажу – хрипло засмеялся мужчина – я люблю боль! И чем больше боли, тем слаще будет моё пребывание в Чертогах Сагана.
– Ну что же – ты не оставил мне выбора – вздохнул Андрей – Шанди, держись. Сейчас будет нехорошо.
Он подошёл и с силой ударил мужчине в бок. Хрустнула кость ребра, но исчадье лишь засмеялся:
– Да, да! Убивай меня, убивай! Скорее! Чего ты остановился?!
Следующие десять минут были отвратительны. Исчадье кричал, вопил от боли, его дикие крики были слышны, вероятно, и в коридоре, потому что в дверь заглянул озабоченный гвардеец. Увидев то, что происходит, он тут же захлопнул дверь, с выражением отвращения на лице. Исчадье только смеялся, или завывал от боли, он как будто ей наслаждался, и чем ни сильнее была боль, тем больше он приходил в восторг.
(– Я не могу больше терпеть! – взмолилась Шанди – давай я уйду! Это невыносимо!
– Невыносимо, говоришь? – угрюмо спросил Андрей, вытирая залитые кровью руки о рубаху врага – мне зато выносимо, демон забери всё это дело! Так, стоп! – мне пришла в голову одна мысль!)
Андрей пошёл к дверь, огляделся, и сдвинул с места здоровенный шкаф, подпирая имя дверь.
(– Превращайся в драконницу! В полный рост!)
Шанди выскользнула у него из нагрудного кармана, спрыгнула на пол, замерцала, и вот уже на полу стояла здоровенная драконница, со сложенными крыльями, с гребнем на голове и рядами белоснежных, острейших акульих зубов. Чешуя Шанди блистала в свете нескольких масляных светильников, драконница лучилась красотой и здоровьем.
– Хороша, да – восхищённо сказал Андрей – ты с каждым разом всё красивее и больше! Эдак, ты скоро и свою мать превзойдёшь по размеру, силе и красоте!
– Говори, говори – весело хмыкнула Шанди – так бы слушала и слушала тебя! Вот умеешь же сделать комплимент девушке! Не зря тебя Марго любит – эх, был бы ты драконом…
– Так – хватит своих эротических фантазий – хмыкнул Андрей – займёмся нашим супостатом. Эй, придурок, чего глаза вытаращил? Драконов не видал?
– Нельзя! Это нельзя! Касаться дракона нельзя! Я не попаду в чертоги! Пожалуйста, не надо!
– Ничего себе! – поразился Андрей – а я-то хотел попросить тебя попугать его. Интересные вещи открываются… Знаешь – такая штука есть на Земле – такие же фанатики, боятся, что их останки враги после смерти завернут их в свиную кожу. По верованиям им нельзя не то что есть свинину – даже касаться её. Похоже – тут такой же запрет на драконов. Интересно…кстати – заметила, он прекрасно знает о драконах и заранее предупреждён? Эй, придурок – если сейчас не расскажешь мне всё, что я хочу знать – она примет тебя в свои ласковые объятия. И не видать тебе чертогов, как своих ушей. Ты меня понял? А расскажешь – убью тебя легко и приятно. Шанди, подойди к нему, дыхни своим фиалковым дыханием в его лицо.
– Ты что, намекаешь, что у меня изо рта пахнет? – подозрительно осведомилась Шанди – конечно – я же не могу чистить зубы как ты, у меня рук нет! А ты вряд ли будешь чистить мне зубы каждое утро! Так что нечего меня преследовать за это дело!
– Да это я так, к слову сказал – смущенно хмыкнул Андрей – просто подойди и постой перед ним. А если он не будет говорить правду – слышишь, скотина?! – откусишь ему голову.
(– Не вздумай, пока я не скажу! А то и правда порешишь его, и всё. Я не для того этого гада оживлял.
– Я что, дура, что ли?! Мог бы уж и не говорить – даже обидно!)
Через полчаса Андрей знал всё – всё, что знал об организации исчадий допрашиваемый. Конечно – многого он не знал, кто он был такой? Живая торпеда? Камикадзе? Но он знал главное – где найти Адепта. А там уже – зависело от Андрея, то, как он успеет использовать свои сведения.
– Давай, я оторву ему голову – кровожадно предложила Шанди – дерьма ему, а не чертогов!
– Вы же обещали – взмолился исчадье – обещали!
– Я слово своё – держу! – ответил Андрей, невольно повторив слова одного персонажа.
Он подошёл к исчадью, схватил его за голову и свернул шею. Позвонки хрустнули и мужчина застыл в кресле, с счастливой улыбкой на губах. Андрей брезгливо вытер руки о его одежду – ему всё время казалось, что где-то на руках осталось пятнышко крови. Он знал, что отмыть её непросто, кровь.
Отодвинув шкаф, Андрей открыл дверь и выйдя в коридор сказал толпе напуганных комедиантов, толпящихся у двери:
– Заходите. Я знаю, что вы не причём, так что не бойтесь преследования, вас никто не тронет. Кроме тебя – Андрей показал на пятидесятилетнего мужчину, с бледным лицом стоящего у стены – тварь, ты же убил своего товарища, ради денег! Жалкие двадцать золотых – вот во что он оценил жизнь парня. Он подсыпал ему порошок, который ему дал исчадье, и тот умер. А на его место принял негодяя-исчадье. Арестуйте его! – Андрей кивнул гвардейцам, и те тут же схватили человека под руки. Мужчина обвис, глаза его вытаращились от ужаса, а на штанах расплылось мокрое пятно.
– Я не хотел! Нет, нет, я не знал! Он сказал, что Хурас не умрёт! Я не хотел убивать! Ааааа! Нееет! Нееет!
– Отряд гвардейце – скомандовал Андрей – человек пятьдесят. Быстро к Первому Инквизитору – пусть даст несколько человек. Сейчас поедем брать Адепта исчадий – гвардеец озабоченно кивнул и понёсся по коридору бегом, громыхая сапогами.
– Тут есть ещё комнаты, где переодеваются комедианты?
– Нет, все здесь! – с готовностью отсалютовал ему один из оставшихся гвардейцев.
– Тогда пошли со мной – я должен доложить императору. Один – останься, сообщишь мне, как отряд будет собран и инквизиторы будут здесь. Пошли!
Андрей пошёл по коридору, вышел из комнаты, и через несколько минут оказался в пиршественной зале.
Тут, как говорится, дым стоял коромыслом – гости уже перепились, сидели раскрасневшиеся, весёлые. Многие из женщин сидели на коленях у мужчин, а подальше, в углу, Андрей заметил группу людей, внимательно следящих за тем, что происходило перед ними. Вначале он не понял, что там делается, и потом только разглядел – в углу, на четвереньках, стояла дама лет тридцати, а сзади к ней пристроился голый мужчина. Юбки дамы были задраны на спину, и она громко стонала, что вызвало восторг зрителей, радостно скандирующих:
– Давай, давай! Глубже! Ещё!
Груди женщины, высвобожденные из лифа, болтались, в такт движениям и елозили сосками по коврам, на которых, собственно, и происходило это безобразие.
Андрей отвернулся от зрелища, и поискал глазами императора. Тот сидел на своём месте, вокруг него было несколько девушек и женщин. Они наперебой подкладывали и подливали из блюд и кувшинов, а некоторые сами клали кусочки в рот Зарта. Он хохотал, целовал очередную подругу и всё это выглядело так мерзко, что Андрею расхотелось подходить к монарху. Но он пересилил себя, и стал пробираться через зал, отрывая от себя руки возбуждённых полуголых женщин и отбрасывая мужчин, стоящих у него на дороге. Они возмущались, но когда поднимали глаза и видели, кто перед ними – сразу терялись и отступали в сторону, поникнув.
Уже при подходе к императору какая-то бабёнка повисла у Андрея на шее. От неё пахло приторными духами, и Андрей с досадой подумал, что Марго точно предъявит ему за эту вонь – всё впитывается в одежду, в кожу, а нос оборотня чувствительнее человеческого во много раз. Вот и сейчас Монах задыхался от вони, стоящей в зале и мечтал поскорее отсюда выбраться.
Император заметило своего первого советника, когда Андрей встал перед ним и крикнул в лицо Зарту, перекрывая шум и визг девок:
– Ваше величество! Ваше величество!
Зарт перевёл мутные глаза на Андрея, и тень узнавания прошла по его лицу:
– Ну что, нашёл исчадий?
– Нашёл, ваше величество. Мне необходимо сейчас уехать – есть шанс уничтожить Адепта, обосновавшегося в столице. Сейчас подойдёт отряд гвардейцев и инквизиторов, и мы отправимся на захват.
– Да, да! Уничтожить! Убить! На кол их! Поймай живьём, я с него шкуру спущу! – император вскочил с места, и стало видно, что сидел он со спущенными штанами. Из-под стола, с заляпанной винными и паштетными пятнами скатертью, поднялась молоденькая девица с голой грудью, утирая полные влажные губы и причмокнула:
– Вы, ваше величество, как всегда – такой сладкий!
– На кол! Все исчадий уничтожить! Иди, Андрей, убей их всех! – Зарт плюхнулся голым задом на кресло, выполнив свой долг направляющего и руководящего, а блондинка снова исчезла под столом, пристроившись между его ног…
– Слушать внимательно! – Андрей обвёл взглядом строй гвардейцев, во главе с лейтенантом – окружаете церковь. Внутрь захожу один я. Вы ждёте сигнала снаружи. Всех, кто выскакивает из храма – задерживать. Повторюсь, если кто не понял не заходить внутрь, пока я не позову! Иначе вы бесполезно и глупо умрёте! Внутри – Адепт исчадий, один из их высших мастеров магических проклятий. Он может сходу положить весь отряд! Вопросы есть?
– А как же вы? Вас он тоже положит? И что нам делать? – осведомился незнакомый лейтенант – Андрей с ним ещё не сталкивался.
– Меня – не положит. Заклятья исчадий на меня не действуют – коротко ответил Монах – итак, все на коней, и к церкви Первого пришествия, что на Прямоколенном переулке. Сейчас у них идёт чёрная месса, так что мы имеем шанс захватить не только Адепта, но и всю их шайку.
Церковь стояла белая, красивая, как какой-то космический корабль, устремлённый ввысь. Андрей всегда подозревал, что к этим формам приложили руку некие пришельцы из космоса, прилетавшие в незапамятные времена. Форма этих зданий очень напоминала форму какого-нибудь звездолёта.
Внешне церковь, в которой проводили чёрные мессы, не отличалась от остальных церквей ничем – купола, кресты – всё, как полагается. Только Андрей, да исчадья, знали, что отец Онофрий, на самом деле является Адептом исчадий, главой местной структуры исчадий. Днём и вечером это была обычная церковь, в которой каждый желающий мог поставить свечку, помолиться за здравие или за упокой, в общем – сделать всё то, что в обычной церкви. Ночью наступал черёд исчадий.
Все иконы, что находились в церкви, были двусторонними – на обратной стороне иконы, внешне обычной, с ликом Бога, нарисованы личины Сагана, попирающего Светлого Бога, казнящего, терзающего, убивающего свои жертвы с издевательской ухмылкой на мерзкой морде. И самое гадкое, что люди, которые молились этим иконам, не зная, что на тех с обратной стороны личина Сагана – обращались к Богу, на самом деле, получалось – обращались к демону.
Гвардейцы спешились за полквартала от церкви и оставили лошадей под охраной трёх бойцов – не хватало ещё, на радость всему городу, лишиться лошадей, уведённых какой-нибудь шпаной.
Тёмной улицей, спотыкаясь, тихо матерясь и придерживая саблю, болтающуюся на боку, люди из отряда дошли до церкви и растянувшись цепью обошли её со всех стороны, замкнув в кольцо. Их было восемьдесят человек – почти весь состав специального отряда телохранителей, поднятых по тревоге. Они горели желанием отомстить за своих товарищей, убитых исчадьем на приёме у императора. Возглавлял их Зиртон – его известили об операции, и он долго ругался, что Андрей сразу же не поставил его в известность о планируемой акции – всё-таки он Начальник стражи, или так, сбоку-припёку?
Никого из следователей с собой брать не стали – после сегодняшнего нападения на дом Андрея, были подозрения на то, что в среде следователей зреет заговор. Требовалась чистка рядов, прежде чем можно будет положиться на этих служителей закона.
Вообще, Андрей считал – нельзя полагаться на тех людей, которые получают мизерную зарплату, и живут за счёт поборов с тех, кого должны охранять. В Славии это было поставлено в ранг законности, здесь законным это не было, но на самом деле так же, как в соседнем государстве, служители закона были вынуждены брать мзду с купцов, обирать лавочников, случайных прохожих, и что наиболее гадко – получать взятки от преступного мира. Ну как служитель закона может бороться с теми, от кого он получает деньги? Это получается – борьба с пчёлами, мёд которых ты сам и ешь. Глупо.
С отрядом бойцов шли десять инквизиторов, во главе с самим Акодимом. Несмотря на то, что священник по рангу своему уже не обязан был участвовать в таких мероприятиях, но ведь это был захват Адепта, как священник мог упустить такую возможность?! Так что – Акодим скользил по улице рядом с Андреем, как гора, возвышаясь над своими соседями чуть не на целую голову.
Что интересно – при своих габаритах он практически не создавал шума. Подвязав полы сутаны и обнаружив под ней банальные штаны, заправленные в сапоги, он бодро шагал на встречу с своими извечными врагами. На поясе у него висел кинжал, а руке была толстая дубинка.
Все встали по местам, скрывшись в тени деревьев, и Андрей открыто, не скрываясь, пошёл к дверям церкви. Как ни странно – никаких часовых у дверей не было, единственно что – дверь была заперта, видимо, чтобы никто лишний не помешал совершать богопротивные обряды.
Андрей попробовал дверь руками, пошатал – она слегка поколебалась, видимо была заперта на засов. Упёрся в дверь плечом, уцепившись за прочную медную стальную ручку, вытертую до блеска множеством рук. Напрягся – дверь выдержала. Нажал ещё, уже изо всех сил – подалась и провалилась вовнутрь, вырвав язык тяжёлого засова.
В проходе никого не было, а от алтаря слышался заунывный вой и речитатив каких-то слов, смысла которых Андрей не мог понять. Похоже, это были какие-то молитвы, читаемые задом наперёд – так делали сатанисты на Земле, и от них не отставали здешние исчадья. За этими завываниями никто не услышал взлома двери, все взоры 'прихожан' были обращены к алтарю.
Андрей с досадой обнаружил, что не успел к основному действу – жертва, мужчина, лет сорока с измождённым лицом – видимо какой-то бедняк – уже лежал с распаханной грудью, и его кровь стекала с алтаря в специальную ёмкость. Это чем-то напоминало прозекторский стол, с его канавками для стока крови и нечистот.
Адепт был совершенно обнажён, как и его прихожане. Лишь на голове было что-то вроде тиары, с перевёрнутым крестом и изображением Сагана. Исчадье время от времени макал кисть руки в кровь, налитую в небольшую чашку, подаваемую помощницей и мазал себя по телу, выводя непонятные узоры. 'Прихожане' – а их было человек пятьдесят – время от времени воздевали руки и истошно вопили:
– Саган! О, Саган! Саган! – при этом они содрогались в конвульсиях, как будто их били судороги. Андрей так и не понял, что это было – то ли они испытывали боль, то ли кончали – скорее всего, второе.
Адепт так и не обращал внимания на Андрея, тем более, что он был занят – поджаривал сердце несчастного на решётке, укреплённой над углями жаровни. По церкви разносился смрад погоревшей человечины, вызывающий тошноту.
Крестик на груди Андрея просто впивался в грудь раскалённым гвоздём от близости мощнейшего источника Зла, и Андрей стал пробираться вперёд, раздвигая возбуждённых людей, которые уже начали совокупляться, стоя, на коленях, и ложась прямо под ноги, на пыльный пол.
– Кто это! Что он тут делает?! – Адепт вытянул руку и указал пальцем на пробирающегося меж сектантов Андрея. Тот ускорил шаг, потом рванулся вперёд, но не успел – тень понимания скользнула по лицу Адепта, и он закричал:
– Умри! Умри!
В Андрея как будто бы ударили молотом – этот Адепт обладал такой силой, что крестик Монаха засветился белым огнём, видимым даже сквозь рубашку. Боль была сильной и отрезвляющей. Андрей продолжил свой бег, и с разгону врезался в исчадье, державшего в руках кривой чёрный кинжал, с нанизанным на него обугленным сердцем.
Удар! Ещё удар! – исчадье обвис и стал сползать по стене, как смятая тряпка. Девка, держащая сосуд с собранной кровью жертвы, завизжала и метнула серебряным сосудом в Андрея. Он увернулся, но выплеснувшаяся кровь залила ему лицо и рубаху.
Девка бросилась ему в лицо, выставив вперёд руки с согнутыми, как когти пальцами и завизжала:
– Хватайте его! Бейте, убивайте! Он напал на нашего господина!
Андрей схватил её поперёк голого, скользкого, извивающегося тела и метнул в толпу подбегающих фанатиков. Они опрокинулись, как кегли, и тогда он засвистел – громко, настолько громко, насколько смог – в свисток стражника.
Трель раздалась неожиданно, резко и сильно, так, что толпа на секунду опешила и остановилась. Затем оголтелые фанатики снова полезли вперёд, но было поздно – в церковь ворвались гвардейцы, сметая всех, кто оказался на пути стальным кулаком.
Сектанты пытались сопротивляться, набрасывались на солдат, кусались, визжали – с ними расправлялись безжалостно и жестоко – короткими дубинками или саблями, плашмя. Иногда лезвие соскальзывало, и под удар подворачивался саганист, бросавшийся на представителей власти – тогда клинок с чавканьем врезался в обнажённое тело и брызгали фонтанчики крови.
Минут через пятнадцать всё было закончено – сектанты лежали на полу, живые и мёртвые. Живых вязали путами, специально принесёнными с собой – скоро должны подъехать повозки, на которых и увезут задержанных для разбирательства в подвалы инквизиции. Мёртвых – в отдельную повозку. Их было человек пять-семь, ещё несколько раненых умрут в ближайшие часы. Они лежали на полу в лужах крови, стонали и держались за раны.
– Хорошо поработали! – удовлетворённо прогудел Акодим – вот только церковь эту придётся снести. Она опоганена, теперь здесь нельзя проводить службы.
– Вот откуда брались все эти тела, что находили по городу! Понимаешь, Андрей – уже несколько лет на улицах находят тела людей с вырванными сердцами. И кого только не было – и дети, и старики, и женщины, и взрослые мужчины – все! Всё, теперь конец уроду! Ты его убил?
– Нет. И господа – прошу всех выйти из церкви. Сейчас я буду его допрашивать, он очнётся, и будет очень зол. Меня проклясть не сможет, а вот вам может достаться. Все выходим отсюда, все! Скорее – он сейчас очнётся. Зиртон, завязки мне сюда! Я позову, как закончу.
– Андрей, ты не ранен? Может перевязать? – осторожно спросил Зиртон, задержавшись на пару секунд.
– Нет. Это кровь жертвы. Девка меня облила. Уходим, уходим, скорее! Не хочу его ещё раз глушить.
Гвардейцы с инквизиторами быстро ретировались, Андрей же крепко связал руки и ноги Адепта. Прикинул – решил – подглядывать будут. Дверь сломана, через щели видно, что происходит. Нет уж – рисковать не будем.
Взялся за верёвки, соединяющие ноги Адепта и поволок его по полу, направляясь во внутреннее помещение храма, не заботясь о том, что кожа пленника царапалась о пол.
Служебное помещение было стандартным, ничем не напоминающим логово Адепта исчадий. Но это само собой – он же был тут на положении резидента разведки, нельзя привлекать вниание богопротивными картинками и крестами. Вдруг какая проверка. Само главное – в комнате имелась крепкая, закрывающаяся изнутри дверь.
Андрей бросил ноги пленника и усевшись перед ним на стул, скомандовал:
– Ну что, пугалица крылатая, вылезай! Разоспалась там…а кто собирался ночами искоренять преступность? Дрыхнешь…
– Знаешь – когда ты делаешь это тайком, скрываясь от всех, и устраиваешь из этого развлечение – тогда это интересно. А когда тебя уже заставляют – лети, искореняй преступность – это становится скучно. Лучше оленя поймать.
– Такое впечатление, будто тебя заставляли – удивился Андрей – кто это заставлял-то?
– А император чего сказал – надо принять её на службу…вот я и задумалась.
– Чушь какая…давай, преобразовывайся. Кстати – почему, интересно, на вас, драконов, проклятие не действует?
– Потому, что мы высшие существа – хихикнула Шанди – а чего ты меня пугалицей назвал? Что за пугалица такая?
– Ну как…пугать тобой будем, вот и пугалица – рассмеялся Андрей – всё, он очнулся. Начинаем!
Через час Андрей знал всё о сети исчадий, опутывающую столицу. Корни уходили в Славию, само собой, но то, какое именно количество людей в столице Балрона были инфицированы заразой саганизма – повергло Андрея в шок. Он и не подозревал, что это мерзкая религия найдёт в городе столько последователей.
Впрочем – а что удивительного? Всегда людей привлекала идея – сильный всегда прав. Если ты сильный – бери всё, что тебе хочется. Если ты сильный – можешь не обращать внимания на мнение окружающих и делать то, что тебе хочется. Разве эта религия не пустила глубокие корни на Земле? Разве демон не укоренился глубоко, в самой глубине души множества людей? Злоба, жадность, подлость, лицемерие – что это, Божий дар? Совсем нет.
Пришлось задействовать дополнительные силы для поимки преступников. Подняли по тревоге полк гвардейцев, всех инквизиторов, и всю ночь, почти до самого утра, вылавливали пособников исчадий, имена и адреса которых Андрей переписал со слов ныне мёртвого адепта. Тот не врал. Вначале попытался, но когда Шанди начала по куску откусывать у него ногу – сдался и рассказал всё, абсолютно всё, что вспомнил. А память у него была великолепной.
Исчадий в городе больше не было, но вот их пособников, тех, кто передавал сведения, тех, кто подготавливал город к вторжению, были сотни. Это и сторонники Гортаса, и люди осознанно работавшие на исчадий – за деньги и по убеждению.
Во дворец Андрей попал только к утру, передав список пособников исчадий Акодиму и взяв с него слово, что с нынешнего дня, или скорее ночи, пособников, и вообще никого больше, не будут сжигать на кострах. Хватит дикарства. Если уж казнить – чинно-благородно отруби ему башку. Или повесь. Хватит этих диких обычаев, нельзя превращать смерть людей в шоу.
Акодим кивал головой, щурился, но Андрей не был уверен, что тот последует его словам. Впрочем – его это уже мало интересовало. Он хотел спать, страшно устал, хотел прижать к себе молодую, красивую жену. Хватит с него смертей, грязи, крови. На сегодня хватит…
Андрей залез в пролётку стражи и приказал кучеру везти себя во дворец. Ему хотелось есть, пить, ноги гудели от беготни. Небо уже серело – скоро рассвет. Неудержимо тянуло в сон, и Андрей постоянно зевал, чуть не вывихивая челюсть. Его ждала мягкая постель и вкусная еда. По крайней мере, он на это надеялся. Мечтатель…
– Я не виновата! – Марго зарыдала, закрыв лицо руками и слёзы капали на длинные обнажённые ноги. Она была одета в короткую кружевную рубашку, порванную на груди и на плече.
Андрей тупо смотрел на Зарта, лежащего рядом с постелью.
Мёртвые глаза императора пристально смотрели в потолок, язык вывалился изо рта, а под задом расплылось мокрое пятно. Штаны Зарта спущены – когда Марго свернула ему шею, он как раз готовился осуществить своё право первой, второй и стопятьсотой ночи со своей подданной, и очень удивился, когда вместо желанного удовлетворения получил перелом шейных позвонков.
– Я спала, а он полез на меня, схватил, прижал к постели, а я упёрлась ему в подбородок, толкнула. Он слетел – гляжу, а это император! И он уже и не дышит! Я заперлась, и сидела, тебя ждала! А он всё смотрит, смотрит, смотрит!
Андре сел рядом с женой, прижал её к себе, и снова посмотрел на труп Зарта. В голове билась мысль:
'Всё прахом! Всё, всё прогадил! Зачем я притащил её с собой?! Этот пьяный сластолюбивый идиот то ли принял её за императрицу, то ли действительно решил попользоваться женой советника – результат один. Что теперь делать – непонятно. Все планы в топку…какой кошмар!'
Внезапно его осенила мысль: 'Если не я – то кто? Если не сейчас – то когда?! Вот только как избавиться от трупа?'
– Шанди! Вылезай!
– Давно уже вылезла. Сто лет назад. Яйцо было крепким и маме пришлось его раскусывать – я была слишком слаба. В общем – я в шоке и не знаю, что сказать. Кроме того что – жаль Маргошку, а козлу – так и надо.
– Шанди, на тебя вся надежда!
– Я его есть не буду! Сразу отказываюсь! Такое дерьмо только мухи будут есть! Да он ещё и обмочился, и чего похуже! Ффффууу!
– Не придуривайся. Ты знаешь, о чём я.
– Знаю. И тем хуже для меня. Я не смогу. Честно – я не смогу!
– Сможешь. Иначе нам конец. Всем нашим планам, всему, к чему мы шли эти долгие месяцы, через кровь, боль, страдания. Всё рухнет! Шанди, пожалуйста!
Молчание. Доооолгое молчание.
Угрюмо:
– Пользуешься моей добротой?! Только я с императрицей спать не буду!
– Не будешь, не будешь – он всё равно с ней не спал.
– И при первой возможности освободишь меня от этой мерзкой роли. Хуже нет, чем изображать такого негодяя!
– Шанди, сестрёнка, спасай!
– (Ворчливо) Сели на Шанди, и ножки свесили! Как попадается добрый дракон – так сразу на нём кататься!
– Не помню ни одного доброго дракона, на котором я катался. Мама твоя? Так её доброй назвать трудно…ну, если только с натяжкой.
– Будешь маму обижать – получишь у меня! Мама ему не добрая! Помолчал бы уж!
– Извини. Давай, скорее займёмся делом! Светает скоро. А нам ещё нужно от тела избавиться.
– Раздевай его.
Андрей бросился к трупу императора, и стал срывать с него одежду, путаясь в вонючих тряпках, пропитанных мочой. С облегчением увидел, что тот хотя бы не обделался, и то ладно…
– Всё, я запомнила его облик. И что – всё до мелочей надо воспроизвести? И вот этот отросток? Гадость какая…и как вы им пользуетесь, такой дурацкой штукой… Впрочем – я видела, как ты умеешь ей работать.
– Тьфу! Перестань чушь нести! Тем более при моей жене!
– Извини, забыла…ситуация больно уж нервная. Марго – хватит плакать – он получил по заслугам. Успокойся! Андрей, куда труп денем?
– Сейчас открою окно – уноси его в море и выбрасывай. Акул покорми. Потом срочно возвращайся – светает. Скажешься больной…больным. Мол, голова кружится, болит – все подумают, что тебя удар хватил, после возлияний. Будешь лежать, я тебе скажу, чего делать. Постепенно наладимся, не переживай.
Шанди растворилась в небе, унося свой отвратительный груз. На том месте, где лежал император Балрона, осталось лишь тёмное пятно.
Андрей сел на кровать к Марго, сидевшей с широко раскрытыми глазами и смотревшей в пространство.
– Наплевать, не переживай. Он заслужил то, что получил. Я бы сам свернул ему башку, если бы он тебя обидел. Вообще-то он был тварью, так что не жалко.
– Ты считаешь – Шанди справится? – Марго вздохнула прижалась головой к плечу мужа.
– Не сомневаюсь. Она очень, очень умная девочка. И не бросит меня в беде. Слишком велика ставка.
– А драконы? Старейшины – если узнают?
– Когда-нибудь узнают, да. Но мы постараемся, чтобы попозже. Шанди придётся сидеть в своей комнате – месяцами, никуда не выходить, только подписывать указы. И пока они прочухают…
– Кстати – как она будет подписывать? Ты задумывался? Она писать-то не умеет, а ты – подписывать!
– Оставят документы, а я за неё подпишу. Образцы подписей есть, печать у секретаря есть, я неплохо рисую – так что всё будет отлично.
Они несколько минут молчали, каждый думая о своём, потом Марго неожиданно сказала:
– Я беременна.
– Ты уверена? – поднял брови Андрей.
– Вот ты смешной – улыбнулась супруга – если я говорю – значит уверена. У меня месячные должны были прийти давным-давно, их нет. Так что – ты будешь отцом, дорогой мой. Только меня волнует вот что – ребёнок не должен родиться вне брака. Давай поженимся? Ии ты против? – Марго настороженно нахмурилась.
– Я не против – сказал Андрей, о чём-то напряжённо размышляя – только давай отложим это. Ребёнок не родится вне брака, я тебе обещаю. Но..в общем дай-ка я подумаю, как это правильно сделать. Подумаю, подумаю….
Марго демонстративно легла в постель и отвернулась к стене – она обиделась. Муж не был счастлив, что она понесла от него ребёнка, не побежал к священнику, чтобы срочно утвердить брак по всем церковным и гражданским правилам. Теперь она чувствовала себя несчастной и одинокой.
Андрей выглянул в окно – светало, серый рассвет уже захватывал город, в очередной раз побеждая ночь. Шанди всё не было.
Наконец, огромная тёмная тень закрыла оконный проём, и драконница с шумом ввалилась в комнату, едва не оборвав занавески. Она была сильно раздражена, и сходу начала ругаться:
– Занавески бы хоть открыл! Не хватало мне запутаться и покатиться по испоганенному полу! Всё, выкинула эту падаль! Все лапы вывозила в поганце, теперь сниться будет! И мне ещё надо принять его облик? Ужас какой-то!
– Это ещё что – усмехнулся Андрей – на днях ты в очередной раз женишься.
– Это ещё чего такое? На ком?! – поразилась драконница.
– На Марго. И у тебя скоро родится ребёнок, который будет твоим наследником. Ведь ты не вечен, Зарт. Люди имеют свойство умирать. И когда ты умрёшь – власть в свои руки возьмёт вначале Марго, а потом её сын.
– Ничего себе! – восхитилась Шанди – вы, люди, такие хитрые, изворотливые существа – что только диву даёшься! Это же надо – как ты ловко всё вывернул, и проигрыш обратил в победу! То есть – я – Зарт, умру, перед смертью провозгласив наследником своего ребёнка? Пока он растёт – править будет императрица Марго. А как вырастет ваш сын – станет императором! Великолепно! И воспитывать его будешь ты, принц-консорт, женившийся на вдовствующей императрице! Ты – гений, Андрей! Я тобой горжусь!
– И я – пискнула Марго, вытаращенными глазами глядя на мужа и драконницу – я что, буду императрицей Балрона?
– Будешь, будешь – усмехнулся Андрей – только напрасно думаешь, что это лёгкое дело. Кстати – не вздумай теперь преобразовываться в Зверицу. Я не знаю, как твой организм при преобразовании отреагирует на беременность. Он может просто уничтожить ребёнка.
– Меня беспокоит только один вопрос – задумчиво протянула Шанди – а если родится девочка?
– Значит – будет делать детей, пока не родится мальчик – развёл руками Андрей – а вообще есть у меня одна мысль. Понимаете, какое дело – на начальной стали человеческий зародыш не мужского и не женского рода. Он и то, и другое. И только развиваясь, он становится или мальчиком, или девочкой. Согласно исследованиям учёных – если сильнее гены мужчины – рождается девочка, если женщины – мальчик. Так что есть возможность на начальном этапе развития плода попробовать воздействовать на него через ауру матери, частью которой он является. Я попробую это сделать, в ближайшее же время.
– Ты так говоришь, как будто зародыш уже есть – буркнула Шанди – и осталось лишь…что? Точно? – драконница посмотрела на переглянувшихся друзей, и фыркнула – негодяи! И они молчат! Ну и негодяи! Маргошка, как ты могла скрывать от меня такую новость?! Ну-ка, иди сюда! – Шанди схватила Марго, обхватила могучими лапами и неожиданно подбросила в воздух – ну-ка, полетай! По-здрав-ля-ю!
– Ой, ой – заверещала Марго, а Шанди радостно заухала, потом прижала подругу к чешуйчатой бронированной груди и с чувством сказала:
– Завидую твоему ребёнку! У него будет тётка-драконница, вот кто ещё из людей может похвастаться такими родственниками? Береги ребёнка!
– Ну, всё, давай, перекидывайся в Зарта – улыбнулся Андрей – успеете ещё поболтать. Тебе теперь несколько месяцев нельзя будет выходить из дворца и показываться на людях. Меня очень беспокоит то, что тебя могут узнать драконы. Теперь ты на виду.
– Скорей бы ребёнок родился – серьёзно заметила драконница – я очень не хочу находиться в этом неприятном облике, кроме того – боюсь подставить вас. Вдруг и правда старейшины меня отловят на вмешательстве в дела людей – вас тоже это может задеть. Родится сын – мне поскорее надо будет 'умереть'. А тебе жениться на Марго. А что с настоящей императрицей будем делать? С той, что замужем за Зартом?
– Не убивать же её, само собой – разведёшься. Завтра же и начнёшь процедуру подготовки к разводу. Надо будет вызвать Патриарха и приказать, чтобы занялся разводом. Как я понимаю – тут это не проблема. Не зря же император женился уже в третий раз. Теперь давай-ка ты принимай его облик и потренируйся в том, как он говорит. Нужно подобрать тембр голоса.
Шанди как будто размазалась в пространстве, и на месте здоровенной драконницы, заполнившей собой половину комнаты, на месте оказался 'Зарт'.
'Император' стоял обнажённым – решили, что одежду копировать не надо. На всякий случай. Чего-чего, а одежды у Зарта хватало, так что глупо изображать штаны, когда их можно просто надеть. Андрея даже немного покоробило – лже-Зарт был так похож на настоящего, что по коже пробежали морозные мурашки. Казалось, сейчас как завопит: 'На кол! Всех убить! Всех уничтожить!'
– Всех убить! Всех уничтожить! – неожиданно завопила Шанди, и Андрей вздрогнул, и закашлялся, а Марго охнула, и испуганно прижала руку к губам:
– Шанди, ты чего?! Я чуть не описалась от страха! Ты похожа на него как две капли воды! Аж жутко стало.
– А я чего…я ничего – хихикнула драконница – сами же сказали – проверять голос. Вот я и проверила. Я же слышала, как он вопил на пиру. Я ещё подумала тогда – с этим человеком мы много не наработаем, он идиот! Говорить Андрею не стала, но…в общем – хорошо, что так вышло. Ты молодец, Маргошка-императрица! И моя супруга. А спать мы вместе будем? Интересно было бы попробовать эту штуку…
– Я тебе задам – спать! – фыркнул Андрей – я тебе эту 'штуку' оторву! Расхулиганилась, безобразница! Смотри, Марго, как дурное тело плохо действует на мозги и нравственность!
– Да я так…шучу – довольно хихикнула Шанди – вот ещё – не было печали – ковыряться у вас внутри . Не вижу в этом удовольствия. А вообще ты должен поучить меня, как должен вести себя мужчина. Я не имею в виду туалет – фыркнула она снова – манеры, речь, всё, что угодно. Кстати – как мой голос, тембр?
– Хмм…как ни странно – один в один – удивлённо ответил Андрей – голос Зарта, абсолютно точно. Ты молодец!
– А то я не знала, что молодец – ухмыльнулась Шанди – я же тебе говорила – драконы ничего не забывают.
– У тебя тело в сто раз лучше, Андрей… – задумчиво протянула Марго, разглядывая голого 'Зарта' – и в целом, и в отношении некоторых…хммм..частей. Шанди – ты точно его изобразила? Ничего не преуменьшила? Неужели он с такой маленькой штучкой прельщал всех этих баб?
– Ничего не преуменьшала – хмыкнула драконница – а что, чего-то ненормально? – она раскорячилась и стала рассматривать себя со всех сторон
– Фффууу…иди в другую комнату и надень чего-нибудь! Смотреть противно! – сморщился Андрей – кстати, и правда – придётся тебя научить как и что надевать. Хотя Императора одевает камердинер, но всё равно, над знать, что с чем одевать. А то подозрения возникнут. Он хоть и неряшлив был, но розовую рубаху с зелёным камзолом не надевал. Что же касается того, почему к нему лезли бабы – так на титул лезли, само собой. Да и деньги немаловажны. Он подарки делал, казну разбазаривал. Когда есть титул и деньги – какая бы маленькая и тощая штучка у тебя не была – ты будешь желанным для женщин. Не для всех, но…для многих. На Земле не редкость, а скорее правило, когда у богатого, но страшного, жирного, уродливого мужчины, ну сущей помеси свиньи и орангутанга, рядом находится девушка. Молодая, красивая. Чего она ищет? Любви? Чушь. Род проституции, и ничего больше. Всё, пошли – будем тебя одевать.
– Пригласи ко мне императрицу! – голос Зарта был холоден и на его лице выражение неприязни попеременно менялось на маску брезгливости (Попроще будь! – укоризненно заметил Андрей – не переигрывай!)
Через десять минут императрица, в сопровождении фрейлин, уже входила в кабинет императора. Она также была холодна, и на напряжённом лице светился вопрос – что опять задумал этот сумасброд?
– Я слушаю вас, ваше величество! – холодно-неприязненно сказала женщина.
– Я развожусь с вами – просто сказал 'Зарт'
– Мотивация? – побледнев, спросила императрица
– Отсутствие детей. Патриарх сейчас ждёт нас в соседней комнате. По моему приглашению он придёт сюда, и нас разведут. У меня есть более перспективная невеста на место императрицы. Она точно подарит мне наследника.
– Будьте вы прокляты! Проклят будь! – глаза императрицы метали молнии, а голос захлёбывался от ненависти.
– Вы что, госпожа бывшая императрица – исчадье? Вы владеете магией проклятий? Похоже – вами нужно заняться инквизиции. Эй, вызови мне Первого Инквизитора… – 'Зарт' повернулся к слуге, но императрица упала на колени и попросила:
– Пожалуйста, не надо! У меня просто вырвалось! Я не умею колдовать! – её глаза грозили выпасть из орбит, а лицо стало белым, как мел.
– Да ладно, я пошутил – легко согласился Зарт – извините, императрица, что так получилось. Вероятно – я виноват, что у нас с вами ничего не вышло. Говорят – если организмы людей не совпадают, то у них может не быть детей. Я вас не виню, но государственные нужды заставляют меня совершить то, что я совершаю. Не беспокойтесь – вас никто не обидит – все подарки, все драгоценности останутся у вас, все наряды – можете их забрать. С вас не упадёт ни один волос – никаких заточений в монастырь. Можете выходить замуж – если найдётся желающий вас взять, и жить как все люди. Одно условие – не распространяете порочащих слухов и не выдвигаете беспочвенных, глупых обвинений. Хорошо? Мы договорились? Или вы предпочитаете смерть на плахе за то, что прошлой ночью вы активно стонали под гвардейцем охраны по имени Юстан? Нет, нет – не падайте в обморок. Я не виню вас – я был слишком к вам невнимателен, груб и вёл себя не очень порядочно, но всё-таки вынужден вас предупредить – если начнёте обо мне распространять какие-то слухи, или строить заговоры – я вас уничтожу.
– Ну вот – теперь ты свободный мужчина, и можешь заняться поиском невесты – улыбнулся Андрей, с удовольствием поедая бутербродик с копчёным лососем и запивая его красным вином.
– А чего её искать, невесту-то? Марго, согласна ли ты…бла бла бла…замуж за Великую Шанди?
– Нет уже – за драконниц замуж не выхожу! – хихикнула Марго – а за императора – хоть завтра!
– Завтра рановато, а вот послезавтра – в самый раз – серьёзно сказал Андрей – официально объявим о венчании, так что послезавтра ты станешь императрицей.
– Бывшая императрица была удивлена твоей речью, Шанди – по моему ты допустила ошибку. Не мог Зарт так говорить со своей женой. Я видел, как они общались. Он вёл себя как последний скот. Я понимаю твоё желание как-то сгладить ситуацию – эта девчонка ни в чём не виновата, да. Но нельзя выходить из рамок. Зарт – самовлюблённый эгоист – умный, беспринципный, мастер интриги, но довольно неприятный, властолюбивый и жестокий тип. Можно, конечно, постепенно изменить его поведение, но только ненамного. Не выходи из образа.
– Извини – увлекалась. Мне чего-то жалко стало эту девку – усмехнулась Шанди – учту. А церемонию венчания где будем проводить? Пир будем делать?
– В дворцовой часовне. Венчает Патриарх. Пир? Да надо бы пир – иначе дворяне не поймут. Но только для своих. Надо же показать императрицу. А народу – выкатить бочки с пивом, вином, разбросать медяков, озвучить имя императрицы – пусть знают, кто теперь сидит на престоле. Ну что же – всё пока идёт отлично, друзья. Дай Бог и дальше, чтобы так хорошо всё шло!
Андрей улыбнулся и поднял бокал с вином, салютуя своим самым близким в мире существам.
