Вдруг по залу словно смерч пронесся. На полках стали взрываться алхимические склянки — вдребезги, одна за одной, со скоростью автоматной очереди. Огонь в камине вспыхнул с невероятной силой, вырвался наружу, языки пламени сорвались ввысь, лизнув потолочные балки. И доски, деревянные ставни, которыми были заколочены окна, разлетелись в облака мелких щепок. Наконец-то в зал ворвались дневной свет и холодный ветер.

— Значит, действительно Стелла. Это она украла Книгу, принесла ее вам, продала за сумасшедшие деньги… Кстати, магистр, сколько она запросила? Хотя можете не говорить, я сам у нее спрошу. И еще она наплела кучу небылиц о тайных проектах. Кому вы поверили? Как вы могли позволить себя так легко провести?

У меня на носу стали взрываться тараканы. Лопаться, аки мыльные пузыри. Пришлось крепко зажмуриться.

— Стелла вас использовала, магистр. Бессовестно воспользовалась вашей слабостью — вашей застарелой завистью и болезненными амбициями. Она рассчитывала стравить вас и Джеймса — и одним ударом избавиться от обоих своих врагов. Да еще деньги с вас получила. За вашу же глупость, магистр.

Тараканы почти все полопались. И явственно ощущалось, что железные кандалы становятся мягкими, как пластилин. Под моей тяжестью звенья цепи начали вытягиваться и рваться. Вскоре я плавно опустилась на землю.

Энтони еще раньше избавился от вязких оков и теперь говорил с колдуном, стоя лицом к лицу. Тому, разумеется, не понравилось обвинение в глупости, и он даже попытался пустить в Энтони пару молний. Но, разбившись о ладонь, они рассыпались к его ногам бутонами бордовых роз. Подняв один цветок, Энтони спросил у побелевшего колдуна:

— На что вы годитесь с такими трюками? Вы слишком стары, чтобы мечтать о покорении Вселенной. Я чувствую, вы боитесь сквозняков, вас мучают подагра и радикулит. Больше всего вы боитесь умереть от банальной простуды.

Колдун молчал, не зная — не смея ничего сказать.

— Но ваша слабость не в том, что вы стары, а в том, что вы одиноки. В отличие от Джеймса, вы не позаботились собрать команду. Неужели вы полагаете, будто Джеймс отправил сюда, к вам только нас двоих? И неужели вы до сих пор считаете, что отлично придумали, спрятав Книгу в спальне под подушками?

— О нет! — воскликнул колдун, разом осипнув. — Выходит, он обманул меня! Выходит, он, этот мерзкий вампир, заодно с вами? Пока я ловил вас двоих, он меня обокрал?! Так вот почему он исчез!.. Хотя, погоди-ка минутку…

Колдун хитро прищурился, хлопнул в ладоши — и из ниоткуда в его руки опустилась Книга, завернутая в пыльную тряпицу.

— Ты блефовал! — торжествующе воскликнул колдун.

— Вы правы, — кивнул Тони. — Но вы попались.

Книга метнулась к хозяину.

— Скажу откровенно, мне приказано вас убить.

Чародей вздрогнул. Держась за компьютерную тумбочку, добрался до кресла, сел, а вернее, рухнул в кресло.

— Но я не стану вас убивать. Потому что знаю: с этого дня вы отойдете от дел. Магические силы покинут вас.

Энтони открыл Книгу. Увидев, как покладисто распахнулись страницы и немедля проявились письмена, колдун ошарашенно заморгал, приподнялся в кресле. Даже борода задергалась.

— Ты?! — выдохнул он. — Значит, это ты — наследник?!

Тони перелистнул страницы.

— М-м, оказывается, мой предок многое о вас знал магистр. До чего же просто с вами разделаться…

Колдун заскрипел зубами.

— Не переживайте так, поберегите силы. Я же обещал вас не трогать. Я всего лишь хочу снять защиту с этой крепости, чтобы можно было уйти наконец отсюда.

Вдруг каменные своды огласились звонким собачьим лаем. От неожиданности старый чародей схватился за сердце.

Из пустоты, из невидимой дыры в пространстве посреди зала выскочили псы — белоснежная лайка и черный дог. И сразу же, с гавканьем и радостным вилянием хвостов, подлетели к хозяину. А следом за собаками появился Вик Ронан.

— А ты зачем пришел? — спросил его Тони, не забыв потрепать пушистые загривки.

— Здравствуйте, пожалуйста! Зачем пришел! Какой же ты, сыр рыцарь, нынче любезный! — воскликнул Вик. — Сам пропадаешь неизвестно где, четвертые сутки дома не ночуешь, а мне от твоих мам-бабушек отбиваться? Вранье хоть и по телефону, а все равно грех великий! Надоело.

— Это сейчас ты врешь. На позор мой явился полюбоваться — столько времени не могу со старичком справиться.

— Ну ни фига себе старичка нашел, тоже мне! — возмутился Вик. — И вообще. Я тебе помочь хотел от чистого сердца, а ты свин неблагодарный.

А Цезарь с Цербером времени даром не теряли — обнаружили каменного стражника и очень обрадовались. Сначала они его облаяли, потом обнюхали, а напоследок описали. Отчего гомункул охнул и рассыпался внушительной горой песка. Псы возликовали.

Все заняло пару минут. Последнему оставалось шагнуть в проход между мирами Вику Ронану. Однако он не спешил, словно ждал кого-то. Он оглянулся на темноту, сгустившуюся за спиной колдуна, будто рассчитывал там кого-то увидеть. И лишь убедившись, почтительно поклонился и вошел в проход.

Чародей не видел, но почувствовал, как кто-то появился позади его кресла, вышел из тени и встал у него за спиной.

— Джеймс Дэкстер, — устало сказал колдун, даже не обернувшись, — пожаловал-таки?

— Ну что, друг мой? — спросил тот, похлопав старика по плечу. — Как самочувствие? Тяжело проигрывать на старости лет? Но ничего, не грусти. Такого больше не повторится. Как же ты мне надоел, долгожитель горный! Ты хоть понял, кого на цепях держал? Опытный образец, не всегда срабатывает правда, зато если завести как следует!.. Просто шедевр, согласен? Ой, ну наконец-то! Долго же соображаешь… А домик у тебя неплохой, с претензией. Ремонтом давно занимался? То-то, я гляжу, полы как-то подозрительно трясутся. И стены тоже чего-то затрещали.

Пожалуй, пойду я, пора. Приятно было повидаться. Прощай, неудачник! Мне будет без тебя скучно… А может, и не будет.

Гномы бежали, обезумев от страха. Стены, высеченные из цельных скал, раскалывались на глазах. Башня рушилась, угрожая похоронить под собой всех, кто не успел найти выход.

Очень скоро все сокровища колдуна Альвиса Всемудрого, магистра Горних Тайн и Сокровенных Истин, как и он сам, оказались навсегда сокрыты от мира во мраке пещер. Холодные подземелья, ставшие одной огромной могилой, сверху укутало покрывало искрящегося снега.