Глава 11

Свою работу Джейко любил. Ему нравились загадки, вызов, возможность так выстроить события, что преступник сам шел к нему в руки. Но было в его профессии кое-что, что он ненавидел всей душой.

Он терпеть не мог финальных – читай, самых откровенных – разговоров с арестованными.

Тацу давно уже сбился со счета, сколько раз ему угрожали, пытались разжалобить, унизить, запутать, обмануть… да много чего еще. Но не любил он эти разговоры не за это. Вернее, не только за это.

Прежде всего, он их терпеть не мог из-за того, что во время этих бесед становилась видна вся подлость человеческая. Необязательно преступника, но и многих других, кто был повязан в том или ином деле.

Нет, Джейко никогда не тешил себя иллюзиями о чистоте человеческих помыслов, но сталкиваться с темными сторонами человеческой натуры было… трудно и неприятно. Но необходимо.

Вот и сейчас глава Магического Сыска, поджидая, пока Нго приведут к нему, по давно уже устоявшейся привычке сидел за своим столом и проглядывал материалы, собранные его трудолюбивыми «пчелками». Именно проглядывал. Все, что было в папке, он прекрасно знал. И уже не раз пролистал – дабы все мысли и знания поулеглись, выстроились в ровные рядочки.

Но те как-то не выстраивались. Джейко прекрасно знал, что разговор будет тяжелым. Предполагал, и что ему скажут. Легче от этого не становилось. Не раз и не два доблестный начальник Магического Сыска ловил себя на мысли, что сочувствует слишком многим, кто оказывался в этом кабинете в роли обвиняемых. Иногда же, наоборот, оставалось премерзкое ощущение грязи, в которую чуть ли не по уши окунулся. Но много чаще было другое – понимание, что никто не является плохим или хорошим, а порой просто оступается. И что к самым страшным преступлениям дорога порой бывает вымощена благими идеями или по крайней мере ими украшена. И Джейко лучше, чем многие, знал, что есть, есть в душе, сознании человека некий перекресток, от которого дороги ведут в разные стороны. Кто-то выбирает тропинку, что ведет к тому, что обычно называется добром и законопослушностью. А кто-то сворачивает на другую. И ведь не всегда и определишь, какая лучше. Иногда бездействие – читай, равнодушие – худшее из преступлений. А иногда бывают обстоятельства, поступить в которых иначе, чем преступить закон, нельзя. И порой случается так, что люди просто обманывают сами себя, ставя себя выше других и этим оправдывая все. Такие люди даже не осознают, что в принципе могут ошибаться. Они всем своим поступкам, желаниям находят оправдание и сами перед собой предстают чуть ли не святыми.

Джейко же всегда угнетало то, насколько призрачной бывает граница между тем, что можно, и тем, когда твои действия уже становятся преступлением против морали и закона. Сколько раз он сам играл с последним, сколько раз приходилось закрывать глаза на что-то с законом несовместимое, потому что обычное человеческое понимание было на стороне, которую закон осуждал. А сколько раз хотелось собственными руками задушить тех, кого правосудие не трогало! Сколько всех этих «невинных» сволочей продолжало распускать свой гнусный язык, плести интриги и всячески – но, увы, не преступая законы – отравлять жизнь окружающим.

Вот где-то между всем этим и лежала граница. И Джейко никак не мог придумать, как ее четко обозначить, чтобы и самому однажды не перейти. Или не попасть в положение того же Логана или – того хуже – сержанта Нго.

Впрочем, сейчас эти мысли явно были лишними, надо было собраться и продумать линию поведения и разговора.

И почему всякая глупость лезет в голову?

Генерала ввели в кабинет, конвоируя по обеим сторонам. Руки его были скованы наручниками. Джейко полюбовался на гордую выправку, холод во взгляде и жесткую складку губ.

И в очередной раз подумал, как все двойственно.

Нго усадили на стул напротив Тацу. А тот, продолжая разглядывать военного, сделал знак, чтобы руки арестованного освободили.

– Генерал Нго, официально сообщаю, что вам предъявлены обвинения в убийстве, организации проникновения в чужой номер, краже и нападении на официальных лиц при исполнении служебных обязанностей.

– А что же нападение на вашу великоценную особу не включили? – презрительно бросили ему.

– Вам мало? – поднял брови Джейко. – Впрочем, это те обвинения, которые я предъявлю в гражданский суд. Однако вас будет судить Военный Трибунал. – Тацу особо внимательно наблюдал за реакцией Нго, и от него не скрылось, как дернулась щека генерала при последних словах. Он конечно же понимал, что дело передадут именно в эту инстанцию, но слышать подтверждение – это совсем не то, что предполагать самому. Военный Трибунал никогда не славился милосердием и за менее серьезные преступления карал смертной казнью, там редко разменивались на что-то другое. Но даже не это приводило бесстрашного генерала в такой ужас. Там, на суде, если это так можно будет назвать, он столкнется с теми, кто в его жизни до ЭТОГО события были друзьями, соратниками и противниками. И это будет позор. Бесчестье. Самое страшное, что может с ним произойти. – Ваши коллеги будут решать, какие обвинения вам предъявлять, – продолжил Тацу после некоторой паузы. – Если я не ошибаюсь, вы приносили присягу, в которой было и обещание защищать тех, кто кровью своей стоит на защите этой земли. Как бы вам ни были неприятны проныры из нашей Семьи, но мы тоже входим в число тех, кого вы клялись защищать.

«Каково это – осознавать, что ты нарушил присягу? – почти зло подумал Тацу. Он не испытывал ни торжества, ни удовлетворения от собственных слов и мыслей. Но ему хотелось, чтобы генерал перестал строить из себя невинную жертву и – самое главное – считать себя неизменно правым. – Разве не своей верностью ей вы, военные, так любите гордиться?»

– Кроме того, вы использовали подчиненные вам подразделения в личных целях, вынуждая их тем самым не только самовольно уйти из мест расположения, куда они были отправлены приказом высшего командования, но и фактически преступить закон и опять же нарушить присягу.

– Ты убил одного из моих ребят и еще имеешь наглость говорить мне про них?! – зашипел Нго, резко наклоняясь вперед.

Охрана за его спиной тоже дернулась, уже готовая пресечь попытки генерала добраться до начальника Магического Сыска.

Джейко остановил их легким движением пальцев, сам же не отпускал взглядом глаза собеседника.

– Я? – чуть насмешливо переспросил он, откидываясь на спинку кресла. – В самом деле? Может, это я вызвал ваших людей сюда и приказал напасть на номер Окамили Лаэртэ с целью… да, кстати, с какой целью, генерал? Украсть Семь Богов Власти? Убить воровку? Может, это я отдал приказ нападать на бойцов Группы Быстрого Реагирования, меня и тем самым нарушить присягу? Я? Нет, это вы, генерал, отдали эти приказы, и вы послали на смерть тех, кто сейчас лежит в нашем морге.

– Солдат, приходя на службу, знает, что может умереть в любой момент. И они это знали. Вы не можете меня обвинять в убийстве, иначе придется обвинить в этом все армейское руководство, а также тех, кто стоит во главе страны, в том числе и вашу тетку, лэр Тацу.

– Да неужто? Может, у нас идет война, генерал? Где тот внешний агрессор, кто покушается на наши земли и защищая свою родину от которого могут погибнуть солдаты этой страны? Что-то я его не вижу. И его нет, генерал. – Голос Джейко внезапно утратил и ехидство, и вообще все эмоции. Тацу надоело играть в эти игры. – Нет. А есть совсем другое. Правда в том, генерал, что ваше честолюбие послало этих людей на смерть. Не опасность для родины, не национальные интересы, не защита ее жителей, нет, лишь ВАШЕ ЧЕСТОЛЮБИЕ. Вам захотелось славы, личной странички в истории, может, банально денег, и вы решили добыть это тем способом, к которому привыкли, – насилием. И отправили тех, кто был зависим от вас, нарушать закон и присягу, а в конечном итоге и умирать, делать за вас грязную работу! – Тацу не заметил, что уже кричит. – И Неля вы убили за то же! Убили бы и Лаэртэ! Еще и племянника своего использовали! Подставили, будто и не родня он вам! У него сейчас из-за этого не только карьера, но и жизнь может под откос пойти! Какая цель стоила таких жертв?! Ответьте мне, генерал! – Джейко уже вскочил, побелевшие кулаки уперлись в столешницу. – Ответьте, генерал, как вы еще можете после всего сидеть тут напыщенным индюком и себя оправдывать?! И вы правы – я припаяю вам все, что смогу доказать. И лично обещаю, что от вашего имени и репутации не останется ничего! И знаете почему, генерал?! Потому что вы решили, что можно пустить в расход чужие жизни ради того, чтобы возвыситься! – На этом пыл, где-то наигранный, где-то совершенно искренний, у Тацу закончился, и он опустился обратно в кресло. – Скажете – не так?

На лице Нго мало что можно было прочесть, но генерал заметно побледнел. То ли от страха за себя любимого и бесценную честь, то ли оттого, что он наконец увидел и другую правду. А может, была еще какая-то причина. Джейко было откровенно противно копаться в этом.

– Да, не так! – наконец смог выговорить он. – Не так! Да, я хотел заполучить этот артефакт. Но не ради личного возвышения!

– А для чего же? – почти устало спросил маг.

– Для… Я много лет отдал армии, лэр Тацу. – Похоже, генерал начал успокаиваться. «Быстро пришел в себя, поганец», – зло подумал чародей. – И я прошел весь путь – от простого солдата до генерала. У меня не было ни связей, ни денег, чтобы пробиться легко. Пришлось все завоевывать собственным трудом и кровью. Причем в буквальном смысле, лэр. Я тысячи раз стоял на передовой, был в отрядах диверсантов, обезвреживал врагов этой страны. И я знаю, что требуется. Потому что я был там и все видел. Потому что у меня есть опыт. Я все это на себе испытал, понимаете, многоуважаемый лэр?! – Теперь уже генерал начал заводиться. – На себе! Я не из подобных вам лощеных хлыщей, интриганов и сраных политиков, которые ради своих каких-то целей, а может, и денег раз за разом все губят! Мы уже давно могли растоптать этот эрков Цкар к тем же эркам! Но нет! Вы и такие, как вы, все демагогию разводите на пустом месте! Все переговоры ведете! А армия за это расплачивается! Вы хоть раз были на границе?! Знаете, каково это – каждый миг ждать нападения?! И знать, что если тебя убьют, то тому, кто это сделает, прикажет это сделать, ничего за это не будет, потому что наши великолепные политики это спишут на «недоразумение»! Эта проклятая Империя борзеет на наших глазах, убивает по одному наших ребят, а вы все сиднем сидите, вместо того чтобы раз и навсегда растоптать это гадючье гнездо! Уже сотни раз была возможность начать войну и раз и навсегда покончить с этой угрозой!

– И как вы полагаете это сделать? – перехватил инициативу Тацу. – Наша армия в три-четыре раза меньше армии Империи. Да, у нас больше магов, но магия не панацея от всех бед, и от нее вполне можно защититься. Экономика Цкара последнюю сотню лет направлена только на военную отрасль, в ущерб всем остальным, тут нам с ними не тягаться. На что вы надеетесь? На союзников? На кого, интересно? На разрозненные Кланы Кайрана? На даэ, которым на все наплевать? На эллуев, которые такую плату за свою помощь заломят, что мы в вечной кабале у них окажемся? Каким образом вы собираетесь победить, генерал?

– Вы просто трус, лэр Тацу! И ни эрка не понимаете в военном деле! – взбеленился Нго.

– Я не трус, генерал, я просто рационально мыслю. Я знаю, что у нас нет преимущества перед Цкаром. И знаю, что на помощь нам придут только в случае вторжения в НАШИ земли. Не потому, что нас так любят, а потому что другим странам нужен барьер между собой и Империей. И как бы ни были велики искусство наших полководцев и храбрость солдат, я не верю, что при таком соотношении сил, превосходстве их военных разработок и отсутствии международной поддержки мы сможем победить цкарцев в агрессивной с нашей стороны войне. Да и как мы можем это сделать, если их территория в пять раз больше нашей? Если им понадобится, они смогут отступать бесконечно, укрываясь за отличными естественными укреплениями, сжигая за собой деревни и лишая нашу армию провианта. Много мы сможем поставлять его на чужую территорию? А что делать с партизанским движением, что, несомненно, возникнет, ведь это мы будем завоевателями? Уничтожать мирное население? Эта война обречена на поражение. Или максимум сохранение статус-кво. Так чего ради? Чтобы дать по носу Цкару? Вы готовы жертвовать тысячами жизней с обеих сторон – военных, мирных жителей, бешеной тратой материальных ресурсов ради такого мизерного результата?

– А что вы предлагаете, лэр Тацу? Вы что же, думаете, что можно не замечать всего, что творится на границе? Вы ждете, пока Империя соберет все силы, чтобы ударить по нам всей своей мощью? Не лучше ли нанести превентивный удар, пока еще есть шанс если не победить, то хотя бы ослабить Цкар?

– Почему у вас все сводится к войне, генерал? Сто лет мы балансировали на этой грани и еще сто лет пробалансируем. А по поводу всех сил, генерал, вы неправы. Империя уже долгие годы занимается практически только военным производством. Вся их экономика на это рассчитана. На какое-то время это, безусловно, означает ее подъем, ведь это военные госзаказы, огромные деньги, вкладываемые в производство, причем в основном в крупное, которое мало кто из частников может осилить. Но Цкар уже проворонил свою золотую эпоху. Пока они воевали, это окупалось, но последние пятьдесят—шестьдесят лет они ограничиваются локальными стычками, которые новых источников дохода не приносят. А знаете, что это значит, генерал? Казна постепенно пустеет. А как оплачивать военное производство? Повышать налоги, причем со всех. А это значит, что хиреет мелкий бизнес, беднеет население. Растет недовольство. Можно еще и на качестве экономить потихоньку. Не сразу, конечно, но тем не менее. Империя разрушает сама себя, генерал. Страна не может существовать и быть грозной державой без мелкой промышленности, налаженной торговли, денег в казне, что поступают не путем выбивания и конфискации, а нормально, без многого другого, чего сейчас уже нет в Цкаре.

Сколько так еще может продолжаться? Они или бросятся в войну, и тогда нам придется несладко, но тем не менее у нас куда больше шансов заполучить и международную помощь, и со снабжением не будет проблем, не говоря уже об ополчении: за Эсквику пойдут воевать все – от учеников УМНа до наемных убийц, или загнутся сами по себе.

И, поверьте мне, мы делаем для этого все возможное – приводим к власти в Цкар тех, кто нам угоден: кто не хочет войны или просто глуп настолько, что, что бы он ни сделал, хорошего для Империи не выйдет, разжигаем недовольство, ссорим Цкар с соседями. Хотя тут они и без нас хорошо управляются. Так вот, генерал, при той налоговой политике, что существует сейчас в Цкаре, при их упадке экономики, которая кажется успешной только благодаря крупным производствам, а на самом деле давно прогнила, при политическом строе и его курсе, который всех уже в самой Империи раздражает, постоянной смене правительств Цкару уже недолго оставаться реальной угрозой. Нам только нужно тянуть как можно дольше, не поддаваться на провокации – война для них сейчас как подарок небес. Пока мы в нее не ввязываемся, мы тем самым подтачиваем силы нашего противника, не жертвуя при этом тысячами и десятками тысяч наших людей, которые погибли бы в боевых действиях. Ждем, пока Империя загниет сама по себе.

– Вот в этом весь ваш род, Тацу, эрка вам в задницу, – скривился Нго. – Вам лишь бы интриги плести и прочие подлости чинить. Вот за это я вас и ненавижу. – Узкие глаза зажглись яростью и презрением. – За то, что из-за таких, как вы, я должен полжизни проводить в каких-то дрязгах, подковерной суете, угодничестве. Если не умеешь хорошо трепаться и вовремя успевать показаться на глаза вышестоящему начальству, считай, что ты в проигрыше. Все вы норовите исподтишка, как-нибудь вот этак, но не в лицо. Вертитесь ужом. Противно, честное слово. Всю жизнь смотрю на такую публику, и аж скулы сводит. Живете тут в тепле и покое, а мы там умираем, чтобы вас защитить, а вы потом еще и тупицами нас называете. Ну и кто вы после этого?

– А вы хотите, чтобы вам все в ножки кланялись и до небес превозносили? У каждого свой долг, и то, что вы его выполняете, не значит, что все вам за него обязаны. Почему вы думаете, что никто в тылу, если выражаться вашим языком, не работает и только в потолок плюет? Вы же не нуждаетесь ни в еде, ни в одежде, ни в оружии, ни в медикаментах, ни в деньгах. Вам не надо подавлять внутренние восстания. И вы знаете, что вернетесь в дом, где у вашей семьи все есть, ничего не разграблено и не сгорело. Да никто вас и не заставлял выбирать именно этот путь в жизни, а если выбрали, то, значит, он вам нравится, вот и не скулите. Впрочем, – Джейко тряхнул волосами, на миг прикрыл глаза, – мы отвлеклись. Наши взгляды на жизнь, политику и прочее ничего общего не имеют с вполне реальными и неоспоримыми фактами. Например, такими, как убийство дэла Лектора Неля. Он же был вашим другом. Кстати, вы же так не любите политиков, а как же с ним сдружились? Значит, не все такие уж плохие… Хотя вы же его убили, значит, все же все? Чем вам не угодил Лектор Нель-то?

– Да что вы можете понять? – фыркнул Нго. «Двуликие боги, когда уже мне это перестанут говорить? У меня уже скоро будет аллергия на эту фразу», – мысленно взвыл Джейко, на лице же не отразилось ничего, тем более что ответа, по-видимому, и не требовалось. – Мы с Лектором раз в такой заднице оказались. Только чудом и выжили. И он тогда меня два дня на себе тащил, пока на нас наши разведчики не вышли. С тех пор я ему как брату верю… верил. Мы, может, и не часто встречались, зато никогда никаких секретов друг от друга не имели. Он – единственный из всех политиков, кто всегда говорил правду в лицо. Думает, что ты дурак, так и скажет. Вот за это я его всегда уважал. Ни богов, ни эрков не боялся. И к кому я еще мог обратиться за помощью, когда узнал, что артефакт будет продаваться именно в Ойя? Разумеется, только к нему. Он и с деньгами обещал помочь, и поприсутствовать на аукционе, чтобы шансов было больше, и проследить, чтобы не кинули. Мы договорились, что на людях не будем показывать, что знакомы… ну на всякий случай… Я же ему, мерзавцу, полностью доверял! Полностью! У меня и мысли не возникло, что он может меня обмануть! Он всегда меня во всем поддерживал. И в отношении Цкара тоже! Хоть один был нормальный в вашем племени… И что же я испытал… когда понял, что и он… Что и он предателем оказался!

– А как вы это узнали?

– Да-а, – махнул рукой Нго. – Стыдно сказать… глаза мне на него открыли! Сваермах этот ваш подошел и говорит так сочувственно, мол, жалко ему, когда с честными людьми вроде меня так поступают. Я, конечно, спрашиваю – как это «так»? Ну тогда он мне и поведал, что Лектор за моей спиной договорился с первоклассным вором, даже сюда его протащил, и указал мне на… Лаэртэ. Я сначала, разумеется, не поверил. А он посмеивается и говорит, а ты, мол, проверь да спроси у своего Неля, так это или нет, да и остальных, не видели ли они эту эркову воровку с ним. Я тогда спросил, что это он мне это говорит, а не в Сыск бежит, вон даже представитель, сам начальник его тут есть. А он ответил, что, мол, он им, то есть вам, скажет? Доказательств-то у него никаких. Да и… как я понял, он не просто так узнал об этой воровке, тоже небось ее услугами пользовался… Я вообще поначалу не хотел ему верить: рожа уж больно мерзкая, но сомнение уже закралось… Думаю, надо поговорить. У лэрэ Маери поинтересовался, видела ли она эту Окамили раньше. Она и рассказала, что видела на балу, причем вместе с Лектором. Она даже подумала, что это он ей рассказал об этом аукционе. Ну в это я не поверил. А то, что на балу были, так это мелочь, мало ли там народу было. А потом увидел, как они о чем-то шепчутся. Причем не как обычно люди говорят, а явно о чем-то спорят. А о чем два почти незнакомых человека могут ругаться? Мне это сразу показалось странным. Я дождался, когда эта девка уйдет, и прямо спросил у Лектора – так это или не так, задумал ли он артефакт украсть или нет. Ну повздорили немного, но Лектор меня убедил, что у него и в мыслях не было, мол, кому я верю, какому-то в первый раз увиденному мужику или старому другу, который его от смерти спас и в беде и радости никогда не оставлял. Мне даже стыдно стало. Стыдно-то стыдно, но… ночью я спать почти не мог. А комнаты у нас соседние были. Слышу, ночью-то дверка открывается и шаги куда-то. Куда, думаю, ему приспичило, если сортир и в комнате есть. Но идти за ним… как-то… не очень. Я тогда решил по-другому сделать. Вылез через окно, благо там виноград такой хороший. Думаю, если он не к артефакту идет, то трогать его не буду, мало ли… мож, девка какая приглянулась. Захожу через другую дверь в комнатку, что смежная с той, где артефакт лежал, ну и глянул, что творится. И что же я увидел? Что Лектор, падла такая, лапы свои загребущие тянет к артефакту, шкатулку берет и сматывается! Ну что я должен был делать? Меня такое зло взяло! Только что он клялся-божился, что друг мне навеки и никакой артефакт ему не нужен и что все только для меня. Еще и стыдил, что я так о старом товарище думаю. А сам!.. И знаете, лэр, он это заслужил. Дружбу не предают. Это уже был не Лектор Нель, какого я знал. Что-то у него там в мозгах перемкнуло, наверное, если он до такого опустился. А значит, и не надо ему больше жить, раз такое дело пошло. Меня больше всего поразило, что он же не признался, когда я его тогда к стенке припер. Ну сказал бы – эрк попутал, что я, не понял бы? Да мне ж этот артефакт не навсегда нужен, попользовался бы и ему передал. А он!.. – снова махнул рукой Нго. – Честь, лэр Тацу, честь – это единственное, что у нас остается, когда потеряно все. Кто это сказал? Не помню… Но если потеряна честь, то все остальное… тоже потеряно… И предательство простить нельзя.

«Предательство… – мысленно произнес Джейко. В памяти мгновенно всплыли голубые глаза Инема. Когда-то он, Тацу, предал его, главу одного из самых могущественных ныне Кланов, но даже Белый Тигр, зверь в обличье человека, нашел в себе силы простить. – Инема смог… Жизнь – слишком сложна, чтобы можно было говорить о чем-то таком глобальном так категорично. Простить нельзя… иногда действительно нельзя… а иногда и можно… И еще… разве… плату за разочарование в человеке надо брать его жизнью?»

– Лектор знал, на что шел, вот и поплатился. И я не жалею. Ну а дальше… все как по накатанной пошло… Я, когда шкатулку забрал, у себя в комнате ей с помощью амулета вид губки для обуви придал. И только уже в городе понял, что меня обманули. Ведь артефакт невозможно с помощью магии уменьшить, заколдовать. Вот в мече моем тоже немного магии, и его тоже нельзя уменьшить. На всякий случай – ведь бывают же исключения – когда мои ребята прибыли, дал посмотреть… ну магу моему, Змей который. Тот сказал, что подделка. Немного магии есть, но чисто для того, чтобы внешний вид покраше был. Такое амулет может уменьшить, да и то, когда распаковали обратно, половина блеска, сияния пропало. И я понял, что настоящий артефакт у вора остался… Сначала все думал, где же эта дрянь хранит артефакт. Послал ребят обыскать ее номер. Если там она, то пусть прижмут аккуратненько и поспрашивают что и как. Но эта стерва оказалась хитрее. Потом вот когда она из города побежала, я мигом сообразил, что за артефактом. Спугнули вы, видать, ее. Или уж что там… задумали так… не знаю, да и неинтересно это сейчас мне. Ну и когда вы появились… само как-то все получилось. Будто колесо раскрутил, а остановить сразу не вышло. Да и не привык я дела на полпути бросать.

Джейко про себя горько усмехнулся. «Само получилось» – это вторая наиболее часто повторяемая фраза, которую произносили, оправдываясь. «А разве не так всегда и получается? – шепнул ехидный голосочек внутри. – Разве ты понимал, когда флиртовал с Инема, что придется его предавать? Информацию добыть ты хотел, а предавать хотел? Не хотел. А пришлось? Пришлось. А дальше… ложь тетушке. Похищение. Чуть ребят из-за тебя не угробили. Столько достигнутых договоренностей чуть тогда не поломал. Сколько после этого ты еще врал родным? Пусть и не совсем удачный пример, но ведь так и получается – раз оступился, так и тянется. И все больше и больше. Такова человеческая натура. Маленький… или большой… и так часто неосознаваемый шажок в сторону… и все… уже не остановиться, так под горку и катишься… Ну да ладно, так что с генералом будем делать?»

Тацу задал еще несколько уточняющих вопросов и велел отвести Нго обратно в камеру. Напоследок сказал:

– Я передам все материалы в Военный Трибунал. А они уже будут решать, какого наказания вы заслуживаете.

– Да, я понимаю, – склонил голову генерал. Встал, пошел под конвоем к двери. Но около нее обернулся. – Знаю, что не вправе просить, лэр Тацу, но в память моих заслуг перед этой страной, а они есть, поверьте мне… не за себя прошу… за ребят. Они же, по сути, и не виноваты… Не могли они ослушаться. Они мне жизнью своей, мастерством, всем обязаны. Мы столько прошли вместе. Я каждого из них совсем желторотым юнцом помню. И когда я попросил, то тут выбора-то у них, по сути, и не было. Они же военные. Для них приказ порой даже больше присяги. А ребята они хорошие. Верные, умелые… не губите за просто так, лэр Тацу. И вам ведь еще пригодятся…

Маг и сам думал что-то подобное. Несмотря на обвинения Нго, он немного, но знал психологию военных. И видел, и в Семье кое-кто был. И прекрасно знал он, что приказы не обсуждают и что личная преданность среди таких людей значит больше… ну да, даже больше присяги. Хотя… вряд ли, нападая на него, они думали о том, что нарушают ее. «Так вышло», – как сказал Нго. Вот именно – так вышло. Однако факт оставался фактом.

– Не знаю, генерал, – медленно произнес Тацу. – Я… посмотрю, что можно сделать, – «Чтобы ваша ошибка не стала еще большей бедой, чем уже стала».

– Спасибо. – Это прозвучало совсем тихо, но все услышали.

Джейко, хоть Нго и не мог уже это видеть, склонил голову, принимая благодарность.

«Так, с генералом все ясно. Более или менее». Тацу прикрыл глаза, пытаясь проанализировать свои ощущения. Получалось с трудом. Этой ночью поспал он всего пару часов. Не то чтобы возможности не было, но самому не терпелось все по полочкам разложить. И рой мыслей кружился в голове сейчас так хаотично вовсе не из-за усталости, хотя и она была. Столько событий: и побегать пришлось, и поколдовать, а уж эмоций сколько… уф… Просто он так и не смог понять, как он относится к Нго. С одной стороны, Джейко не выносил людей, которые считали, что вправе решать, кому жить, а кому умереть, которые заставляли своих подчиненных фактически преступать закон, пусть те и не были против. Таких, кто легко мог бросить тысячи людей в горнило войны… а ведь это не только солдаты, многие из которых не вернутся. Это еще и осиротевшие дети, овдовевшие жены, матери, лишившиеся сыновей. Это сожженные деревни, разоренные города, это напряжение всех сил страны. Много чего еще… Чего ради? Ради избегания еще большего зла? Превентивный удар…

Кто точно скажет, какое решение будет правильным – выжидать, подтачивая силы противника изнутри, устраивая внутри вражеской страны волнения, способствуя переворотам и постоянным неурядицам, или действительно нанести упреждающий удар, который не позволит врагу собраться с силами? С одной стороны, первый вариант – это жертвы в рядах тех, кто на границе, среди жителей Империи. С другой, во втором случае – это тысячи и тысячи тех, кто погибнет в пожаре войны.

Но где гарантия, что промедление не принесет еще больших бед? И опять же кто предскажет, как все случится? Может, все жертвы будут принесены напрасно, война покатится в другую сторону, и заполыхают уже города Эсквики?

Джейко поднялся, подошел к чайнику и заставил воду в нем кипятиться. Налил заварки в чашку и на миг застыл, признавая, что не в силах решить эту задачку. Но его абсолютно невоенные мозги восставали даже против рассуждений о возможности развязывания агрессивных действий. Тацу покачал головой, налил горячей воды в кружку и отпил. «Нет, пока я еще на что-то способен, я сделаю все, чтобы Эсквика не вступила в войну, и пусть двуликие боги, люди и история осудят меня, если я не прав».

«Но это еще не все, – продолжал размышлять Джейко, возвращаясь за свой стол. – В любом случае все рассуждения Нго про честь и предательство не оправдывают убийства. Или оправдывают? Для него, похоже, да. – Тацу маленькими глоточками пил чай и размышлял. Он прекрасно знал, что были люди, целые расы и народы, которые ставили честь превыше всего. У них это все настолько переплеталось с культурой, с мировоззрением, просто проникало в кровь. С младенчества, с самых первых лет жизни. Они и жизнью жертвовали, не задумываясь, если, по их мнению, только так можно было смыть позор. Но… своей жизнью… – Так чего же тут было больше: потрясения от предательства или обычной жажды власти, честолюбия? Увидел, что вожделенный артефактик уводят из-под носа, и не сдержался. Глупое какое-то убийство. Был бы холодный расчет, то можно было все умнее обставить. Аффект? От чего? Гнев? Просто оборзел, привык, что все по его, никто из подчиненных и не пикнет? Или все вместе? – Маг вздохнул. – Хорошо, что этим делом будет заниматься Военный Трибунал, а нам надо только предоставить им чистые факты. Пусть они там сами с мотивами разбираются. Все-таки как часто в человеческих поступках смешивается все на свете. Будто коржи в торте. И такой, и такой, и такой есть. А разве можно сказать, что какой-то главный? Хорошо, что меня кухарка тетушки не слышит, – усмехнулся он и переключился на другие мысли. – Но генерал – это еще не все проблемы. Есть еще и этот Амано Сваермах. Вот уж бы кого я засадил с радостью. Тут даже сомневаться в мотивах не надо. Властолюбивая скотина… Впрочем… столько раз я занимался тем же – плел интриги и подставлял… И мне тоже казалось, что я во благо? Хотя… меру я всегда знал. И в личных целях никого к убийству не подстрекал. Грешков, конечно, и у меня немало. В любом случае к делу это не относится. А что относится? Что у нас есть на этого Сваермаха? Когда же уже Агн явится? Нашел ли чего-нибудь?»

Агн появился только через полтора часа, зато довольный.

– Есть? – хитро прищурился его начальник.

– Есть, – расплылся в улыбке сыщик. – Вы были правы, подручный Сваермаха действительно на днях искал вора, который работает схожим с Акицунэ методом. Их видели, есть свидетели. Дальше… зная, как работают воры, я предположил, что картину в дом лэрэ Маери подкидывал вовсе не тот, кто украл. А коли так, то кто? Мы по-тихому обработали связи этого самого помощника и, кажется, нашли тех, кто мог это сделать. Думаю, можно будет их расколоть. А там и помощничка этого.

– А что у нас есть им предъявить?

– Что-нибудь да найдем, шеф. Это уже дело техники. Когда точно известно, кто что сделал, доказать его вину проще, чем искать неизвестного кого-то.

– Хорошо. Действуй.

– Да, шеф.

И оперативник ушел, а Джейко еще немного подумал и позвал:

– Эрик!

– Да, шеф? – Помощник появился в дверях.

– Обыск у генерала закончили?

– Да. Вот списки вам готовлю.

– Молодец, но скажи главное – нашли копию Семи Богов Власти?

– Нашли, – разулыбался Брокк. – Отличная улика против генерала.

– Это точно, хотя там и так доказательств – хоть лопатой греби. Меня более всего порадовало орудие преступления.

– Ага. Он просто перевернул свой короткий меч, который в рукаве носил. Рукояткой и ударил. Только непонятно, почему именно ею? Не проще ли было голову срубить?

«Добрые вы мои», – усмехнулся про себя Тацу.

– Может, потому, что срубить мечом голову – это почти прямое указание на него? – пожал плечами Джейко.

– Тогда это не такой уж и аффект.

– Да не аффект там был. По крайней мере, не в чистом виде. Злость, ярость, гнев. Рассудок, конечно, это немного помутило, но не настолько же, чтобы ничего не помнить. Может, и не собирался Нго Лектора убивать. Так, приложить по дурной башке, артефакт забрать, вот и получилось рукояткой, а не лезвием. А может, в таком состоянии не успел перевернуть меч лезвием. Ты видел, как он у него крепился? Как наши стеллы. Руку по-особому изгибаешь, и выскакивает из ножен. Только у наших стеллов нет ярко выраженной рукоятки. А у меча генерала есть. И выезжает ею вперед и с левой руки. А генерал правша. То есть меч выезжает из ножен, но не до конца, а Нго его правой рукой довытаскивает. Помнишь, эксперты говорили, что удар был нанесен левой рукой. Это потому что генерал не успел или не стал перекидывать оружие в рабочую руку. Ударил как было, лишь бы побыстрее.

– Ну да, тогда это объясняет и силу удара. Нго мужчина сильный. Если бы бил правой рукой, вышло бы, наверное, сильнее.

– Скорее всего, – пожал плечами Джейко. – А вообще у меня к тебе еще одно задание. Сбегай к Логану… Вэрлу и скажи, что таки да, мне нужен его человечек. Пусть как-нибудь тайно пришлет его сюда. И собирай наших ребят, будем развлекаться.

Амано Сваермах очень подозрительно оглядел маленькое кафе. Осень еще не вступила в пору холодов, и часть уличных кафе еще работали. Вот за одним из столиков и сидела девушка в белом. Практически половина ее лица была закрыта широкими полями шляпы, из-под которой отлично были видны длинные прямые рыжие волосы. Девушка пила кофе и выглядела беззаботной. Амано еще раз нервно огляделся.

В записке значилось именно это место и именно это время. Но что-то он волновался. Вчера Акицунэ на встречу не пришла, вообще никак не дала о себе знать. А сегодня мальчишка принес от нее послание. Амано специально хорошенько расспросил его о внешности того, кто его послал. Долго пытался подловить на несостыковках, но вроде действительно было похоже на Окамили.

И Сваермах пришел на встречу. Вернее, пока нет, но вот, стоит неподалеку. Вроде ничего подозрительного. Полупустое днем кафе. Девушки щебечут за соседним от Акицунэ столиком, прохожие чуть вдалеке ходят. Толстый хозяин чашки протирает за стойкой, через стеклянную дверь видно. Солнышко, обычные городские звуки не очень шумные: самый разгар рабочего дня, некому особо по кафе шляться.

Ну что ж, он так долго хотел этого, так старался. Вот и награда. Амано наконец приблизился к столику, когда приметил очень интригующую форму сумочки, как будто там что-то прямоугольное лежало.

Девушка подняла глаза на подошедшего и улыбнулась.

– Дэлэ Лаэртэ, – кивнул в знак приветствия мужчина и уселся напротив.

– Дэл Сваермах, – с легкой иронией ответила она. – Чудесный денек, не находите ли?

– Надеюсь, что станет еще лучше. – Ему уже не терпелось. – Вы принесли, что обещали?

– А вы принесли деньги?

– Принес. Хоть вы запросили больше. Не привык переплачивать.

– Не хотите, как хотите. – Легкое пожатие изящными плечиками. – На такой товар найдется много покупателей.

– Ну уж нет, я слишком много сделал, чтобы получить эту штучку, и не намерен отдавать ее еще кому-то. Вот деньги, – он положил на стол толстый конверт из плотной белой бумаги, – давайте артефакт.

– Сейчас, надо же пересчитать, – хмыкнула Акицунэ, подтягивая к себе конверт рукой, затянутой в длинную белую перчатку.

Амано скрипнул зубами, но терпеливо ждал, пока девушка вскрывала и просматривала его содержимое.

– Вроде все в порядке, – наконец кивнула она и достала – с некоторым трудом, стоившим собеседнику немало нервов, – из сумочки прямоугольную плоскую, хорошо запомнившуюся ему шкатулку. – Прошу вас, убедитесь в том, что это действительно Семь Богов Власти.

– Непременно, – почти зло бросил Сваермах, подтянул к себе шкатулку и открыл. На мягких подушечках нежились все семь резных фигурок. Даже чуть посверкивали влитой в них магией. – Вроде они.

– Не вроде, а они, – хмыкнула девушка, пряча конверт в сумочку. – Приятно иметь с вами дело, – произнесла она и, немного помолчав и понаблюдав за тем, как мужчина, прикрыв рукой от любопытных глаз, пялится на вожделенное сокровище, добавила: – А все же зачем вам Семь Богов Власти, дэл Сваермах?

– Не твое дело, – буркнул Амано.

– Может, и не ее, – опустилась на его плечо тяжелая рука. – Но вот мне было бы очень интересно.

Сваермах с ужасом поднял глаза и наткнулся на искрящийся золотыми крапинками взгляд лэра Джейко Тацу. Тут же попытался вскочить, укрыть артефакт и что-то сказать, и все это одновременно. Мелькнула шальная мысль убежать, но рядом с ним по другую сторону от главы Магического Сыска нарисовалась крепкая фигура одного из его старших оперативников.

Амано перевел взгляд на Акицунэ и с еще большим ужасом понял, что перед ним сидит совсем другая женщина. И даже волосы у нее совсем не рыжие.

– Отлично сработала, – улыбнулся Джейко Аманде Лиино, магу-трансформеру из СГБР. Они стояли у дверей здания Сыска. Настроение у всех было приподнятое. Дел еще было невпроворот, но самое сложное позади. Все преступники в камерах, осталось только дособрать доказательства и передать все это в суд.

– Благодарю, лэр Тацу. Сама получила массу удовольствия. Особенно когда Сваермах понял, что я – это не Акицунэ. Видели его рожу?

– Угу. В душе чуть ли не катался со смеху.

– Я тоже. Эх, ну почему я не преступница? – шутливо посетовала Аманда. – Такие бы деньги могла заколачивать.

Джейко рассмеялся и похлопал приятно толстым конвертом по ладони.

– Не расстраивайся. Зато ты за это получишь бо-ольшую премию.

– Обещаете? – кокетливо улыбнулась лэрэ Лиино, чуть склонив голову набок.

– Обещаю, конечно. Когда я девушек премии лишал? Да еще честно заслуженной.

– Никогда, – усмешка. – Ну я побежала, лэр Тацу. Я вам ведь больше не нужна?

– Пока нет.

– Ну и отлично. Обращайтесь, если еще понадоблюсь.

– Обязательно, – улыбнулся маг, и Аманда Лиино, помахав на прощание, направилась в сторону штаб-квартиры «бобров». Джейко некоторое время смотрел ей вслед и думал, какие иногда бывают таланты необычные. Мало того что маг, так еще и превращается, в кого хочешь. Вот глянула на фотографию Акицунэ, которая была сделана при первом допросе, послушала описание манер, походки, роста и прочего и буквально на глазах превратилась в чуть ли не полную копию Окамили Лаэртэ, больше известную как Акицунэ, вор экстра-класса. Вот уж точно профессионал так профессионал. Труднее всего было с голосом. Но в принципе и тут разобрались. Слава двуликим богам, Амано Сваермах был обычным мужиком, не особо наблюдательным и внимательным к деталям и мелочам женской внешности. Шляпа помогла скрыть возможные неточности, а голос верно передавал интонации – насмешливые и деловые. Так что мало кто смог бы распознать подделку.

И еще, выражение лица дэла, когда он понял ошибку, было невероятно забавным.

«Хотя, конечно, ничего забавного тут нет, – нахмурился Джейко. – Из-за этого урода, вернее, в том числе и из-за него, не один человек погиб. А он сейчас мне еще комедию ломать начнет. Ну ничего-ничего, мы еще посмотрим, кто кого». И Тацу вошел в кабинет, где его дожидался Амано.

– Ну что, дэл Сваермах, попались? – почти весело и дружелюбно произнес Джейко, усаживаясь за свой стол и кивая кому-то из девушек, чтобы сварили ему кофе.

– Не понимаю, о чем вы, – ожидаемо и очень недовольно ответил помощник главы «Юдзу».

– В самом деле? – усмехнулся Тацу. – А мне кажется, отлично понимаете. И думаю, как разумный человек пойдете на сотрудничество со следствием, что вам непременно зачтется на суде. Ну так что, дэл Сваермах, расскажете, как все было? Или мне рассказать?

– Молодой человек, я действительно не понимаю, о чем речь, – был ответ.

– Ага, значит, не хотите. Ну что ж, тем хуже для вас. Тогда позвольте мне рассказать, в чем вам в ближайшее время будет предъявлено обвинение. Итак, дэл Сваермах, вы обвиняетесь: в скупке краденого, организации кражи, препятствиях следствию, даче ложных показаний и подстрекательстве к убийству. – На последних словах глаза Тацу неуловимо темнели.

– Вы не сможете это доказать. У вас нет доказательств. – Фраза получилась как из детективного романа, что и вправду были сейчас в моде.

– Почему же? – искренне удивился маг. – Как вы покупали краденый артефакт, видела чуть ли не половина Сыска, и я в том числе. То, что вы заказали кражу картины мэра и приказали потом своим людям подбросить ее лэрэ Маери, мы тоже без проблем докажем. Вы же не думаете, что ваш помощник, а также те, кого он послал к Маери, будут вас выгораживать? Да и вора, работающего сходными с Акицунэ методами, найти не так уж сложно для тех, кто знает, где искать и что спрашивать. А остальное и так подтянется. К тому же вы отлично наследили в этом деле, так что не думайте, что вам удастся выкрутиться или откупиться. В этот раз вы попали, дэл Сваермах, и попали очень серьезно. Я лично прослежу, чтобы вы понесли наказание. Поэтому рекомендую рассказать все, как было, тогда у вас еще есть шанс на смягчение приговора.

Амано молчал. Он отчаянно пытался разобраться, берут ли его на дешевый понт или все же стоит покаяться. От скупки краденого уже никак не отвертеться. «Ведь чувствовал какую-то лажу, – расстроенно подумал он. – Что они еще могут доказать?»

– Пытаетесь разобраться, что стоит говорить, а что нет? – улыбнулся маг. – Так тяжело? Давайте я вам помогу. И учтите, к тому моменту, когда я закончу говорить, у вас уже не останется возможности оформить все как добровольное признание.

Короткая пауза.

– Ну да, я действительно хотел купить у этой девки артефакт, – быстро произнес Сваермах. – А что было делать? Нельзя было, чтобы она с ним уехала.

«О, вот уже и мирный диалог выстраивается», – про себя усмехнулся Джейко.

– А почему вы решили, что он у нее?

– Вычислил. Ни у кого другого он просто быть не мог.

– Врете, дэл Сваермах, вы еще в вечер убийства указали генералу на то, что среди нас есть вор и кто это.

– И вы верите этому убийце?!

– Верю. И суд поверит. Это же не рецидивист со стажем. А уважаемый человек, имеющий много заслуг перед государством.

– И убийца!

– Все оступаются. – «Просто не всех ловят». – В любом случае его показания будут судом рассмотрены. Они вполне логичны и увязываются с общей картиной произошедшего, поэтому, уверен, будут зачтены судом. Так откуда вы узнали об Акицунэ?

– Повторяю, я не знал, кто она, я догадался.

– Хорошо, а если догадались, то почему мне не рассказали? Ведь вы беседовали и со мной, и с моими сотрудниками.

– Как-то не подумал, что вы мне поверите.

– Дэл Сваермах, а вы в курсе, что дача ложных показаний карается по закону?

– Да.

– И вы настаиваете на том, что не знали, кто такая Окамили Лаэртэ, вплоть до… когда вы, по вашим словам, догадались?

– Позавчера.

– Хорошо, позавчера. Значит, не знали до позавчера?

– Да.

– Значит, мы, – «Вбиваем первый гвоздь в крышку вашего гроба», – вносим в протокол вашу первую ложь? Ведь мы точно знаем, что вы знали про нее и до этого. И я думаю, докажем. Сейчас идет обыск в ваших домах, и, скорее всего, мои сотрудники найдут что-то, что числится как краденое, и краденное именно Акицунэ. – Тут Джейко, что называется, пытался импровизировать. Окамили ему врала, что кто-то из знакомых Амано делал ей заказ и потом уже рассказал ему. Но верилось в это с трудом. Про такие вещи не принято рассказывать даже самым близким. Да и вряд ли у Амано могли быть такие уж доверительные отношения с кем-то. Причем настолько, чтобы ему рассказали и про внешность, и про сумму. А ведь это один из самых законспирированных… пока… воров. Возможно, конечно, и такое, но попробовать все же стоит. Как думалось Джейко, и в этом он был солидарен с Нго, сам Сваермах заказывал что-то украсть, а задание передавал через помощника. У того были хорошие связи в криминальном мире, это уже удалось выяснить. Так что вполне возможно, что он мог знать, как Акицунэ выглядит, ну и рассказал хозяину. – Поскольку дешевкой Акицунэ не балуется, то это наверняка что-то дорогое. А у таких вещей всегда есть история.

Во время всей своей речи Джейко не отрывал взгляда от лица собеседника, чтобы увидеть, верны ли его предположения, или придется искать этого неведомого друга Сваермаха, кто любит ворованные ценности. Но… повезло. Что-то в лице Амано изменилось на короткий момент, но этого хватило, чтобы Тацу понял, что попал в цель.

– Так найдем мы, дэл Сваермах?

– Найдете, – очень тихо и без привычного ему апломба ответил тот.

– Вот и хорошо. И что это?

– Амулет… Называется… Коралловый Корень…

«О как! – Тацу еле сдержался, чтобы в свою очередь не округлить глаза. – Это же знаменитый амулет, повышающий потенцию. Три года назад его украли прямо из спальни у короля соседей. Тогда еще в прессе был жуткий скандал. Как же так, король – и только с амулетом… Хотя в его-то годы можно и так. И не повлияет ли это на здоровье принцев и прочая лабуда… Но у короля! из спальни!.. Ну Аки, ну молодец… Это ж надо… Хм, надо будет у Саа-ми поинтересоваться, действительно ли такой у него эффект, как писали газеты».

– Ага, значит, Коралловый Корень. Вы все еще беретесь утверждать, что не знали, кто такая Акицунэ, или уже передумали?

Сваермах молчал.

– Не знал.

– А мне кажется, вы знали. Вряд ли такой любопытный человек смог бы удержаться и хоть один глазком не взглянуть на знаменитого Акицунэ. А если она была настолько умна и устроила все так, чтобы ни у кого лишнего не было бы возможности ее разглядеть, то подробное описание вы точно получили. И когда на аукционе появилась так точно подходящая под описание Лисичка, вы забеспокоились. Каковы были ваши действия, дэл Сваермах?

– Я же говорю, я не…

– Бросьте, дэл, никакой суд этому не поверит. И знаете почему? Потому что не знали бы вы – не стали бы тут же плести интриги. А вы стали. Ведь вы тоже видели Неля на балу с Окамили. Вот и сопоставили эти факты. Что вы сказали ему? Дайте я догадаюсь. Вы сказали, что артефакт не должен трогать кто-то, кроме продавца, иначе он не будет служить как должно или вообще изберет себе в хозяева того, кто первым его коснулся. Так? И по его лицу поняли, что попали в цель: дэл Нель плохо умел скрывать свои эмоции. По крайней мере, когда дело касалось таких важных вещей, да еще в первый момент.

– И зачем мне это ему говорить? Не проще ли было действительно вам все рассказать? Думаю, вы обрадовались бы подсказке и не стали припоминать мне старые грешки.

– О, на это у меня тоже есть ответ. Вы были наследником, который должен был получить Семь Богов Власти. Однако контракт на артефакт составили таким образом, что заветная ниточка к власти ускользнула у вас из рук. Но вы не отчаивались. Вы же знали, что артефакт предпочтет того, с кем, так сказать, знаком, кто дотрагивался, прикасался, имел к нему отношение раньше. И каково же было ваше бешенство, когда на аукционе, вернее, накануне вечером вы увидели там генерала Нго и то ли поняли, то ли подслушали, что тот куда раньше вас касался артефакта. Дэлэ Марина Ларио видела вас. И вам явно не понравилось то, что вы услышали, совсем не понравилось. Ведь тогда вы поняли, что в честной борьбе вам Семь Богов Власти не заполучить. Что делать? А тут еще и Акицунэ эта… Не думаю, что вы долго размышляли над планом. Вряд ли Акицунэ взялась бы воровать одну и ту же вещь дважды. Значит, надо было помешать передать украденный артефакт заказчику. Как это можно сделать? Устранить Неля. И Нго. Сами бы вы на это не решились. Да и неразумным это вам показалось. Ведь тут есть такая возможность поссорить давних приятелей, глядишь, двуликие боги и окажутся на вашей стороне, что-нибудь из этого да выйдет. Расскажете сами, как действовали дальше?

– Я не делал ничего противозаконного.

– Нет? Вы сказали генералу, что его обманывают…

– А разве я соврал?! Именно так и было!

– Конечно, так! Его обманывали. И вы посоветовали генералу проследить за другом. Только вот вы еще и Нелю кое-что шепнули. Именно про то, что нельзя артефакт никому, кроме будущего хозяина, лапать. А это в совокупности уже подстрекательство к убийству.

– Никого я не подстрекал!

– Но ведь говорили Нелю про артефакт?

– Ничего я этому придурку не говорил! И знать не знаю, почему он приказал Акицунэ не трогать артефакт!

– А откуда вы знаете, что он приказал не трогать артефакт?

Амано запнулся и растерянно посмотрел на начальника Магического Сыска.

– Ну так это… вы сказали.

– Я не говорил, – ухмыльнулся Джейко. Потом мигом посерьезнел: – Попались во второй раз. – «Или какой там уже?» – Так что прекратите ломаться, как старая дева перед единственным женихом, и рассказывайте, что вы Нелю понаплели, что сказали генералу и что делали после.

– Не передергивайте, лэр Тацу! Мало ли что я там сказал! Догадался!

– Какой вы, однако, догадливый, – съязвил маг. И внезапно почувствовал, что ему надоело играть в игры. Лицо разом потеряло всю улыбчивость и легкомысленность. Чародей просто физически почувствовал, как темный зверь выбирается из глубин души, и знал, что это отражается в глазах. «Больше всего я боюсь, что когда-нибудь этот зверь поглотит тебя полностью, и тогда я не завидую этому миру», – сказала когда-то тетушка, и Джейко это очень хорошо запомнил. – Дэл Сваермах… вы знаете… есть в этом мире такой нехороший закон – за все приходится платить… Не так, значит, этак. – Голос стал тихим и очень-очень опасным. – И из всей совокупности того, что вы наворотили, есть одно самое страшное – вы решили сыграть человеческими жизнями. Я не верю, что вы не понимали, что может произойти из-за двух этих бесед. Все вы прекрасно понимали. Более того – рассчитывали на это. И это преступление пострашнее всех остальных. Может, я и не смогу доказать его за недостаточностью улик, но не думаю, что тех, кто готов был отдать за генерала свои жизни, недостаточность улик заставит усомниться в вашей вине. И почему-то я не сомневаюсь, что нужные люди все узнают. И тогда я не дам за вашу жизнь и мелкой монеты. Даже если вы к тому моменту будете за решеткой, отбывая наказание за другие преступления, которые мы точно сможем доказать.

– Вы мне угрожаете?! – взвизгнул Амано. Однако капелька пота, стекающая по виску помощника владельца «Юдзу», выдала его с головой.

– Что вы, дэл Сваермах, – с неподражаемой улыбкой хищника произнес Тацу, сейчас как никогда хорошо олицетворяющий тот образ, который давно закрепился за этой Семейкой. – Я просто открываю вам глаза на то, что будет дальше… Вы что же, думали, что можно подставить таких людей и выйти из этого в белом и с плюшками? Если да, то вы просто дурак, дэл. И в данном случае наказание в соответствии с действующим законодательством – это не самое страшное, что может с вами произойти. Вот и думайте, что для вас лучше.

На Сваермаха было страшно смотреть. Как-то неожиданно он все понял. Про тех головорезов, что находились в подчинении у генерала, он был наслышан. Да и друзей наверху, и не только у Нго, наверняка хватало. И ведь им же будет все равно, что по голове Неля бил сам генерал, а под арест и плаху его подвел Тацу… Они быстро найдут истинного виновника. И тут не спасут ни двери, ни замки, ни охрана… Но ведь они даже в тюрьме его достанут… Так что же делать?

– Что вы предлагаете, лэр? – Голос мужчины стал очень хриплым.

– Все очень просто, дэл, – чисто по-деловому ответил после небольшой паузы Джейко. – Я верю, что за одно преступление должно следовать только одно наказание. В данном случае, если вы признаетесь во всем, что натворили, я прослежу, чтобы в тюрьме люди генерала до вас не дотянулись.

– А после?

– А после будет нескоро, там или страсти улягутся, или что-нибудь придумаем.

Сваермах молчал. Тацу не торопил его. Пил давно остывший кофе и разглядывал как-то совсем незаметно за всеми этими событиями полностью пожелтевшие каштаны за окном. Наконец пауза прервалась:

– Хорошо, лэр Тацу, пусть будет по-вашему. Но вы мне обещаете?..

– Да, – кивнул Джейко, прикинув объем работ, но привычно его не испугавшись.

– Тогда что мне требуется сделать?

«Какой сразу шелковый стал, – нехорошо так подумалось, цинично. – Почему, чтобы люди перестали борзеть, требуется припугнуть как следует? Противно, чес-слово».

– Перво-наперво расскажите, что вы наговорили этим двум красавцам в особняке Ле Куна.

– Да, собственно, вы все правильно предположили. Все так и есть. Генералу открыл глаза на старинного приятеля, а Нелю шепнул, что артефакт-то трогать не надо никому, кроме того, что будет им пользоваться. А то ведь… какая штука может приключиться: выберут Семь Богов Власти себе именно того, кто их первый раз полапал, в хозяева. А поскольку Нель уже от Нго был наслышан про право первого… более раннего, что ли… то поверил без проблем.

– А с чего вы переполошились-то?

– Да услышал этих уродов. И понял, что так мне артефакт не заполучить. Еще и Акицунэ тут…

– А ее вы узнали?

– Мне помощник шепнул, что она приезжает. Он с ней тогда лично пересекался по… тому делу. На балу я как-то не обратил внимания на нее, ну рыжая, ну Лиса-полукровка, ну что теперь? А когда уже в особняке у цу она появилась, тут надо было быть полным идиотом, чтобы не догадаться. Надо было что-то делать. Вот и подумалось, что Неля надо бы… как-то устранить. Я как-то не думал, что генерал его убьет… А в то, что Акицунэ сразу артефакт Нелю или кому-то еще не отдаст, ни капли не сомневался. Вряд ли ей заплатили всю сумму вперед.

– И когда все произошло, то что вы стали делать?

– Да ничего. Выжидать удобного момента.

– Дэл, прошу вас, не врите.

– Ну хорошо-хорошо, – чуть раздраженно передернул плечами Амано. – Я подумал, что эта… Акицунэ может продать артефакт кому-то другому. Кому? Вы с подругой отпадаете, генерала она должна бояться, видела или не видела она, как он убивал, но воры редко дела имеют с военными, по крайней мере такого типа, как наш Нго – кремень да и только, в смысле честь воина для нас прежде всего… с виду, конечно. К цу не сунется. Остаюсь я, Роко Маери и эта дура, Марина Ларио. Вот я и постарался отпугнуть ее от этих эрковых баб. Как можно было отпугнуть? Да чтобы куча подозрительного народу вокруг них крутилась. Она же профи, сразу слежку или сыскарей распознает. Вот и намекнул дэлу Ларио, чтобы присмотрел за своей женушкой. Тоже, кстати говоря, не солгал. Как она на вас вешалась, только слепой мог не заметить, как только ваша подруга терпела? Я, правда, боялся, что они успели уже договориться, когда кофей распивали по кафе. Но все же вряд ли, не думаю, что Акицунэ не попыталась бы приглядеться сначала. А с Роко Маери было сложнее. Думал-думал… и вот что подумалось, что надо как-то ею Сыск заинтересовать, а заодно и вас запутать. Ведь коли уж я знал, что Акицунэ приезжает, то вы и подавно должны были знать. А ведь известно, что она дважды в одном и том же городе не работает. Я специально наводил справки, когда… ну тогда еще… с Коралловым Корнем. Вспомнил, как мэр всем и каждому хвастался этой своей картиной. Ну и… даже придумывать ничего не пришлось. Попросил помощника найти кого-нибудь, кто работает по схожему методу, дабы он упер эту картину. Заодно и над мэром похихикать. И вам работенки подкинуть. Ну а потом шепнули мои люди кому надо, где искать похищенную у мэра ценность.

«Как у него все ладно вышло, – даже восхитился про себя Джейко. – Вот ведь зараза».

– Ну все так, как надо, и произошло. Я, правда, думал, что шумихи с картиной будет больше, но вы как-то замяли это дело. Как только мэра успокоили? Думал, за уши от предполагаемой воровки не оттянете. Правда, мне мой помощник говорил, что вряд ли вы на такое поведетесь, но Акицунэ я от Маери отпугнул, и то хорошо.

«Слушал бы ты почаще своего помощника. И почему такие специалисты – помощник этот у Сваермаха, „летучий отряд“ у Нго – у всяких… как это лучше выразить?.. не самых умных людей работают?»

– Ну а потом уже решил договариваться с Акицунэ. Только она, стерва, в первый раз не пришла. Ну а во второй… сами знаете. А вы что, поймали ее?

«М-да, поймали… и тут же упустили…» – про себя скривился Джейко. Но в этот раз он не был честен даже с самим собой.

– Пусть вас это не волнует. Вы забыли только рассказать, как нам – моим сотрудникам и мне – вы старательно лапшу на уши вешали.

– Вешал не вешал, а тоже особо не врал… Так, домыслил немного.

– И накаркали сами себе, – не удержался Джейко и процитировал: – «Преступник должен быть наказан, да!»

Сваермах скривился, но промолчал.

– Ну что ж, ладно, не будем об этом. Вот бумага, перо, чернильница. Эрик, проследи, пожалуйста, чтобы дэл Сваермах правильно оформил свои показания. Пишите, дэл, будьте как можно более откровенны.