Часть третья
ИГРА В ОТКРЫТУЮ

Только оказавшись в коридоре и крепко-накрепко заперев за собой дверь, мы рискнули остановиться и перевести дух. Дирон все так же крепко держал за руку Ташу, благодаря чему ей еще давалось держаться на ногах.

– Что делать будем? – почему-то шепотом спросил юноша, вручая мне бесполезный посох.

– Не знаю, – проговорил я в ответ, кривясь от боли в груди. – Райдик скоро очнется и вновь примется за старое. Прежде всего достанется Таше, поскольку он каким-то образом подчинил ее волю. Полагаю, еще пара минут, и твоя сестра вновь превратится в злобное создание, с которым очень тяжело будет справиться собственными силами. Я мог бы снять с нее заклятие, но не сейчас, когда опустошен до капли.

– А я? – спросил Дирон. – Мною он тоже способен управлять? Вдруг он попытается меня убить? Меня или тебя.

– Не думаю, – качнул я головой. – Чтобы убить человека на расстоянии, надо или видеть его, или прибегнуть к помощи определенных ритуалов. Нам просто не стоит попадаться ему на глаза. Вряд ли твой отец примется сейчас чертить круги и вызывать демонов. У него на это элементарно нет времени.

Таша неожиданно с силой рванулась из рук Дирона. Ага, стало быть, Райдик уже приходит в себя. Юноша с трудом удержал сестру на месте и с надеждой посмотрел на меня. Бородавчатых умертвий тебе в кошмары, я-то что в такой ситуации могу сделать?! Хотя…

– Дирон, приношу свои искренние извинения, – витиевато выразился я, задумчиво взвешивая в руках посох. – Но я сейчас поступлю с твоей сестрой очень и очень некрасиво, как никогда до этого не поступал с женщинами. А ну-ка, разверни ее ко мне спиной.

Таша зашипела, как потревоженная кошка, когда Дирон схватил ее за плечи. Растопырила пальцы и кинулась на брата, словно желая выцарапать ему глаза. Все это произошло быстро и без особого шума, что добавило ситуации какой-то нереальности. Будто вдруг очутился в ожившем ночном кошмаре.

– Прости меня, – прошептал я и аккуратно огрел извивающуюся и отчаянно сопротивляющуюся девушку по затылку.

Та сразу же обмякла и повисла на руках Дирона.

Спустя секунду крепкая дубовая дверь, ведущая в комнату, застонала от первого мощного удара, едва не слетев с петель. Да, долго ей Широна не удержать. Пора делать ноги.

– Поторопимся! – выкрикнул я, с ужасом заметив, как по каменной кладке стены зазмеилась глубокая трещина. – Нести Ташу сможешь?

Дирон ничего не ответил. Лишь приглушенно крякнул, закидывая девушку на плечо. Мы стремглав помчались прочь, благоразумно решив не задерживаться около злополучной комнаты.

– Во двор? – отрывисто кинул мне юноша.

Я думал. Никогда в жизни я так быстро не думал, отметая и отметая варианты. Бежать прочь из дома? От демона все равно не скроешься. Единственная возможность выжить – обезвредить Райдика. Значит, надо остаться здесь, выждать удачный момент и напасть. Чистой воды самоубийство, но другого выхода, похоже, просто нет. Необходимо спрятаться и хоть немного осмыслить новые факты. Где обезумевший Райдик в теле слуги будет искать нас в последнюю очередь? Комнаты отметаются, холл и обеденный зал тоже. Если только… Да, именно там. Раз имеешь дело с выжившим из ума колдуном, то изрядная доля сумасшествия в поступках не повредит.

– В кабинет твоего отца, – приказал я. – Быстро!

– Куда?! – Дирон от удивления даже немного притормозил. – Ты, верно, шутишь?!

«Самое время для шуток, – мрачно подумал я, не желая сбивать дыхание на бессмысленные споры. – Когда следом во весь опор несется черный колдун, то во мне просто кладезь остроумия открывается».

Дирон еще немного возмущенно повздыхал, но послушно свернул за мной. Мы кубарем слетели на первый этаж и нырнули во тьму под лестницей. Кабинет оказался открытым, что лично я расценил как хороший знак.

На скорую руку забаррикадировав дверь, я устало опустился на пол. В подреберье больно кололо при каждом неосторожном вдохе. Во рту стоял металлический привкус крови. В глазах плыло от переутомления. Да, плохонький из меня защитник для Таши получился.

– Открой окно! – потребовал я у Дирона, который осторожно уложил девушку на пол и теперь смотрел на меня, ожидая дальнейших распоряжений. – Двери для Райдика не являются большим препятствием, как видишь. Но пару секунд на бегство у тебя будет. Да и я постараюсь по максимуму усложнить задачу твоему милому отцу.

– Я не оставлю тебя! – возмутился таким предположением Дирон. – Мы будем биться вместе, плечом к плечу!

– Дурак, – почти ласково произнес я. – Какой смысл погибать обоим? Ни я, ни тем более ты его не остановим. Необходимо, чтобы инквизиция узнала о том, кто в действительности стоит за этим делом. Поэтому, как выберешься – беги к деревенскому старосте. Он знает, кому передать твои сведения. Надеюсь, святые отцы уже насторожились. Когда я только приехал в твой дом, то позволил Таше при вознице назваться моей невестой. Такую новость тот вряд ли удержал в тайне, полагаю, уже к вечеру вся округа знала, куда и зачем отправился барон Вулдиж. Ты, верно, не в курсе, но семьи наследственных магов находятся под негласным наблюдением инквизиции. Она обязана была послать наблюдателя за столь важным событием. Не каждый день в брачном союзе объединяются два семейства с такой громкой историей былых подвигов.

Я сделал паузу и устало потер лоб. Эта задумка была моей своеобразной страховкой на случай возможной неудачи. При всей моей нелюбви к святой братии я просто не имел права позволить демону безнаказанно расхаживать по этому миру и губить людские души. Жаль только, со сроками немного не угадал. По моим расчетам, инквизитор-соглядатай должен был прибыть примерно через неделю после моего появления в доме. Кто же знал, что у меня в распоряжении окажутся лишь одни сутки.

– А ты? – растерянно поинтересовался Дирон.

– А я умру и буду навещать тебя в кошмарах, – неожиданно разозлился я. – Что за глупые вопросы? Я еще раз повторяю: вдвоем нам не убежать, тем более с бесчувственной Ташей на руках. И потом, как-никак я назвался женихом твоей сестры. Мне родовая честь не позволит после этого бросить ее на произвол судьбы. Не беспокойся, как-нибудь выкручусь. А если не выкручусь – не сильно расстроюсь. Я слишком часто видел, что нас ждет за порогом мира живых, чтобы бояться такого исхода событий.

Конечно, я кривил душой. Умирать мне совершенно не хотелось. Представляю, как меня встретит матушка и другие неугомонные родственники, когда узнают, что род Сурина по моей вине угас. И вообще молод я, чтобы так спокойно расставаться с жизнью. У меня чересчур много незаконченных дел.

Однако Дирону о моих мыслях знать было совершенно необязательно. Иначе я его ни за что не уговорю оставить меня один на один с Райдиком.

– Так что давай договоримся, – произнес я с безмятежной улыбкой, постаравшись за ней скрыть свои истинные мысли. – Я не выгоняю тебя из дома прямо сейчас. Полагаю, мне может пригодиться твоя помощь. Но как только станет слишком жарко – ты сразу же бежишь. Бежишь без оглядки и без всяких геройств и подвигов. Считай, что этим ты спасешь не одну жизнь впоследствии.

Дирон упрямо выставил вперед подбородок, словно желая поспорить со мной, но через мгновение сник, кивнул и послушно отошел к окну. Я в изнеможении закрыл глаза. Какой же долгий, безумный день! Всего-то четыре часа пополудни. Примерно сутки назад я впервые переступил порог этого дома, а кажется, будто уже целую вечность заточен здесь.

Справившись с запорами, Дирон настежь распахнул оконные створки. В комнату ворвался шум мокрой листвы и свежий, прохладный ветер, напоенный влагой недавнего дождя. Я не выдержал и вздохнул полной грудью, позабыв о сломанном ребре. И тут же закашлялся, схватившись за бок.

– С тобой все нормально? – с тревогой осведомился Дирон, возвращаясь на старое место.

– Жить буду, – выдавил я и сделал блеклую попытку пошутить: – Если твой отец, конечно, не добьется успеха.

Дирон как-то виновато отвел глаза. Помолчал немного и грустно признался:

– Я до сих пор не верю, что мой отец не погиб, а находится в теле слуги. Это как-то дико. Мой отец и черное колдовство? Чушь какая-то! Да он никогда даже мышь при мне не обидел. Конечно, в последнее время он мало обращал на нас внимания. Постоянно читал или разбирал бумаги. Но такое мне даже в страшном сне бы не привиделось.

Я мог на это ответить, что зло заползает в душу смертного незаметно. И еще более незаметно выедает ее изнутри. Лишь вчера близкий тебе человек искренне смеялся над твоими шутками, обнимал тебя и уверял, что никогда не предаст. А уже завтра он же хладнокровно вонзит тебе нож в спину, если ты осмелишься встать на пути осуществления его замыслов.

– Я все понимаю, – тихо произнес я.

– Не понимаешь, – с горечью выплюнул Дирон. – Это мой, а не твой отец сейчас рыскает по дому и выискивает нас. Это меня, своего ребенка, он едва не убил собственными руками. Представляешь? Мой отец! Которого я всю жизнь считал самым лучшим, самым добрым и самым справедливым человеком на свете!

Последнюю фразу юноша почти выкрикнул, но тут же опомнился и испуганно зажал себе рот. Некоторое время я настороженно прислушивался к тому, что творилось в коридоре, но там было тихо. Потом перевел взгляд на красного от смущения Дирона, который, видимо, уже пожалел о своем порыве.

– Я рано осиротел, – негромко проговорил я. – Мне было пятнадцать, когда мои родители покинули этот мир. Я не люблю об этом вспоминать, но у меня был старший брат – Мерар. Ему в ту пору как раз исполнилось двадцать. Как раз столько, сколько сейчас тебе. Матушка всегда держала нас в строгости, пожалуй, даже излишней, поэтому брат, оставшись без присмотра, тут же пустился во все тяжкие. За полгода умудрился просадить все состояние и остановился лишь тогда, когда понял, что денег больше нет. Думаю, он бы даже наш замок пропил, если бы на него нашелся покупатель. Но, к моему величайшему счастью, у фамильного гнезда рода Сурина была столь дурная слава, что таких смельчаков не оказалось. Осознав, что вести прежнюю разгульную жизнь больше не на что, Мерар безмерно огорчился. Многочисленные дружки быстро исчезли в неизвестном направлении, когда узнали, что пирушек больше не будет. Остался только младший брат на руках и замшелые стены никому не нужного замка.

Я замолчал, кривя губы. Столько лет прошло, а мне до сих пор больно вспоминать о тех временах. Я действительно сильно любил брата. Он всегда защищал меня и брал на себя мою вину за все детские шалости и проказы. Когда мне снились кошмары и я кричал от страха по ночам, Мерар приходил ко мне и до утра сидел рядом, держа за руку. Как он тогда шутил – сражался с мороками Темного Бога, оберегая мой отдых.

– И что дальше? – осторожно поинтересовался Дирон. – Он одумался и взялся за ум?

– Как сказать, – уклончиво протянул я. – Мерару так понравилась прежняя веселая жизнь с доступными женщинами и гулянками до утра, что он решил найти секрет денежного благополучия в магических книгах. И нашел, что самое удивительное. Правда, для этого надо было принести человеческую жертву.

Давняя обида спазмом перехватила горло. Я замолчал, не в силах продолжать. Зря, наверное, я решил рассказать об этом Дирону. Подумал, что ему станет легче, когда он узнает, как черная магия до неузнаваемости меняет людей, даже самых близких. Но в итоге лишь разбередил собственную рану.

– Он выбрал тебя? – с сочувствием спросил юноша и тут же примирительно поднял руки, увидев, как я скривился, словно от невыносимой боли. – Прости. Если не хочешь – не рассказывай.

– Ты никогда не задумывался, почему у знаменитых черных колдунов прошлого никогда не было семьи? – кашлянув, продолжил я. Раз уж начал говорить, то нечего замолкать на полуслове. – Все дело том, что служение Темному Богу требует кровавых подношений. И чем ближе к тебе была очередная жертва, чем крепче ты ее любил, тем большую силу ты получишь взамен. Мой брат хотел сыграть по-крупному. Поэтому он подарил меня призванному демону.

Тут мой голос дрогнул и едва не сорвался. Злополучная ночь, которую я так старательно пытался забыть, вновь ожила в моей памяти. Я уже ложился в кровать, когда брат зашел пожелать мне добрых снов. Это удивило меня – в последнее время Мерар не баловал домочадцев своим общением. Сутки напролет он проводил в кабинете отца, без отдыха разбирая бумаги. Помню, как наш верный призрак Тоннис радовался такому прилежанию. Шутил, что иногда не жаль потерять все состояние, чтобы понять – счастье не в деньгах и не в друзьях на час.

В камине уютно потрескивали догорающие поленья. Я укрылся до самого носа теплым одеялом, следя за причудливым танцем огненных бликов на стене. В комнате царил приятный полумрак. Я уже потушил все свечи и сейчас нежился в сладкой полудреме.

Неожиданно в комнату постучали. Я не успел ничего сказать, как дверь распахнулась, и на пороге появился Мерар. Он нес в руках свечку, пламя которой неровными отблесками ложилось на лицо брата, рождая на щеках какой-то нездоровый чахоточный румянец. Из-за этого казалось, будто он давно и безнадежно болен.

– Я тебя разбудил? – спросил Мерар, подходя и присаживаясь на краешек кровати.

– Нет, – покачал я головой. – Просто греюсь.

– Да, дров у нас маловато, – рассеянно произнес Мерар, напряженно думая о чем-то своем. – Тяжело зиму будет пережить.

– Справимся, – с нарочитым оптимизмом улыбнулся я. – В конце концов, с голода не умрем. А весной будет ясно, что делать дальше.

Мерар промолчал. Лишь чуть дрогнули уголки губ. А в следующий миг он громко рассмеялся, взлохматил мне волосы и привлек меня к себе. Я едва не задохнулся от счастья от такого поступка брата. Он редко обращал на меня внимание после смерти родителей. У него были свои, взрослые проблемы и дела. А я лишь постоянно мешался под ногами. Пытался увязаться за ним, когда брат отправлялся на пирушки. Доводил его друзей до бешенства мелкими пакостями и глупыми шутками. Подглядывал, когда он уединялся с очередной дамой в спальне.

– Я люблю тебя, Вулдиж. – Мерар резко отстранился и посмотрел на меня. – Ты ведь знаешь это?

– Конечно, – смущенно отозвался я.

– Прости, если иногда бывал груб или жесток с тобой. – В глазах брата отражались темно-багровые всполохи почти потухшего камина. – Но помни, ты ведь мой брат. И всегда останешься им, что бы ни случилось.

Мерар легонько поцеловал меня в затылок и вышел, оставив в полном недоумении от его странных слов. Но в ту ночь я заснул совершенно счастливым. И думать при этом забыл о зловещем предупреждении незнакомца, с которым встретился накануне.

Тем страшнее было пробуждение…

– Не понимаю, – растерянно качнул головой Дирон. – Но ты жив! Как тебе удалось спастись от демона?

– Я до сих пор не знаю, – пожал я плечами, прогоняя невеселые воспоминания. – Когда брат… Когда Мерар привязал меня внутри жертвенного круга и принялся чертить у меня на груди символы призыва, я понял, что спасения ждать бессмысленно. До этого тлела хоть какая-то надежда, что я стал жертвой глупого и жестокого розыгрыша. Мой брат любил пошутить над окружающими и не всегда вовремя останавливался. Но тут…

Я снова замолчал. Каждое произнесенное слово доставляло почти физическую боль.

Огонь вокруг. В кабинете отца светло от множества зажженных свечей. Но, странное дело, от них исходит не жар, а пронзительный холод, от которого все тело цепенеет. Я не могу пошевелить даже пальцем – веревки туго врезались в кожу, поэтому все конечности давно онемели.

Лицо распухло от слез. Горло, почти сорванное бесполезными криками, саднило. Наконец я затих, понимая, что своим сопротивлением ничего не добьюсь.

– Вот и умница, – бормочет брат, торопливо дорисовывая вокруг меня круг с загадочными символами. – Не бойся, Вулдиж, это будет не больно. Ты ведь смелый мальчик.

Я напрягаюсь изо всех сил, пытаясь порвать сдерживающие меня путы. Пустое. Легче лбом прошибить каменную стену.

Вот Мерар закончил свои странные действия и остановился у меня в изголовье. Напротив, в моих ногах, на небольшом возвышении установлено старинное зеркало, в котором отражается огненное безумие, высокая фигура брата и моя – распятая на полу.

Мне страшно. Никогда в жизни мне еще не было так страшно. Я знаю, сейчас со мной произойдет что-то жуткое. Но не это главное. Впервые в жизни я боюсь родного брата. Кто-то незнакомый смотрит на меня из его глаз. Незнакомый и очень опасный, способный убить меня одним прикосновением пальца. Брат что-то нараспев бормочет себе под нос. От незнакомых слов меня начинает тошнить. Завораживающий ломаный ритм заклинания укачивает. Сердце словно рвется наружу из грудной клетки – так отчаянно оно бьется. И вот…

– Приди! – выкрикивает Мерар.

Перед глазами слепящим огнем вспыхивает сталь остро наточенного кинжала. Но нет, каким-то шестым чувством я понимаю, что брат не собирается убивать меня. Точнее, он доверит это дело кому-то другому, и от этой мысли меня едва не выворачивает наизнанку.

Нож легко чертит на моей обнаженной груди загадочные знаки кровавыми линиями. Хочется застонать от боли, но я сдерживаюсь, насквозь прокусив губу.

Однако когда поверхность зеркала покрывается чуть заметной рябью, через которую медленно проступает силуэт призванного существа, моя смелость моментально сходит на нет. Я кричу, кричу во весь голос от ужаса, забыв о сорванном горле. Потом, когда сил на крик больше не остается, хриплю. Умоляю брата прекратить все это. Но он лишь смеется.

– Ты ничего не понимаешь, маленький, – улыбается Мерар, проводя последнюю линию и заканчивая рисунок на моем теле. – Так будет лучше для всех.

Слышится звон разбитого стекла. Это демон наконец-то входит в наш мир. Пол тихонько вибрирует от его неторопливой поступи. А потом все мое нутро обжигает невыносимая боль. И накатившее беспамятство милосердно принимает меня в свои объятия.

– Я потерял сознание во время ритуала, – сухо произнес я. – Когда очнулся – все было кончено. По совершенно непонятной причине демон пропал. Растворился, будто его и не было никогда. Около круга лежало тело моего брата. Обезглавленное и выпотрошенное какой-то жестокой силой. Я до сих пор не знаю, что произошло тогда. Возможно, брат допустил какую-то ошибку и сам стал жертвой демона.

– Но ты не уверен, – скорее констатировал, чем спросил, Дирон.

– Я не люблю вспоминать о той истории, – со страдальческой гримасой произнес я. – Но кое-какие детали до сих пор кажутся мне странными. Меня пытались предупредить о замыслах брата. Накануне днем, на прогулке я встретил какого-то мужчину. Он был настолько закутан в плащ, что вряд ли мне удастся его узнать, если судьба когда-нибудь вновь скрестит наши дороги. Прохожий сказал, чтобы я был осторожен. Мол, брат собирается убить меня. Естественно, я не поверил и расхохотался. Пошел дальше, но когда через пару шагов вздумал оглянуться, на тропинке никого не оказалось. Это было открытое, хорошо просматриваемое на несколько миль вокруг место, поэтому я не представляю, куда он мог пропасть. Но это еще не все. После спасения из лап демона я перерыл все бумаги, которые только нашел в замке. Однако никакого упоминания о черной магии не нашел. Впрочем, мне скоро стало не до расследований. Поскольку я еще не достиг возраста совершеннолетия, инквизиция приставила ко мне опекуна. Между нами сложились непростые отношения. Святой отец, по всей видимости, подозревал, что я сам убил своего брата, хотя мне пришлось пройти немало весьма… гм… болезненных испытаний, чтобы доказать свою невиновность. Словом, целых три года, до моего восемнадцатилетия, скучать мне не приходилось.

– Я и не думал, что у тебя была такая непростая жизнь, – с явным уважением хмыкнул Дирон.

– Вместо рассуждений о моем трудном детстве лучше обыщи сестру, – ядовито посоветовал я. – Она обмолвилась, что Райдик надел на нее какую-то вещь, из-за которой ей тяжело сосредоточиться. Подозреваю, что заклинание каким-то образом завязано на это.

– Но… – слегка растерялся от моего предложения Дирон.

– Или ты хочешь, чтобы я ее обыскал? – с пакостливой улыбкой продолжил я. – Мне это особого труда не составит.

– Ну уж нет! – гневно фыркнул юноша. – Придумал тоже. Вот станешь ее мужем, тогда и обыскивай, сколько влезет.

После этого Дирон отстранил меня с дороги и наклонился над сестрой. Быстро и аккуратно проверил все карманы и складки платья. Потом выпрямился и растерянно развел руками.

– Ничего, – проговорил он. – Все, как обычно. Не раздевать же ее догола. Да я и не позволю этого сделать.

Вместо ответа я присел на корточках перед Ташей и легонько провел пальцами по затылку. Да, шишка знатная получилась. Но девушка скоро придет в себя.

Необходимо придумать, как обезвредить ее. Не бить же каждый час ее по голове.

– Найди что-нибудь, чем можно будет связать ей руки и заткнуть рот, – распорядился я.

Дирон понятливо кивнул, и через несколько минут в моем распоряжении оказался моток прочной бельевой веревки, неизвестно каким путем оказавшийся в ящике стола, и половина пыльной шторы.

– Как ты думаешь, – задумчиво начал Дирон, наблюдая, как я аккуратно скручиваю Таше руки за спиной, – почему мой отец так резко отреагировал на твои слова о том, что ты провел с Ташей ночь? Он готов был убить ее! Кстати, если после этого ты не женишься на моей сестре, то я лично выбью тебе все зубы.

– Сколько самоуверенности, – пропыхтел я, проверяя надежность узлов. Затем встал и, уперев руки в бока, смерил смутившегося юношу изучающим взглядом. – Не волнуйся, Таша как была девственницей, так ею и осталась. Если, конечно, кто-нибудь другой не постарался.

Дирон от столь пренебрежительного замечания вспыхнул и шагнул ко мне, угрожающе сжимая кулаки.

– Спокойнее! – фыркнул я. – Уже и пошутить нельзя. Сейчас не время для выяснения отношений. А по сути вопроса отвечу так. Как ты уже понял, многие ритуалы с призывом демона требуют человеческих жертв. Лучше всего, если несчастный при этом будет состоять с черным колдуном в каких-нибудь родственных отношениях. И совсем замечательно, если подношением окажется невинная девушка. Я еще не знаю, что именно задумал Райдик, но одно понятно: Таша в грядущем представлении должна играть главную роль. Боюсь только, что заплатить за амбиции отца ей придется жизнью.

Дирон глубоко вздохнул, потом кинул на меня лукавый взгляд и произнес:

– Да, но Таша не единственная невинная девушка в этом доме. Есть еще тетушка Дишия, которая, могу поклясться, за всю свою долгую жизнь так ни разу и не познала ласку мужчины. Кроме того, вроде бы мой отец некогда был влюблен в нее. Но потом по непонятной причине в жены выбрал младшую сестру.

Я вполголоса выругался. Только этого мне не хватало. Теперь придется еще и пожилую женщину из лап демона выручать.

Таша слабо пошевелилась возле моих ног и что-то неразборчиво промычала.

– Как ты думаешь, что с ней сделал отец? – спросил Дирон, с сочувствием глядя на сестру. – И когда он это сделал?

– Не знаю, – пожал я плечами. – У меня мозги закипают, когда я начинаю об этом размышлять. С одной стороны, еще вчера я мог бы поклясться, что Таша пришла в мой замок по доброй воле. Но сегодня, после того, что она сказала… Получается, Райдику было необходимо, чтобы я появился в вашем доме. Но для чего? Таша говорила, что моя душа обещана демону. И, с другой стороны, я послужу своеобразным козлом отпущения, на которого инквизиция с удовольствием свалит все убийства, которые уже произошли и, подозреваю, еще произойдут здесь. Мое присутствие помогает настоящему преступнику одним махом решить все проблемы.

– Возможно, – кивнул Дирон. – Тогда выходит, что Таша уже давно под контролем Райдика.

– Я бы не был в этом так уверен, – уклончиво протянул я. – Меня беспокоят некоторые нестыковки. Во-первых, остается вопрос, зачем кто-то бил Ташу по голове. Покушение с участием демона достаточно понятно для меня. Райдик хотел привлечь мой интерес к этому делу. Поэтому он вполне мог приказать демону прикоснуться к медальону Таши, чтобы оставить на нем свои следы. Но неясно, почему первое нападение на девушку произошло так рано. С момента мнимой смерти Райдика прошло три месяца. Через сорок дней после этого огласили завещание. А еще через неделю демон явился к Таше. Получается, метка была оставлена около полутора месяцев назад. Почему твоя сестра не отправилась ко мне сразу? И зачем, зачем кто-то ударил ее по голове?

– Ты меня спрашиваешь? – усмехнулся Дирон. – Понятия не имею. Может быть, лучше задать этот вопрос ей?

Я с сомнением покосился на девушку, которая спокойно лежала на полу. Ее глаза были еще закрыты, но я точно знал, что она уже пришла в себя и сейчас внимательно прислушивалась к разговору.

– Нет, пока рано, – с сожалением отказался я от этой идеи. – Не хотелось бы, чтобы Таша подняла дикий крик сразу, как только ее освободят от кляпа. Я лучше еще немного порассуждаю вслух. Вдруг до чего-нибудь своим умом дойду.

Дирон развел руки, словно говоря – делай, что хочешь. Я помолчал немного, собираясь с мыслями, и продолжил:

– Знаешь, как я догадался, что Таша попала под чье-то магическое воздействие? Когда она сказала что демон получит мою душу. Но в нашем недавнем разговоре он обмолвился, что моя душа – намного более лакомый кусочек, чем та, которая ему обещана за это дело. И что же получается? Демон лгать не может при всем желании. Таше в той ситуации обманывать меня тоже смысла не было. Значит, кто-то намеренно ввел твою сестру в заблуждение. В принципе, весьма разумный ход. Не мог же Райдик прямо сказать, что Таша должна расплатиться за его шалости. Но тогда непонятно, при чем тут я? Выходит, Райдик не был окончательно уверен в моем появлении здесь, если решил отдать душу дочери. И тогда мы приходим к выводу, что Таша отправилась ко мне на свой страх и риск.

– Логично, – не стал спорить Дирон. – Отец вполне мог заклясть Ташу уже после ее возвращения.

В голове молнией вспыхнуло воспоминание. Вот Таша после стычки за завтраком с Ромуалом приглашает меня в свою комнату, чтобы я остыл и умылся. И на пороге я чувствую следы какого-то колдовства. Едва заметные, уже почти исчезнувшие, но все же следы. Ночью, когда я разыскивал девушку, в комнате ничего подобного не было. Значит, кто-то воспользовался магией позже, в промежуток между моими двумя визитами в комнату. Но Ташу не могли заклясть именно тогда. Чары, которые Райдик на нее наложил, очень и очень мощные. Следы от такого колдовства сохранились бы на долгие часы, если не дни. Кроме того, если отец Таши вздумал бы колдовать в доме, то я обязательно бы это почувствовал. Такой всплеск магической силы тяжело сохранить в тайне.

Постойте-ка. Что, если заклинание было установлено не на Ташу, а на какой-нибудь предмет? Девушка могла носить на себе спящие чары столько, сколько Райдик бы захотел, и даже не догадываться об этом. А сегодняшним утром он просто активизировал заклинание. Энергии на это требуется совсем чуть-чуть, поэтому я ничего не ощутил. Остался лишь слабый, едва уловимый аромат чужой магии.

– Я дурак, – печально признался я Дирону.

– Правда? – немного удивился юноша такому чистосердечному признанию. – Почему ты так думаешь?

– Потому что Таша сама сказала нам отгадку. – Я с болезненным кряхтением опустился на колени подле девушки. – Помнишь, она говорила, что не может ни на чем сосредоточиться после того, как Райдик надел на нее какую-то вещь?

– Ну, – кивнул юноша. – Но мало ли что она имела в виду. Я плохо разбираюсь в магии, поэтому могу ошибаться. Возможно, он просто воспользовался этим как предлогом, чтобы прикоснуться к ней. А сам в это время заканчивал формулировать заклинание. Мы же обыскали ее, как только притащили сюда. Однако ничего не нашли.

– Да нет, – отмахнулся я от слов Дирона. – Райдик в самом деле надел на нее одну вещь. Вещь, которая постоянно была перед моими глазами. Оскверненный прикосновением демона медальон Светлой Богини. Полагаю, все это служило лишь для того, чтобы скрыть заклинание, которое установил на него Райдик. А сегодня утром он просто пробудил спящие чары. Умно, ничего не скажешь.

Я одним пальцем осторожно подцепил кожаный шнурок на шее девушки. Та гневно замычала, сразу же забыв про свой спектакль, и яростно задергалась, пытаясь освободиться.

– Успокойся, – ласково прошептал я.

Затем с некоторым усилием снял медальон с шеи Таши и брезгливо откинул его в сторону. Девушка дернулась еще раз и неожиданно успокоилась. Лишь уставилась на меня с выражением крайнего ужаса на лице.

– И что дальше? – Дирон подошел и с нескрываемым интересом наблюдал за моими действиями. – Она все еще под влиянием отца?

– Понятия не имею, – пожал я плечами.

Таша жалобно шмыгнула носом. Ее глаза подозрительно ярко заблестели, будто она из последних сил сдерживала слезы. Еще бы придумать способ, чтобы проверить – не являемся ли мы свидетелем очередного гениального спектакля. Хотя есть у меня одна идея.

– Таша, тебе понравилось со мной целоваться? – строго спросил я.

Девушка всхлипнула еще раз и внезапно залилась краской, после чего как-то неуверенно кивнула.

– Однако, – прошептал Дирон, неприятно удивленный. – Ты хочешь сказать, что и этого не было?

– Это – было, – неохотно признал я и тут же продолжил: – Но не более. Клянусь могилой моей матушки!

Юноша что-то неразборчиво буркнул, но я благоразумно не стал выяснять – что именно. Осторожно вытащил кляп изо рта Таши и замер, готовый в любой момент вернуть его на место.

– Вулдиж, – с трудом двигая онемевшим языком, произнесла девушка. – Вулдиж, прости меня. Это было так… так ужасно.

Таша скривилась и беззвучно заплакала.

– Надеюсь, ты не притворяешься, – пробормотал я, быстро освобождая девушку от веревок.

Дирон, следя за этим, взял на изготовку посох и приготовился в любой момент применить его по назначению.

Некоторое время после того, как я распутал последний узел, Таша лежала, не двигаясь. Лишь сжимала и разжимала пальцы, восстанавливая кровообращение в руках. Потом с трудом села и с горестным приглушенным вздохом схватилась за волосы.

– Это… – простонала она. – Это было так ужасно. Я не могла ни думать, ни говорить сама. Все было как в тумане. Так страшно.

– Я понимаю. – Я переглянулся с Дироном и ласково погладил Ташу по плечу. – Все уже позади. Все хорошо, правда.

– Нет, не хорошо, – скривилась девушка. – Я убила Ромуала. Я не знаю, как это произошло. Помню только, что мне было… Мне было приятно, когда я его убивала.

– Это была не ты, – медленно, осторожно подбирая слова, произнес я. – Ты не отвечала за свои поступки.

– Все равно. – Пальцы у Таши тряслись мелкой дрожью, когда она провела рукой по лбу, вытирая выступившую испарину. – Ты не понимаешь. Я смотрела в его глаза, когда он умирал. И мне безумно нравилось это ощущение всемогущества.

Я ничего не ответил, потому что на самом деле прекрасно понимал, о чем говорит Таша. Но не собирался в этом признаваться. По крайней мере сейчас. Сегодня я и так слишком много откровенничал. Поэтому просто притянул девушку к себе. Она уткнулась лицом мне в рубашку и расплакалась. Тихо, захлебываясь от рыданий. Так плачут несправедливо обиженные дети.

– Ну, одной проблемой меньше, – жестокосердно прервал трогательную сцену Дирон. – Давайте думать, что делать дальше.

– Я бы немедленно отправил тебя и Ташу в деревню, подальше от этого дома, – глухо произнес я, гладя девушку по растрепанным волосам. – Но, к сожалению, это не выход. Демон сказал, что в полночь явится за ней. И расстояние вряд ли будет для него преградой.

– Ты в этом уверен? – с сомнением проговорил Дирон. – Мне кажется, что отец теперь едва ли захочет проводить с Ташей ритуал. Ты был настолько убедителен, когда рассказывал про вашу… гм… ночь вдвоем, что он предпочтет использовать тетушку Дишию. Она-то уж наверняка девственница.

Таша, услышав это, вздрогнула и отстранилась. А затем безо всякого предупреждения влепила мне пощечину.

– За что? – возмутился я, растирая гудящую щеку.

– За то, – с возмущением ответила она. – Думаешь, я не помню, каких небылиц ты про меня насочинял?

– Молодец, сестренка, – с одобрением кивнул Дирон. – Я на твоем месте еще и кулаком бы в глаз засветил.

– Между прочим, я наши жизни спасал! – заметил я, на всякий случай отодвигаясь подальше. – Что мне еще оставалось делать? Это было единственным способом, чтобы вывести тебя из себя.

– Считай, что это тебе полностью удалось, – фыркнула Таша.

Затем гордо задрала подбородок и встала, отряхнув платье.

Я с мученической гримасой потер бок, в котором поселилась тупая ноющая боль. Поскольку никто не выразил горячего желания помочь мне подняться, с кряхтением оперся спиной на ножку стола, устраиваясь на полу поудобнее.

– Вот и делай добро после этого людям, – мрачно пробурчал я. – Мало того что ваш милый папаша мне ребро сломал, так еще и оплеуху ни за что получил.

– Не ной, – строго одернул меня Дирон. – Лучше объясни, почему мы все, и ты в том числе, не можем сейчас бежать из дома.

– Потому что, – огрызнулся я. – Во-первых, Райдик все равно отправит по нашему следу демона. По той простой причине, что свидетели ему ни к чему. А во-вторых, неужели тебе тетушку Дишию не жалко? Такая милая старушенция.

– Я бы не назвал ее милой, – скептически протянул юноша. – Карга она та еще. Она и дядя Рений – два сапога пара. Постоянно о чем-то шушукаются по углам, какие-то интриги плетут.

– Я слышал, дядя хотел у тебя взять взаймы немного денег, – полюбопытствовал я, вспомнив подслушанный ночью разговор; – Но ты отказал. Почему?

– Да потому что он запросил половину всего состояния, не меньше! – вспылив, повысил голос Дирон. Но сразу же одумался и продолжил тише: – Явился ко мне ночью, я уже спать собирался. Перегаром винным всю комнату провонял. И давай деньги требовать. Не просить, а именно приказным тоном требовать. Мол, у моего отца помутилось в голове, раз он так странно завещание составил. Где это видано, чтобы кровному брату ни грошика ломаного не оставили. Майорат еще вспомнил зачем-то. Я сначала хотел с ним по-хорошему разговаривать, урезонить пытался.

– А он? – спросил я, задумчиво кусая губы. Сдается мне, этот дядюшка Рений не так прост, как хочет казаться.

– А он меня щенком малолетним обозвал. – В голосе Дирона скользнула неприкрытая обида. Юноша раздраженно передернул плечами и продолжил: – Начал уверять, что никто, кроме него, лучше состоянием не распорядится. Мол, он знает одну торговую компанию, которая все вложенные в нее деньги за несколько месяцев приумножает многократно. Тут уж я не выдержал и послал его… пешком на Драконью Гору. Знаю я, кто такими делами заправляет. Одни мошенники и прохиндеи. Играют на человеческой жадности и глупости. Сорвут куш побольше – и бежать в сопредельные государства, а ты тут оставайся кредиторов байками и сказками кормить. Мало, что ли, подобных случаев в столице бывало? Теперь и в нашу глухомань добрались.

Выдав столь эмоциональную тираду, Дирон остановился перевести дух. А я еще раз подумал о том, что из юноши в свое время получится достойный соперник. Или хороший друг, в зависимости от того, с какой стороны посмотреть. Если уже сейчас он такие не по годам здравые рассуждения выдает, то что же будет дальше?

– А как ты думаешь, о чем он с Дишией постоянно шепчется? – продолжил я расспросы.

Покоя никак не давала подслушанная ночью фраза о том, что Рений знаком с неким черным колдуном. Интересно, уж не Райдика он имел в виду? И если мое предположение верно, то означает ли это, что дядя Дирона был осведомлен о планах брата?

– Как и я, они искали дневники Северянина, – равнодушно обронил юноша. – Вообще сейчас мне эта затея с записями кажется даже несколько смешной. Никак не могу понять, с какой стати они понадобились такому большому количеству народа. Вряд ли ими может воспользоваться человек, у которого нет магического дара. А мы не так давно выяснили, что в нашей семье только двое отмечены благословением богов – Таша и мой отец. Хорошо, предположим, что Рений собирается продать книгу заклинаний. Но мне-то она зачем сдалась? В деньгах я не нуждаюсь, колдовством не увлекаюсь. Непонятно. Словно наваждение какое-то было.

Я потер лоб. Почему «словно»? Вполне вероятно, Райдик действительно наложил несложное заклинание, заставляющее искать определенную вещь, и на брата, и на сына, и на бывшую возлюбленную. Только зачем ему это понадобилось? Есть два вероятных ответа. Самый очевидный – ему действительно была нужна эта книга. Нет, не сходится. Райдик прекрасно колдует сейчас, а без нее это у него бы не получилось. Значит, книгу он раздобыл раньше. Остается только второй вариант: он хотел отвлечь внимание домочадцев, занять их на время. Но для чего? Хотя подождите-ка. Кажется, я знаю, зачем Райдику все это понадобилось.

– А Широн уже давно работает слугой в вашей семье? – поинтересовался я. – И неужели он без проблем в одиночку справляется с наведением порядка в таком огромном доме?

– Я знаю, – начал юноша, потом замялся и поправился: – Точнее, знал Широна с самого раннего детства. А насчет остальных слуг… Понимаешь, сразу после мнимой смерти отца их всех уволили. Не в один день, конечно, но очень быстро. Кто-то попался на пустяковой краже, кто-то ушел сам.

Сказав это, Дирон вдруг криво усмехнулся.

– Все, я понял, к чему ты клонишь, – произнес он. – Это мой отец все устроил. Чтобы никто раньше времени не открыл его обман.

– Полагаю, и столь усердные поиски дневников Северянина служили для той же цели, – кивнул я. – Вы были так заняты грызней между собой и перетряхиванием вещей, что вряд ли обратили внимание на неожиданно изменившееся поведение слуги. С приготовлением еды Райдик справлялся без особых проблем – тело, в которое он переселился, сохранило все прежние навыки. Таким образом, твой отец обезопасил себя со всех сторон.

– Вулдиж, – внезапно вмешалась в разговор Таша, – но в доме осталась жена Широна. Неужели ты думаешь, что из моего отца получился настолько хороший лицедей, что он и ее одурачил?

– Жена? – переспросил я. – Я ее ни разу не видел. Где она?

– Кларисса тяжело болеет, – пояснила Таша. – Она целыми днями лежит у себя в комнате. Мы предлагали Широну вызвать к ней лекаря, но он был против. Сказал, что ничего страшного. Мол, на бедняжку просто слишком сильное впечатление произвели похороны моего отца. Ни для кого не являлось секретом, что несчастная женщина была в него влюблена. Давно и без малейшей надежды на взаимность. Мы даже немного подшучивали над ее чувствами.

– Вот и ответ, – скривил я уголки губ. – Кларисса ведь слегла сразу после похорон твоего отца? Ничего не скажешь, умно придумано. Наверное, Райдик просто запер ее в комнате. Или по своему обыкновению зачаровал. Уж очень твой отец любит по поводу и без использовать свой дар во вред окружающим.

Таша вспыхнула после моих столь пренебрежительных слов об ее отце. Но потом упрямо качнула головой:

– Но я видела ее после начала болезни. Несколько раз заходила к ней в комнату поболтать или просто поддержать, узнать, не надо ли чего-нибудь принести. И она ни словом не обмолвилась о странностях мужа.

– Забавно, – протянул я.

После этого я со страдальческим вздохом поднялся на ноги. Почесал подбородок, подошел к двери и замер там, прислушиваясь к тишине, которая царила в коридоре.

– Что ты задумал? – Дирон не утерпел и присоединился ко мне в этом занятии. – Собираешься на вылазку?

– Да, – неохотно признался я. – Мы и так слишком долго сидим здесь. Необходимо хоть что-то придумать и начать действовать. Чтобы спастись от демона, одних разговоров мало.

– Разумно, – одобрил мои слова юноша. – И что делать будем?

– Буду, – поправил его я. – Ты останешься здесь. Присмотришь за сестрой. Если что случится – ты понял, куда бежать и кому все передать.

– Даже так, – обиженно фыркнул Дирон. – Не доверяешь мне?

– Почему не доверяю? Доверяю, – пожал я плечами. – Поэтому и прошу: будь другом, сиди здесь и не высовывайся. В случае чего защитишь Ташу. А я отправлюсь на прогулку по дому.

– И куда ты собрался? – с непроницаемым выражением глаз поинтересовался юноша.

– Сначала навещу Дишию и предложу ей как можно быстрее выметаться из дома. Если, конечно, Райдик уже не добрался до нее, – вздохнув, отозвался я. – Потом – к жене Широна. Посмотрю, что с ней на самом деле творится.

– И ты, конечно, без проблем отыщешь их комнаты, – с издевкой хмыкнул юноша. – Ну-ну. Только сдается мне, ты заблудишься и прямиком в руки моего отца угодишь. Представляю, как он обрадуется такому подарку судьбы.

Я досадливо поморщился. Мальчик прав. В этом доме без провожатого или карты не обойтись. Не заметишь, как заплутаешь. И что делать прикажете? Ташу без охраны я оставить не могу. Брать ее с собой глупо и просто опасно. Как, впрочем, и ее брата. Там, где один человек незаметно проскользнет, трое обязательно поднимут шум.

– У тебя есть другой план? – Я с интересом взглянул на Дирона. – Тогда выкладывай его побыстрее. И так мы больше часа болтали. До полуночи чуть больше шести часов осталось.

Дирон невольно обернулся к часам, затем, не веря своим глазам, посмотрел за окно. Там уже начали сгущаться вечерние сумерки. Пока еще нежно-голубые, едва заметные. Но совсем скоро их сменит бархатная лиловая тьма.

– Мы можем разделиться, – подала голос Таша. – Дирон отправится к Дишии и убедит ее уйти из дома. Это у него получится намного лучше, чем у тебя или у меня. У моей тетушки такой отвратительный характер, что она, скорее, поднимет дикий крик и ор и сразу же побежит разбираться с Широном. Точнее, с моим отцом в теле слуги. Но сути это не меняет: Дишия просто не поверит твоему рассказу, Вулдиж. А вот к Дирону она питает слабость. Он всегда был ее любимчиком.

– Действительно, – радостно кивнул юноша. – Тетушку я без проблем выгоню из дома. Совру поубедительней, и все. Ей и в голову не придет сомневаться в моих словах.

– А я в свою очередь навещу Клариссу. – Идея, поданная девушкой, неожиданно начала мне нравиться. – Таша же будет ожидать нашего возвращения здесь. Но при этом пообещает, что при малейшем шуме выбирается в окно и бежит, не оглядываясь. Идет?

– Не идет, – лукаво улыбнулась девушка. – Вулдиж, как ты собираешься в одиночку искать комнату Клариссы? Она находится на втором этаже, но в таком закутке, что на словах объяснить будет очень сложно.

– Вот как? – сухо переспросил я, уже понимая, куда клонит Таша. – И что ты предлагаешь?

– Я иду с тобой, – довольно заключила она.

– Нет, – отрезал я. – Это даже не обсуждаешься. Ты сидишь здесь и не рыпаешься.

– Спорим, она тебя переубедит? – себе под нос буркнул Дирон.

Я кинул на юношу косой взгляд, после чего придал себе как можно более мрачное выражение лица, грозно насупился и скрестил на груди руки, всей своей позой говоря девушке – даже не пытайся спорить со мной.

– Вулдиж! – Таша, нимало не обескураженная моими воинственными гримасами, скользнула ближе и захлопала длинными пушистыми ресницами. – Вулдиж, не упрямствуй. Сам подумай: если вдруг мой отец заявится сюда, то неужели он не успеет меня остановить или догнать? Я все же девушка, и мне будет довольно тяжело выбраться из окна без посторонней помощи. Еще зацеплюсь платьем за какой-нибудь гвоздь или ноги себе переломаю. Так что, в сущности, нет никакой разницы – останусь ли я здесь или пойду с вами. Скорее, наоборот. С тобой мне будет спокойнее. Хоть на какой-то миг, но ты сумеешь задержать моего отца, а я со всех ног помчусь к входной двери. Так у меня будет намного больше шансов спастись.

Таша замолчала, вглядываясь в мое лицо. Я продолжал сохранять внешнюю невозмутимость, хотя, признаться честно, доводы девушки показались мне весьма разумными. Пожалуй, оставлять ее одну нельзя. Но сразу же признать свою неправоту я не мог при всем желании. В конце концов, мужчина я или нет?

– Вулдиж, – почти пропела Таша. – Но я же вижу, что ты почти согласен. Обещаю, что буду вести себя как примерная девочка. Из-за твоей спины и носа не высуну. При любом подозрительном шуме постараюсь спрятаться, а потом бежать. Ну?

– Не знаю, – наконец пробурчал я. – Не нравится мне все это.

– Так никому не нравится, – поспешно согласилась со мной Таша. – Но ведь хоть что-то надо делать. Не вечность же нам прятаться в этой комнате.

Я тихонечко застонал, уже почти сдавшись. Затем обреченно махнул рукой. Эх, будь что будет. Все равно от судьбы не уйдешь.

– Спасибо! – расцвела в улыбке Таша, словно только что я сделал ей приятный подарок.

После чего подскочила ко мне и от души чмокнула в щеку.

– А это уже было лишнее, – несколько ревниво заметил Дирон. – Таша, не переходи за нормы приличия.

Девушка, совершенно проигнорировав замечание брата, тут же поцеловала меня в другую щеку. Потом обернулась и показала Дирону язык. Тот сжал кулак и продемонстрировал его сестре, явно намекая на хорошую трепку, которую ей следует задать.

– Дети, – устало вздохнул я. – Хватит дурачиться. Нам еще с колдуном сражаться.

После чего осторожно приоткрыл дверь, некоторое время напряженно прислушивался, а затем смело вышел в коридор.

В доме было тихо. Очень тихо. Подозрительно тихо. Я замер сразу за порогом и настороженно повел головой из стороны в сторону. Нет, все как будто вымерло.

– Я первый. – Тихий шепот Дирона показался мне оглушительным криком.

Я вздрогнул и укоризненно посмотрел на юношу. Тот ободряюще мне подмигнул и быстрым бесшумным шагом направился к лестнице, периодически останавливаясь и к чему-то прислушиваясь.

– Вулдиж, пойдем. – Таша положила мне руку на плечо, едва ее брат скрылся из виду. – Чтобы подняться в комнату Клариссы, нам надо выйти из дома и зайти с заднего двора.

Я кивнул, еще раз огляделся и на цыпочках перебежал холл. Затем изо всех сил дернул на себя входную дверь. Она подалась на удивление легко и даже – неожиданная удача! – при этом не заскрипела.

По-осеннему холодный промозглый ветер поспешил воспользоваться удачным моментом и ледяными щупальцами залез мне под одежду. Я зябко поежился, подхватил Ташу под локоть и вступил в синие вечерние сумерки.

Черная громада дома высилась на фоне быстро темнеющего неба. Я невольно замедлил шаг. Возвращаться в сонное тепло опасного жилища совершенно не хотелось. Кто знает, какие еще ужасы меня там поджидают. На свежем воздухе было намного спокойнее. Никаких зеркал, никаких комнат, из которых нет выхода, никаких убийств. Лишь едва слышный шепот листвы над головой и заманчиво близкий лес, в котором без проблем можно скрыться от преследователей.

– Чего застыл? – невежливо подтолкнула меня Таша. – Сам же говорил, что нам нельзя терять время.

Я кинул еще один печальный взгляд на дорожку, которая вела к воротам, но послушно отправился по тропинке, ведущей в обход дома.

Через несколько шагов мы наткнулись на маленькую дверцу, притаившуюся среди зеленого плюща. Длинные цепкие плети здесь росли особенно буйно, поэтому без посторонней помощи я бы ни за что не заметил это место.

– Здесь, – произнесла Таша. – Будем надеяться, тут не заперто.

Девушка прикоснулась к дверной ручке, но я внезапно нахмурился и перехватил ее руку.

– Как-то странно, – задумчиво протянул я. – Почему Широна поселили на таком отшибе? Ему же очень неудобно попадать из своей комнаты в дом, не правда ли?

– Почему неудобно? – переспросила девушка. – Напротив. У себя Широн и его жена бывали только ночью. Все дни напролет, с самого раннего утра до позднего вечера, они обязаны были следить за порядком в доме. И потом, создается хоть какая-то видимость, будто они живут отдельно.

Я промолчал. Мне не давала покоя одна мысль. Когда ночью я подслушивал разговор Рения с Дишией, то его прервало появление Широна. Точнее – грохот, с которым слуга уронил поднос. Широн тогда утверждал, будто не хотел будить жену, поэтому не стал зажигать свечу. Но получается, он при всем желании не мог попасть из своей комнаты на второй этаж, минуя входную дверь и холл. Очень интересно. А еще интереснее – почему на это не обратил внимания Рений. Он же прекрасно знает об этой особенности своего жилища. Но предпочел сделать вид, будто поверил слуге. А еще я многое бы отдал за то, чтобы узнать – куда именно ночью ходил Широн. Или он просто сторожил, чтобы неразумная жертва в моем лице после визита демона не сбежала из дома?

Таша еще некоторое время ждала моей реакции на свои слова. Потом, осознав, что ее не последует, повернула дверную ручку и первой вошла в чернильную тьму, которая скрывалась за порогом.

– Не так быстро, – недовольно пробурчал я. Схватил девушку за плечо и несколько невежливо отстранил ее за спину. – Мы же договаривались, что ты не будешь высовываться!

Таша фыркнула что-то неразборчивое, но в спор вступать не стала. А я тем временем дождался, когда мои глаза адаптируются к темноте, и принялся медленно подниматься по узкой витой лестнице. От каждого шороха по спине ползли противные мурашки. Так и казалось, будто сейчас я наткнусь на разгневанного Райдика, жаждущего взять реванш за недавнее поражение.

Однако, несмотря на все мои страхи, подъем завершился спокойно. Через несколько минут мы уже стояли на верхней ступеньке.

– Я пойду первой, – предложила Таша. – Кларисса может сильно испугаться, если увидит незнакомого мужчину.

– Ничего страшного, – усмехнулся я. – Переживет как-нибудь. Намного хуже будет, если за дверью окажется твой отец. А так ты хоть сбежать успеешь.

– Как знаешь, – разочарованно протянула Таша. – Но учти: если она закричит, то ты сам будешь виноват.

Я пропустил предупреждение девушки мимо ушей. Потер потные от волнения ладони и аккуратно толкнул дверь. Она открылась с легким скрипом, который лично мне показался громче храмового набата.

В помещении было темно. Полумрак силилась разогнать только тлеющая около кровати лучина. Больше в комнате ничего не было. Ни стульев, ни стола, ни шкафов.

– Кто там? – прошелестел слабый измученный голос. – Кто? Я ничего не вижу. Во имя всех богов, не молчите!

– Кларисса, это я, Таша. – Девушка с трудом протиснулась мимо меня, но тут же с недоумением замерла. – Светлые Боги, что тут произошло? Где все вещи?

– Таша? – Женщина, лежащая на кровати, явно заволновалась. Она попыталась приподняться, но тут же рухнула обратно. – Таша, что ты здесь делаешь? Тебе нельзя тут быть!

– Почему? – спросила Таша.

Еще раз с недоумением обвела взглядом пустую комнату и сделала шаг к кровати.

– Нет! – испуганно выдохнула Кларисса. – Нет, не подходи! Не смотри на меня!

Женщина поперхнулась и закашлялась. Кашляла долго и мучительно, каждый миг рискуя задохнуться в приступе.

– Что случилось? – Таша от удивления и неожиданности даже попятилась. – Он что-то сделал с тобой? Что-то страшное?

– Ты имеешь в виду моего мужа? – хрипло поинтересовалась Кларисса. – Или того, кто вселился в его тело?

Таша растерянно оглянулась на меня, словно прося о помощи.

– Позволь мне, – негромко попросил я.

– Кто здесь? – приглушенно вскрикнула женщина, услышав незнакомый мужской голос. – Кто? Ты привела его? Зачем? Чтобы он вновь и вновь мучил меня? Но за что?

– Успокойтесь, – строго произнес я, прерывая поток вопросов. – Я не ваш муж. И пришел, чтобы помочь вам. Поверьте мне. Меня зовут Вулдиж. Наверное, вы слышали про род Сурина. Я его последний представитель.

В комнате воцарилось мертвое молчание, от которого зазвенело в ушах. Я поморщился и подошел к кровати.

– Вам не понравится то, что вы увидите, – с неожиданной кокетливостью прошептала женщина. – Болезнь сильно изменила меня. Хотя… Вы же некромант. Наверное, вас тяжело удивить.

Я ничего не ответил. Закусил губу, приготовившись к самому худшему, и внимательно посмотрел на Клариссу.

Наверное, когда-то она была красива. Даже очень красива. Тяжелая болезнь выпила все соки из этого тела, но тем самым только подчеркнула высокие скулы, изящный аккуратный носик и темно-карие глаза, казавшиеся просто огромными. От некогда густых каштановых волос остались лишь жалкие встрепанные клоки, сквозь которые просвечивали пигментные пятна на черепе. Женщина была чудовищно худа. Полагаю, сейчас она весила не более десятилетнего ребенка. Кожа так туго облегала кости, будто передо мной лежал настоящий скелет.

– Ужасно, правда? – печально улыбнулась Кларисса, несколько стыдливо отводя взгляд. – Умертвил и то краше.

– Когда вы в последний раз ели? – спросил я, кривя губы.

– Я не помню, – тихо вздохнула она. – Широн пару раз приносил мне немного хлеба. А в основном я питалась водой. Хорошо, что хоть в ней он меня не ограничивает.

– Он не кормил тебя? – вспыхнула от негодования Таша. – Но как? Почему?

– Первое время кормил, – пожала остренькими плечиками Кларисса. – Первое время мне с ним было хорошо. Он был таким нежным и внимательным, когда ухаживал за мной. Так искренне переживал, когда видел, как я страдаю из-за смерти твоего отца. Словно в него другой человек вселился. И я имела глупость сказать ему об этом. После этого все изменилось.

Женщина всхлипнула и замолчала, невидяще уставившись перед собой.

– Он запер вас здесь и оставил на голодном пайке? – Собственный голос показался мне чужим и холодным, когда я задал этот вопрос.

– Да. – Мне пришлось напрячь весь слух, чтобы услышать ответ Клариссы. Она жалобно скривилась и продолжила: – Когда я так сказала, он сильно избил меня. Кричал, что я все испортила. От боли я не вставала несколько дней. Все это время Широн давал мне только воду. Он вынес всю мебель, все вещи отсюда, оставив только кровать. Наверное, боялся, что я каким-нибудь образом сумею бежать, выбив дверь. А потом… Потом я не могла подняться с кровати от изнеможения. Мне хотелось спать, спать и спать. Навалилась такая усталость, что приходилось заставлять себя дышать. Но я по-прежнему каждый вечер ждала появления своего мужа. Только его краткие визиты доказывали мне, что я еще жива, что я еще не умерла. Иногда он приносил хлеб. Но с каждым днем все меньше и меньше. А последние три дня только свежую воду.

– Я не верю! – Таша больно вцепилась в мою руку. – Я не могу поверить, что мой отец способен на такую жестокость! Зачем? Что Кларисса ему сделала? Она же любила его, и он сам в этом убедился.

– Я уже говорил, что занятия черной магией сильно изменяют людей, – неохотно проговорил я.

– Значит, мои предположения были верны, – внезапно улыбнулась Кларисса. – В теле моего мужа сейчас живет совсем другой человек. Что же, тем лучше. Хоть на какой-то миг, но я была счастлива с тем, кого некогда любила.

Таша смутилась и покраснела от таких слов. А я бережно подоткнул одеяло, заметив, что женщину бьет мелкая дрожь.

– Побудьте со мной. – Кларисса смотрела прямо на меня, не мигая и не отводя глаз, отчего мне стало очень неуютно и холодно. – Я сейчас умру. Хочу, чтобы в этот момент хоть кто-то был рядом.

– Не говори глупостей! – гневно воскликнула Таша. – Я не позволю тебе умереть! Я сбегаю на кухню и принесу тебе поесть. Ты проживешь до самой старости и найдешь себе нового мужа!

– Какая глупая девочка. – Кларисса отреагировала на слова Таши лишь слабым смешком. – Глупая и маленькая. Не обижайте ее, барон Вулдиж. На самом деле она очень хорошая и добрая.

– Да что же это! – Таша чуть не плача метнулась к двери. – Я сейчас… Я быстро…

– Не стоит, – остановил я ее. – Кларисса права. Ей осталось совсем немного. И ее ничто уже не спасет.

– Так воспользуйся своими способностями! – топнув ногой, приказала девушка. – Ты же владеешь целебной магией, я помню. Сделай хоть что-нибудь!

– Таша, – ласково, будто разговаривая с неразумным ребенком, начал я, – во-первых, у меня не осталось ни капли силы. А во-вторых, тут даже самый лучший лекарь не поможет. Поверь мне. Я ведь некромант и так часто видел смерть, что никогда не пропущу ее приход.

– Все правильно, – кивнула Кларисса. – И потом, нужна ли мне жизнь, если он так поступил со мной?

Таша шмыгнула носом и отвернулась. А я осторожно присел на краешек постели и взял в свои ладони тоненькую, высохшую руку женщины, больше напоминающую птичью лапку. В моменты, когда приходит пора расстаться с этой жизнью, одиночество особенно невыносимо.

– Скажи, некромант, там, за гранью, очень страшно? – Кларисса смотрела куда-то поверх моего плеча.

– Нет, – соврал я. – Там хорошо.

Женщина улыбнулась с благодарностью, вытянулась по струнке и замерла. Какое-то время я еще слышал ее дыхание, потом все прекратилось. Лишь биение собственного сердца, гулко отдающееся в ушах, да негромкие всхлипывания Таши теперь нарушали тишину комнаты.

– Вот и все, – констатировал я. Провел пальцами по мертвым глазам женщины, закрывая их навсегда. – Пусть с милостью встретят тебя Светлые Боги.

Я уже собирался встать с кровати, когда мое внимание привлек странный звук. Будто где-то рядом печально и тонко свистнула безымянная лесная пичуга. Воздух вокруг неподвижной фигуры Клариссы засеребрился и осел плотным маревом на скомканные, пропитавшиеся потом и болезнью простыни.

– Что это? – От удивления Таша даже перестала плакать. – Что происходит?

Я не смог ей ответить. Странная тяжесть упала на грудь, отчего невольно перехватило дух. Что-то вползало в мое тело. Но это не было неприятно, скорее наоборот. От непонятного предвкушения волосы у меня на голове едва не встали дыбом. Кожа на открытых участках тела занемела от ледяного прикосновения белесого тумана.

– Таша, отойди. – Я с трудом узнавал свой голос. – Подальше.

Я уже не видел, послушалась ли девушка моего приказа, потому что через миг в тело сладостной волной хлынула, казалось бы, истраченная до последней капли магическая энергия. Не выдержав, я приглушенно застонал. Никогда в жизни мне не было так хорошо. Самое сильное удовольствие, которое я когда-либо испытывал в жизни, не шло ни в какое сравнение с этим ощущением.

Когда нежданное наслаждение закончилось, я испытал чувство, близкое к физической боли. Разочарование и обида затопили все мое существо. Хотелось рвать, и метать, и отдать саму душу, лишь бы повторить этот сладкий миг безумства.

– Вулдиж, – коснулся моего слуха испуганный вопрос Таши, – с тобой все в порядке?

Я обернулся. Тяжелым взглядом смерил худенькую фигурку девушки. Почему бы и нет? Эта девчонка принесла мне столько проблем, что будет справедливым, если она заплатит по заслугам.

– Вулдиж, – чуть не плача, повторила Таша. – Не смотри на меня так! Мне страшно…

Я ухмыльнулся, обнажая в хищном оскале зубы. Ей страшно, видите ли. Все верно. Магов ведь положено бояться, не так ли?

Подушечки пальцев покалывало от энергии, рвущейся наружу. Казалось, только пожелай, и весь мир склонится перед тобой в поклоне. Разве такое могущество дается обычному человеку? Скорее, полубогу, если не больше.

Таша, поняв, что ее слова не доходят до моего разума, оставила свои безуспешные попытки. Лишь умоляюще, сложила перед собой руки. В ее пронзительно синих глазах не было ни страха, ни должного почитания высшего существа. Пожалуй, это оскорбление для меня. А такие обиды смываются лишь кровью.

– Я могу убить тебя, – ласково прошептал я, делая шаг к девушке. – Сомкнуть руки на этой хрупкой шее и без особых усилий сломать ее. Могу выпить из тебя все силы и оставить умирать здесь, как Клариссу. Могу как следует позабавиться, получив незабываемое наслаждение от твоих криков боли. Что из этого тебе нравится больше?

Таша молча смотрела на меня. Так, наверное, алхимик изучает цвет нового эликсира. Без боязни, без отвращения. Лишь с едва заметной искоркой боязливого любопытства в глазах.

Я немного смутился от такой наглости. Странная реакция на близкую смерть у молоденькой девушки. Я ожидал, что она начнет плакать, умолять о пощаде, негодовать, наконец.

– Так как? – переспросил я, решив не выходить из себя по пустякам. В конце концов, силы мне еще пригодятся для предстоящего развлечения. – Каким способом ты желаешь умереть?

– Это не ты, – неожиданно качнула головой Таша. – Это не ты говоришь. Это что-то проникло внутрь тебя. Вулдиж, что с тобой произошло? Что с тобой сделал этот туман?

– Туман со мной ничего не сделал, – холодно обронил я. – Он просто дал мне то, о чем я так долго мечтал. Силу. Власть. Осознание, что все на свете должно быть подчинено собственному удовольствию.

– Сейчас ты рассуждаешь как верный слуга Темного Бога, – печально улыбнулась девушка. – Неужели он все же заполучил твою душу?

Я хотел взорваться от негодования. Дать оплеуху наглой девчонке, чтобы показать, с кем она сейчас разговаривает. Доказать, что со мной шутки плохи. Но вместо этого отвел взгляд. В висках запульсировала острая боль, мешая сосредоточиться.

– Вспомни, зачем мы пришли сюда, – уловив мое секундное замешательство, поспешила продолжить Таша. – Мы пришли, чтобы помочь Клариссе. Узнать, что задумал мой отец. Вулдиж, мы должны остановить демона. Разве ты не помнишь?

– Помню, – сухо произнес я, вновь беря власть над своим телом. – Но теперь я не вижу в этом необходимости. Твой отец поступает верно. От жизни надо брать все, не считаясь со средствами. Он хочет принести тебя в жертву? Обойдется. Я сделаю это первым. И получу обещанное вознаграждение.

Таша не удержалась и слабо вскрикнула, когда я грубо схватил ее за плечи. Хорошенько встряхнул и проговорил, равнодушно глядя на побледневшее от страха личико:

– Твое тело и душа послужат хорошей платой для демона. Он даст мне все, что я только пожелаю. И я стану величайшим из магов.

– Вулдиж, – простонала девушка, из последних сил сдерживаясь, чтобы не закричать в полный голос. – Зачем тебе это? Ты же никогда не хотел заниматься черным колдовством. Подумай, чем тебе придется заплатить после смерти.

Боль в висках стала практически невыносимой. В глазах опасно потемнело, словно что-то или кто-то старался взять надо мной верх. Я до крови закусил губу, пытаясь справиться с постыдным приступом слабости.

– Вулдиж. – Каким-то чудом Таше удалось высвободить руку из моего захвата, и она нежно провела ладонью по моему лбу, стирая испарину. – Вулдиж, пожалуйста, приди в себя.

От легкого прикосновения девушки меня бросило в дрожь. Металлический привкус крови во рту усилился, когда я машинально стиснул зубы. Опомнившись, я разжал их. Так ведь и губу откусить недолго.

– Вулдиж. – Таша твердила мое имя, как заклинание. – Вулдиж, очнись. Посмотри на меня. Это же я, Таша. Ты пришел в этот дом, чтобы спасти меня. А сейчас несешь какую-то чушь. Вулдиж, не пугай меня, прошу.

Немыслимым усилием воли я отогнал навязчивый звон в ушах. Потом скривил уголки губ и привлек к себе девушку. Одной рукой безжалостно вцепился ей в густые волосы, отводя ее голову назад. Таша охнула от неожиданности, но вырваться при всем желании не могла – я крепко держал ее другой рукой.

– Такая нежная кожа, – почти пропел я, с вожделением глядя на бешено бьющуюся жилку под ухом у девушки. – А кровь, наверное, какая сладкая…

Таша хрипло вздохнула и закрыла глаза, словно смирившись со своей участью. И тут я допустил ошибку. На одну лишь долю секунды ослабил контроль за оцепеневшей девушкой, поверив, что она сдалась. И сразу же поплатился за собственную доверчивость, получив жестокий удар прямо по сломанному ребру.

– Упырь тебя побери! – выдохнул я, согнувшись в три погибели.

От боли, казалось, даже искры из глаз полетели.

– Сволочь! – с нескрываемым возмущением выкрикнула Таша и со всей дури двинула меня по колену. Подобного вероломства я не ожидал. Поэтому выдохнул совсем уж неприличное ругательство и тяжко осел на пол. Но девушку это не остановило. Она нависла надо мною стервятником, выискивая, куда бы еще побольнее пнуть.

– Не надо! – взмолился я, на всякий случай прикрывая руками один жизненно важный для любого мужчины орган. – Таша, успокойся! Я уже в порядке!

– Что ты сказал? – немного умерила свой праведный гнев девушка.

– Все в порядке, – повторил я, опасливо косясь на отведенную для удара ногу. Для удобства Таша даже приподняла юбку. Без сомнения, зрелище, открывшееся мне, выглядело весьма заманчивым, но не в моей ситуации. Я вздохнул, заставляя себя смотреть в глаза девушки, и продолжил: – Я теперь все тот же прежний Вулдиж.

– Докажи! – потребовала Таша.

– Как? – жалобно поинтересовался я. – Мне спеть или станцевать для тебя? Или что?

Девушка задумалась. Судя по нахмуренному лбу, поиски приемлемого доказательства могли затянуться надолго. Поэтому я решил действовать собственными методами, благо, что полученная столь необычным путем сила никуда пропадать не торопилась.

Увлеченная своими мыслями, Таша не сразу заметила, как вокруг ее щиколотки зазмеилась тонкая зеленоватая нить. А когда наконец-то заподозрила неладное, было уже поздно. Как опытный рыболов, я подсек ее и тут же кинул перед собой заклинание, смягчая падение девушки на пол.

– Мерзавец! – Губы Таши задрожали от подобного вероломства, когда она осознала, что оказалась лежащей на полу. – Что ты задумал?

– Убить тебя, – провыл я, состроив самую грозную гримасу, на которую только был способен. Но сразу же весело расхохотался, показывая, что пошутил. – Таша, это правда я. Все прошло.

Моя подопечная скривилась так сильно, будто отведала кислого яблока, и разрыдалась. Она лежала совсем рядом со мной, но даже не смотрела в мою сторону.

– Ташенька. – Я с болезненным вздохом подполз к ней. Оперся на локоть и ласково отвел с лица девушки прядь волос. – Солнышко, ну, прости. Я не виноват, что все так получилось. Видимо, твой отец и на Клариссу умудрился наложить заклинание, высасывающее силы. От такого количества энергии, тем более полученной столь отвратительным образом, у любого мага крышу бы сорвало.

– Я испугалась, – прошептала Таша. – Я так испугалась. Ты был таким… чужим. Я думала, ты меня сейчас убьешь. Или… Или надругаешься.

– Или и то, и другое сразу, – завершил я, стараясь выглядеть при этом максимально серьезным. Но все же не выдержал и неприлично фыркнул от смеха. – Девочка моя, ну прости глупого противного некроманта. Я в самом деле не хотел тебя пугать. Зато теперь у меня есть хоть какие-то крупицы магической энергии, чтобы сразиться с твоим отцом.

Девушка, не слушая моих жалких оправданий, особенно громко и отчаянно всхлипнула. Что мне оставалось делать в такой ситуации? Давно и не мной замечено, что прекраснейшая половина человечества быстрее всего приходит в себя после поцелуя. Поэтому я склонился над Ташей и ласково чмокнул ее в нос. Но не выдержал и спустился ниже, желая вновь ощутить на своих губах вкус ежевичного варенья.

Какое-то время в комнате было тихо. Девушка и не думала отстраняться, более того, обвила своими руками мою шею. Даже тупая ноющая боль в боку затихла, став какой-то далекой и чужой.

– Теперь ты веришь, что я больше не жуткое чудовище, которое намерено убить тебя? – с усмешкой спросил я, с неохотой прерывая столь увлекательное занятие.

Таша некоторое время смотрела на меня затуманенными глазами, не вполне понимая, где она и что тут делает. Потом вспыхнула от смущения и от души врезала мне пощечину.

– За что? – взвыл я, потирая онемевшую от удара щеку. – Уже второй раз за день! Сколько можно-то?!

– Столько, сколько нужно, – с достоинством ответила мне Таша. Отпихнула меня в сторону и поднялась на ноги. Смерила меня гневным взглядом с высоты своего роста: – Ты меня хотел убить!

– Но не убил же, – резонно возразил я. – И потом, я не отдавал отчета в своих действиях. По-моему, это обстоятельство смягчает мою вину.

– А по-моему – нет, – огрызнулась девушка. – Что на тебя вообще нашло? Решил меня напугать? Я подумала, что ты на самом деле переметнулся на сторону моего отца.

Я устало потер лоб и в свою очередь с трудом встал. Правда, тут же сел вновь – на постель подле тела мертвой Клариссы. Если то, что от нее осталось, можно было назвать телом. Скорее, пустой оболочкой. На кровати сейчас лежал настоящий скелет, обтянутый кожей. Будто женщина умерла много-много лет назад.

Таша невольно посмотрела на то, что некогда было женой Широна, побледнела и поднесла руку ко рту, сдерживая изумленное восклицание.

– Думаю, теперь ты сама все поняла, – сухо произнес я и неловким движением закрыл Клариссу с головой одеялом. – Твой отец сделал с ней то же, что хотел сделать с Дироном. При помощи магии вытянул из нее все силы. В момент смерти женщины заклинание освободилось и передало мне накопленную таким образом энергию.

– И что? – с недоумением переспросила Таша. – Поэтому ты стал таким… таким злым?

– Видишь ли, дорогая, – криво усмехнулся я, – любые чары несут на себе отпечаток того, кем и для чего они были созданы. Энергия, которая мне перешла, была наполнена чужим страданием. Более того, на какое-то время я попал под влияние человека, который убил Клариссу. Почувствовал его самые потаенные желания. Ощутил, как заманчиво заполучить в свои руки власть и могущество, которые дарует черное колдовство.

Девушка опустила голову и тихонечко вздохнула.

– Ты напугал меня, – едва слышно проговорила она. – Сильно напугал. Таким я тебя еще не видела. Таким жестоким и таким равнодушным.

Я в ответ лишь молча развел руками. В жизни случаются всякие разочарования. Не обманывается в людях лишь тот, кто никогда никому и ни в чем не верит.

– Зато у меня есть одна приятная новость, – ободряюще подмигнул я Таше.

– Какая же? – вяло поинтересовалась она.

– А такая, что теперь я вновь могу колдовать, – расплылся я в довольной улыбке. – Сила, которая высвободилась после смерти Клариссы, никуда не исчезла. Она просто перекочевала в мое тело. Думаю, при следующей встрече с твоим отцом у меня найдется, чем ответить на его магию.

– Меня совсем не радует перспектива наблюдать за вашим поединком, – тяжело вздохнула Таша. – Будь моя воля – убежала бы подальше.

– Хочешь – верь, а хочешь – нет, но я бы поступил так же, – хмыкнул я. – Ладно, самое время вернуться в дом. Полагаю, Дирон уже разобрался с любимой тетушкой и отправил ее восвояси. Надеюсь, Дишия прихватила в путешествие и Рения.

Таша кивнула и подала мне руку, помогая подняться. Уже у порога я кинул последний взгляд на кровать, где осталось лежать тело бедной женщины. Какое счастье, если эта смерть будет последней в доме. Но что-то мне подсказывало, что мои надежды не оправдаются.

И еще одна мысль никак не давала мне покоя. Райдик вновь воспользовался заклинанием, которое высасывает жизненные силы у жертвы. Но зачем ему столько энергии?

Как оказалось, за время нашего визита к Клариссе снаружи окончательно стемнело. Огромные льдистые звезды равнодушно подмигивали с далеких темно-синих небес, пока мы пробирались в обход дома. Лишь где-то на западе багровели последние всполохи отгорающего заката.

Около входной двери я невольно замедлил шаг, а потом и вовсе остановился. Возвращаться в дом и искать Райдика для решающего поединка совершенно не хотелось.

– Вулдиж, – Таша тихонько тронула меня за плечо. – Ты о чем задумался?

– О многом, – пожал я плечами. – Так хочется, чтобы все это оказалось обычным ночным кошмаром. Как было бы здорово проснуться сейчас и оказаться у себя в кровати. Понять, что ничего не было. Ни твоего визита ко мне, ни этих странных смертей, ни разговора с демоном.

– Ты правда этого хочешь? – с какой-то непонятной интонацией переспросила девушка.

– Да, – с недоумением кивнул я. – А что тут такого? Разве ты не желаешь подобного?

Таша промолчала. Ночное зрение позволило мне увидеть, как она кусает губы, сдерживая какие-то слова. Потом, когда я уже отчаялся получить от нее ответ и повернулся, чтобы взяться за дверную ручку, моего слуха коснулось чуть слышное:

– Нет, я не хотела бы этого. Потому что тогда окажется, что ты мне всего лишь приснился.

Признаться честно, я не был готов к такому откровенному признанию. Поэтому предпочел сделать вид, будто ничего не услышал. Открыл дверь и поспешил войти в дом.

В холле было темно и страшно. Я крепко взял Ташу за руку и торопливо закрыл за собой дверь, чтобы не выдать нашего присутствия. Затем остановился, перевел дух и прислушался. Вроде бы ничего подозрительного.

Половицы предательски заскрипели под моими шагами, когда мы двинулись вперед. Я крепко сжал зубы. Спокойнее, Вулдиж, спокойнее. Если бы Райдик был тут, то уже обозначил бы свое присутствие.

До кабинета мы добрались без особых приключений. Только прошмыгнув внутрь комнаты и закрыв за собой дверь, я почувствовал себя более-менее в безопасности. Затем нашарил в кармане огарок свечи и огневую палочку. Пожалуй, не стоит сейчас тратить с таким трудом полученную энергию на всякие фокусы в виде зажигания огня одним щелчком. Будем действовать по старинке.

На фитильке послушно зажегся маленький огонек. Слабый свет выхватил из мрака кресло и письменный стол. С момента нашего ухода ничего не изменилось.

– Дирона все еще нет, – прошептала мне на ухо Таша. – Я думала, он вернется раньше нас. Вдруг что-то случилось?

– Пока рано волноваться, – так же тихо отозвался я. – Твой брат мог отправиться провожать Дишию до деревни. В конце концов, она женщина в летах, и ей необходима помощь.

– Ты ее не знаешь, – качнула головой девушка. – У Дишии столько сил и энергии, что она может без проблем до деревни и обратно сбегать и ни разу не остановиться, чтобы передохнуть. Наверное, Дирон попал в беду. Его надо найти! – она развернулась к двери, собираясь отправиться неизвестно куда.

Я едва успел схватить ее за руку.

– Не пори горячку? – строго приказал я. – Подождем еще полчаса. Если Дирон не вернется – пойдем вместе. Одна ты все равно ничего не сделаешь.

Разволновавшись, Таша резко дернула руку, пытаясь освободиться. По закону подлости, при этом пребольно ткнула меня в пострадавший от стычки с Райдиком бок. Я не сумел сдержать болезненного стона, согнувшись в три погибели.

– Как ты? – тут же испуганно поддержала меня за локоть Таша. – Извини, я случайно.

– Что же за день сегодня такой, – с трудом выдохнул я. – Все меня бьют. Сплошная невезуха.

– Так вылечи себя, – предложила девушка. – Ты же…

– Он не может, – прервал ее женский голос, раздавшийся рядом.

Таша вздрогнула от неожиданности. А я в свою очередь отстранил ее к себе за спину и немыслимым усилием воли выпрямился. Ну кого еще боги на мою голову принесли?

Из непроглядного чернильного мрака, который плескался в углах комнаты, на маленький пятачок света выступила Бирия. Мне показалось, что с момента нашей последней встречи она постарела лет на десять, не меньше. Волосы, ранее уложенные в безупречно гладкую прическу, растрепались и неопрятными космами обрамляли длинное, неестественно бледное лицо женщины. Измятое платье покрывали бурые пятна неизвестного происхождения. Даже туфли были покрыты толстым слоем дорожной пыли.

– Добрый вечер, – вежливо поздоровался я, не найдя ничего более подходящего к ситуации.

Бирия изогнула бровь, кинула быстрый взгляд на часы, которые показывали половину десятого.

– Скорее, уже ночь, – поправила она. – И ничего доброго в этом я не вижу.

– Я тоже, – выдавил я из себя блеклую улыбку. Бирия никак не отреагировала на мою попытку пошутить. Перевела взгляд на Ташу и поморщилась.

– Ты все трепыхаешься, некромант? – спросила она. – Глупо. У тебя не осталось ни капли силы. Как ты собираешься сразиться с моим мужем?

Таша попыталась было возразить на это, но я предусмотрительно наступил ей на ногу, призывая к молчанию. Девушка что-то сдавленно пробурчала, но предупреждению вняла. Тем лучше. Бирия не знает, что сейчас я вновь кое-что значу в плане магии. И пусть остается в своем неведении как можно дольше. Всегда полезно, когда враг тебя недооценивает. Тем больше неприятных сюрпризов приготовит ему будущее.

Я мысленно возблагодарил богов и себя за мудрое решение не зажигать свечу магией. Потом постарался изобразить на лице убедительную гримасу из растерянности и страха.

– Не знаю, – глухо произнес я. – Но Райдику необходимо помешать! Он убил слишком много народа и убьет еще больше, если дать ему волю. Такие люди самостоятельно остановиться уже не могут.

– Он убил Ромуала, – тихо протянула Бирия. – Моего сына. Он ведь обещал, что не тронет его. Но солгал мне. Почему?

– Так вы… – задохнулся я от ее невольного признания. – Так вы знали, что Райдик на самом деле не умер, а переселился в тело Широна?

– Знала, – кивнула женщина. – Он рассказал мне это сразу же. Именно Широн оттаскивал тело Райдика в комнату. И там, когда я рыдала над погибшем мужем, открылся мне. Я сначала не поверила… Но он быстро доказал мне, что на самом деле является Райдиком. Я была не уверена, что сумею сыграть горе на людях, поэтому сказалась больной и слегла на неделю. Все это время только Широну было позволено меня навещать.

Я досадливо качнул головой. Еще один узелок в этом запутанном деле развязался. Только боюсь, это мне уже не поможет.

– Тогда объясни мне одну вещь, – попросил я. – Зачем Райдик приказал Дирону ударить Ташу по голове? Зачем он вообще затеял второе покушение на твою падчерицу? С первым все понятно – необходимо было скрыть следы заклинания на амулете Светлой Богини. Но второе?

– Ты еще не понял? – слабо удивилась Бирия. – Это же так очевидно. Таша – далеко не главная цель Райдика. Просто средство, чтобы завлечь тебя в ловушку. Райдик не мог активизировать заклинание раньше времени и отправить Ташу к тебе в замок. Ты бы тогда наверняка ощутил, что она находится под воздействием каких-то чар, и насторожился. Нужно было придумать что-то другое. Вот он и придумал. Напугать Ташу тенью демона в зеркале и огреть по голове. Самым трудным было заставить Дирона так поступить со своей сестрой. Даже находясь под воздействием заклинания, мальчик сопротивлялся изо всех сил. Пришлось пойти на хитрость. Райдик убедил Дирона, что тот таким образом спасет свою сестру от верной гибели. Мол, оглушит ее и не даст увидеть демона. Правда, мы не учли, что Дирон немного не рассчитает удар. Заклятие исказило его представление о собственной силе, поэтому Таше пришлось туго. Райдик даже испугался, что его план сорвется из-за такой глупости. Но ничего, обошлось. Утром, когда Таша вышла к завтраку и пожаловалась на случившееся, я высмеяла ее страхи и посоветовала обратиться к какому-нибудь некроманту, раз ее призраки замучили. А до этого позаботилась о том, что Таша услышала семейную легенду о вражде ее знаменитого прадеда с родом Сурина. Расчет оказался верным. Наивная девочка стремглав кинулась к тебе искать защиты и помощи. Правда, мы полагали, что она вернется несколько быстрее. Но это уже особой роли не играет.

– Какие же вы сволочи, – прошептала за моей спиной Таша. – Ты и мой отец. Я ведь могла погибнуть!

Бирия равнодушно пожала плечами.

– Ты так и так обречена, – холодно обронила она. – Очень жаль, девочка, но не я это решила. Твой отец пригрозил, что если я откажусь ему помогать, то стану первой жертвой демона. Прости, но в подобных делах каждый сам за себя.

– Если Райдик сам отправил Ташу ко мне, то почему он так разозлился, когда услышал, что я провел с ней ночь? – задал я следующий вопрос. – Он ведь не мог не понимать, что девушке нечем расплатиться со мной за наем. А значит, я вправе был потребовать с нее кое-что другое.

– Не смеши меня, – без тени улыбки ответила Бирия. – Ваше семейство по всей округе славится своими глупыми принципами. И потом, разве твоя матушка позволила бы тебе так поступить с порядочной девушкой?

– Моя матушка? – переспросил я, недоуменно морща лоб. – Не понял. А она-то тут при чем?

– Да при том, – хмыкнула Бирия. – Меньше надо в трактирах по пьяному делу плакаться, что покойная матушка мешает тебе личную жизнь налаживать. Мол, только девицу какую приведешь, как она тут же заявляется проведать ненаглядного сыночка.

Я невольно покраснел от смущения. Ну, плакаться, наверное, слишком сильное слово. Просто заикнулся пару раз о чересчур активных после смерти родственниках.

– Словом, Райдик ничем не рисковал, когда отправил Ташу в твой замок, – продолжила Бирия, великодушно сделав вид, будто не заметила моего замешательства. – А та и не догадывалась, что ее поступки были давным-давно распланированы. Все девушки в определенный период жизни очень предсказуемы. Это же так романтично – просить о помощи молодого и симпатичного некроманта, род которого некогда враждовал с твоим семейством.

Я при всем желании не мог видеть реакции Таши на столь жестокие, но справедливые слова. Но без проблем догадывался, что она чувствует. Девушка больно, до синяков, вцепилась в мою руку. Ничего, милая, иногда полезно услышать о себе беспристрастное мнение.

– И зачем же я понадобился Райдику? – постаравшись, чтобы мой голос прозвучал как можно более спокойно, поинтересовался я.

– А как ты сам думаешь? – вопросом на вопрос ответила Бирия.

– Таша, когда была под действием заклинания, сказала, будто хочет вырвать из моего тела душу и подарить ее Темному Богу, – медленно произнес я, глядя прямо в безразличные глаза собеседницы. – Полагаю, тогда она озвучила желание своего отца.

– Молодец, – кивнула она, подтверждая самые худшие мои опасения. – Все обстоит именно так. Но это был лишь первоначальный план. Потом намерения Райдика немного поменялись. За твою душу обещана хорошая награда, но она увеличится многократно, если мой муж заставит тебя принять сторону Темного Бога. Сам рассуди – от запечатанной в сосуд души будет мало толка. Все потомки Сурина отличаются прямо-таки патологическим упрямством. Ты вполне можешь отказываться от своеобразного сотрудничества до последней битвы богов.

– Вот как? – Я почувствовал, как волосы у меня на голове встают дыбом от негромких слов женщины. – И как же Райдик собирается склонить меня на сторону врага? Очень интересно.

– Это неправильный вопрос, – страшно ощерилась в подобии улыбки Бирия. – Лучше спроси, почему твоя душа так заинтересовала Темного Бога, что он обещал за нее поистине огромную награду.

– Почему же?

Бирия вместо ответа печально скривила уголки губ и села в кресло, стоящее позади нее. Откинулась на спинку и устало вздохнула.

– Мало кто выживает после ритуала призыва демона, участвуя в нем в качестве основной жертвы, – тихо проговорила она. – Ты – вьюжил. Одно это уже могло бы заинтересовать высшие силы. Более того, демон, посланный за тобой, не вернулся к своему хозяину. Он просто исчез.

– Как… Как исчез? – заикаясь, переспросил я. – Разве такое возможно?

– Это надо у тебя спросить, – с кривой усмешкой отозвалась Бирия. – Барон Вулдиж из рода Сурина, каким образом ты умудрился уничтожить демона?

Я молчал, потрясенный откровениями женщины. Все это время я честно считал, что по какой-то причине демон убил моего брата, а потом вернулся к своему создателю. Никогда в жизни мне не приходилось слышать, что обычный человек способен сразиться на равных с порождением Темного Бога, более того, победить его. Даже в легендах о Рифоне Святом, который, по преданию, отправил в небытие целую сотню демонов, говорилось, что небесами ему была дарована великая сила. Но разве можно сравнивать полубога, вооруженного могущественными артефактами и защищенного благословением высших сил, и перепуганного пятнадцатилетнего подростка, распятого в жертвенном круге!

– Это немыслимо, – качнул я головой. – Откуда ты это знаешь?

– Райдик рассказал, – пожала плечами Бирия. – Полагаю, что он, в свою очередь, услышал эту историю из уст демона. А они не лгут.

– Значит, твоего мужа обманули, – упрямо возразил я. – Запутали в словах и подвели к неверному выводу. Демонам не привыкать играть словами.

– Ты можешь утешать себя сколько угодно, – с сочувствием обронила женщина. – Но дела это не изменит. Райдик хочет, чтобы ты стал слугой Темного Бога. И он этого добьется.

– Каким образом? – резко подался я вперед.

– В полночь ты убьешь Ташу. Принесешь девственницу на алтарь Темному Богу. И станешь верным вассалом тьмы.

Таша, забывшись, испуганно вскрикнула и отшатнулась от меня. Теперь девушка стояла чуть правее, поэтому я мог видеть, как она побелела от нескрываемого ужаса.

– Успокойся! – сухо приказал ей я. – Она врет, не видишь, что ли? Хочет, чтобы ты перестала мне доверять и прямиком угодила в западню.

– Нет, Вулдиж, – чуть слышно проговорила Бирия. – Я не вру. Просто предупреждаю. Райдик убил моего сына, хотя обещал, что не сделает этого. Он подослал к нему Ташу, которая обманом и поцелуем выпила все его силы, а потом передала их своему хозяину. Мой мальчик теперь мертв. И я не вижу причин, чтобы самой оставаться на этом свете. Но прежде-Прежде я хочу отомстить за смерть моего сына.

– Тогда помоги мне, – быстро предложил я. – Для Райдика срыв его планов будет худшим наказанием.

– Помогу, – кивнула Бирия. – Обещаю, что помогу. Поэтому и рассказывала тебе все это. Более того…

Женщина порывисто встала и подошла ко мне так близко, что я почувствовал приторно-сладкий запах ее дыхания.

– Зеркало в комнате Таши, – прошептала Бирия, глядя мне в глаза. – Ты ведь уже понял, что оно необычное? Оно преувеличивает любой недостаток человека, делает отражение карикатурой на действительность. Хорошее в нем выглядит плохим, плохое – хорошим. Слабое – сильным, а сильное… Ты понимаешь?

– Не совсем, – сглотнув комок в горле, признался я. – Что мне делать? Заставить демона отразиться в нем? Безумие, не за руку же мне его тащить в комнату.

Бирия презрительно сморщилась и скрестила руки на груди, разглядывая меня так, будто впервые увидела.

– Даже это не лишит демона силы, – процедила она сквозь зубы. – Только Северянин знал, как совладать с ним. Но это не помогло ему, когда за ним пришли. Боюсь, ты обречен, Вулдиж. Есть только один способ сорвать планы Райдика.

– Какой же? – спросил я.

Бирия вместо ответа загадочно улыбнулась и опустила руку в карман платья. Достала оттуда маленький пузырек, в котором темно-багровыми бликами переливалось какое-то содержимое, затем повернулась к Таше.

– Это тебе, девочка моя. – Бирия протянула к ней ладонь. – Возьми.

Таша растерянно приняла склянку и с недоумением посмотрела на меня.

– Что это? – спросил я.

– Яд, – улыбнулась мне, словно несмышленому ребенку, женщина. – Очень сильный. Таша ничего не почувствует. Она умрет прежде, чем успеет все допить.

– Ты шутишь, верно? – прошипел я. – Я просил помощи, а не этого.

– А чем это не помощь? – равнодушно усмехнулась Бирия. – Если Таша умрет, то тебе некого будет принести в жертву. Значит, Райдик потерпит поражение. Пойми, моя падчерица в любом случае обречена. Если она не умрет сейчас, без боли и страданий, то погибнет очень скоро. Неважно – от твоей руки или от лап демона. И эта смерть будет намного более страшной, чем та, которую я ей предлагаю.

– Но я не хочу, – жалобно всхлипнула Таша. – Я не хочу умирать!

– Никто не хочет, – подарила ей ласковую улыбку Бирия. – Думаешь, Ромуал был счастлив упокоиться в самом расцвете сил? Или я по доброй воле последовала в мир мертвых за сыном?

Я приглушенно застонал, поняв, почему от Бирии исходит такой странный запах.

– Ты отравила себя, – процедил я сквозь зубы. – Выпила отвар синеголовника.

– Все верно, – подтвердила мои худшие предположения женщина. – Это медленный яд, так что пока у меня есть немного времени. Но через пять минут я умру. Можно сказать, одной ногой я уже в обители богов.

– Зачем? – спросила Таша, глядя на мачеху круглыми от удивления и страха глазами. – Зачем, Бирия?

– Не желаю послужить едой для демона, – честно ответила она. – Точнее, для того, в кого после полуночи превратится Райдик. Ему нужно будет очень много энергии. Поэтому он убьет всех, кто окажется рядом.

Я задумался над загадочными словами женщины. Они немного прояснили тот факт, зачем Райдик использует заклинания, вытягивающие из жертв жизненные силы. Но оставался главный вопрос: что именно отец Таши получит от сделки с демоном? В кого он превратится? В нового слугу Темного Бога?

Возможно.

– Для чего ему энергия? – поинтересовался я, чувствуя, как стремительно убегают минуты, отведенные нам на разговор.

Бирия подошла к креслу и буквально рухнула в него. Тяжело, с надрывом, закашлялась.

– Чем больше у него будет сил в момент превращения, тем более высокую ступень в иерархии Темного Бога он займет, – наконец с трудом выдохнула она. – Райдик не желает становиться обычным демоном на побегушках. Он мечтает о другом: сидеть на ступеньках трона своего хозяина. Стать его преданным подручным.

– Логично, – пробормотал я. Кинул быстрый взгляд на Ташу, которая задумчиво вертела в руках подаренный мачехой пузырек с отравой, и отрывисто приказал: – Отдай его мне!

– Рыцари должны пропускать дам сердца вперед. – При каждом вдохе в груди Бирии что-то страшно булькало. – Даже в мир мертвых. Не беспокойся, Вулдиж, яда хватит на вас обоих. Жаль, что Дирона тут нет. Мальчик тоже заслужил быструю и безболезненную смерть.

– Не говори глупостей, – поморщился я. – Я не собираюсь травиться. И Таше не дам убить себя. Мы еще повоюем.

– Глупо, – спокойно отметила женщина. – Итог этой игры известен заранее. Ты проиграл, барон.

– Это мы еще посмотрим, – презрительно фыркнул я. Сделал шаг к Таше и бесцеремонно вырвал из ее рук пузырек, после чего удовлетворенно пробормотал: – Так-то лучше. Теперь мне намного спокойнее.

– Вулдиж, – прошептала Таша, – быть может, Бирия права? Когда демон явится за мной… Или когда ты будешь стоять надо мной с ритуальным ножом… Словом, пусть яд будет у меня.

– Ага, сейчас, – с сарказмом произнес я. – Обойдешься. Или ты не веришь мне? Клянусь, что никто и никогда не заставит меня причинить тебе хоть какой-то вред. Тогда, в комнате Клариссы, я сглупил. Больше подобного не повторится. Пусть сюда явятся хоть все демоны Темного Бога. Пусть меня будут соблазнять красивейшими женщинами королевства и величайшими сокровищами мира, но я тебя не трону. И точка на этом.

– Не разбрасывайся клятвами, – прервала мою гневную речь Бирия. Посмотрела на меня и чуть заметно улыбнулась: – В любом случае, удачи, барон.

Женщина безвольно обмякла в кресле, а я невольно отвел взгляд. Вот и еще одна жертва. Слишком много смертей я видел за сегодняшний день.

– Она умерла? – Губы Таши мелко-мелко дрожали, словно девушка была на грани истерики.

– Да, – кивнул я.

Я ожидал слез, но Талия на удивление стойко встретила это известие. Лишь закусила губу и упрямо наклонила голову, глядя на меня исподлобья.

– Вулдиж, отдай мне яд, – тихо попросила она. – Обещаю, что воспользуюсь им только в крайнем случае. Пожалуйста, мне необходима хоть какая-нибудь уверенность в том, что демон не сумеет до меня добраться.

– Значит, во мне ты не уверена? – с иронией поинтересовался я.

Таша смущенно отвела взгляд, но уже через миг вновь прямо на меня посмотрела.

– Ты слышал, что сказала Бирия, – проговорила она. – И знаешь, какими изобретательными могут быть слуги Темного Бога. Вспомни, совсем недавно ты чуть не убил меня – там, у тела мертвой Клариссы. А ведь тогда никто не принуждал тебя к этому. Согласись, подобное поведение заставляет насторожиться.

– Разумно, – согласился я с рассуждениями девушки.

Но отдавать ей отраву не торопился. Вместо этого я поднес к лицу пузырек и аккуратно открутил плотно пригнанную пробку. В нос ударила волна удушающего цветочного аромата. От тяжелого пьянящего запаха моментально закружилась голова. Да, Бирия на славу постаралась. Редко когда встретишь приготовленную по всем правилам вытяжку покой-травы, которая растет только на кладбищах, да и то не везде. Одной маленькой бутылочки этого варева, добавленной в колодец, вполне хватит, чтобы отравить всю деревню.

– Ты отдашь мне яд? – не вытерпев, поторопила меня Таша. – Вулдиж, пожалуйста.

– Вынужден тебя разочаровать, но подарок Бирии останется у меня, – произнес я, старательно не обращая внимания на потемневшие от ярости глаза собеседницы. – Таша, мне очень жаль, но я не могу рисковать. Девушки часто бывают импульсивны в своих поступках и не всегда верно рассчитывают степень реально грозящей им опасности. Я не хочу, чтобы ты пострадала из-за какого-то пустяка.

– Какой ты заботливый, – язвительно отозвалась она. – И что ты прикажешь мне делать, когда демон явится за мной?

– Верить мне, – сказал я. – Понимаю, это звучит абсурдно после всего, что рассказала Бирия. Но я никогда не причиню тебе вреда. Если дело примет совсем дурной оборот – лучше сам выпью яд.

– И оставишь меня на растерзание демона, – недовольно пробурчала Таша.

Я предпочел сделать вид, будто не услышал этих слов. Сунул руку в карман, пряча пузырек с ядом, и неожиданно наткнулся на какой-то аккуратно сложенный листок бумаги. Так, а это еще что?

Через пару секунд моему взору предстал конверт, в котором некогда хранились записи Северянина. Правильно, рукопись я выложил, а оберточную бумагу по привычке сунул в карман.

– Что это? – без интереса спросила Таша, наблюдая, как я верчу в руках непонятный листок. – Тайная записка от влюбленной в тебя дамы?

– Если бы, – не удержался я от слабой улыбки. – Обычный конверт. В нем лежали рукописи твоего прадеда, когда я их нашел. Выкинуть просто не удосужился.

– Корзина для бумаг около стола, – произнесла девушка, мигом теряя последние крохи интереса к этому предмету.

Я по широкой дуге обошел кресло, в котором навеки упокоилась Бирия, и остановился около стола. Совсем было собрался скомкать конверт и выкинуть его, как краем глаза неожиданно уловил какое-то движение в зеркале, которое висело рядом. Сердце сжалось от мгновенного приступа ужаса, а потом стремительно ухнуло в пятки. Неужели демон решил не дожидаться положенного времени и пришел за мной? Но так нечестно! У меня есть еще больше часа.

Я опасливо взглянул в зеркало, ожидая увидеть вместо своего отражения черный провал в другую реальность, из которого вот-вот появится какое-нибудь страшное и мерзкое создание. Тем больше было мое удивление, смешанное с облегчением, когда там я увидел всего-навсего Северянина. И меня не испугало даже то, что варвар выглядел весьма разгневанным. Внезапно губы мужчины шевельнулись.

«Идиот, – отчетливо прочитал я по ним. – Конверт».

Я мигнул от растерянности, а когда вновь взглянул в зеркало, то увидел там только себя – растрепанного, бледного от усталости. Что за напасть? Не померещилось же мне, в самом деле?

– Что ты там застыл? – с раздражением поинтересовалась Таша. – Давай быстрее. Дирон так и не пришел. Самое время отправляться на его поиски.

Я задумчиво посмотрел на конверт, который крепко сжимал в руках. Что мне хотел сказать Северянин? И почему он выбрал столь странный способ для передачи сообщения? Мог бы эффектно шагнуть из зеркала, окутанный клубами дыма и огня. Как-никак, слуга Темного Бога, причем, насколько я понимаю, далеко не самый слабый. Кстати, в свете последних новостей стоит ли мне доверять варвару? Если его господин желает получить мою душу, то вряд ли верный вассал осмелится пойти против желания хозяина. Вдруг все это лишь ловушка?

– Вулдиж, – еще раз повторила Таша. – О чем ты задумался? У нас нет времени.

– Одну секундочку, дорогая, – пробормотал я.

Аккуратно развернул и расправил конверт. После чего внимательно осмотрел полученный листок со всех сторон. Ничего. Ни намека на подсказку. Пожалуй, настораживает только удивительная тяжесть бумаги и едва слышный металлический звон, с которым она гнется.

Постойте-ка. Я нахмурился. Записи Северянина не содержали никаких тайных посланий – сам тщательно провел зажженной свечой под каждым листом тетрадки. Но вот конверту я такой проверки не догадался устроить. А между тем все указывает на то, что его подвергли какой-то обработке. Звон и тяжесть могут появиться после того, как на бумаге что-то много писали соком огнелиста. Это растение в давние времена любили использовать влюбленные для своей тайной переписки. Сорвал травинку, написал на бумаге все, что хотел, и незаметно передал ее даме своего сердца. Если слуга попадется любопытным и сунет нос в записку, которую ему велели доставить в целости и сохранности, то испытает величайшее разочарование. Лист окажется девственно-чистым. Только самые внимательные почувствуют, что бумага немного тяжелее, чем должна быть. Но в любом случае не догадаются провести под нею огнем.

Я стукнул себя по лбу, кляня на все лады за недогадливость, и стремглав кинулся к свече. От спешки едва не затушил огонь слишком резкими движениями, когда принялся махать над ним бумагой.

– Ты чего? – По всей видимости, Таша не на шутку испугалась за мое душевное состояние, поскольку поспешила отбежать от меня в другой угол комнаты. – Вулдиж, что случилось? Ты что-то вспомнил?

– Нет, мне просто недвусмысленно дали понять, что я идиот, – прошипел я сквозь зубы, пристально наблюдая, как на белоснежной бумаге проступают какие-то черные закорючки. – Надо сказать, я вполне согласен с этим утверждением.

– Неужели? – вежливо осведомилась Таша. – И кто же оказал тебе такую любезность?

– Неважно, – отмахнулся я. – Полагаю, этот кто-то не хотел бы, чтобы его имя произносилось сейчас в доме. Ага!

Таша испуганно подпрыгнула от моего резкого вскрика, но я, не обращая на нее внимания, уже сунул нос в бумагу, пытаясь разобрать неряшливые каракули чужого почерка. Человек, который это написал, явно торопился, поэтому буквы наползали друг на друга, а строчки скакали, словно пьяные.

Спустя пару минут мне все же удалось прочитать тайное послание. Но счастья от этого я не ощутил. Скорее, наоборот. Я зло скомкал листок и швырнул его в зеркало.

– Чтобы тебя мертвяки во все… – начал я, но тут же запнулся, вспомнив о присутствии в комнате Таши.

Нет, Вулдиж, так ругаться при даме даже в безвыходной ситуации неприемлемо.

– Что ты сказал? – как назло, заинтересовалась моими необдуманными словами Таша. – Чтобы мертвяки что делали?

– На могиле танцевали, – хмуро буркнул я, стараясь не покраснеть.

– Нет, ты что-то другое хотел сказать, – не отставала от меня девушка. – Что?

– Неважно, – не выдержав, рявкнул я. – Сейчас не время и не место посвящать тебя в богатства моего лексикона. Пойдем!

– Куда? – пискнула Таша, но послушно протянула мне руку.

– В твою комнату, – снизошел я до объяснений. – Чувствую, все самое интересное будет происходить именно там.

– А может быть, тогда нам стоит держаться подальше от нее? – робко предложила девушка.

– Нет, – оскалился я в хищной усмешке – В твоей комнате есть то, что является единственным нашим шансом на спасение. Хотя, видят все боги, я не представляю, как им воспользоваться.

Таша хотела было еще что-то спросить, но промолчала. Лишь украдкой посмотрела на часы. Я проследил за ее взглядом и досадливо поморщился. Четверть двенадцатого. У меня практически не осталось времени. Что же, придется поторопиться.

С такими мрачными мыслями я вышел в коридор, на этот раз даже не прислушиваясь к тому, что творится за дверью. Хватит таиться, теперь самое время сыграть в открытую. Удача любит смелых, будем надеяться, она оценит мою храбрость.

Однако перед тем как я задул свечу, мне почудилось, будто в зеркале вновь мелькнула чья-то размытая тень. И теперь я точно знал, что это был не Северянин. Демон уже ищет выход в наш мир.