ГЛАВА 10
«Дебют в высшем обществе, то есть представление в свет на первом осеннем балу в королевском дворце, для всех девушек из высшего общества происходит в год восемнадцатилетия. До этого бала на всех малых приемах девушка не обязана представляться полным титулом, если таковой имеется. Для того чтобы попасть на бал, не требуется именного приглашения, достаточно предъявить доказательства совершеннолетия и родовую печать. Если на балу требуется присутствие девушки, не достигшей условленного возраста, то ей выдается личное разрешение его величества».
(Из «Краткого уложения по этикету»)
Этот жаркий день был посвящен чему? Правильно, нарядам. Практиканты оккупировали библиотеку старого алхимика и с увлечением копались в своем багаже. Проводить подготовку к столь ответственному мероприятию в «Приюте» они не решились. Не то чтобы мастер-некромант был против… но сама атмосфера, при его появлении сгущавшаяся неожиданно до мрачной, если не сказать похоронной, способна была отравить любые начинания, особенно такие легкомысленные.
Проще всего пришлось ребятам. Они не обладали сколько-нибудь значимыми титулами, и им довольно было просто выглядеть прилично и достойно. И пока близнецы раскладывали украшенные кружевами рубашки, развешивали добытые откуда-то модные камзолы и штаны из тонкой замши, Лина все больше мрачнела. А когда выяснилось, что княжна в изгнании привезла с собой тот самый сарафан, настроение упало до отметки «шторм в летнюю ночь».
Во-первых, она так и не поспала и теперь отчаянно зевала, едва не выворачивая челюсть. Во-вторых, голова после ночных посиделок отчетливо ныла, и ожидаемый с минуты на минуту приступ мигрени уж подавал сигналы, вонзая острые иглы в виски при каждом резком движении. В-третьих, было совершенно ясно, что и следующая ночь пройдет без сна… Но все это можно было бы перетерпеть, если бы не в-четвертых. В-четвертых, именно ей совершенно нечего было надеть! И даже мысль о том, как запарится Мила в своем традиционном облачении, не добавила ведьмочке оптимизма.
Как достойно представить второй по знатности род Ронии на самом важном для местного общества событии, не имея ни соответствующего облачения, ни понятия о подобающих в данном случае манерах? Лина имела представление только о придворном этикете, а раздел, где объяснялось, как общаться с менее знатными персонами, она протанцевала… Ну допустим, при общении можно скопировать высокомерные манеры темных эльфов… а надеть что?
Не уронить честь рода… Эти слова неожиданно обрели для нее первостепенную важность. Странно это! Получается, задумалась она, пусть между нами могут быть внутренние разногласия, пусть мы в ссоре, в обиде друг на друга – это наше личное дело, дело нашего личного круга, куда посторонние с их советами не допускаются, но за общую, родовую честь мы выступим единым фронтом, не давая спуску обидчикам?
Да, ведь честь и достоинство останутся после нас, и наши потомки не отблагодарят нас, если вдруг окажется, что мы вместо крепкого монолита оставили траченную молью шаль?
Тьфу, тряхнула головой Линара, лучше бы ту девицу орки прирезали! Невнятно шипя какие-то ругательства, она схватила сумку, буркнула:
– Я по магазинам! – и мрачной растрепанной тучей унеслась вниз по лестнице.
Зацепилась штаниной за какую-то железку, дернулась, с противным треском выдирая целый клок, и едва не скатилась кубарем по лестнице.
– Да-а-а,– протянул Рилан, когда наконец внизу утихли грязные ругательства, выразив таким образом общее неодобрение.– Умеет она поднять настроение!
– Школа дроу,– распуская волосы, хмыкнула Мила и погрузилась в процесс торжественного облачения собственной персоны, не забыв грозно рявкнуть на братьев: – Отвернулись, живо! – и добавила парочку заклинаний.
Библиотеку наискосок перегородила туманная пелена высотой до потолка, сквозь которую донесся недовольный голос Тилана:
– Отдай камзол, телепат недоученный!
Волосы княжна заплела в две сложные косы и уложила их короной вокруг головы вместо традиционного бархатного кокошника, на тонкую рубашку натянула алый сарафан, расшитый геометрическим узором… и, налюбовавшись на свое отражение в темном зеркале, сняла чары и обернулась к братьям, напряженно делившим одежду в своем углу. Хотя заняло это довольно много времени, братья не возмущались, будучи сами заняты напряженным дележом.
– М-да… по крайней мере, вас не будут путать,– заметила Милава, критически оглядев ребят.
Они раздраженно сопели, расправляя складки на сильно помятых камзолах. На свету стало видно, что один из них густо-черный с перламутровой искрой, а второй, доставшийся Тилану, имел защитную расцветку. То есть темно-зеленую с коричневыми и черными полосами и пятнами…
– Это родители постарались! – возмущенно ерошил волосы Рилан.
– Псс,– шикнула Мила, доставая гребни.– Сейчас буду вас в порядок приводить!
Близнецы затравлено переглянулись.
В этот вечер высшее общество Разбойной крепости имело честь лицезреть прекрасный образец благородного воспитания, свойственного высшим лордам. Холодно-высокомерная, безукоризненно вежливая, чуточку брезгливая манера поведения майл’эйри Эйден отвечала всем канонам. И заставляла если не забыть, то пренебречь малым ростом, вопиющей молодостью и несколько экзотическим видом ее спутников.
Но градоправитель не мог избавиться от ощущения, что в глубине темно-карих глаз скрывается искреннее веселье, прорывающееся порой в весьма едких комментариях. Лорд Аэллинай, высокий, кареглазый, светловолосый и подозрительно молодой для столь почетной должности мужчина, лично встретил почетных гостей на пороге бального зала и громко представил их всем присутствующим. На миг в помещении воцарилась тишина, а затем хаотичный шум возобновился, только тема разговоров немного изменилась. И тонкая струйка местных лордов и купцов потянулась к небрежно замершей посреди зала группе, дабы засвидетельствовать свое почтение.
Некроманты не менее прочих были удивлены маской, которую Лина посчитала нужным надеть. И ее умением ни на миг не отходить от избранной роли. В тот момент, когда она выплыла из наемной кареты у дома старого алхимика, Милава просто не признала в высокородной леди свою соседку по комнате. Шок узнавания был силен и выразился в мгновенном ступоре и безмерном удивлении. Близнецы, наткнувшись на замершую некромантку, присмотрелись внимательнее и, машинально сделав шаг вперед, едва не свалились с крыльца.
Платье приятного золотисто-бежевого оттенка из тончайшего шелка, абсолютно закрытое спереди и с глубоким вырезом сзади, перетянутым крест-накрест множеством тонких золотых шнуров, плотно облегающее тело до бедер, а ниже расширяющееся легким бризом из множества узких полос. Шнуровка утягивала платье плотно по фигуре, а носить подобные наряды разрешалось только принадлежащим к высшему сословию дамам. Необходимым условием также являлась идеальная фигура…
Убранные с лба драгоценной сеткой волосы струились плавной волной, сияя золотом и чернотой, заплетенные во множество тоненьких косичек, на конце каждой из них был закреплен бриллиантик. Идеальный маникюр в темно-рыжей гамме, легкий макияж, дабы не смущать никого интересной бледностью, и туфли на высоченном каблуке дополняли образ.
Ведьмочка, довольная как произведенным впечатлением, так и внешним видом своих спутников, ехидно улыбнулась и пригласила всех в карету. К особняку градоправителя они подкатили с шиком и блеском.
И сейчас, убедившись, что нынешнее празднество несильно отличается от памятной вечеринки у дроу, не меняя выражения лица, Лина пересказывала Миле свою эпопею. Близнецы вынужденно прислушивались, не рискуя углубляться в круговерть скучных сплетников, чинно перемещающихся по навощенному паркету.
– …представляешь, я обегала едва ли не весь луч, пока наткнулась на этот магазинчик. А сколько времени мне пришлось уговаривать хозяина продать это платье. Он мне не верил, хотя я трясла векселями у него под носом! – Возмущению девушки не было предела.
– Я бы тоже тебе не поверила, знаешь ли. Ты похожа скорее на разбойницу, чем на леди…
– Могу и обидеться!
– Чего на правду обижаться! – встрял Рилан.
– Убью,– ровным тоном пообещала Лин,– если не тебя, то того торговца. Я была так зла, но платье нужнее. Пришлось идти в банк, получать наличные. Так там тоже не поверили, запрашивали с помощью телепата столицу. Потом еще и извинялись, расшаркивались… затем потребовалась швея, чтоб подогнать платье по росту, потом парикмахер и маникюрша…
– Смотри-ка, а вот тот тип тоже хочет нам представиться!
– Ни эре! – возвела к потоку глаза Лина, подавив желание запустить в него «иглу».– Приветствую вас.
– Лорд Сегел Ширан, к вашим услугам.
Кому они нужны, твои услуги, подумала ведьмочка, когда тощий и какой-то облезлый тип склонился перед ними в подобии поклона.
– Рада знакомству,– припечатала она гостя ледяным тоном, и он торопливо ретировался.
– Скоро уже ужин будет? – спросил Тилан, до сих пор изображавший статую молчаливого командора за спинами девушек.
– Что-нибудь кроме еды тебя интересует? – раздраженно спросила Милава.
– Ну… танцы. Кстати, будут?
– После полуночи… – сдержанно ответила Лин.
– А ты откуда знаешь?
– Оттуда,– промолвила девушка.– Ты не забыл, кто мой отец?
– Хвастаешься? – фыркнул Тил.
– Нет, напоминаю. И где же военный комендант?
– Зачем он нам?
– Нам – незачем, но… благопристойность, вежливость и благодарность…
– Вон Шавва!
– Рилан, не тыкай пальцами, оборву,– холодно пообещала ведьма.– Я все вижу, но они должны подойти первыми. Таковы правила хорошего тона.
Сьерриан дель Дрошелл’Шенан отложил в сторону прошение о восстановлении в правах главы Дома Шейт’Ан. Где же тебя носило почти целый год? Скорее всего, в ронийском приграничье. Место близкое, но дикое, куда не всякая новость доходит. А уж такая… Но он, кажется, знает, кто поспособствовал доставке информации. Дроу гибко потянулся и вновь уставился на бумагу. Подписать? И отказать второму наследнику, за прошедшее время показавшему себя весьма неплохо? Пожалуй… да. Тем интереснее.
Под пристальным взглядом на белом листе начала медленно проступать личная печать. Темно-синий дракончик лукаво подмигнул и свернулся кольцом. Кстати, почему синий? Черный! Вот теперь порядок. Побарабанив по мраморной столешнице, он свернул прошение трубочкой и отправил его через мини-портал адресату. А теперь… Оглядев залитое светом помещение, Черный Дракон прикрыл глаза, погружаясь в глубины сознания, вполне уверенный, что его в личном кабинете никто не посмеет побеспокоить. Не из уважения, коего вполне хватает и так, а от страха попасть под горячую руку или, точнее, под одно из многочисленных охранных заклинаний. Привычно разделив внимание, воспарил над горами…
Проследовав вдоль тонкой нити и с удовлетворением отметив, что вокруг струны основы начинает формироваться нежное, кружевное плетение, кое-где свисающее рваными клочьями, пронесся над пиками, холмами, долинами и равнинами… с разгона скользнув вниз по крутой дуге Силы, осторожно притормозил перед «щитом», намертво перекрывшим путь к чужой душе. Пока чужой. Хм… разумная предосторожность, и кто-то другой, быть может, и отказался бы от намерения проскользнуть сквозь это дикое переплетение потоков, подпитываемых кольцом Сил. Но не он… Слишком примитивное ограждение и слишком много его крови течет в этой Д’Хани. Это же его кольцо, Тьма и Хаос! Она, конечно, почувствует чужой разум, но это… правильно. Осознание присутствия есть первый шаг к… А вот кто-то еще вряд ли поймет, что имеется еще один зритель.
Часть сознания, отцепившись от кольца, воспарила над землей, и он мимолетно удивился происходящему, а затем замер, наблюдая…
Не веря глазам своим, Шавва представила своих родителей группе студентов. Но как сильно отличались от диковинной разбойничьей банды, не чурающейся измазаться в крови, эти вежливые и даже изысканные молодые люди, через слово сыплющие комплиментами. Старшее поколение одобрительно взирало на происходящее, и пока стройная зеленоглазая леди в сиреневом наряде, оказавшаяся матерью девушки, вежливо выспрашивала у Милавы о ее любимом способе укладки волос, комендант отозвал Лину в сторонку.
– Я должен поблагодарить вас, майл’эйри…
– Ах, оставьте, господин Халас, мы просто проезжали мимо,– вежливо ответила девушка, разглядывая этого высокого (надоело!) военного орочьих кровей.
Красив, но такой особой, приправленной дымом сгоревших поселений и тягучих песнопений степных шаманов…
– И мы с супругой очень вам благодарны, господин Семеш, разумеется, тоже.
– О, кстати, разве он не присутствует на нынешнем приеме? – потерев висок и остро жалея, что нельзя как следует потянуться и зевнуть, поинтересовалась Лина.
– Увы, его срочно призвали дела,– улыбнулся комендант.
– Разумеется… – разочарованно протянула Лина и, приняв предложенную руку, проследовала в соседний зал.– Жаль, право, я бы не отказалась поговорить с ним.
– Он обещал, что непременно встретится с вами осенью, в столице.
– Да-а? – Лина вздернула брови.– Отлично…
Предстоял длинный скучный ужин… Проследив краем глаза, что некроманты вполне успешно изображают вежливых кавалеров Милавы и леди Халас, Лина успокоенно погрузилась в разговор с военным комендантом. Ей довольно быстро удалось убедить его, что она не желает обсуждать последние столичные моды, а предпочитает изучать местное меню.
Комендант тут же принял вид доброго дядюшки и начал подсовывать ей местные деликатесы, в чем и достиг немалых успехов. Подавив сытую икоту, девушка поняла, что подобное угощение способно примирить ее с невозможностью лечь спать, и огляделась. Окружающий ее туман усталости рассеялся, и оказалось, что они сидят за длинным столом, на самых почетных местах, справа и слева от хозяйки бала, сестры градоправителя. Тилан и Рилан справа, а девушки – слева. И, разумеется, раз за разом произносились тосты, здравицы и поздравления. В честь города и почетных гостей… Но сейчас Лину больше заботило другое. Чужое присутствие за спиной… такое реальное, что хотелось обернуться и посмотреть, кто там стоит. Но она знала, знала, что там никого нет! Только стена и неслышно скользящие мимо лакеи… но этот зуд между лопаток… будто кто-то пристально следит за каждым ее движением и всеми, кто ее окружает, не давал сосредоточиться.
В перерыве между холодными закусками и свежезапеченными куропатками ведьмочке были обещаны всевозможные почести… а также услуги. В пределах разумного.
Подняв на собеседника глаза, Лина пару раз хлопнула накрашенными ресницами и вежливо попросила:
– А можно получить разрешение на беспрепятственный выезд из города в любое время?
– Разумеется,– удивленно ответил комендант,– только вам придется зайти в канцелярию завтра. И получить пропуск.
– На четыре персоны.
– Разумеется,– поднял бровь комендант.
Кто это? Кто?! Кто следит за ней?! Блуждая взглядом по залу, девушка пропустила момент, когда градоправитель Аэллинай и королевский наместник хором торжественно объявили, что в честь юбилея города будет устроен большой фейерверк. Окинув друг друга недовольными взглядами, они встали из-за стола и пригласили всех на крышу. Как в тумане Лина последовала за ними… Полностью сосредоточившись на своих ощущениях, она не споткнулась на лестнице только потому, что крепко вцепилась в руку спутника. Да еще и умудрялась вовремя вставлять реплики для поддержания более-менее вежливого разговора. И в один момент пожелала от всей души, чтобы все эти церемонии провалились куда подальше…
Потому не сразу услышала шум за спиной, а разобрав, не сразу поверила, что кто-то осмелился…
– Эйде-ен,– раздалось позади протяжно-пьяное.– Эйден?! Не из тех ли, что сидят на правах наследования, как собаки на сене! А не пора ли вам подвинуться, э? Задница-то не резиновая!
Осторожнее надо быть с желаниями, осторожнее…
Все замерли. В полной тишине Линара медленно развернулась на последней ступеньке, мысленно перебирая варианты развития событий. Ну почему именно сейчас, когда она обнаружила, что родовая честь для нее вовсе не пустой звук, случается такое…
Чуть склонив голову и недобро прищурившись, она спросила:
– Это следует понимать как прямое, намеренное оскорбление?
Спокойно, только спокойно. Не следует вымещать на подвернувшемся клиенте весь накопившийся за несколько дней негатив. Пусть это даже классическое олицетворение опустившегося аристократа. Небрежно связанные в хвост волосы, мятый синий камзол, смуглое, немного оплывшее от злоупотребления спиртным узкое лицо и выдающийся нос. В самом прямом смысле выдающийся далеко за пределы… хм, плоскости. Как, интересно, этот человек сюда попал? Точнее, кто его пустил? Как непредусмотрительно со стороны градоначальника…
Брезгливо выпятив губу и подбоченясь, пьяный стоял на одной из нижних ступеней, и потому девушка возвышалась над ним почти на голову.
Не уловив предупреждения в голосе ведьмочки, мужчина продолжил:
– Да! И вы, мерзкие отродья лихоманки, еще пожалеете,– он, качнувшись, поднялся еще на одну ступеньку,– что засунули меня сюда! И за то, что я тут пятый год прозябаю!
– И вы еще живы! – удивилась Лин, предупреждающе глядя на приближающегося наместника.– Итак, все же это вызов?
Она как-то не воспринимала происходящее всерьез, параллельно снимая блоки со своей ауры. Когда последний клочок ее распрямился, сладко потягиваясь и впитывая окружающие эманации, на девушку вдруг обрушился мощный шквал смутно знакомых, чистых и пронзительных эмоций. Холодное любопытство, приправленное каплей веселья, отстраненное созерцание, немного одобрения и…
– Да-а… – протянул мужчина, глядя на ее напрягшееся лицо,– вызов! Право воина, здесь и сейчас! – И он выдернул из-за пояса мятую перчатку.
Не сдержавшись, Лина ругнулась и, гибким змеиным движением соскользнув вниз по ступеням и вырвав из рук противника перчатку, прошипела:
– Слово ссказано! – Но как не вовремя, мелькнула озабоченная мысль.– Ты ещще пожалеешшь!
Невольное шипение испугало и заставило отшатнуться окружающих. Лина была так зла! А чужое присутствие, затопившее сознание, заставило вновь опасливо выставить наружные блоки. Но где там! Сквозь рваные кружева нахально просачивались самые разные чувства, заставляющие время от времени терять ориентацию и демонстрировать совершенно неподобающие в данной ситуации чувства. Раздражение, недовольство и желание поскорее все закончить…
– Вам нужен заменяющий? – торопливо спросил Аэллинай девушку, но Лина только помотала отрицательно головой.
Бриллианты в волосах блеснули ледяными искрами.
«Ронийские власти дуэлей не приветствовали, но так как деваться от реальности некуда, а благородные и высокородные господа, чего-то не поделившие, регулярно устраивали нерегламентированные сражения, а то и местечковые войны, было решено хоть как-то упорядочить беспредел и свести жертвы к минимуму.
Был создан и утвержден дуэльный кодекс, согласно которому разрешались конфликты, возникающие на почве оскорбления чести и достоинства членов рода, а также различные претензии, предъявить которые можно было опять же в оскорбительной форме…
Дуэльный кодекс подразделяется на Право воина, Право мага и Право битвы. Право воина и мага подразумевает сражение один на один соответственно мага с магом, а воина с воином. Но так как способности вызвавшего и принявшего вызов довольно часто не совпадали, а также для уравнения возможностей, одному из участников разрешалось найти замену из присутствующих при вызове по его выбору, причем определялся он по куче критериев, в описании занимавших почти целый свиток…
Самое странное, что кодекс не делал различия между мужчиной и женщиной, разве только последние чаще выбирали себе замену, если не были способны защитить свое достоинство. Ну это неудивительно…
Право воина запрещает использование магии во время дуэли, а Право мага – наоборот. Право битвы проще определить как «стенка на стенку». Два отряда по пять человек, выбранные по жребию, чаще всего наемники, сражались на арене, представляя высокородных господ. Такое порой творилось… Но чаще лорды предпочитали выяснять отношения лично.
Право битвы строго регламентирует виды оружия, разрешенные для дуэлей. Это очень короткий список: легкая рапира, средняя трехгранная шпага, одинарный меч, полуторный меч и индолийский шемшер. Столь малый список объяснялся заботой о равных возможностях поединщиков. Все эти клинки диктуют строго определенный стиль сражения, с каждым из которых большинство лордов знакомится с малолетства.
Также кодекс определяет время проведения и окончания поединка. До первой крови, до удовлетворения оскорбленного и до смерти…»
(Выдержки из записей Исторического общества)
