Глава 27
ВЫБОР МОЛОТА

В дверь стучали, в нее колотили тараном в слабой надежде сломать и прорваться внутрь. Герцог хитер, и не так-то просто сломать двери в его родовом гнезде.

Я сидел в небольшой комнатенке близ той самой двери и видел, как прошаркал к ней Марно. Я даже и подумать не мог, что на двери есть глазок. Марно подошел ко мне.

– Там люди, – сказал он, нагнувшись.

– Ну так открывай, – зевнул я. – Для чего тебя сюда поставили? – Нехорошо так обращаться с человеком его возраста, тем более потерявшим сына, но что с покойника возьмешь. Мы, покойники, становимся ужасно сварливыми и наглыми. Особенно если нам слишком много позволять.

– Их много, – испуганно шептал он, – и они вооружены. Я боюсь.

– Эх, старик, в твоем-то возрасте. Ладно, пойдем посмотрим.

Я нехотя встал и подошел к двери.

– Открывай! – сказал я, обнажив меч.

Марно взглянул на меня как на психа, но открыл.

– И долго вы собирались нас под дождем держать? – раздался злобный голос Молота.

Я с облегчением выдохнул и вышел на крыльцо.

– О-о! – Молот радостно улыбнулся. – Ты чего с оружием? – Радостная улыбка сменилась гневно сдвинутыми бровями. – Не рад встрече с братом?

– Так ты тоже не один, – ответил я.

За Молотом стоял Карманник, у короткой лестницы мялся Треска, чуть подальше маячило еще трое, а на ступеньках сидели близнецы. Вот черт, их и в самом деле двое. А похожи-то как, только одежда разная.

– Ну так ты нас пустишь или позвал только за тем, чтоб я вымок? – В этом он весь, на людей, пришедших с ним, ему плевать, главное, чтоб его драгоценная персона не вымокла.

– Проходи. – Я пожал плечами и подвинулся, освобождая проход.

Они вошли втроем, трое пришедших с ним затрусили в ближайший кабак. Марно стал закрывать дверь.

– Подожди! – в отчаянии выкрикнул один из близнецов. – Ты мне обещал! – слегка смутившись под моим тяжелым взглядом, добавил он.

– Знаю, что обещал. Приходи вечером. Я тебе заплачу, – улыбаясь, сказал я.

– А не обманешь? – спросил он.

– Да ты что, – возмутился второй и ткнул брата локтем в бок. – Это же Медный, зачем ему врать? Ведь так?

– Так, – согласился я и подумал, что неплохо было бы раскошелить герцога на три золотых, за молчание пацанам тоже надо заплатить.

Марно пригласил гостей следовать за ним. Молот пошел, не сняв плащ и не обращая внимания на стекающую с него воду. Зато на это обратил внимание Марно и всю дорогу недовольно бурчал о порче хозяйского имущества. Молот его не слушал, он шел и удивленно крутил головой, разглядывая висящие на стенах картины.

Живописцы запечатлели каждого из рода Шернон, и эти знатные господа недовольно провожали нас взглядами. Им точно не нравилось, что в их родовое имение занесло таких неотесанных, погрязших в грехах, невежестве и разврате простолюдинов, как мы. Они зло сверкали глазами, но ничего не могли с этим поделать, тяжелые рамы крепко удерживали высокородных господ на стенах.

Иногда Молот останавливался и рассматривал портреты, в основном герцогинь. Я уже давно не обращаю на них внимания, привык, но Молот, он не мог, был не в силах удержаться от разного рода комментариев. За некоторые мне приходилось краснеть, а Марно и вовсе начинал писать кипятком, но тихо, под себя. Воспитание не позволяло ему открыто проявлять эмоции.

Наконец мы пришли в обеденный зал. Молот придирчиво оглядел утварь и изрек:

– Ничего домишко. Почем снял?

– Это дом герцога Восбурского, – не понял шутки Марно. – Скоро будет обед, – сказал он мне. – Извините, на вас мы не рассчитывали, – добавил он и, метнув в широкую спину Молота злобный взгляд, удалился.

– Славный старикан, – заметил Молот и добавил, обращаясь ко мне: – Ну так чего звал?

– Ты как? – спросил я. – В смысле здоровья?

– Ничего, оклемался! Поди сюда, обниму, сам почуешь.

Не хотелось мне с ним обниматься, вообще ни с кем не хотелось, впрочем, окажись тут Адель, я бы еще подумал. Но ее не было, и я посчитал за лучшее обойти стол и рухнуть на стул, подальше от брата.

– Да ты садись, – сказал я ему. Он сел, сбросив плащ на пол у ног.

Молот есть Молот, он никогда не меняется, и стоит его заштопать, как он набирается сил и становится еще крупнее, словно все, что утекло из него через рану, возвращается к нему в тройном размере. Но если не считать его неестественных, с непривычки, размеров, то он не изменился, разве что волосы немного отрастил, а так все тот же. Широченные плечи, хитрые карие глаза, широкие скулы, злобная усмешка и, конечно, два молотка на концах рук, мирно покоящиеся на столе.

– Так че звал? – спросил он.

– Соскучился, – ответил я. И глянул на стоящих в дверях Треску и Карманника. – Вы чего, ребята, садитесь! – Они помотали головами и остались стоять у входа. Я не стал гадать, что с ними происходит.

– Слухи, знаешь, разные ходют, – ответил за них Молот, взглянув на меня так, что у меня на спине выступил холодный пот.

– Это какие? – стараясь согнать оцепенение, я подался вперёд и встретился с наглым взглядом Молота.

– Разные о тебе слухи, – осторожно проговорил Молот и почесал за ухом. – Последние заставляют меня стыдиться, что ты мой брат.

– Не понял.

– И не поймешь. Пока. Они тебе потом расскажут. Ну и?

– В хреновую историю я вляпался, брат, – после минутной паузы, ушедшей на попытку сообразить, что имел в виду Молот под разными слухами, проговорил я. – В очень хреновую. – Я решил не лукавить и рассказать все как есть, нужно только повод найти или разговор к этому подвести. – Мне помощь твоя нужна. – Я ждал, пока он спросит, он ждал, пока я сам скажу. – Что происходит на границе? Слышу всякое, не знаю, чему верить.

– На границе? – переспросил Молот. – Хреновы наши дела на границе. Форты полупустые, а возле них мнутся армии. Аринцы к нападению готовятся, но мне кажется, что они ждут чего-то. То ли приказа, то ли новостей каких. Ну хрен с ними. У меня свои проблемы. Людей у меня нет. Вообще нет. Если наберу сотен пять, это уже праздник. И командовать ими некому. Архарег вывез всех на эту войну, – он невесело усмехнулся, – и застрял в Пааре.

– Черта с два он застрял, – вырвалось у меня.

– Поясни, – потребовал Молот.

И я пересказал разговор, подслушанный на болотах. Молот мрачнел и с каждым моим словом сильней сжимал кулаки. Когда я закончил, костяшки его пальцев совсем побелели.

– И Шепот тоже? – спросил он, закрыв глаза.

– Тоже, – улыбаясь в кулак, подтвердил я.

– Сука! – рыкнул Молот. – Шлюхой была, шлюхой и подохнет. Тварь! Согласна даже со слоном за медную монету! – Он со всего маху врезал по столу. – Сволочь ненасытная! Продала нас, со всеми потрохами продала. Надо было бросить ее в том кабаке, где я ее подобрал! Да что ж ей не хватало? – Он замолчал, закрыл глаза, с силой сжал губы и застонал. – Теперь понятно, откуда берется большинство слухов, – добавил он, слегка успокоившись. – А что маршал?

Вот он мой брат, готов поверить в предательство той, к которой был неравнодушен, но в предательство начальства ни за что.

– Он ради титула, – сказал я, – он же из простых. Как ты или я. Дослужился, вот только слава есть, почет есть, деньги есть, а титула и реальной власти нет. Так что и он. Ну ты подумай, ради чего собирать армию со всей страны? Чтобы утихомирить Паар? Не смешите меня.

– Дерьмо! – Молот еще раз врезал по столу, если долбанет еще раз, столешница не выдержит. – Так что, ты говоришь, он намерен делать?

Я сознался, что не знаю, и предположил, что он задумал просто уничтожить всех верных короне людей, а потом, пользуясь доверием к нему армии, самому захватить власть.

– Может, и так, – глядя в пол, согласился Молот. – Может, и так. Тогда что нам делать? – не отрывая глаз от плитки на полу, спросил он.

– Выбор у тебя невелик, – сказал я и почесал лоб. – Ты или остаешься верен присяге и умрешь, покрытый славой, или дезертируешь и остаешься жив, но опозорен. Выбирать тебе.

– Я вижу, ты уже выбрал, – недовольно сказал он.

– Ты просто всего не знаешь, – ответил я.

– Так расскажи! – потребовал он.

– Нет, – я покачал головой, – тебе это незачем знать. У тебя свое решение, у меня свое. И жизнь у тебя своя. Поверь, будет лучше, если ты этого знать не будешь. Мне ты уже ничем не поможешь. – И я невесело усмехнулся.

Молот внимательно взглянул на меня и согласно кивнул, признав мое право на секреты.

– Ладно, – сказал он, поднимаясь. – Спасибо, что предупредил. Я, пожалуй, пойду. Дел много. Теперь много больше, чем было. Может, еще свидимся.

– Хотелось бы надеяться, – ответил я и тоже поднялся. – Если вдруг решишь дать деру, – добавил я без надежды, – встретимся в Длалине!

– Хорошо, – ответил он. Мы обнялись, и было как-то странно думать, что я могу никогда больше не увидеть своего старшего брата. – Удачи тебе, братишка! – сказал он и улыбнулся.

Я понял, что решение он уже принял, и его решение будет стоить жизни многим, кого я знал.

– Тебе тоже, – искренне пожелал я.

– Вы идете или останетесь? – спросил он у Трески и Карманника. – Приказывать я не буду, не на службе. Так что решайте сами.

Карманник пошел с ним, Треска остался со мной. Я проводил Молота до дверей. Он был мрачен как никогда и всю дорогу молчал. Я тоже не лез с вопросами.

На крыльце мы еще раз обнялись и долго смотрели друг на друга. И чем дольше это длилось, тем отчетливей я понимал, что больше его не увижу. Молот улыбнулся, хлопнул меня по спине и, подмигнув, сказал:

– Свидимся, брат!

В тот же миг из-под крыльца высунулись две любопытные одинаковые мордашки. Пацаны. Один из них показал пальцем на Молота и прошептал его имя. Второй выпрямился и взглянул на меня. Денег будет просить, догадался я и приготовился пообещать горсть меди сверх обещанных золотых, если они подождут до вечера.

– Не надо денег! – вдруг сказал мальчик. – Не надо!

– Это почему? – спросил я.

Молот остановился и с интересом наблюдал за пацанами.

– Мы денег не хотим, – продолжал малец. – Дяденьки, возьмите нас с собой! – вдруг жалобно попросил он. – Возьмите, мы будем полезны. Я умею за лошадьми ходить, умею еду варить, драться умею. Возьмите, а?

– И воровать умеешь, – добавил я. Черт, как их различать?

– Это по привычке, – смутившись, сказал он и вытащил кошель Молота. – Вот возьмите. Я не хотел, это все он. Это Мышь меня подбил.

– Ха, – усмехнулся Карманник, – ловкие ребята. Как зовут вас, пострелы?

– Я Муха, а он Мышь. Возьмете?

Карманник с надеждой взглянул на Молота. Тот махнул рукой, мол, решать тебе.

– Но под твою ответственность, – добавил он.

– Отлично! – улыбка Карманника стала шире. – Пошли, – сказал он мальцам, – будете учиться у настоящего вора. У меня. Зовут меня Карманник. Догадываешься почему?

Они пошли. На полпути Молот оглянулся и подмигнул мне. Дальше он шел не оглядываясь, а я смотрел на его спину, пока она не скрылась среди домов Восбура.