– …И таким образом, согласно теории ара Парри-ади Шишили, создание усиленного шара стихии требует особого внимания в ситуации, описанной в свое время достопочтенным эрием Дальским, то есть при напряжении тройных нитей, проходящих через пучок Ерасской-арэ Аторре…

Услышав свою фамилию, я с величайшим трудом подавил отчаянный зевок и разлепил глаза. Кое-как оторвав голову от парты, мутным взглядом воззрился на учителя. Бодрый старичок человеческого роду-племени с внешностью престарелого ловеласа, полным отсутствием волос и улыбкой голливудской дивы, забравшись на возвышение, что-то отчаянно чертил на стене, при этом подпрыгивая, когда не мог достать до нужной высоты, и успевая параллельно читать студентам лекцию. «Увлекательнейшую» лекцию, смею заметить! «Теоретические выкладки, необходимые для сотворения сферы стихии. Проблемы, возникающие при создании сферы, и теоретические способы их решения» называется. В настоящий момент пресловутые выкладки и методы решения занимали ни много ни мало две трети огромной стены, специально предназначенной для записей… А, нет. Вру. Стоило преподавателю завершить очередную строку своих заковыристых формул, как буквы на стене, дружно повиливая хвостиками и забавно подергиваясь, стройными шеренгами поползли к потолку, освобождая место для новых строк.

Я проводил ползущие закорючки мутным взглядом, перевел взгляд на девственно чистую тетрадь и нетронутое стило перед моим носом и, душераздирающе зевнув, снова завалился на парту. Миледи, сидящая рядом на столешнице и на удивление внимательно разглядывающая бойкого препода, только ухом повела в мою сторону. Ну-ну, и кто же на самом деле учится: я или мой фамилиар? Похоже, что все-таки фамилиар…

Ску-у-учно-о-о! У-у-у… На кой я сюда поступал? Чтобы, однажды перепутав и завалившись на лекцию третьекурсников, обнаружить, что они изучают примерно то же самое, что в меня вбивал дед – только немного более расширенно и углубленно? Чтобы тренироваться в полетах и переноске тяжестей, таская эльфеныша туда-сюда, потому что, видите ли, от его эльфийского высочества местные порталы почему-то клинит через раз? Или чтобы, забившись на заднюю парту и оставив фамилиара в качестве сторожа-будильника, внаглую дрыхнуть на самом нудном и скучном предмете из всех, которые я только знаю: на «Основах теории магической вязи»?! Ибо больше я для себя никаких занятий за улэд обучения в академии не нашел. Вот на кой, спрашивается, я за такой перечень «удовольствий» заплатил столько денег? Скажите мне! Уж лучше бы я и дальше сидел в Лесу, под контролем деда, честное слово.

Нет, конечно, в этой бочке дегтя была и своя ложка меда. Даже несколько.

Первая ложка – мы с Дайнэланом как-то очень быстро разыскали одного второкурсника факультета боевиков по имени Нелири ларэ Мирэди. Здоровенный эльф-воздушник, поглядывая на нас хоть и с неподдельной радостью, но все же немного свысока, соизволил объяснить особо бойким студентам, что шутить с этими отдельно взятыми двумя первокурсниками опасно. Да и подливать им смесь из снотворного, рвотного и слабительного настоев в еду не нужно. Лучше их вообще не цеплять! Почему? Да потому что один из них – княжич эльфийского народа, а причинять вред венценосной особе чревато. А что второй? А второй – Аторре. Если не знаешь, кто такие Аторре, можешь спросить у декана целителей, на чьем факультете за последние две сотни лет обучается уже третий Аторре. Что? Ты уже знаешь, кто такие Аторре? Тебе о них успели рассказать страшные студенческие байки особо рьяные пятикурсники? Тогда о чем могут быть разговоры? Да, это сын того самого Аторре. Да, приемный. А это что-то меняет? Да, княжич настоящий! Я с ним больше полувека знаком. Да, их лучше не трогать! Почему? Да потому что в таком случае я сам тебя на ломтики нарежу!

Впрочем, как именно Лир уговаривал своих коллег-студентов, для меня осталось тайной, но обычные жестокие шутки второкурсников над первокурсниками обошли нас с Лэем стороной. Ну в самом деле, не считать же за пакость все-таки подлитую мне в ужин особо настырным сильфом некую экзотическую смесь под названием «Ночной луч»? Может, для кого-то другого это – слабый парализующий яд короткого срока действия и с возбуждающим эффектом, а для меня – отличнейший релаксант. Так что выспался я в ту ночь как младенец! А какие были у сильфа глаза, когда я на следующее утро поблагодарил его за отлично проведенную ночь и попросил в следующий раз не стесняться и наливать побольше… Кажется, бедняга-боевик до конца дней своих зарекся травить кого бы то ни было. К слову, ядом он со мной так и не поделился – пожадничал. Или просто испугался?

Да уж, слава моей семьи бежит впереди меня. Плюет в морду, делает подножку и снова забегает вперед. Чтобы повторить с подвывертом. Даже яду мне жалеют! Или именно потому что это яд, мне его и пожалели?..

Вторая ложка – Миледи наконец-то очухалась от своей спячки. Легко, быстро и очень зло – первым результатом после ее пробуждения стал мой прокушенный палец. Эй, за что?!

Ух, и как же возмущался декан факультета целителей, коим оказался тот самый седовласый сильф из приемной комиссии, что я довел фамилиара до такого состояния! Как он орал, обвиняя меня во всех смертных грехах и ругаясь, что я позволил своему фамилиару объесться сырой силой Леса до состояния невменяемости! Мое счастье, говорил он, что Миледи практически всю захапанную ей силу отдавала мне, как своему магу-хозяину. В противном случае она могла вообще остаться в спячке до конца дней своих! Или еще чего отчебучить… Куда менее мирное.

С содроганием представив себе, как я гоняюсь за огнедышащей – огнедышащей! – безумной летучей мышью по Лесу, я вознес хвалу всем местным богам за то, что мой фамилиар избрала путь наименьшего сопротивления и вогнала себя в полусон-полутранс. Даже вообразить боюсь, что было бы, если бы Миледи начала буйствовать…

Нет, ну какова моя семейка, а! Вот зуб даю, что они наверняка знали о последствиях перенасыщения сырой силой для фамилиаров. Так почему же меня ни одна длинноухая рожа не предупредила об этом?! У них были какие-то планы на случай срыва? Или действовали по принципу «сам создал – сам и выкручивайся»? Ну-ну. Счет к дедуле стремительно растет.

Ну а третьей ложкой стали мои одногруппники. Вернее, одногруппницы – ибо на целительском факультете было всего двое первокурсников мужского пола: я и неулыбчивый человеческий субъект неопределенного возраста. Так что я чувствовал себя едва ли не султаном в гареме! Очаровательные девушки практически всех рас, глядевшие на меня с нескрываемым любопытством и симпатией… Что еще надо для счастья?

Немного портило это самое счастье то, что мой подопечный, выбравший для себя как основу стихию Земли и менталистику, теперь попадался мне на глаза только после занятий и во время общих лекций. Например, на пресловутых «Основах теории магической вязи», идущей общим потоком для всех без исключения студентов-первокурсников. Вот и сейчас княжич сидел за партой несколькими рядами ниже, с бешеной скоростью строча в своей тетради вслед за тараторящим преподавателем – так, что только чернильные брызги в разные стороны летели.

Покосившись на гневно сверкнувшего в мою сторону глазами Лэя, чей нос был перемазан в чернилах, а волосы стояли дыбом, я только тяжко вздохнул и прикрыл глаза. Теперь я знаю, у кого потом буду клянчить лекции перед экзаменами…

Пронзительный, пробирающий до самых печенок вой, раздавшийся где-то под потолком, заставил меня вздрогнуть, но и только. Это в первый день я, спросонья до одури перепугавшись местного звонка, разнес потолок лекционного зала в пух и прах при помощи аккуратной огненной сферы. А теперь привык… Ну и что с того, что местный сигнал окончания занятий больше напоминает вой пароходной сирены? Главное, что он отлично справляется с ролью моего будильника!

Со второй попытки – первая с треском провалилась – отскребя свои кости от парты, я смахнул так и оставшуюся пустой тетрадку и стило в студенческий мешок и, зевнув так, что едва не вывихнул себе челюсть, побрел к эльфенышу.

Хе, а мелкий-то времени даром не теряет! Не прошло и пары улэдов, как он уже успел познакомиться с эльфиечкой, также поступившей в этом году на один с Дайнэланом факультет… Вернее, эльфийской боевой ведьмой: жгучая брюнетка с непроницаемыми черными глазами, алебастрово-белой кожей и очаровательной клыкастой улыбкой упорно воскрешала у меня в голове отдельные строки из прочитанного когда-то по случаю «Молота ведьм». Уж больно ведьмовской вид у нее был!

Впрочем, вкусы княжича кардинально отличались от моих: в настоящий момент Лэй активно приглашал девушку составить ему на сегодняшний вечер компанию за ужином в некой сильфийской таверне под говорящим названием «Счастливый студент». Нет, все будет прилично! Да, можно прийти с друзьями. Да, это будут только дружеские посиделки, так что приходить можно смело!

Надо отдать девушке должное: она сопротивлялась довольно долго. Но под конец не выдержала и согласилась составить Лэю компанию сегодня за ужином. Следом княжичу достался звонкий поцелуй в щеку и просьба подождать ее после занятий на центральной площади, после чего, мило порозовев, девушка быстро выскользнула из наполовину опустевшей аудитории.

– Симпатичная девочка, – смерил я уходящую эльфиечку оценивающим взглядом. – С такой не стыдно пару раз в какую-нибудь таверну сходить. Тебе повезло.

Дайнэлан глянул на меня как на идиота – разве что по лбу не постучал.

– Ты совсем дурак? – Нет, все-таки постучал. Почему-то по моему, а не по своему. – Какие трактиры, о чем ты? Я начинаю невесту себе подыскивать!

– Какая невеста?! – Я повторил его жест, и голова эльфеныша отозвалась гулким звоном. Ну-ну… – Ты что, окончательно двинулся?! Тебе всего сто лет, о каком браке ты можешь думать? Твой отец, вон, вообще нашел жену, когда ему было уже за тысячу! Веселиться тебе надо, а не о невестах думать!

– Не скажи… Отец начал подыскивать себе невесту еще в самом начале эс'зеар. И даже почти нашел, вот только мой дед ту невесту не одобрил. Кстати, тебе тоже пора начинать искать себе спутницу жизни.

– Успеется еще, – отмахнулся я, с любопытством разглядывая тоненькую девушку с коротко стриженными золотыми волосами и огромными серыми глазами. – Я еще слишком молод, чтобы вспоминать о навешенной на меня уз… – И осекся, прикусив язык. Что же я несу, идиот крылатый? Еще бы принялся родовые и государственные тайны рассказывать!

– Ну, как знаешь, – пожал плечами княжич. Уф… Не заметил! Ну и хвала богам. – Только потом не жалуйся, если тебя заставят выбирать всего из десятка специально отобранных невест и производить наследников с необходимыми для рода качествами.

– Не бей по больному! Ты и сам не знаешь, о чем говоришь! – огрызнулся в ответ я. И вместо улыбки наградил подмигнувшую мне златовласку таким взглядом, что бедняжка, побелев, словно молоко, стремглав бросилась прочь. Ну вот…

Дайнэлан, сам о том не подозревая, задел крайне неприятную для меня тему. И так все рыжики дружно прополоскали мне мозги насчет продолжения рода и правильно выбранной второй половинки, а князь был у них на подпевках, так еще и княжич туда же! До! Ста! Ли!

Вопрос с моими наследниками в частности и с будущим рода Аторре в общем некоторое время – пока мне не выбрали невесту – стоял довольно остро.

Во-первых, я не был чистокровным эльфом, а потому в дальнейшем у моих гипотетических детей могли возникнуть серьезные проблемы во взаимодействии с Лесом.

Во-вторых, некоторые знатные эльфийские «доброжелатели» даже осмелились поставить ребром вопрос: могу ли я вообще иметь детей? После нескольких весьма… неприятных для меня добровольно-принудительных проверок выяснилось – могу. По крайней мере, если судить по результатам магических обследований.

Ну и в-третьих, не стоит забывать о Раилиаре. Если у моего дядюшки родится сын, то он вполне может возжелать обратиться к Лесу и князю с требованием разрешить ему самому занять место главы Аторре. По праву старшинства и более чистой крови, ага. Ибо не фиг всяким там полукровкам высокими леишами зваться и приставку «ара» в имени носить!

По последнему пункту в свое время было много споров с князем. Я орал, что мне на фиг не нужно звание наследника, и пусть Рай сам становится вместо своего братца наследником и детовоспроизводителем… Выяснилось, что нельзя. Все-таки Рай был бастардом, и в его ауре имелись заметные отличия, присущие роду Лиоре и дающие возможность ближе воспринимать стихию Земли, но не позволяющие при этом стать Аторре в полном смысле этого слова.

Мой нервный ржач тогда распугал, кажется, всех дриад в столичном та'але. Нет, надо же! Это у Рая аура не подходит?! Что же тогда говорить обо мне?! У меня же не аура, а дикий перекрученный клубок из заклинаний и непонятно как расположенных каналов!

Угу, вот только я не учел, что этот самый клубок был куда более гибким и текучим, чем это положено каждой уважающей себя ауре, а потому мог с относительно небольшими потерями подстроиться под магию любого рода. Не только эльфийского – вообще любого. Хоть гномьего, хоть сильфийского… Да хоть рода зеленых похмельных феечек! Главное, что Лес в итоге после всех принятий-провозглашений все-таки воспринял меня как полноценного эльфа рода Аторре, так что проблем ни у меня, ни у моих потомков с этим, слава всем богам этого мира, не будет. Уже не будет. Другое дело – кровь…

После долгих мучительных разговоров было принято соломоново решение: Рай прилюдно… простите, приэльфно отрекается от права когда-либо претендовать на титул главы рода Аторре, а я, как наследник этого самого рода, соглашаюсь принять будущих детей Рая как сухую ветвь Аторре. Переводя на нормальный язык, в клане рыжеволосых впервые за несколько тысячелетий появлялась боковая линия рода. При этом на нее возлагалась кровная обязанность оберегать представителей старшей ветви, ибо от этого зависели и их жизни. Проще говоря, попробует кто-то покуситься на моих гипотетических потомков – дети Рая обязаны будут прикрыть им спину. Ну а если мои дети-внуки-правнуки вдруг случайно… нечаянно… все перемрут, тем самым прекращая мешать наследникам Раилиара претендовать на титул высокого леиша и звание главы рода, то боковую линию рода ждет очень короткое и крайне болезненное существование. Сухая ветвь немыслима без старшей, потомки Рая не смогут жить, если не останется моих потомков.

Вот такие пироги… с эльфятами.

Жестоко? Может быть. Но подобная практика используется на протяжении уже многих тысячелетий, и при этом еще не было ни одного сбоя. Так почему же я не могу воспользоваться проверенным жизнью методом?

Что же касается невесты, то мне ее уже подобрали… Вернее, невест. Двух. Тех самых близняшек – Нирилени и Нарелени лэар Териссе. Угу. Разумеется, мое мнение в этом вопросе не учитывалось. Мне кажется, их вообще согласились определить как моих будущих супруг исключительно из-за того, что они близнецы, положительно воспринявшие мой магический фон.

Девочки мне нравились чрезвычайно, и в свое время мы провели вместе немало очень приятных минут… Но кто же знал, что способности эльфийских близнецов – один из самых охраняемых секретов лесного государства? И что я вляпаюсь в этот секрет по самые кончики крыльев?!

Во-первых, считалось, что близнецы – дар Леса, и потому отношение к ним всегда было соответствующим. Более того, одинаковые братишки или сестрички были единственными, кто мог отправиться в эс'зеар исключительно по собственному желанию, а не по необходимости, и вернуться в любой подходящий момент – Лес никогда не атаковал близнецов. А отсюда следует тот факт, что полностью взрослыми близнецы становились уже в сотню лет. И создавать семью могли уже с этого возраста.

Во-вторых (для меня самое главное), в плане создания семьи близняшкам всегда были невероятные послабления. Пожалуй, эльфийские сестрички были единственными в этом полном сюрпризов мире существами, которые могли с полным на то правом выбрать себе одного на двоих мужа. Вот они и выбрали… Меня. Пришли к отцу (как я в свое время и думал, мать девочек умерла при родах) и сказали, что они хотят себе в будущем этого юношу в качестве мужа. Да, одного на двоих. Да, они хорошо подумали. Да, их магия против такого не только не бунтует, а более того – полностью одобряет. Да, папа, он нас устраивает! Целиком и полностью. Нет, обет верности на него накладывать не надо – хватит и простого соглашения. Мало ли… Пусть погуляет, пока может.

И завертелись шестеренки. Не успел я и слово «свобода» сказать, как передо мной выложили брачное соглашение между родом Аторре и родом Териссе, скрепленное малой княжеской печатью, предназначенной для особо секретных документов. Стоит ли говорить, что я этого документа до того момента не то что в глаза не видел – даже не подозревал о его существовании?

А главное – не отказаться! Близнецы священны и оберегаемы самим Лесом, и если я не хочу вызвать на свои уши гнев древней сущности, разозленной тем, что ее любимых дочерей обидели, то мне лучше смириться и не рыпаться. Тьфу ты… Гадство.

Девочки выжили тогда только чудом – я настолько разозлился на них, что готов был убить при первой же подвернувшейся возможности, невзирая на сложившиеся отношения. Меня не остановили бы ни гнев Леса, ни перспектива изгнания… Разве что деду на пару с са'аром и князем удалось меня отчасти успокоить. Затащили в дедов кабинет и начали дружно полоскать мозги на предмет того, как же мне повезло, что меня выбрали близняшки. И что это в будущем заткнет рот всем недоброжелателям Аторре получше любого кляпа, и что от близняшек у меня появятся особо сильные дети… И вообще, Раалэс, тебе что, не нужны сразу две абсолютно законные жены? Нет? Ну и дурак.

Две жены мне были не нужны. Мне вообще жениться не хотелось! Даже одна жена – перебор для меня, а две – это вообще катастрофа мирового масштаба!

Нет, я в принципе был не против, чтобы моими спутницами жизни в очень отдаленном – лет так через пятьсот – будущем стали очаровательные сестрички… Но Небо великое, Хаос предвечный! Почему все всегда решают за меня? Почему я сам – сам! – не могу решить, с кем проведу остаток моих дней?! Счастье еще, что обетами верности меня не связывали! Гуляй – не хочу. Вот я и собираюсь оторваться по полной!

А потом меня еще спрашивают, почему я с такой скоростью рванул из Леса, стоило появиться хотя бы призрачному шансу. Да от такой жизни и старательно навязываемого родней политического брака кто угодно сбежит! И не факт, что не навсегда.

Так что светит, но не греет, мне свадьба через десяток лет, когда близняшкам исполнится по сотне… Если меня по какой-то глупости занесет в родные пенаты. Но я такого идиотского поступка совершать не собираюсь – свобода дороже любимого личного дома-дерева и родни под боком. Захотят красавицы реально замуж, им придется отлавливать меня и доставлять к алтарю Имиаллы без сознания, в цепях и в мешке! И проводить обряд, пока я буду в таком же бессознательном состоянии – ибо в здравом уме и твердой памяти я жениться не буду, по крайней мере, лет до шестисот.

– Ладно, ладно, прости! – примирительно поднял руки вверх княжич. – Больше в твои таинственные дела я не лезу. Разбирайся сам!

Вместо ответа я только невнятно буркнул:

– Не за что прощать.

Кое-как свернув (вернее безобразно оборвав на полуслове) крайне неприятный для меня разговор, я кивнул на прощание эльфенышу и пошел в столовую. Перед следующим уроком, носящим очаровательное название «Яды и противоядия», было необходимо хорошенько подкрепиться – после же даже у меня порой отшибали аппетит невероятные по своей омерзительности запахи готовящейся отравы. А в целом это был отличнейший урок! И совершенно для меня бесполезный. Ибо что-что, а местные яды и противоядия к ним мне пришлось выучить досконально!

Спасибо тебе, добрый дедушка Аторре. Спасибо за то, что ты схватился за сердце, увидев, как я все-таки исполняю данное самому себе слово и залпом выпиваю оказавшийся очень вкусным яд из того самого достопамятного пузырька. Спасибо за то, что ты заставил меня перепробовать едва ли не все известные яды, чтобы убедиться, что «как надо» на меня действует едва ли десяток, да и те – на короткий срок. Спасибо за то, что ты заклинанием, кнутом и палкой вдолбил в меня правила приготовления ядов и противоядий к ним. Спасибо за то, что ты первым бросился спасать меня, когда от обычной успокаивающей настойки я начал задыхаться и едва не отправился на тот свет.

Тогда, после отравления простейшей настойкой, мне дали целых два дня выходных… Славное было время! А теперь мы просто сидим, записываем разнообразные рецепты и пытаемся сотворить что-то по мелочи. Разумеется, пока что только противоядия – к ядам мы перейдем во втором году мучения-обучения. Правда, преподаватель ядоделания на своих уроках косится на меня, как на врага революции… И правильно, скажу вам, делает! Потому что у меня уже несколько раз возникало желание договориться и сдать этот предмет экстерном за все последующие три года, ибо слушать то же самое, что мне говорил дед, только в более расплывчатом и невнятном варианте, мне абсолютно не доставляет удовольствия. Скучно, понимаете ли! А скучающий Аторре сродни локальному Армагеддону. Убить никого не убьет, но нервы потреплет изрядно!

Эх, тоска… Убить кого-нибудь, что ли? Или попробовать вызвать преподавателя по химии, алхимии и ядоделанию на очередной диспут по поводу нестандартного применения растительных ядов на водной основе путем подмешивания оных в свечи, лампады и иже с ними? А что, интересная идея! Если не узнаю что-то новенькое (все-таки преподаватель – ядодел, а не отравитель!), то хоть развлекусь, разглядывая бледные испуганные лица одногруппников.

Решено! Иду веселиться!

Мурлыча себе под нос: «А как известно, мы народ горячий…», я бодро пошагал в сторону алхимической аудитории. Остаток учебного дня обещал быть интересным…

Но лучше расскажу обо всем по порядку.

Итак, учеба. Муторное, порой ненужное, но тем не менее весьма веселое занятие. Вспоминая свою родную школу и сравнивая ее с местной академией, я делал довольно-таки нелестные для сильфов выводы: в школе было лучше. Не в плане преподавания, нет – тут-то как раз все было пучком. А в плане дисциплины и общения между собой студентов и преподавателей. Ну да, личности здесь обитали самые разные, и проблемы были неизбежны. И разумеется, я не мог тут же не набрать кучу этих самых проблем.

Для начала, стоило нам с княжичем – счастливым новопоступившим студиозусам – выйти из дверей приемной комиссии, где мы только что расстались с приличной суммой денег за обучение, а также получили в ауру специфические маячки – знаки студентов Сильфийской академии, и пройти немного по коридору, как мимо нас прошелестел… прошелестело… нечто. Довольно ощутимо при этом толкнув в плечо не успевшего увернуться княжича. Обряжено это нечто было в алую студенческую форму без знаков отличия, ростом обладало просто огромным – метра два с половиной, не меньше, имело чешуйчатую кожу нездорового белесого оттенка, короткий ежик черных волос, белые глаза и тонкий длинный чешуйчатый хвост.

Враз забыв обо всем, я обалдело вытаращился на подозрительное чудо природы. Это кто вообще такой?! Не припомню, чтобы в Аалэе обитали подобные существа. Такой же обиженный судьбой мутант, как и я?

На мою и свою беду, излишне ретивый княжич разбирался во всем этом куда лучше меня самого. А потому вслед уже почти завернувшему за поворот студенту полетело презрительное:

– Измененный урод!

Я замер на месте, словно мне с размаху отвесили пощечину при всем честном народе. Что-что этот паршивец сейчас сказал?!

Чешуйчатый тоже остолбенел от такой наглости. А довольный собой и не сообразивший, что только что нанес смертельное оскорбление двум существам, княжич демонстративно отряхнулся и пошел дальше.

Пару иссов ничего не происходило. А затем мне пришлось бросить свою сумку на пол, резко метнуться вперед, одной рукой отшвырнув себе за спину дурного эльфеныша, и принять на себя сокрушительный удар обозленного студента. Правая рука жалобно хрустнула, но и я не остался в накладе: чешуйчатый отлетел на несколько метров и смачно вписался в стену. В следующее мгновение он подскочил на ноги и уже снова кинулся было в атаку, как осекся и замер на месте, наткнувшись на мой разъяренный взгляд.

– Не с-с-смей! – прошипел я, оскалив клыки и распахнув крылья, закрывая тем самым дурного наследника эльфийского престола. Ох, он у меня потом и получит…

– Этот эльф меня оскорбил! – чуть сдавленным от бешенства голосом произнес студент, тем не менее не рискуя снова атаковать. Голос у него оказался очень низким и рычащим. Жутковато, но меня этим особо не напугаешь.

– Меня тоже, – осклабился в ответ я и, как будто одного моего не менее экзотического, чем у стоящего передо мной студента, внешнего вида было мало, поддернул рукав, выставляя напоказ знак Далэ-Раа. – Только он еще и мой подопечный. Я с-с-сам с ним разберус-с-с-сь! – сорвался под конец на злобное шипение я. Не смей! Мое!

Какое-то время мы играли с кипящим от ярости чешуйчатым студентом в гляделки, не желая уступать друг другу. Затем студент медленно кивнул и, рыкнув:

– Следи за своим объектом, – спокойно удалился, презрительно дернув на прощание хвостом.

А я остался стоять, пережидая, пока утихнет боль в заживающей руке, и борясь с нестерпимым желанием засветить эльфенышу в рыло. Спокойнее, Мстислав-Раалэс, спокойнее… Вдох-выдох… Вот так… А теперь медленно, аккуратно сложи крылья. Сделал? Молодец. Не торопясь, заставь себя прекратить стискивать челюсть до подозрительного хруста. Трудно? А придется! Вот та-а-ак, молодец. А теперь разожми кулаки – ты пропорол ладони когтями насквозь…

Из этого подобия медитативного успокоительного транса меня вывел до отвращения удивленный голос Дайнэлана:

– А что это было, собственно?

Прежде чем я сообразил, что делаю, развернулся на пятках – и мой кулак с размаху впечатался эльфенышу в зубы. Тот отлетел к стене со сдавленным криком, а мне неимоверным усилием воли пришлось заставить себя замереть на месте, не шевелясь. Иначе, клянусь всеми богами этого мира, я бы просто убил этого длинноухого, а потом до конца дней расхлебывал последствия. Мозгами я прекрасно понимал, что Дайнэлан не имел в виду меня никоим боком, раз посмел брякнуть подобное в моем присутствии, – но гордость, проклятая родовая гордость Аторре, все-таки привитая мне родней, выла дурным голосом, требуя кровавой платы за подобное оскорбление.

– Шы щщо, щдурел щавщем?! – заревел эльфеныш, скривившись от боли и выплевывая себе в ладонь несколько выбитых зубов и один обломанный окровавленный клык. Поднял взгляд на меня… Посмотрел на закатанный рукав… И мучительно покраснел. Тяжело, жутко. Что, друг, не подумал о последствиях своих слов? А ты подумай. Сообрази, что ты нанес своему единственному на данный момент защитнику смертельное оскорбление и что сейчас ты жив только по двум причинам: текущая в твоих жилах княжеская кровь и тот факт, что изначально ты оскорблял все-таки не меня. Только это тебя и спасает, княжич Дайнэлан лиир Ариэс. Только это.

– Прошшти… Лэшш, прошти, я… – залепетал было он, не зная, куда деть глаза, но я оборвал его лепет:

– Лучше тебе помолчать, Дайнэлан. – Затем, развернувшись, подобрал с пола сумку и, не оборачиваясь, бросил через плечо: – Если хочешь успеть заселиться в общежитие до заката, тебе лучше поспешить. – И пошел по коридору.

Что характерно, ни один преподаватель так и не вышел на шум.

Общежитие оказалось очень большим, несколько вычурным пятиэтажным зданием, поделенным на два корпуса и свободно парящим в воздухе на отдельном пятачке кристальной земли. Разумеется, никаких мостиков не предусматривалось конструкцией – либо работай крыльями, либо используй располагавшийся неподалеку от центрального входа в академию портал. Здраво рассудив, что мой охраняемый объект может влипнуть в неприятности даже на ровном месте, я едва ли не за ручку довел его до портала, а сам распахнул крылья, не обращая внимания на жалобно-извиняющиеся взгляды. Мне необходимо было проветриться и очистить разум от густой, тягучей обиды и злости – и источник этих чувств у меня на закорках мне был никак не нужен. Так что, дождавшись, пока эльф исчезнет в синем мареве портала, я, лениво взмахивая крыльями, полетел к моему будущему пристанищу на ближайшие пять лет.

Думать не хотелось, так что я просто наслаждался полетом и разглядывал свинцовые волны далеко внизу. Всегда любил море и большую высоту – а теперь мне предоставляется уникальнейший шанс совместить и то и другое. Я не я буду, если не сумею выбить себе комнату под самой крышей и с самым большим окном! Впрочем, окна в здании общежития и без того были просто огромными – видать, специально для тех студентов, которые предпочитают помахать крыльями в качестве утренней разминки. Что ж, мне это только на руку.

Оборвав неуместные сейчас мечтания об ожидающих меня в самом ближайшем будущем полетах, я аккуратно приземлился непосредственно около входа и, толкнув массивную деревянную дверь, зашел внутрь.

Ну что тут можно сказать? Конечно, не гранд-отель, но холл со стойкой коменданта вполне бы вписался в интерьер приличной трехзвездочной гостиницы. Чисто, аккуратно, не без намека на изящество. Мне уже здесь нравится!

Вот только всклокоченный и злой княжеский отпрыск, с жаром доказывающий что-то коменданту, нарушал гармонию этого места своими воплями. В какую кучу навоза он опять вляпался?

– Что тут происходит? – вклинился в жаркий спор я, демонстративно стараясь не глядеть на длинноухого и беззубого. Даже не потому что обиделся, нет – просто не хотел его видеть. Во избежание появления в элегантном помещении совсем не элегантных кровавых пятен и покалеченных эльфов.

Комендант, старый, но еще крепкий сильф со страшными шрамами на лице, задумчиво посмотрел на меня, прикусил кончик стило, которое держал в руке, меланхолично отплевался от чернил и сказал:

– Тоже новый студент. – И это был не вопрос. Это было утверждение.

– Так точно, – сам не зная почему, вытянулся в струнку я. – Раалэс ли'ар Аторре.

Что-то в этом сильфе было такое, что позволяло… даже не предположить – с уверенностью сказать: передо мной ветеран. Опытный и мудрый воин, который, может, и не блещет академическими знаниями, но спокойно за один подход способен свернуть в бараний рог и меня, и Дайнэлана, и еще десяток дипломированных магов в придачу и при этом даже не запыхаться.

Хотел бы я иметь такого учителя вместо садиста Тиса. Тогда и моя жизнь была бы легче, и травм было бы гораздо меньше. И результат был бы на-а-амного лучше.

Комендант смерил меня оценивающим взглядом, особое внимание уделяя крыльям и почему-то рукам, а затем неожиданно поинтересовался:

– А тебя каким ветром занесло к эльфам, сынок? И что ты забыл тут – тебе же академия в ближайшую сотню лет и даром не нужна?

– Шальным ветерком, – криво ухмыльнулся я и мотнул головой, указывая на враз присмиревшего эльфеныша. – Сейчас вот его охраняю по приказу сверху.

Комендант только медленно кивнул, глядя мне в глаза, и снова перевел взгляд на княжича.

– Как я уже говорил, в этом году студентов первого года обучения заселяют на пятый этаж…

– Не полезу я туда, – взвился Дайнэлан. Оп, а он уже не шепелявит… Быстро, однако! – Это ж мне сколько каждый день спускаться до порталов!

Я недоуменно покосился на эльфа. Это что, у него так своеобразно проявляется отходняк – в детских капризах и придирках? Впрочем, меня это не колышет, пусть хоть на ушах чечетку пляшет – лишь бы ни во что не вляпался по-крупному.

– Тогда ищите жилье в городе, – безразлично пожал плечами сильф. – Только в таком случае наш вуз за вашу жизнь и здоровье не будет нести ни малейшей ответственности.

Эльф замер, обдумывая варианты, а я тем временем вежливо осведомился:

– А много еще есть свободных комнат?

– Полно, – ухмыльнулся комендант. – Тебе какую?

– Можно мне комнату с самым большим окном? – осторожно поинтересовался я, чуть дернув крылом. Сильф понимающе ухмыльнулся и, выудив из ящика стола блестящий ключ и какой-то небольшой металлический кружок безо всяких значков, буквально светящиеся от заложенной в них магии, протянул мне.

– Держи. Правый корпус, пятый этаж, комната номер восемьдесят два. Ключ от двери, маячок крепишь к окну, когда будешь вылетать через окно. Можешь заселяться в любой момент, но до начала занятий ты уже должен числиться в общежитии. Кстати, – добавил он словно невзначай, протягивая мне лист формуляра, – комнаты двухместные.

Одолжив у сильфа стило и заполняя формуляр, я краем глаза покосился на притихшего, словно мышь под веником, Дайнэлана. Тот, заметив мой взгляд, снова мучительно покраснел, но не сказал ни слова. А я… Мне было безразлично. Даже обида ушла, ибо я великолепно понимал, почему княжич сказал такое в моем присутствии. Он просто не воспринимал меня как измененного – он считал меня чистокровным эльфом, принадлежащим роду Аторре. Но все равно мозги ему надо вправить обязательно. Потому что в следующий раз я его просто убью. Не дожидаясь, когда это сделают другие.

– Его запишите моим соседом, – мотнул я головой в сторону длинноухого и вновь вернулся к бумагам. Так… Имя, возраст, раса, наличие титулов, наличие или отсутствие личных или родовых клятв верности, способных помешать процессу обучения…

Вот на последнем пункте я подвис. С одной стороны – лично я никаких клятв не приносил. С другой – на моей шее висит охрана несовершеннолетнего и излишне ретивого по причине шила в заднице княжеского отпрыска. Но я никому при этом не клялся, тем более в верности. Но зато род Аторре всегда приносил клятву роду Ариэс. Так что…

С чистой совестью написав в последнем пункте: «имеются» и размашисто расписавшись внизу формуляра, я отдал бумаги и стило коменданту. Тот одобрительно кивнул и, незаметным движением смахнув бумаги в ящик стола, принялся нудным тоном озвучивать правила:

– Сигнал подъема между шестым и седьмым сеадом. Сигнал отбоя – на двадцать втором сеаде. Уборка комнат производится самостоятельно, уборка коридоров – согласно графику. Применение боевых заклинаний в стенах общежития запрещено. Проведение встреч и праздников без предварительного предупреждения коменданта запрещено. Ночевка за пределами общежития без предварительного предупреждения запрещена. Проход мужчин в женскую часть общежития строго запрещен. – Затем сильф чуть улыбнулся и сказал уже более дружелюбным голосом: – Спиртное не воспрещается. Но никаких шумных пьянок! В противном случае будете драить полы общежития вручную до конца своего обучения.

Ага, значит, тихие пьянки разрешены… Живем!

Комната, в которой мне предстояло прожить ближайшие пять лет, была небольшой и очень скромно обставленной: две узкие кровати вдоль стен, два не менее узких шкафчика, возле одного из которых была дверь в ванную, два крепких стула с маленькими спинками-планками, предназначенными специально для того, чтобы на них сидел кто-то крылатый, и просто огромный письменный стол, занимавший большую часть свободного места. Я так понимаю, это для того, чтобы мы со своим соседом, выполняя какие-либо задания, не мешались друг другу. Угу, но на этом столе можно вальс танцевать и не свалиться! Впрочем, разберемся. Кто знает, может, мне придется перетаскать сюда половину местной библиотеки?

Зато окно, как я и просил, было просто огромным: рама с необычайно чистым стеклом от пола до потолка и от стены до стены. Проще говоря, одна из стен была полностью стеклянной, разделенной на три равные части. И разумеется, шторы – тяжеленные плотные полотнища веселенького светло-голубого оттенка. Ну да, грех упускать такую роскошную возможность поиздеваться над ближним своим…

Зато какой отсюда открывался вид!.. Частью – на казавшийся крошечным с такой огромной высоты пестрый город, частью – на сизые волны моря. Все вместе это выглядело так, что у меня буквально захватило дух. Красота-то какая!

Поскольку Дайнэлан все еще изображал страдания юного Вертера и стенал по поводу своей горькой участи, я с чистой совестью занял кровать поближе к окну, бросив на нее свою сумку, и пошел знакомиться с местными удобствами.

Н-да… Огромная, полная чистой ледяной воды бочка и «белый друг» – вот и весь предоставленный студентам набор. Ладно, проживем! Не сорок первый. Вот когда мне во время путешествия из империи и в процессе обучения у деда приходилось жить вообще без каких бы то ни было удобств, это было страшно. А сейчас… Пф-ф-ф. Пустяк.

– Ты идешь? – через плечо бросил я эльфенышу, направляясь к окну.

– Куда? – Я буквально кожей чувствовал недоумение, смешанное с изумлением.

– Ты притворяешься или как? – рыкнул я. Выданный комендантом маячок никак не желал цепляться к шторе. Р-р-р-р… да чтоб его! – А получать форму? А разбираться с учебной литературой? А, в конце концов, изучить, где какой корпус находится и где какие занятия будут проходить… Да цепляйся же ты, харр'рэш-шэ арррррр! – сорвался под конец на полувой-полурык я. Не выдержав, припечатал проклятую цацку первым пришедшим на ум заклинанием… И та, благополучно впитав в себя огненную волну, вспыхнула красной искоркой и прилипла к шторе!

Нет слов. Цензурных.

Не выдержав, одним махом срезал падающие на лицо и зверски мешающиеся пряди и, пинком распахнув окно, бросился вниз. Несколько мгновений наслаждался свободным падением, а затем, взмахнув крыльями, устремился к главному корпусу.

Тэ-э-экс… Где тут местный завхоз обитает?

– …Покусай тебя харраха! Ты будешь брать, что предлагают, или нет?! – кипятился старый, но на удивление бодрый человек, размахивая, словно флагом победы, серо-буро-бимбеновыми тряпками неизвестного происхождения. Когда-то в прошлой жизни эти тряпки были алой формой студента академии, но сейчас…

– Да чтоб тебя инкубы отлюбили, дядя! – орал в ответ я. – Сам носи эти тряпки половые, а мне дай нормальную форму!

Ах да. Разрешите представить. Этот сквалыга, который хочет пихнуть мне какую-то рвань вместо нормальной формы – завхоз Сильфийской академии. Студенческих форм начальник и нашивок командир. Уж не знаю, где местное начальство сумело откопать такого жадного дядю, но приличную форму он мне не желал выдавать категорически. Более того, я ему даже денег предлагал за и так уже оплаченную одежду! Угу, как же. Так он мне ее и выдал. Аж три раза с перехлестом.

Впрочем, я могу его понять. Форменные рубашки и куртки мне нужны специальные, с разрезами под крылья – а попробуй найди столь же крупногабаритного сильфа, как я! А значит, лишний геморрой на убеленную сединами голову уважаемого заведующего академическими складами. Пока подбери мне подходящую по размерам одежду, пока перекрои под мои крылья… И не говорите мне, что я могу взять обычную одежду, а потом переделать ее сам! Спасибо, уже наэкспериментировался в свое время. Если не ошибаюсь, последняя жертва моих портновских талантов до сих пор служит половой тряпкой у Листика в моем доме.

Ладно рубашки. Фиг бы с ними – не гордый, слетал бы в город и заказал у портного! Но почему мне нельзя выдать те же штаны и форменную обувь? Казалось бы, здесь-то какие могут быть проблемы?! Но нет, мне настойчиво предлагают в качестве повседневной одежды студента нечто, по сравнению с чем мои эксперименты с ниткой и иголкой покажутся эксклюзивными вещами. Дядя даже моего нарочито злобного вида не испугался! Нет на меня одежды – и все тут!

Устав от воплей, я тяжело облокотился на стол передо мной и устало воззрился на кипятящегося завхоза.

– А может, все-таки выдадите мне нормальную форму, а? – уже ни на что не надеясь, тихонько спросил я. Человек только хмыкнул в ответ на мою капитуляцию и злорадно осклабился:

– Ничего не могу обещать… Разве что записать тебя в очередь. Думаю, дней через пятнадцать что-нибудь для тебя и сыщется.

– Давайте хотя бы так.

Мне казалось, что моя голова сейчас просто взорвется от боли. Нет, ну надо же так орать! Не знал бы, что это невозможно, решил бы, что этот человек – самый настоящий энергетический вампир: столько сил он из меня высосал.

Достав откуда-то очередной формуляр и стило, завхоз принялся неторопливо что-то записывать. Я только прикрыл глаза: даже смотреть мне было уже больно. Сейчас разберусь с завхозом – и в общежитие. Спать! Только пойду порталами, ибо, чует мое сердце, на своих двоих я сейчас попросту не долечу.

– Имя рода, – вырвал меня из некоего подобия транса скрежещущий голос завхоза.

– Аторре, – выдохнул я. Держаться, только держаться: еще чуть-чуть – и я доберусь до кровати…

Пронзительный короткий скрип стило – и оглушающая тишина. Думаю, даже на кладбище такой тишины не бывает.

Приоткрыв один глаз, обозрел человека напротив и хмыкнул. Расширившиеся в удивлении глаза и нервно подергивающаяся щека… Ну и чего ты так переживаешь, дядя? Не трону я тебя, не трону! Мне бы до постели сейчас добраться – и то счастье.

Несколько мгновений мы с дядечкой играли в гляделки. Затем он, на выдохе пробормотав что-то типа «одинмомент-сейчасвернусьподождинемного», отбросил стило и стреми-тельно вышел в дверь за своей спиной… Не забыв, однако, прихватить те тряпки, которые перед этим усиленно пытался мне сплавить под видом формы. Эй, куда подушку поволок?!

Все напряжение этого дикого дня вылилось в одуряющую усталость. Я в буквальном смысле слова спал стоя, только что не похрапывал. И когда я понял, что еще секунда – и свалюсь, в кабинет снова ввалился завхоз. С ворохом алой ткани в руках.

– Подвинься, – буркнул он и, бесцеремонно спихнув мой локоть со стола, плюхнул свою ношу передо мной.

– Значит, так, – начал он, пока я пытался проморгаться и восстановить равновесие. – Три рубашки стандартные, мужские, с разрезами под крылья, – быстро бормотал он себе под нос, усиленно скрипя многострадальным стило по очередной бумажке. – Одна куртка летняя, стандартная, мужская, с разрезами под крылья. Одна куртка теплая, зимняя, стандартная, мужская, с разрезами под крылья. Штаны форменные, две пары. Ботинки летние, форменные – одна пара. Сапоги форменные – одна пара. Нашивки… – Тут человек прекратил свои бормоталки и сурово воззрился на меня. – Ты на какой факультет поступил?

– А? – попытался я поймать за хвост хоть одну из крутившихся у меня в голове мыслей: спать хотелось просто зверски. Да что же это такое?! – Что? Я на целительство поступил.

– Ну да, мог бы и не спрашивать… – проворчал себе под нос завхоз. – И держу пари, что я знаю даже направление… – С этими словами он нырнул куда-то под стол и извлек небольшой, буквально светящийся от переизбытка охранных заклинаний ящичек. Короткая возня с замком, сопровождаемая парочкой непечатных выражений, лязг крышки – и через пару иссов передо мной шлепнулось несколько белоснежных тканевых шестиугольников размером примерно с половину моей ладони, слегка мерцающих от вложенной в них магии. На каждом из них блестящими фиолетовыми нитками был изображен на диво оптимистичный рисунок в виде клыкастого эльфийского черепа с невесть как у него оказавшимися невероятно длинными и острыми ушами – такие бывают разве что у анимешных эльфят. Это клыкастое нечто с ушами зажимало между клыков… Веник не веник, букет не букет… Скорее даже помело из мелких цветочков, по виду живо напомнивших мне знакомый еще с раннего детства борщевик. И над всей этой рокерско-некромантской роскошью все теми же фиолетовыми нитками была вышита одиночная маленькая четырехлучевая звездочка.

– Это что?! – От изумления сон слетел с меня, не прощаясь. В тихом шоке я разглядывал это нечто, пытаясь осознать: это только надо мной так подшутили или это на самом деле…

– Нагрудные нашивки факультета целителей, направление Жизнь-Смерть – шесть штук. Пришивать на одежду с левой стороны груди, – довольный собой, подвел итог завхоз и заботливо осведомился у меня: – Не будешь пересчитывать?

Я только и смог, что покачать головой. Вот это я понимаю, сила имени! Это ж как в свое время Аторре тут покуролесили, что отголоски этой гулянки слышны до сих пор?! Впрочем, мне-то чего… Что я, дурак, что ли, – отказываться от плодов столь потрясающей репутации нашей семьи?

Но чтоб я так жил, как обо мне все думают!

Запихав в карман выданные нашивки, с глаз подальше, сгребя в охапку шмотки и перебросив связанные между собой шнурком сапоги через плечо, издевательски-вежливо попрощался с завхозом и вышел из темного, невысокого помещения на свежий воздух.

Ну его на фиг, такое веселье… В следующий раз лучше пойду к портному!