— Э-э-э… — протянул я. Ой, как-то мне уже расхотелось общаться с власть имущими! И все равно, что князь может поставить на место зарвавшегося родственничка — мне гораздо спокойнее, когда со мной разговаривают несколько иным тоном, нежели сейчас. — А что вы хотите услышать?

Князь вздернул бровь.

— Ну, хотя бы…

В этот момент Элли, и без того напряженный, как струна, выпрямился и, вцепившись в мое многострадальное, только-только зажившее плечо так, что я тихонечко взвыл, отчеканил, смело перебив эльфийского правителя:

— Великий князь, я прошу вашего разрешения признать присутствующего здесь Раалэса ли'ара Аторре моим сыном и наследником!

«А я сошла с ума, а я сошла с ума-а-а… Какая досада!» — пронеслось у меня в голове. Элли что, совсем разум потерял — предлагать такое? Даже если князь сейчас официально признает меня сыном Элли — дедуля прибьет меня сразу же, как только мы выйдем отсюда! Вон как глазами сверкает на непокорного сыночка! Видимо, бла-а-агородный эльф не ожидал от своего, как я понял, доселе послушного и неконфликтного сына такого финта ушами, как принятие в род в качестве полноценного наследника измененного. Как будто мне самому хочется лезть в этот гадюшник, по недоразумению названный «эльфийским княжеским двором»! Мне жить еще охота…

— Кхм, — прокашлялся после недолгого молчания князь. — Не думал, что однажды увижу, как в род Аторре принимают постороннего. Да еще и не-эльфа! У тебя есть подходящее объяснение этому, Эллисаан?

— Есть, — кивнул этот сумасшедший шрамолицый и устроился поудобнее на подлокотнике. Ух, как же засверкал глазами дедуля! Прямо любо-дорого поглядеть! Правда, весь эффект смазался из-за того, что на голову данному экзотическому «статую» внаглую уселась уже пришедшая в себя княжеская синяя ворона и начала активно ерошить шевелюру в поисках чего-нибудь съедобного. Не нагадила бы… Тогда дедуля точно свернет птичке шею и не посмотрит, что она — княжеский любимец.

Мне кажется или ворона — такой же фамилиар, как и моя мышка? Ой, как неудобно получилось…

Кстати, о любимцах. Миледи, видимо, решила, что мои волосы не годятся для создания уютного гнездышка и переместилась на колени Раю, который теперь рассеянно чесал ей круглое пузо. Вот зараза мелкая! Как кормить — так ко мне, а как что-то иное — летит к другим. Пусть только еще раз попробует подлететь ко мне на предмет «угости вкусненьким, хозяин»! Пускай у Рая просит!..

Тем временем Элли, тяжко вздохнув, окинул взглядом разгромленный кабинет и задержал взгляд на прикинувшемся предметом интерьера и навострившем уши Лэе. На секунду у меня мелькнула мысль, что он сейчас потребует выставить из кабинета княжича — уж больно задумчивое было у моего приемного папочки лицо. Но обошлось.

Элли еще раз как-то жалобно вздохнул и, глядя куда угодно, но не на собеседника, тихо сказал:

— Князь, вспомните, какие побочные эффекты бывают при отравлении сиином до финальной стадии? Редкие побочные эффекты…

Князь нахмурился, пытаясь вспомнить что-то, известное только узкому кругу посвященных — я, например, абсолютно не понимал, в чем дело. Да и дедуля, судя по недоуменному взгляду, брошенному на сына, тоже…

Внезапно глаза правителя округлились, и он с изумлением, переходящим в ужас, уставился на смущенного Элли. Или это не смущение?

— Не может быть! — выдохнул он. — Это же… это же практически невозможно!

— Как видите, возможно, — горько, одними губами улыбнулся рыжий, поднимая больные глаза на правителя. — И я тому наглядный пример.

— Простите… но может мне кто-нибудь объяснить, в чем дело? — вклинился в разговор я. Да, это невежливо — перебивать старших, но когда из присутствующих здесь половина не понимает, о чем, собственно, идет речь…

Элли покосился на меня в недоумении — мол, как это я еще ничего не понял. А потом, невесело усмехнувшись, поинтересовался:

— А ты никогда не задумывался, почему я прицепился к твоим каналам, как нимфа к любимым стилетам?

— Нет, — помотал головой я. В самом деле, такой «балласт» гораздо лучше помогал мне контролировать то бездонное огненное море с ледяными глыбами островов, каким мне виделась собственная сила. Элли просто оттягивал на себя все «бури» и «всплески» моей шальной силы, великолепно справляясь с ролью громо… точнее, магиотвода, благодаря чему я еще не сталкивался с неконтролируемыми выбросами собственной сырой силы в окружающий мир, как это часто бывало с необученными колдунами.

А причины… Мало ли, какие у Элли могли быть причины такого поведения! Может, это такой процесс обучения!

Примерно это я и высказал вслух. В ответ же Элли несколько истерично расхохотался, а Саила, до этого сидевшая тихо-тихо, как мышь под веником, нервно захихикала. А с ней-то что?

— Да-а-а, — отсмеявшись, протянул Элли. — Не думал, что это воспримут вот так… Лэсс, у меня полностью перекорежена система каналов в организме. Многие вообще порваны. Я теперь как паразит, — страдальчески поморщился эльф. — Могу жить только за счет энергии Леса или, если покидаю его, за счет того, к кому прицеплюсь. Маг я теперь тоже не самый сильный. А если точнее — то за пределами Леса я, если буду использовать только свою энергию, с трудом смогу наколдовать даже простейший светлячок. И чем больше проходит времени — тем сильнее разрушаются каналы. Я не уверен, что теперь вообще смогу покинуть Лес без риска тут же умереть от энергетического истощения.

Приплыли тапочки к дивану…

Растерянно обведя глазами кабинет, я наткнулся на глядящего с диким ужасом на собственного сына дедулю. Что, не ожидал, глава, такой подлянки? А ведь это ты во многом виноват. Уделял бы больше времени воспитанию сыновей — не попал бы Элли по вине младшего брата в гладиаторы. Не отравился бы сиином, не заработал бы такие последствия…

Но вот за… хм… копчиком чую, что это еще не все.

— Есть что-то еще, о чем я должен знать, Элли? — поинтересовался я у своего приемного папочки, упорно пытаясь поймать его взгляд. Рыжий столь же упорно отводил глаза. Да что же это за подлянка такая, что эльф мне в глаза смотреть не хочет?

Ответ я все же получил, но не от рыжего семейства, а от князя, что-то, видимо, сосредоточенно обдумывающего.

— Эллисаан забыл сказать, что при порванных каналах вся энергия, вырабатываемая организмом, уходит на поддержание собственных сил. Без остатка. У Эллисаана просто не может быть детей — и не будет никогда, поскольку порвать каналы почти невозможно, но и восстановить их тоже нельзя.

Ыть…

Дедушку освободили — а смысл держать его неподвижным и дальше? На меня он кидаться уже точно не будет. Он не враг своему семейству в целом и единственному законнорожденному сыну в частности. К тому же местный правитель меня признал в качестве полноценного представителя рода Аторре — тут даже будь ты трижды главой рода, против воли князя не пойдешь.

Сам же князь, намекнув на то, что не мешало бы деду извиниться перед семьей, деликатно свалил, захватив с собой Лэя — буквально путем вытаскивания из помещения за длинное ухо — и свою «птыцу счастья». Вот это я понимаю — правитель! И ведь даже не посмотрел, что это вроде как его собственное жилище и он может со спокойной совестью выставить нас для разборок на улицу. Но нет — нам оставили «на поругание» целый кабинет, правда, и без того разгромленный. Может, эльфийский владыка рассчитывает на то, что после «милого семейного разговора» здесь останутся только голые стены? Тогда ему делать ремонт будет гораздо проще.

А еще я расслышал, как князь, выходя, бормотал себе под нос что-то подозрительно похожее на «…прибить рыжую дрянь». Надеюсь, тетка останется живой. Мне тоже с ней поговорить надо!

Вот странно — на теперь уже моего официального и законного деда я злюсь гораздо меньше, чем на тетку. Может, потому, что дедуля и не пытался скрыть своего ко мне отношения, в отличие от нее? Не лицемерил, не прикидывался, что рад меня видеть.

Э-эх, из всего рыжеволосого семейства меня не пыталась убить разве что Саила… ну и Элли, естественно. Может, ну их? Смотаюсь обратно в замок и буду жить там…

Угу, и единственным развлечением будет наблюдение за сменой времен года.

…Освобожденный дедуля не стал буянить и топать ногами с требованием выставить меня за пределы эльфийского государства. Вместо этого он с тяжким вздохом уселся на освободившийся после ухода князя стул и с абсолютно нечитаемым выражением лица уставился на меня, как на неизвестного науке зверя. Интересно, чего все ждут — чтобы я провалился сквозь пол? Или заговорил первым? Не дождутся! Дед заварил эту кашу — вот пусть он ее и расхлебывает!

Да, это по-детски, да, это недостойно представителя знатного рода. Но в конце концов не я решил убить собственного, ни разу в глаза не виденного внука просто за то, что он другой расы! Не я рисковал вызвать на все свое семейство смертельный гнев полуразумной могучей древней сущности! И не из-за моего невнимания к собственным детям старинный род теперь вымирает на глазах!

Мертвая тишина напрягала. Ни звука — даже дыхания не слышно. Странно, чего все ждут? Ну, я-то понятно — мне интересно, кто выиграет в нашей с дедом игре в молчанку, но остальные?..

— Тебе сколько лет? — внезапно задал вопрос дед.

От неожиданности я вздрогнул и, не вникнув сразу в суть вопроса, переспросил:

— Что, простите?

— Лет тебе сколько? — терпеливо повторил рыжий прародитель, выжидающе глядя на меня.

Я ненадолго завис, пытаясь вспомнить, сколько же мне по местному летоисчислению будет лет… а если еще и на эльфийское долголетие помножить…

— Вроде бы восемнадцать, — неуверенно протянул я, пытаясь подсчитать более точно.

— Вроде бы?! — как-то полупридушенно пискнул дедуля, округляя глаза до состояния идеальных кругов. Не понял, с чего вдруг такая реакция?

— Ну-у-у… — Не говорить же, что восемнадцать по местным меркам мне исполнится только через несколько хаидэ. Тогда деда инфаркт хватит…

Интересно, а бывают ли у эльфов инфаркты? Ничего, со мной в качестве катализатора — точно будут!

Очевидно, что дед понял мое молчание правильно, так как ненадолго замер, а потом истерично расхохотался, прикрывая глаза ладонью.

— Я… пытался воевать… с младенцем… — сквозь всхлипы выдавил из себя рыжий. Ах, так вот что вызвало такую реакцию! Тогда понятно…

Саила тоже оторвала взгляд от мужа и повернулась к напряженному сыну. Элли продолжал сидеть на подлокотнике моего кресла, выпрямившись и вперив глаза в дальний угол. Она нежно погладила его по окаменевшему плечу. Ну хоть здесь проблем нет…

А между тем истерика деда набирала обороты.

— И из-за ребенка… риск… гнев Леса… ой, не могу-у-у!

Раилиар перестал поглаживать пузико задремавшей у него на коленях Миледи и с абсолютно пофигистичным выражением лица звонко щелкнул пальцами. На деда откуда-то с потолка обрушился поток воды. Бр-р-р… Даже долетевшие до меня капли больше напоминали по температуре жидкий азот! Что же испытал дедуля?

Почтенный эльф мгновенно заткнулся и выпучил глаза, судорожно хватая воздух ртом. Вид у него был при этом презабавнейший. Настолько, что теперь начал смеяться Элли.

Та-а-ак… У нас тут что — сеанс коллективной истерики?

Дедуля что-то попытался сказать. Клыкастик, клацающий этими самыми клыками — тот еще кошмар! Ужас какой… Мечта вампира. Причем недостижимая, ибо вампиры так лязгать клыками не могут по определению.

Наконец у него выдавилось что-то более-менее членораздельное:

— Прости, малыш… Я не знал…

Я едва не взвыл от бессильной ярости.

Я не малыш! Сколько можно?!

Гр-р-р… Если меня будут продолжать называть малышом — я точно кого-нибудь покусаю! Благо клыки тоже имеются. И подлиннее, чем у некоторых!

Но, увидев мою реакцию, этот… нехороший опять начал хохотать. И теперь не помогали уже ни пощечины, которые попыталась закатить ему Саила, ни вода от Рая. Только ковер окончательно промок.

Теперь смеялись оба старших Аторре: и дед, и отец.

Элли… Не хочу его ни обливать, ни бить: он уж точно не заслужил такого обращения.

— Папа…

Элли услышал. Напрягся опять. Но хоть замолчал.

А слезы текут… Я не придумал ничего, кроме как попытаться его обнять. Но он так и продолжал сидеть каменной статуей. Да что же это с ним?!

И тут дверь кабинета немного приоткрылась и в образовавшийся проем просунулась взъерошенная голова князя. Интересно, он что, воевал со своей вороной? Князь оглядел нашу скульптурную композицию со все еще хохочущим дедулей во главе и задал гениальный вопрос:

— Вы тут еще живы?

Нет, залюбили друг друга! До инфарктов… Ох, дед…

И Эллисаан повел плечом, освобождаясь от моего прикосновения. Что за…

— Потом поговорим.

Хорошо. Но вопросов у меня прибавилось.

Я задумчиво оглядел любезно предоставленную мне князем комнату. Небольшая кровать, причем, если меня не обманывают глаза, растущая непосредственно из пола. Что-то по типу столика, точно так же являющегося продолжением древесного жилища. Узкое окно, — но, по крайней мере, окно, а не бойница! — закрытое тяжелыми шторами. Небольшой светящийся шар под потолком и занавеска, закрывающая проход, как я понял, в ванную комнату. И все оформлено в золотисто-зеленой гамме. А ничего так, спать можно. Конечно, для постоянного проживания комната не годится, но вот для ночевки таких шальных, свалившихся с небес (как в переносном, так и в буквальном смысле) гостей, как я, вполне подойдет.

После всех разговоров князь, носящий, как выяснилось, гордое имя Альвариэн ара Ариэс, в приказном порядке отрядил меня на пару с Лэем восстанавливать кабинет. Попытавшемуся было рыпнуться княжичу припомнили какую-то снесенную казарму и разгромленный непонятно когда и зачем полигон, после чего эльфеныш сдулся и покорно согласился разгребать созданный нами же бардак.

Но если Лэй смирился со своей участью уборщика (видать, не в первый раз приходится расчищать за собой развалины), то я был категорически против. В конце концов, это не моя вина, что от кабинета остались лишь бледные воспоминания и мокрый ковер на полу!

Правда, мои возмущенные вопли пропали втуне: Рай, подобно заправскому партизану, сумел убраться из кабинета так, что я этого даже не заметил, оставив Миледи на диванчике. Деда, нервно икающего от всего пережитого, Саила на пару с князем, подхватив под белы рученьки, куда-то шустро поволокли. Как я понял — отпаивать, причем явно чем-то покрепче сока. Элли же, не поддаваясь моему умоляющему взгляду, бочком-бочком, по стеночке выскользнул из помещения, на прощание ехидно пожелав нам с княжичем удачи и сообщив, что зайдет за мной завтра днем, после чего пойдем смотреть мое дерево и знакомиться с его духом. Ну не свинство, а?..

С горем пополам до заката мы с княжичем, то и дело вздыхающим и ойкающим из-за очередной занозы или впившегося в кожу осколка, разобрали примерно половину мусора. Я уже было начал надеяться, что меня отпустят домой… Ага, как же!

Пришедший на наш зов благоухающий вином князь (интересно, они там деда отпаивали или сами пили?) придирчиво осмотрел результаты нашей совместной трудовой деятельности и объявил, что я остаюсь здесь, чтобы утром с новыми силами, так сказать, не тратя их на дорогу и прочие мелочи жизни в виде завтрака, приступить к продолжению уборки. Ну что за жизнь!

А правитель уже развернулся, куда-то устремляясь, через плечо бросив сыну, чтобы он позаботился о госте. Княжич же, получив указания от родителя, без лишних слов цапнул меня за запястье — я еле успел подхватить Миледи! — и протащил по всему дворцу-лабиринту на огромной скорости. После пятнадцатого поворота и семи лестниц я благополучно запутался, и теперь, возжелай я выбраться из этих ходов-переходов-комнат-анфилад-галерей на свободу, мне наверняка пришлось бы решать возникшую передо мной проблему выбора пути радикальным методом — пробивая стены. Потому что через те бойницы в коридорах, которые по недоразумению назывались окнами, даже я бы не пролез. Но при всем при этом в помещениях было достаточно света, чтобы у меня не разыгралась боязнь темноты. И то хлеб…

Наконец приведя меня к невзрачной двери, Лэй, махнув на нее рукой, пожелал спокойной ночи и, с места развив третью скорость, скрылся за поворотом. Да-а-а… сочувствую я эльфам. Если у них будет такой правитель, то проще сразу поднять лапки и сдаться на милость Леса. Целее будут. Хотя, может, княжич потом наберется ума-разума, а для начала усвоит, как надо обращаться с гостями. И я ему с огромной радостью в этом помогу!

Покачав головой, я толкнул дверь и вошел в предоставленную мне комнату.

Эх, тоска… Уже почти полночь, а я не могу уснуть. И не потому, что кровать жесткая или в комнате холодно. Нет, матрас был мягким и удобным, а живые стены обеспечивали достаточно тепла. Просто не спится.

Покрутившись еще немного, я пришел к выводу, что отвык спать под крышей. Даже в замке частенько бывало, что я засыпал на площадке башни, а уж про наше путешествие по лесам и дебрям империи и говорить нечего — я всего один раз забрался в палатку, да и то только потому, что в ту ночь шел дождь. А теперь, глядя на украшенный узорами потолок, я не мог заснуть. Мне все казалось, что потолок давит на меня, грозя обрушиться. Дожил… И ведь днем такого не было!

Плюнув на все, я переложил безмятежно спящую у меня под боком мышку на подушку, оделся, распахнул окно и протиснулся сквозь узкий проем, перелезая на заманчиво находящееся прямо под моим окном переплетение ветвей. На всякий случай бросил на карниз маячок — надо же знать дорогу назад. А то еще залезу потом в окно к какой-нибудь придворной даме — и что тогда? Хорошо, если только расцарапанной физиономией отделаюсь. А то ведь и женить могут! Все-таки в статусе совершеннолетнего есть и свои минусы.

Хорош-ш-шо… Ветерок, звезды… Стоп. Какие звезды можно разглядеть за плотным занавесом из листьев? Правильно, никакие.

А так хочется…

Глухо рыкнув, я полез выше, цепляясь как за толстые ветви, так и за ажурные, резные стены дворца. Интересно, а как княжеское жилище будет выглядеть со стороны? Днем я его разглядеть так и не сумел — впечатался в витраж раньше, чем смог что-либо увидеть.

Ага! Во-о-он то переплетение ветвей будет в самый раз! Плотное, крепкое… В качестве гамака отлично.

Подобравшись поближе, я уже вознамерился было перелезть на приглянувшиеся мне ветки…

— Что за… — не сдержал изумленного возгласа я.

В понравившемся мне «гамаке» уже лежал, меланхолично разглядывая звезды и нарождающуюся смертоносную луну… князь! Собственной белобрысой персоной.

Услышав мой возглас, правитель лениво повернул голову на звук. При виде меня он изумленно вздернул бровь.

— Ну и что вы тут забыли, юноша? — выплюнув веточку, которую теребил до этого, поинтересовался мужчина.

— Полагаю, то же, что и вы, — после небольшой заминки улыбнулся я и устроился на соседней ветке. Уйти сразу показалось невежливым, да и любопытство, неудовлетворенное полным отсутствием ответов в этот длинный, сумасшедший день, зудело со страшной силой. — Ночным небом любуюсь…

— Вы не ожидали, что я могу вот так вот безрассудно рисковать своим рассудком? — правильно истолковал мое замешательство князь.

— Вообще-то да, — признался я. Ладно, это я такой ненормальный, что мог позволить себе бродить под Мертвым солнцем, но князь? Правитель?! Как ему только позволили такое?

Эльф слегка улыбнулся.

— Я первый раз вышел на улицу ночью в десять лет, — сказал он, устраиваясь поудобнее, и, обломив новую тонкую веточку, с наслаждением принялся обгрызать ее кончик. Зубы, что ли, в очередной раз режутся? — Удрал от няньки и выскочил на балкон. Как раз полнолуние было. Правда, потом меня отлупили так, что я сидеть не мог несколько дней, но зато я выяснил, что из-за ночного светила с ума не сойду.

Я представил, что должны были испытывать родители неугомонного чада, которое столь безрассудно рискнуло своей жизнью, и меня передернуло. На месте тогдашнего князя я бы не просто выдрал сына — вообще ноги повыдергивал… Чтобы отращивал до столетия!

Заметив, что я уже открыл рот для дальнейших вопросов, князь тихонько зашипел на меня:

— Поговорим обо всем завтра, хорошо? Все — завтра. А пока прошу, не мешайте мне наслаждаться ночью.

Кивнув, я молча принялся искать себе другой лежак, раз этот уже занят. Найдя, наконец, неподалеку еще одно удачное переплетение ветвей, я перебрался к нему и, устроившись полусидя, поглядел на небо.

Как красиво… Темное, бархатно-синее полотно небес, на котором сияют серебряные гвоздики звезд и три драгоценных камня — луны… Изумительно. В моем родном мире такого не бывает.

Внезапно вспомнилось, что завтра исполняется ровно год по местным меркам, как я попал в этот мир.

Жалею ли я об этом? Отчасти — да, ведь в том мире, на Земле, у меня остались родители, сестра, друзья. Но все это кажется каким-то призрачным и ненастоящим. Мне не оставили права на выбор — сначала я был вынужден жить так, как от меня требовали, а теперь… Теперь я больше всего боюсь, что меня вернут домой и лишат… даже не крыльев, нет — той свободы, которую они символизируют. Свободы жить не так, как хотят другие, а так, как я хочу.

Хотел бы я вернуться? Нет. Мне не к чему возвращаться.

За этот год я обрел новую семью. Пусть странную, немного сумасшедшую и не вписывающуюся в обычные рамки, но семью.

Я нашел свой новый дом. А старый… пусть меня там помнят, но не ждут. У них своя жизнь, у меня — своя.

Я улыбнулся и устроился поудобнее. Дерево мирно скрипело и тихонько качало ветвями, шелестя листвой, словно напевая мне колыбельную.

А небеса все так же подмигивали огоньками звезд и улыбались тонким месяцем Мертвого солнца…