Глава 2
Угроза

Иф Клат обосновался в отведенных ему покоях в Здании Совета. Сегодня из его дома на улице Мудрых привезли его любимое кресло, и он мог сказать, что так можно жить дальше. Конечно, в своем собственном доме намного уютнее, тем паче что прожил там уже больше ста лет, но в Здании Советов Одаренному безопаснее. Это место укрепили и защитили, опасаясь, что бывший Верховный и его сподвижники могут, перемещаясь, угрожать Мастерам Силы, оставшимся в Городе Семи Огней. И всем желающим, да и не особо желающим, настоятельно предложили переехать. Ме́ста было не так много: каждому не больше трех комнат, слуг поселили отдельно. Но Иф уже давно жил один, семьи у него не было, поэтому трех комнат, одна из которых – оборудованный кабинет, ему вполне достаточно. То, что в Тарии заварилась вся эта каша, Мастеру Клату было очень не по нраву, но теперь у них новый Совет, новый Верховный… к тому же Мастер Путей, и Иф надеялся, что все еще наладится, мирные времена вернутся, и не нужно будет Одаренному страшиться насильственной смерти в собственном доме в Городе Семи Огней.

Мастер Клат только что отобедал прямо в комнатах, слуги убрали посуду и оставили его наедине с хорошим вином с сиодарских виноградников; хотя многие предпочитали фа-ноллское, Иф всегда любит кислое и терпкое вино, которое делали горцы на границе Тарии. «Кровь дракона» – так еще называли этот густой темный напиток. Все верно – ведь Сиодар именуют Хребтом Дракона.

Мастер Клат частенько лично перемещался и приобретал напиток у старых своих знакомых в горских деревнях, там относились к нему с почтением, называя Долгожителем. И это тоже верно – ведь Ифу уже стукнуло двести одиннадцать лет. Жаль, что на последние его годы выпали все эти беспорядки… не видеть ему спокойной старости.

Иф вздохнул и сделал глоток вина, внутри разлилось тепло – довольно крепкая «кровь» у этого «дракона». Он откинулся в кресле, прислушиваясь к шуму ветра за окном. Зима закончилась. Весенний ветер горячо сражался за право принести в Город Семи Огней тепло и пробуждение природы, гнул верхушки кипарисов и играл голыми ветвями Мицами – очень скоро покроются они золотыми цветами, и дурманящим ароматом наполнятся улицы. Молодой ветер пел с нарастающей силой. Иф еще раз вздохнул и снова отпил из своего кубка.

Где-то далеко завыла собака. В Городе Семи Огней бродячих собак, особенно здесь, в центре, не встретишь, но многие держат их во дворах домов. Второй пес подал голос ближе к Зданию Совета, потом третий, четвертый… и вот уже собачий хор выводит тоскливую песню, заглушая ветер. Внезапно все стихло: и вой, и шум весенней непогоды. Будто кто-то закрыл окно. Но оно и так было закрыто в комнате Ифа, и все звуки он слышал сквозь стекло.

Удивляясь неожиданно наступившей тишине, Мастер Клат снова приложился к кубку, но слишком уж задумываться над произошедшим не стал.

– Тот, кто исчезает? – послышался справа от него приятный, как музыка, женский голос.

Мастер Клат обернулся и увидел Инди – одну из его служанок; сегодня она уже приходила, забрала вещи для стирки. Инди была молодой женщиной, в меру симпатичной, и никогда раньше Иф не задумывался, насколько она привлекательна. Он даже не мог описать то, что чувствовал. Совсем не так, как пишут поэты: о глазах, ланитах, устах, стройном стане и шелковых локонах… но все вместе… она была совершенством! Она была прекраснее любой, кого видел когда-либо Иф. Ее глаза манили к себе, звали его. Как он не замечал этой прелестницы за многие дни и месяцы… сколько служит у него Инди?

Внутри все взволновалось, как у влюбленного юноши. Неужели это вино ударило ему в голову? Да сколько там он выпил – пару-тройку глотков?.. А Инди – желанна, как юная невеста в первую брачную ночь. Иф вскочил с любимого своего кресла, подошел поближе к ней.

– Хочешь быть со мной? – спросила она. Какой прекрасный голос! Почему же он не замечал этого раньше!!! Голос поющей флейты…

Мастер Клат обхватил ее, и она с улыбкой приняла его объятия, а мгновением позже и на поцелуй ответила охотно. Никакое вино не пьянит так, как эта женщина.

– Инди… Инди… – шептал он, увлекая ее в спальню. Она лишь улыбалась… и позволяла все.

Ее одежда была отброшена прочь, а он распалился до предела, Иф даже в юности не испытывал подобной страсти. Он покрывал ее поцелуями, шептал признания в любви, и если она отвечала, то ее сладкий голос был больше чем наградой.

Иф почувствовал, что внутри проснулся Дар, удивился, подавляя его, но Сила разворачивалась, а искрящийся туман не наполнял комнату, как при обычном перемещении, а тончайшим потоком струился куда-то вовне… Иф не обратил на это внимания, больше всего на свете он жаждал обладать ею…

– Инди… Инди…

Он поспешно расстегнул пояс и отбросил свой кам. Он подхватил ее на руки и нежно уложил на постель… Дар продолжал вытекать из него, и Иф ощутил легкое головокружение и слабость… Сердце колотилось от предвкушения… Мастер Клат припал к вожделенным губам, скользя по округлостям ее тела… Инди улыбалась в ответ.

Голова закружилась сильнее. Иф перекатился и повалился на спину – иначе он бессильно рухнул бы на нее и причинил ей боль… Что с ним? Дар вытекал… внутри образовывалась болезненная, пугающая пустота… он слабел…

– Ты хочешь быть со мной? – спросила Инди, склонившись над ним и целуя.

Ничего больше он так не хотел, даже несмотря на странную слабость…

Иф не мог пошевелиться. Остатки Дара вытекали из него, как из прохудившегося сосуда… остатки силы покидали его тело. Он даже сказать ничего не мог. Инди улыбалась.

– Твой Дар нравится мне… – прошептала она. – Ты доставил мне удовольствие.

Иф явственно почувствовал, как внутри потух огонь его Дара, как последняя искорка замерла во тьме… и вместе с нею потух огонь и его жизни…

Вирд быстрым шагом направлялся к жилым этажам; он сбежал по лестнице, нисколько не заботясь о солидном поведении, которое приличествует Верховному. Кодонак, что шел рядом с ним, поступил так же. Конечно, Вирд мог бы и переместиться, но он не знал точно, где покои Мастера Клата, а на поиск с помощью других Путей сейчас не было времени, да и вообще – с этим перемещением он скоро разучится пользоваться ногами…

Высокого и седого как снег Мастера Клата Вирд помнил по одному из первых их посещений мертвого стойбища: тогда Кодонак хотел показать «прыгунам» то, что натворил Атаятан. Позже опытный этот Мастер Перемещений, член Большого Совета, во многом помогал их борьбе. Весть о его смерти неприятно удивила Вирда, как и Советника Кодонака.

Ото Эниль уже был здесь, стоял в кабинете покойного и тревожно поглядывал в сторону спальни, оттуда раздавался шум и, кажется, плач. Вирд кивнул Советнику и пронесся мимо, прямо к источнику звуков.

На полу у стены сидела, закутавшись в одеяло, молодая неодаренная женщина лет двадцати – двадцати пяти, это она плакали и причитала. Над ней нависла женщина постарше и строгим громким шепотом отчитывала ее, обвиняя во всевозможных грехах.

Мастер Клат лежал на спине, с открытыми остекленевшими глазами, он был одет в брюки и тунику, что носят под кам, шнуровка туники распущена на груди, будто он пытался ее снять. Но то, что увидел Вирд взглядом Видящего внутри Клата… ужаснуло его больше, чем мертвые глаза знакомого Мастера – пустота. Совсем не такая, какая остается после смерти Одаренного на месте его Дара… нечто другое. Когда гаснет огонь жизни, пусть даже из-за насильственной смерти, угасает и Дар, но остается что-то… нечто вроде пепла… здесь же… пустота – и все… будто вначале забрали Дар Мастера, а огонь жизни последовал за вытекающей Силой…

Вирд обернулся к хмурящемуся Кодонаку, тот уже начал расспрашивать двух присутствующих здесь женщин. Советник Эниль стоял в проходе, бледный и сгорбившийся…

– Это служанка Мастера Клата – Инди Мия, она занималась стиркой и уборкой, – пояснил Кодонак Вирду, указывая вначале на сидящую на полу, затем на вторую даму. – А это повариха Лидина Атас. Расскажите Верховному, как вы нашли покойного.

– Я пришла утром, как обычно, – начала старшая женщина, – чтобы спросить Мастера Клата, чего желает он к завтраку. А тут – эта! Голая совершенно! Спит, как ни в чем ни бывало! Бесстыжая! А рядом… – женщина очень резко с осуждающего тона перешла на плач, и голос ее задрожал, – мертвый Мастер Клат…

– Я не знаю… я не помню… Я проснулась… а он лежит… Я не помню ничего!.. – бормотала сквозь слезы молодая служанка.

Внутри у Вирда все сжалось от недоброго предчувствия.

– Не нужно меня казнить… я не убивала его… я не помню ничего…

– У тебя же муж есть! – ругалась повариха. – Как тебе не совестно!..

– Она не виновна, – тихо, но твердо произнес Вирд, заставив рьяную поборницу морали замолчать. – Все, что здесь вы видели, должно остаться в тайне. В совершенной тайне! Ни одного слова – никому! – строго повелел он женщинам. – Можете идти.

Повариха поджала губы и, поклонившись Вирду и Советникам, продефилировала к выходу. За ней плачущая служанка бросилась подбирать разбросанную по полу свою одежду, и, собрав все, тоже выскользнула прочь.

– Что случилось с ним? – тихим бесцветным голосом спросил Советник Эниль, когда они остались втроем. – Отлив? Старость?

– Нет. – Вирд размышлял о том, что случившееся с Ифом Клатом намного хуже смерти от отлива Силы… – Его… – он долго подбирал подходящее слово, пока наконец нашел, – выпили… Его Дар выпили…

Кодонак и Эниль разом тревожно посмотрели на Вирда.

– Атаятан? – спросил Командующий Золотым Корпусом.

– Я не знаю, – честно признался Вирд.

– Ты сказал, что его Дар выпили… Что ты имел в виду? – Бисеринки пота выступили на бледном лице Ото Эниля. Загадочная смерть Мастера Силы в самом сердце Города Семи Огней, в наиболее безопасном и защищенном здании приводила в ужас и самого Вирда.

Он пожал плечами:

– Не знаю точно. Но он умер именно из-за того, что Дар вытек из него… очень быстро, как будто кто-то вытянул Силу.

– Клат не отличался любвеобильностью, – заметил Кодонак. – Никогда раньше за ним не наблюдалась тяга к соблазнению молоденьких служанок. Тем более замужних… Наоборот, Иф всегда слыл человеком строгих нравов. А тут – обнаженная женщина в его постели… Что это с ним приключилось?

бормотал Советник Эниль какие-то мрачные стихи.

– Прекрати, Ото! – раздраженно прошипел Кодонак. – И так муторно!

– Мы ничего не знаем… – Вирд чувствовал себя совершенно беспомощным и неспособным защитить тех, кто доверился ему. Он – Верховный, Мастер Путей, но понятия не имеет, что происходит! Какой Путь может ему подсказать? Он многие дни концентрировался, пытаясь найти разгадку, узреть видение или услышать пророчество о том, как Атаятан может действовать, используя тело человека. Но он видел лишь десятки картин далекого прошлого: эффов, убивающих Одаренных, смаргов Древнего, его насыщение… Вирд видел самого Атаятана-Сионото-Лоса – Древний выглядел очень крупным человеком, великаном десяти футов роста, и при этом нечеловечески красивым. Он мог завораживать своим голосом и внешностью, но вызывал не восхищение, не любовь, не симпатию, а только ужас, глубокий, таящийся в самых темных уголках души и выползающий оттуда при одном взгляде на него… ужас… Подобного тому, что произошло с прислужником Хатоем в день, когда восставшие ворвались в Здание Совета, и слуга обратился к Эбонадо Атосаалю не своим голосом и не со своими словами, а затем умер страшной смертью на глазах у Вирда, – он не видел… Как мог Древний использовать человеческое тело, тем более тело неодаренного? Почему об этом никогда не упоминалось? Почему Атаятан воспользовался именно этим приемом, чтобы призвать к себе Атосааля? На что еще был способен Древний, пребывая в теле обычного человека? Мог ли он использовать Дары связанных с ним? Обладал ли неуязвимостью? Мог ли воспользоваться телом этой женщины, чтобы приблизиться к Мастеру Клату и убить того? Если так, то почему Хотой умер, а Инди жива и невредима? А может, случай с Клатом вовсе и не связан с умением Атаятана вселяться в чужое тело?..

– Вопросы… вопросы… Одни вопросы, – прошептал Ото Эниль, озвучивая мысли Вирда.

Вопросы. Одни вопросы.

– Нужно искать ответы. – Кодонак, как обычно, пришел в себя первым.

– Ты прав, – поддержал его Вирд. – Советник Эниль, как там наши Пророки и Толкователи, нашли что-нибудь?

Спрашивая, он направился к выходу из комнаты – разговаривать и думать в присутствии мертвого Мастера Клата было трудно. Нужно позвать слуг, чтобы приготовили тело к погребению. Советник Эниль, печально оглядываясь на погибшего, последовал за Вирдом, как и Кодонак.

– Я собрал всех, как мы и договаривались. Дал им доступ ко всем рукописям библиотеки Семи и к записям, к которым прикасалась лишь рука Верховного. Но об использовании Древним человеческого тела в качестве своего сосуда… нигде не упоминается. С другой стороны, наши предки могли и не наблюдать этого, ведь, встретившись с Атаятаном, они тут же пленили его, а затем усыпили, – докладывал Ото.

Вирд кивал. Следует быстрее заняться чатанскими Мудрецами: раз уж они отыскали у себя чертежи Доа-Джота, то в их библиотеках должно быть много чего интересного.