Глава 23
Итак, меня вновь накрыли видения из далекого прошлого. Причем настолько далекого, что оно даже в имперских хрониках не отмечено. И чем дальше, тем больший интерес у меня вызывали события минувших тысячелетий. Что и неудивительно. Поскольку все, что происходило на севере материка Ирахо до прихода морейцев, напрямую касалось меня и сказывалось на моей жизни.
Однако перехожу к тому, что я узнал о войне народа Вайда и ушастых предателей. Куски мозаики продолжали складываться, но они шли обрывками. Плохо. Так многое упускалось из виду, но основную суть я уловил…
Эльфы, взяв заложников, собрали огромную армию и двинулись на север. Они хотели уничтожить Вайда и подчинить себе чародеев, думаю, чтобы начать экспансию за пределы материка и перехватить торговлю с другими мирами. Но мои предки проявили упрямство, не испугались и решили биться до конца. И, несмотря на то что у врага хватало магов и мощных артефактов, в том числе и негаторов, сопротивление они оказали достойное. На оборонительные рубежи вышли дружинники, элитные бойцы, а рядом с ними встали наемники из других миров. Волки-оборотни, белоснежные мощные красавцы, умевшие при желании перекидываться в людей и обликом схожие с братьями Виниорами, такие же широкоплечие здоровяки без страха и сомнений в голубых глазах. А помимо них были обычные люди, которых успели навербовать в самый последний момент, перед тем как порталы перестали работать. И когда армия нелюдей и обманутых ими людей столкнулась с войском народа Вайда, произошла жестокая битва, длившаяся несколько дней и закончившаяся ничьей.
Вайда, по-прежнему не имевшие единого лидера и управляемые советом ведьм и чародеев, потеряли почти всех мужчин. А эльфы и гномы лишились магов и заложников, по неизвестной причине умерших в один момент, словно из них вынули жизнь. И, по моему мнению, эта война была никому не нужна, а значит, обеим сторонам следовало заключить мирное соглашение. Но меня там не было, а ненависть затмевала вождям разум, и война продолжалась. Эльфы не могли допустить, чтобы Вайда получили доступ к резервам из других миров. А предки выдохлись и могли только обороняться. То есть они приняли условия навязанной эльфами игры, и в итоге это принесло им поражение.
Сначала под предводительством боевого вождя Рунга, легендарного основателя одноименного королевства, ушли наемники, у которых истек срок контракта, и с Вайда остались только два десятка оборотней. А затем с юга к эльфам прибыло подкрепление, в основном бойцы из людских королевств, и конфликт вышел на новый виток.
Снова стали гореть поселения, опять полилась кровь, и было много героизма, предательства, горя, слез и страданий. А завершилась эта война, точнее, затухла, когда Вайда, потеряв последнего своего чародея, спустились глубоко под землю, в странную пещеру, где царило безвременье. А молодой маг, раненый и прикрывавший отступление женщин и детей, сотворил странную и чрезвычайно мощную волшбу. Он воздвиг между подземельями и поверхностью непреодолимую преграду, убившую всех гномов, идущих по следу беглецов, но и сам не уцелел. После чего все затихло, и на север пришло относительное спокойствие.
Однако то, что я увидел дальше, мне не понравилось. Категорически. Потому что подземное убежище стало для выживших Вайда и сохранивших верность клятве оборотней тюрьмой. Да, именно так, тюрьмой. Ибо развеять заклятие последнего чародея мог только равнозначный по силе чародей одной с ним крови. А люди, спасенные этим магом, не старели. Проведенный в подземелье год казался им минутой, а все волнения, беды и горести остались на поверхности. Вайда, которых осталось около двух тысяч, попали в ловушку времени, и если на земле прошли тысячелетия, то для них минуло несколько суток. И только ведьмы, пять прекрасных женщин, иногда могли преодолевать преграду и выходить к солнцу. Но наверху их поджидали враги, искавшие способы добраться до беглецов и завладеть огромными богатствами тех, кто помог им покинуть погибающий мир. Так что ситуация сложилась нехорошая, можно сказать, патовая. Вайда не могли вернуться, а эльфы не имели возможности их добить. И так продолжалось столетия, до тех пор, пока на материк не высадились морейские войска.
С этого момента многое изменилось, но не для Вайда. Колонизаторы разбили эльфов и гномов, закрепились и стали строить первые города. Действие негаторов, естественно, исчезло, и тогда ведьмы решили выйти с новыми поселенцами на контакт. Вот только морейцы сразу же попытались их захватить, и парламентерам, двум женщинам, пришлось спасаться бегством, а затем снова прятаться и ждать изменений. Почему так получилось – не знаю. Но факт остается фактом, принц Турдо Раен, создатель новой империи, определил Вайда в разряд врагов. После чего морейцы охотились на северных ведьм, воспринимали их как врагов и даже пытались спуститься в подземелья под горами, но неудачно. А моя мать и ее сестры скрывались и выходили к людям тайком, с одной только целью – получить продолжение своего рода. Чтобы вырос новый чародей, который снимет заклятие, а потом выведет Вайда к свету или откроет портал в новый мир, где не будет опасностей и все можно начать с чистого листа.
Минули века. Морея росла, крепла и расширялась, а потом был хаос, развал империи и государственные мужи про ведьм забыли. А они тем временем продолжали выходить на поверхность, но официальным представителям государственных структур колдуньи уже не доверяли. Следовательно, старались оставаться незамеченными. И для северян женщины народа Вайда стали мифом, согласно которому они соблазняют мужчин, а затем, через девять месяцев, подкидывают им ребенка и уходят под землю. Временная ловушка выпускала их с трудом, и они не имели возможности воспитывать своих детей. Однако и без них они не могли. В сердцах ведьм, из которых на данный момент лишь самая младшая, моя мать Чара Гаукейн, еще могла родить ребенка, жила надежда получить свободу. И я был их последней надеждой. Или предпоследней, не суть важно. А важно то, что до меня «последышей Вайда» было три с половиной десятка, и я стал свидетелем того, какой смертью и как они умирали, когда проявляли и развивали свои способности. А поскольку дело происходило в Морее и все они были наполовину морейцами, то я понимал язык, узнавал знакомые места и сопереживал собратьям «по избранности и одаренности», будь она сто раз неладна.
Первый был чем-то похож на меня. Шестой сын имперского наместника провинции Дрангия, гвардейский офицер и прирожденный воин. Как и меня, его привечал отец, но для остальной родни он являлся чужаком. Как и меня, его отправили на войну – империя добивала сопротивление кочевых хаджаров. И там, на поле боя, он стал понимать, кем является. Но в отличие от меня гвардеец объявил о своих умениях и не стеснялся их демонстрировать. До тех пор, пока темной ночью подосланный эльфами убийца не вонзил ему в глаз острый нож.
Второй оказался сыном траппера и знатным охотником. Он не собирался покидать родные места и с самого раннего детства знал о народе Вайда. Однако ему не повезло. Как только молодой траппер впервые применил силу Древних, его засекли наши ушастые враги, и парня затравили, словно дикого зверя. Эльфийские рейнджеры, в это самое время уже ставшие гражданами империи, двое суток гоняли «последыша» по болотам и все-таки убили. И то обстоятельство, что спустя час эльфов порвали оборотни, ничего уже не меняло.
Третий уродился спокойным и смирным человеком. Сидел тихо-тихо и не желал высовываться, был как все, сын богатого рыбака и сам рыбак, плевать хотевший на какие-то там видения. Крепкий, здоровый, симпатичный мужчина. В свой черед женился, и у него появилось потомство. И жизнь его текла размеренно до тех пор, пока рыбака не навестила мать, самая старая ведьма Денна Тагайн, потребовавшая от сына действий и развития своих способностей. А «последыш» от этого ошалел и сошел с ума. После чего проявил свои умения, попал под надзор Тайной имперской стражи, и его попытались задержать. А когда он оказал сопротивление, рыбака-чародея уничтожили, просто подстрелили из арбалета. Ну а его жену и детей отправили в Алькантар, но до места они не доехали. Карета перевернулась, упала в реку, и все утонули.
В общем, судьба у «последышей», как нас называли эльфы, была незавидная. Пятому камнем проломили череп. Седьмой сам повесился, не выдержал душевных мук и не смог спокойно воспринимать видения. Восьмому на голову скинули каменную плиту, когда он впервые выбрался в город. Девятого преднамеренно и по предварительному сговору проткнули на дуэли, как водится, из-за женщины. Тринадцатый, еще ребенком, попал в плен к имперским магам, пытавшимся разобраться с его способностями и запытавшим мальчишку до смерти. Семнадцатый утоп на болоте. Двадцатого отравили. Двадцать второй почти достиг финиша, переехал в Рунгию и там, в горном замке, под прикрытием оборотней и преданных дружинников, благополучно пережил десяток покушений, но не смог устоять перед женской красотой и получил в ухо длинную шпильку. Двадцать пятый погиб в бою, знатный был рубака, дослужился до полковника и свои способности начал развивать, уже будучи зрелым человеком. Двадцать шестой случайно упал с коня и сломал шею. Двадцать девятый во время смуты, когда разваливалась империя, оказался рабом некромантов, открывал для них порталы и надорвался. Тридцать первого зарезали, причем убийца очень походил на корнета Кайру повадками, движениями и даже лицом. Тридцать третьего опоили, а потом повесили. И так далее. Нет в жизни счастья, как нет покоя «последышу Древних», и если я частично Вайда, имеющий шанс стать полноценным чародеем, то опасность будет грозить мне всю жизнь. Так я решил, просмотрев краткое жизнеописание своих предшественников, и на этом моменте очнулся…
На Сайгару уже опустилась ночь. Госпиталь затих, но через открытое окно в комнату проникали самые обычные звуки: скрип аммуниции караульного, всхрапывание лошадей у коновязи и еле слышный грохот колес по булыжникам мостовой. Все как обычно. Ничего страшного и подозрительного. Однако меня колотило, словно от лихорадки, и хотелось закричать во все горло: «Зачем?! Почему?! Я не хочу быть каким-то там «последышем»! Оставьте меня в покое! Сволочи!» Но я конечно же не закричал. Не то воспитание, и не такой я человек, чтобы криком сбивать стресс. Для этого есть иные способы, и я, покинув постель, достал оставленную Ари Виниором сумку. Там находились подарки от сослуживцев, обычный офицерский набор: сдобренная пряностями ветчина, хлеб, яблоки, несколько пахитосок, хотя я не курил, и литровая фляга крепкого вина.
Алкоголь – вот что мне было нужно, и, сделав пару солидных глотков, я почувствовал себя гораздо лучше. После чего зажег свечу, присел за стол у окна и попробовал закурить. Но табак не пошел, не мое это. И, затушив пахитоску, я крепко задумался и попробовал самостоятельно ответить на свои вопросы.
«Чего от меня ждут мать и ее сестры?
Понятно чего. Чтобы я стал чародеем, вошел в полную силу и дал им свободу.
Какую помощь я могу от них получить?
Советы и, возможно, оборотня или пару, которые станут меня охранять.
Есть ли опасность для моей жизни?
Разумеется.
Кто мои враги?
Эльфы и некроманты – они враги. Но и царские маги мне не друзья, точно так же как и «черные клинки», потому что они наверняка постараются меня использовать. А я этого конечно же не хочу.
Можно ли все отыграть обратно, залечь на дно и прожить спокойную жизнь, как большинство людей?
Нет, и на это есть несколько причин, среди которых выделяются две самых главных. Во-первых, я уже применил силу Древних, и на мой след, скорее всего, вышли охотники. А во-вторых, отказываться от использования мощной магии и ограничивать себя несусветная глупость. И если судьба так распорядилась, что в моих руках мощь народа Вайда, ее необходимо использовать. Да и богатства предков по материнской линии, хранящиеся в горных пещерах, бросать нельзя.
Надо ли делиться тайной с кем-то, кто может мне помочь?
Не стоит, ибо друзей, готовых отдать за поручика Руговира жизнь, у меня нет. А союзники могут предать и продать. Поэтому я сам по себе. И только мне решать, как и каким путем я должен двигаться.
Что делать дальше?
Жить, постоянно озираться и быть готовым к тому, что придется бросить армию и бежать. Это, конечно, дезертирство. Но если не останется никакого иного выбора, я оставлю службу.
А куда бежать?»
Вот тут я замялся. В самом деле, а куда? Вопрос из вопросов. Однако ответ появился:
«В Рунгию, где самый удачливый «последыш Древних» по имени Халли Фэшер едва не стал полноценным чародеем. Там есть его схроны, никем не найденные, а в них дневники и артефакты».
– Отлично, – сказал я сам себе и улыбнулся: – Хоть что-то прояснилось.
Только я замолчал, как скрипнула дверь и в комнату, с магическим огоньком в руке, вошла Юна Эстайн, увидела на столе флягу и покачала головой:
– Поручик, вам не надо пить. Это вредно.
– Жить тоже вредно, Юна, от этого умирают. А вино иногда пьют не для радости, а чтобы снять горечь души.
– А вы, оказывается, не такой уж провинциал, поручик, раз цитируете древних философов.
Не знаю, каких философов она имела в виду, сказал то, что было на уме. Но отпускать девушку не хотелось, поскольку я испытывал потребность в живом человеке рядом. Поэтому я привстал, слегка поклонился и указал целительнице на свободный стул:
– Присаживайтесь, Юна.
– Вообще-то у меня ночной обход… – Она замялась.
– Я прошу вас. Посидите со мной, хотя бы немного.
– Хорошо.
Девушка погасила магический огонек и присела, а я снова улыбнулся. Кажется, отношения с прекрасной целительницей налаживались.
Ночь прошла неплохо. Пообщался с Юной Эстайн, и разговор шел легко. Болтали о музыке, о жизни и поэзии, а затем она даже разрешила мне подержать себя за ручку. Это немного, но на большее я пока и не претендовал. Просто боялся вспугнуть девушку и решил проявить терпение.
В общем, благодаря этому я немного отвлекся, а когда Юна ушла, заснул и утро нового дня встретил в прекрасном расположении духа. Поднялся сам, без побудки, сделал зарядку, размялся, умылся и подумал, что все не так уж и плохо, как могло бы быть, и с этого момента моя жизнь обязана наладиться. Однако, должен признать, я ошибался. Но это я понял потом, а на тот момент, как говорится, ничто не предвещало беды.
После завтрака меня вновь навестил Ари Виниор, которому было скучно, и он, слегка под хмельком, бродил по вражеской столице и завернул в гости к своему боевому товарищу.
Естественно, он предложил выпить, но я отказался и начал расспрашивать собрата-офицера о земле его предков, провинции Рунгия. Зачем? Да затем, что мысль о возможном дезертирстве прочно засела в моей голове и направление, куда следовало бежать, я уже выбрал. Вот только про Рунгию информации было очень мало. А Виниор, несмотря на то что он родился и вырос в Дрангии, как и все фридлозе, про историческую родину никогда не забывал и был в курсе всего, что там происходило. Поэтому для меня Ари оказался кладезем знаний, которые следовало впитать в себя, пока в запасе имелось немного свободного времени.
– Значит, хочешь узнать про Рунгию? – приложившись к фляжке, спросил Виниор.
– Хочу, – ответил я.
– А тебе это зачем?
– Недавно выяснил, что у меня там очень дальний родственник проживал. Вот и заинтересовался. Втемяшилось в голову, и никак эту мысль не могу выгнать.
– И кто твой родич?
– Вождь Халли Фэшер. Слышал о таком?
– Ага. Заметный человек на севере. Был когда-то, пару веков тому назад. А ты ему с какой стороны родственник?
– По материнской линии.
Я не лукавил. Халли Фэшер сын моей матери, а значит, мой единоутробный брат. И то обстоятельство, что он жил двести лет назад, данного факта не отменяло. Родственник, и все тут.
– Ладно. – Ари махнул рукой. – Хочешь говорить про Рунгию, я не против. Все равно идти некуда и заняться нечем. Баб нет, выпивка на исходе, а в казарме пусто и тоскливо. С чего начнем?
– С развала империи.
Виниор помедлил, собрался с мыслями и начал рассказ:
– Когда империя скончалась, провинция Рунгия считалась преуспевающей колонией. Металлы, строительный камень, рыболовецкие промыслы и охота. Все это приносило немалый доход, но людей в том краю проживало немного. Суровый климат, сам понимаешь, и после уничтожения эльфами королевства Рунг часть земель на севере до сих пор не пригодна для проживания. Почва в стекло спеклась, призраки летают, нечисть бродит, и дикие оборотни стаями гуляют. Короче, опасно. А когда морейские легионы отступили за Рамайн, провинция вообще обезлюдела. Там и мародеры порезвились, и рейнджеры ушастых, и некроманты, и гномы пару рейдов провели. Но со временем все более-менее наладилось. Охотники, трапперы, собиратели, искатели древностей, беглые рабы и должники из южных королевств. Эти люди, в основном дерзкие, смелые и лихие, искали волю и нашли ее. Живут они спокойно, поселениями, стараются никого не трогать, но и себя в обиду не дают. Так обстоят дела в Рунгии сейчас.
– А как же диверсанты, нападающие на наше пограничье?
– Среди диверсантов местных почти нет, разве только проводники. В основном это пришлые наемники, дружинники из Райно, Рубайята, Несковии и Басконды да рейнджеры из Эльссарии.
– А как же местные жители кормятся? Чем живут?
– Я же говорю, охотой промышляют, рыбачат и торгуют. Хлеба, конечно, не хватает, а вот мяса и ягод с грибами всегда в достатке.
– А торгуют вольные люди с кем, с пиратами, наверное?
– Да, с морскими бродягами. Опять же южные короли своих купцов присылают, наши контрабандисты из Хартоссы бывают, да и гномы появляются.
– Интересно. А ты с братьями там бывал?
Виниор прищурился и поиграл желваками, словно мой вопрос был неприятен или как-то его задевал, но ответил:
– Да. Бывал. Только не спрашивай, с какой целью, – все равно не скажу.
– Хорошо, Ари, лишних вопросов задавать не стану. А насчет Халли Фэшера что-нибудь сказать можешь?
– Про него я мало что знаю, давно он жил. Но если интересуешься, скажу. Халли пришел в Рунгию в разгар колонизации и выкупил один из горных замков, разрушенный эльфами. После чего нанял бригаду рабочих и начал раскопки. Что он искал, никто так и не узнал. Но, судя по всему, Фэшер что-то нашел. Потому что вскоре у него появились деньги, и он отстроил замок заново, а затем обзавелся дружиной из фридлозе. И мало того, поговаривали, будто Халли с оборотнями знался, по проклятым местам бродил и занимался черной магией, а имперского советника прилюдно погаными словами хаял и никого не боялся…
Ари замолчал, словно задумался, и я его поторопил:
– Ну а что потом было?
– Ничего. Убили его. По слухам, женщина прикончила. Однако подробностей я не знаю. Для меня он всего лишь легенда, одна из многих. Удачливый вожак, который никому не подчинялся и непонятно чем занимался. Личность таинственная, странная и мутная.
– Скажи, Ари, а ты бы хотел вернуться в Рунгию?
– Нет, Оттар. Я на царской службе, и мое место там, где война. В Рунгии наши святыни и могилы предков, а дом в Дрангии, в родовом замке. И если будет выбор…
Договорить Ари не успел, так как хлопнула дверь и на пороге появился еще один мой старый знакомый, майор Тейваз Кано собственной персоной, пришедший явно не с добром. А иначе как объяснить то, что за его спиной боевой маг с артефактом в руках и три стрелка с заряженными арбалетами? Ась? В гости, дабы навестить раненного в бою офицера, с таким сопровождением не ходят. Сие любому дураку понятно. И это только те бойцы, кого я увидел. А сколько их всего? Неизвестно. Но под окном наверняка уже была засада, и дергаться не стоило.
– Доброго вам дня, господа офицеры. – Кано снял черную широкополую шляпу с коротким белым пером и слегка взмахнул ею на уровне груди. – Прошу прощения, что прервал вашу беседу и появился без предупреждения, но мне необходимо срочно побеседовать с поручиком Руговиром. Дело государственной важности.
– У тебя проблемы? – еле слышно прошептал Виниор.
– Мелочь, не обращай внимания. – Я поморщился. – Уходи, сам разберусь.
– Если что, постарайся со мной связаться. Я весь полк на уши подниму, но тебя в обиду не дам.
– Благодарю.
Ари встал и направился к выходу, а Кано присел на его место, дождался, пока фридлозе оставит нас, и кивнул арбалетчикам:
– Закройте дверь! Никого не впускать!
«Допрыгался ты, Оттар», – промелькнула у меня мысль, но суетиться, хвататься за оружие или вызывать знаки Вайда я не стал. Терпение и спокойствие. Кано, хоть и «черный клинок», мужик в принципе неплохой и с понятием. Поэтому сначала следовало с ним пообщаться.
– Чем обязан, господин майор? – Я улыбнулся. – К чему вам такая охрана, опасаетесь кого-то?
– Ты ошибаешься, поручик, – майор тоже попробовал улыбнуться, но в его улыбке мне почудился волчий оскал, недобрый и опасный, – охрана не для меня, а для тебя.
– Вот как?! – Я изобразил удивление. – С какой это стати?
– А сам не догадываешься?
– Нет.
Кано слегка дернул шеей, расстегнул ворот мундира и решил сменить тактику:
– Руговир, давай поступим вот как. Сейчас ты немного помолчишь, а я коротко и четко изложу тебе, зачем сюда пришел. После чего задам пару вопросов, и ты на них ответишь, предельно честно. Договорились?
– Да.
«Черный клинок» кивнул и заговорил:
– Вчера из очень надежного источника я узнал, кто такой на самом деле поручик Оттар Руговир, и очень удивился. Оказывается, ты не простой человек, северянин, а имеешь доступ к древним магическим приемам, основанным на иероглифах. И, честно говоря, поверить в это было трудно, но источник информации у нашего ордена надежный, и потому я здесь. Ты человек не глупый и не трус, мы это знаем. Ты давал клятву на верность царю и доказал свою преданность нашему общему делу. Ты имеешь награды и являешься офицером морейской армии. Но кроме этого, Руговир, ты можешь открывать порталы в иные миры, а значит, интересен нашим врагам, которые хотят захватить тебя. Таковы исходные данные, имеющиеся в распоряжении ордена «черных клинков». И как ты понимаешь, мы не можем оставить тебя без присмотра и не должны позволять такому редкому таланту рисковать своей драгоценной жизнью на поле боя. Поэтому я здесь и со мной солдаты, а также чародей, имеющий при себе негатор. Что это значит, ты должен знать, и пойми меня правильно, Оттар. Я и мои коллеги просто делаем свое дело и не желаем тебе зла. Однако мы не можем поступить иначе, и теперь выбор за тобой. Сделай его, поручик, и определись, либо ты с нами, либо против нас. Подумай хорошенько, прежде чем отвечать, поскольку от этого зависит твоя судьба и наше к тебе отношение. Ты понимаешь, о чем я толкую?
Понимал ли я, о чем он вел речь? О да, конечно же. Непонятно, откуда «черные клинки» узнали о моей истинной сути и сорвались с места. Но прежде чем заламывать руки, майор Кано решил сыграть на моем патриотизме, припереть меня к стенке и поставить перед выбором, а он не велик. Первый вариант – я признаю, что являюсь «последышем Вайда», соглашаюсь на сотрудничество, а затем добровольно отправляюсь в Алькантар или в какой-нибудь тихий укромный замок, который станет моим домом до конца жизни. А второй еще проще – меня вяжут, и я все равно отправляюсь туда, куда нужно «черным клинкам». Та же картинка, только вид сбоку и отношение более жесткое. А при попытке бежать или оказать сопротивление мне прострелят ноги-руки или вообще убьют, потому что это лучше того, что я попаду в плен к некромантам или эльфам. Правда, можно было попробовать закосить «под дурака» – я не понимаю, о чем вы говорите, господин майор. Но Кано не городской стражник, которому нужны доказательства, а «черный клинок». Значит, в «непонимайку» он играть не станет, ибо для него закон не писан и на первом месте целесообразность.
В общем, пока я мечтал и смотрел видения, меня обложили и загнали в угол. Выхода не было, а Кано ждал ответа, и я сказал то, что он хотел услышать:
– Я вас понял, господин майор.
Тем самым я признавал, что Кано прав, и в его глазах мне почудился радостный блеск. Он был доволен, без сомнений, и продолжил разговор:
– Молодец, что идешь нам навстречу. Это тебе зачтется, Оттар. Но прежде чем мы покинем госпиталь, скажи мне – ты согласен сотрудничать с нашим орденом?
– Да, согласен.
– И ты готов выполнять все мои приказы?
– Да.
– И ты не отрекаешься от клятвы, которую дал царю?
«Да пропади он пропадом, ваш царь, – с необъяснимой внутренней злобой подумал я. – Ведь можно было подойти ко мне по-человечески и все объяснить без скрытых угроз. Но нет, вы, верные слуги государя, как всегда, действуете с позиции силы. А так нельзя! Не надо меня ломать и надевать мне на шею хомут! Ведь я не какой-то там простолюдин, а дворянин. Но «черным клинкам», которым важен только конечный результат, на это плевать. И я им это припомню».
Впрочем, мои мысли, как обычно, остались при мне, и я сказал:
– Не отрекаюсь.
Майор резко встал:
– Отлично! Собирайся! Без промедления, прямо сейчас, мы покинем Сайгару и помчимся в Алькантар.
Вещей при мне было немного. Поэтому собрался я быстро и спустя несколько минут, под конвоем стрелков и мага, державшегося у меня за спиной, выходил из госпиталя. И это был один из самых неприятных моментов в моей жизни. Ну сами посудите. Вокруг столько офицеров, солдаты, санитарки, целители и Юна Эстайн. И все они видят мой позор. Ведь никому не объяснишь, что происходит на самом деле. А если нет объяснений, то мысли людей ясны и понятны. «Скурвился поручик Руговир! Продался врагам! Наверное, украл казенное имущество и пропил. Мерзавец! Не иначе царя ругал и поносил! Предатель! Так ему и надо! А еще штурмовик, называется! Одно слово – козел!» Примерно так думали все, кто видел меня тогда, и я, понурившись, забрался в карету без окон и краем глаза заметил стоящего на углу и наблюдающего за нами Рока Кайру. Но корнет практически сразу пропал из вида, а я упал на мягкое сиденье, и рядом расположился майор.
Карета тронулась, и Кано стал рассказывать мне сказки о том, как замечательно мы с ним заживем, когда окажемся в Алькантаре. Ему чины и звания, а мне почет, уважение и все, что я только пожелаю. Разумеется, если я буду послушным мальчиком.
Но мне его слушать не хотелось, и я перебирал варианты побега. Один за другим отбрасывал их, как негодные, и так продолжалось до тех пор, пока возле городских ворот карета не замерла на месте.
– Что случилось?! – Кано выглянул наружу. – Кто посмел нас остановить?!
– Господин майор, – в ответ усталый голос, – дальше дороги нет!
– Почему?!
– Противник ударил по нашим тылам. Эльфы, гномы, много конных дружинников. Они всего в семи-восьми милях от города и продолжают наступление.
– Значит, тракт уже перерезан?!
– Так точно!
Майор помолчал и обдумал ситуацию, а потом обратился к вознице:
– Поворачивай! Возвращаемся!
