Глава 21
Князь Всеволод недоверчиво рассматривал краснобокий плод, переливающийся на ладони княжича Ивана. Он ожидал любого исхода своей шутки, но только не того, что этот дурак и в самом деле сумеет разыскать и добыть молодильное яблоко.
- Хм-м-м… - промычал он, поглаживая бороду. - Нашел, значит, яблоко-то…
- Ага!… - гордо засиял Иван, вытягивая руку как можно дальше. - Вот!
- Да вижу я, вижу, не слепой… - пробурчал князь.
Иван с Яромиром воротились в град Владимир уже на исходе следующего дня. Покинув терем старого волхва, они довольно долго петляли, путали следы, пока оборотень не уверился, что Всегнев Радонежич если и разыщет их, жаждая мести, так нескоро. Потом встали на отдых в небольшой веси - княжич уже с ног валился, два дня не спавши. Ну а следующим утром прямоезжей дорожкой в стольный град князя Всеволода…
Князь, услышав такое известие, поначалу отнесся к нему с недоверием. Даже по шее холопу съездил - не бреши, дурак! Однако ж когда боярин Фома Мешок, аж пыжащийся от важности, самолично явился доложить, что задание успешно выполнено, волей-неволей пришлось поверить.
Сейчас Всеволод Большой Гнездо восседал на троне рассерженным барсуком, выкуренным из норы лисицей. На злополучное яблоко он смотрел с нескрываемой ненавистью, нисколько не радуясь, что нежданно-негаданно стал обладателем этакого сокровища. Что ему это яблоко - ему б от нежеланных сватов избавиться, лица при этом не потеряв!
Прочие присутствующие сохраняли уважительное молчание. Молчали важные бояре, молчали суровые гридни, молчала многочисленная челядь. Даже скоморох Мирошка, вопреки обыкновению, не кривлялся и не молол вздора, а тихо сидел и царапал что-то на берестяном листке, время от времени беззвучно шевеля губами.
Боярин Фома впервые за очень долгое время смотрел на княжича с оборотнем без раздражения, даже с ласковостью. Кто-кто, а уж он-то радовался нешуточно - не придется стоять перед князем Глебом, безуспешно пытаясь найти оправдание провалившемуся сватовству! Бречиславки братец ведь верно сказал - с княжича спрос невелик, а с самого Яромира и подавно.
Все шишки на боярина Фому посыплются, как всегда.
- И где ж вы такое добро раздобыли-то? - задумчиво спросил князь Всеволод. - Тяжело, небось, было?…
- Да не! - помотал головой Иван. - Врезали разо… уй-й-й!!! Яромир, ты чего?!
- Прости, княже, я нечаянно, - заботливо отряхнул его от пыли оборотень. - Нога соскользнула.
- За нечаянно бьют отчаянно! - шумно засопел Иван. - А коли я тебе?… сапогом по коленке-то, а?…
- Ти-ха! - ударил кулаком по подлокотнику Всеволод. - Вы еще тут подеритесь перед моим троном!
Княжич с оборотнем послушно умолкли.
- Значит, нашли яблоко молодильное… - в бессчетный раз повторил князь. - Ладно… ладно… допустим… А откуда мне знать, что оно и в самом деле молодильное?! А?! На нем не написано!
- Так щас напишу!… - с готовностью достал писало Иван, пытаясь вспомнить, как чертится реза «мыслете».
- Не юродствуй! - прикрикнул на него Всеволод. - Может, вы просто до ближайшего погреба дошли, да там и выбрали яблоко попригляднее! Яблок сейчас как раз завались - вон, на столе целое блюдо завалено, аж с горкой!
На золоченом столе, расписанном цветами и травами, и в самом деле лежало серебряное блюдо с кучей спелых яблок. Внешне они почти не отличались от того, что принесли Иван с Яромиром.
- Чем докажете, что яблоко сие - именно молодильное? - недобро прищурился Всеволод.
- Да ты, князь, сам попробуй! - обиделся Иван, протягивая драгоценный плод. - Попробуй, попробуй, воочью убедишься!
- Не верю я ему, княже!… - пропищал Мирошка. - И ты не верь!… Небось, навозу конячьего внутре напихал!…
- Ну, навозу не навозу… - пожевал губами Всеволод, -…а только все одно сомнительно что-то… Кто вас знает? Вдруг и в самом деле отрава какая? Вдруг чары худые? Нет уж, княжич, попробуй-ка лучше ты сам…
- Э-э-э… да я ж… это… - смутился Иван.
- Княже, да Иванушке ж всего двадцать годов, - лениво напомнил Яромир. - На него либо вовсе не подействует, либо в грудничка оборотит - что мы с ним таким делать будем?
Всеволод неопределенно дернул плечом. Безусловно, истина в речах этого дружки присутствовала. Не то чтобы владимирского князя волновала судьба Ваньки-Дурака, но все же…
- А вот нет ли у тебя, княже, какой-нибудь собаки старой или лошади?… - предложил Яромир.
- Княже!… - донеслось из боярских рядов. - Пожволь мне ишпробовать - поштрадаю уж жаради обшештва! Мне не привыкать!
Вперед выступил дряхлый-предряхлый старичок - трясется весь, на палку опирается, глаза потухли, щеки запали, на голове две седых волосинки, в бороде - три. Непонятно, как он вообще еще на ногах держится, старый такой.
- Дедушко Демьян?… - с сомнением посмотрел на него Всеволод. - В самом деле попробовать хочешь?… Так у тебя ж и зубов-то давно нет…
- И-и-и, княже, да што нам, богатырям?! - подбоченился старикашка. - Уж ражгрыжу как-нибудь! Не помолодею, так хучь нажрусь!…
Этот старичок в свое время действительно ходил среди первых хоробров на Руси. Демьян Куденевич, молодой боярин, родившийся в Переяславле Южном и служивший князю Мстиславу Изяславичу, когда-то знавал великую славу, многие годы воюя с половцами. Таких хоробров в народе величали Людьми Божиими - говорили, что сам Господь пособляет им на бранном поле.
Пятьдесят восемь лет назад, в 6656 году от Рождения Адама на Переяславль напала половецкая рать, возглавляемая Глебом Юрьевичем, сыном Юрия Долгорукого. Тогда-то Демьян Куденевич и свершил величайший из своих подвигов - всего лишь со слугой Тарасом и пятью отроками выехал в поле и обратил несметные полчища в бегство.
А другой раз и вовсе напал на многотысячную половецкую рать в одиночку, перебил великое множество, но и сам был исстрелян чуть не до смерти - думали, не останется богатырь вживе. Даже плакали по нему, будто по мертвому. Он и в самом деле после того долго спал мертвым сном, однако в конце концов все же поднялся на ноги.
Но прежняя мощь так и не вернулась - богатырь умер, остался просто человек.
После тяжелой болезни Демьян Куденевич покинул Переяславль и многие годы странствовал по земле Русской простым каликой. Когда же явилась старость, он осел в граде Владимире, был щедро обласкан Андреем Боголюбским, а затем его братом, и с тех пор жил спокойно, без забот и тревог. Никто не мог сказать точно, сколько годов ему сейчас - то ли восемьдесят, то ли девяносто, а то ли и за сотню уже перевалило. Поди разбери…
- Давай шуда, малец, - протянул руку престарелый богатырь. - Не шпорченое?
- Да вот те крест, дедушко Демьян, молодильное яблоко, волшебное! - перекрестился Иван, отдавая яблоко.
- Ну, жа твое ждоровье, княже!… - прошамкал старик, вгрызаясь в чудесный плод окостеневшими деснами. - Ух, шлашть-то какая!…
Под десятками жадных взоров Демьян Куденевич спокойно и неторопливо сжевал всю яблочную мякоть, оставив лишь узенький огрызок с черешком и зернышками. Дряхлый старик чинно утер губы, запачканные соком, и ожидающе посмотрел на Яромира.
- Ну что, дедушко?! - подался вперед князь.
- Да што-то пока не чуштвую… - неуверенно прислушался к ощущениям старичок.
В следующий миг он обмер, запнувшись на полуслове. Огрызок яблока выпал из ослабевшей руки и покатился по узорчатому полу. Демьян Куденевич дико закашлялся, повалился на колени, скрючился и затрясся, колотясь об пол, обуреваемый неудержимыми корчами.
- Отраву подсунули!!! - взревел князь Всеволод, вскакивая на ноги. - Стража!!!
Гридни схватились за оружие, но тут же настороженно замерли - корчи оставили старика, он начал медленно подниматься на ноги.
- Не нужно, княже! - гаркнул Демьян Куденевич, резко вскидывая голову. - Не отрава это!
Из его голоса исчезло шамканье. В раскрытом рту блеснуло жемчугом - из размягчающихся десен лезли новые молодые зубы. Плешивая голова на глазах покрывалась русыми волосами, буйная борода вмиг загустела и порыжела, расползаясь по щекам. Лицо разглаживалось от морщин, глаза юношески заблестели, скрюченная спина выпрямлялась, стариковские руки-веточки наливались могучей силой.
Демьян Куденевич выпрямился во весь саженный рост, и все невольно ахнули. Легендарный богатырь вновь предстал в прежней красе - таким же, каким был полвека назад, когда громил половцев у Переяславля. Вернулись к нему и молодость, и былая мощь.
Какой-то миг бывший старик стоял неподвижно, оглядывая более не трясущиеся пальцы, а потом стиснул в могучих объятьях сначала Ивана, а потом Яромира.
- Спаси вас Бог, славные! - зычно гаркнул он. - Удружили! Эх, как же удружили!
Княжеский дьяк что-то торопливо зашептал своему господину. Тот кивнул и негромко приказал ближайшему челядину:
- Принеси-ка дедушке Демьяну платье новое - не в бане, чай…
И в самом деле - старый наряд на помолодевшем богатыре расползался по швам, лопался вдоль и поперек, грозя смениться одежей Адама. Однако тот этого даже не замечал - лишь заливисто хохотал и кружился по зале, лучась от нежданно привалившего счастья.
- Ладно, дружка, я удовлетворен, - величаво повел бровью князь Всеволод, когда Демьяна Куденевича вежливо выпроводили - баниться и одеваться в новое. - Испытание вы с княжичем выдержали. Молодцы. Ничего не скажешь. Ну-ка, дай-ка теперь и мне такое яблочко - тоже отведаю…
- Да ты что, княже, где ж мы его возьмем? - удивился Иван. - Мы ж всего одно принесли.
- Что-о-о-о?… - недоверчиво нахмурился князь. - Всего одно?…
- Вот стервецы!… - пискнул Мирошка.
- Княже, так не было больше! - заволновался Иван. - Мы б целый мешок нарвали, не жалко, так где ж их взять-то?!
- Могли б и расстараться за-ради князя! - подбоченился скоморох. - Чай, не квашня поганая, а целый князь!…
- Да умолкни ты, пустозвон!… - отвесил ему затрещину Всеволод. - Однако ж по сути верно - что же вы загодя не упредили, что яблоко всего одно?! Дедушко Демьян, значит, омолодился… а мне, что же, от дохлого кроля уши?! Мне, великому князю?!
- Княже, погоди горячиться, - насмешливо прищурился Яромир, выступая вперед. - К чему впрягать телегу вперед лошади? Рассуди вначале все по чину, а там уж и думай - что куда. Яблоко Демьян Куденевич съел, то правда. Так у тебя зато кое-что поценнее осталось!
- Это что же? - задумался Всеволод.
- Зернышки, вестимо. Посади их в своем саду, прикажи заботиться, как о сыне любимом, и через несколько лет будет у тебя собственная молодильная яблоня! Ты муж еще хоть куда, в могилу покуда не собираешься - небось дотерпишь до первых плодов! А там уж…
- Мда-а-а-а… - невольно ухмыльнулся Всеволод, представив обрисованную картину. Глаза мудрого князя затянуло мечтательной поволокой…
- Яромир, ты чего это? - удивленно прошептал Иван. - Молодильную же яблоню надо же живой водой поливать! А не то обычные яблоки вырастут, а не волшебные!
- Нишкни, дурак!… - процедил сквозь зубы оборотень. - Не вздумай еще кому про это ляпнуть! Ишь, запомнил ведь…
- Мгрр-рм!… - кашлянул князь, отвлекшись от сладких грез. Его перст указал на закатившийся под стол яблочный огрызок, и два челядина наперегонки бросились прибирать драгоценный объедок. - Ладно, дружка, будем считать, что первое испытание вы выполнили успешно. Перейдем ко второму…
- Ко второму?! - одновременно воскликнули Иван и Фома Мешок.
- Как ко второму?! К какому второму?! - жалобно заскулил княжич.
- Не дело это, княже! - басовито загудел боярин. - Насчет второго уговору не было!
- Ти-ха! - повысил голос Всеволод. - Ко второму, ко второму. Вы что же думали - сходите в садик, нарвете яблочек, и все на этом - отмучились? Накося - выкуси!
- Да ты, княже, я гляжу, совсем… - сердито засопел Иван, невольно кладя руку на рукоять Самосека.
- Что-что? - ласково улыбнулся Всеволод, меряя княжича колючим взглядом. - Ты, вьюнош, уж не на двобой ли меня вызвать собрался?… Ась?…
- Нет, княже, то Иванушка шуткует так, - отпихнул княжича себе за спину Яромир. - Давай свое следующее испытание - сдюжим как-нибудь… Только ты уж теперь наперед скажи, сколько их всего будет, чтоб нам больше не путаться. Второе-то - последнее?
- Да, последне… а вот нет, не последнее, - быстро поправился Всеволод. - Всего три. Хорошее число - три. Как раз в самый раз.
- Ну так что повелишь-то, княже? - скучающе подпер подбородок Яромир.
- Слушай. На полуночи княжества моего есть Белое озеро - река Шексна оттуда вытекает…
- Не оттуда! - пропищал Мирошка.
Князь деловито отвесил скомороху подзатыльник и брезгливо посмотрел на ладонь - с нее медленно стекало что-то липкое, зловонное. Колокольный колпак оказался перепачкан какой-то омерзительной дрянью.
- Ты в чем изгваздался, остолоп?… - понюхал руку он. - Помои, что ли?…
- Ага!… - ухмыльнулся скоморох. - Свеженькие!…
- На поварне, что ль, окатили?…
- Не-а! - довольно покачал головой Мирошка. - Сам! Специально для тебя, княже!…
- Ах ты!… - замахнулся Всеволод, но юркий скоморох увернулся и, звеня бубенцами, спрятался за спинкой трона. - Смотри, дошутишься, доведешь меня до белого каления, так псами затравлю…
- Лаюшками?… - жалобно пискнул Мирошка. - Меня - лаюшками?…
- Лаюшками, лаюшками… Так, на чем мы остановились?… ах да. Белое озеро - оно мое озеро. На моей земле. Но с неводами туда лучше не езди, потому что водяной рыбы не дает, а накладывает вместо нее полную матицу коневьих говен. Уж шесть лет минуло, как рыбари те места стороной обходят - водяной сетки путает, разбрасывает, а то и распускает по ниточкам.
- Вот беда-то какая… - цокнул языком Яромир, ни на миг не расставаясь с ехидным прищуром. - И что ж нам делать повелишь?…
- А водяного хозяина приструнить, чтоб больше не шалил попусту. Да еще получить с него пеню за все шесть лет - думаю, три пуда золота довольно будет…
- Три пуда?! - выпучил глаза Фома Мешок. - ТРИ ПУДА?! Княже, давай лучше добудем тебе лекарство от жадности! Небось, у бабы-яги такое найдется…
- Тихо, боярин, не шуми зря, - успокоительно положил ему руку на плечо оборотень. - Забыл, что ли - то ж не князю надо, а дочери его… Это ж она такие хитрые задачки выдумывает - жениха испытывает… Верно ведь, княже?
- Чего?… А, ну да, конечно, - торопливо закивал Всеволод, благодарно глядя на Яромира. - Все дочка моя, выдумщица - мне-то это озеро сто лет в обед не нужно…
«Врет ведь, гад», - подумал Иван.
«Конечно, вру», - подумал Всеволод. - «Но за гада ты мне еще ответишь».
Премудрый князь порой отличался удивительной прозорливостью - по глазам чужие мысли читал, будто книгу раскрытую. А с Иваном-Дураком и напрягаться-то особо не нужно - его мысли кто угодно прочитает. Все как на ладони.
Зато в желтых глазах Яромира князь не мог углядеть ничего, кроме затаенной насмешки - скрывает что-то глебов дружка, только вот что?… Загадочный он человек, непонятный…
- Все, ступайте, - насупил брови Всеволод. - Сроку вам, как прежде - одна седмица.
Иван открыл было рот, но Яромир резко дернул его за рукав и потащил к выходу. Княжич шмыгнул носом, высморкался в рукав и состроил напоследок Всеволоду гримасу - даже язык высунул.
Правда, поворачиваться к князю лицом благоразумно не стал.
Боярин Фома Мешок нагнал Ивана с Яромиром уже в верхней горнице людской. Оборотень собирал котому, княжич сидел на лавке, болтал ногами и считал мух. Их оказалось всего ничего - листопад на дворе, почти вся мошкара завалилась спать на зиму.
А то и передохла.
- Что, дружка, сызнова в поход отправляетесь? - как бы невзначай спросил боярин, комкая в руках узелок. - А чего на ночь глядя? До утра б хоть выждали…
На сей раз в голосе вельможи явственно слышалась участливость - после успешно добытого молодильного яблока Иван с Яромиром заметно выросли в его глазах.
- Отправляемся, отправляемся… - рассеянно ответил Яромир, ища что-то в рундуке. - Раньше выйдем - раньше вернемся… До Белого озера путь неблизкий…
- Успеете обернуться-то?
- Конечно, успеем! - радостно отозвался Иван. - Яромир же оборот… уй-й!…
- …тистый парень! - закончил Яромир, невинно улыбаясь Фоме. - Да, я такой! Ты, боярин, раньше времени не кручинься, это пока еще службишка, не служба…
- Ну… тогда хорошо… - протянул Фома, задумчиво расчесывая бороду.
- Хорошо, ага… - поморщился Иван, растирая ушибленный бок. - Фома Гаврилыч, а что это у тебя в узле пахнет так вкусно?…
- Да вот, жена моя тут вам в дорогу собрала кое-чего… - отдал ему узел боярин. - Не побрезгуйте уж…
- Благодарствуем! - сразу сунул нос Иван. - Ой, ватрушки!
- Не помочь ли еще чем?… - заботливо спросил Фома. - Ты не стесняйся, дружка, говори…
- Помочь… - задумчиво посмотрел на него Яромир, вытаскивая из рундука пару лаптей и зачем-то пихая их в котому. - Помочь… Боярин, а одолжи шапку свою, а?…
- А это еще зачем? - нахмурился Фома, невольно хватаясь за высокую горлатную шапку. - Для какой такой надобности?
- Надо… - хитро прищурился оборотень. - Водяного обманывать буду.
- Это как же? - стало любопытно боярину.
- А вот коли выгорит дело - тогда и расскажу. Но без боярской шапки ничего не выйдет. А из знакомых бояр у нас поблизости один ты.
- Эх, чего не сделаешь ради общего дела… - неохотно стянул тяжелый убор Фома Мешок. Под ним открылся холстяной колпак и тафья - под старость боярин нажил здоровенную плешь. - Только - чур! - с возвратом! Уговор, дружка!
- С возвратом, с возвратом, - спокойно кивнул Яромир, пряча выманенную шапку в котому.
- А еще князю расскажешь, что я вам помогал! - потребовал боярин.
- Само собой! Да у нас без твоей шапки и не выйдет ничего! - с готовностью подтвердил Яромир, пряча хитрющие глаза.
- То-то же… - пробурчал Фома.
