Глава 3

Переночевав в занюханной таверне-гостинице, наутро я направился в центр города. А город не такой-то уж и маленький, до центра пришлось идти минут двадцать. При приближении к центру стало понятно: сталкерский бизнес здесь раскручивают по всем направлениям, равно как и туристический. Честно говоря, я такого совершенно не ожидал. Во время своих путешествий я слышал о подобном роде деятельности, но считал его чем-то незначительным. Ошибался. На подходе к центральной площади практически все нижние этажи домов были превращены в сувенирные лавки. По-моему, нет такого хлама, какой не нашелся бы на этих развалах. Я вышел слишком рано, чтобы во всей полноте оценить этот «блошиный» рынок, в который был превращен центр города. Хозяева точек только еще открывались, снимая с окон щиты или выставляя специальные столы-прилавки.

Выйдя на центральную площадь, огляделся. В центре торговцы-лоточники собирали свои палатки. Справа от меня возвышался какой-то храм (все как-то руки не доходят изучить основы местной религии), слева — шикарный коттедж здешнего олигарха, с другой стороны на площадь выходили окна двух зданий, по виду — официальных. К ним, обходя мельтешащих торговцев, я и направился. Одно из них оказалось офисом «Первой гильдии искателей», второе — было чем-то вроде мэрии. Об этом я узнал от деда-дворника, подметавшего брусчатку. Дед был явно любителем выпить и почесать языком. Когда он закончил свое дело, я прихватил на рынке кувшин с вином и пристроился к нему поболтать. Дед, которого звали Ренгас, увидев у меня кувшинчик, пригласил к себе в подсобку. Вино было слабым, только под разговор, но я все равно разбавил налитую себе порцию, чем заработал одобрительное покачивание головы собеседника.

Разговорились. Меня интересовали подводные камни в жизни местных искателей, особенно в начале пути. Мои двадцать деревянных, вложенные в кувшин вина, окупились с большим наваром. Выяснилось, что Ренгас приехал сюда молодым парнем, заработал кучу денег на дальних заходах, завел в столице дело и купил там дом, женился… и в конечном итоге разорился благодаря молодой жене. Я так и не понял, каким образом он потерял бизнес: то ли супруга подсунула на подпись какой-то документ, то ли какой-то документ украла. Главное, что я уяснил: лет пятнадцать назад он лишился всего и вернулся сюда, рассчитывая снова заработать. Но сказался возраст. Все, кого Ренгас знал в былые годы, и все, кто знал его, уже оставили искательство, а молодежь связываться со стариком не желала.

Да и вообще попасть в удачливую ватагу, которая постоянно делает дальние заходы, совсем непросто. Да и небезопасно. Сбитые ватаги обычно пускают новичков вперед, в результате именно те чаще всего и попадают в ловушки. Хуже того: некоторые постоянные ватаги используют новичков как смертников, чтобы очистить проход к какому-нибудь лакомому месту. Старик с ходу назвал мне три ватаги, которые, по его мнению, в этом не раз были замечены. Ренгаса пристроили старые друзья в местный центр власти в качестве дворника-охранника-завхоза. Имея уйму свободного времени и неплохие для своих преклонных лет мозги, он внимательно наблюдал за жизнью города. Чтобы закрепить полезное знакомство, я принес еще пару кувшинчиков.

По словам Ренгаса, имелось три гильдии искателей. Первая — самая престижная. За вступление в нее надо внести двадцать монет серебром (довольно значительная, по местным меркам, сумма) и артефакт, найденный претендентом обязательно лично. Во вторую гильдию, которую я мысленно обозвал «туристической», за серебрушку принимали кого угодно, но только на один месяц. Особенно напирали на туристов, желающих спуститься в подземелье. И наконец, существовала еще третья гильдия, которую правильнее было бы назвать «рабской». Устав, система выплат и штрафов там были так хитро придуманы, что, получив входной бонус, человек оказывался в полном подчинении старших. Искатель должен добывать то, что прикажет гильдия, там, где прикажет гильдия, и тогда, когда прикажет гильдия. К тому же по уставу является обязательной покупка снаряжения (в реальности — просто хлама) по завышенной цене. И человек в итоге оказывается намертво привязан долгами.

Старик посоветовал мне для начала вступить во вторую, постараться за месяц накопить денег и перейти в первую. В качестве артефакта можно было принести почти что угодно: главное, чтобы добыто было лично. Об этом Ренгас предупредил особо. Основным бонусом первой гильдии являлось право продажи артефактов непосредственно в государственную скупку. Государство тут было основным потребителем, но по каким-то причинам (угу, знаем мы эти причины) чиновники брали товары исключительно у перекупщиков. А подпольная продажа каралась тюрьмой. Если же выяснялось, что в конечном итоге артефакт ушел или должен был уйти за границу, наказание было одним — смертная казнь. В результате обычному искателю удавалось продать артефакт в лучшем случае за полцены. Патент скупщика стоил дорого, да и налог был немаленький.

Особо ушлые пытались организовать скупку, используя права искателя первой гильдии. Для предотвращения подобных хитростей и был в свое время создан довольно хитрый устав, включающий в том числе и правило артефакта. Артефакт, кстати, после приема в гильдию возвращали, главным было подтвердить факт его добычи, причем сделать это с обручем правды на голове. И чем круче артефакт, тем больше уважения, что для новичка немаловажно. Интересно отметить: пользовались повышенным спросом и стоили дороже всего не боевые артефакты, а видеопанели, аккумуляторы и, самое ценное, управляющие модули станков. Также я получил массу рекомендаций по выбору снаряжения и краткие характеристики мест его закупки.

Я вышел от Ренгаса с головой, распухшей от информации, и прямым ходом направился на постоялый двор «Удача», где располагалась штаб-квартира второй гильдии. Вступать в нее не глядя я не собирался, но, по словам Ренгаса, это место имеет лучшее соотношение цены и качества. «Удачу» я нашел легко. Трехэтажное здание находилось на полпути от центральной площади к официальным спускам под землю. Гостиница, или, как здесь принято говорить — постоялый двор, не выделялась из череды аналогичных ничем особым, помимо ярко выраженного сталкерского колорита. А вот стоимость проживания для искателей и приезжих была разная. Очень разная. Три манки за сутки для искателей и восемь — для приезжих.

Врожденная жадность сразу начала теребить меня, так что, договариваясь с хозяином о прожитье, я сразу же выяснил порядок вступления в гильдию. Ничего сложного, хотя экзотики — через край. Прием осуществляется в мэрии один раз в неделю. Претенденты, одетые в ритуальные одежды, проходят испытание венцом правды, после чего получают гильдейскую бляху небольшого размера. Гильдейский взнос — ежемесячный, задержки не допускаются. При этом местный маг что-то делает с бляхой, и глаза изображенной на ней ящерицы становятся красными, а тельце — зеленым. Если деньги вовремя не внесены, через месяц ящерица теряет цвет, а еще через месяц имя владельца, написанное на обратной стороне, исчезает.

Все это, причем в гораздо более подробном изложении, я уже слышал от Ренгаса. Но сделал внимательную морду лица: в этой гостинице гильдия снимала целое крыло, помощь хозяина для сведения знакомства с ее главой была нелишней. Главой оказался невысокий плотный мужичок лет сорока, с небольшим шрамом на подбородке, одетый в сюртук из добротной ткани. По крайней мере, другого названия для одежды, надетой на него, в голову не приходило. В принципе, отпусти он бороду, шрам стал бы не виден, но мужик был гладко выбрит. Проблем с вступлением не возникало. А ту единственную задачку, что меня могла напрячь, я разрешил еще в разговоре с Ренгасом. Так что на вопрос об имени я уверенно ответил:

— Резус Фактор.

Использовать настоящее имя не хотелось, мало ли что (расти, паранойя, расти), а с придуманными, которыми я пользовался во время путешествий, возникала трудность при прохождении испытания с венцом правды на голове.

Тут мне здорово помог Ренгас. Дело в том, что, пытаясь доказать мошенничество жены, ему пришлось разобраться в принципах работы этого венца, который имел вид небольшого обруча с синим камнем. Обруч надевается испытуемому на голову и анализирует состояние ауры, изменяя цвет камня. То есть фактически оно определяет, что сам отвечающий думает о своих ответах. Сказать откровенную ложь невозможно, но ни один прибор не заменит мозги, так что обмануть вопрошающего вполне реально. Тем более — когда заранее знаешь не только суть вопроса, но и, как в данном случае, его точный текст. Ради вычурности и придания моменту торжественности вопросы задавались на «высоком» варианте языка. Ведь гильдия зарабатывала, в основном продавая членство туристам, а тем нравится, чтобы все было в соответствии. Местный «высокий» отличается от разговорного еще сильнее, чем старославянский — от русского. Звучит красиво и в общем-то почти все понятно, но есть масса нюансов в значениях слов. Так и здесь вопрос об имени по смыслу означает: «Как называют тебя твои боевые товарищи?» В своей земной жизни «сражался» я в основном в «Кваку», и там мой ник был Резус Фактор. С остальными вопросами было еще проще. Например: «Нарушал ли ты присягу королю?» Нет, конечно. Чтобы нарушить, надо сначала присягнуть, а я и не думал этого делать. «Веришь ли ты, что только великий Спящий питает наш мир силой?» Верю, хотя реально мне все равно: я ни разу не слышал, чтобы кто-то чем-то питал этот мир. Поэтому верю: этот чувак — единственный. Ну и так далее.

Возникшую проблему моего несовершеннолетия решили просто: договорились оформить меня подмастерьем главы гильдии. Похоже, вступление в гильдию — это отлаженный конвейер. Когда пришло время платить вступительный взнос, глава вызвал казначея. Пришел ничем не примечательный, если не считать взгляда, человек. Но взгляд у мужика — это нечто. Тяжелый, как железнодорожный рельс, не дай бог, приложит. Я даже проверил, нет ли на дядьке чего магического, но, кроме защитных амулетов, ничего не было. Я заплатил вступительный взнос и отдельно внес сумму за год членства, чем, кажется, немало удивил обоих первых лиц. Но никто ничего не сказал, лишь казначей одарил меня особо тяжелым и крайне подозрительным взглядом.

Процедура была выверена до секунды. Пойти что-то не так не могло в принципе. Зал правды, находившийся в середине второго этажа, гильдия арендовала на весь день. Ребята явно знали толк в шоу. Мужики в вычурной одежде с факелами в руках на входе, огромный полутемный зал, задрапированный красной и черной материей. В центре зала на полу слабо светился какой-то ни на что не похожий знак, нарисованный золотой и красной краской. У стены стояли мы, босые, одетые в специальные церемониальные одежды, которые накануне претендентам долго подбирали и подгоняли по фигуре на гильдейском складе. Напротив нас треугольником стояли руководители гильдии в расшитых золотом и серебром хламидах. Каждый претендент проходил через знак, и тот вспыхивал в такт шагам идущего. Красивая, хотя и чуть затянутая постановка.

Вначале четверо жрецов с громкими воплями долго обращались к какому-то спящему богу, благодаря за все хорошее, умоляя обратить внимание на них, ущербных, и благословить собрание. Честное слово, будь я на месте спящего бога, испепелил бы всех, если бы меня разбудили из-за подобной ерунды. Но местному божеству то ли нравилось, то ли он крепко спал. Моя очередь была ближе к концу, и от скуки я изучал плетение, защищающее драпировку стен от пожара. Оригинальное решение. Плетение на расстоянии примерно сантиметра от поверхности создает невидимую силовую мембрану, которая пропускает к поверхности исключительно азот и углекислый газ, а от поверхности выпускает кислород. Пока я раскладывал плетение на составляющие, постепенно очередь дошла и до меня.

Я подошел к главе и встал на одно колено. Тот напялил мне на голову обруч и начал задавать вопросы. Я отвечал практически на автомате: отбарабанил свои ответы и склонил голову. Глава надел мне на шею красно-черную ленточку с бляхой, напоминающую медальку за участие в соревнованиях. Потом я встал, прочел клятву верности гильдии. Глава снял с меня обруч, и я отошел к правой стене, уступив место следующему. Непрерывно движущаяся лента.

Удивило разве что количество людей, но, как объяснял Ренгас, причиной была мода среди выходцев из среднего класса. Оказывается, в этой части социума, где стартовый капитал имел в основном «подземное» происхождение, было модно начинать карьеру с искательства. Правда, местные презрительно называли их искателями пьянок. Вступали в гильдию и, пожив какое-то время в городе, уезжали обратно, чтобы потом гордо помахивать бляхой в компании таких же обалдуев. Имя владельца и дата выдачи хоть и исчезали с просроченной бляхи, но легко проявлялись с помощью специального плетения, формируемого жезлом, который предназначался для проверки подлинности документов. Такой жезл был обязательным атрибутом любой конторы. Да и у большинства бизнесменов имелись карманные варианты.

Красивая и скучная церемония вступления в гильдию прошла без происшествий. Мы сдали форменную одежду и собрались в зале местного ресторана. Стандартная последовательность — официальное мероприятие и банкет. Здесь я и познакомился с остальными новичками. Маменькины сынки держались отдельно, остальные искатели, кроме одного, были заметно старше меня. Так я оказался вместе с Лерком. Он произвел впечатление простого, не особо разговорчивого парня, но в конце концов пиво, которое он потреблял довольно активно, развязало ему язык. Пятый или шестой сын мелкого дворянина не унаследовал дар отца и не имел денег, поэтому в местной иерархии стоял очень невысоко. Отец его хоть и не бедствовал, но и богатств не нажил. Лерк приехал в Некварк с мечтой о деньгах. Поначалу он был вполне вменяем, но по мере злоупотребления выпивкой все больше уходил в свои мечты. Новый товарищ надоел мне довольно быстро. А кому не надоест выслушивать бесконечные описания того, что сделает человек, когда баснословно разбогатеет? Вот и я, оставив юное дарование наслаждаться своими фантазиями, ушел в свой номер.

Следующий день выдался хлопотным и суетным. С утра я заскочил к Ренгасу. Старик помог составить список предметов, необходимых для первого спуска в подземелья. Из списка Ренгаса я закупил почти все, начиная от полного комплекта одежды и заканчивая наборам инструментов типа отверток и торцевых ключей. Не купил только складную лестницу, кувалду и большое зубило. Тяжело таскать. Если понадобится, то что-нибудь придумаю.

И вот мой первый заход. Я не стал нанимать «опытного искателя», как рекомендовала сделать гильдия, или присоединяться к группе псевдоискателей-туристов, которых раз в два дня водил специальный человек. А чтобы не привлекать внимания, скооперировался с Лерком, еще одним новоявленным искателем.

Мы спустились через основной вход. Я дотронулся до круга, нарисованного посредине налобной повязки, и небольшой светящийся шарик повис над головой. Удобно, хорошо освещает и не слепит. Достал схему ближайших ходов, скопированную по совету Ренгаса в местной библиотеке, активировал видение магии и аур, и мы двинулись по заранее обговоренному маршруту. Хваленые подземелья ничего выдающегося собой не представляли. Прямые коридоры, ровные серые стены, сделанные из бетоноподобного материала, пол и потолок — из него же. Потолки здесь высокие, могу достать, только подпрыгнув.

Под полом имелось пустое пространство: возможно, там когда-то проходили технологические коммуникации. Как туда попасть, непонятно. Хотя нет, понятно, изредка встречаются люки. Над потолком тоже какой-то служебный или вентиляционный проход. Кстати о вентиляции: воздух несколько спертый, но сухой и вполне пригодный для дыхания. На стенах — следы от варварски содранного оборудования и облицовки. Мы не торопясь шли по коридору. В принципе, когда был мелким, я лазил по подвалам, ощущения — аналогичные. По известным местам мы лазили, наверное, в течение часа. Ничего интересного не нашли, зато встретили пару групп искателей третьей гильдии, отдиравших облицовку с тех стен, где она еще осталась. Макджоб, копеечная работа. В конце концов мы выползли за пределы пространства, описанного картой.

Нельзя сказать, что сразу что-то изменилось. Все мало-мальски ценное давно ободрано. Нашли люк в потолке, но залезть не смогли: мне тушу Лерка было не поднять, он с трудом меня подсадил, я залез, однако затащить его наверх не хватило сил. Но мы не расстроились. Согнувшись в три погибели, я пробежался по техническому ходу. Как говорилось в одном старом фильме: «Все уже украдено до нас». Плюнули, пошли дальше, периодически делая меловые пометки на исписанных подобными пометками стенах. Лабиринт становился все сложнее, на стенах начала попадаться поцарапанная облицовка, наверное, только из-за поврежденности ее еще не сняли. И вот наконец первая удача. В углу длинного коридора с колотой облицовкой светится под потолком некий предмет, от которого магическая линия поднимается на технический уровень и уходит куда-то вдаль.

— Кажется, что-то есть. — Я скинул заплечный мешок. — Доставай инструмент.

— Где? — Лерк тоже скинул мешок. Я указал пальцем в угол, где находился артефакт. Мы достали инструмент: я — комплект отверток и торцевых ключей, Лерк — зубило и здоровый молоток.

— Убирай, это не понадобится, — кивнул я на его кувалду.

— Ничего, пригодится, — усмехнувшись, ответил Лерк.

— Подсади. — Я встал под артефактом. Лерк без слов подхватил меня и приподнял.

Так, что тут у нас?.. Стеклянная пластина из темного стекла, прикрученная винтами с потайной головкой. По крайней мере, у меня на родине этот тип головок называют «потайными». Я подобрал подходящую отвертку. Местные отвертки очень похожи на наши, предназначенные для сотовых телефонов, разве что размеры другие и звездочка вместо пяти лучей имеет семь. Выкрутил винты, вышедшие довольно легко. Мой напарник пыхтел и шатался.

— Опускай, — сказал я. Он аккуратно поставил меня на пол, а сам, весь мокрый, стоял и качался. — Отдыхаем.

Лерк без сил плюхнулся на мешок, я тоже устроился на своем.

— Последний остался. — Я передал ему винты, и он убрал их в карман.

— Резус, как думаешь, что там такое?

— Какой-нибудь датчик. А может, «глаз», — так здесь называют камеру. — А может, еще что.

— А сколько это может стоить? — Все, началось. Великая искательская мечта — найти какую-нибудь ерунду и сразу разбогатеть.

— Вытащим — увидим. Если «глаз», то от пятидесяти до ста манок, смотря кому сдавать. А если там непонятный датчик — пойдет за мелкий источник, манок десять — двадцать дадут. Это если целым вытащим.

Энтузиазм Лерка несколько угас.

Отдохнув, мы продолжили дело. Наконец стекло было снято, и под ним я увидел нечто, до жути напоминающее управляемую видеокамеру, как в какой-нибудь системе видеонаблюдения в моем родном мире. Я запустил анализ этого предмета.

— Все, отпускай, — попросил я напарника. Оказавшись на полу, пояснил: — Похоже, «глаз», и не простой, а управляемый. Теперь главное — вытащить все аккуратно. Сейчас отдохнем, поедим и подумаем, как ловчее его извлечь.

Мы достали свои продовольственные запасы и принялись за трапезу. Не собираясь под землю надолго, мы вместо дорогих консервов в специальной пластиковой упаковке взяли с собой хлеб и копченую колбасу. Кстати, примечательный момент: такие консервы и упаковка даже не снились производителям у меня на родине. Хранились при нормальной температуре почти вечно, во всяком случае я не слышал, чтобы они у кого-то протухли. Упаковка после вскрытия через несколько часов разлагалась без остатка. В моей базе отсутствовало плетение, находившееся в упаковке этих консервов, но это упущение древних я успел исправить еще в гостинице.

Наевшись, мы достали из мешков спальники и улеглись поверх них, подсунув мешки под голову. Лерк дремал, а я ломал голову над весьма непростой задачей. Дело в том, что видеокамера не имела собственного источника. Как только я ее отсоединю, естественное рассеивание силы начнет разрушать плетения. Не могу сказать, сколь быстро ей настанет каюк, но не думаю, что в нашем распоряжении больше нескольких часов. Насколько я понимаю, для хранения в подобных устройствах предусматривается подключение небольшого внешнего источника. Я запросто мог бы поработать таким источником, но это означало открыто заявить о своих возможностях, чего делать очень не хотелось. Местные в подобных случаях пользовались услугами мага гильдии, быстро доставляя к нему вещь или заплатив за визит под землю.

Платить мне не хотелось, бегать по подземельям — тоже. В принципе для данного конкретного случая решение у меня имелось. Не составляло особого труда внедрить в плетение камеры небольшое плетение-аккумулятор. Вот только как это будет выглядеть, если все найденные мной артефакты будут с аккумуляторами, да еще не самыми слабыми? Слабый у меня только один, да и тот невероятно сложный, так как предназначен для создания хорошо замаскированных плетений. Пока я обдумывал, какой аккумулятор встроить, пришла здравая мысль: взять куски оборудования, воткнуть в них аккумуляторы и сдать в таком виде — дескать, нашел. Мысль, безусловно, хорошая, но, дабы не выдать себя, нужно вначале как следует изучить внешний вид и плетения штатных аккумуляторов.

Не придя ни к какому результату в своих размышлениях, я сказал Лерку подниматься, и мы продолжили. Лерк работал домкратом, держа меня перед камерой, в плетение которой я аккуратно внедрял аккумулятор. Надо озаботиться приобретением приспособления типа раскладной лестницы. Ренгас, помнится, даже объяснял, где что-то подобное можно приобрести. Наконец плетение аккумулятора было внесено в основное плетение и включено в точку подключения внешнего источника. В целях маскировки я минимально зарядил аккумулятор. Даже такого минимума камере могло хватить на очень много лет хранения. Сжав защелки, я аккуратно вынул разъем, находившийся на конце магопровода, и вытянул его из камеры. Связь камеры с магопроводом оборвалась. Чисто из любопытства я вставил разъем обратно и наблюдал занятную картину: микроплетения ответной части сами соединились с нужными точками.

Мы аккуратно упаковали камеру в запас тряпок, который Лерк зачем-то таскал с собой. Я еле отговорил его от идеи прихватить еще и магопровод. Точнее, не отговорил, а объяснил, что магопровод уходит в верхний проход и мы оторвем лишь маленький кусочек, за который дадут в лучшем случае десяток деревяшек. Ведь мы можем прийти сюда позднее и выколупать провод целиком. За провод с разъемами на концах дадут раза в три больше, чем за такой же, но без разъемов. Конечно, запитанный магопровод я запросто видел через потолок и легко мог бы найти место, куда он идет, но открываться Лерку не собирался. Одно дело — видеть магию непосредственно перед собой, другое — сквозь препятствия. Тем более что, судя по рассказам, далеко не все местные маги на это способны.

В гостиницу мы вернулись уже под утро и сразу отправились спать. Реализацию камеры отложили на завтра. На следующий день я проспал почти до обеда. Встал, умылся и спустился в обеденный зал, где меня поджидала неприятная новость. Камеру украли. Лерк вовсю ругался с хозяином, требуя компенсацию. Тот не уступал, утверждая, что, во-первых, в его заведении воров нет, а посторонний не мог пройти мимо охраны, а во-вторых, он не уверен, была ли у Лерка эта камера. В вопросе воровства я был согласен с хозяином: по словам Ренгаса, существовал договор между местным криминалом и хозяевами постоялых дворов. Но не стоит исключать и такой распространенный в моем мире вариант, как профессиональный гостиничный вор. Эти граждане въезжают под видом простых постояльцев, а при случае потрошат имущество других жильцов, оставленное ими в гостинице. Как только я уяснил суть произошедшего, то сразу, не обращая внимания на ругающихся, схватил Лерка за рукав и потащил в его комнату. Тот что-то возмущенно лепетал, но меня это не интересовало. Возле комнаты я отобрал у него ключ и врубил максимальное разрешение на видение аур.

На двери помимо ауры Лерка я заметил чью-то еще. Вторую — в базу. Распахнул дверь, но Лерка не пустил, пока пусть возмущенно сопит у входа. С порога осмотрел место преступления. Слабые, практически рассеявшиеся следы чьих-то аур (скорее всего — старых постояльцев) и два вполне читаемых. Один четкий яркий след — самого Лерка и второй, сильно размытый, словно с момента визита сюда ее обладателя прошла пара дней. Идентифицировал. Тот же след, что и на двери. Я не увидел заплечный мешок, в котором должна была лежать камера, завернутая в рубашку.

— А где мешок?

— Под кроватью, — недоуменно отозвался Лерк.

Я заглянул под кровать. Слабые следы ауры под матрасом идентифицировал как сходные со следами на двери. Они были заметно слабее, чем на остальном полу. Достал мешок. На нем — следы исключительно Лерка. Странно. Вытряхнул содержимое на кровать: не дай бог, ложный шухер, убью всех. Лерк что-то принялся пищать, но под моим взглядом заткнулся. Увы, камеры нет. Вот аккуратно сложенная рубаха, вернее, была аккуратно сложенной, а камеры нет. Подозрительно. Лерк на обратном пути меня достал, беспрестанно спрашивая, сколько стоит находка, и по-детски радуясь. И тут — украли самое святое, а он рубашечку аккуратненько складывает. Или это вор-аккуратист рубашечку за собой прибрал? И ни на одном предмете нет значимых следов чужих аур. Оставим пока содержимое мешка, перейдем к окну.

— Вот это номер!.. — Открыв окно, я обнаружил на раме свежие следы какого-то инструмента. Хоть она и не сломана, но над рамой по меньшей мере кто-то основательно поработал. — Лерк, позови сюда хозяина.

Минуты через три пришел хозяин.

— Взгляните, уважаемый. — Я показал на следы деревообработки, заодно сравнив ауру хозяина с незнакомым отпечатком. Как и предполагалось — не он.

— Ничего не понимаю. — Хозяин выглядел действительно ошарашенным. — Сейчас! — Его озарила какая-то мысль, и он куда-то убежал.

— Ну вот! Я же говорил! Это все они! — Лерк вновь завел свою шарманку, а я все это время пытался понять, каким инструментом и с какой целью здесь ковырялись. Умных мыслей не приходило: все мое знакомство со столярным делом началось и закончилось в школе. Появился хозяин, ведя какого-то мужика с железкой в руках.

— Вот, смотри! — Он ткнул пальцем в выбоины в раме. — Какого болотного шмарика я вам всем плачу?! Чего стоит охрана, под носом которой моих клиентов грабят?!

Мужик, ни слова не говоря, закрыл одну створку рамы и уселся на подоконник. Высунувшись из окна, осмотрел стену, потом начал примерять свою железку к следам на раме.

— Нет, ну вот ты скажи, скажи, кто мне компенсирует ущерб? — продолжал разоряться трактирщик. — Ущерб моей репутации! Мне говорят: «Гаркан, плати, и у тебя не будет проблем»! Я плачу! Но проблемы-то есть!

Невозмутимый мужик встал с подоконника, совершенно спокойно открыл закрытую створку и запер открытую. После чего принялся изучать ее аналогичным образом. Гаркан орал без умолку. Я сравнил ауру мужика с образцом. Естественно, не он. Перепуганный Лерк смотрел на этот балаган выпученными глазами.

Наконец мужик закончил осмотр окна и обратился к нам:

— Кого обокрали?

— Нас! — Лерк хотел что-то вякнуть, но я успел его заткнуть. — Мы партнеры, нашли в подземельях управляемый «глаз». Хранился он у него, — я кивнул на Лерка, — вот в этой комнате. Ночью его украли.

— У тебя? — уточнил мужик у моего напарника. Тот молчал, выпучив глаза. Мужик переспросил: — Эта штука хранилась у тебя?

Лерк судорожно кивнул.

— Так, остальных попрошу нас оставить. — Мужик выставил меня и хозяина из помещения и плотно закрыл дверь.

Я озадаченно почесал затылок и приглушенным голосом, почти шепотом, спросил у Гаркана:

— Кто это?

— Это Мурик, глава частной стражи, которую оплачивают все владельцы постоялых дворов и магазинов, — ответил Гаркан тоже почему-то шепотом.

Мне едва удалось сдержать смешок: вот мужику с именем повезло. Между тем мы с трактирщиком спустились вниз. Я направился было в обеденный зал, но Гаркан дернул меня за рукав, приглашая в служебное помещение.

Подсобка. Тесное помещение, заставленное стеллажами с какими-то ящиками, бочками и тому подобным хламом. От тех подсобок, которые я видел на родине, помещение отличалось только тем, что бочки и ящики были деревянными, а стол кладовщика или товароведа, за который мы сели, не был завален кучей бумаг. Гаркан плюхнулся на стул, что стоял перед столом, и знаком показал на стул, втиснутый сбоку между столом и стеной. Как только я уселся на стул, Гаркан крикнул куда-то вглубь:

— Милка, принеси пива и что-нибудь закусить! — и повернулся ко мне. — Что ты обо всем этом думаешь?

— Ну… Думаю, слава постоялого двора, где обворовывают клиентов, тебе ни к чему. Значит, ты тут ни при чем. — Во взгляде Гаркана медленно проявилось удивление. Неужели он никогда не слышал о логике? Но продолжим: — Твои люди тоже вряд ли в этом замешаны. Если что, ты им все выступающие части с корнем оторвешь. Разве что кого-то нового взял, кто не в курсе?

— Нет, новых не было, — покачал головой хозяин и внимательно посмотрел на меня. — А ты хитро мыслишь, давай дальше.

Тут откуда-то из дебрей склада вышла девушка с двумя кружками пива и тарелкой порезанного ломтиками копченого мяса, поверх которого лежали ломти хлеба. Кружки она поставила перед нами, а тарелку с мясом — посередине стола.

— А дальше остается два варианта. Либо кто-то проник снаружи — кстати, следы на окне имеются, — либо это кто-то из нас с Лерком артефакт запылил. — И я, следуя доброму примеру хозяина, прихватизировал с тарелки кусочек хлеба и на него водрузил ломтик мяса.

— Складно у тебя выходит. А может, и не было никакого артефакта? — предположил Гаркан и сквозь прищур уставился на меня.

Ага, собирается обработать молодого. Нет, товарищ, тут тебя ждет облом.

— Последнее легко проверить. — Я отхлебнул пива и нахально взял еще один кусочек мяса. — Выдвигай обвинение, и проверка в зале правды сразу все покажет. Кстати, если кто-нибудь оплатит аренду зала, я могу ответить на все вопросы, связанные с этим делом, и без выдвижения обвинений.

Гаркан пребывал в задумчивости. Я не зря в свое время купил краткий сборник законов королевства и почитывал его перед сном (кстати, идеальное снотворное, пара страниц — и вырубает напрочь). Чтобы вызвать кого-либо в зал правды, нужно выдвинуть обвинение; в случае, если обвинение не подтвердится, обвиняющий должен не только оплатить использование зала, внести штраф в казну и компенсировать судебные издержки, он еще обязан выплатить компенсацию тому, кого напрасно обвинил. К тому же если имел место навет, то плата за судебную деятельность исчисляется как процент от суммы компенсации… В моей ситуации это не менее десяти серебряных, причем сумма может быть увеличена судьей.

— Да ладно, я тебе верю. — Гаркан стал сама любезность. — А твой напарник?

— За Лерка я ничего сказать не могу. — Я помолчал, прожевывая очередной бутербродик и запивая его пивом. — Он дворянин, а у них знаешь какие тараканы в голове? Так что с ним договаривайся сам.

Гаркан ничего не ответил, лишь согласно кивнул. В случае огульного обвинения дворянина компенсация составляет минимум один золотой. Мы молчали. Я заглатывал бутерброды. Гаркан, отрешившись от мира, о чем-то размышлял.

— Ладно, подождем, что скажет Мурик. — Гаркан очнулся, когда мяса для бутербродов почти не осталось. Он удивленно посмотрел на тарелку, потом на меня и покачал головой: — А ты, случаем, не из торговой семьи? Ведешь себя, как в родном доме…

— Гаркан, не хочешь, чтобы тебе врали, не задавай лишних вопросов, — уклончиво ответил я. Не рассказывать же ему, где шабашил в студенческие годы.

В общем-то на этом наш разговор и закончился. Мы обменялись еще несколькими ничего не значащими фразами, после чего я покинул трактирщика.

Поднимаясь на второй этаж в свой номер, сообразил, что все постояльцы, как и персонал, проходят по одной из двух лестниц. Я включил видение аур и начал тестировать имевшиеся следы. Четвертый или пятый след был опознан. Выделив его и отключив остальные, я двинулся по следу. Поднявшись, увидел, что он ведет ко всем комнатам на этаже. Пройдя по коридору чуть дальше, обнаружил и обладательницу ауры. Симпатичная молодая девушка лет двадцати — двадцати двух сидела за столиком прислуги.

— Что угодно? — улыбнулась она.

— Спасибо, ничего. — Развернувшись, я пошел в номер.

Вот дурак, надо было сразу сообразить, что это аура уборщицы или горничной, а ослаблен след потому, что убираются здесь не так уж часто. А под кроватью вообще, наверное, раз в месяц моют.

Войдя в комнату, я походил, не находя себе места, и в конечном итоге улегся на кровать. Проблема заключалась в следующем. Я почти уверен, что камеру спер либо сам Лерк, либо это сделал кто-то с его подачи. Но в том-то и дело, что почти уверен. А без напарника работать неудобно. Не то чтобы нельзя, но действительно очень неудобно. Однако крыса за спиной — это весьма опасно.

Против Лерка много улик. И отсутствие чужих аур, и его уход из номера после того, как мы расстались, и то, что после обнаружения пропажи он аккуратно сложил мешок. И самое главное: кто и откуда мог узнать о наличии камеры? Впрочем, с другой стороны, все могло оказаться одной большой случайностью. Вор мог использовать что-нибудь для сокрытия ауры: я встречал подобные фишки, когда изучал этот вопрос. Напарник мог выйти просто прогуляться, или у него в городе зазноба какая есть. Свернуть мешок он мог, будучи в шоковом состоянии, по причине врожденной аккуратности. И информации у воров могло и не быть: заскочили наудачу или, когда мы возвращались в гостиницу, углядели находку, воспользовавшись лекарскими очками, позволявшими видеть плетения сквозь небольшие преграды.

Подтвердить или опровергнуть эти предположения я сумею, только найдя камеру и проследив всю цепочку событий. Но, честно говоря, я не верил в возможности местных, а чтобы найти «глаз» магическим способом, мне пришлось бы создать неслабый артефакт поиска. Думаю, года за три управился бы. Да черт с ней, с этой камерой. Потеряна, значит, потеряна. Главное сейчас — определиться, что делать дальше.

В конечном итоге я принял решение проверить Лерка на вшивость. Посажу маячок на следующий артефакт, который доверю напарнику, и буду отслеживать. Если сопрут, то буду знать, кто и как сделал. Просмотрел информацию о маячках разного рода. Имелось много вариантов, где использовались все известные мне физические принципы — от ультразвука до гравитационных колебаний, и парочка неизвестных, завязанных на магию. К сожалению, все, что можно сварганить по-быстрому, имеет слишком малый радиус действия. А километр-два я и так легко отслежу, просто прицепив к объекту информационную линию. Все остальное требует создания специальных артефактов, причем проблема — не в самом процессе создания, а в отладке и калибровке. Нет у меня времени на изыскания и эксперименты. Так что буду следить сам. На случай, если не услежу, установлю радиомаячок и какую-нибудь легкую магическую гадость.

С радиомаяком сложностей не возникло. Стандартное плетение передатчика и приемника. Недостаток один: невозможно определить точное местоположение — только направление. Проверил, внедрив довольно примитивное плетение в монетку, а в качестве приемника использовал плетение в своем магокомпе. Немного поиграл. Все работает, однако при определении точного направления плетение разворачивает над головой небольшую магическую антенну, видимую в магическом диапазоне. Но магов в этом городе мало, а ходить в лекарских очках — слишком дорогое удовольствие, поэтому при определенной осторожности шанс быть случайно замеченным невелик.

А вот с гадостью застопорилось. Самое простое — устроить взрыв, но мне это не подходит: не хочу случайных жертв, к тому же в магическом видении магобомба будет хорошо заметна. Все остальное должно точно наводиться на объект воздействия. Что и дало идею. Я нашел в базе кучу модулей, которые наводят что угодно (от звука до гравитационных и магических аномалий) на что угодно. Но это отдельные модули, оставим их на крайний случай. Наверняка есть что-нибудь готовое.

Заглянул в раздел с готовыми шпионскими плетениями. Да, фантазия у разработчиков была богатая. Но подход — прагматичный. Все унифицировано. Генераторы, плетения-носители, плетения воздействия. Выбрал подходящее. Генератор массы мелких самонаводящихся плетений-носителей. Носители, наводящиеся на ауру, и плетения-исполнители, на эту самую ауру воздействующие. Долго колебался, прежде чем выбрал между пометкой цели магическим «жучком» и хулиганством. «Жучок» распадется через несколько часов, сомневаюсь, что мне это чем-то поможет, а гадость даст моральное удовлетворение. Того, что я желал для совмещения приятного с полезным (изменение цвета кожи или волос), не было. Вернее, для кожи имелся сильный загар, но длительность эффекта составляла от нескольких минут до часа. Это неинтересно и бесполезно.

Несколько дольше я изучал возможные воздействия на сексуальную сферу. Там было все: от возбуждения и легкого влечения до смены сексуальной ориентации и «трахать все, что шевелится». От двух последних вариантов я, подумав, с сожалением отказался: кто знает этих придурков, еще начнут бросаться на случайных мужчин или женщин, не хочу быть причиной изнасилований. А вот с агрессивностью можно и поиграть. Нашел модуль, взвинчивающий эмоции до максимума. В описании содержалось предупреждение: при таком уровне агрессия проявится сразу, причем по отношению к любому объекту, что привлечет внимание подопытного. Именно то, что доктор прописал. Длительность мала, но ничего — думаю, товарищи надолго запомнят эти несколько минут.

Разберемся с алгоритмом управления. Прежде всего, вещь могут и не украсть, а снимать плетение в момент продажи на глазах у зрителей не стоит. Риск минимален, но кто знает, как оно обернется: на всякий случай вставлю блокировку всех своих плетений, включаемую через информационную линию. Теперь настроим срабатывание. Тут пришлось немножко обломиться. Сложные алгоритмы анализа состояния аур или поведения окружающих не попадали в заданные мной параметры незаметности. Но кто ищет, тот всегда найдет. Вот и я нашел датчик, реагирующий на активацию лекарских очков. Ради такого дела даже сходил в гильдию, взял очки напрокат под залог в двадцать серебряных. В принципе действия я разбираться не стал: что-то связанное со специфическими колебаниями магического фона. Главное, тестовое плетение, которое я для эксперимента встроил в стол, срабатывало надежно.

Все было окончательно собрано и испытано. В ходе проведения испытаний я внес в свое изобретение некоторые изменения. Плетения-носители вместо агрессии теперь содержали слабенькие плетения, повышающие настроение. Все работало отлично. Генератор плетений выплюнул всю энергию простенького аккумулятора в виде двух десятков плетений-носителей. Те вначале разлетелись по комнате забавными шариками: казалось, они двигаются совершенно хаотично, но это был логичный хаос, как в косяке рыб. Пока они меня не «заметили», двигались по расширяющейся спирали. Наконец часть оторвалась от косяка и прямо через стену бросилась ко мне в коридор. А еще часть ушла куда-то в соседний номер, где секунду спустя раздался взрыв смеха.

Достигшие меня шарики впились в мою ауру. Но веселья я не почувствовал, вместо этого появилось предупреждение о воздействии на эмоциональную сферу и сообщение о его блокировании. Я глянул на ауру соседей и понял, что я нехороший человек. Парочка как раз надумала заняться продолжением рода, а я, такой гад, сломал весь кайф. Теперь эти двое, напрочь забыв о процессе, тряслись, пытаясь остановить смех. Протестировав остальные режимы срабатывания (только теперь генератор плевался пустышками), я сформировал уже готовый пакет для быстрой инсталляции. После чего отправился по местным лавкам на поиски раскладной лестницы.

Вечером договорился с Лерком о завтрашнем заходе. Напарник был мрачен, а на вопрос о разговоре с Муриком ответил неопределенно. Из бурчания Лерка я смог уяснить одно: Мурик вообще не верит в существование артефакта. Странно. Почему тогда он не поговорил со мной? Но я не стал заморачиваться на этом, пусть делает что хочет, а мне завтра рано вставать. В отличие от большинства искателей мы собирались выйти рано утром, чтобы в подъемнике ни с кем задницами не толкаться.

До места, где мы в прошлый раз добыли видеокамеру, добрались без приключений. В этом нам помогли знаки, оставленные на стенах, и видео, которое я вызывал в сложных случаях. Не без приключений собрали складную лестницу, представлявшую собой комплект обрезков труб, свинчивающихся либо в стремянку, либо в приставную лестницу. Ну да, я виноват, не спросил при покупке, как ее собирать, вот и мучились с этим творением безумного гения. Но в конце концов начали долбить потолок. Вернее, долбил Лерк, а я его придерживал, вроде как страховал от падения. Не знаю, из чего делали древние свой бетон, но, пока мы выбили подходящий по размеру кусок потолка, измучились знатно.

Отбитый по квадрату кусок, едва не придавив нас, свалился вниз, и мы проникли на технический уровень. Сразу стало понятно, почему выжила эта камера. С обеих сторон технологический коридор был перекрыт. При этом с одной стороны была штатная стена, а с другой — стена была сляпана явно криворукими гастарбайтерами. Такой похабной работы мне в этом подземелье еще не встречалось. Но в этом был и свой плюс.

На стенах сохранилась магопроводка освещения, которую Лерк начал активно отдирать. Я же занялся отслеживанием подключения камеры. То, что линия была запитана магической энергией, давало весьма приличный шанс найти на ее конце что-то интересное. И я начал аккуратно выдалбливать магопровод, который как ни странно, проходил внутри стены. Странными людьми были древние: положить относительно толстый силовой магокабель снаружи, а аккуратный проводок от видеокамеры — упаковать в стену. Наконец я, со всеми предосторожностями извлекая магопровод, дошел до похабно сделанной стены. Похабно-то похабно, но своим маленьким зубилом я буду долбить ее долго. Припахал к этому делу Лерка: у него и молоточек, и зубило заметно побольше моих. А сам решил обследовать окрестные помещения в поисках возможности обойти препятствие.

Спустился в основной коридор. Ничего не понимаю. Кажется, расстояние от пролома до поворота меньше такого же расстояния от пролома до самодельной стенки. Я был уверен, что ошибся, все же длина коридора вполне приличная, но, измерив веревкой, убедился: коридор короче примерно метра на два.

Пока я занимался геометрическими измерениями на местности, Лерку надоело тюкать стенку. Достав кувалду просто эпических размеров, он саданул по стене. Стена не выдержала и единым блоком, перегораживавшим проход, провалилась. Кувалда улетела туда же, едва не утянув стенопробивца за собой. Я прибежал на вопли напарника. С удивлением мы рассматривали небольшую комнату с приставной металлической лестницей, идущей к люку в потолке. Лерк спрыгнул вниз, а я аккуратно спустился по лесенке. Оказалось, кто-то из древних отгородил трехметровый тупичок в конце коридора и создал тут некое подобие центра наблюдения.

По какой-то причине от всего оборудования остались только части, выполненные из металла и камня. Несложно было догадаться, что железяка в середине комнаты — металлический остов вращающегося стула. Металлические столы, прикрученные к стенам, и шкафчик были покрыты слежавшейся черной пылью. Каменные пластины, похожие на плоские мониторы, когда-то были экранами видеонаблюдения. Две пластины в металлическом корпусе висят на стене над столом. Остальные разбросаны по комнате — по-видимому, упали во время катастрофы. Большая часть пластин расколота. Пол устлан слежавшейся черной пылью. На стене кроме пары мониторов еще находятся две закрытые металлические коробки. Одна из них жива. К ней откуда-то снизу подходит магопровод, а от нее пара проводов идет к мониторам, еще несколько — разбегаются внутри стены. Я выбрался обратно на техуровень и убедился, что наш магопровод идет именно в этот ящик.

Осмотрел пару висевших на стене мониторов. Один был просто отсоединен, и плетение в нем давным-давно разложилось. А во втором под металлической рамкой раньше, очевидно, была какая-то прокладка, закреплявшая пластину из искусственного камня. Наверное, от времени прокладка разложилась, пластину в рамке перекосило, и она треснула. Поэтому, а может, еще по какой причине, часть плетения, оказавшаяся в отколовшемся куске, была необратимо испорчена. Лерк радовался, как… да не знаю, как кто, нет у меня определения для подобной радости. А ведь придется ему сказать, что все мониторы реально мертвы, единственной действительно ценной вещью является коммутатор, к которому была подключена камера.

Лерк упаковал все пластины в мешок, взял даже битые, для этого ему пришлось выкинуть добытые ранее магопроводы. На мои увещевания, дескать, пластины на полу точно пролежали незнамо сколько, все плетения выдохлись, он ответил:

— Лучше двенадцать раз ошибусь, чем оставлю свои золотые кому-нибудь другому.

Я подзарядил аккумулятор блока коммутации камер и отключил его. Незаметно создал связь между подводом энергии и парой входов, на которых проявлялась небольшая активность. Позднее, когда Лерк отойдет от экранной лихорадки, найдем и снимем. Неспешно внедрил разработанное мной плетение-ловушку. Лерк как раз закончил возиться со своими пластинами и начал подгонять с возвращением.

Пока шли обратно, напарник все приговаривал:

— Хоть одна пластина должна быть целой!.. — и успел надоесть мне до невозможности. Призрачная перспектива получить несколько золотых свернула человеку мозги.

Разумеется, оценщику гильдии, предложившему за все пластины восемь медяков, Лерк не поверил и решил пробежаться по окрестным скупщикам. Я едва удержал его, чтобы оформить аренду банковской ячейки в хранилище гильдии. Дело в том, что я тоже с подозрением отнесся к оценке коммутатора всего в один серебряный и завтра намеревался посетить других торговцев. Я оформил аренду на двоих, потому что добыча до официального раздела считается общим имуществом всей группы, а нарушать традиции мне не с руки. Для оплаты аренды ячейки я продал за несколько медяков нарезанные магопроводы.

Пообедал, перекинувшись парой слов с Гарканом. Как я и предполагал, следствие топталось на месте. Мне оставалось только, прихватив кувшин с компотом, свалить в свою комнату отдыхать.

Я поднялся к себе и переоделся в чистое. Устроившись на кровати поверх одеяла и прихлебывая компот, углубился в чтение документации по разнообразным магическим сканерам. Ничего экзотического я не искал, просто надо было проследить, куда идут магопроводы, оставшиеся в найденной нами комнате, после демонтажа коммутатора. Мое видение магических структур весьма ограничено, а лазить по стенам не хочется. В общем-то я довольно быстро нашел подходящий исходник даже более функционального амулета. Нашел почти сразу, но вот в чем загвоздка: он рассчитан на использование в качестве отдельного амулета. Создавать амулеты я еще не пробовал, и у меня засвербело.

Объектом экспериментов стал многострадальный стол. Время внедрения плетения было около местного часа. Я прислонил стул таким образом, чтобы, когда я на него усядусь, моя голова затылком лежала на столе. Устроившись поудобнее, я запустил процесс внедрения плетения. Усталость и неподвижность сделали свое дело, и я задремал. Разбудило меня сообщение о разрыве связи с нашим коммутатором. Недоумевая по поводу случившегося, я спустился вниз и прошел в хранилище гильдии, где охранник просветил меня по поводу нашего совместного имущества.

Оказывается, пока я спал, прибегал Лерк. Он сообщил, что искал меня, но не нашел, забрал нашу находку и убежал. Странно, как будто он не знает, где мой номер. И за каким долбаным хреном он взял эту штуку? Поздний вечер, нормальные скупщики не работают, хорошую цену он не получит. Я был немного зол. Я всерьез рассчитывал воспользоваться связями Ренгаса и попытаться сдать коммутатор напрямую королевским скупщикам. Я намеревался разбогатеть, поэтому нужно было заранее все разнюхать, чтобы иметь возможность продать раза в два, а то и в три дороже, чем давали мелкие скупщики. Даже если ничего не получится, все равно я бы узнал уровень сумм, которыми здесь оперируют.

Вспомнив, какой сюрприз ожидает Лерка при продаже коммутатора без моего согласия, я немного позлорадствовал, так что в обеденный зал вышел, пребывая в неплохом настроении. Тут меня поймал Мурик. Он сказал, что страстно желает со мной пообщаться, ищет меня с самого утра. Ну-ну. А спросить у хозяина, где моя комната, нельзя было? Разумеется, говорить это я не стал и даже любезно согласился ответить на вопросы, но отношение к нему стало соответствующим.

— И кто ты такой? — сразу в лоб спросил Мурик.

— Искатель. А разве не видно? — Вполне нормальный ответ.

— Не уклоняйся. Из какого сословия? Как зовут? Откуда приехал? — Мурик, поморщившись, соизволил расшифровать вопрос.

Тоже мне Шерлок Холмс, мог бы и у главы гильдии спросить.

— Горожанин. — Это сословие чем-то напоминает мещанство в царской России, только имеет от короля дополнительные вольности. — Зовут Резус Фактор. Приехал оттуда, где меня больше нет.

Мурик приподнял бровь и внимательно на меня посмотрел.

— А вот хамить не надо, — веско произнес он.

— Послушай, уважаемый, я устал и очень хочу спать. Поэтому для нас обоих будет лучше, если мы сразу перейдем к делу, — сказал я и уставился ему в переносицу. Хитрый прием: у противника создается впечатление, что ему смотрят в глаза, а смотрящему выдерживать ответный взгляд гораздо легче.

Мурик даже слюной поперхнулся. Еще бы, сидит напротив тебя пятнадцатилетний шкет, вовсю дерзит, но дерзит так, что обвинить его не в чем.

— Мальчик, похоже, ты не понимаешь своего положения… — Многозначительно помолчав, он продолжил: — Ты обвинил уважаемого человека в воровстве.

— Обвинил? — Я сделал большие удивленные глаза. — Не было такого! — отрезал я.

— Как «не было»? Да весь постоялый двор слышал! — Он буравил меня взглядом.

— Тогда вызывай в зал правды. Но если Гаркану я обещал ответить на все вопросы, лишь бы он оплатил процедуру, то тебе буду отвечать только по вызову судьи. — С этими словами я встал, развернулся и двинулся к себе в номер.

Обалдевший Мурик остался сидеть с раскрытым ртом.

И что на меня нашло? Нахамил в общем-то незнакомому человеку. Поднимаясь по лестнице, я обдумывал свое поведение и наконец понял. Своей манерой поведения и разговора Мурик напомнил мне одного знакомого мента, который добился звания майора, фабрикуя дела. Но даже если он и гнида (что далеко не факт, внешность запросто могла оказаться обманчивой), не стоило заводить такого врага. Однако сделанного, как известно, не воротишь.

Вернувшись в комнату, я осмотрел результат своего «сонного» творчества. Да, печальное зрелище. Модули правильные, сканирование идет, вот только модуль экрана, на который должен выводиться результат, изуродован. Хотя нет, не изуродован, он создан таким: кривым и перекошенным. Первый блин комом. Увы, создать амулет с наскока не получилось, позднее придется разбираться. А сейчас просто уничтожил плетение.

Покопавшись в базе, я таки нашел несколько модулей для своего магокомпьютера. Перепробовал все. Характеристики, откровенно говоря, были несколько хуже. Если в режиме максимальной дальности амулет покрывал радиус около двух километров, то установленный мной модуль уже на расстоянии сотни метров мог заметить только объект, по насыщенности энергией соизмеримый с магопроводом под дорожным покрытием. А уж плотность он определял и того хуже. Моя прямоугольная комната отображалась как расплывчато-размытое пятно. Часть стен исчезла, стол был опознан как опасная магическая мина… В общем, ожидали Джи Пи Эс, а получился ГЛОНАСС. Но все равно лучше, чем ничего.

С созданием амулетов все же необходимо разобраться. Пока листал базу, столько любопытного видел. Больше всего мне понравился комплекс, состоящий из почти десятка простеньких амулетов-датчиков и центрального сверхсложного амулета управления. Назначение — создает подробную трехмерную карту пустот в земле. Неудобство — простенькие амулеты нужно расположить по краям изучаемого пространства, причем в конфигурации, как можно более напоминающей куб. Тогда по содержимому этого куба можно будет не просто построить объемную модель всех пустот, а в реальном времени отслеживать передвижение любых живых или неживых существ крупнее таракана.

Не меньшее внимание привлек амулет, способный сделать все то же самое, создав сферу переменного магического поля. Получая информацию путем анализа искажений силового поля, он мог обнаружить не то что видеокамеры и магопроводы, а даже хорошо замаскированный магический «жучок» в любой точке этой сферы. Да много чего там было. Я улегся на кровать, вызвал перед глазами экран и начал серьезно изучать процесс создания амулетов.

Где-то в полночь, как раз когда я дошел до материалов по прямому внедрению плетений методом наведенной силы, на улице раздались вопли и какой-то шум. Впрочем, вскоре все стихло. Отвлекшись от чтения, я вспомнил о потребностях организма и спустился вниз, желая воспользоваться удобствами. Но, проходя через зал, неожиданно увидел, как двое служащих постоялого двора вносят Лерка…

Из трактира только что выкинули всех «лишних». Эрмод Рынкан, или просто Рыгало, прозванный так за привычку громко срыгивать после пары бочонков дешевого вина, сидел довольный среди друзей. Дела шли отлично, и все благодаря его новому знакомому. Когда и откуда в городе появился Тихий, никто сказать не мог. Просто однажды в трактире, где пьянствовала шайка, появился незаметный человек. Он неслышно подошел к Рыгало и тихим голосом предложил очень хорошие деньги. Вообще-то шайка не занималась грабежом в Некварке, они промышляли исключительно в других городах. Изменять этому принципу Рыгало не собирался. Относительно безопасное место, где можно спокойно отсидеться и прогулять награбленное, дорогого стоит.

Но предложение было из разряда тех, от которых разумные люди не отказываются. Все просто. Тихий дал разговорный амулет и показал нескольких искателей, которых по его команде надлежало аккуратно, можно сказать — нежно, ограбить. Рыгало был далеко не дурак. Он догадался, что таким образом искатели сбывают ценные артефакты на сторону. Ловко придумано: и деньги есть, и венца правды можно не бояться. А если случится проверка, искатель будет говорить чистую правду: дескать, шел по улице и его ограбили. Как они будут уворачиваться от более заковыристых вопросов, Рыгало не знал. Тихий, который отдавал команду, когда и кого брать, исправно платил за изъятое, а вот знаниями делиться не спешил. Но Рыгало это не остановило. В одном южном городе, где прошло его детство, он нашел в воровских кварталах подходящего мальчишку, достаточно глупого, чтобы поверить в сказки.

Особым плюсом для дела было происхождение Крысеныша, такое же, как у самого Рыгало. Местное обнищавшее дворянство, представители которого не имели и крупицы магической силы, но считали унизительным любое занятие, кроме грабежа, исправно поставляло таких вот Крысенышей. Благородное происхождение существенно снижало риск быть вызванным в зал правды в принудительном порядке.

Первый же улов принес шайке десять серебряных. Тихий отсчитал деньги без вопросов и возражений. На предыдущем поприще подобная удача случилась лишь однажды, когда удалось обчистить подгулявшего аристократа, забредшего в бедный квартал в поисках специфических развлечений. Но тогда половина шайки полегла в драке с его охраной. Потом пришлось срочно удирать от разгневанных ночных хозяев города, получавших с таких развлечений неплохой доход.

Сегодня Крысеныш принес еще какую-то штуку, за которую оценщик гильдии предложил серебряный. Рыгало был доволен, хотя его и грыз маленький червячок сомнений.

Не так давно случился прокол. Крысеныш, подавший сигнал о немедленной встрече, буквально заразил Рыгало своим энтузиазмом. По его словам, в притащенной им куче хлама имелось как минимум одно исправное магическое зеркало. Рыгало повелся, как молодой, и даже оплатил визит одного неболтливого оценщика…

Наверное, он был слишком зол и погорячился, когда велел Крысенышу срочно принести что-нибудь взамен. Мальчишка, скорее всего, дернул вещь, не подумав, но Рыгало был в приподнятом настроении и надеялся, что все обойдется. А если не обойдется, то плевать на этого Крысеныша, надо только завтра сменить постоялый двор. За этими рассуждениями в кругу товарищей его и застал Тихий. Как только агент контрабандистов оказался за столом, остальные собутыльники, кроме Кулака, который являлся основной ударной силой шайки, моментально рассосались по трактиру. Рыгало не знал причину такого поведения, но в присутствии Тихого абсолютно всем, кроме упомянутого помощника, становилось не по себе.

— Кулак, доставай. — Рыгало не собирался общаться с Тихим дольше, чем было необходимо.

Помощник выложил на стол несколько штуковин, отобранных у искателей. Тихий мельком осмотрел выложенное и предложил сумму сразу за все. Рыгало не торговался. Еще в самом начале сотрудничества он выяснил, что за вещи, добытые по своей наводке, Тихий всегда дает цену, примерно равную цене скупщиков. Сколько же он при этом наваривает? Ведь ему еще искателям приходится платить. Любопытство в очередной раз проснулось в Рыгало, но тут же уснуло под холодным, рыбьим взглядом Тихого.

— Есть еще что-то? — спросил агент, отсчитав деньги.

— Вот. Не знаю, что это, недавно принесли. — Рыгало спрятал деньги и извлек на стол штуковину, которую припер Крысеныш.

Тихий осмотрел коробку. Вытащив откуда-то из складок плаща другую, с гибким штырем, воткнул ее в добычу и внимательно уставился на устройство. Тут Рыгало увидел нечто такое, что до него не видел никто. Лицо Тихого приобрело удивленное выражение. Он что-то понажимал на коробочке, потом надел лекарские очки…

И в этот момент на Рыгало накатило. Такой ненависти, какую он сейчас испытывал к этой гниде, бандит не ощущал никогда. Не думая о последствиях, он выхватил нож и бросился на Тихого. Тот круговым движением левой руки отклонил руку с ножом, а правой нанес удар куда-то в горло…

Очнулся Рыгало оттого, что на его лицо лился поток дешевого вина.

— А-а-а… — На более членораздельные звуки его не хватило.

— Магическая ловушка. Уровень магистра или старшего магистра. — Тихий покачал головой. — Тебя кто-то здорово не любит. Совет — уезжай из города. Немедленно. — Последнее слово звучало как приказ.

Тихий развернулся и двинулся к выходу. Но напоследок обернулся и произнес:

— Меня не ищи. Будешь нужен, сам найду.

Драка, еще недавно царившая в трактире, постепенно, по мере естественной убыли участников, угасала. Рядом со стоном зашевелился Кулак. Лихо его Тихий приласкал. Мысли Рыгало путались. Сам Крысеныш такую пакость сотворить не мог, а если бы решился, гораздо проще было сдать начальника страже. Или хотели убить без шума? Тогда лучше не придумаешь: устроить драку, а потом, если никто случайно не прирежет, можно и добить. Никаких проблем, на драку все списать можно.

Даже не глянув на валявшихся ватажников, Рыгало схватил Кулака за шкирку и бросился вслед за Тихим, гадая, кому из ночных хозяев успел перейти дорогу. О том, что он напрасно взял помощника, Рыгало сообразил, только отойдя от трактира. Сейчас Кулак — последнее, что его связывает с прошлым. Денег в загородной заначке накоплено достаточно, там же лежит его настоящая бляха гражданина. Осторожный Рыгало всю свою криминальную жизнь пользовался поддельными документами, теперь эта осторожность дала плоды: достаточно переехать туда, где его никто не знает, и можно начать новую жизнь. Надо только избавится от верного, но глупого Кулака.

— Крысеныш нас сдал. Принес магическую гадость, из-за нее ребята друг дружку порезали. Надо наказать. — Такой базар Кулаку был понятен. — Поучи его. Пойдешь на постоялый двор. Окно его помнишь?

— Да.

— Два камушка и свист — вызов на разговор. Потом сам знаешь, что с этой гнидой делать. Когда закончишь, топай пешочком до ближайшего города, оттуда дуй в столицу. Будешь ждать меня в трактире, где мы обычно останавливались.

— Понял, все сделаю. — И Кулак исчез в темноте.

А небогатый, но вполне обеспеченный дворянин Эрмод Рынкан направился в сторону леса.

Очнулся Лерк уже под утро. Все тело болело. Ему уже приходилось получать тяжелые травмы, но не в таких количествах. Сейчас у него, похоже, сломаны несколько ребер, разбито лицо, правая рука замотана бинтом и зафиксирована специальной лекарской повязкой. Что же вчера произошло? После условного сигнала Лерк, гадая, что могло случиться, уже подбегал к месту встречи, когда внезапно почувствовал удар сзади в область сердца, потом удар в голову… Открыл глаза уже в своем номере. Хорошо, если это было ограбление: жизнь научила Лерка не носить с собой ценности без крайней необходимости, а потерю двух-трех медяков можно пережить.

Стоило определиться, о чем говорить страже. Ответ на вопрос, зачем он туда пошел среди ночи, был придуман заранее. Для этого Лерк по рекомендации Рыгало познакомился с девушкой довольно свободных нравов. В районе Нахаловка таких хватало, но подругу для Лерка Рыгало выбрал сам. И условное место встречи выбиралось с тем расчетом, чтобы, отвечая под венцом истины, Лерк вполне мог сказать, будто ходил к дому своей знакомой, но не встретил ее и вернулся. Именно об этом он и поведает страже. Шел к подруге, ограбили, хорошо хоть не убили. Ценностей с собой не было. Все.

Мелькнула мысль наврать Резусу, что украли найденный ими артефакт, но Рыгало приказал вовлечь партнера в криминальный бизнес. Пока втемную, сообщив, что нашел скупщика, который нарушает общую корпоративную договоренность и скупает артефакты заметно дороже. Спорить с боссом чревато. Тем более что четыре серебряных лежат в отдельном тайнике, устроенном возле туалета. Можно просто сказать, где искать, и Резус возьмет деньги сам.

Лерк принялся думать о партнере-искателе. Он никак не мог его понять. Вначале ему показалось, что Резус, как и он сам, имеет проблемы со стражей. Потом, увидев, что парень совершенно свободно общается с дознавателем, Лерк изменил свое мнение. Когда тот легко смирился с потерей первого найденного артефакта, он посчитал, что связался с простым лохом. Хотя на лоха Резус не очень походил. Слишком хорошо знает артефакты и места, где их можно найти.

«Ладно, отдам четыре монетки, все равно шесть за прошлый артефакт в другом месте лежат, — решил Лерк. — Нет, лучше три, про четвертую скажу — моя. Или лучше две. Когда спросит про последний артефакт».