Глава 22
Человек из Герденберга
В яме царил смрад.
Джошуа замутило, он поскользнулся и упал бы, не будь в руках посоха.
Слабый свет полуденного солнца, впервые за все время появившегося на затянутом тучами небе, падал на самое дно, освещая бесформенную кучу.
Джошуа знал, что именно сброшено сюда. Кто именно. Убитые солдаты, которых он повел за собой, обещая победу. Еще утром живые и полные надежд – теперь они были лишь искореженными, безвольными телами с изломанными руками и ногами.
Но откуда этот жуткий запах? Ведь прошло только несколько часов.
Подойдя ближе, он разглядел, что тел в яме намного больше, чем ожидалось. Видимо, защитники замка.
Кислый органический запах разлагающейся плоти ударил его, словно молотом. Джошуа закашлялся, закрыл лицо рукавом хламиды. Подошел ближе.
Тела лежали вперемешку, лишая всякой возможности выделить кого-то конкретного. Просто пустые сосуды давно ушедших душ.
Взгляд упал на чью-то ногу, закованную в броню: край темного от крови сюрко налип на металл, щерясь половиной разрубленной геральдической рыси. Сэр Блоквуд, настырный и шумный болван, храбрый защитник Римайна, покойся с миром.
Покойтесь с миром все вы.
Стон.
Джошуа поднял голову, закрываясь от бьющего в глаза света.
Командир наемников лежал почти на самой вершине горы тел.
Свет играл на звеньях кольчуги – в тех местах, где не было пятен или прорех от ударов. Лицо, залитое засохшей кровью, было спокойным и сосредоточенным. Пальцы, освобожденные от перчаток, покоились на застрявшей в груди стреле.
Кай снова застонал, пальцы сомкнулись на липком дереве и напряглись.
Джошуа кинулся к горе трупов и начал карабкаться, то и дело хватаясь за окоченевшие конечности и покрытые засохшей кровью доспехи. Тела поддавались и разъезжались под его ногами; несколько раз Джошуа терял равновесие, чуть не падал. Он не знал, почему еще не блюет, корчась в каком-нибудь темном углу.
– Кай! – почти крикнул он, забираясь наверх груды трупов. – Вы живы?!
Мутные от боли глаза сфокусировались на нем не сразу. Сначала в них мелькнула ярость, потом утихла без следа.
– Пришел добить? – прохрипел он. – Нечего было… беспокоиться.
– Нет! – Слишком громко. Он сбавил тон. – Нет, я борюсь с ним. С Призраком. Он владеет мной. Но не полностью. Мэтр Гаренцворт и Рах… научили меня… Научили, как этому противостоять.
– Славно, – слабо отозвался Кай. – Значит, помочь пришел?
– Видимо, да.
– Вылечить можешь?
– Вы же знаете, я не силен в этом… Такие повреждения…
– Ясно. Тогда слушай. – Кай разжал пальцы, оставив стрелу в покое. – Видишь бляху на моем поясе?
– Вижу.
– Видишь змеек на ней? Две черные и две белые?
– Да.
– Потайные сосуды. В черных – мертвая вода, в белых – живая.
– Но откуда…
– Не время.
– Да, конечно.
– Воды там демонски мало. Ее нужно влить в рану. До капли. Ясно?
– Да.
– Прежде чем влить что-то в рану, надо вытащить стрелу. Сделать это будет нетрудно. Уж больно узкий наконечник.
– Надо снять с вас кольчугу.
– Это и так небыстро, а уж сейчас…
– Что же мне делать?
– Можешь порвать. Даже не буду требовать… компенсацию.
– Но я не могу! У меня в арсенале мало гуманных заклинаний, любое скорее повредит вам, чем поможет.
– Ну тогда у нас проблемы. Придется снимать по старинке. Только поторопись. У меня, кажется, мало времени.
Джошуа схватился за низ кольчуги.
– Погоди, – остановил его Кай. – Сначала вытащи стрелу.
– Вы правы. Простите.
Руки потянулись к стреле, но остановились в нерешительности.
– Главное – резко дернуть, – подсказал Кай. – Наконечник гладкий. Главное – выдернуть одним приемом.
– Одним приемом, – тупо повторил Джошуа.
«Ко мне, мертвый человечек», – голос Призрака ворвался в сознание, сметая все преграды. От неожиданности Джошуа вскрикнул и завалился на бок, с трудом удержавшись на куче тел.
– Без чувств падать необязательно, – сказал Кай.
– Это Призрак, – просипел Джошуа. – Он призывает меня. Затягивает сеть.
– Если это сеть, не дергайся в ней. Найди слабое звено и порви.
– У меня недостаточно сил…
– Без этого Джулию тебе не спасти. И нас всех тоже.
«Ты мне нужен наверху, мертвый человечек».
– Нет! Я не твой!
«Ко мне».
Джошуа понял, что поднимается. Под ногами было мягко и вязко.
– Борись, – прошептал Кай и закрыл глаза.
Джошуа встал над ним. Солнце будто засветило сильнее, играя на умиротворенном лице человека из Герденберга. Еще один мертвый герой, поверженный неизбежностью. Ты смеялся над искателями славы и подвигов, но был готов совершать подвиги для своих друзей и соратников.
Прощай.
Пора было уходить. Призрак и так ждал своего слугу слишком долго. Пора возвращаться. Есть сети, которые не порвать. Они из фионнита и стали, из слов и обязательств, из чар и проклятий. Он и так вырывался слишком долго, сил не осталось.
Вот тебе и свобода от чужой воли – висишь в тугой сети, слабый и беспомощный, а хозяин тянет к себе, и веревка, за которую держится сеть, крепка и надежна. Вот только что держит ту веревку?
Ясное дело, крючок.
Тот, что лежит в руке привычной тяжестью.
Джошуа разжал руку, и посох упал под ноги.
Невидимая длань в миг ослабила хватку, подарив телу немного свободы. Лишь безликий голос закричал:
«Что ты делаешь?!»
Джошуа не стал отвечать.
Он вдруг понял – то ли почувствовал, то ли вспомнил – что связь их обоюдна. Что, подчинив его волю, Призрак тем самым привязал его к себе. Открыл себя своей марионетке.
Сейчас Дурной Дух не мог прийти по его душу и примерно наказать наглеца. Он все еще находился во власти медитации, не в силах был ничего сделать, мог только угрожать.
«Глупец. Ты будешь гореть! Медленно. Вечно».
Кай даже не удивился.
– Ты заставляешь себя ждать, – пробормотал он.
– Извини.
Джошуа склонился над ним. Положил левую ладонь на грудь, для упора. Правой рукой взялся за стрелу. Кольчуга приятно холодила кожу.
– Готов? – спросил он. Спросил он больше себя, чем Кая, но ответ подошел им обоим.
– Нет.
Он уперся ладонью и сжал стрелу.
– Давай! – рявкнул Кай.
Джошуа дернул. Изо всех сил.
Кай зарычал, когда наконечник покинул его тело. Кровь пошла толчками. Младший мэтр зажал рану пальцами, зашептал слова наговора, запрещая ей течь.
Без посоха выходило очень слабо. Медленно.
Потом все-таки получилось.
– Заплатка очень плохая, – пожаловался он Каю. – Нельзя будет шевелиться.
– И как тогда снимать кольчугу? – слабо спросил командир наемников.
– Никак.
Джошуа посмотрел на свои руки. Поверх засохшей крови блестела свежая.
Сможет или нет?
На что способен чародей без своего посоха? Сколько дареной силы в нем еще осталось? Поможет ли она ему?
Он знал: не поможет.
Потому что она чужая. Временная. Управляемая не им.
Потому что сеть никуда не делась, она тут.
И пока не разорвешь ее, не будешь свободным.
Пока не разорвешь.
– Никак, – задумчиво повторил он, касаясь небольшого отверстия, оставленного стрелой. – Никак.
Его ладони легли по обе стороны раны.
Как рвать голыми руками металл, который, скорее всего, еще и зачарован, – он не знал.
Но узнать очень хотелось.
Сеть натянулась и пела, словно струна.
В кончиках пальцев возникли напряжение, зуд и… что-то еще. Боль? Не только. Нечто другое. Сила.
Джошуа сжал пальцы, без удивления видя, как сминаются под ними плотно подогнанные друг к другу в два ряда кольца.
– Никак, – тупо повторил он, глядя, как рвется под его руками кольчуга.
Как разлетается в клочья ненавистная сеть. Как натягивается невидимый поводок, чтобы, расширившись, упасть с шеи.
Он почувствовал сопротивление. Кольчуга словно вспомнила, что она кольчуга и негоже ей рваться под людскими руками.
Это остановило Джошуа. Он взглянул на дело своих рук. Прорехи, сделанной им, вполне хватало. Впору остановиться и начать спасать друга.
Вот только остановиться придется на полдороге. И сеть порвется только с одной стороны, а с другой останется. Может, и навсегда.
Не бывать этому.
Джошуа с удвоенной силой схватился за звенья, легкое свечение окутало его руки. Он закричал от ярости и чувства близкой победы и рванул кольчугу в разные стороны, разорвав ее вместе с поддоспешником от ворота до подола.
Под ними была еще белая рубаха, но с ней проблем оказалось меньше.
В ушах звенела исчезающая сеть, растворялась в небытии.
– Впечатляет, – прошептал Кай.
– Что мне делать?
– Сними два черных пузырька и влей в рану. Там защелка снизу. Ни капли мимо.
Джошуа нашарил пряжку. Аккуратно, боясь повредить, разбить или поцарапать, снял сосудики.
– Что теперь?
– Головы змей – это пробки. Аккуратно отверни и лей в рану.
– Отвернуть и лить, – повторил младший мэтр, словно боясь забыть простые инструкции.
Но все оказалось не так просто. Пальцы после только что проделанного дрожали и не слушались. Первый сосудик он чуть не разбил, а тот факт, что их два, мешал еще сильнее.
В конце концов, зажав второй зубами, благо зубы у него не стучали, он аккуратно и неторопливо вылил первый в рану (едва вспомнив скинуть наговор, который мог попросту не пропустить драгоценную воду к цели). Затем следующий.
Закончив, облегченно вдохнул:
– Готово.
– Хорошо. – Голос Кая все еще был слабым. – Подождем. А чтобы не скучать, ты пока развлеки меня последними новостями.
– Они все – одна хуже другой.
– Мои живы?
– Пока да.
– Видишь, вот уже хорошая новость. А принцесса?
– Тоже.
– Уже две. Теперь ничто не испортит мне настроение. Начинай.
– Поверьте, испортит.
Он рассказал, содрогаясь от отвращения к себе, о том, что сделал и чему был свидетелем. Кай слушал молча, не перебивал и не уточнял. Не кивал и не хмыкал.
Но главное – не осуждал.
– А где мой щит? – спросил он.
– Его забрал Горм, ему он приглянулся.
– Надо бы вернуть. Так, значит, в замке остались только его головорезы и несколько гоблинов на стенах?
– Да.
– Лучников у них только те четыре молодца, что нас убивали?
– Кажется, да. Остальные ушли с войсками.
– Вот видишь, уже третья хорошая новость.
– Как вы себя чувствуете?
Кай не ответил, он прислушивался к себе. Засохшая кровь мешала рассмотреть состояние раны.
– В целом – неплохо, – резюмировал Кай и даже сам снял с пряжки два оставшихся белых сосудика. Выпил их залпом. Немного полежал, давая живой воде подействовать. Потом сел. Потянулся, проверяя, как двигаются руки. Удовлетворенно хмыкнул.
На ноги он поднялся резко, чуть не упав на мгновенно разъехавшихся под ногами телах. Подхватил валявшийся рядом меч и осторожно спустился вниз.
– А ты страшен в гневе, младший мэтр, – сказал он, оглядывая кольчугу.
– Для меня это тоже открытие.
Джошуа спустился следом. Поглядел на посох, валявшийся у подножия горы из мертвых тел. Зажмурился и поднял его.
Ничего.
Только привычное тепло и легкость дерева.
– Ну как? – участливо спросил Кай. – Голоса и непреодолимые желания служить древнему злу появились?
– Пока нет, но все же, – он опустил посох на землю. Не сейчас… Пришло понимание того, что сегодня Джошуа должен оставить дерево здесь, потом он вернется за ним или сделает себе новый, но сегодня все должен закончить сам. Командир наемников не стал уточнять.
– Что ж, тогда не будем терять время. – Кай сбросил кольчугу и остатки поддоспешника. Поводил плечами, крутанул мечом, проверяя свободу движений. Его белая рубашка, заляпанная кровью и разорванная до середины груди, в этом склепе смотрелась неуместно.
– Вы так и пойдете? – уточнил Джошуа. – Без доспехов?
– Не вижу смысла тревожить павших. – Кай отсалютовал мертвым рыцарям и всем прочим, безымянным и давно ушедшим. – Против магии доспехи не помогут, а после такого количества живой воды меня душат любые ограничения.
Обратная дорога оказалась намного короче.
Лабиринт из бесконечно ветвящегося коридора превратился в почти прямую дорогу до подзамковой тюрьмы.
Джошуа без опаски зажег осветительную сферу и пустил ее перед ними. Призрак все равно не мог ничего сделать. Его медитация достигла пика, и прерваться было уже невозможно. Отголоски их связи постепенно затухали, но младший мэтр был почти уверен, что их хватит, чтобы еще какое-то время ориентироваться в действиях врага.
Немного беспокоило другое: когда они проходили мимо покойного полуэльфа, тела шамана не обнаружили.
– Так значит, вся шваль собралась пировать, а самая короткая дорога ведет через ту башню, где они веселятся? – уточнил Кай, когда они подошли к полуоткрытым дверям, из-за которых доносились смех и бренчание кубков.
– Да.
– Удачно.
– Горм хвастался, что Призрак даровал ему какие-то особые силы. Надо быть осторожнее.
– Гормом я займусь, не беспокойся.
– Но…
Командир наемников остановился и сжал плечо Джошуа.
– Ты должен понять одну вещь, друг мой. Сейчас мы войдем туда и убьем всех этих людей. Каждого, кто поднимет на нас оружие. Безо всякой жалости. Это не гоблины, Джошуа, это люди, такие, как мы с тобой, и их всех нам придется сегодня убить, или наши друзья погибнут.
– Я понимаю.
– Это будет трудно. Это будет мучить тебя потом, но это нужно сделать.
– Кай, – он поднял руку, прерывая командира, – я понимаю. Тот полуэльф в катакомбах. Его звали Галфин. Он ведь не сам умер, напоровшись на свой нож. Я убил его.
– Я понимаю. – Наемник отпустил его плечо и шагнул к двери.
– Я не подведу, – тихо сказал Джошуа.
– Знаю. – Кай не стал оборачиваться. – Когда мы войдем, ты найдешь тех четверых лучников и убьешь их.
– Или постараюсь обездвижить.
– На это уйдет слишком много времени.
– Слишком много. Я…
Он не успел договорить, потому что одна из створок двери отворилась, и оттуда показался пьяный человек.
– Сейчас я вернусь! – весело кричал он, смотря в зал. – И покажу вам, уродам, кто тут лучший стрелок!
Кай замер, дожидаясь, пока он исчезнет из поля зрения остальных, но лучник заметил их прежде. Его лицо исказила гримаса страха, и Джошуа вдруг понял, что это тот самый, который выстрелил в грудь Каю.
Ошарашенный человек отпрыгнул назад и заорал. Как-то тоскливо и испуганно, словно понял, что не успеет спастись.
Он еще толком не развернулся, когда Кай настиг его.
Лучник был в одной распахнутой куртке, и клинок, войдя ему в спину, без труда вышел с другой стороны. Командир наемников схватил лучника за плечо, придерживая и используя как живой щит.
– Привет вам из Бездны, господа! – рявкнул он, вмиг оборвав веселье.
Джошуа ворвался следом. Бегло оглядел пирующих.
Не все. Примерно половина банды. Но все же много для двоих, один из которых без доспехов, а второй – неопытный чародей. В зале не было Горма.
Люди гиганта из Сквернолесья и бывшие шаранхайзерские бандиты устроились у сдвинутых в центре зала столов. Бочки с вином – гордость и страсть его величества короля Арчибальда – стройными рядами дожидались своей очереди. Полдюжины уже валялись в стороне, открытые и пустые. Копченые закуски в огромных количествах возлежали тут и там.
Кай шагнул вперед, заставляя нанизанного на клинок лучника семенить перед собой. Эта странная процессия вывела врагов из ступора. Они, разбрасывая кубки и еду, схватились за оружие. Один, самый трезвый и меткий, даже успел выстрелить. Попасть, правда, смог только в «щит» командира наемников.
Натянуть тетиву повторно он не успел – Джошуа швырнул в него ледяной стрелой. Заклинание прошило человека насквозь, отбросило на колонну, пришпилив как букашку.
Второго лучника Джошуа вычислил сразу. Ото льда тот ловко увернулся, укрывшись за столом. Младший мэтр ударил в стол воздушной волной, смявшей и дерево, и плоть.
Третий стрелок оказался профессионалом. Он не стал бежать и паниковать. Встал в стойку и прицелился в главную опасность – в чародея. Видя, что младший мэтр уже смотрит на него, он не дрогнул и выпустил подряд две стрелы.
Джошуа пришлось укрыться Сферой Защиты. Ударить в ответ он не успел. Кай, швырнув свой «щит» на нападавших, в два прыжка достиг лучника, рубанул.
И не стал задерживаться, шагнул в самую гущу.
Казалось, еще мгновение, и он упадет, пронзенный десятком ножей и мечей. Просто потому, что человек, даже самый ловкий, не может отбить и парировать все удары.
Но, очутившись в гуще противника, Кай не парировал, он атаковал, кружась между врагами, и с каждым ударом пол окрашивался кровью, а врагов становилось на одного меньше.
Несколько бандитов напали на Джошуа – скорее от безысходности и желания избежать меча безумца, восставшего из мертвых. Ну и от бессильной ярости, конечно.
Сфера младшего мэтра была не идеальна, и один из ножей, чье лезвие лоснилось от жира, даже смог порезать ему плечо.
Он разметал их огненным шквалом, стоя среди вопящих и катающихся по полу людей, как жаждущий мести дух.
Сбить магическое пламя маг не имел возможности, слишком много гнева было в него вложено. Пришлось добивать несчастных, прекращая их мучения.
Когда последний затих, он встретился взглядом с Каем.
Командир наемников глубоко дышал, опустив меч.
Вокруг него лежало не менее дюжины тел.
Кай не соврал.
Еще долго эта битва преследовала Джошуа в кошмарах. Искаженные от боли и страха лица. Крики. Горелая плоть и ярость, застилающая глаза.
Они шли, двое убийц, скрепивших обоюдную верность чужой кровью, и смерть шла за ними.
После того жуткого зала последовали еще пять этажей и тринадцать комнат, которые им нужно было миновать. В семи из них находились враги – искали драгоценности, отдыхали, пили редкие вина, спрятанные от товарищей.
Кай отворял двери и врывался в комнату, Джошуа молчаливой тенью следовал за ним, страховал и прикрывал.
Когда они выбрались на стену, превращенную в мост, лишь один вопрос остался без ответа: куда все-таки делся Горм?
Но ненадолго.
Наемник из Сквернолесья ждал их у входа в черную башню.
Он был действительно огромен и внушал трепет. Семь футов роста и триста фунтов мышц и опыта. Экономные движения, мягкая походка, десятки выигранных поединков и сотни сражений. Огромный и опасный. Укрепленная кираса делала его еще больше. И, судя по всему, она совершенно не мешала ему ни быстро двигаться, ни быстро убивать. Двуручный меч в его руках казался перышком.
Сейчас не накачанный под завязку дареной силой младший мэтр почувствовал укол страха. Уж слишком спокоен и безмятежен был Горм.
Стена, с легкой руки Призрака ставшая мостом, в ширину превышала два ярда, давая простор для дуэли, но портила возможность наступать фронтом. Даже если фронт состоял только из двоих.
– Он слишком спокоен, – шепнул Джошуа Каю. – Призрак точно усилил его.
– У него моя вещица. – Кай кивнул на прислоненный к ограждению щит за спиной Горма; морда умбона яростно щерилась, но достать гиганта не могла. – И он на нашем пути.
– Я могу попробовать парализовать его или поджечь.
– Джошуа, – Кай похлопал его по плечу, – позволь мне. Хочу хоть раз воспользоваться положением командира и выгадать что-то для себя.
– Но…
– Доверься мне.
– Это глупо – так рисковать.
– Постой пять минут спокойно, отдохни. – Командир наемников зашагал к Горму.
Когда расстояние между ними составило полдюжины ярдов, Кай остановился.
Рядом с Гормом, да еще и без брони, он выглядел подростком.
– А я знал, что с тобой не будет просто, – ощерился наемник из Сквернолесья. – Надо было снести тебе башку. Хотя и сейчас еще не поздно!
Кай неприятно улыбнулся, с интересом разглядывая Горма, но промолчал.
– Твой магик тебе не поможет, – сказал гигант. – Я защищен от его чар самим Ассантэ. Так что мы тут с тобой вдвоем, только ты и я. Я часто слышал, что ты непревзойденный боец, но никогда не верил. Сегодня узнаю, кто прав. Можешь сказать спасибо, сейчас ты умрешь не в зловонной яме, а от честной стали и на свежем воздухе.
– Я бы соврал, если бы сказал, что не рад тому, что мне нужно пройти именно через тебя, – сказал Кай и двинулся вперед.
– Только по мне! – прогудел Горм, крутанув исполинский меч. – Ну же! Иди по мне! Если сможешь!
Они сошлись, и сталь встретилась со сталью.
Горм был сильнее, напористее и выше. К тому же узкая стена не позволяла Каю маневрировать, обходя противника.
Командир наемников вынужден был отступить, скорее даже отскочить, уходя от удара широкого лезвия, промахнувшегося и отколовшего солидный кусок от каменного заграждения. Гигант теснил его, заставляя пятиться.
Вскоре командир наемников почти дошел до Джошуа, и тут сквернолесец вдруг остановился.
– Ну что, страшно? – заулыбался Горм, выставив перед собой меч.
– Не очень, – признался. Кай.
– То-то ты бежишь, поджав хвост! – не поверил Горм.
– На самом деле, – Кай покрутил плечами, разминаясь, – мне просто не хотелось волочь твою тушу все эти ярды.
Он вдруг шагнул к Горму, каким-то странным приемом отвел почти доставший его меч и легонько коснулся горла острием клинка чуть выше стального воротника кирасы.
Гигант заревел и махнул мечом перед собой. Достать Кая он не сумел, тот отскочил так же ловко, как приблизился.
Горм замахнулся снова, но вдруг, потеряв всю ловкость, оступился. Выронил меч.
Недоверчиво поднес руки к горлу. Железные перчатки мешали пережать рану.
Он рухнул на колени и упал бы навзничь, но Кай придержал его.
– Ты часто недооценивал своих врагов, – сказал человек из Герденберга. – А это удел плохого бойца.
– Но я же… – как-то обиженно промямлил Горм. – Силы Призрака…
– Самообман, – пояснил Кай. – Стал бы древний колдун делиться силой с таким дураком, как ты. Да, кстати. Спасибо тебе, что избавил меня от необходимости тащить тебя сюда. Достойному – достойные похороны. Что хорошо твоим врагам, сойдет и для тебя. Вон, видишь – яма? Тебе в самый раз.
Кай схватил слабо шевелящегося гиганта за плечи и, крякнув от натуги, перевалил тяжелое тело через ограждение стены.
Джошуа видел, как Горм, чиркая по камню доспехами, рухнул вниз и почти полностью исчез в притаившейся у стены яме для мусора и отходов.
Кай, в котором энергии после живой воды было хоть отбавляй, вернув свой щит, стал еще бодрее.
– Что теперь? – спросил он Джошуа. – Ты что-то говорил о големах, в которых превратились эти пакостные статуи. Есть идеи, как с ними бороться?
– Надеюсь, я смогу их нейтрализовать.
– Надеешься?
– Сами понимаете, с этой древней магией ни в чем нельзя быть уверенным до конца.
– Еще как понимаю. И вот еще, мэтр Валладис. Давай уже на «ты».
– Хорошо. – Джошуа поднял плащ Горма, оставленный возле щита. – Ты очень справедливый человек, Кай.
– Мой девиз: «Каждому – что заслужил».
– А исключения?
– К демонам исключения.
В башне царила тишина.
Никто не пытался остановить или задержать их стремительный подъем на второй этаж.
Големы поменяли расположение и стояли перед лестницей. Кай приготовился было к драке, но фигуры сохраняли неподвижность.
Джошуа остановил его. С опаской приблизился к каменным статуям и прошептал каждой слова освобождения. Те самые, что подслушал в мыслях хозяина, бившегося в бессильной ярости на крыше башни, но не имеющего сил выйти из собственной медитации.
«Ты будешь страдать, мертвый человечек!»
Големы рассыпались в прах, а Джошуа на миг почувствовал тихий шепот благодарности от запертых в них душ.
Первой на их появление среагировала Майриэль.
Эльфийка радостно замычала и задергалась, силясь привлечь к себе внимание, – впрочем, ее обнаженная грудь и сама по себе справлялась с этой задачей. Джошуа прикрыл ее плащом.
Когда он вытащил кляп изо рта Майриэль, вместо благодарности получил болезненный укус.
– А ты чего хотел, паршивец?! – возмутилась его ошарашенному взгляду эльфийка. – Ты сегодня очень сильно проштрафился!
– Ты даже не представляешь как.
– Я с тобой еще разберусь. Кай! Ты там жив? Ты точно жив, Кай?
– Насколько знаю, да. Все благодаря Джошуа.
– Ты уверен? Ты точно не какое-нибудь жуткое умертвие?
– Сочная эльфийская плоть меня точно не привлекает. И я демонски счастлив, что все вы в порядке.
– Паки рад, что Кай живой, – заявил Паки, когда командир наемников вынул его кляп.
– А я-то как рад, дружище.
Джошуа склонился над мэтром Гаренцвортом.
– Я в вас не сомневался! – проникновенно поблагодарил его старший чародей, обретя возможность говорить.
Кай примерился к их оковам. Меч скользнул по старому камню, не оставив даже следа.
– Колдунские, – пояснил Паки. – Их не снять, пока стоит башня.
– И что же нам делать? – спросил Кай.
Джошуа подумал, что вопрос адресован старшему чародею, но командир наемников смотрел на него, ожидая ответа.
– Я не знаю, – честно признался он.
Кая ответ не устроил. Он подошел ближе, заглянул младшему мэтру в глаза, ободряюще коснулся плеча.
– Подумай хорошенько, – сказал он. – Совсем недавно ты был близок к нему как никто из нас.
– Я и сейчас ощущаю его присутствие.
– И что же ты ощущаешь?
«Не смей!»
– Его беспокойство Его страх.
«Она будет страдать! Я изорву ее лицо и выжгу глаза!»
Джошуа вздрогнул, когда Призрак показал ему, что сделает с Джулией. Вздрогнул, но не поддался. Потому что для исполнения угрозы Дурному Духу пришлось бы прервать медитацию и выбросить на ветер все, чего он уже достиг.
– Все, что нам нужно, у нас под рукой! – отдавшись внезапному вдохновению, воскликнул младший мэтр. – Он сам приготовил все для нас! Осталось только изменить полярность его формул на противоположную! – Одобрительный взгляд мэтра Гаренцворта придал ему уверенности. – Ведь его план строится на том же фундаменте, что и пророчество по его уничтожению. Носители крови должны прийти сюда добровольно и у своего алтаря произнести свои слова!
– То есть просто прокричать ту белиберду, что раздал нам Рамил, и дело в шляпе? – не поверила Майриэль.
– Да! – радостно выпалил Джошуа, потом спохватился: – То есть нет! Не только. Нужно изменить эту самую полярность заклинания, чтобы ваши слова имели правильный вектор.
– И что для этого нужно? – спросил Кай.
Очевидный вопрос вернул младшего мэтра на землю.
– Ваша мудрость? – Он беспомощно взглянул на Гаренцворта.
– Вы же знаете ответ, – подбодрил его старший чародей.
– Рамил! – почти зарычала Майриэль. – Отбрось свои преподавательские штучки и просто скажи, что нужно делать!
– Это же очевидно, – сдался обиженный педагог. – Пророчество уничтожения и возвышения Призрака идентичны, судя по тому, какие руны он нанес на наши тела и какое построение выбрал. А раз они идентичны, то все дело, как верно заметил младший мэтр, в векторе. Нам нужно просто…
– Поменять положения алтарей на противоположное! – догадался Джошуа.
– Но как это сделать? – Кай ткнул ближайшую каменную звезду сапогом. – В них тысячи фунтов. Если только чарами…
– Вершина близко, – предостерег мэтр Гаренцворт. – Искажения в заклинаниях могут быть слишком опасны.
– И что тогда?
– Я знаю, что делать. – Джошуа коснулся алтаря Майриэль и услышал тихий шепот старых камней. Этот шепот, будто прибой, надвинулся на него, оттесняя все вокруг. Круговорот неясных, неразличимых фраз накрыл его с головой.
Слова разных времен и разных языков, забытые и стертые в прах.
Их шептали рабы великих империй, проклятых навеки, – побежденные и сдавшиеся. Добровольно и против воли лишенные душ, чья животворная сила была заключена глубоко внутри башни, в ее каркасе и в ее камнях.
В ее алтарях.
Это были не ахарги – непокорные души воинов, рожденных для битв. Это были сломленные души ушедших навеки мирных людей, эльфов, дворфов и халфлингов. Они не нуждались в словах освобождения.
Им нужна была надежда. Чтобы воспрянуть и забыть, как подчиняться.
И Джошуа Валладис принес им надежду покончить с обреченностью и вечной тюрьмой, получить новый шанс на жизнь в новом мире. Шагнуть наконец по ту сторону вечности.
Алтари отозвались на молчаливую просьбу младшего мэтра. Подчинились движению его рук. Начали медленно, словно с неохотой, поворачиваться вокруг своей оси, пока не встали, развернувшись на сто восемьдесят градусов.
– Превосходно! – обрадовался мэтр Гаренцворт. – Феноменальная степень проникновения! Какой тонкий контроль над духовной составляющей!
Похоже, мастерства чародея хватило на то, чтобы понять, а может, даже увидеть, что именно сделал младший мэтр.
– Рамил, успокойся, – осадила его Майриэль. – Нас просто покатали на какой-то дурной карусели.
«Ты узнаешь, что такое боль! Очень скоро! Ты узнаешь о ней все, мертвый человечек!»
– Что ж, – подвел итог своим манипуляциям Джошуа, старательно игнорируя вопли Призрака. – Теперь вы можете приступать к ритуалу.
– Мы? – поднял бровь Кай.
– Один из нас двоих должен участвовать и взять на себя партию дракона. Но Призрак не станет ждать, пока мы закончим, он придет за нами. Кто-то должен его остановить и прикрыть Джулию.
– И ты решил, что это твоя задача?
Страха почти не было.
– Да, моя.
– И почему же ты так решил?
– Потому что это моя битва, Кай. Это битва чародеев. И простому воину, пусть даже такому хорошему, как ты, в ней не выиграть.
– Справедливо, – кивнул командир наемников. – Но мне и не надо выиграть. Мне нужно только дать вам время.
– Кай, послушай. Это не шутки. – Теперь настал черед Джошуа схватить соратника за плечо, силясь убедить. – Он сомнет тебя одним ударом, ты даже не представляешь, на что он способен! Любая твоя атака обречена. Ты погибнешь! Ну скажите же ему! – Он повернулся к остальным, ища поддержки.
– В словах младшего мэтра есть рациональное зерно, – кивнул Рамил.
– Кай редко ошибается в драке, – поддержал командира Паки.
– Если ты уверен, – Майриэль как-то странно посмотрела на человека из Герденберга, – то так тому и быть.
– Вы все сошли с ума! – Джошуа даже кулаки сжал от гнева и бессилия убедить своевольного наемника. – Он же умрет!
– Джошуа, пойти придется мне. – Кай заговорил спокойно и медленно. – Во-первых, у меня всегда было плохо с памятью на древние заклинания, и намного вероятнее, что я напутаю что-то там, где справишься ты. Во-вторых, как ты, видимо, помнишь, башня искажает ваши магические силы, и чем, скажи на милость, ты будешь угрожать Призраку? Гордостью? И, в-третьих, как ты помнишь, меня не так уж просто убить. – Он поднял с пола бутыль с остатками драконьей крови и протянул младшему мэтру. – Поэтому рисуй, что нужно рисовать, и начинай, пока Призрак не решил к нам спуститься.
– А ведь ты казался мне самым разумным из нашей компании. – Джошуа принял из его рук бутыль и стал разоблачаться. Раненое плечо саднило и болело, когда он снимал хламиду и рубашку.
– Все мы иногда ошибаемся.
Кай закинул щит за спину, еще раз проверил меч, немного помахал руками, разминая мышцы круговыми движениями.
Драконья кровь все еще была теплой. Джошуа вывел необходимые руны, даже не задумываясь.
– Сколько вам нужно времени? – спросил Кай, сочтя приготовления законченными.
– Столько, сколько ты сможешь нам дать, – отозвался Рамил.
– Кай сделает все, как надо, – уверенно добавил Паки.
– Это безумие. – Джошуа улегся на пустой алтарь. Камень неприветливо принял спину всеми неровностями. – Ни один меч, выкованный из стали, не отобьет заклинания!
– Меч – возможно, – не стал спорить Кай, поправил ремень на плече, передвинув оскаленную морду умбона поближе к левой руке. – А вот мой щит полон сюрпризов.
– Постарайся вернуться, Кай, – тихо сказала Майриэль. – Без тебя будет слишком скучно.
– Что за грусть в твоих прекрасных глазах, лепесток? – засмеялся человек из Герденберга, и в его голосе почти не было страха. – Я не могу не вернуться. Ведь от этого зависит наш контракт.
Труднее всего оказалось сосредоточиться, отбросить все лишние мысли и начать.
Джошуа понял, что не помнит ровным счетом ничего из выученного. Пришлось подниматься с алтаря и рыться в хламиде. Листок с партией дракона успел порядком помяться и даже порваться в нескольких местах.
Соратники терпеливо ждали, и даже Майриэль не язвила.
«Одумайся, мальчик!»
Ради разнообразия это оказался не шелестящий свист Призрака, а баритон незнакомого человека. Того самого, что держал Путь Заклятий в окружении молчаливых лиц. Того, кто решил судьбу своего народа, выбрав борьбу, а не добровольный уход.
«Это не поможет ни тебе, ни твоим друзьям. Вы все сгинете, пытаясь противостоять мне. Не будет ни фанфар, ни принцессы, только вечность, полная мук и отчаяния. Неужели ты предпочтешь такое славной и вольной судьбе?»
«Вольной судьбе марионетки?»
«И это все, что тебя угнетает? Кратковременная потеря контроля над своим любимым телом? Мальчик, ты неправильно мыслишь. Чародеи нашего уровня живут тысячи лет, что такое пара часов рабства по сравнению с вечностью могущества? Ты знаешь, сколько я был рабом своего учителя? Четверть века, зато теперь я повергаю законы Вселенной одним своим словом».
«Ты тоже раб! Только ты раб своего пророчества! Ты рассказываешь мне о свободе, а сам убивал хороших людей моими руками! Будь ты проклят! Пусть сгинут все твои планы в Бездне!»
«Эмоции, мальчик, эмоции. Это пагубный путь для посвященных. Ты выполнял мою волю. Ибо эти люди угрожали нашим планам. Их смерть лежит на мне, если тебе от этого легче. Им повезло, большинство шли в бой с искренним желанием. Это очень славно – умирать за дело, в которое веришь».
«Умирать, как на бойне? Твоя извращенная логика так же гнила, как и твои цели. Я никогда не буду служить тебе!»
«Ты так узко мыслишь, мальчик. Так поверхностно…»
«Лучше умереть!»
«Будь осторожен в своих желаниях. Если ты не хочешь быть моим союзником, значит, навеки останешься рабом. А пока лежи и жди меня. Сейчас я закончу с медитацией, убью твоего неугомонного дружка-наемника и спущусь за вами. Тебе принести его голову? Или голову принцессы?» – Джошуа и не заметил, как спокойный голос забытого колдуна перешел в рассерженное шипение Призрака. – «Твой черед близко, мертвый человечек!»
Джошуа закричал, отгоняя морок, огляделся и только тут заметил, как внимательно смотрят на него товарищи.
– Браво, мой друг, вы отменно держались, – похвалил мэтр Гаренцворт. – Под таким напором сложно устоять даже опытному мэтру.
– Мы должны торопиться! – выпалил Джошуа. – Он уже заканчивает свою медитацию и скоро придет за нами!
– Он подавится Каем! – безапелляционно отрезала Майриэль, – Чего ждем, господа? Вдохновения? Рамил! Запевай!
Это была странная песня, совсем не такая, какую он представлял себе.
Первым начал мэтр Гаренцворт. Голос старшего чародея, вначале тихий, постепенно наливался силой. Слова чужого языка, почти потерявшие для Джошуа смысл, взмывали к потолку второго этажа. Откликом им было легкое подрагивание, охватившее стены и набиравшее силу с каждым мгновением.
Когда старший чародей подал знак, к нему присоединился Паки. Легкая картавость парня, сначала звучавшая диссонансом на фоне гладкого произношения Рамила, постепенно сгладилась, слилась с голосом старшего мэтра, добавив песне новых красок.
Когда настал черед Майриэль, башня уже тряслась вовсю. С потолка сыпалось, а остатки стекол в узких проемах окон бились об пол там и тут.
Мелодичный напев эльфийки перекрыл другие голоса, соединил все мелодии, и тогда тряска усилилась, словно противостояние разных сил вышло на новый уровень. Башня дрогнула.
Джошуа пришлось вцепиться в алтарь, чтобы не покатиться по вставшему под углом полу. Он даже успел пожалеть, что не прикован, как остальные.
Рамил кивнул ему. Пора.
Джошуа заговорил.
Партия дракона, в отличие от прочих, была именно текстом, речитативом, который требовалось произносить неторопливо и через определенные промежутки времени. Можно сказать, что она была ритмом, костяком всей песни-ритуала. Почему при этом дракон вступал в песню последний, было совершенно непонятно.
Хотя нет, все-таки понятно.
Драконьи слова придали башне устойчивость. Она по-прежнему рушилась и дрожала, но теперь делала это чинно, не шатаясь по сторонам, подобно пьяному.
«Немного терпения, мертвый человечек, я почти закончил. Передай своим друзьям, чтобы попрощались друг с другом».
Джошуа заставил себя не реагировать.
Вдумчиво и упорно произносить свою часть текста.
Некоторое время это получалось.
Он даже закрыл глаза, чтобы лучше сосредоточиться на собственном голосе, а не шарахаться от каждого пролетающего рядом фрагмента потолка.
Лучше бы он этого не делал.
Темнота перед глазами продержалась совсем немного. Потом начали проступать какие-то неясные очертания. Вскоре они приобрели объем и цвет.
Цвет серого неба, затянутого тучами, чье хмурое спокойствие прорывало ярко светившее солнце.
Горящий город под ногами и фигура мужчины со щитом…
Младший мэтр испуганно открыл глаза, боясь сбиться с ритма.
С удивлением понял, что все еще произносит нужное. Неужели это возможно? Быть сразу тут и в сознании Призрака? А если это очередная ловушка? Очередной, последний, хитрый трюк?
Возможно. Скорее всего, так оно и есть.
Вот только…
Вдруг есть хоть какой-нибудь мизерный шанс помочь Каю и Джулии там, наверху. Повлиять на исход этого глупого и самоубийственного для наемника поединка?
Принять решение.
Джошуа закрыл глаза и оказался на крыше.
Принцесса все так же лежала, скорчившись в центре алтаря-крыши. Обостренными чувствами Ассантэ он услышал ее дыхание.
Потом понял, что Призрак сидит, скрестив руки в позе медитации. Увидел Кая, неспешно подкрадывающегося к нему.
Услышал смешок.
Кай замер, выставив перед собой щит и пряча меч.
– Извини, – прыснул Призрак. – Не удержался. Хотел, чтобы ты подобрался поближе, чтобы напугать. Ты оказался неплох для смертного. Признаться, я зря недооценивал тебя.
– Ты не первый, – сказал Кай, потихоньку двигаясь вперед.
– Но, похоже, буду последним, – вздохнул Призрак.
– Я оптимист, – признался Кай, делая еще шажок.
Призрак сидел к нему вполоборота, основное внимание он уделял принцессе.
– Я тоже. Ты только погляди, сколько внутренней силы в ее крови! Порой я думаю, что лучше сцедить ее всю себе, и Бездна с этими династическими заморочками. Как считаешь?
– Категорически не согласен. – Еще маленький шажок.
– Ну вот, твое присутствие рушит рисунок заклинания, придется исправлять, – Призрак вздохнул и начал подниматься.
Кай счел это удачным моментом для нападения – колдун находился в неустойчивом положении и открывался удару. Случай лучше вряд ли представился бы.
Клинок вошел чародею в живот. Кай ткнул сильно, но не стремился вонзить лезвие по самую рукоять. Его целью было вызвать болевой шок у накачанного темной силой тела, после чего срубить ничем не защищенную голову.
Расчет был верен: любой чародей, будь он хоть трижды архимагом, после удара меча в незащищенный живот не смог бы поставить и простейшей Сферы Защиты.
Только вот Призрак не был архимагом. Для его ранга еще не придумали названия.
Он вскрикнул от боли в пронзенных внутренностях (просто уловка!), позволил Каю молниеносно выдернуть клинок и коротким замахом нацелиться в шею. Тут же поймал клинок одной рукой и сжал, непринужденно смеясь. Дернул на себя.
Кай успел отпустить рукоять, но на секунду позже, чем нужно, и сила рывка все равно увлекла его к противнику.
Тот небрежным жестом ткнул наемника в грудь и отшвырнул к самому краю крыши.
Кай успел схватиться за основание одного из шипов, чтобы не упасть. Остатки меча и щит соскользнули в пустоту. Но если клинок – сломанный и бесполезный – исчез без следа, то щит успел вцепиться плотоядным умбоном в сапог командира наемников.
– Забавная игрушка, – похвалил Призрак. Он постучал себя по виску и весело спросил: – Ты еще тут, Джошуа? Не стесняйся, здесь все свои: и Ассантэ, и сущность Духа Прошлого, и я – твой любимый хозяин.
«Ты никогда не станешь мне хозяином!»
– Да ладно тебе, не вредничай. Я снова в хорошем настроении. Ритуал дал мне больше сил, чем я рассчитывал, и теперь мне хватит времени, чтобы прекратить ваши игры в пророчества. Сейчас твой друг умрет, и ты снова будешь моим.
«Нет!»
– За своеволие надо платить, мальчик.
«Я остановлю тебя!»
– Наивный, неужели ты думаешь, что у тебя есть хоть малейший шанс контролировать меня? Ты просто зритель в моей голове, ученик, а это мой новый урок. Смотри, – на пальцах Призрака загорелись алые огоньки. – Это старое и надежное заклинание. Называется «Пляшущий в Ночи». Потому что, когда человек загорается от него, может плясать от боли два дня подряд. Все выверено до мельчайшей детали и подстраивается под объект. Твой друг будет страдать, скажем, три дня. А потом вырвет себе глаза и язык и станет на коленях умолять о смерти. Как тебе такое?
«Ты чудовище… Прошу, не мучай его…»
– Просишь. Это славно. Это хорошее начало. Ладно, – огоньки в его руках погасли, – он умрет быстро и почти без боли. Но помни, ты мой должник, мальчик.
Пока они беседовали, Кай успел подняться и отойти от края башни. Лишенный меча он выставил перед собой щит.
– Щит не поможет, – почти сочувственно пояснил Призрак. – Вот, смотри.
Сгусток алой энергии метнулся к Каю. Командир наемников прикрылся щитом, который, повинуясь невероятной силе заклинания, начал плавиться, как воск. Сейчас раскаленный металл заставит наемника швырнуть его под ноги, а следующая вспышка не оставит от него и следа.
Щит протестующе зарычал.
Джошуа понял, что не видит, как плавится поверхность, – это видел Призрак, он ожидал и верил в это, поскольку уничтожал самонадеянных щитоносцев не раз.
Но у тех воинов не было такого щита.
Энергия расплескалась по поверхности алыми вихрями, придав яростно скалившейся морде еще более свирепый вид.
– Невероятно, – честно опешил Призрак.
«Тебе конец!» – закричал Джошуа. Пьянящее чувство уверенности захлестнуло младшего мэтра. Как, почему, правда ли это, ответы казались не столь уж важными. Просто он понял, что не проиграет.
Призрак, похоже, уловил его настроение и недовольно хмыкнул.
– Иди отсюда, мальчик, пока взрослые разберутся. – Он щелкнул пальцами, и Джошуа провалился вниз.
Он очнулся на алтаре.
Тело упорно и размеренно тянуло свою партию.
Руки не двигались. Он дернулся. Ноги тоже. Подняв голову, понял, что скован такими же каменными цепями, как остальные.
Мэтр Гаренцворт и Паки перешли на тихий бубнеж заключительной партии. Майриэль, наоборот, билась в тисках и почти кричала свои слова.
Ритуал подходил к концу, а значит, Призрак просто обязан был ослабеть. Раствориться и уйти в небытие, как и предсказывалось. Но ведь он успел провести свою медитацию. Насколько сильной она его сделала? А если он уже вне воздействия заклятия?
Нет. Нужно запретить себе думать о неизбежности поражения. Победа близка, и Кай выполнит свою задачу и спасет Джулию…
Кай!
Нужно вернуться.
Джошуа закрыл глаза, рванулся вверх всей душой, но упругая стена оттолкнула его.
И во второй раз. И в третий.
Сил пробить ее у него попросту не было.
Башня тряслась, словно колосок под ураганом, а падающие сверху обломки становились все крупнее.
Он должен там оказаться! Но как?
Что там говорил мэтр Гаренцворт про чары Гужа? Мощные, но не сплошные? Такие стены не пробить, но сквозь лазейку можно пробраться. Протиснуться, обходя упругую стабильность древней формулы.
Майриэль каким-то непостижимым образом извернулась, избегая крупного и острого фрагмента, падающего ей на живот, и тот завяз в накрывающем ее плаще. Ритма и тембра она не изменила ни на миг.
Плечи и руки Паки были изрезаны мелкими осколками. Мэтра Гаренцворта пока спасала благообразная борода.
Джошуа снова зажмурился, молясь всем богам, чтобы над его алтарем была самая крепкая кладка, и снова ткнулся в невидимую стену. Только теперь действовал не наскоком, а прижался к ней аккуратно и бережно. Почти сразу наткнулся на лазейку. Слишком маленькую, чтобы нарушить структуру, но достаточную для неторопливого просачивания.
– Держись, Джулия…
– Ты еще интереснее, чем я думал, – восхищенно сказал Призрак.
Судя по обугленному и деформированному полу под ногами командира наемников, щит успел уберечь его еще от пары-тройки смертельных заклинаний.
– Где ты нашел эту вещь? Скажи правду, и клянусь возвращением моего народа, я сохраню твою жизнь.
– Ты потрясающе щедр, – отозвался Кай. Пригнувшись, он почти весь скрылся за щитом, готовясь отразить следующую атаку.
– Я не жадный и готов делиться с достойными. Ты убил Горма, можешь занять его место.
– Что ни слово – то выгодное предложение. С этого надо было начинать.
– Я понимаю, что ты делаешь, – кивнул Призрак. – Ты тянешь время, надеясь, что они успеют закончить ритуал.
– Ну что ты! – почти искренне возразил Кай. – По мне, так мы в середине серьезного делового разговора.
– Неужели?
Из рук Призрака вырвался широкий, три фута в диаметре, поток алой энергии. Он ударил в щит с такой силой, что Кая отбросило на несколько шагов. Впрочем, оскаленной и недовольной морде это не причинило ни малейшего вреда. Командир наемников отделался слегка опаленными подошвами сапог.
– Я должен был попробовать Неистовую Бурю, – признался Призрак. – Так, на всякий случай.
– И что же дальше? – спросил Кай, затоптав загоревшуюся подошву.
– Я еще не решил. А ты что думаешь, Джошуа?
«Ты проиграешь!»
– И ты туда же, – сокрушенно пожал плечами колдун. – Вы оба не учли одну вещь. Хотя, может быть, забыли, или я оторвал это кусок от оригинального пергамента, уже и не упомнить… Суть не в этом. Мало произнести нужные слова. К ним нужно добавить соответствующие дела. Нужно разрушить оковы алтарей и сами алтари. Это мог бы сделать дракон. Но его у вас нет. Это могла бы сделать выверна. Но Паки сейчас вам не помощник. Чар ваших магов тоже на это не хватит. Вы проиграли эту битву с самого начала. У вас два пути – красиво умереть или подчиниться. Что выбираете?
Башня под ними заходила ходуном. Кай с Призраком устояли на ногах, но с явным трудом.
– Они закончили, – пояснил Призрак. – А я еще здесь.
Джошуа, не веря, рванулся обратно.
Башня все еще тряслась, словно в припадке, но соратники уже не пели.
– Рамил! – кричала Майриэль, разгоняя звонким голосом царящий вокруг шум.
Мэтр Гаренцворт печально взглянул на Джошуа.
– Что-то было в свитках, что мы не сделали? – спросил он. Голоса бывший архимаг не напрягал, но младший мэтр слышал его превосходно.
– Нам нужно разрушить алтари! – крикнул Джошуа, когда понял, что заключенные в башне духи не отвечают. – Ваша мудрость! Паки! Вы можете что-то сделать?
Парень печально покачал головой.
– Древо и Пепел! – закричала в ярости эльфийка. – Только не так и только не здесь! Только не за это! Во имя Пляски Всех Времен Года!
– Джошуа, – спокойный голос мэтра Гаренцворта зазвучал в ушах, – вы должны помочь принцессе закончить ее миссию.
– Но я же…
– Сейчас Призрак ослаблен, что бы он ни говорил, и выполнение ритуала Накрамис даст нам шанс.
– Но я… Это невозможно!
– Вы уже делаете невозможное, мой друг. Предел – он лишь в ваших мыслях.
И Джошуа поверил. Просто потому, что верить очень хотелось.
Повторное возвращение прошло намного легче.
– Вернулся? – почти обеспокоенно спросил Призрак. – А то я, признаться, устал его держать.
Он кивнул на распростертого в воздухе Кая.
Командир наемников висел в футе над землей, раскинув руки. Лицо исказила гримаса боли, упрямая рука сжимала ставший бесполезным щит.
– Никакой щит не спасет от прямого воздействия на мышцы и сухожилия тела, – наставительно пояснил Призрак. – Как прикрываться от атаки, если не можешь поднять руки? А?
Кай не ответил, сведенное судорогой горло подвело его.
– Тебе хорошо видно, мальчик? – спросил Призрак у Джошуа. – Давай-ка рассмотрим эту занимательную игрушку повнимательнее. Никогда не видел артефактов, способных отразить Алую школу.
Повинуясь знаку, Кай послушно поплыл ему навстречу. Приблизившись, согнул в локте руку, держащую щит, демонстрируя колдуну недовольную морду умбона. Морда угрожающе зарычала и даже попыталась укусить Призрака за палец.
– Неугомонная вещица! – засмеялся тот. – Погоди-ка. – Он коснулся поверхности щита. – Не может быть. Ведь это… – Он поднял глаза на Кая. Лицо командира наемников было искажено от боли, но взгляд пристально изучал противника.
– Очень удобная вещь, – прохрипел Кай и ударил.
Нижняя часть щита врезалась Ассантэ в лицо, и колдун рухнул на землю. Джошуа почувствовал отголоски боли, растекшейся по всему телу бывшего придворного мага. Шок от соприкосновения с таинственным металлом щита ослабил контроль Призрака, и Кай освободился от пут.
Приземлившись на ноги, он без лишних церемоний врезал поднимающемуся колдуну еще раз. И еще.
Странное дело, но удары зубастого щита приносили Призраку нестерпимую боль, лишая концентрации и сил. Он словно превратился в обычного человека, и на размашистые удары тоже реагировал как обычный человек: плевался кровью и отступал под напором.
– Странное дело, – поделился с ним Кай, тыча умбоном в грудь. Умбон радостно впился зубами в черную хламиду, вырвав изрядный кусок ткани и плоти. – Все эти чары подчинения и раньше действовали на меня из рук вон плохо. А потом я подумал: если щит хорошо отражает древнюю магию, может, он сможет и помять древнего мага? Выходит, верна догадка?
Хрустнула кость – это сломалась рука Ассантэ, пытавшаяся остановить щит. Призрак рухнул на спину, прикрываясь здоровой рукой и торопливо возводя Защитные Сферы. Кай без остановки бил в эту защиту, и та крошилась под ударами, как стекло.
– Чего ты хочешь? – закричал колдун. – Почему ты идешь против предназначения? Чего ты ищешь в этой битве? Славной победы? Богатства? Ты можешь получить все!
– Прежде всего, – сплюнул Кай, – я должен выполнить контракт. И сохранить репутацию.
Призрак зарычал. Он снял все барьеры с почти ненужного тела. Внезапно ставшего опасным врага нужно было спалить дотла. Отблеск налившихся алым глаз отразился в поднимающемся щите.
Джошуа вновь увидел, что произойдет дальше. Колдун просто выпустит колоссальное количество энергии и сожжет все живое на многие мили вокруг. Ничто не спасет ни Кая, ни Джулию. Никого в городе.
Необузданная мощь рвалась наружу со скоростью лавины, и не было никого, кто смог бы остановить ее.
Кроме самого Призрака.
Или тела, которое его приютило.
Джошуа не знал как, не знал почему, но он понял, что хочет сделать, и сделал. Непостижимым и странным образом он ощутил себя полновластным хозяином этого сосуда. И как полновластный хозяин встал на пути лавины и направил ее в сторону.
Освобожденную энергию нельзя было загнать обратно или остановить. Только перенаправить.
Джошуа-Ассантэ закричал, когда мощь вырвалась наружу. Алый поток, свитый в тугую нить, устремился в небо и бился о небосвод, пока не иссяк.
Только потом Джошуа понял, что выпустил слишком много. Настолько, что ослабил Призрака, превратив его в пленника искореженного и умирающего тела.
Кай тоже понял это и остановил занесенный для последнего удара щит.
– Ты ведь будешь жить, пока не исполнено пророчество Накрамисов, – сказал он.
– Ты… – начал Призрак, но, увидев, что Кай отошел, не стал продолжать.
Командир наемников тем временем приблизился к принцессе. Закинул за спину щит, присел рядом, приподнял бесчувственную наследницу трона, придавая ей сидячее положение. Легонько потряс за плечи, придерживая голову.
– Ваше высочество.
Джулия не ответила.
– Бесполезно, – слабо похвастался Призрак. – Она в трансе. Это моя страховка. Ее не вернуть оттуда, а значит, я не сгину и буду ждать своего часа.
Кай не ответил, он снова пытался разбудить принцессу.
– Знаешь, Джошуа, – тихо сказал колдун. – Я ведь все предусмотрел. А вашего человека из Герденберга всерьез не воспринял. Что простой воин сумеет меня победить… Так глупо просчитаться… А ты молодец, хорошо сориентировался. Как понял, что я ослаб? Рамил подсказал? Узнаю свою кровь, пусть и столь сильно разбавленную. Ага, вот он и догадался, смотри, такое редко увидишь…
Кай обнял принцессу и что-то зашептал ей на ушко. Пальцы, сомкнутые на ее плече, налились тусклым сиянием и почти сразу погасли.
Призрак, а вместе с ним и Джошуа, почувствовали сильный укол. Так рассыпалось последнее заклинание Дурного Духа.
– Господин Кай? – сонно спросила Джулия.
– Это я, ваше высочество. – Кай отстранился, чтобы не смущать девушку.
– Что случилось?
– Ваша страна нуждается в защите.
– Я… – Она огляделась, увидела окровавленного Ассантэ, дернулась в ужасе.
– Он не опасен, – успокоил ее Кай. – Уже не опасен.
– Вы победили его? Но как?
– Мы победили его. Вместе. А сейчас вам нужно провести ваш ритуал и закончить это навсегда.
– Но где мы?
– Мы на башне, на вашем алтаре. Пора сделать, что должно.
– А Джошуа?
– Он рядом.
– Помогите подняться.
Джулия стояла нетвердо, и Кай поддерживал ей.
– Чем еще я могу помочь, ваш высочество?
Принцесса посмотрела ему в глаза.
– Просто скажите, что все правильно, господин Кай.
– Все правильно, ваше высочество, – сказал человек из Герденберга.
– Он точно не помешает нам? – Она кивнула на поверженного Призрака.
– У него не осталось сил. Он смирился со своим поражением. А вам должно смириться со своей победой.
– Разве это победа, господин Кай? Мой город разрушен, отец впал в безумие, верные люди разбиты и рассеяны – разве это победа?
– Это просто его слова, ваше высочество. Обман, которым он хотел добиться от вас желаемого. Отбросьте эту отраву. Не покоряйтесь его замыслу.
– А вы не лжете мне сейчас?
– Мне не платят за ложь, ваше высочество. Только за то, чтобы вы были спасены. А спасти вас без ритуала Накрамисов даже я не смогу.
Джулия опустила голову, собираясь с силами. Попыталась отодвинуться от Кая, чтобы стоять самостоятельно, но не смогла.
– А где Джошуа? – снова спросила она. – Мне очень нужна его помощь.
– Он рядом, – повторил Кай. – Мы спустимся к нему, как только все закончим.
– Хорошо. Это может быть немного болезненно, господин Кай. Вы держите меня, а значит, вам придется разделить боль со мной.
– Об этом не беспокойтесь, – отрезал командир наемников.
– Да будет так. Только держите меня крепче.
Принцесса закрыла глаза. Выпрямилась, положила ладони на плечи Кая. Он поддерживал ее под локти, не давая упасть.
– Я, пятая дочь Накрамис, рожденная первой, – сказала принцесса. – Я пришла сюда в последний раз. Это место горя и зла будет очищено от Призрака Прошлого отныне и навсегда. Как было условлено раньше…
По мере того как Джулия произносила слова старой клятвы, мягкий теплый свет наполнял ее изнутри. Наливаясь силой с каждым словом, он постепенно заливал все вокруг, слепил глаза и дарил радость спокойствия.
Тело Ассантэ беспокойно шевельнулось.
Здоровая рука медленно потянулась в сторону застывшей пары.
– Есть еще пара фокусов, – усмехнулся колдун. – Для совсем уж неудачного стечения обстоятельств.
Джошуа попытался перехватить его руку, но почувствовал, что снова ничего не может сделать, он снова был только наблюдателем. Что-то крепко держало его.
«Ты останешься тут, мертвый человечек, навечно в этом старом сломанном теле, а я займу твое».
– Призрак всегда раздражал меня, – признался колдун. – Но рационализм его идеи я не могу не принять. Мы оставим тебя здесь, а сами спустимся вниз. Не пропадать же твоим замечательным способностям, а, мой бывший ученик?
Джошуа не отозвался. Все силы шли на противостояние Призраку, все больше и больше сжимавшему его сознание.
– Меня утомило вас уговаривать, – пожаловался колдун. – Сейчас сожгу твою принцессу, а потом отправлюсь вниз и проведу обряд как положено, благо твои друзья все еще ждут.
Джошуа опять не ответил, лишь усилил напор. Тщетно. Призрак шутя сдерживал все его попытки.
Руки Ассантэ наливались алым светом. Еще мгновение, и все будет кончено.
Когда заклинание достигло пика, колдун швырнул его в Кая и Джулию.
Есть заклинания, которые не остановить. Смертоносные, наполненные первозданной мощью природы, они отыскиваются, словно алмазы, и с той же тщательностью гранятся. С них срезается все лишнее, нефункциональное. Остается только совершенство.
А потом их дополняют ограничителем.
Так делали древние колдуны. Веками они работали, добиваясь идеала в каждом боевом заклинании. Эффективность и безопасность.
Всепоражающая мощь и возможность отменить содеянное, если переменчивый нрав колдуна вдруг потребует этого.
Или кто-то в его теле захочет остановить его.
Уже сорвавшееся с пальцев заклинание подчинилось приказу и ухнуло на пол около алтаря. Равнодушный материал поглотил его без следа.
Кай с Джулией даже не заметили этого, свет принцессы поглотил их уже полностью и уверенно двигался к распростертому телу в черном балахоне.
Призрак все еще сжимал Джошуа, а колдун удивленно смотрел на свою руку.
– Не может быть.
Может.
Джошуа не сразу осознал, что в многострадальном теле проявился четвертый участник. Владелец. Мэтр Ассантэ.
Остановивший смертоносное заклинание.
– Не может быть! – только и успел пробормотать колдун.
Потом свет поглотил их.
– Я свободен?
– Да, Джошуа.
– А вы, мэтр?
– Я уже мертв. Мое тело слишком долго служило Призраку. Я был глуп и самонадеян. Не будь таким, Джошуа. Всегда принимай легкие дары с опаской.
– Я запомню, ваша мудрость.
– Этого звания я оказался недостоин. Я многому не научил тебя и уже не научу. Надеюсь, ты будешь лучшим чародеем, чем я. Главное, помни, наше призвание – защищать людей Ойкумены. Так или иначе.
– Я буду помнить.
– Прощай, Джошуа Валладис. Прощай и прости всех нас.
Когда мэтр Ассантэ исчез навсегда, Джошуа вновь ощутил себя на крыше.
Следов Призрака не было.
Его выжгло, растворило, скомкало в ничто исполненное пророчество.
Только сознание колдуна слабо металось в плену умирающей плоти.
Принцесса сидела в центре алтаря, а Кай склонился над ними.
– Теперь все, – прохрипел колдун. – Призрак ушел навсегда. Тут остался только я. Неужели так нужно убивать беспомощного старика?
– Если не вырвать сорняк, он пустит корни, – отозвался Кай, поднимая щит.
– Я ведь понял, – сглотнул колдун. – Я понял, кто ты. Почему ты не признался раньше? Я бы все сделал по-другому. Мы бы помогли друг другу, а я вернул бы тебе утерянное прошлое. Все воспоминания. Все.
– Если для того, чтобы вернуть мое прошлое, надо помогать тебе, – Кай поднял щит еще выше, – лучше я соглашусь на забвение.
Щит опустился, и колдуна без имени не стало.
Тьма накрыла и Джошуа, но он успел вырваться из наступающей бездны, и собственное тело впустило его обратно.