Глава 2
Высоко сижу, или о буйной принцессе замолвите слово
Как и следовало ожидать, меня заперли в башне.
Наверное, забавно — принцесса, запертая злой мачехой и не менее злой магичкой на самом верху самой высокой башни. Да еще загруженная непосильной работы. Нет, конечно, прясть меня никто не заставлял, а плести заклинания очень даже.
Ирония в том, что мою лабораторию в свое время переместили подальше от всех. То есть в башню, где все, что я могла натворить — это просто разнести ее. К великому изумлению окружающих башня не только устояла под яростным напором моей ворожбы и не развалилась до этого времени, но и явно пришлась мне по вкусу. Я могла спокойно запереться на все магические замки, выставить щиты и жить в относительном спокойствии. А со временем чуть ли совсем сюда не перебралась. Только девчонок оставлять было жаль. Да и мою детскую комнату тоже. К тому же здесь не было ванны, вот в чем я нуждалась сверх меры, учитывая, что некоторые заклинания и алхимические опыты оставляли на мне и окружающем слои копоти не меньше чем на три дня черной баньки.
Теперь под предлогом подготовки к экзамену меня заперли здесь на несколько дней. Заботливая мне все же училка досталась. Спрятала.
Но я на нее не в обиде. Обо мне же заботится. Очень ей не понравились мои новые друзья. Я бы даже сказала — напугали. И ведь было чем!
После получасовой лекции Консуэла, не добившись от меня хоть какого-то внимания, просто сунула в руки книгу и велела идти к себе. Я как хорошая девочка послушалась, еще бы — мой лимит на пакости истрачен на неделю вперед.
Фолиант оказался энциклопедией жити и нежити, очень старый и явно редкий экземпляр. Долго искать не пришлось.
И так…
Асуры — «Обладающие жизненной силой», «Не-боги». Высший класс небесных демонов. Обладают колдовской силой майя, неподдающейся никакой классификации. После противостояния богам и поражения ушли в Царство Варуны. В небе у них три града — железный, серебряный и золотой. Также имеются города и под землей.
Жестокие, практически бессмертные твари. Запредельная физическая сила делает их хорошими воинами. А врожденные магические способности — непобедимым противником.
Существует версия, что эти демоны изначально были сотворены Богами для совершения зла, как черные ангелы. Но, возгордившись своей великой миссией и наделенной властью, взбунтовались и были свергнуть в мир живых.
Опасны во всех смыслах».
М-да.
Так что им здесь понадобилось, вот что интересовало меня больше всего.
У папочки что ли спросить?
Ага! Как только выпустят.
Фолиант продолжал пылиться в углу со вчерашнего вечера. А я, уморенная модистками и любимыми сестрами, готовившими меня к балу, словно загнанная лошадка валялась на кушетке у самого балкона.
А он, кстати, очень примечательный. Широкий, круговой по периметру всей башни, с выходами со всех четырех сторон. Как я сразу поняла, эта башня предназначалась для обороны замка сверху. Удобное место для магов.
Здесь, на высоте, мне очень нравилось. Город как на ладони, вдалеке темнели леса, где-то под ногами извивалась река. Свобода. Ну почему у меня нет крыльев? А то левитировать я не очень-то люблю. Мутит меня.
И есть хочется.
Все же соизволив встать, я направилась к двери. Побарабанив в нее немного и не дождавшись ответа, вздохнула. А они еще интересуются, почему я постоянно сбегаю? Как уж тут не начать думать о побеге, когда у тебя с утра во рту ничего, кроме заныканных конфет, не было.
Я вышла на балкон и поманила пролетаювшую мимо птицу. Вот упырь — ворона. Мне всегда на них везет, хоть бы раз голубок пролетел. Нашептав ей на ушко, ну на головку (кто знает, где у нее ушко) заклинание, я выпустила крылатую живность.
Будем ждать.
Правда, дождалась я совсем не того, чего хотела.
Когда дверь, наконец, открылась, в нее вошла магиана с целым подносом… яблок!
Истеричные спазмы желудка заставили меня отойти поближе к окну и нервно отвернуться.
— Что за поведение, принцесса, — все же не удержалась магичка. — Вроде твое творенье — соизволь откушать. Что бы впредь не делать подобных глупостей, ты сегодня наказана.
— Но что я опять сделала?
— Эта твоя птица влетела во время ужина в столовой зал и, усевшись прямо на стол, озвучила твои требования. Мы ее еле поймали, чтобы выставить. Ты представляешь, какой для птицы это шок — оказаться в комнате, полной королевским семейством, его гостями и цветом аристократии.
Мне ничего не оставалось делать, как опустить голову и скорбно вздохнуть. Ворону я послала к сестрам, вот она и нашла их вместе со всем дворцом.
— Я приду за тобой позже. Провожу в комнату.
— Хорошо, магиана. — С трудом узнала свой лепет. Вот что голод с людьми делает.
— Да, и еще. Я давно хотела тебя спросить, каким образом у тебя это вышло с деревом.
Живот болезненно заурчал, а я зло прошипела:
— Как все съем, так и расскажу.
Вот дура, а могла бы обменять знания на столь желанную еду.
Но это унизительно. Это бартер, это шантаж.
Пожав плечами, Консуэла выставила антимагические щиты и удалилась.
Все, теперь мне можно колдовать только в пределах комнаты и достать ничего извне не получится.
Еще час я провозилась с подбором замка к щитам. Ничего пока не выходило. Мне удалось лишь немного разобраться в плетении этого заклятия, но все найденные ниточки тянуться не хотели.
Поплакать что ль?
Заодно такой важный компонент некоторых снадобий соберу, как слезы девственницы. Мало ли для чего пригодятся. Вот припрет, а плакать ни хочется.
Щит, оплетающий комнату наподобие кокона, чуть уловимо зазвенел. Если бы мое внимание и без того не сосредоточилось на нем, даже не заметила бы.
Что за картина мне открылась, стоило только поднять голову! В воздухе, прямо напротив распахнутых балконных дверей, висели четыре фигуры и дружно демонстрировали мне клыкастые улыбки.
Попа самостоятельно попыталась найти опору. Беда лишь в том, что стулья в моей лаборатории завалены всякой дрянью, типа конспектов, разных компонентов магических отваров, бутылочек, колбочек и других опасных предметов. Чуть присев, я тут же на все это и напоролась своим мягким местом. Я взвизгнула, как поросенок, и, подскочив на добрый метр, вынуждена была встать столбом, потирая пострадавшее место.
Ребята тем временем спустились на балкон.
— Привет, малышка! — ослепительно улыбнулся Аскар. — Мы слышали, ты тут не плохо забавляешься?
— Ага, — поморщилась я, — развлекаюсь лучше некуда.
— Привет, котенок, — подошел ко мне Зак и потрепал и без того взлохмаченные волосы.
— Ты чего там так усердно натираешь? — хмыкнул Бали. — Знаешь, говорят, это место чешется к неприятностям.
— Угу, — кивнул Данте, — найдешь приключение на свое мягкое место.
— Уже нашла, — не добро отозвалась я. Голодная, наверно, была очень. Да еще и эти черти разноцветные, так откровенно разглядывают мою бедную попу, что краска сама к щекам приливает. От смущения я всегда наглею. — Вот, принесло тут некоторых.
Внешне в асурах ничего не изменилось, даже улыбочки как прежде остались — приклеены к губам. Лишь в глазах образовалась сталь.
Ох, не стоило мне с ними так. Как там в книжке написано — «опасны во всех смыслах»? Вот-вот! А я тут сразу грубить. Нехорошо вышло. Ну, так нечего было и лезть!
— Вы как щит-то прошли, орлы? — все же не выдержала я.
— Это который звенел?
— Тот-тот. Я уже час с ним вожусь, вскрыть не могу. И где эта грымза только заклинания берет? Ведь можно уже целый гримуар написать по тем замкам, что она ставила, а я вскрывала. А этот даже мне пока не поддается.
— А ты такая сильная колдунья? — откровенно иронично спросил Бальтазар, все еще обижаясь за «теплый» прием.
— Я такая опытная. С десяти лет с Консуэлой боремся. Она запирает, я отмычки ищу. Девчонки, другие ученицы, смеются, говорят, мне с такими талантами в воры надо податься. Вот где опыт пригодится.
— А что, недурная мысль, — потер подбородок Зак. — Разбогатеешь.
— Я принцесса, существо трепетное и к работе неприспособленное. Привыкшее к лени и праздности.
— Хм, — усмехнулся Данте. — Принцесса. Чего ты нам тогда под деревом мозги парила, девочка-магичка?
С одной стороны стыдно, с другой — мне было не в чем себя винить. Не зря же меня столько лет призывали к осторожности. Воззвания нашли отклик в моей заблудшей душе.
— Ну… вы и не спрашивали. Если уж на то пошло, то я ничего не соврала, а тактически умолчала.
Чертята довольно хмыкнули. Видно, ответ им понравился.
— А вы чего встали-то? Садитесь. А я еще постаю, пока кожа не затянется.
— Ты на что села?
— Сама не знаю. Здесь стекла навалом. И все-таки не уводите меня от вопроса. Как вы прошли щит?
— Мы его практически и не заметили, — пожал широкими плечами Аскар.
— Только в ушах немного зазвенело, — согласился Бали.
— Но как такое возможно? — Прислонившись спиной к столу, я рассматривала асуров. Что там говорила энциклопедия об их магической силе?
— Наша сила другого рода. — Данте так же уселся на край стола и посмотрел на меня своими внимательными синими глазищами. Я, если честно, слегка терялась под их взглядами. — Этот щит для нас не преграда. Мы его очень осторожно подвинули.
— У вас диссонанс с нашей магией?
— Я бы не сказал. Просто она другая.
— Хм, занятно! — задумалась я. — Значит, силу магички можно просто «отодвигать». Я об этом раньше не думала.
Красавец асур усмехнулся. Разгадать мысли, бродившие в этой синей голове, казалось невозможным делом.
— Это она за ворону тебя так? — поднял на меня взгляд Зак.
— И за нее тоже. — Уж больно тяжкий вздох у меня вышел. Сама от себя такого не ожидала.
Он подошел ко мне и мягко обнял, прижав мою многострадальную головушку к своей груди. Я от такого обалдела.
— Мы не хотели делать тебе плохо.
— Твоя наставница права, — раздался сзади голос Аскара. Ума не приложу, как у меня получается их различать. — Асуры не лучшая компания для принцессы.
— А для магички? — повернула я голову.
— Ты не понимаешь, детка, — тяжко вздохнул Бали, — с кем связалась. А твоя наставница знает. Она уже жила во время войны.
— Ну, раз вам так не нравится моя компания, — накатила на меня злость. Я попыталась вырваться из железной хватки Зака, впрочем, без особых результатов, — тогда зачем пришли?
— А кто тебе сказал, что не нравится, — лукаво улыбнулся Данте. — Мы-то как раз не против. Только тебе это ничем хорошим не светит.
— Ты циник! Про бескорыстие, как я понимаю, никто не слышал.
— Это глупость, — повел длинным носом красавец Бальтазар.
— Что же вам тогда нужно от меня? — Наконец удалось отбиться от Зака.
— Видишь ли, девочка, нам скучно. Ваши люди нас боятся. Женщины вообще первым делом падают в обморок.
— Глупые, думают, мы ими прельстимся, — презрительно хмыкнул Аскар.
— Но от скуки нас пока спасала только ты и твои милые выходки.
— Ну, это всегда, пожалуйста. В любых количествах и качествах. Пользуйтесь, сколько хотите. Вот как только выйду отсюда, сразу что-нибудь отмочу. Например, совершу варварский набег на кухню.
— Вот четыре дурака, — хлопнул себя по лбу Бальтазар. — Мы зачем сюда пришли?
— Точно!
— Мы хотели тебя от голодной смерти спасти, — смущенно улыбнулся Данте. — А сами болтовней занимаемся. Ты есть будешь?
Моя бедная голова чуть не отвалилась, так активно я ею закивала.
— Все-таки твоя наставница изувер, — вздохнул Бальтазар, разбирая заваленный всякой дрянью стол. — Оставить ребенка голодным, это просто издевательство.
— Она и не оставила. Вон, целый поднос яблок принесла. Ешь сколько влезет. — Я блеснула глазами. — Хотите попробовать?
Асуры дружно скривили лица.
— Пошли на балкон? — предложил Данте. — Там вид красивый.
Возражений не нашлось. Демоны выставили мебель на улицу. Я затребовала в свое личное пользование памятную кушетку. А затем начались чудеса, когда чертяги, как по мановению волшебной палочки, начали доставать блюда, полные разнообразной еды.
— Но откуда?
— С кухни. Твои сестры собрали.
— Девчонки? Но…
— Мы их предупредили о возможности нашего визита к одной неуемной особе. А их так пронял твой голосок из уст вороны, они оказались рады помочь.
— Обалдеть!
— Почему это? — поверх блюда с фруктами взглянул на меня Бали. — Они у тебя умненькие, воспитанные девушки, в отличие от некоторых. Нас почти не боятся.
— Точнее, боятся, но не показывают этого, — поправил Аскар. — К тому же они и сами извелись, не зная как тебе помочь. Принцессы переживают за тебя.
— Я знаю, — опустила я голову. — Но поделать с собой ничего не могу. У меня хорошие сестры. А знали бы вы братьев. Эльзар, самый маленький, просто очаровательный сорванец. А старшие — настоящие мужчины, лучшие братья, каких только можно желать. Да и принцы они славные.
— Но тебя тяготит жизнь во дворце, — хмыкнул всегда все понимающий Заквиэль.
Я кивнула. Стоит ли им рассказывать, как я жду практику, которая начнется на двух последних годах учебы в Академии? Наверное, нет. Это ведь мои проблемы.
Вместо пустой болтовни я принялась за поздний ужин. Как только первый голод улегся, меня дернуло спросить:
— А что вы делаете в Вольске?
— Это лишнее любопытство, детка, — легко, но с железными нотками в голосе, ответил Данте.
По коже пошли мурашки. Это был не страх, а что-то гораздо глубже и беспощадней. Когда тебе так говорят, хочется никогда не рождаться на свет.
Он, наверное, понял, что перегнул палку.
— Просто есть вещи, которые лучше не знать, — мягко, как ребенку, сказал Аскар.
Словно это может примирить меня с новыми сторонами их натуры, случайно открывшимися мне. Не думаю, что удастся забыть об этом.
— Помнишь, малышка, мы говорили о войне. С тех пор у нас остались кое-какие дела с вашим королевством. — Зак оказался более умным, не выказав никакой слабости. Вот кому не грозит излишняя вспыльчивость.
— Как хотите, — пожала я плечами. — Это ваше дело. Дипломатия отца меня все равно никогда не интересовали. Так не будем и начинать. Оставим политику сестричкам.
— А зачем им-то политика?
— Куда же без нее, раз угораздило вырасти в семье короля. Они же принцессы. Выдадут их замуж, а кому нужна неграмотная госпожа. Вот и вертятся девчонки как могут. С уроков танцев — на урок истории или географии.
— Ваших принцесс так хорошо обучают?
— А вы как думали? — улыбнулась я. Вот так, будут знать, что Вольск — не затерянная на краю мира дыра, а сильное, уверенное королевство. И принцессы наши-не какие-нибудь босячки. — Отец к этому очень серьезно относится. Думаю, это в некоторой степени потому, что так может хоть немного насладиться покоем. А то он когда заработается, нас даже плохо различать начинает. А так мы все при деле.
— А что ж тебя этому не учат? — сощурился Аскар.
Щаз-з, не дождешься.
— Учили бы, найди в моем расписании хоть час свободного времени. Меня как лет в десять Консуэле отдали, так и закончилась моя вольная жизнь. Уж лучше бы в Академию отправили.
— Так почему не отправили?
— Жалко стало. Не меня, Академию и бедных преподавателей. Здесь за мной хоть какой присмотр есть, а там? Так что пришлось бедной магичке взваливать на себя еще и мое обучение. Как будто ей трех других учениц не хватало.
— Ты четвертая, а где пятая была?
— Через два года появилась. У нас обучение идет в зависимости от таланта. Чем его меньше, тем короче. Вот магиана и подгадала так, чтобы мы все закончили обучение одновременно.
Демоны заулыбались.
— А вы что, думаете, до десяти лет меня никто магии не учил? Это опасно для жизни. Стихийный маг с моей активностью разнес бы замок за три дня.
— Мы не хотели тебя обижать, — тут же вступился Бальтазар. — Просто нам интересно.
Я хмыкнула.
— Не в обиде. Вы ведь не знали.
— Расскажи нам лучше о своей семье. У тебя это забавно выходит.
— Что именно?
— Ну, например… где твои братья?
Мне что-то сразу взгрустнулось.
— На тренировках. Завтра рыцарский турнир. Это ужасно, но меня туда не пустят. А я так переживаю за них.
— Они что, первый раз бьются? — приподнял бровь Данте, отчего еще больше стал похож на чертягу. Хотя он таковым и был.
— Нет. Просто… мне как-то страшно. Я обычно всегда присутствую, а здесь мне впервые запретили. Наверное, так всегда бывает, когда не можешь контролировать ситуацию. Когда я на арене, то это вселяет больше уверенности. Еще с детства помню, когда Филипп впервые участвовал, я подавала ему шлем и шепнула: «Ты не бойся. Если что, я удар отведу». Он тогда потрепал меня по голове и улыбнулся. Сказал, что такое будет недостойно для человека с честью. А я ответила, что честь дело наживное, а жизнь одна. Все всегда обходилось. Вдруг сейчас, когда меня не будет рядом… Когда я не отведу…
— Ты совершенно права. Честь честью, но жизнь дороже.
— Не переживай так, малышка. Думаю, там будет достаточно магов, что бы отвести удар, — подбодрил меня Зак.
— Но не будет меня. Что-то я совсем скуксилась. Давайте лучше о другом.
— О чем?
— Ну, — я закинула голову и потянулась. Живот у меня раздулся и слегка мешал. Наконец, я сдалась, думать мне уже не хотелось. — Не знаю. Как же здесь все-таки красиво.
И правда. Небо стало густо синего цвета, зажглось тысячью огоньков и словно подернулось серебряной пленкой. Внизу город, словно передразнивая небеса, тоже озарялся блеском огней. Хорошо сейчас там, наверное. Вольготно. Тихие улочки, шумные таверны да корчмы. Где-то идет веселье.
Но мне и здесь, на балконе, было неплохо. Тепло, светло, Бальтазар зажег огненные шарики, а Данте подвесил их прямо в воздухе, очень даже сытно и совсем не скучно. На душе как-то спокойно. Защищено все.
Должна признать — мне нравилось быть рядом с демонами.
С ними приятно даже просто молчать.
Стемнело.
О боги, сейчас же Консуэла заявится!
— Вам лучше уйти.
Парни даже рты раскрыли от такого заявления.
— Это еще зачем? — все же сказал Зак.
— Нам и здесь нравится. — Аскар поглубже вжался в кресло, словно его будут оттуда выковыривать.
— Ну и сидите. Только когда придет магичка, объясняться с ней тоже вы будете.
— Тогда нам действительно пора. А то тебе еще попадет за нас.
Демоны встали.
— Надо мебель на место вернуть, — напомнила я. — А то как ей это объяснять. И еду забирайте. Мне же придется изображать из себя изможденную голоданием отшельницу. Хотя… — Животик продолжал нагло выпирать, как бы его не втягивала. — …не получится. Что ж, придется уверять в волшебной силе дубовых яблочек, которых я с голодухи погрызла. Бе-е, какая гадость. Как вы их ели?
По сморщенным лицам асуров я поняла — лучше об этом не вспоминать.
— Надо парочку куда-то деть. А то ведь с Консуэлы станется их посчитать.
Взяв с блюда несколько плодов, я с чувством пошвыряла их в темноту. Демонам эта забава понравилась, и они, притащив остальные, занялись тем же. Мы весело поиграли в «кто дальше», опустошив всю тарелку.
Победил, кстати, Данте. Еще бы, его снаряд при желании и через весь Вольск перелетит.
— Смотрите-ка что я здесь нашел! — раздался голос Аскара, не участвовавшего в общем веселье.
В руках у него лежала моя энциклопедия. Вот дурочка, могла бы и убрать.
Демоны прочитали интересующую их статью и с удивлением, а вовсе не укором, как я думала, воззрились на меня:
— Ты все знала и все равно не выставила нас сегодня?
— А я должна была?
— Еще бы. Знающие люди бегут при упоминании имени асуров.
— Вы бы видели, как драпает учитель танцев при упоминании моего имени, обзавидовались бы, — парировала я.
— Девочка, ты, видно, не понимаешь о чем речь. С книжкой или без ты так и не поняла.
— Того, что я знаю, мне достаточно. Это мой выбор и никто не смеет указывать, кого я могу видеть в своих друзьях, а кого нет. И вообще, не зови меня девочкой, мне уже восемнадцать. Некоторые в моем возрасте детей имеют.
— Тогда не веди себя как ребенок, — не остался в долгу Бали.
— Детка, — подошел ко мне Зак и погладил по голове, — тебе слово «бессмертные» ничего не говорит? Нам, знаешь ли, тоже не двадцать.
— И даже не двадцать пять, — кивнул Аскар.
— И уж точно не тридцать, — криво усмехнулся Данте.
— А сколько? — совсем без удивления спросила я. Так, что бы знать.
— Восемьдесят шесть.
— Это каждому или на всех? Неужели вы думаете, я такая глупая. Маги тоже живут в несколько раз дольше обычных людей. И хотя бы на основании этого можно сделать вывод, что вы не такие уж и молодые, какими кажетесь на первый взгляд. Потому что на второй становится понятно гораздо больше.
— Что именно? — заинтересовался Зак.
Я лишь лукаво улыбнулась.
«Наверное, именно в этой комнате я встречу старость», — мелькнуло у меня в голове.
А дальше я уснула над огромным трудом архимага Преслава, который рекомендовала прочитать Консуэла.
Заснула я не глубоко. Мысли все еще барахтались на поверхности разума, но как-то тягуче и неохотно, словно кисель в молоке.
Тогда-то и пришел он, тот странный сон, что заставил меня закричать и, даже не успев проснуться, вскочить на ноги.
— Филипп!..
Я рванула к двери и начала истерично колотить в нее руками и ногами. Сердце рвалось от страха и боли. Губы дрожали. А по спине тек холодный, как тающий снег, пот.
После нескольких минут крика и бесполезных попыток вырваться, мои силы закончились. Совершенно разбитая и дрожащая, как осиновый лист, я сползла на пол и, обхватив себя руками, замерла.
Наконец, дверь открылась. За ней стояли одна из помощниц магианы и пара охранников.
— Что за шум вы здесь устроили, принцесса?
— Где Консуэла? Немедленно позовите ее. Надо его предупредить. Филипп… Он же погибнет там. Прошу вас, выпустите меня или позовите магиану.
— Вас не велено выпускать не под каким предлогом. И хватит выдумывать сказки. И брата зачем-то приплела. Как не стыдно. Никуда ты не пойдешь.
— Вы не понимаете. Я видела… тот осколок… и Филипп, — слезы вновь подступили к глазам. — Умоляю, позовите магиану или хотя бы отца и сестер.
— Вот еще, отвлекать его величество из-за истерик обиженной девчонки. Все уже давно у арены. А ты сиди здесь, в другой раз будешь знать, как с дьяволом якшаться.
Дверь закрылась. А я задышала, словно разъяренный бык. Эта тетка, вечно она пинает и издевается надо мной. Да еще так, чтобы никто ни видел и ни знал. Магичка, блин, чтоб ее.
Со злости я начала атаковать магический щит с яростью дикой гарпии, вернувшейся в разоренное гнездо. Он трещал и звенел, словно тысяча колокольчиков, но… стоял. Совсем измотавшись, я села на кушетку и заплакала.
Как не убеждала себя, что это просто нервы, что скрытое желание попасть на турнир играет со мной такую шутку, но видение было слишком отчетливым, чтобы усомниться.
Вдоволь наревевшись, я вновь принялась кричать и звать на помощь. Даже попробовала кидаться с балкона тяжелыми предметами, но они все возвращались ко мне, отскочив от упругого щита.
Ну что, магиана, доигралась? Вот убьют сейчас принца, а виновата будешь ты. Ведь я хотела предупредить. Я звала, я кричала. Но все тщетно.
Так, а что наш прославленный архимаг говорил о подобных случаях.
Все еще слегка дрожа, я взяла фолиант и начала поиски выхода.
…Очнулась же от странного ощущения меж лопатками. Повела плечом, скидывая зуд. А потом шарахнула за спину файерболом.
Обернувшись, я увидела свой огненный шарик в каких то пяти сантиметрах от носа нашего «драгоценного гостя».
— Ой!
— Еще какой, — согласился Данте, рассматривая комок магической ярости. — Тебе стоит быть осторожней, девочка. Мало того, что подпустила меня столь близко, так еще и кидаешься не глядя. А если бы я вернул его? Что с тобой?
Я жестом развеяла файрбол и взглянула в глаза демону. В данный момент я была готова ему душу продать за помощь.
— Ты можешь спустить меня вниз? Или хотя бы найти магиану? Ее надо предупредить. Иначе она не обратит внимания, не отведет удар.
— Что случилась, Лилит?
— Случится. У меня было видение. И… я очень боюсь… — Слезы опять предательски потекли по щекам.
— Тогда идем, — протянул мне руку демон. Надо сказать то еще зрелище, у меня даже слезы высохли. Красавец асур, протягивающий свою сильную длань с острыми темными когтями, мог кого угодно ввести в ступор. — Точнее летим.
— Летим?
— А как еще ты собираешься спускаться. Если быть честным, за этим-то я и пришел. Мы решили, если ты сможешь посмотреть турнир не с королевского ложа, а в общество простого народа, инкогнито, скажем, никому хуже не станет. Идем, нас будут ждать.
— Сейчас. Только переоденусь. А то какое инкогнито в этом балахоне, — развела я руками, указывая на свое одеяние. — Я быстро.
— Вот всегда с вами женщинами так. Сначала торопят, а потом переодеваться бегут.
— Не будь таким занудой, — отозвалась я уже из-за ширмы.
— Хм, меня редко кто смеет так называть. В принципе — никто.
— Просто никто не может тебя долго вытерпеть, чтобы просветить по этому поводу.
— Возможно. А может быть те, кто пытался высказать, что обо мне думает, не проживали достаточно долго, чтобы закончить свою мысль. А потом вообще смельчаков поубавилось.
— Что ж так?
— То ли поумнели, то ли всех перевели.
— Все, идем!
На ходу запихивая ногу в сапог, я вышла, полностью готовая к посещению города.
Встретили меня довольно одобрительно — кивком головы и ровным блеском невозможно синих глаз.
На балконе Данте попытался взять меня на руки, но я отскочила в сторону.
— Разве нельзя сделать это как-то по-другому?
Он опешил:
— Каким образом?
— Ну, как-то ты ребят переносишь стоя.
— К твоему сведению, они и сами могут, только ленятся. А ты прекращай валять дурака. И иди сюда.
Если честно, я растерялась. Одно дело, когда тебя таскает Зак, другое дело — Данте. Я даже коснуться-то его боюсь, по правде. Он какой-то холодный, словно полоса начищенной до блеска стали, зовущаяся острым клинком. Как бы он не смеялся, не выглядел радостным или спокойным, меня это не обманывало. Данте опасный, впрочем, как и остальные асуры, только… Боюсь я его.
Показалось или в синих глазах действительно сверкнуло понимание?
— Я осторожно!
Уж что он там имел в виду, не знаю, но пришлось довериться.
Демон бережно, как хрупкую куклу, взял меня на руки и пошел к бордюру, заставив истерично вцепиться в его камзол.
А потом я забыла обо всем на свете… потому что впервые увидела эти крылья.
Они раскрылись за спиной демона, словно ангельские. Легкие, белые, полупрозрачные перья из ветра и тумана. Изящные линии очерчивали грань меж ними и клокочущим вокруг воздухом. Видны все черточки, вплоть до легкого пушка, и в то же время, уверена, сквозь них спокойно пройдет рука.
Шаг в пропасть. И взмах!
Ничего подобного раньше не ощущала. Я смотрела на эти крылья во все глаза, следя за каждым их движение, за легким кружение тумана и воздушных потоков.
Так вот что я называла свободой — воздушные крылья!
Немного осмелев и коснувшись крыла, я решила проверить, как же они все-таки прикрепляются к спине, и перегнулась. Ничего особенного — крылья там просто как бы постепенно растворяются, все меньше клубясь туманом.
Тут мне показалось, что что-то ни так. Пришлось поднять голову.
Во-первых, я почти перевалилась пополам через плечо демона, а для этого меня надо было приподнять.
Во-вторых, кладка напротив моего лица практически не двигалась. Ну, может быть на пару сантиметров туда-обратно.
Мы не летели, мы зависли в воздухе и удовлетворяли мое разыгравшееся любопытство!
— Ой, — покосилась я на демона.
Он ответил мне шикарнейшей клыкастой улыбкой.
Осторожно вернувшись в нормальное положение, то есть на руки демона-асура, я попыталась успокоиться и урезонить свой стыд. Так не доверять существу, настолько потакающему твоим прихотям…
Пролетев в нескольких метрах от земли, Данте опустился в небольшом парке за дворцовой оградой и тут же опустил меня с рук.
— Спасибо, — искренне улыбнулась я.
— Пожалуйста, малышка. Подожди! — И он, смотря на меня сверху вниз этими своими странными глазами, одним коготком заправил выпавший после полета локон под беретик.
Я замерла, словно кролик пред удавом.
Взяв за запястье, чуть выше манжета (все-то он понял!), Данте потянул меня в сторону.
Мы шли через город, он — размашистыми уверенными шагами, я — нелепо семеня следом. Невероятный облик демона прятал длинный плащ с капюшоном, больше похожий на одеяние мага. Вместе мы наверняка походили на колдуна с нерадивым учеником, так как я в тот момент выглядела как мальчишка-подросток со смазливым личиком. Вот когда моя угловатая фигурка приходилась! Я одела длинный жилет, забрала волосы под шапочку — и ни дать, ни взять пацаненок.
Толпа расступалась пред асуром и при этом словно не замечала высокую темную фигуру. Время от времени я видела на его спине завихрения тумана и воздушные потоки.
Я начала уставать и, чуть дернув его за руку, попыталась заставить демона сбавить ход.
— Куда мы так несемся?
— Спасать твоего брата.
— Так ты веришь, что это может сбыться? — поразилась я.
— Мы, асуры, куда внимательней относимся к нашим снам, чем люди. Я не исключаю возможность…
— Возможность чего?
— Того, что ты права.
— Подожди, так вы… — Я даже замерла…
Вот только Данте об этом не знал и продолжал идти. Сил у него было предостаточно, поэтому я сразу сорвалась с места и полетела следом за ним. Точнее, споткнувшись, упала на мощеную булыжниками дорогу. Демон тут же обернулся.
Синие глазищи опасно сверкнули. Схватив меня за шкирку, как котенка, асур крепко ухватил за руку и продолжил путь.
Дойдя до арены, Данте растолкал народ плечами и довел до площади, засыпанной песком.
— Здесь ты сможешь помочь своему брату?
— Да. Спасибо, Данте.
Он улыбнулся, клычки озорно выглянули из-за красиво изогнутых губ, испугав стоявшую рядом бабку.
«Мне с ним никогда не подружиться», — подумала я, когда демон исчез в толпе. Слишком настороженно я к нему относилась, слишком резок оказался Данте. Что ж, останемся приятелями.
Я стояла недалеко от площадки разделенной для рыцарского турнира на копьях. Вид отсюда был замечательный, все как на ладони. Арена, полукруг скамеек для простолюдинов, ложи для аристократии, царская ложа. К моему удивлению, вся четверка уже в сборе. По разные стороны стоят запряженные, облаченные в доспехи кони, нетерпеливо теребящие поводья, зажатые в руках мальчишек-помощников. Знамена брата я обнаружила издалека и подивилась, как точно успела.
Ничего не оставалось, как начать входить в транс, время и так поджимает.
Упругий ветер ударил в лицо, и я медленно провалилась…
Несознательный дух. Что с него возьмешь?
Он закружился над площадью, проскользил над головами мирных граждан, потрепал по холке рыцарского коня, развеял светлые волосы столь безмерно любимого мною человека и устремился в королевское ложе, поиздеваться над магианой. Задрал подол, дунул в лицо, словно играя, словно шутя — «поймай меня». Присцила улыбнулась, получив такой знакомый воздушный поцелуй в щечку. И быстро передала новость сестрам.
— Лилит здесь, — чуть слышно шепнула она, и девушки захихикали.
Затем дух заметил странные существа, видевшиеся ему фигурами со сверкающими ореолами, какие бывают у великих людей или магов. Только эти были куда больше, краски насыщенней и… выраженней. Красный, зеленый, фиолетовый, синий. Дух обладал тем еще любопытством, поэтому не преминул рассмотреть новичков поближе.
— Ты проводил ее?
— Да. Она вон там, — указал один из них в сторону.
— Уже колдует.
— Пора бы. Будет нехорошо, если девочка все же не успеет.
— Успеет. Она была настроена очень решительно.
— Решительно. Ты сказал ей?
— Нет. У нее было видение. Когда я появился, девочка вся дрожала, глаза на мокром месте. Она сама попросила меня спустить ее.
— Видение? Значит, она сильная. Видеть будущее не всем магам под силу.
— Я же говорил. При передаче силы это чувствуется.
— Ты чего задумался?
— Знаете, по-моему она меня боится.
— Многие боятся.
— Нет. Вас она не боится. А тут, я думал, меня покусают. Честное слово.
— Тебя? Покусают? Да тебя даже любовницы кусать не смеют. Не то что какая-то девчонка.
— Может, она просто боялась летать?
— Вот уж точно нет. Малышка чуть не визжала от восторга. Вам не кажется… какое-то странное чувство…
— Я думал это только у меня.
— Дьявол, натурально, тебе говорю.
— Баб Мань, а мож причудилось?
— Ниче не чудилось. Как тебя видела. Вот туточки стоял и с этим пацаненком чаво-то лопотал. Во, бесовское отродье.
— Эй, мальчишка, — потеребил меня стражник.
Выскользнув из сладкой грезы транса, я рявкнула:
— Руки убери!
— Чего? Негодник!
Я обернулась и блеснула золотыми искрами из глаз.
— Я сказала — убирайся!
Толпа взревела, и я обернулась на звук.
Опоздала.
Длинные копья скрестились. Одно из них переломилось в нескольких местах, и осколок, пролетев немного, впился в щель доспех, у горла… моего Филиппа!
Я закричала.
Не помню, как оказалась рядом. Очнулась лишь когда сняла шлем. Я и взглянула в зеленые глаза брата.
— Прости меня. Прости меня, Филипп. Я же обещала спасти тебя.
— Не плачь, — чуть слышно прошептал он. На губах пузырилась кровь. — Ты ни виновата. Передай Рогнеде… что я любил…
Сердце мое разорвалось от боли. И я закричала.
Затем меня отстранили от тела брата. Кто-то крепко обнял. Вокруг заголосили, запричитали.
Вырвавшись, я кинулась к магичке.
— Консуэла, спаси его!
— Я ничего не могу сделать, малышка. Спасти можно живого. А Филипп уже мертв.
— Нет. Это не правда. Его можно спасти. Можно! Я хотела, но вы не дали мне. Спасите его, кто-нибудь, — бессильно опустилась я на колени.
Филипп! Мой милый братец! Как я могла позволить, как допустила, ведь была так близко?
Слезы жгли глаза. На секунду я их прикрыла и… провалилась…
От тела брата шел легкий дымок. Он поднимался вверх, образуя нечто похожее на облачко. Так вот, значит, что за ореол я вижу! Струйки становились все тоньше, а душа поднималась все выше.
Дух вырвался, раздирая грудь, царапая сердце и смертную плоть острыми когтями.
И не дух это вовсе, а птица. Золотисто-серые перья, блестящие глаза, острые когти, пламя-язык.
Она рванула вверх. Описала круг над толпой, и ястребом бросилась на неясное облачко. Закрутилась, завертелась, трясясь, словно в агонии. Раскрыв клюв, она втягивала в себя душу, поглощала все, до последней крохи. И когда ничего не осталось, победно закричала.
Внизу кричала девушка, прижимавшая руки к разорванной груди. У ее ног лежало мертвое тело.
Поглощенная душа рвалась наружу, но было слишком рано. Птица широко взмахнула крыльями и взмыла выше, туда, где синели небеса. С каждым взмахом призрачных крыльев становилось все трудней. Воплощенный дух слабел, а его земное вместилище начало оседать.
Надо было выбирать, броситься вниз и рискнуть, возможно, погубив себя, или же вернуться в скорбящее сердце.
Сила, неведомая птице раннее, накатила, словно лавина, озарив ее перья тысячью разноцветных огней. Дух воспользовался моментом и, последний раз взмахнув крыльями, сложил их и камнем упал вниз.
Он ударился в неживую грудь.
Чужое тело изогнулось дугой, задрожало, вскрикнуло, его душа запротестовала, но затем стала медленно узнавать самою себя.
Так-то лучше.
Крылатый дух покинул неродное тело и, опустившись к земле, посмотрел на свое собственное.
Забавно!
Так вот что это за прилив сил.
Тоже ангелы нашлись. С нетопыриными крыльями.
— Возвращайся! — прошептал кто-то.
Дух удивился.
Но совет действительно был дельным, и он, обратившись золотистым облачком, втянулся в грудь вместе со вздохом…
На мгновение я открыла глаза.
— Ястребок!
Грудь неимоверно жгло. А в горле пересохло.
Я улыбнулась.
