ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
Исчезновение короля, скоропостижная и загадочная смерть всех его родственников имели тяжелейшие последствия. Армания осталась без законного наследника. Как всегда бывало в таких случаях, началась ожесточенная борьба за власть. Подняли голову удельные лорды, и страна на целых сто лет окунулась в пучину междоусобных войн.История Армангш: нераскрытые тайны, загадки, гипотезы
1
Перешагнув порог, Берсень остановился. За баррикадами мебели сверкнули позолотой рыцарские доспехи, защелкали затворы ружей, замелькали черные балахоны магов. А затем наступила мертвая тишина. Воины и маги смотрели на Берсеня, он же широко распахнутыми глазами смотрел только на Сердце.
— Это и есть то, что ему так нужно? — прошептал Эрик. — Этот круглый кусок дерьма?
— Думай, что говоришь! — прошипел Арнор. — Ты видишь только то, что хочешь видеть!
— Дерьмо оно и есть.
В их сторону глядело множество оружейных стволов. Эрик поежился, вспомнив, как выстрелы из этих дьявольских штуковин рвали зеленоглазых в кровавые ошметки.
— Маг Берсон! — Над завалом показался рыцарь. — С тобой говорит капитан Золотой гвардии. Если ты сдашься, мы сохраним тебе жизнь. Твой ответ?
Эрик решительно схватил Диану за руку, отволок в сторону и затолкал в угол между шкафами. Баронесса не сопротивлялась.
— Сиди здесь, я потом вернусь, — шепнул он и кинулся обратно, за спину Берсеня.
— Я жду ответа! — повысил голос капитан гвардейцев.
Маг не ответил. Он смотрел на Сердце. Арнор, следивший за каждым шагом Берсеня, прикрыл рот ладонью, сдерживая крик. То, что раньше ощущалось на самой грани его магических чувств, сейчас открылось воочию — десятки магических нитей протянулись между Берсенем и Сердцем. И с каждым мгновением их число росло.
Капитан взмахнул рукой и взревел раненым зверем:
— Огонь! Уничтожить всех!
Зал наполнился грохотом выстрелов. Перед Берсенем повисла густая россыпь пуль, из-за баррикад посыпались проклятия. С гудением пролетели огненные шары и, врезавшись в защитный кокон, взорвались ослепительными брызгами.
Арнор инстинктивно присел, оглянулся в поисках Эрика, но того и след простыл. Едва баррикады окутались дымом, виконт бегом обогнул их и нырнул в задымленный лабиринт шкафов.
Надеяться, что Берсень снова разметает противников, было глупо и опасно. Эрику показалось или завеса из пуль сейчас и впрямь появилась значительно ближе к магу, нежели в прошлый раз? Так или иначе, но Эрик теперь рассчитывал только на себя. И намеревался сам позаботиться обо всем. Сначала о солдатах, а потом очередь дойдет и до Берсеня…
Перед Эриком из клубов дыма вынырнули несколько фигур в балахонах. Маги стояли в ряд, закрыв глаза, что-то бормотали. Довольно осклабившись, Эрик молниеносными ударами раскроил двоим черепа. Третий успел прийти в себя, отшатнулся, но Эрик прыжком настиг его, и голова мага укатилась в задымленный проход.
— Он убил магов! — рявкнули оттуда.
К виконту бросились двое латников. Столкнув на одного книжный шкаф, Эрик с рычанием обрушился на второго. Тот отступил, едва успевая парировать, его щит затрещал под сокрушительными ударами. Эрик усилил натиск, наконец карнелийский клинок разрубил щит противника вместе с рукой, и Эрик метнулся к первому рыцарю.
— Сдохни!
Мощный удар швырнул «золотого» на пол, а затем Эрик вогнал клинок в прорезь шлема. И тут только, остановившись перевести дух, Эрик осознал — Дитус не владел его телом ни минуты. «Все правильно, — откликнулся тот. — Я же говорил. Наши личности сливаются. Мои навыки становятся твоими».
Размышлять над этим времени не было, и Эрик кинулся в проход.
2
Под потолком зала скрипнула дверь, по железному мостику затопали сапоги «золотых». Несколько десятков стрелков под присмотром латников спешили по лестницам вниз. Последними на мостик вышли король и Куратор Северной Армании.
— Мы успели, ваше величество, — сказал Уррадан. — Спускаемся вниз?
— Нет, — покачал головой король.
Облокотившись о перила, они обратили свои взоры на Берсеня, едва видимого среди дыма и огненных всплесков на его магическом коконе. Тем временем стрелки, спустившись на пару ярусов, подобрали удобное место и по команде Куратора присоединились к обстрелу Берсеня.
Заметив, или, скорее, почувствовав, короля, Арнор склонился еще ниже, едва не распластавшись ниц. Он все еще верил в Берсеня, в его Избранность, в его победу, но страх перед королем и Урраданом оказался сильнее. Арнор едва сдерживал желание забиться по примеру Дианы в какую-нибудь щель.
Скользнув взглядом по кокону Берсеня, Арнор побелел от ужаса. Пули, тонувшие в защитном контуре, приблизились к магу почти вплотную. Берсень слабел на глазах.
— Мы остановим его, — улыбнулся Уррадан, глядя, как ливень из пуль прижимает кокон все ближе и ближе к телу мага.
— Хорошо бы.
Почуяв нотки сомнения в голосе короля, Куратор удивленно вскинул брови:
— Ваше величество?
— Взгляни туда.
Одним ярусом ниже на мостике стоял Бельджер.
— Ваше величество, я заметил его еще на подходе, но я не понимаю…
— Он пропустил Берсона. Ты понимаешь?
— Пропустил?
— И уничтожил Аманду. Я почувствовал это.
— Но… — Куратор вгляделся в Бельджера, стоявшего со сложенными на груди руками. Его рубаха была мокрой от крови. — Чего он добивается?
— Боюсь, что ничего. После обращения его равнодушию могут позавидовать мертвые. Думаю, он пришел сюда, просто чтобы досмотреть это представление.
3
Закрыв глаза, Диана сидела между шкафами, погрузившись в собственные мысли. Воздух едва не плавился от магии, от грохота выстрелов закладывало уши, но баронесса почти не обращала на это внимание. Куда сильнее ее терзали собственные мысли. О Берсене. О той, чье имя он шептал в забытьи. О том, для чего он жаждет заполучить Сердце. И от этих мыслей почему-то делалось горько и обидно.
Это было безумие, размышлять о таких вещах именно сейчас, но Диана ничего не могла с собой поделать. Сейчас, когда Берсень вплотную приблизился к своей цели, когда их поход был в двух шагах от завершения, в душе Дианы разразилась настоящая буря противоречивых чувств.
Она пыталась унять их, все эти мысли и чувства, причиняющие боль. Но они возвращались снова и снова.
4
Арнор медленно, очень медленно потянул из-за пазухи камзола стилет. Он еще и сам не понимал, что собирается с ним делать. Его руки действовали сами по себе. И в этом не было ни капли магии.
Взгляд мэтра уперся в спину Берсеня. Маг стоял на прежнем месте, все так же запрокинув голову и уставившись остекленелым взглядом в Сердце. И магические нити между ними все множились и множились.
Арнор покосился наверх, туда, где стояли Посвященные. Они, похоже, и не думали спускаться. Они просто стояли и смотрели.
Собираются ли они вмешиваться? Вот вопрос, на который Арнору страстно хотелось получить ответ.
5
Эрик рубился с улыбкой. Это было удивительно и приятно. Разбивать щиты, ломать мечи, прорубать доспехи, крушить шлемы. Как получилось, что раньше он так настойчиво избегал военной службы? Этот кипящий в крови азарт, этот веер кровавых капель, это ощущение входящего во вражескую плоть клинка и — гаснущий взгляд врага, наполненный ужасом смерти, это были потрясающие ощущения.
Пьянея от крови, Эрик с рычанием метался среди шкафов, осатанело рубя направо и налево. Отборные гвардейцы, превосходившие Эрика и ростом, и силой, повергались наземь с легкостью. Карнелийский клинок виконта рубил лучшие итанийские латы, как жесть, а мечи «золотых» лишь царапали его броню.
В глубине сознания Эрик понимал, что происходит нечто странное. Карнелийские латы, карнелийский меч, Дитус, все так, но — этого явно было недостаточно, чтобы превратить Эрика в машину смерти. Что-то еще двигало им и направляло его. Что-то, чего он не понимал. Что-то, что вырвалось из потаенных глубин его души.
Остающиеся без прикрытия рыцарей маги гибли по двое-трое, почти не сопротивляясь. Осыпая Берсеня молниями и огненными шарами, они были не готовы ко встрече с Эриком.
Когда живых не осталось, Эрик еще какое-то время петлял по проходам, с жадностью голодного зверя заглядывая во все укромные места.
6
— Внизу перебиты почти все, — хмуро заметил Куратор. — Остались только стрелки на верхних ярусах. А защита Берсона едва держится. Возможно, пришла пора нам вмешаться, ваше величество. Пока воины будут отвлекать его, мы…
— Ты видишь, что происходит?
Король указал взглядом на Сердце. Словно плетущий сети паук, оно выплескивало все новые и новые нити.
— Мы много веков пользуемся этой силой, — тихо сказал король, — но наша связь с ним никогда не была настолько тесной. Что он за человек, этот Избранный?
7
Одна из пуль вонзилась в плечо Берсеня, маг тихо застонал. Сзади вскрикнул Арнор. С такой искренностью, словно попали в него.
— Сударь Берсень! Сделайте что-нибудь, они ведь убьют вас!
Волшебный кокон слабел неравномерно. На груди он еще справлялся со своей задачей. А вот конечности мага все чаще и чаще дергались под пулями. Брызги крови летели во все стороны, но раны были большей частью просто царапинами — защита еще теплилась. Однако сердце Арнора уже вовсю трепетало от страха.
«Еще не поздно, — сказал он себе, изо всех сил стискивая стилет. — Все еще можно поправить. Если правильно выбрать момент…»
Взгляд его не отрывался от спины Берсеня, от места под левой лопаткой. Арнора едва на куски не разрывало от противоречивых желаний. В нем словно появилось два разных человека. Один, страстно желавший убраться из Армании, все еще верил и надеялся на победу, но вот другой, уставший от жизни и борьбы, уже придумывал оправдания для короля и Куратора.
Сердце, дотоле равнодушно взиравшее на происходящее, вдруг выметнуло длинные щупальца. Словно языки гигантской жабы, они слизнули с мостика нескольких стрелков, и Сердце чавкнуло, принимая их в себя.
— Да, да… — с благоговением прошептал Арнор.
Несколько пуль ударили в грудь Берсеня, но кокон выдержал, погасив смертоносную скорость, маг лишь отступил от толчка на шаг. В ту же секунду языки-щупальца стали выбрасываться с удвоенной скоростью, хватая солдат пачками.
Из Сердца посыпались лоснящиеся от слизи доспехи.
8
Едва начался бой, Гангель и Каспар перебрались на противоположную от входа сторону зала, так чтобы Берсень был на виду. Однако в схватку не вмешивались. Они выжидали, изредка выглядывая из-за укрытия. Когда же человек в карнелийских доспехах, признать в котором субтильного Эрика Гангель не смог бы и под пыткой, перебил всех, кто прятался среди лабораторных шкафов, и когда дым рассеялся…
— Защита сломлена, — сказал Гангель, глядя, как пули выбивают из Берсеня фонтанчики крови. — Думаю, пора.
— Нет, — сдвинул брови Каспар. — Еще не все.
Тело мага задергалось под цепляющими его пулями, по залу тотчас заметались блестящие щупальца. Дико кричали «золотые», исчезая в чавкающем Сердце. На полу гремело и лязгало железо, постепенно собираясь в большую кучу.
— О боже, — прошептал Гангель. — Что происходит?
Каспар прикусил губу.
— Я не понимаю. Я думал, что начал понимать, что такое Сердце Уриэля, но сейчас…
— Меня меньше всего интересует, что оно такое, этот дьявольский кусок дерьма! — почти прокричал Гангель. — Мне нужно знать одно: как прикончить вашего ублюдочного мага?!
Выглянув из-за шкафа, он взял Берсеня на прицел. В мага больше никто не стрелял. Оставшиеся в живых стрелки в панике рассеялись по мостикам, ища укрытия от щупалец.
— Скажи, что там с его чертовой защитой? Я могу стрелять?
Каспар опустил руку на скорострел.
— Не спеши. Защиты больше нет, но…
— Что еще?
— Эти щупальца. Уверен, Сердце реагирует на намерение его убить.
— Оно защищает мага?
— Скорее он сам защищает себя с его помощью. Это значит — в мага нельзя целиться. А лучше и не смотреть в открытую. Пока мы просто зрители, нас никто не тронет.
— Но если я не буду целиться в него, как я смогу его убить?! — прорычал Гангель.
— Пока не знаю. Нужно подумать.
9
Едва с защитниками были покончено, щупальца расшвыряли по сторонам все, что загромождало дорогу к стеле: мебель, оборудование, тела людей. Обнажились мраморные плиты, сплошь в кровавых разводах. Берсень очень медленно, опираясь на посох всем телом, двинулся к Сердцу. Его шатало, по лицу струились ручьи пота, с одежды крупными каплями стекала кровь.
— Ваше величество, — под пальцами Куратора со скрежетом прогнулись железные перила, — неужели мы так и будем смотреть? Этот человек хочет уничтожить наш мир, неужели мы даже не попытаемся его остановить?
Король окинул Уррадана пристальным взглядом:
— Разве вы еще не поняли?
— Что?!
— Адальберт не ошибся.
— Но этот Берсон просто человек! Он не ангел, не демон, он простой смертный, пусть и сильный маг. Его можно убить. Разве вы не видите, он едва живой? Он ранен, его нужно просто добить!
— Хотите сделать это лично?
— Если вы и я…
— Я не буду вмешиваться, но вы можете испытать свою силу.
Уррадан отвернулся.
— Тогда нам остается только ждать, — глухо сказал он.
— Да. Мы разыграем нашу последнюю фигуру и будем ждать.
— Их две. Помните, я докладывал? Капитан Дарел Сот уже здесь.
10
Эрик с ругательствами выбрался из завала, куда он угодил, когда щупальца разгребали магу путь, и нашел Берсеня глазами. Подволакивая ногу и шатаясь, тот ковылял к стеле, оставляя за собой кровавый след. Перед ним, медленно нанизываясь на стелу, опускалось Сердце.
Вслед за Берсенем, поминутно оглядываясь, семенил Арнор. Его лицо походило на восковую маску в руках задумавшегося мастера: страх, радость, недоверие, ужас — чувства постоянно менялись, словно мастер никак не мог определиться с выбором.
Чуть в стороне шла Диана. Она пряталась у самой двери, и, когда щупальца стали наводить порядок в зале, ее укрытия это не коснулось. Баронесса выбралась сама. Когда бой закончился и в зале утих шум, она вдруг поняла, что должна увидеть все собственными глазами. То, ради чего пришел сюда Берсень.
Глядя, как он едва переставляет ноги, Диана чуть ли не плакала. Берсень выглядел так, словно готов был вот-вот упасть замертво. Но даже сейчас его фигура излучала уверенность и непреклонность. И она знала — он дойдет. Или доползет, если нужно. Что бы ни случилось. Живой или мертвый.
Она смотрела на него и завидовала той, чье имя он выкрикивал во сне. Берсень так и не признался, имеет ли она отношение к его цели, он вообще не сказал о ней ничего. Но — Диана чувствовала сердцем — именно ради нее он появился здесь.
Эрик спешил к магу, поглядывая на свой клинок. Сражение с закованными в железо рыцарями не прошло бесследно даже для карнелийской стали. Лезвие было изрядно выщерблено, покрыто многочисленными трещинами и явно просилось к оружейнику.
— Потерпи чуть-чуть, — улыбнулся мечу виконт. — Еще немного.
Эрик перевел взгляд на Берсеня. Вблизи тот выглядел совсем плохо. Поникшие плечи, искромсанная в кровавые лохмотья одежда, тусклый взгляд. Если бы не посох, он не смог бы и шагу ступить. Полз бы как червяк… «Самое время прекратить его мучения», — подумал Эрик и шагнул магу наперерез.
«Нет! Не становись у него на пути, — ожил Дитус. — Забыл о щупальцах? Отойди в сторону и подожди, пока он пройдет. Мы не на рыцарском поединке».
Эрик хмыкнул, но шаг назад сделал.
«Хорошо. А теперь вот что. Не мешай мне. Я все сделаю сам».
«Сам? Мы еще не одно целое? — насмешливо спросил виконт. — А я-то уж подумал…»
«Полное слияние невозможно. Но мага должен прикончить я — о моем существовании он не знает. А тебе лучше бы не думать о нем… враждебно».
Эрик хмыкнул. Неужели то, чего он жаждал так долго, сейчас произойдет? В это нелегко было поверить. Неделя, проведенная с Берсенем, стоила целой жизни. Маг казался вечным. Непобедимым, неуязвимым, неуничтожимым. Неужели все закончится именно сейчас?..
«Я же сказал тебе?!» — прорычал Дитус.
Эрик кивнул. Да, надо подумать о другом. О том, что… Что Берсень в конце концов спас его. И спасал не один раз. Да, он был жесток и бесцеремонен, но… «В конце концов, — с горечью подумал Эрик, — в том, что я стал тем, кем являюсь сейчас, есть и его заслуга. Хотел я этого или нет, но именно он…»
«Отлично, — усмехнулся Дитус. — Осталось пожалеть его и пустить слезу».
Берсень прошел мимо, едва не задев Эрика плечом. Виконт, не отрывавший от него взгляда, невольно покачал головой. Маг ничем не походил на себя прежнего. Этот Берсень больше напоминал измученного жаждой странника, бредущего по пустыне. Добить его сейчас все равно что добить…
— Эрик?
Плечо виконта тронула Диана. В глазах ее мелькнула тревога. Она явно чувствовала что-то. Шагнув к Эрику вплотную, она попыталась заглянуть ему в глаза, но он отвернулся.
— Эрик, что с тобой? У тебя так странно изменилось лицо. Ты… Что ты задумал?
Он молча отодвинул ее в сторону и шагнул за магом.
— Эрик, нет! — вскрикнула Диана. — Ты не сделаешь этого!
На другом конце зала Каспар хлопнул Гангеля по плечу.
— Смотри! — Каспар ткнул пальцем в Эрика, застывшего за спиной Берсеня. — Он стоит прямо за магом, стреляй не в мага, стреляй в него! Быстрее!
Гангель кивнул и прицелился. В заполнившей зал тишине слышно было, как мерно постукивал посох Берсеня.
— Давно не виделись, Эрик, — пробормотал Гангель, нежно надавливая на спусковой крючок. — Или кто ты там есть на самом деле.
Эрик — или скорее Дитус — взмахнул мечом, в ту же секунду Диана с криком заступила ему путь, и тотчас грянул выстрел.
— Есть! — взревел Гангель.
На груди Берсеня медленно расплывалось багровое пятно. За ним, цепляясь за Эрика, на пол опустилась Диана. В ее распахнутых глазах стыли изумление и обида. Эрик в растерянности покосился на собственную кирасу, куда на излете, прошив Берсеня и Диану, бессильно клюнула пуля.
Гангель обернулся к Каспару и окаменел, увидев его перекошенное ужасом лицо.
— Я ошибся?.. — успел шепнуть Каспар, прежде чем щупальце слизнуло его вместе с Гангелем.
Сердце чавкнуло, и в зале вновь стало тихо.
11
Выстрел не остановил Берсеня. Он лишь запнулся, коснулся ладонью раны и… двинулся дальше. Застыв над упавшей Дианой, Эрик неверяще смотрел, как из ее груди ключом бьет кровь.
— Диана? — судорожно сглотнув, наконец вымолвил он. — Диана? Как же это?
— Не трогай его, — прошептала слабеющим голосом она. — Он… Он много страдал…
Эрик едва не задохнулся от гнева:
— Он?!
Эрик в ярости метнулся к магу и вонзил ему в спину меч. Берсень охнул, медленно развернулся. Эрик увидел серое, изможденное лицо, глубоко запавшие глаза, в которых едва-едва теплилась жизнь.
— Ее убили, ублюдок! — прокричал виконт.
Внутри него что-то кричал Дитус, чего-то требовал, но Эрик не слышал его.
— Убили из-за тебя!
Эрик еще раз вонзил клинок, теперь уже в грудь, и глаза мага стали стекленеть.
— Она… будет… жить… — прошептал он.
Колени его подогнулись, и он рухнул ничком. По мрамору стала расползаться кровь.
— Будь ты проклят, ублюдок! — рычал, брызгая слюной Эрик. — Ты будешь вечно гореть в аду!
Пышущий ненавистью Эрик не увидел метнувшегося щупальца. Не увидел, как оно, едва маг упал, зависло над его, Эрика, головой, а затем втянулось обратно. Эрик ничего не увидел. Он смотрел на Берсеня, с трудом удерживаясь от желания изрубить его на мелкие кусочки.
— Нет… Эрик… — донесся до него шепот.
Обернувшись, Эрик одеревенел. К магу медленно, оставляя за собой алый след, подползала Диана. Добравшись, она легла рядом и накрыла его руками.
— Оставь его… Прошу…
— Что… что ты делаешь?!
Эрик отступил в полной растерянности. За спиной громко хлопнула дверь. Обернувшись, Эрик увидел воина с обнаженным мечом. Он был бос, оборван и забрызган кровью, глаза полыхали огнем ярости и безумия.
12
— Поразительно. Те двое… — вскинул брови Куратор. — Я все же не ошибся в них.
— Это ничего не изменит.
— Но, ваше величество, Берсон мертв или сейчас умрет. Вы… вы не верите в нашу победу?
— Я верю Адальберту. К несчастью, я успел убедиться в его правоте.
— Но, ваше величество, мы уже выиграли! Даже не пустив в ход наши главные козыри!
— Неужели?
— Ваше величество, Адальберт тоже был человек и тоже мог ошибиться. Странно, что вы не видите этого. Но я сейчас докажу вам. Разрешите?
Король кивнул:
— Успеха вам.
Уррадан перемахнул через перила и, в доли секунды преодолев десятки метров, мягко опустился на каменные плиты. Опустился как раз в тот миг, когда в зал ворвался Дарел Сот. Опустился прямо перед ним.
Охваченный страстным желанием доказать, что Адальберт ошибся, Уррадан напрочь забыл о капитане. Вспомнил о нем лишь в самый последний миг. Когда почувствовал рядом сильнейшую ауру гнева и ненависти, приправленную эманациями какого-то могущественного артефакта. Уррадан в недоумении обернулся, успел увидеть перекошенное от ярости лицо Дарела, успел узнать меч Адриана, а затем его череп разлетелся на части, как спелый арбуз.
Дарел не остановился. Он видел перед собой главные цели — Арнора и Берсеня. Видел их прихвостней — виконта и баронессу. И собирался немедленно покончить с ними. Все они должны умереть. То, что Берсень и Диана плавали в лужах собственной крови, ничего не меняло. Магические твари вроде Берсеня не умирают так просто. Дарел собирался пронзить им сердца, а потом отрезать головы. Но прежде…
Мэтр Арнор сидел на коленях, уставившись на Сердце невидящим взглядом. Дарела он даже не заметил. Капитан походя смахнул его голову с плеч и поспешил к Эрику.
— Ты кто еще? — бросил виконт, вглядываясь в него.
Он видел капитана в подземелье лишь мельком и не мог его помнить. А если бы и мог, вряд ли признал бы подтянутого и аккуратно одетого капитана «серебряных» в этом мрачном воине, в изорванной одежде, мокрой от пота и крови, с недельной щетиной на лице.
Их мечи встретились, высекая искры. Они оба думали, что схватка их будет быстрой и легкой. И оба оказались правы.
— Мой меч! — вырвался из уст Эрика дикий крик Дитуса. — Мой меч!
— Это меч великого Адриана, ублюдок, — хрипло отозвался Дарел.
— Я и есть Адриан! Адриан Дитус Карн!
Лицо Эрика исказилось, его черты и впрямь напоминали черты Адриана. Дарел на миг опешил, отшатнулся, во все глаза вглядываясь в стоящего перед ним человека, и виконт не упустил своего. Клинок вошел точно в сердце Дарела. Судорожно вздохнув, капитан рухнул на колени. Из груди, изо рта обильно хлестнула кровь, но меча из рук Дарел не выпустил.
— Мой меч! — прорычал Дитус-Эрик. — Мой меч! Я свободен!!! Отныне…
В глазах капитана стремительно темнело, но, прежде чем свет померк, Дарел успел увидеть склонившегося над ним Эрика. Руки виконта тянулись к мечу Адриана, пальцы нетерпеливо дрожали. Осклабившись, Дарел ударил из последних сил. Ударил вслепую, ибо в глазах уже плыла тьма. Ударил туда, где должно было быть горло виконта. В лицо плеснуло теплым и солоноватым, донесся яростный хрип, Дарел ощутил, как Эрик вцепился в клинок, и тогда, уже заваливаясь вперед, отчаянным усилием толкнул рукоять.
13
— Вам нравится, ваше величество? — раздался рядом голос Бельджера. — Не правда ли, отменное зрелище?
Марк не оглянулся. Он смотрел вниз.
— Да, Бельдж, и ведь это ты устроил это представление, не так ли? Это ведь ты не стал останавливать Берсона.
— Вы уверены, что я остановил бы его?
— Кто знает. Но теперь… Что теперь нас ждет? Думал ли ты, когда пропустил его?
— Но ведь он почти мертв.
— «Почти мертв» для мага означает, что он очень далек от смерти. И ты это знаешь. Зачем ты пришел ко мне, сын мой?
— Я уже много лет вам не сын, ваше величество. Я просто одна из ваших пешек.
— Пешка… Пешка, которая, вместо того чтобы стать ферзем, решила уничтожить мир.
— Не так. Пешка решила смахнуть все фигуры с доски. Чтобы началась новая игра.
— Но уже без нас. — Король наконец обернулся к сыну.
Бельджер ответил холодным взглядом:
— Да. Без нас.
— И ты думаешь, что новая партия будет лучше?
— Новое всегда лучше.
14
Берсеня окружила полная тьма. Не было никого и ничего. Сплошная пустота и мрак. Он не чувствовал даже собственного тела. И это было хорошо — ничего не чувствовать. Приятно, тепло и покойно.
Только одно мешало отдаться полностью этим ощущениям. Сильно зудящий шрам. Так сильно, что хотелось не просто почесать, хотелось вцепиться в него двумя руками и чесать, скрести изо всех сил, рискуя разодрать лицо в кровь.
Берсень потянулся к шраму. Сначала одной рукой, потом другой… Сознание вернулось рывком. Появился пропахший порохом и кровью огромный зал. Появились ощущения в теле, и Берсень глухо застонал. Грудь, ноги, руки — все нещадно болело, как будто его изорвали на куски.
Подобрав посох, маг с трудом поднялся, закашлялся, выплевывая кровь. Наконец, пошатываясь, двинулся к Сердцу. Берсень чувствовал — высоко наверху, на мостике, стояли двое. Бельджер и еще кто-то, почти столь же могучий. Но Берсень знал, чувствовал — они не помешают. Сердце ждало его уже на полу. Огромное, светящееся, окутанное дымкой.
Берсень медленно приблизился. Его походка постепенно твердела, перестал донимать кашель, исчезла боль в груди, в конечностях.
Подойдя к Сердцу, маг улыбнулся. На него веяло теплом и силой. Огромной, приятной, вкусной. Раскинув руки, Берсень бросился в Сердце, как в воду. И будто миллионы раскаленных иголочек вонзились в его кожу. В следующий миг они исчезли, а все тело обволокло сладкой истомой. Ушли последние крохи неприятных ощущений. Исчезли остатки сожалений и сомнений. Исчезло все. Осталась только Сила. Огромная и всеохватывающая.
Берсень видел все и был всем. Видел этот зал, залитый кровью, усеянный телами людей. Видел Башню одновременно изнутри и снаружи. Видел весь Финмар и всю Арманию. Он видел и ощущал это через гигантскую сверкающую паутину, раскинутую по стране и соседним королевствам. И все мириады нитей сходились сейчас на нем. Он мог дергать за эти нити, мог управлять людьми через их желания и эмоции, управлять государствами через этих людей, мог захватить весь мир, но… Он пришел сюда не за этим.
«Ирица, — подумал Берсень. — Все, что я хочу…» Паутина задрожала. Сверкающие нити стали лопаться одна за другой и втягиваться в Сердце. Берсень беззвучно рассмеялся. Сила хлынула в него, и маг с жадностью принялся ее поглощать.
15
— Вот и все, — тихо сказал Марк. Сердце темнело и уменьшалось в размерах, словно вливалось в некий водоворот в его центре. Король слабо улыбнулся. Так оно и есть. Только у водоворота есть имя, и это имя — Берсень.
Конечности Марка дрожали, а сердце трепыхалось, как в лихорадке. Тело не хотело умирать, тело сопротивлялось изо всех сил, но… смерть была неизбежна. Цепляясь за ограждение, Марк медленно опустился на колени, услышал, как рядом, тяжело дыша, сполз на мостик Бельджер.
— Представляю, — с трудом сказал король, — как обрадуется понтифик…
— Новый мир… — еле слышно отозвался Бельджер.
По всей Армании умирали Посвященные — Марк пока еще чувствовал это. Эхо чужих ощущений боли, слабости, недоумения, гнева прокатывалось по нему, смешиваясь с его собственными, и Марк уже не мог определить, где какие. А потом все как отрезало. Умерли все Посвященные? Или исчезли последние крохи его магических возможностей? Марк уже плохо осознавал происходящее. Его тянуло в сон, перед глазами плыл серый туман.
— Прощай, Бельдж, — прошептал король.
Время их было на исходе. Они и так задержались дольше всех благодаря Сердцу. Но его больше не существовало. Сквозь застилающий глаза туман Марк успел увидеть, как съежилось Сердце, как сквозь его теперь уже черную и вязкую плоть проступила фигура Берсеня. Маг стоял с закрытыми глазами, раскинув руки, на обнаженном теле таяли черные клочья. Это было последнее, что увидели Найтелы.
Открыв глаза, Берсень пробежал взглядом по телам погибших. Нужна была одежда, но все, что он мог найти, было изорвано и пропитано кровью. Внимание мага привлек меч, торчавший из горла Эрика. Поразмыслив, Берсень оттолкнул виконта и, высвободив клинок, повертел его в руках.
«Ты теперь здесь. Ты так хотел меня убить. Но ты проиграл».
«Я умею ждать», — мрачно отозвался Дитус.
«Теперь ты будешь служить мне».
«Я не служу магам! Я никому не служу! — взревел Дитус. — Ты хоть знаешь кто я?!»
«Мне все равно, кто ты».
Маг взмахнул рукой, и перед ним замерцал голубоватым светом портал.
— Пора убираться из этого мира, — сказал Берсень. — Хочешь ты или нет, но ты будешь служить мне.
Дитус не ответил, но маг и не ожидал ответа. Перехватив меч поудобнее, Берсень шагнул в портал и растворился в голубом сиянии.
Назад: ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
На главную: Предисловие
