ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
В хронике говорится: «Повергнув демона Адриана, Адальберт, дабы избежать возрождения врага в новом обличье, разделил его душу на две части. Одну поместил в его меч, другую в медальон». Очевидно, речь идет о каком-то ритуале культа Уриэля, но что он символизирует, можно только догадываться, ибо нигде более он не упоминается. Нужно отметить, что эти легендарные медальон и меч разыскиваются до сих пор, а цены на них достигли астрономических величин.
История Армении: нераскрытые тайны, загадки, гипотезы
О том, что бургомистр, несмотря на солидный возраст, любвеобилен как юноша, известно было всему городу. О том, что с этой целью он регулярно наведывается в трактир «Финмарский лев», знали те, кому положено было знать. О том, кого он принимает там помимо юных красоток, знали единицы — те, с кем бургомистр встречался.
К числу избранных относился и Гангель Мун. Едва забрезжил рассвет, он прибыл в гостиницу, снял номер и отправил условленное письмо. Оставалось набраться терпения и ждать. Бывало по-разному. Иногда проходили сутки, иногда больше, иногда меньше, но на сей раз Риллан появился в гостинице спустя пару часов. Означало это одно — бургомистр был заинтересован во встрече не меньше, а может, и больше Гангеля.
Когда из номера выпорхнула, поправляя платье, раскрасневшаяся девица, Гангель надвинул капюшон на лицо и поспешил к дверям. Подпиравшие стены стражи мельком взглянули на протянутый медальон и отошли в сторону.
— Ган, как я рад тебя видеть. — Бургомистр сидел в постели голый и одеваться не торопился.
Гангель знал — Риллан гордится своим телом. Несмотря на преклонный возраст, бургомистр выглядел все еще подтянутым и мускулистым. Сравнения с молодыми воинами он, конечно, не выдерживал, но для своих лет казался почти атлетом. Во всяком случае, Гангель был не прочь в его годы выглядеть именно так.
— А ты все молодеешь, Рилл. — Гангель покачал головой. — Смотрю на твои руки, плечи — никак снова стал упражняться с мечом?
Бургомистр расхохотался.
— Спаси и сохрани, Ган, что ты, какой из меня сейчас мечник? Смех один. Да и не пристало человеку моего положения мечом размахивать. Пусть этим юнцы занимаются. Ты присаживайся, Ган, присаживайся, разговор, чую, будет важный.
— А я вот, признаться, до сих пор не прочь размяться. — Подхватив стул, Гангель уселся напротив бургомистра. — Очень, знаешь ли, помогает успокоиться.
— Да-да, Ган, мы наслышаны о твоих подвигах, наслышаны. А ведь говорил я тебе — не лезь, что у тебя, громил не хватает?
— Тебе не понять, — отмахнулся Гангель.
— Да что тут понимать? Крови ты все еще жаждешь, чего же еще. Крепка обида твоя на королевскую власть. Но на этот раз ты перестарался, ох перестарался.
— Оставь, Риллан. Подвернулся случай прочистить мозги и сундуки святош, глупо было упускать…
— Глупо. Но зачем ты послал этого, как его там…
— Эрика.
— Да. Он же колдун и опасный преступник.
— Я тоже.
— Ты — другое дело. Ты — просто преступник.
— Просто? — ухмыльнулся Гангель.
Бургомистр усмехнулся в ответ. Он хорошо помнил, как десять лет назад в городе появился Гангель Мун. Риллан уже тогда был бургомистром, приезжий Мун был никем.
Уже позднее Риллан навел справки в столице и узнал, что некогда у Гангеля были титул и другое имя. И что был он грабителем и жестоким убийцей. Что был заочно осужден, лишен титула, имущества и приговорен к смерти через повешение.
Но это было значительно позже. А тогда, десять лет назад, Риллан видел перед собой только странного и невероятно уверенного в себе незнакомца. В изрядно поношенной одежде, с одной шпагой, старой лошадью и слугой, медведеобразным громилой, в придачу.
Помнится, Гангель ворвался к бургомистру, разогнав охрану где пинками, где наглостью. И без долгих околичностей предложил совместно управлять городом. Бургомистр — днем, Гангель — ночью. В целом идея бургомистру понравилась. Была только одна загвоздка, или, точнее, целая дюжина — по числу главарей банд, заправлявших в те времена в Уормсе. Нельзя сказать, что Риллану не удавалось с ними договариваться, но все же количество их было явно избыточным.
С главарями Гангель управился за пару месяцев. А потом еще пару лет вылавливал растущих как грибы после дождя наследников, добивал не покорившихся. До сих пор в городе нет-нет да и всплывали непокорные, но их преследовали с удвоенной силой — как официальные власти, так и головорезы Гангеля.
Сотрудничество с Гангелем оказалось выгодным. Вот только бургомистр все чаще и чаще задавался вопросом: а так ли хорошо двоевластие? При этом Риллан был уверен — точно такая же мысль наверняка посещает и самого Гангеля. Но пока у обоих это были только мысли. Мысли и желания. А еще — ожидание удобного случая.
— Ну ладно, не просто, — кивнул Риллан, — но он-то — чистая политика. Зачем ты дал ему доспех?
— Риллан, я не понимаю, к чему ты ведешь? Все прошло как по маслу. И ты знаешь, я умею делиться. Но что началось потом? Твои люди устроили черт знает что!
— Не мои люди, — нахмурился Риллан. — «Серебряные» — люди генерала. А руководил ими некий господин Каспар Геллер. Между прочим, специальный эмиссар ОСА.
— Чихать я на него хотел! Сдали-то меня твои сыскари! И где теперь мои деньги?
— Чихать на Каспара не стоит, — медленно заметил бургомистр. — Последние две недели он моя главная головная боль. А теперь и твоя тоже. Именно поэтому я рискнул прийти сюда, у тебя ведь «тайные» на хвосте.
— Кого у меня только не было на хвосте… — отмахнулся Гангель. — Так, значит, Каспар мешает не только мне?
Бургомистр кивнул.
— А мои деньги?
— Они в хранилище «желтого дома». Можешь не беспокоиться о них. Тем более дорога туда тебе уже известна. — Риллан усмехнулся. — Не будет нашей общей «головной боли», что-нибудь придумаем.
— А почему ты не избавился от него через своих друзей в Лирне?
— Если бы мог — тебя бы не просил, — ворчливо отозвался Риллан. — Он ведь эмиссар ОСА, забыл? Он человек герцога Норвальда.
— И потому к нему не так-то просто подступиться. Я насчитал не меньше дюжины «тайных». Но мне почему-то кажется, что их раза в два больше.
— Этим я займусь сам. Ничего не обещаю, но, думаю, кое-что старина Брун еще в силах сделать.
— Думаешь или… — сдвинул брови Гангель.
— Не нужно давить на меня, Ган, — мягко ответил бургомистр.
Он поднялся, не спеша накинул на плечи халат. Подойдя к столу, звякнул двумя бокалами, разлил из початой бутылки вино и протянул бокал Гангелю.
— Каспар — наша беда, — сказал он едва слышно. — Наша общая беда. И мы сообща от нее избавимся. Хорошо?
Гангель усмехнулся и пригубил вино.
— Очень на это рассчитываю, старина Брун.
— Взаимно, Ган.
Они выпили немного, поболтали о пустяках, а потом Гангель ушел, размышляя о том, не слишком ли бургомистр оказался любезен. И о том, к кому в конце концов попадет золото Инквизиции. Возможно, это и был тот самый случай? Которого они оба ждали давно и с нетерпением. Но, конечно, вначале им предстояло побеспокоиться об общих врагах.
