Глава 4
Удивительная эстафета

После этого случая и без того непростые отношения между отцом и сыном стали еще более прохладными. Поначалу Хью побаивался, что отец его накажет, но ничего так и не произошло. Глава семьи вел себя так, как будто ничего не случилось. Спустя некоторое время Хью решился поведать Ганнибалу о том неприятном происшествии, но взял с него слово, что тот не станет обсуждать этот случай с отцом.

Выслушав его историю, Ганнибал нахмурился и серьезно спросил:

– И что ты обо всем этом думаешь, парень?

– Да что тут думать? По-моему, мой папа просто собирает все эти старые вещи! И еще я думаю, что все эти железяки и склянки значат для него гораздо больше, чем я! – насупившись, заявил мальчик.

– Послушай, Хью, это не так! Твой отец – сложный человек, но он любит тебя…

– Не надо, дядя! – едва сдерживая слезы, всхлипнул Хью. – Я уже взрослый и все понимаю. Вот ты меня любишь, а он нет!

Ганнибал только вздохнул. В конце концов, он решил проявить уважение к решению парня и не стал на него давить.

– Ну, хорошо, хорошо. Давай не будем это обсуждать, если ты не хочешь, – примирительно сказал Ганнибал и почувствовал, как мальчик расслабился.

Минуло четыре года. Этот неприятный эпизод как-то понемногу забылся, как это часто случается в детстве. У Хью теперь появилось новое интересное увлечение. Его мать, Талия Тэйлор, была морской нимфой, и ее постоянно тянуло к морю. В надежде, что ее сын мог унаследовать ее любовь к воде, она предприняла попытку обучить его плаванию и не ошиблась в своих предположениях. Мальчик так полюбил это занятие, что они стали часто по утрам ездить к морю, чтобы потренироваться. У Хью все выходило удивительно хорошо, и вскоре он мог заплывать уже очень далеко. Он чувствовал себя в воде легко и свободно.

Как-то утром за столом Хью объявил:

– Мама, я хочу записаться в школьную команду по плаванию, если вы не против.

Миссис Тэйлор с радостью встретила желание сына:

– Конечно, мы не против, дорогой! На днях съездим в магазин и купим все необходимое.

– Я узнавал у Эдди Саммерса, он с прошлого года в команде, мне потребуется пройти медицинский осмотр и представить справку о том, что я здоров и могу тренироваться, – сказал мальчик.

– Хорошо. Не волнуйся, мы обо всем договоримся, правда, Роберт? – пропела миссис Тэйлор.

– Да, да, – с задумчивым выражением лица ответил Роберт Тэйлор и пристально посмотрел на сына.

У Хью возникло впечатление, что отец впервые заинтересовался его делами, но почему-то его это не порадовало.

Когда завтрак был закончен и Хью, Ганнибал и Эрлдью отправились погулять в сад, мистер Тэйлор решил поговорить с женой.

– Дорогая, нам нужно обсудить решение нашего сына.

– А что тут обсуждать, дорогой, у Хью настоящий талант! Ты бы видел, он просто великолепен! Он дал бы фору любому спортсмену!

– Вот это-то меня и тревожит. Тебе кажутся нормальными его способности, а для людей они необычны. Даже не получив наших магических навыков, он все равно остается не просто ребенком. Благодаря твоим генам он будет плавать лучше любого одногодка, а благодаря моим – лучше других бегать, дальше прыгать и демонстрировать большую силу.

– Ну и что! – Миссис Тэйлор наконец решилась дать бой. – Мало того что из-за твоих страхов ты стал чужим своему сыну! Да, да, я не слепая! Я все вижу и замечаю. Просто я всегда вела себя как примерная жена и не вмешивалась в твои решения. А теперь ты решил лишить его возможности показать миру свои таланты! Да ты сам блистал в этом возрасте! Ты тоже был слишком талантлив даже для нашего мира, и ничего!

Мистер Тэйлор, казалось, потерял дар речи. Очнувшись от оцепенения, он пошел в атаку:

– Послушай, Талия! Нам нельзя привлекать к себе излишнее внимание. Ты же понимаешь, что мы не совсем обычная семья. У нас в подвале живет конь, который прикидывается моим братом, и странное лапчатое существо, которое по совместительству исполняет роль нашей собаки. Заметь, без особого энтузиазма! Им и так тяжело. Наш дом наполнен редкими старинными вещами, а никто из нас даже не работает! Так мы еще и в бегах, если ты не забыла. И мне бы вовсе не хотелось, чтобы у нас возникли проблемы, только потому, что нашему сыну потребовалось блеснуть перед одноклассницами! Ему же никто не запрещает плавать с тобой! Пусть наслаждается процессом без публики! И мне бы хотелось рассчитывать на твою поддержку в этом вопросе!

Миссис Тэйлор вздохнула. Она понимала, что переубедить мужа ей не удастся и все, что она могла сделать для сына, это обставить все так, чтобы мальчик не понял, кто истинный виновник этого решения.

На следующий день они поехали на медицинский осмотр. Обойдя всех врачей и сдав уйму анализов, Хью чувствовал себя измотанным, но счастливым. Он уже предвкушал, как покажет всем, что он не просто застенчивый симпатичный мальчик. Ему уже надоело быть в школе пустым местом. Он относился к той категории учеников, которых никто не трогает, просто потому, что они обычные: не фрики, не слабаки, а просто ничем не выдающиеся личности. И хотя по некоторым предметам Хью демонстрировал великолепный уровень знаний, по другим он сильно отставал, но лишь потому, что эти предметы просто были ему неинтересны. Из-за такого избирательного подхода его лицо так ни разу и не появилось на доске почета. А ему так хотелось хоть чем-то выделиться. Но в глазах окружающих он был простым мальчиком, хотя и обладавшим очень выразительной внешностью. О нем часто так и говорили: «Ах, это тот хорошенький мальчик из шестого класса…» Он, конечно, очень нравился девочкам. Они часто шептались, показывая пальцем в его сторону, и глупо хихикали. Но его только раздражало такое повышенное внимание, и он не ответил взаимностью ни одной из них. Ведь им был интересен вовсе не он, а лишь его внешняя оболочка. И вскоре интересующиеся им девочки, оскорбившись таким пренебрежением, объявили ему негласный бойкот. Но как они ни старались донести до него смысл этого бойкота, он его так и не понял, а был только рад тому, что, наконец, его оставили в покое.

Ему отчаянно хотелось быть признанным именно мужской частью школьного коллектива. Чтобы его приняли как равного все эти футболисты, пловцы и прочие школьные знаменитости. А они, как назло, никак его не замечали. Ведь даже девчонки, которые толпами шушукались у него за спиной, были самыми обычными и не такими интересными, как у тех ребят. Но самым глубинным его желанием, в котором он едва ли смог бы признаться самому себе, было вовсе не стремление покорить сердца его школьных знакомых. По-настоящему ему хотелось завоевать лишь одно сердце – сердце своего отца.

Этим утром Хью проснулся в хорошем расположении духа. Он спустился к столу и, пока Талия подавала еду на стол, с улыбкой листал спортивный журнал.

– И что это ты нынче такой веселый? – спросил его Ганнибал, наливая стакан молока.

– Я сегодня пойду на первую тренировку! Вот только дождусь папу, он должен привезти справку из клиники, – весело ответил Хью.

От внимательного взгляда Ганнибала не укрылось то, как опустились плечи миссис Тэйлор, подающей на стол завтрак. Это было такой редкостью – видеть, как Талия грустит. Он сразу почувствовал, что что-то стряслось. Но окончательно картина прояснилась, когда на пороге дома появился мистер Тэйлор.

– Папа, папа, ты ее принес? Давай скорее, мне нужно успеть на тренировку к десяти! – Мальчик вскочил со стула и побежал к отцу.

– Постой, Хью, не так быстро. Садись, сынок, нам нужно серьезно поговорить, – остановил его отец.

– Папа, у тебя что-то случилось? – Хью замер в ожидании ответа.

– Нет, сын, не у меня. – Мистер Тэйлор сделал паузу. – Я был у доктора Штейна, он передал мне результаты твоего обследования… К сожалению, ты не можешь заниматься плаванием или другим активным видом спорта… У тебя обнаружены некоторые проблемы со спиной. Любые чрезмерные нагрузки, которые неизбежны при серьезных занятиях спортом, могут привести к повреждению позвонков и тяжелым последствиям для здоровья. Ты понимаешь меня?

Он с надеждой посмотрел на сына и понял, что мальчик очень расстроен. Стараясь сохранять бодрое выражение лица, он добавил:

– Но есть и хорошие новости! Если делать все потихоньку, без перегрузок, то ты можешь, как и раньше, ездить плавать с мамой или играть в любые другие подвижные игры. Но понемногу и не прилагая больших усилий.

Сидящий под столом Эрлдью не выдержал и тяпнул Роберта за ногу. Эта была единственная форма протеста, которую он мог себе позволить в присутствии мальчика. Сообразив, что повел себя как обычный пес, он начал отплевываться, чтобы избавиться от неприятного привкуса брючной ткани во рту, и, рыча что-то себе под нос, направился в подвал. Он не удостоил главу семьи взглядом, а лишь взглянул на Ганнибала, призывая последовать его примеру и как минимум лягнуть предателя копытом меж глаз.

После такой реакции друга мистеру Тэйлору ничего не оставалось, как ретироваться к себе в кабинет. Он попросту побоялся взглянуть в глаза жене и Ганнибалу. Он знал, что не увидит там ничего, кроме разочарования.

– Мне очень жаль, Хью, – только и сказал он, уходя.

В этом году Хью исполнилось шестнадцать лет. За это время парень подрос и сильно изменился. Из веселого, немного стеснительного мальчика он превратился в серьезного красивого юношу. Он заранее начал подготовку к поступлению на химико-биологический факультет за океаном, в Гарвард. Хьюберт не очень-то удивился, когда отец сообщил ему, что подобрал для него учебное заведение не в Англии, что было бы логично, а в далеких Соединенных Штатах Америки. Это само собой предполагало то, что возможности приезжать на каникулы или бывать в гостях у родителей будут сведены к минимуму. Хью не видел никаких причин для принятия подобного рода решения, но действия отца уже не задевали его так, как прежде. Он привык к его странному отношению и, в общем, сам понимал, что пора уже начать самостоятельную жизнь. Он давно перестал мечтать и уже не старался добиться внимания своего отца, а испытывал лишь обиду и горечь.

После того, как он узнал о своих проблемах со здоровьем, Хью, казалось, и вовсе потерял интерес к спорту. Почти каждое утро начиналось приблизительно так:

– Хью, дорогой, я поехала на пляж, сегодня отличная погода! Может, поедешь со мной? – веселым тоном зазывала его мать.

– В другой раз, мам! – отвечал Хью.

Но оба они знали, что этот другой раз вряд ли наступит. И даже старания дяди Ганнибала увлечь его игрой в баскетбол или футбол прошли даром. Хью предпочел удалиться от спорта. А поскольку его всегда привлекала магия химических реакций и он очень любил заниматься ботаникой, то выбор будущей специальности стал очевиден. Он посвятил подготовке к поступлению все свое свободное время, никогда не посещал никаких школьных внеклассных мероприятий и постепенно перешел в разряд абсолютных отличников. Его могли бы считать заучкой, если бы не его уникальная внешность. Он был строен, в меру высок и удивительно привлекателен для зубрилы. И когда-то бойкотирующие его девочки, став вполне уже взрослыми девушками, готовы были теперь забыть все обиды, лишь бы он обратил на них внимание. Но он по-прежнему оставался равнодушным. И это разжигало девичьи фантазии еще больше. И даже многие парни с завистью и злостью поглядывали в его сторону.

Единственным его другом в школе оставался Эдди Саммерс, тот самый мальчик из школьной команды по плаванию, который и предложил когда-то Хью записаться в команду. Только Эдди он рассказал о своих проблемах со здоровьем. А тот факт, что Эдди не растрепал о его недостатке на всю школу, сделало Саммерса в глазах Хью самым надежным другом. Они даже однажды отправились вместе поплавать, и Эдди ждал не очень приятный сюрприз:

– Как ты это сделал? – Он все еще не мог поверить, что Хью смог его обставить.

– Ты просто сегодня был не в форме, друг. А я очень-очень старался, чтобы не ударить в грязь лицом, – ответил ему Хью, понимая, что он сам ничуть не старался и при желании мог бы плыть еще быстрее.

– Пожалуй, ты прав. – Уязвленное самолюбие не позволило Эдди предложить вторую попытку. – Но ты все равно молодец! Настоящий талант!

Кому-то другому эти слова могли бы польстить, но Хью стало как-то не по себе. Он ясно осознал, чего мог бы добиться, если бы не этот его физический недостаток. И он решил больше не повторять таких заплывов, а Эдди и не настаивал.

Вопреки разности интересов (один был увлечен спортом, другой – наукой) они прекрасно ладили. Эдди никогда не болтал ерунды и был ценным источником новостей о спортивном мире школы. Как Хью ни хотел, он не смог выкинуть эту страсть из своей души. И всегда жадно впитывал всю информацию о результатах соревнований.

В понедельник Эдди заехал за ним в школу.

– Хью, ты должен мне пообещать одну вещь.

– Эдди, я не пойду с тобой знакомиться с «цыпочками». Если я только дам повод и заговорю с ними, они похоронят меня под валом любовных открыточек, шариков и прочей розовой мишуры! Не дай бог, еще целоваться полезут! Брр! – Хью даже передернуло от таких «слюнявых» перспектив.

– Я, конечно, понимаю, что мистер Совершенство не изволит сегодня помочь бедному смертному в его нелегком поиске той самой единственной…

– Да у тебя по три единственных за вечер! – перебил его Хью и хохотнул. – Или снова попросишь одолжить тебе Эрлдью, чтобы окончательно разбить сердце несчастной дамы?

– Этот проказник смылся в самый ответственный момент, а я всего лишь повязал ему на шею бантик! Она почти была у меня…

– Ох, избавь меня от подробностей! – воскликнул Хью.

– Да ладно! Ты просто завидуешь! Или я тебе? Не важно. Я сейчас не об этом, – и уже серьезно добавил: – Послушай, я знаю, что ты не в ладах со спортом и вообще стараешься держаться от всего этого подальше, но я хотел тебя попросить завтра сходить со мной на соревнования. Такого масштабного события в нашем городе еще не было. К нам приезжают самые сильные пловцы из разных клубов со всей страны. Будет нечто грандиозное! У нас есть все шансы сделать их! Мои предки завтра не смогут, а все мои «цыпочки» куда-то поразбежались. В общем, ты же мой друг. Кто-то же должен будет кричать: «О, Эдди, ты самый лучший!» – когда я взберусь-таки на пьедестал почета!

Хью так и подмывало найти уважительную причину и вежливо отказаться, но в то же время ему нестерпимо хотелось там побывать.

«Всего один разок, а потом только учеба, учеба и еще раз учеба!» – торжественно пообещал он себе.

– Хорошо, уговорил. Но только ради тебя!

– Ага. Думаешь, я не знаю, что у тебя аж все зудит, как хочется туда попасть! – поддел его Эдди.

Они как раз подъехали к школе, и Хью, проигнорировав замечание друга, вышел и направился в свой класс.

– До встречи завтра, – прокричал ему вдогонку Эдди.

Весь следующий день Хью находился в волнующе-приподнятом настроении. Сегодня он впервые побывает на столь крупных соревнованиях, да что там, он вообще впервые будет наблюдать за соревнованиями вживую. И может, даже станет свидетелем нового рекорда среди юношей. Ведь любой мальчишка, выбравший этот вид спорта, мечтал стать таким, как самый известный американский пловец Майкл Фелпс. Эдди был его ярым поклонником и знал обо всех значимых победах этого выдающегося спортсмена. И поскольку он постоянно твердил об этом, Хью волей-неволей был посвящен во все достижения «Балтиморской пули». Он знал, что Майкл Фелпс стал единственным в истории спорта четырнадцатикратным олимпийским чемпионом и двадцатитрехкратным чемпионом мира. Что на данный момент Майкл установил тридцать семь мировых рекордов на «длинной воде» и что на своей любимой дистанции – двести метров баттерфляем – недавно установил новый мировой рекорд: одна минута пятьдесят одна секунда и пятьдесят одна сотая секунды.

«Интересно, а за сколько бы мог проплыть я?» – подумал Хью.

Как раз в этот момент он подъехал к зданию бассейна. Там уже толпилась масса народу: болельщики в футболках с символикой любимых команд, простые зеваки и куча репортеров. Среди прочих Хью увидел логотип крупного федерального канала и окончательно уверился в том, что приехал не зря.

Он прошел на трибуны и сел на одно из самых удачных мест, вблизи зоны состязаний. Там уже вовсю шла подготовка. Тут и там мелькали шапочки с эмблемами разных клубов, и слышались приветственные выкрики. Когда трибуны заполнились, прозвучал сигнал к началу состязаний.

Хью во все глаза наблюдал за происходящим: на большом экране появлялись все новые результаты заплывов; некоторые спортсмены были столь близки по своим очкам друг к другу, что приходилось определять победителя по фотофинишу. Слышались взрывы аплодисментов из разных секторов болельщиков. Но чаще всего аплодировал сектор, в котором сидел Хью, и сектор напротив. Это говорило о том, что пара лидеров уже определилась. Ими стали лондонский клуб «Морские звезды» и бирмингемская команда «Акваолимпик», за которую выступал Эдди. Индивидуальные достижения здесь играли второстепенную роль, главным была победа всей команды. От каждого клуба в состязаниях выдвигалось по четыре человека. В первом туре участвовали пловцы на короткие дистанции по два человека из команды. Во втором – по два человека на более длинные дистанции.

В конце второго тура один из участников, Джо Полиш, плыл четыреста метров на спине. Его соперник шел первым, а Джо следовал сразу за ним. В последний момент Джо решил сделать рывок и, не рассчитав силы, ударился головой в край бассейна. Ему был засчитан второй результат, но парень, получив небольшое сотрясение мозга, выбыл из соревнований.

К моменту завершения второго тура «Морские звезды» вырвались в лидеры, и первенство команде «Акваолимпик» могла принести только победа в эстафете. Но ребят осталось трое. Запасной член команды Бобби Майерс не явился, так как был обижен решением тренера, который не взял его в основной состав.

Объявили перерыв.

– Что будем делать, тренер? – Эдди в панике ходил кругами по раздевалке.

– Может, мы успеем связаться с Бобби или кем-нибудь другим? – предложил другой член команды.

– Не мели ерунду, Пол! У нас осталось десять минут. Никто не успеет даже добраться сюда.

– Может, я проплыву вместо четвертого члена команды второй раз? – не унимался Эдди.

– Уймись, Саммерс! Неужели ты думаешь, что я сам бы этого не предложил, если бы это было разрешено правилами?! Похоже, нас дисквалифицируют, – вздохнул тренер. – Ну, что же, ребята…

– Постойте! У меня идея! Там на трибуне сидит мой лучший друг. Он невероятно талантлив. Я вам как-то о нем говорил!

– Но ты говорил, что у него какие-то там проблемы со здоровьем?

– Ну, в общем, ему запретили тренироваться, но не запрещали изредка плавать для себя!

– Похоже, это наш единственный выход, – задумчиво сказал тренер. – Хорошо, мы рискнем. Но вся ответственность на тебе, Саммерс. Давай к нему, а я улажу формальности.

Эдди тотчас рванул к трибунам. Увидев его, Хью немало удивился:

– Что ты здесь делаешь? – взволнованно спросил Хью. – У вас же сейчас эстафета!

– Хью, друг! Нам… мне нужна твоя помощь! Нужно, чтобы ты выступил четвертым в эстафете «по двести» баттерфляем! – выпалил Эдди.

– Да ты с ума сошел! Какая эстафета! Да ни за что! – воскликнул Хью, покрывшись холодной испариной.

– Выслушай меня, прошу! Для нас это единственный шанс! У Джо сотрясение, Бобби не явился. Даже если ты не будешь лезть из шкуры вон, мы все равно по очкам займем второе место. В противном случае нас ждет дисквалификация. И все! Никакого серебра! Полный провал! Ну, я прошу тебя…

– Хорошо, Эд. – Юноша слышал свой голос как бы со стороны. «Неужели я согласился?» Все это казалось каким-то бредом.

Эдди потащил его за руку к раздевалке, и Хью повиновался.

«Будь что будет», – было последнее, о чем он подумал.

Все происходило будто в тумане. Сквозь гул зрительного зала он услышал голос диктора, сообщающий об изменениях в команде клуба «Акваолимпик»:

«…вместо получившего травму Джо Полиша четвертый этап эстафеты поплывет Хьюберт Тэйлор…»

Он слышал, как кто-то подбадривал его, когда он подходил к краю бассейна. Наверное, это был Эдди. Впрочем, у него так пульсировала в висках кровь, что он мог и ошибиться.

Третий участник эстафеты с небольшим опережением подплывал к борту.

– Все. Теперь твоя очередь, Тэйлор, – шепнул тренер. – Давай, не подведи!

Хью прыгнул в воду. Сначала он судорожно плыл, чувствуя, что от страха все его мышцы зажаты, но затем расслабился и почувствовал необычайную легкость в движениях. Он попытался посмотреть, как далеко он отстал от своих соперников, но никого рядом не обнаружил.

«Либо я их обогнал, либо безнадежно от всех отстал», – подумал юноша и вздохнул.

И вдруг он понял, что вздохнул под водой. Опустив голову в воду в следующий раз, он проделал то же самое. Это не могло быть реальностью. Хью чувствовал, что дыхание нисколько не сбилось, и он мог бы так плыть целую вечность.

«Сейчас главное – доплыть до финиша, все остальное потом», – решил он.

И, разглядев, наконец, перед собой финиш, он быстро коснулся борта и вылез из бассейна. Первое, что он увидел, было вытянутое лицо тренера со слегка приоткрытым ртом. Затем примерно такое же выражение он встретил на лицах остальных членов своей команды.

«Наверное, я сильно облажался», – подумал Хью.

Он уже хотел начать извиняться, как, обернувшись назад, заметил, что ближайший их соперник только развернулся на последний отрезок.

«Все ясно, я обсчитался и раньше времени сошел с дистанции. Теперь нас точно дисквалифицируют!» – решил Хью и тут он, наконец, обратил внимание на то, что в зале стояла абсолютная тишина, нарушаемая только плеском воды из бассейна. Он взглянул на табло, где отражалось командное время. Надпись на табло гласила: «Победитель состязаний – клуб «Акваолимпик»!

– Эдди, мы победили? Да что ты стоишь как столб? – возмутился Хью.

Эдди ошарашенно посмотрел на друга. И вдруг все вокруг пришло в движение. К нему начали подбегать какие-то незнакомые люди. Защелкали вспышки фотоаппаратов, перед лицом повисла целая куча микрофонов.

– Мистер Тэйлор, – пищала какая-то коротконогая полноватая дамочка, – скажите, как вам это удалось?

– Вы планируете участвовать в следующих Олимпийских играх? – перебил ее долговязый мужчина в коричневом потертом пиджаке.

И вдруг среди этого сумасшествия молодой Тэйлор услышал голос диктора:

– Только что мы все стали свидетелями рождения новой звезды в мире спортивного плавания! Хьюберт Тэйлор не только принес победу своей команде, но и побил прежний мировой рекорд, проплыв двести метров баттерфляем за минуту тридцать пять секунд и пятьдесят одну сотую, что превышает предыдущий рекорд на целых шестнадцать секунд! Это просто невероятно!

Хью почувствовал, что сейчас потеряет сознание.

«Да что, черт возьми, происходит?! Такого просто не может быть! Или может?»

Он вдруг вспомнил, что только что дышал под водой. Опомнившись, он растолкал толпу журналистов, схватил с лавки чью-то футболку и опрометью бросился бежать домой.